скачать книгу бесплатно
– Да они вообще никуда не годятся! Надо что-то другое искать.
– Где?
– Скоро земли Норников начнутся. Там и поищем что-нибудь подходящее. Из рыбьей кожи, конечно, они обувь не шьют, но из шкуры крота – вполне себе хорошие ботинки получаются. Не такие лёгкие, конечно, зато прочные и не промокают.
– Ты же говорила, что дальше своей фермы не бывала. Откуда, тогда, знаешь, какая обувь у Норников?
– Когда готовишься к побегу, нужно много слушать и на ус мотать. Я же год каждого, кто, даже, на соседних фермах бывал, расспрашивала. Подробно выведывала, как шли, где останавливались, что ели. А в деревне, ещё, время от времени, путешественники останавливаются. У нас там трактир стоит, поэтому все там на ночлег устраиваются. А я пробиралась туда и слушала. У меня, даже, карта есть, которую я со слов составила.
– Ну, хорошо, у Норников тоже хорошая обувь. Только, что это нам даёт? На что мы её купим? Мы будем воровать её?
– Если Алпат собрал тебе в дорогу торбу, то, скорее всего, положил туда немного денег. Думаю, на ботинки тебе хватит.
– А, если не положил?
– Положил. Он очень мудрый и, если он тебя отправил в дальнюю дорогу, то, просто, не мог не знать, что в дороге потребуются деньги. Вот, привал устроим, покопаемся в твоей торбочке.
– Когда устроим?
– Вон, видишь зелёная полоса? Это плавучие травяные острова. Вылезем на них и по ним быстро добежим до твёрдой земли.
– А у Норников нет кордонной стражи?
– Есть. Но они не свирепствуют. Остановят, поинтересуются, куда идём, убедятся, что мы не злодеи, и пропустят дальше.
– Точно?
– Так мне рассказывали.
– Хотелось бы верить. Не хочется на каторгу к Норникам попасть и всю оставшуюся жизнь кормить дождевых червей – переростков.
– Таких не бывает, – засмеялась Найка.
– До сегодняшнего дня я думал, что огромных жаб и тритонов не бывает. Так что, уже, ничему не удивлюсь.
Когда они, наконец, выбрались на пружинистую, зыбкую поверхность травяных плавучих островов, Мишкины ботинки выглядели плачевно. Да ещё и вода в них не просто хлюпала, она булькала. Хорошо ещё, что вода была не холодной, а то, вообще было бы плохо. Найка, не останавливаясь, увлекла его дольше, и они побежали к виднеющемуся вдали лесу. Под густые кроны деревьев ввалились, заполошно дыша, и тут же над болотами пронёсся оглушительный свист.
– Что это? – присел от неожиданности Миха.
– Свистящие водоросли.
– Но, мы не могли их задеть. Мы далеко ушли.
– Мы и не задели. Кто-то ещё пытался границу перейти, вот и нарвался. Не повезло бедняге.
– Мы, отдыхать-то, будем?
– Конечно. Только подходящее место найдём.
– Подходящее, это, как?
– Ты, что, собрался под ближайшим деревом присесть?
– А, почему бы и нет?
– Ну, ты даёшь! Как же ты собрался идти, если совсем не приспособлен к походной жизни?
– Да что тебе тут не нравится?
– Полянка нужна. Желательно, с ручейком. Костёр нужно развести и твою обувку просушить. Далеко ты в мокрой не уйдёшь. Уже, наверное, ноги натёр.
– Кажется, да, – поморщился Мишка, чувствуя, как сбившийся мокрый носок трёт ему пятку.
– Вот, видишь! А в мокрой обуви и заболеть недолго. А ну, схватишь грудную болезнь! Какой из тебя, тогда боец с червоточинами?
– А ну, стоять! – раздался из зарослей грубый мужской голос.
Миха с Найкой вздрогнули и застыли на месте. Сухие сучья затрещали под чьими-то ногами, и из густого подлеска к ним вышли два крепких бородатых мужика невысокого роста, но необычно широких. На них были надеты кожаные штаны, меховые сапоги, полотняные рубахи и кожаные безрукавки с нашитыми на груди деревянными пластинами. У каждого за спиной были закреплены луки и колчаны со стрелами, а в руках – топоры на длинной ручке. Лица у мужиков были круглые, землистого цвета, с большими, на половину лица, глазами и большими толстыми ушами, торчащими в стороны. Особое внимание заслуживали крупные, мясистые носы, выглядящие так, словно кто-то каждому вместо носа прилепил по картошке. А на головах у них курчавилась плотные шапки чёрных, как смоль, волос.
– Кто такие? – поинтересовался один, тот, что справа.
– Путешественники мы, – ответила за двоих Найка. – Идём по миру.
– Зачем?
– Хотим посмотреть, как другие народы живут. Интересно. Чего сиднем сидеть на одном месте?
– Как по мне, нет ничего лучше, чем дома у печки лежать и кости греть, – пробасил второй мужик, почёсывая пятернёй курчавую шевелюру. – Охота была ноги бить!
– А вы, кто будете, дяденьки?
– Мы-то? – приосанился первый. – Мы – кордонная стража. Земли наши бережём от лиходеев чужих.
– Ага, – усмехнулся второй. – У нас своих хватает. Неча чужим ещё приходить.
– Да что ты говоришь такое! – первый, даже, обиделся на своего товарища. – Нет у нас лиходеев. Почти, нет. У нас за лиходейство одно наказание: живьём в землю вниз головой закапываем. Чтобы неповадно было.
– Нам бы обогреться да просушиться, – протянула Найка.
– Так, это, тут полянка неподалёку. Там землянка стоит, ручей, опять же, и очаг есть. Пошли.
Поляна, действительно, была совсем неподалёку. Судя по весело играющим языкам пламени костра, там они и сидели, доблестно неся службу, пока не услышали голоса парня и девчонки. Или, скорее, их заставил насторожиться свист водоросли. Миха, понукаемый Найкой, тут же скинул свои ботинки, и мужики повесили их на палках, воткнутых рядом с костром.
– Чудные у тебя боты, – проговорил один из стражников. – Это, где же такие делают?
– Далеко, – махнула куда-то себе за спину девчонка. – Да, мы хотим где-нибудь у вас новые прикупить.
– Тут недалеко деревня будет. Там у скорняка и купите, если есть на что.
– Сменяем на что-нибудь, – дипломатично отозвалась Найка.
– А что у вас лиходейством зовётся? – поинтересовался Миха. – А то, зайду не туда, или посмотрю не так, и всё – вниз головой в землю.
– Так, просто всё. Воровство, жульничество, смертоубийство и бузотёрство. У нас законы простые.
– Что же ты, Таоян, детей баснями кормишь? – первый стражник покопался в своей суме, притороченной к широкому кожаному поясу, и достал оттуда половину каравая. – Неси уху, кормить их будем.
– Это ты, Тулан, правильно говоришь, – второй спохватился и убежал в землянку, откуда появился почти сразу, неся в руках котелок. – Сейчас, на огне быстро разогреется. Хоть, поедите.
Он сноровисто прицепил котелок к стоящей над костром закопченной треноге и помешал большой деревянной ложкой.
– Как же вы через кордонную стражу болотников прорвались? – поинтересовался Таоян.
– А я сутки в кустах сидела, высматривала, когда у них отдых будет. Вот и присмотрела, что лучше всего в полдень идти.
– Это правильно. Главное, ночью не соваться, а то они на ночь служебных гадюк выпускают. Пройти, вообще, не возможно. Вот, негодяи! Чего людей взаперти держать? Наши, вон, и к Летучкам ходят, и в Огненные земли, и – ничего. Хвосты и рога не выросли, разбойничать не начали.
– Дак, их только выпусти, – засмеялся Тулан. – Из такой сырости все убегут. Некому будет жаб пасти.
– Неправду говорите, – возмутилась Найка. – Сырость у нас очень уютная. Хорошо у нас.
– Что же ты, тогда, сбежала?
– Не хочу на одном месте всю жизнь сидеть. Мир хочется посмотреть.
Уха была очень вкусной, наваристой. Или, это с голодухи показалось? Мишка с утра только сухомяткой перебился, а побегать пришлось. Найка, вообще, сутки в кустах просидела. Как бы то ни было, но ели так, что за ушами трещало. Таоян, покачав головой, налил им ещё добавки, которая так же быстро исчезла у них в желудках.
– Спасибо, – отдуваясь, наконец, заговорил Миха. – Вкусно очень.
– Ещё бы не вкусно! – отозвался Тулан. – Таоян мастер уху варить. Может, ещё?
– Нет-нет! – запротестовали оба, почти в один голос. – Наелись.
– Ну, тогда отдыхайте, пока. А мы пройдёмся, границу посмотрим.
Мужики поднялись и пошли в лес. Только сучья под ногами затрещали. Мишка про себя усмехнулся. Тоже мне, пограничники. В его понимании пограничники должны передвигаться тихо, незаметно, словно кошка, чтобы нарушителя не спугнуть раньше времени. А тут – словно медведи прут напролом через кусты.
– Открывай торбу, – зашипела Найка, только стражники скрылись за деревьями.
– Зачем?
– Посмотрим, что там тебе Алпат положил.
– Для чего?
– Ну, во-первых, деньги поищем. И, потом, должны же мы знать, что у нас есть.
– Ну, давай посмотрим.
Миха перевернул торбу и вывалил всё содержимое прямо на траву. Найка тут же принялась ворошить кучку.
– О! Огниво! Будет, чем костёр развести. Еда – понятно. Смотри! Даже ложка с вилкой! А, чего он котелок не положил?
– Не знаю. Может, не подумал?
– Вряд ли. Ну, ладно, придумаем что-нибудь.
– Денег нет, – грустно развёл руками Миха. – Ни кошелька, ни бумажника.
– Как нет? – Найка вытащила из-под свёртка с хлебом довольно увесистый мешочек. – А это, что?
– Кисет какой-то, – вспомнил Мишка фильмы про войну, где солдаты доставали из таких же мешочков табак и делали самокрутки. – Может, он думал, что я курю?
– Это – кошель. Вот, смотри.
Найка развязала шнурок, которым было стянуто горлышка мешочка, и высыпала на ладонь несколько жёлтеньких, красноватых и белых кругляшей.
– Есть деньги! Смотри, не поскупился. Тут тебе и золотые, и серебро, и медь.
– Это – деньги?
– Да. Что же ещё?
Мишка взял один из кругляшей, покрутил в руках и, даже, попробовал на зуб, как видел в каком-то историческом фильме по телевизору. Металл, как металл. И как они в старину понимали, настоящие деньги, или фальшивые? По вкусу, что ли? На каждом кругляше с одной стороны было изображение Алпата, а на обороте – тот же герб, что и на торбе.
– Это, какая?
– Ты, что, не видишь, что она жёлтая? Золотой это.
– А это?
– Это – медяк, а это серебряный.
– Что-то, золотых мало.
– А ты, что хотел? В деревне со скорняком золотом рассчитываться? Да у него столько сдачи не найдётся! Ему проще нас самих на шкуры пустить ради оного такого золотого. Золото – на крайний случай. Пока не надо никому показывать. Нам, больше, медяки понадобятся. Ладно, ссыпай назад. Только десять медных монет оставь, а остальное в кошель и на самое дно торбы. Вон, стражники опять идут.
Об этом могла бы и не предупреждать. Треск сухих веток под ногами оповестил о приближении мужиков не хуже свистящих водорослей.
– Как вы тут? – поинтересовался Таоян, присаживаясь к костру.
– Нормально, – ответила Найка. – Спасибо вам. И поели, и отдохнули. Нам идти надо.
– Куда вы торопитесь? – Тулан, даже, расстроился. – Посидели бы ещё. Рассказали бы, что в мире творится. Вы, наверное, много где побывали.
– Да, только начали своё путешествие. Пока ещё нечего рассказывать.
– Ну, как же? Где ты тогда человеком обзавелась. У вас в Болотных Землях, насколько я знаю, люди не живут.
