скачать книгу бесплатно
София принялась распаковывать чемоданы и раскладывать одежду по местам, в шкаф и комод. Она тихонько напевала, но в комнате со звукоизоляцией ее голос звучал глухо.
Под одеждой лежал дневник в черном кожаном переплете, который на прощание подарила ей Вильма. Его София поместила в верхний ящик комода. Очередь дошла до ноутбука. Она взяла с собой простыни и наволочки, но увидела, что кровать уже аккуратно застелена, поэтому засунула ноутбук в наволочку, обернула простыней и положила сверток в нижний ящик комода. Чемоданы с тем, что не поместилось в комод, засунула под кровать. Выпускать свои вещи из виду она всяко не собиралась.
Ужин в столовой для персонала был в разгаре. Казалось, все столики заняты, и она в нерешительности стояла в дверях, пока ее не увидела Мадлен и не подошла к ней.
– Можешь сесть за наш столик.
За ужином Мадлен много разговаривала, но ее болтовня превращалась в ушах Софии в жужжание. В голове периодически возникали полные раскаяния мысли. Управлять ими не получалось, поэтому она предоставила им свободу.
– Ты не против? – внезапно спросила Мадлен.
– Извини?
– Я спросила, не против ли ты, если мы сейчас пойдем в библиотеку? Франц составил описание проекта и хочет, чтобы ты его прочла.
– Конечно, я не против.
В библиотеке было тихо и холодно, совсем не так, как при нагревавшем маленький дом солнце. Мадлен зажгла верхнее освещение.
– Ну вот, тебе остается только начать что-нибудь здесь создавать. – Она с нетерпением протянула Софии толстый документ. – Прочти и скажи свое мнение.
София села на единственный стул, предоставив Мадлен стоять.
– Мне потребуются стол для выдачи книг и стул для посетителей. Кроме того, для поисков материалов нужен компьютер.
– Они уже заказаны, – сказала Мадлен. – Завтра привезут.
София начала читать описание проекта, состоявшее из десяти страниц и более сотни пунктов. Сосредоточиться не удавалось. Мадлен нависла над ней, словно ястреб. Слова и буквы сливались. Взгляд скакал вперед в поисках проклятого конца перечня вещей, которые от нее ожидались. «Сегодня у меня плохой день, – думала София. – Завтра прочитаю более тщательно».
– Выглядит хорошо, – под конец произнесла она.
– Отлично! Тогда я скажу Францу, что тебе понравилось.
– Конечно.
– Мы отправляемся спать в девять часов, а в одиннадцать выключаем свет. Так что у тебя есть еще пара часов. Если хочешь, можешь пойти погулять.
* * *
На острове было столь же красиво, как и раньше. Стояла середина августа, и вечерний воздух слабо отдавал осенью. Однако все еще было зелено, и тропинки утопали в траве.
София поднялась к видовой площадке, села там и стала смотреть на море. Солнце заходило. Небо потихоньку утрачивало цвет, и насыщенный синий нюанс моря побледнел до бирюзового с розовыми проблесками от солнца. Потом быстро стемнело, и над ней навис черный пустой космос. Но она не уходила. Отпустила беспокойство и разрозненные мысли, отправив их парить в небе. От легкого бриза руки и ноги у нее покрылись гусиной кожей. София натянула кофту и медленно пошла обратно в усадьбу.
В общую палату она вернулась почти к отходу ко сну. Мадлен уже раздевалась. На второй кровати сидела девочка, на вид не более лет двенадцати. Ее светлые волосы были такой длины, что лежали на коленях. Она обладала белой, словно мел, кожей и огромными глазами, как у девочки из японских комиксов «манга». Девочка, захихикав и накручивая на руку локон, робко улыбнулась Софии.
– Это Эльвира, – пояснила Мадлен. – Она тоже живет с нами.
София поздоровалась. Подумала, что Эльвира – существо, место которому на рисунке Иона Бауэра[5 - Ион Бауэр (1882–1918) – шведский художник и иллюстратор, получивший широкую известность благодаря иллюстрациям к серии книг «Среди эльфов и троллей».] или, по крайней мере, на материке, в школе, но не здесь.
София ожидала, что они немного поболтают, но едва она надела ночную рубашку, как Мадлен выключила свет, и в комнате воцарилась полная темнота.
– Ой, я забыла спросить, кто нас завтра разбудит? – прокричала в темноту София.
– Я тебя разбужу, – ответила Мадлен.
Значит, здесь есть только ментальный будильник.
Заснуть никак не удавалось. Ощущение, что находишься в военном лагере или тюрьме, вернулось и не уходило. Дыхание у остальных замедлилось, они уснули. София думала о родителях, с которыми прощалась так, будто они ее больше не увидят. Как мама волновалась все больше и больше, выпаливая такие слова, как «секта», «культ» и «проклятое мошенничество», а потом сожалела и говорила, что просто беспокоится за Софию… Как всегда, беспокоилась. За все. Но сейчас Софии так не хватало ее, что ныло в груди.
Потом появились беззвучные слезы. Она дала себе выплакаться. И тут наконец наступил благословенный сон.
* * *
– Кто-то идет! Выходи! – восклицаю я, подталкивая ее.
День идеальный. Туман настолько густой, что из нашего укрытия в маленькой роще скалы почти не видно.
Ждали мы долго. Она скулила и просилась домой.
– Фредрик, никто не идет. Я замерзла.
Но я не сдаюсь. Туман отличный, и упускать такой случай я не намерен. И кто-то действительно идет. Через торфяник медленно бредет мужчина.
– Выходи, – шиплю я. – И раскинь руки, как привидение.
Она выступает из тумана. В накидке с капюшоном она смотрится совершенно потрясающе. Будто парит.
Мужчина останавливается. Видит ее.
Она подходит к вершине скалы и протягивает руки к морю.
И еще воет, как одинокий волк.
Мужчина словно окаменел. Не верит своим глазам.
Она следует моим указаниям. Спускается со скалы. Разумеется, в пещеру. Но все происходит так быстро, что выглядит, будто она растворилась в тумане.
Мужчина подходит к скале и поднимается к вершине.
Я затаил дыхание.
Он смотрит вниз. Ее, естественно, не видит – и вот тут по-настоящему пугается. Разворачивается безумный, мчится через торфяник. В немом тумане слышны лишь треск веток вереска, ломающихся у него под ногами, да его прерывистое дыхание.
Я дожидаюсь, пока он скрывается из вида, и заползаю к ней.
Она хихикает, сидя на полу пещеры. Мы смеемся до икоты.
– Мы покажем им, черт возьми, кто правит этим островом! – под конец заявляю я.
8
Нравиться ей здесь стало именно из-за рутины, которую она поначалу так презирала. Расписание каждый день одно и то же. Дни настолько расписаны, что не остается времени думать о чем-либо, кроме работы, еды и сна. Все здесь на одинаковых условиях. Все участвуют в одних и тех же каждодневных делах.
Просыпались они в семь часов – то есть те, кто владел ментальным будильником. София просто подстраивалась к Мадлен. Забот с выбором одежды не существовало. Надо было лишь принять душ, надеть форму и отправляться в столовую, где подавали завтрак. Всегда одинаковый завтрак: яйца-пашот, зерновой хлеб и экологический джем.
Затем путь лежал во двор, где она вливалась в шеренги, выстроенные для утреннего собрания.
Его всегда проводил Буссе. Устраивал перекличку и говорил о различных ситуациях и приоритетах. Мадлен и София стояли в отдельной шеренге – они считались личным штатом Освальда и в работе подчинялись непосредственно ему. Остальные шеренги отводились хозяйственному отделу, отделу обслуживания гостей, работникам фермы и административному персоналу.
Каждый день София тщетно искала Беньямина Фриска. Осматривала шеренги в надежде увидеть его, но постоянно оставалась ни с чем.
Недели через две после приезда Софии среди персонала начало распространяться слабое, но отчетливо зарождающееся волнение. Буссе стал холодным и замкнутым. Все казались нервными, а Мадлен прекратила приходить на собрания.
Однажды вечером София спросила у Эльвиры, что происходит.
– Все дело в ремонте жилья для персонала, – объяснила та. – Тебя никто не смеет просить помочь, поскольку Франц лично написал твой проект, но мы, остальные, часа по два в день работаем на первом этаже. Разве ты нас не видела?
Конечно, она их видела. Чтобы попасть в столовую, приходилось пробираться через вихри из опилок, множество досок и инструментов. Однако раньше София это с настроением в группе не связывала.
– А что такого трудного в ремонте? – спросила она.
Эльвира засмеялась. София подумала, что неверно оценивала ее, что она, похоже, приятная.
– Ну, для второго этажа, где мы сейчас живем, Францу, чтобы все сделать, пришлось нанимать какую-то ремонтную компанию. А теперь он сказал, что отремонтировать первый этаж мы должны сами. Понимаешь, это как бы такой тест.
София ощутила искреннюю благодарность за то, что Освальд написал проект для библиотеки. В результате она распоряжалась своим днем сама и работала в собственном темпе.
* * *
Однажды на утреннем собрании появился Освальд. Он внезапно оказался позади Буссе, который снова повторял, как важен ремонтный проект. Зрелище получалось комичным, поскольку Освальда видели все, кроме Буссе, стоявшего к нему спиной. Когда тот обнаружил, что взгляды всего персонала переместились в какую-то точку позади него, Освальд лишь улыбнулся и сказал:
– Продолжай. Не обращай на меня внимания. Я только послушаю.
Так продолжалось несколько дней. Освальд приходил на собрание и просто стоял с веселой улыбкой на губах. Буссе это нервировало. Он начал запинаться, повторяться и терять нить, стал приносить с собой маленькие записочки. В рядах персонала, вовлекавшегося в отчаяние Буссе и страдавшего вместе с ним, установилась неловкая тишина.
Но вот однажды Освальд вышел на первый план. Взмахом руки он велел Буссе отойти, и тот сразу скользнул в одну из шеренг, как побитая собака.
Освальд некоторое время рассматривал их, кивая собственным мыслям.
– Вы же потрясающий ресурс, – сказал он. – Вы просто пока этого не осознали.
Кое-где послышалось согласное бормотание.
– Я лишь хочу, чтобы вы до конца отремонтировали свое новое жилье. Справитесь?
Ответ «да» прозвучал в унисон, словно на занятиях по военной подготовке.
– Ну и отлично! – произнес Освальд. – Теперь Буссе может прекратить вас упрашивать, а вы можете прекратить притворяться, будто не знаете, как это делается.
Они смотрели на него с надеждой. Хотели, чтобы он продолжил говорить, потому что в группе возникло ощущение общности. Но он уже с ними разобрался.
Персонал стал расходиться, а София осталась на месте, надеясь, что Освальд обратит на нее внимание. Он действительно обратил – и подозвал ее.
– Ну, что скажешь, София? Ты тоже считаешь, что люди обладают большим потенциалом, нежели думают?
– Конечно, так и есть.
– Хорошо. Потому что это мой жизненный девиз. Я ненавижу любую посредственность.
Она толком не знала, какие слова от нее ожидаются, и занервничала от необходимости стоять перед Освальдом молча. Позже она поймет, что ей и не требуется ничего говорить. Освальд не разговаривал с персоналом. Он обращался к нему. Когда же он к кому-то обращался, следовало лишь смотреть ему в глаза и, если позволяла ситуация, кивать или произносить что-нибудь в знак согласия. Но тогда понимание этого к ней еще не пришло, поэтому она нервно водила ногой по гравию.
– Ты работаешь с моей программой в библиотеке? – спросил Освальд.
– Я только этим и занимаюсь.
– И как тебе?
– Программа потрясающая, – солгала София. Или, скорее, преувеличила.
Его лицо слегка просияло.
– Хорошо, хорошо. Продолжай работать. Я хочу видеть все: планы, компьютерную систему, твой список книг для закупки – все целиком.
Тут Освальд быстро шагнул вперед и оказался совсем рядом с ней.
– Волосы, – проговорил он. – Красиво смотрится, когда ты их забираешь. – Посмотрел на узел, который София с большим трудом соорудила на самой макушке.
– Спасибо.
– Правда, мне больше нравится, когда они у тебя распущены.
– Вот как… Но Буссе сказал…
Раньше чем она успела додумать, он провел пальцем по ее голой шее.
– Завтра распусти их. Буссе – дурак.
– О'кей, тогда распущу.
Освальд улыбнулся ей, но тепло в его глазах погасло.
– Ты здесь новенькая, но знай, что мне здесь никто не начальник. И меньше всех – Буссе. А теперь можешь возвращаться к работе.
Когда она торопливо шла через двор, его прикосновение по-прежнему жгло ей шею.
* * *
Однажды, сентябрьским вечером, София впервые в этом году почувствовала приближение осени.
