Моя таинственная незнакомка, или Крокодил назад не ходит

Жертвоприношения, как правило, устраивались в знаменательные дни, например, в праздники, посвященные культу солнца или какому-либо событию. Жертвами могли быть как захваченные вражеские пленники, так и добровольцы из народа. Жертву окрашивали в синий цвет и вели в специальное ритуальное место, где её дожидался жрец, вооружённый ножом. Уложив человека на камень, жрец рассекал ему грудную клетку, из которой вынимал сердце и «утолял им жажду солнца».

Люди, приносимые в жертву, не противились своей участи, поскольку такая смерть была для них лучшим способом попасть в иной мир.

По-другому поступали с пленными.

Например, прославившегося в бою, искусно владеющего оружием пленника привязывали к камню таким образом, чтобы он мог двигаться, но не был способен уйти. Его одурманивали напитком пульке, смешанным с наркотиком, и давали в руки оружие. Четыре воина, которые могли двигаться свободно, пытались нанести жертве как можно больше ран, а та должна была защищаться. Джоуи вспомнил случай, сохранившийся в виде устного рассказа ацтеков, о том, что взятый в плен во времена Монтесумы вождь тлашкальтеков1 Тлауикол во время неравной битвы убил более двадцати противников, за что, кстати, был помилован.

Иногда в жертву приносились женщины и дети. Это было не таким частым явлением, как жертвоприношение мужчин, поскольку женщины и дети не принимали участия в войне, а значит, не могли быть взяты в плен. Чаще всего их выбирали из числа рабов. Детей, в основном, приносили в жертву богам плодородия. Например, культ богини маиса Чикомекохуатль предполагал убийство тринадцатилетней девочки-рабыни.

Немалую роль в традиции культовых жертвоприношений играли военные и спортивные ритуальные игры. Команда, показавшая худшие результаты по итогам соревнований, в полном составе приносилась в жертву.

Ритуальные жертвоприношения не ограничивались исключительно убиением жертвы. Зачастую формой жертвоприношений было самоистязание, которое доказывало способность мужчины переносить боль. Жрецы и простые люди ножами наносили себе порезы на различных частях тела. Кровь, стекающая с ран, собиралась в ритуальный сосуд в качестве дара богам.

Джоуи со своей стороны поделился с науа информацией о совершенно незнакомом им ритуале. Видимо, он появился у ацтеков уже когда они поселились на территорию современной Мексики. В главный ежегодный праздник ацтеков Токстатль, который отмечали весной, в жертву приносили самого прекрасного юношу из пленных. Обряд начинался с того, что молодого человека наряжали в золотые украшения, давали ему чистую и дорогую одежду и проявляли всяческие знаки внимания. Его даже обучали игре на флейте, манерам, культуре еде и питья. Когда юноша выходил на прогулку, то все, кто его видел, падали на колени и со слезами молились, почитая его как бога. Охраной «юного бога» занимался особый отряд, который отвечал за его сохранность головой. За двадцать дней до жертвоприношения юноше выделяли четырех благородных девиц в жены, а за пять дней устраивали пышный пир в его честь. Наконец на последний день жизни юношу везли на остров в сопровождении небольшой свиты. Там жрецы вскрывали его грудную клетку и доставали сердце.

– Неужели им не становилось жалко парня? – вздохнула Эльза. – Так заботиться о человеке, а потом вскрыть ему грудную клетку и вынуть сердце! Кошмар какой! Бр-р-р!

– Интересно, а с четырьмя его женами также поступали? – задумался Рауль. – Насколько мне известно, в древние времена, жены зачастую разделяли участь мужа. Да и слуги, кажется, тоже покидали мир вслед за хозяином.

– Не знаю, – пожал плечами Джоуи. – История об этом умалчивает. Но, учитывая, какова была цена жизни у ацтеков, не удивлюсь, если с острова возвращались только жрецы.

– С чего они такие жестокие? – возмутилась Глория. – Джоуи, спроси у них, какого лешего они не жалели свой народ.

– Жить хотели, – ответил Джоуи, решив не доводить до науа этот вопрос.

– У них, видишь ли, солнце перестало бы светить, если бы они не подкармливали его жертвами, – пояснил Майлз.

– Глупые люди, – вынесла вердикт Глория, к счастью, не на науатль.

– В наше время тоже распространён культ жертвоприношений, если вы не заметили, – решила немного сменить тему Сандра. – Бескровный, конечно, без вырванных сердец, но такой же фанатичный и безжалостный.

– Кажется, я догадалась, о чём ты, – усмехнулась Эльза. – Жрецы – стилисты и дизайнеры, жертвы – модели и добровольцы из народа.

Сандра показала подруге большой палец:

– Ведь если не приносить регулярных жертв, может погаснуть «солнце» модной индустрии – главного средства приучения населения к стадности.

– И самоистязание среди стилистов тоже широко распространено, – добавила Глория.

– Они не самоистязатели, они – козлы-провокаторы, – с усмешкой бросил Майлз.

И вновь все пожалели, что планшеты разрядились. У Сандры на флэшке была собрана коллекция модных уродств – эдакая кунсткамера современности. У науа наверняка остались бы впечатления на всю жизнь.

Обсудив ужасы современной моды, друзья вспомнили, что за столом они не одни, тем более что Икстли предложил ещё мецкаля.

А народ вокруг тем временем менялся. Пообщаться с загадочными гостями хотели многие, поэтому к дому Икстли приходили целые делегации. Однако за столом не могло поместиться больше полутора десятка человек, поэтому вновь подошедшие терпеливо ждали своей очереди.

Хорошо, что застолье происходило не в России, где с каждым вновь прибывшим необходимо выпить, чтобы и его не обидеть, и самим лицом в грязь не упасть. Чего-чего, а культа крепкого алкоголя у науа не было – каждый выпивал столько, сколько хотел, и никто никого ни к чему не принуждал.

Часам к шести вечера Майлз выбыл из числа переводчиков. Джоуи был вынужден в одиночку тянуть разговор. Но, в общем-то, мучиться ему пришлось недолго – Глории надоело, что местные жители приходят глазеть на их компанию словно в зоопарке, и она решила совершить вояж по деревне. Спорить с ней было бесполезно, а кроме того её желание поддержал Рауль.

Роль экскурсовода взяла на себя Китлали – целый час она водила Глорию с Раулем по деревне, пока у тех не возникло желание вернуться обратно к столу.

Разошлись ближе к десяти, когда деревня погрузилась в сон.

Нестройными рядами в сопровождении Икстли ребята двинулись к выделенной им хижине. Джоуи заботливые науа выдали некое подобие костыля, и он шёл, опираясь на него.

Глорию мотало из стороны в сторону, но она упорно отказывалась от помощи, которую предлагал ей Рауль. Лишь шагов за сто до хижины она взяла-таки его под руку. А Майлза заботливые науа отнесли в хижину на носилках. Они решили, что так будет гораздо проще, чем приводить его в чувство и объяснять, что надо куда-то идти. Джоуи, правда, потребовалось какое-то время, чтобы объяснить науа, что если им всё равно, как переносить тело, то на Земле живого человека несут вперёд головой, а не ногами.

Одним словом, с горем пополам до хижины добрались. Сандра, Глория и Рауль ещё немного помычали друг с другом, допив остатки мецкаля, прихваченного со стола, а потом кое-как расползлись по лежанкам.

***

– Ух-ты! – открыв поутру глаза, услышала Глория голос Сандры.

Каким-то образом поняв, что восклицание подруги имеет к ней непосредственное отношение, она резко перевернулась на другой бок и увидела рядом с собой Рауля. Их лежанки были сдвинуты, а сами они лежали практически вплотную друг к другу, разве что не в обнимку.

– Та-а-ак… – протянула Глория, пытаясь понять, присутствует на ней нижнее бельё или нет. – Я что… с Раулем? Хм… всегда считала себя неприступной в любом состоянии. Ну, Рауль, паразит, держись у меня!

– Что случилось?! – встрепенулся Майлз.

– У нас новая пара, – сообщила Эльза, которая тоже проснулась и теперь наблюдала за происходящим, подперев голову рукой.

– Вовсе не пара, – пробурчала Глория, усевшись на лежанке по-турецки. – Да и вообще я проснулась в том, в чём вчера упала. Всё в порядке, бюстгальтер на месте.

– А обычно в таких случаях он где? – иронично поинтересовался Майлз.

В него тут же полетел набитый соломой валик-подушка.

– Вода есть у кого-нибудь? – сменила тему Глория.

– Вон, в кувшине на столе, – сказала Сандра.

– Дотуда ещё доползти надо.

– А я себя неплохо чувствую, – заявил Майлз. – Даже несмотря на количество выпитого. Вот что значит экологически чистый продукт!

– Правильно, ты спал больше нас, – усмехнулась Сандра. – Сначала за столом, потом на носилках.

– На носилках? – округлил глаза Майлз. – Меня несли на носилках? Вот это сервис!

– Неземной сервис, я бы сказал, – подключился к разговору Джоуи.

Тут зашевелился и Рауль. Он приподнял голову, осмотрелся и поднялся с лежанки.

– Как это понимать? – нахмурившись, спросила его Глория.

– Как понимать – что?

– Ну… – девушка указала пальцем сначала на его лежанку, потом на свою. – Я про это.

– Почувствовал острую нужду в женском тепле.

– Ну и как, я тебя согрела?

– Не особо.

В этот момент в хижину заглянула Китлали.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Икстли зовёт вас на завтрак.

– Что она сказала? – спросила Глория.

– Завтракать позвала, – ответил ей Джоуи.

– А что на завтрак?

Джоуи перевёл вопрос.

– Маисовая каша, – улыбнулась Китлали.

Глория в бессилии рухнула на лежанку. Это словосочетание она уже выучила по дороге в деревню.

– Я не буду кашу! – простонала она.

– Глория, судя по всему, питаться в ближайшее время нам предстоит именно маисовой кашей. Так что привыкай, – сказал Джоуи.

– Но они же убили нескольких оленей!

– А ты не заметила, что здесь целая деревня ртов?

– Заметила. Короче, передайте Икстли мои извинения и скажите, что вчера я наелась на три дня вперёд.

Друзья не стали её уговаривать. Впятером они отправились к хижине Икстли.

Глория полежала ещё немного, а затем стала бродить по комнате, с любопытством изучая непривычный интерьер.

– Ну, в общем-то, привыкнуть к этой каше можно, – констатировал Майлз, когда компания после завтрака подходила к хижине.

– Да, с кусочками фруктов очень даже ничего, – согласилась Сандра. – А Глория покочевряжится пару дней, а потом будет уплетать кашу, как миленькая.

Она открыла дверь в хижину, но тут же попятилась назад. Сзади на неё налетел Рауль. Остальные вытянулись на цыпочках, чтобы посмотреть, что же так шокировало Сандру.

А прийти в ужас было от чего – Глория сидела на одной из двух хозяйских кроватей и задумчиво разглядывала пистолет. Во второй руке она держала обойму.

– Рауль, ты совсем идиот?! – прошипела Сандра. – Тебе одного раза было мало?

– Сандра, – шепотом произнёс Рауль, – моё оружие со мной, – с этими словами он вытащил из-за пояса пистолет.

Глава 14

– Значит, компания здесь проходила, – ещё раз заключил Блэк, продолжая вертеть в руках свернутый Раулем фантик. – И шли они на юг. Так, хорошо, и как мне поступить? Лететь назад в горы, чтобы ещё раз попытаться понять, что произошло, или на юг в надежде найти потеряшек? А что, кстати, у меня вообще имеется для столь экстремальной ситуации, в которой я оказался?

Блэк открыл дверь в пассажирско-грузовой отсек и принялся изучать содержимое ящика с жизненно необходимыми резервами, комментируя каждую находку.

– Дюжина банок армейских консервов… а я-то всё думал, зачем таскаю их уже лет семь. Упаковка супов быстрого приготовления. Круто! Особенно учитывая, что котелок я одолжил Марко. Гений! Так, что тут ещё… Кофе, сахар, галеты… жвачка. О, это самое необходимое! – Блэк повертел в руках упаковку жвательной резинки и кинул её обратно в ящик. – Два блока сигарет… ДВА?! А вот это катастрофа! Какого дьявола я не пополнил запасы?! Чёрт, аж в голову вступило. В кабине полблока и здесь два – итого всего лишь двадцать пять пачек!

Удручённый открытием, Блэк потерял всякий интерес к содержимому ящика. Он бережно положил сигареты на место и, спрыгнув на землю, стал прохаживаться вдоль вертолёта, прикидывая, на сколько дней ему хватит курева. Причём данный аспект сейчас волновал его гораздо больше, чем количество оставшегося в баке горючего. А бак, между прочим, был опустошён уже почти наполовину.

– Ладно, – махнул он рукой, – зато теперь я точно знаю, что в вертолёте всегда должно быть минимум десять блоков. Неснижаемый запас!

Так, хорошо, возвращаемся к вопросу, что же мне делать. Если отправлюсь на поиски ребят, то обратно лететь будет уже не на чем. А, кстати, куда лететь-то? Гвадалахары больше нет! Где её искать? Может, ребята знают? Хотя, откуда? Очевидно, они тоже оказались в этом… не пойми где, короче, и двинули на юг, надеясь найти людей. И что, идти за ними пешком? Но так я их не догоню. Да и вообще могу отклониться от их маршрута. Вертолёт тоже, между прочим, бросать здесь нельзя – если с ним что-то случиться, то всей оставшейся жизни не хватит, чтобы возместить его стоимость. Проклятье! Как же быть?!

Вздохнув, Блэк забрался в кабину и запустил двигатели. Он решил поднять машину до практического потолка, то есть до максимальной высоты, на которую возможен вертикальный взлет вертолёта. Потолок его МД902 составлял семнадцать тысяч футов2. С этой высоты он рассчитывал охватить взором местность на многие мили вокруг, благо на небе не было ни облачка. Мало ли какой населенный пункт обнаружится.

На высоте десять тысяч футов Блэк проверил, не появилась ли связь. Нет, не появилась.

Он продолжил подъём, периодически вглядываясь в бинокль.

Равнина на юге простиралась до самого горизонта. Горный же массив на севере был не бесконечен. Блэк четко видел степь, раскинувшуюся за северными отрогами. А ещё он пришёл к окончательному выводу, что находится где угодно, только не в Мексике. Это вообще отдельный вопрос, не поддающийся никакой разгадке. То, что он не покидал территорию Мексики, было бы ясно даже ребенку. Но при этом находится в какой-то совершенно другой, чужой, местности. Блэк решительно не понимал, как такое вообще может быть, но, будучи человеком практичным, отталкивался от того, что видел перед собой. И сейчас он мечтал найти хоть кого-нибудь, кто подсказал бы, что это за странные земли.

– Ну вот и потолок, – пробормотал Блэк, взглянув на приборную панель.

Он прекратил подъём и сосредоточился на изучении местности.

– Та-а-ак… – протянул он, всматриваясь в бинокль, – а что это у нас там далеко-далеко на севере? Ни черта не разглядеть! Как точка на бумаге. Надо бы туда слетать. Ещё, правда, несколько литров горючего потрачу, но, может быть, там есть люди?

Блэк опустился до высоты в пять тысяч футов и полетел в направлении странной точки. Путь его пролегал над той частью горного массива, откуда он, так сказать, «появился».

Пилот воспользовался моментом и визуально сверил рельеф местности с рельефом на карте. Оказалось, что в том квадрате, откуда он начал свой маршрут, горы практически один в один совпадали с соответствующими горизонталями на карте, а вот чем дальше, тем сильнее становилось несовпадение.

Миновав горы, Блэк полетел над степью, приближаясь к загадочному темному пятнышку. Правда, на такой высоте он его не видел, но направление выдерживал верное.

Наконец спустя минут двадцать он заметил вдали это, теперь уже не пятнышко, а пятно. Одной рукой поднёс к глазам бинокль.

– Святая Дьяволица! – выдал Блэк одно из когда-то порождённых им восклицаний. Он с юности увлекался одноимённой музыкой – блэк-металом и полностью разделял антирелигиозную позицию музыкантов, которая выходила наружу в виде тематических оксюморонов и саркастичных афоризмов. – Да это же нефтяное пятно! А посреди торчит буровая установка! Доисторическая, правда, но всё-таки буровая! Ура! Здесь есть керосин!

Подлетев к нефтяному озеру, он завис над ним, разглядывая сгруппировавшиеся невдалеке от его «берега» строения. Вскоре он заметил хаотично перемещающиеся чёрные точки.

– Люди! – радостно воскликнул Блэк.

Вертолёт стал медленно снижаться.

Пилот одним глазом следил за реакцией людей, и она показалась ему немного странной. Те словно летающую тарелку увидели. Однако это его сейчас волновало меньше всего. Главное, что появилась возможность узнать о том, куда он попал, а также раздобыть топливо.

Блэк посадил вертолёт невдалеке от строений и заглушил двигатели.

Рабочие, недоумённо переговариваясь между собой, с опаской стали приближаться к летающей машине.

– Никогда не думал, что произнесу эту фразу, но… люди, я вас люблю! – усмехнулся Блэк, на всякий случай засовывая за пояс пистолет.

Открыв дверцу и спрыгнув на землю, он приветствовал незнакомцев по-испански.

Те что-то сказали, но их язык не был похож на испанский. Равно как и на английский, немецкий, французский и итальянский. В трёх последних языках Блэк не считал себя специалистом, однако с их фонетическими особенностями в общих чертах был знаком.

– How are you? – спросил он в надежде на то, что представители белой расы просто обязаны ну, если не ответить, то хотя бы понять данное выражение.

Однако незнакомцы стали переглядываться между собой, чем зародили в Блэке сомнение, что он находится на Земле. Данное сомнение подкреплял и тот факт, что эти люди явно впервые видят вертолёт.

Он решил использовать ещё одно средство и показал странным незнакомцам «фак».

Мужчина, который находился к нему ближе остальных, вытянул вперёд голову и, сощурившись, стал всматриваться в средний палец пришельца, очевидно, думая, что тот ему что-то демонстрирует.

Тогда Блэк бросил последний козырь – вытащил из-за пояса пистолет и направил его на мужчину. Эксперимент был рискованным, но он себя оправдал. Тот ни капли не испугался, даже наоборот, сделал шаг вперёд, чтобы получше разглядеть ствол «Беретты».

– Ангелы преисподней! – пробурчал Блэк себе под нос, убирая пистолет. – Где я?!

Мужчина что-то спросил его.

Пилот развел руками, мол, извини, дорогой, но я тебя тоже не понимаю.

Незнакомцы принялись что-то живо обсуждать.

«То есть мне никто так и не расскажет, где я, – в расстройстве задумался Блэк. – Однако где набрать керосина, обязательно надо узнать. Хотя… откуда у них авиационный керосин, если они вертолёт впервые видят! А обычным я только угроблю машину».

В задумчивости он сунул в рот сигарету и чиркнул зажигалкой.

Люди взвыли и с перекошенными лицами стали указывать ему на чёрное маслянистое озеро.

– Твою мать! – тихо рыкнул Блэк и поспешил плюнуть на уголёк сигареты, после чего бережно убрал бычок в пачку, памятуя о двух с половиной блоках – что-то подсказывало ему, что с сигаретами местное население тоже незнакомо.

Мда, пока он здесь, курить надо будет отлетать в сторонку.

Угомонившись, незнакомцы приблизились к Блэку и стали его о чём-то спрашивать, указывая в сторону вертолёта.

– Что, полетать хотите? – спросил он их. – Вы мне бак заправьте, тогда, в награду, может, и сделаем кружок вокруг буровой установки.

Разумеется, никто не понял его слов. Нефтедобытчиков, судя по всему, интересовало, как такая тяжелая махина способна подниматься в воздух, но в планах Блэка не стояло объяснять всё на пальцах. Однако общий язык необходимо найти, хотя бы чтобы выяснить, что же это за местность.

Не забывал Блэк и про потеряшек, но в данный момент они отошли на второй план. К тому же, топлива у него по-любому не хватит, чтобы отыскать Рауля и компанию. Поэтому первым делом надо познакомиться с местной географией. Вторым – раздобыть лошадь. Конюшню Блэк уже приметил среди построек, но не факт, что ему дадут в пользование лошадь. Разве что в обмен на вертолёт, расставаться с которым он в обозримом будущем не планировал.

– Карта! У вас есть карта? – зычным голосом произнёс Блэк, полагая, что чем громче говорить, тем лучше его будут понимать.

Рабочие недоуменно переглянулись. Пилот, окрылённый неожиданной идеей, забрался в кабину и, взяв мелкомасштабную карту Западной Сьерра-Мадре, вернулся обратно.

– Смотрите, это карта, – сказал он, ткнув пальцем в лист.

Люди сгрудились вокруг него, разглядывая карту и о чём-то переговариваясь. Наконец один из них что-то решил для себя и убежал в барак. Остальные продолжали изучать изображение.

– Сьерра-Мадре, – говорил тем временем Блэк, ведя пальцем по горному массиву с севера на юг. – А вот Гвадалахара. Это город. Там люди живут.

Рабочие мотали головами и пожимали плечами. Местность, изображённую на карте, они явно видели впервые, равно как вертолёт, пистолет и сигарету.

Вернулся человек, бегавший в барак. Он тоже принёс карту. Блэк выхватил её и стал жадно пожирать глазами совершенно незнакомую ему территорию.

– Что это?! – восклицал он, тыча пальцем в карту. – Что это, бог вас раздери?!

– Митран, – выдал человек, принесший карту.

– Что такое Митран? – взвыл Блэк. – Страна? И где такая страна располагается? – он с помощью жестов попытался выяснить, где находится Митран.

Мужчина, указывая пальцем на территории, граничащие с Митраном, стал сыпать названиями:

– Вердон, Арьетак, Паурэо, Науа.

Первые три названия Блэку ни о чем не сказали, а вот на четвертом он аж вздрогнул.

– Как ты сказал? – воскликнул он. – Науа?!

Рабочие дружно закивали.

– Науа… – с этим словом на устах Блэк присел на корточки и, положив карту на колени, устремил вдаль задумчивый взор. – Науа… – повторил он. – Это же древние племена, ацтеки. То есть я всё-таки в Мексике, только по каким-то непонятным причинам она видоизменилась. И люди забыли испанский! Абсолютный бред!

– Ме-ши-ка! – по слогам произнёс он, оглядев стоявших вокруг людей. – Вам о чём-нибудь говорит это слово?

Митранцы молчали. Лишь один помотал головой. Блэк понял, что ещё чуть-чуть, и он начнёт сходить с ума.

Вдруг краем глаза заметил, что из конюшни выехал всадник и поскакал в северном направлении.

– Эй, мужик! – крикнул Блэк, но у того уже ветер свистел в ушах. – Нет, так дело не пойдет!

Потеряв всякий интерес к местной географии, Блэк побежал к вертолёту. Уже через пару минут он обогнал всадника и, развернувшись, завис над землёй.

Митранец в ужасе затормозил лошадь так, что она встала на дыбы.

– Далеко собрался? – поинтересовался Блэк, посадив вертолёт и спрыгнув на землю.

Мужчина, естественно, не понявший ни слова, стал отчаянно жестикулировать, что-то объясняя. Блэк вслушивался в его сбивчивую речь и тоже ничего не понимал, однако заметил, что словосочетание «Маоро Нилфри» звучало чаще остальных.

– Что такое Маоро Нилфри? – спросил он.

Митранец вновь что-то заговорил. Около трёх минут понадобилось Блэку, чтобы уяснить, что Маоро Нилфри – это человек.

– Отлично! – потёр руки он. – Очевидно, Маоро Нилфри какой-то местный божок, – решил он (ну, в общем-то, в точку попал). – И ты поскакал докладывать Маоро, что буровую установку атаковала летающая тарелка? Нет, приятель, никаких Маоро!

Блэк, приложив ладонь ко лбу, глубоко задумался.

Митранец молчаливо сидел в седле, ожидая, какое же странный гость вынесет решение.

– Я тут вот что подумал, – заговорил наконец пилот. – Я оставлю вертолёт в горах. А затем мы с тобой вместе поскачем к этому вашему Маоро.

Глава 15

Далее последовало объяснение вышесказанного жестами.

– Всё понял? – уточнил Блэк.

Митранец закивал.

– Ещё бы знать, с чем именно он согласился, – пробурчал пилот. – А то подумал ещё, что я пригласил его на вертолёте полетать. – Ладно, разворачивайся и возвращайся к своим. Кстати, как тебя зовут?

Мужчина помотал головой, показывая, что не понял вопроса.

Мексикац тяжело вздохнул. Языковой барьер потихоньку начинал его доставать.

– Блэк, – ткнул он себя пальцем в грудь.

Мужчина от души рассмеялся.

Почему?

– Фа́кер! – представился он.

Теперь настал черед Блэка хохотнуть.

– Тебе повезло, что ты живешь не у нас! – всё ещё посмеиваясь, заметил он. – Ну что ж, хорошо, что хотя бы в одном слове наши языки пересеклись. Хм… знакомство с Факером!3

На пальцах объяснив митранцу, чтобы тот возвращался обратно, Блэк покурил в спокойной обстановке, после чего забрался в вертолёт и, бурча, что у него закончится топливо, если он будет летать на каждый перекур, направил машину к рабочему посёлку.

Митранцы пригласили пилота отобедать с ними. Он согласился, но только с условием, что вертолёт будет находиться в поле его зрения. А то мало ли какой диверсант тут скрывается.

За обедом он потребовал, чтобы Факер пересказал коллегам разработанный им план. Дабы убедиться, что оный понят правильно, по окончанию трапезы попросил бумагу с карандашом и наглядно изобразил схему действий. В итоге получилось что-то вроде скриншота из компьютерной стратегии.