скачать книгу бесплатно
Будет у тебя альтернатива, ребенок. Ты останешься здесь, и я сделаю все, чтобы другие дети смогли тебя принять обратно. Хватит в твоей жизни плохого. Как завещал великий Макаренко, дети – это наша старость, наш мир и история.
– Мне напомнить о том, кто перед вами? – проигнорировав вопль рыжей, спросила я, обведя взглядом присутствующих.
– Нет, Ваша светлость, – нестройным хором раздалось в ответ.
Я видела, как сжимают кулаки прихлебатели мужа, видела, как пара из них подалась вперед. Но они тут же замерли, потому что солдаты недвусмысленно дали понять: еще шаг – и место камердинера займут они.
Видела, как падают на колени слуги, низко склоняя голову, признавая мое право и не желая быть наказанными. Даже те, что считались личными служанками Сарвенды.
Даже ей пришлось изобразить поклон. Ничего, скоро поймет, что так, как было в замке Радана, здесь не будет.
– Капитан, исполнить приказ после того, как мы покинем ворота. Десять плетей и пешком до границы герцогства Моррисон. Проследите, – натянув поводья, я развернулась и добавила, рукой указав на стоящих справа. – Пропустите этих слуг Его светлости и дочь эдорнета[9 - Эдорнет – мелкий купец] Сандриана Эфдоха со служанками. Остальным вход запрещен. Ожидайте Его светлость за пределами моих земель.
Сила хлынула из моих ладоней сухим ветром, сильным порывом откинувшим свиту на три шага назад и совсем не коснувшимся тех, кому было позволено войти.
Почему я потребовала отлупить камердинера после своего ухода? Все просто – я пожалела девочку. Хватит ей смотреть на жестокость.
Более тратить время на этих тварей в людском обличии я не собиралась. Слушать, что они там вопят – тоже. В моей голове складывались кусочки плана. Плана, в котором герцога Дарремского объявят сумасшедшим. Иного выбора не было.
***
Я с наслаждением потянулась и погладила волка по холке. Морф не отходил от меня ни на шаг. Ни когда я размещала Сарвенду в доме старосты, ни когда отдавала приказы по поводу слуг.
Хотелось, конечно, поселить рыжеволосую дрянь на самую окраину да в самый ветхий дом, но…
Во-первых, за лето мы привели деревеньку в порядок, и всем подлатали крыши и стены. Так что ветхих домов уже не было. А те, что имели особенно жалкий вид и не подлежали ремонту – давно снесли.
Во-вторых, согласно моему плану этого делать не стоило. Если я начну издеваться над Сарвендой, она еще сильнее будет хвататься за Радана. Мне же нужно, чтобы любовница и сама поверила в то, что ее полюбовничек спятил. Поэтому я определила ее в единственный дом, в котором было почти так же шикарно, как в том, что я выбрала и отстроила для себя. Дом старосты. Моя совесть перед беременной женщиной будет чиста, что немаловажно для моей силы. Издевательств над незащищенными слоями моего, скажем так, населения, она не терпит ни в каком виде.
Приняла на свою землю, под свое крыло – значит, будь добра быть справедливой и защищать. Во всяком случае, до тех пор, пока тебе гадость сделать не попытаются.
Для Колыбели и духа-Хранителя Сарвенда – это женщина, ожидающая ребенка, будущая мать. И Священной Земле глубоко наплевать, что над беременной Стейзи эта рыжеволосая дрянь издевалась.
Здесь и сейчас у меня нет морального права на зеркальное поведение. Здесь и сейчас я – сильнее, а значит, не имею права глумиться над слабым. Даже если этот слабый заслужил. Пока не родит – трогать нельзя.
Изумительный момент… Вот родит – тогда воспитывай и применяй любые методы. А пока в ее чреве зреет новая жизнь – не смей. Это мне дух пояснил.
В-третьих, необходимость контроля за Сарвендой. Именно староста Адузовцов был тем человеком, который сможет не только выдержать истерики этой особы, но и в нужный момент поставить на место ее окружение.
Особых иллюзий по поводу ее слуг я не питала. Понятно, что присмотрим, понятно, что лишнего не позволим. Но контроль, еще раз контроль и ежовые рукавицы. И молниеносное донесение мне.
Севрим меня не подведет. Его семья меня не подведет. Вопрос, конечно, в молодежи, которая может на блеск драгоценностей повестись. Но… Это их испытание, которое они или пройдут с честью, или нет. Никого держать насильно я не стану. А там… Боги рассудят.
– Хозяйка, вестник прилетел! – Важик, племянник Севрима, ворвался в дом, держа в руках голубя.
Наткнувшись на мрачный взгляд старосты, стушевался и чуть было не выпустил птицу из рук.
– Севрим, – тихо сказала я, – забери послание.
Голубятня была расположена неподалеку от дома Севрима.
Вообще, она была задумана для быстрого общения между моими подчиненными и старостами всех деревень, а не для междугородних сообщений. Но учитывая то, что уже несколько месяцев я находилась в Адузовцах, лэдор Геварский отправлял птиц именно сюда.
Пока они возились с голубем, отцепляя от его лапы бумажку, я присела в кресло. Мы находились в просторном кабинете хозяина, строительство и меблировку которого я контролировала лично.
Пока я находилась здесь, почетное хозяйское место за длинным письменным столом принадлежало мне. Остальные же расположились передо мной: кто сидел на стульях с высокими спинками, кто просто стоял, а морф привычно улегся у меня в ногах…
Вообще, дом старосты стало не узнать. С момента моего появления в Колыбели его не только подлатали. Если по-честному, отгрохали настоящие хоромы. Не просто покосившаяся лачуга, а добротный, крепкий, просторный двухэтажный дом…
Мне с поклоном подали бумажку, а я вздохнула.
Сейчас опять все вытаращатся на меня, словно впервые увидят, как я сорву магическую печать с послания. И прочту гораздо больше, чем мог вместить этот несчастный клочок бумаги.
В любом случае, кроме меня это послание никто не увидит, а вот всполохи магии – да.
Потому и стоит племянничек Севрима у входа с открытым ртом, не делая попытки уйти, да и сам Севрим застыл, жадно следя за моими руками.
Любят они глядеть на магию… Очень любят. Не будем лишать их этого удовольствия.
Уже привычным движением я вскрыла магическую печать. В разные стороны от моей кисти полилась магия: лучики зеленого цвета, которые словно обняли что-то невидимое, окутавшее листочек. Бумажка поднялась в воздух на уровень моего лица и застыла в этом положении. А затем начала увеличиваться на глазах, став свитком, не особо длинным, однако…
– Ох! – восторженно выдал юнец.
– Молчи, – жарко шепнул Севрим, не отводя от меня взгляда. – Хозяюшке мешаешь.
А я вчиталась в сообщение лэдора Геварского.
И нахмурилась.
– Рррры… – осторожно куснув край моей юбки, выдал морф. – Рры?
Он явно спрашивал: что там?
Я перечитала письмо второй раз. Честно сказать, радоваться было нечему.
Да, сейчас королевских посланников на моих землях не было… И не потому, что они не захотели приехать. Совсем не поэтому.
А потому, что этот придурок, по недоразумению являющийся моим мужем, свалил сам! Прихватил свою подстилку, самых преданных ему людей и помчался навстречу новым приключениям в моем лице.
Как это вышло – вопрос второй. Но вышло же, черт побери!
И теперь лэдор Геварский спешно готовится к встрече королевских посланников, которые вот-вот прибудут в Придорожье, и постарается обеспечить им комфорт, чтобы максимально сгладить неудобства длительного пути.
Посланники остановятся в городе, чтобы не только передохнуть и дать отдых лошадям, но и для сбора информации обо мне, для того, чтобы получить от лэдора Геварского оценку моим действиям…
Ох-хо-хонюшки хо-хо…
И вот вопрос: зачем это Радану? Для чего он так рисковал и собой, и Сарвендой, и тем, что могло прилететь ему от короля за нарушение высочайшей воли?
Лэдор имел предположение. Вот только он его не расписал (явно торопился), а лишь обозначил одно строчкой: Святая Ночь.
Ни я, ни Стейзи о таком не слышали! Но, кажется, у меня существовало некоторое предположение, о чем могла идти речь… И если я была права, то мне это совершенно не нравилось!
Глава шестая
Так уж вышло, что до самого вечера я не возвращалась в свой дом и практически ни с кем из своего близкого окружения не общалась (исключение составили лишь Интена и Люси, которые привезли мне мою деточку для кормления под строгим взором духа).
Получилось так в связи со скорым появлением высокопоставленных особ, размещением слуг, приехавших с Раданом, и муштровкой духа, которому не нравился Радан. Дух бесился оттого, что сила его признает.
Я была благодарна лэдору Геварскому: он дал в вестнике хоть и краткие, но достаточно емкие характеристики на тех трех королевских представителей, что вскоре должны были приехать сюда.
До их слуг мне пока было до лампочки. К сожалению, а может, и к счастью, крестного Илюши в списке приезжающих не оказалось.
Чуть позже мой друг напишет подробнее о цели визита этих трех гостей. Едут ли они по мою душу или только из-за Радана, который нарушил приказ Его величества? Если второе – возможно, мне удастся обойтись малой кровью.
Но к моменту их появления здесь я должна успеть привести свой план в действие – Радан для всех станет безумцем. Конечно, мне еще стоило обсудить этот момент с Тирханом, потому что местные законы отличались от тех, что я привыкла придерживаться в той, другой жизни. Тут к безумцам было иное отношение, специальных учреждений для них не существовало. И как конкретно будут обстоять дела с главой рода, которого признают безумным (а Радан был именно им для рода Дарремских), мне еще предстояло выяснить.
Но допустить, чтобы этот щегол открыл рот и всем запел о плодородии и процветании моих земель, я допустить не могла. Не сейчас.
Еще днем я написала записку Тирхану по поводу Святой Ночи и получила ответ, что подробно он расскажет об этом вечером, но сходу вспомнить про нее пока не может.
Учителю приходилось следовать по пятам за неугомонным Раданом и исполнять роль дуэньи во время его общения с истеричкой Сарвендой.
Я не стала мешать их общению. Да и в будущем ограничивать его не собиралась. Подслушивать – подслушивала. Спасибо моей магии и этому волшебному месту. Но полезной информации от их контакта сегодня я не получила. Сарвенда устроила такой скандал, что муженек пробыл с ней не больше двадцати минут и пробкой вылетел из дома старосты.
В поисках меня, конечно же, потому что его приказы – в частности, доставить любовницу в мой дом – не исполнялись. Так ему и отвечали: мол, не положено, Ваша светлость. Ее светлость отдала такой приказ, а ослушаться меня они никак не могут.
Слуги твердо стояли на своем. И знать не знали, куда я подевалась.
И не только я… Но тут уже умело учитель справлялся, перенаправляя энергию Радана в другое русло и попутно вешая тому лапшу на уши и по поводу его камердинера, и по поводу тех, кто его сопровождал.
Основная же работа будет на мне. Это мне предстоит выстоять бурю и сказать муженьку, что никого из его людей тут нет и не будет. И Сарвенда останется там, где есть…
Пока Радану хватало ума никого не бить и даже не замахиваться. А вот сквернословил он так, будто его не в благородной семье воспитывали, а на псарне.
Я очень сильно устала за эту бесконечную ночь, перешедшую в день, а затем и в вечер. Отличились буквально все. Как в хорошем смысле, так и в плохом.
Драки между малолетней дурочкой и ее прежними друзьями-сиротами избежать не удалось.
Это случилось после обеда, когда я наскоро перекусила и покормила сына. А потом передала его Интене с Люси и вышла на задний двор. И застала там воистину отвратительную картину.
Почему отвратительную? Да потому, что трое на одного – это мерзко. Нет, чувства своих подопечных я легко могла понять. Им было обидно, они были в гневе из-за поступка своей сестры (ведь именно таковой Дурсу все и считали). Но нападать втроем на одного – это подло и мерзко!
Тем более, когда эти трое пусть и одного возраста с Дурсой, но мальчишки!
Досталось от меня всем.
Дурсе – за то, что вышла на двор, когда ей приказали не покидать дома старосты. Тем более что в туалет по земному деревенскому манеру тут вел длинный предбанник, и по улице оставалось пробежать каких-то три метра.
Мальчишкам – и за тумаки в адрес Дурсы, и за испорченную одежду.
Последнее, к слову, коснулось всех. Эти четверо умудрились так в земле изгваздаться и так сильно порвать друг на друге вещи, что рубашки, штаны и платье держались на них буквально на соплях.
Нам, конечно, еще предстоял разговор. Не только с этими четырьмя, а со всеми воспитанниками. Подобное поощрять я не собиралась. Пусть и знала, что чем сильнее подерешься с бывшим другом, тем крепче в будущем может быть дружба.
Сколько раз я так сама выясняла отношения? Не счесть… Вот только тогда была я и мои кулаки (а заодно зубы и ноги), а не толпа на одного. М-да…
Сейчас же меня ждало нечто более фееричное. Ужин за одним столом с благоневерным. И как он пройдет, одной Священной Паре известно.
Я настраивалась на него все то время, что приводила себя в порядок: мылась, переодевалась, кормила Илюшку…
Думала, думала и… пока ни к чему конкретному прийти не смогла.
– Анастейзи, девочка…
Я посмотрела на Тирхана и поняла, что ему надо дать передышку от Радана. Всего день прошел, а он уже выжат, словно лимон.
У нас было всего десять минут перед тем, как нужно будет спуститься вниз на ужин. Мы собрались в моих покоях, чтобы поделиться мыслями.
– Я всякого на веку повидал, но сейчас хочу сказать, что если бы лично не проверял твоего мужа на предмет магического вмешательства, был бы уверен, что он под длительным приворотом. Он безумен, помешан на этой женщине и своих желаниях так, что…
Я широко улыбнулась, чем заставила учителя замолчать и удивленно на меня посмотреть.
– Вот это мы и докажем, Тирхан. Что мой муж – безумен. А что с этим знанием будет делать король, меня уже не касается.
– Да ничего он не сделает! Его светлость не утратит свой титул и мужем твоим останется! И рожать от него тебя и дальше заставлять будут. Только опекуна ему приставят из числа королевских ближников! – в сердцах воскликнул учитель.
– Послушайте последние новости, – спокойно произнесла я и потянула Тирхана на софу.
Пусть посидит, пусть успокоится. Вон как близко к сердцу все приминает.
Интена качала Илюшку и переглядывалась с Люси. Но обе ловили каждое мое слово.
Я поделилась всем, что успел написать в вестнике лэдор Геварский, а также рассказала о тех сведениях, что поведал дух касаемо моего мужа. И обозначила свой план.
Поначалу мое предложение вызвало бурю негодования. Нет, не потому, что жалели подонка Радана, а потому, что это могло повлечь за собой множество ненужных проблем. Вплоть до того, что меня могли заставить неотлучно находиться при муже. А это означало – переезд в герцогство Дарремское. Чего не хотел никто из нас.
Однако когда первая возмущенная реакция прошла, включились мозги, и последовали различные предложения на тему того, какие варианты может нам навязать король, когда его посланники зафиксируют тот факт, что Его светлость тронулся умом.
Как объяснил Тирхан, люди, считающиеся здесь сумасшедшими, делились на три категории: говорящие устами богов, угасшие разумом (частично, полностью, при определенном факторе) и непредсказуемые.
К первым относились дурачки от рождения, вроде юродивых на Руси, к которым относились с жалостью и не обижали, зная, что их устами могут и боги говорить. Не всегда, конечно, но могут. И точка. А потому издеваться над таким себе дороже. Вот накормить – значит, получить благословление.
Ко вторым, как я поняла из слов Тирхана, чаще всего относились те, кто утратил разум вследствие деменции (в любых ее проявлениях) или после травмы. То есть те, кто когда-то был крепок умом, понимал и чтил устои и законы, а после определенного инцидента или в силу возраста впал в такое состояние, при котором перестал отличать реальность от вымысла.
Вот таких сумасшедших тщательно проверяла комиссия из лекарей, и от их вердикта зависела дальнейшая судьба не только несчастного, но и всего рода или семьи.
Если такого человека признавали буйным, агрессивным и совершенно невменяемым даже после всех лекарских манипуляций (особенно, если его сумасшествие было результатом травм или определенного фактора, который являлся катализатором безумия), то его отвозили в один из местных монастырей. На постоянное проживание. А если точнее – доживание.
