скачать книгу бесплатно
– Эй! Подождите! – предпринял еще одну попытку оперативник.
Фонарь замер и повернулся в его сторону.
Рябинин догнал его, но запыхался и первую минуту не мог вымолвить не слова.
– Спасибо! Спасибо, что подождали! – протянул он руку человеку с фонарем. – А у меня зарядка на фонаре закончилась. Думал ночевать в лесу придется, – радовался Рябинин, что теперь не один. – Меня Егором зовут, я в Ежовку направляюсь. Покажите где она находиться?
– Меня Геннадием! Очень приятно, – пожал ему руку человек. – Только я сам с дороги сбился, хожу тут уже вторые сутки и не могу выйти.
– А вы сами из Ежовки будите? – спросил Рябинин.
– Нет, я из Лесхоза. Представляешь, вышел с утра лосиные кормушки проверить. Зима скоро, починить надо бы. Провозился до вечера. Стемнело пошел домой, и вот второй день тут блуждаю, как будто морок водит, домой не пускает. – А ты из Ежовки, что-ли? Что-то лицо твое мне незнакомо.
– Нет, я из города. Мне в Латуринск надо. Но на заправке у меня машина сломалась. Женщины из кафе порекомендовали пойти напрямик. Ну я пошел и заблудился.
– Заправку знаю, а кафе? Сроду никакого кафе там не было.
– Ну, как же, «Кафе Счастливый путь» называется, – настаивал Рябинин. Старые бензовозы, а рядом кафе из старого газетного киоска переоборудовано.
– Про кафе не знаю, а заправка там действительно есть. Тетка жены моей, дочь замуж выдала. Так вот ее зять, предприниматель, и держит эту заправку.
– А тетка жены случайно не пухленькая такая с красными волосами?
– Да, она всегда этой как её, тиной что-ли… красится? – почесал затылок Геннадий.
– Хной, наверное? – поправил его Рябинин.
– Точно! Хной! – хлопнул тот себя по лбу.
– Так тетка эта в том кафе и работает, – стал пояснять Рябинин.
– Ну, дела, два дня дома не был, а они уже кафе поставили, – присел на поваленное дерево попутчик Рябинина.
«Что-то здесь не сходиться?» – стал размышлять присаживаясь рядом оперативник. «Не может кафе так поизноситься за два дня. И даже за два месяца…» И тут его осенило:
– А, как жену вашу зовут? Не Галина случайно?
– Галина… – кивнул тот и стал внимательно всматриваться в лицо нового знакомого. – А откуда, ты мою жену знаешь?
– Просто, эти две женщины в кафе говорили о какой-то Галине, у которой муж два года назад пропал. И она его везде искала и не смогла найти, даже к гадалке ходила.
– Они, что рехнулись там? Два дня меня всего нет. В милиции и то заявление после трех дней принимают. А она прям все обыскала и к гадалке поперлась. Что за бред? – снова почесал затылок Геннадий. – А может мы с тобой о разных тетках и разных Галинах говорим?
– Может быть…, – посочувствовал мужику Рябинин. – За «моей» Галиной, выделил он интонацией слово «моей», – с детства какой-то Вовка ухаживает. А теперь собирается на ней жениться. А все добро на ее мужа Геннадия оформлено, который пропал два года назад и его до сих пор не могут найти. Его жена Галина, даже на передачу «Жди меня» писала, – подытожил оперативник.
– За моей Галиной, тоже с детства Вовка Куропаткин увивается. Еще со школы она ему нравится. Даже в город из-за нее не поехал, хотя его туда на работу приглашали и не женился до сих пор. Живет бобылём
и все через забор на мою Галину заглядывается. Она у меня баба статная, высокая, работящая. А пироги какие печет… – запнулся Геннадий. – Блин, жрать охота, два дня не ел. Про пироги вспомнил и слюни потекли.
Рябинин достал из сумки бутерброд и налил кофе своему попутчику.
– Спасибо тебе, добрый человек! Как хорошо, что ты мне повстречался. Я уж думал сгину в этом проклятом лесу.
– Теперь сгинем на пару! – с ноткой сарказма произнес оперативник. Который уже понял, что к чему, и на хороший исход сего мероприятия уже не рассчитывал.
– Не сгинем! Вдвоем сподручнее и веселее, у меня ружьишко есть, пачка соли и табак самосад, спичек правда пол коробка, ну ничего придумаем что-нибудь. Ты курящий? – поинтересовался Геннадий.
– Нет, бросил, – ответил Рябинин.
– Тогда давай разведем костер и спать. У меня плащ-палатка имеется, не замерзнем, – стал собирать сухие сучья Геннадий.
Рябинин стал ему помогать.
Когда развели костер и улеглись бок о бок на плащ-палатку, Геннадий неожиданно спросил:
– Вот ты человек городской, с образованием, наверное, – начал издалека он, – объясни мне деревенщине неотесанной, как можно жить в двадцать первом веке общиной староверской, ходить в лаптях и слыхом не слыхивать про цивилизованное общество, не знать, что такое телефон и телевизор, жить без света, а на медведя ходить с рогатиной.
Рябинин напрягся:
– И где ты видел такую общину? – почесал он свой заострившийся нос.
– Да тут недалеко, километров семь – восемь. Самое интересное, – продолжал он, – что я всю жизнь здесь живу, и отец мой здесь жил, и дед, и никто про них слыхом не слыхивал. И никогда видеть не видывал. А самое интересное их деревня называется «Камыши», так наш Лесхоз еще до революции назывался. Еще в гражданскую, дед рассказывал, белогвардейцы спалили ее дотла. А уж потом при советской власти, здесь сначала зверосовхоз был. А когда в перестроечные времена все развалили и зверя повывели, лесхоз образовался. Теперь из-за границы за валюту зверя покупаем и разводим заново.
– Так, причем тут «Камыши»? – вернул Рябинин отвлекшегося от основной линии Геннадия.
– Да стоят эти «Камыши» на речке Гнилушке, у развилины, прям как наш Лесхоз, – развернулся в сторону Рябинина рассказчик и подставил руку под голову. – Чувство такое, что место тоже, а все остальное другое какое-то.
– А с этими людьми вы разговаривали? – принял аналогичную позу Рябинин.
– Конечно спрашивал, как до Лесхоза добраться, но они странные какие-то смотрят на меня, как на приведение, крестятся, да плечами пожимают. Геннадий сел, достал кисет с самосадом набил им кусочек газеты и прикурил головешкой от костра. – Если честно, я побоялся у них остаться. Вдруг это секта какая-нибудь. Вдруг они какие-нибудь «чернокнижники» и у них человеческое жертвоприношение практикуется. Куда только наш участковый смотрит?..
– Понятно. – тяжело вздохнул Рябинин.
– Что тебе понятно? – стал допытываться Геннадий.
– То, что я вам скажу, может вызвать у вас шок или тяжелую депрессию. Так что давайте лучше спать. Как там в сказках говориться – «утро, вечера мудренее».
– Нет, ты скажи мне! Иначе я с ума сойду до утра, – допытывался тот.
– Хорошо. – начал Рябинин. Он тоже не хотел спать и его самого одолевали тяжелые мысли. – Дело в том, что вы Геннадий, и я наверное тоже, попали в какое-то параллельное измерение, скорее всего в прошлое. Поэтому вы не можете найти свой дом, а я Ежовку. И вас нет в нашем мире, то есть в будущем, уже два года, а не два дня. И за эти два года на заправке появилось кафе. О котором вы ничего не знаете.
– К-и-как два года? Т-и-ты шутишь? В к-и-какое т-и-такое прошлое? – от удивления Геннадий стал икать и заикаться.
– Не знаю, но такое в этом лесу бывает, – как можно спокойнее ответил Рябинин.
– И ч-что? Мы тут з-и-застряли на всегда? – не проходила никак икота.
– Вот этого я не знаю, – с уверенностью произнес оперативник. – Однажды я вернулся. А как случится в этот раз не имею не малейшего представления.
– Вот ведь, проклятая наследственность! – наконец совладал с собой Геннадий. – У меня прабабка так пропала. Ушла в лес и не вернулась в первую мировую еще. Медсестрой была в госпитале. На похороны матери ее отпустили с фронта. После похорон пошла в лес за травами целебными для раненных, и больше не вернулась. Решили, что медведь задрал, да и закопал где-нибудь тело преть. Он ведь душегуб с душком мясцо любит. И собак с собой брали, а все едино не нашли, даже косточек.
– А тут медведи водятся? – спросил Рябинин, озираясь по сторонам и прислушиваясь к шорохам.
– Да есть чуток. А еще волки. Но теперь они сытые к зиме готовятся, жиру припасают.
Рябинин поежился. Проверил карман. Там лежал его табельный пистолет Макарова с полной обоймой и удостоверение. Рука коснулась холодной стали, и на душе сразу потеплело.
– А как ее звали? – поинтересовался Рябинин.
– Кого, прабабку? – переспросил Геннадий.
– Угу, – промычал тот.
– Марией, кажись, – снова стал укладываться поудобнее Геннадий. – Так вот я думаю, может мне по наследству передалось, от бабки…
– Может быть и передалось, – начало клонить в сон Рябинина, ноги которые до этого замерзли и «гудели», теперь нагрелись и успокоились. Рябинин опустил голову на сумку и закрыл глаза.
– Я слышал, что в этом лесу несколько лет назад, какие-то студенты пропали, правда это ближе к Латуринску было, – все припоминал Геннадий. – Потом кого-то нашли. Но не всех…
Егерь помолчал с минуту, за которую Рябин успел уснуть и вновь громко заговорил. Рябинин от неожиданности проснулся, но слушать несчастного егеря не стал.
– Так, это что получатся? Пока я в этом лесу скитаюсь, моя Галка замуж выйдет за Вовку Куропаткина? – наконец-то дошло до Геннадия. Это что она меня значит бросит, и я больше никогда не увижу ни ее, ни Пашку с Танюшкой?..
Егор уже не слышал его душевных излияний, а крепко спал.
Снова ему снились девушки в хороводе, и снова они играли с ним в прятки…
Под утро Рябинин замерз и проснулся. Костер давно погас. Всюду стоял сизой пеленой густой туман. В радиусе метра, уже ничего не было видно.
– Геннадий! Геннадий! – стал будить он своего собрата по несчастью.
– Чего тебе? Только уснул. – закряхтел тот.
– Давай кофе пить и дорогу искать, – выдвинул план действий Рябинин.
Геннадий потянулся, огляделся по сторонам.
– Туман? – поежился он. – Теперь надо ждать полудня, пока пройдет. И видя недовольное лицо Рябинина добавил. – Но может и раньше, если солнце веселое будет.
– А сейчас, оно что грустное? – стал разливать кофе Рябинин, себе в крышку термоса, а попутчику в железную кружку, которую тот вытащил из своего рюкзака.
– А шут его знает, не видно из-за тумана, – пожал плечами Геннадий.
Доели последние бутерброды и допили кофе. Солнце на их счастье оказалось «веселым». Туман прошел раньше обещанного Геннадием.
– Значит вы лесник? – для поддержания разговора спросил Рябинин.
– Егерь! – ответил Геннадий.
– А ты, кто? И на кой черт тебе Латуринск?
– Я следователь, оперативного отдела, – ответил Егор. – А в Латуринск ехал по служебному делу. Но машина подвела.
– Понятно. А что за дело? – перехватил инициативу Геннадий.
– Да девушки пропали. И мне кое-что надо было выяснить, – объяснил Рябинин.
– В лесу что ли? – зевнул уточняя егерь. – Девушки в лесу пропали? – повторил вопрос он глядя на лицо Рябинина, который думал о чем-то своем.
– Нет, в городе, – отозвался оперативник.
– В Латуринске? – не оставлял его в покое Геннадий.
– Нет, в областном центре, – никак не мог сосредоточиться Рябинин.
– Так на кой ляд тебе Латуринск? Или девчонки местные? – не унимался он.
– Нет, не местные. Давайте сменим тему разговора, это профессиональная тайна, – твердо ответил оперативник, чтобы егерь наконец-то отстал от него со своими расспросами.
– А-а-а, тайна, – разочарованно вздохнул тот, и понимающе кивнул. – Так куда мы направляемся? – сменил он тему разговора, как ему велел Рябинин.
– К староверам, которых вы видели, – поправил на плече сумку оперативник. – Показывайте куда идти?
– Туда, – указал в сторону речки Геннадий.
Шли минут десять, вышли на небольшую поляну. Егерь громко чихнул и спугнул сорок дремавших на макушках деревьев. Те всполошились и подняли шум. И тут же из кустов появился маленький косматый старик с облезлой, реденькой бороденкой.
– Кто такие? Почто шумите в лесу? – набросился он с вопросами на путников.
– Здравствуйте! – от неожиданности вздрогнул Рябинин. – Мы заблудились. Не могли бы вы нам показать, как пройти в ближайшее селение, – очень вежливо спросил он старика.
– Еще чего?! Может тебе и всё богатство отдать и штаны с себя снять?! – перешел на визг старикашка с бородавкой на носу.
– Мы ни на что не претендуем, просто хотим выйти к людям, – изо всех сил хотел казаться вежливым Рябинин, но его от чего-то стало распирать от злости.
– Знаем мы таких, припрутся, заведутся, все добро уведут, еще и перечат, ты им слово, они тебе два, ты им добра, они тебе зла, козявки…
Не успел договорить старикашка, как его перебил Геннадий:
– Слушай дед, иди восвояси, мы тебя не трогаем, и ты нас не трогай. Мы и без тебя дорогу найдем.
– Кукиш вам! – построил фигуру из трех пальцев он. – Ничего вы без меня не найдете, стоять как вкопанные будите до скончания своего века, – зло захихикал старикашка, и с силой дернул себя за бороду. – А –а-а, вы еще и старика обижать, бороду ему щипать!!! – завопил истошным голосом он.
– Дед, ты что больной? Сам себе бороду дерешь, а на невинных людей спираешь, плешивая твоя головенка, – теперь перешел на повышенный тон Геннадий. – Сейчас как дам тебе по ней, так она у тебя в штаны твои драные и провалится.
– Ты кого это плешивой головенкой обозвал пень неотесанный? Ты на кого рот свой беззубый открываешь? Я Михей, требытник Переругов! Ты мне в ноги кланяться должен, да милости просить, стручок облезлый, – скорчил противную рожу старикашка.
– Отстань, дед! По-хорошему тебя прошу, – нервничал Рябинин, – не доводи до греха! А то я тебе и пристрелить могу без суда и следствия, – полез он в карман за пистолетом.
