Дорога после

– Вот же ж… – Старцев бросает на меня взгляд и проглатывает последнее слово, которое навряд ли можно назвать цензурным.

– Это все Франциск, да? – выдвигаю догадку.

Старцев выглядит напряженным и злым. А еще как будто растерянным. Если бы не увидела его таким, то никогда бы не поверила, что хоть какое-то событие жизни может Тимура настолько удивить.

– И что теперь делать? – как-то задумчиво спрашивает словно сам у себя. – Я сейчас, конечно, вызову поваров, но пока они приедут…

– Может быть, можно подвинуть начало торжества? – тихо делюсь идеей.

– Да, тоже попробую…

Он уходит, а я, тем временем, приступаю к работе. Начинаю с приготовления закусок к банкету – чтобы было хоть что-то, что можно поставить на стол. Креветки я уже, конечно же, не успею почистить к приходу Франциска. Да и придет ли он после случившегося – хороший вопрос.

Старцев возвращается через минут десять. Еще больше злой и недовольный.

– Подвинуть торжество не получится. Сынок мэра женится, такого дерьма мне наговорил и столько пообещал проблем, если ему что-то не понравится… Тут даже выплатой неустойки явно не обойтись.

Я молчу, продолжая заниматься делом. Наблюдаю краем глаза, как Старцев снимает пиджак, расстегивает пуговицы рубашки на запястьях, задирает рукава.

– Чем помочь?

Я удивленно бросаю взгляд на сосредоточенного Тимура Сергеевича. Выглядит он собранным, хотя все еще напряженным и злым. Не думала я, что он вот так вот запросто может закатать рукава и начать работать на кухне.

– Сможете порезать помидоры?

Старцев кивает и приступает.

Мы слаженно работаем плечо к плечу, обмениваясь периодически короткими фразами.

Я уже поняла, что Старцев не из болтливых мужчин. Он вообще первый в моей жизни такой – с характером твердым как гранит. В нем я чувствую настоящую мужскую силу. С ним нет желания спорить, его хочется слушаться.

Через час приходит первый из поваров и несколько официантов, которых мы тоже привлекаем к работе, и дело идет быстрее.

Я с удивлением обнаруживаю, что Старцев не просто умеет готовить, а действительно разбирается в поварском деле. А еще он начинает уверенно командовать всеми собравшимися, разговаривая короткими и лаконичными фразами как настоящий шеф-повар. В кухне царит хорошая рабочая атмосфера, никакой суеты и хаоса.

Когда практически все повара приходят, Старцев уходит, а я чувствую неожиданную грусть из-за этого. Мне так нравилось слушать его низкий, немного хриплый голос, а еще – ощущать его присутствие так близко…

Банкет проходит спокойно. Гости даже не замечают, что что-то идет не по плану, только мама жениха, которая лично продумывала подачу всех блюд по времени. В какой-то момент она влетает на кухню, явно настроенная устроить скандал, но Старцев ее уводит и как-то умудряется договориться.

Работать приходится без обеда и перерывов, вечером я невероятно уставшая и вспотевшая. Принимаю душ на работе, переодеваюсь в запасную одежду. Обычно я предпочитаю все-таки банные процедуры делать дома, но сегодня я слишком набегалась, нет желания в таком виде ехать домой.

Со Старцевым мы сталкиваемся в дверях. Он, как и я, видимо, собрался домой.

Когда выходим из ресторана, оба застываем, несмотря друг на друга, но практически соприкасаясь плечами.

– Спасибо, Ник.

Я, наконец, набираюсь смелости и смотрю ему в глаза. Не знаю почему, но в его обществе я тушуюсь.

– Не за что ведь, Тимур Сергеевич.

– Я не спросил тебя с утра, а почему ты приехала на работу раньше времени?

Я пожимаю плечами. Не хочу говорить про Франциска, креветки.

– Давай я тебя хотя бы подвезу в благодарность? И премию, конечно, выпишу, – с едва заметной улыбкой говорит Старцев.

Я чувствую, как сердце в груди ускоряет свой бег, хотя его и до этого никак нельзя было назвать спокойным. Я бы могла, конечно, соврать сама себе, сказав, что участившийся стук – это радость от будущей премии, но не стану.

– Хорошо…

Он открывает мне дверь, потом сам садится на водительское кресло. Включает тихо радио – джаз, кажется. Что ж, я не удивлена. Не представляю, как Старцев слушает какую-нибудь русскую попсу.

– Как тебе в Беллини? Освоилась?

Прошло уже полторы недели с того злополучного первого рабочего дня. Франциск все это время был также не выносим, но я упрямо не обращала на него внимание. Работу он давал мне все также в основном черновую. А я решила, что это все не повод уходить из “Беллини”.

– Да, все хорошо.

– Не врешь?

– Нет, – отвечаю с улыбкой, радуясь тому, что его это, кажется, действительно беспокоит.

Не знаю почему, но я не чувствую, что Старцев чужой, посторонний. Мы словно с ним уже давно знакомы – такое удивительное ощущение меня преследует.

– На следующей неделе выходит новый шеф-повар.

– Правда? – удивленно переспрашиваю.

– Да, но я тебе ничего не говорил. Через пару дней объявлю команде. Боюсь, что вместе с Франциском уйдет половина поваров, но что поделать…

Оказывается, Франциск вчера сообщил всем поварам, что банкет отменился, поэтому те не вышли в ночную смену. В общем, подставил Тимура. Старцев не углублялся в подробности, но, как я поняла, они уже давно с шеф-поваром на ножах, и тот, видимо, узнал, что скоро придет его замена, и перешел в активное наступление.

Мы слишком быстро доезжаем до моего дома. Вот прямо сейчас мне хочется жить где-то далеко за МКАДом, чтобы ехать еще не меньше часа.

Я смотрю в темные глаза Старцева. Рукава рубашки закатаны, также как с утра, массивные часы на запястье. Белая ткань круто смотрится на его загорелой коже. Руки у него красивые. Широкая ладонь, длинные пальцы, аккуратные ногти. Я вообще очень люблю красивые мужские руки. Это первое на что я обращаю внимание в мужчине.

– Хорошего вечера, Ника.

Он вроде прощается, а я не хочу уходить. Неосознанно прикусываю нижнюю губу и смотрю в его темные глаза, не могу оторваться. Все смотрю и смотрю. И он тоже – взгляда не отводит.

– Не смотрите так, Тимур… Сергеевич.

– Как так? – удивленно вскидывает бровь.

Не понимает? Правда не понимает? Неужели мне все показалось? И я ляпаю то, что не должна говорить. То, что даже не думала произносить вслух.

– Вот так – слишком прямо, не отводя взгляда.

– Почему?

– От такого пристального взгляда у меня сердце бьется как заведенное…

Между нами повисает тишина. Тяжелая, многозначительная. Старцев первым отводит взгляд, и я, наконец, ощущаю, как морок меня отпускает.

– Спокойной ночи, Ника.

Я киваю и вылезаю из машины. Ноги немного дрожат, не слушаются. Я смотрю вслед уезжающему автомобилю и не могу сдвинуться с места.

Зачем я ему это сказала? Для чего? Он ведь мой начальник… Могла бы и промолчать. Эх, вот говорила мне мама всегда, что язык – мой враг. Надеюсь, он не решит меня теперь уволить.

Домой я уже захожу, немного прийдя в себя, только глупое сердце все еще безумно тарахтит и никак не хочет успокаиваться.

Глава 9. Теряю равновесие

Через неделю в Беллини выходит новый шеф-повар – Виталий Шевцов. Франциск все-таки увольняется со скандалом, напоследок наговорив всяких гадостей и про самого Старцева, и про ресторан. Выводит его охрана, давая в итоге еще пинка под зад. Как мне кажется – с удовольствием. Все-таки заносчивый шеф-повар, видимо, всех знатно достал за последнее время.

Как и предрекал Старцев, вместе с Франциском увольняется повара – около десяти человек. Но это значительно меньше прогноз Старцева – всего лишь треть, а не половина. Я лично абсолютно не огорчаюсь по этому поводу, как надеюсь и сам Тимур. Уволившиеся ребята были как раз любимцами Франциска, кого-то он даже привез из Италии.

А еще я все чаще вижу, как Старцев обсуждает что-то со своей рыжей директоршей. Та самая – красивая, яркая красотка, с которой он занимался сексом в своем офисе, когда я туда неожиданно нагрянула, оказывается нашим директором ресторана. Когда я устроилась на работу, она была в отпуске, поэтому и познакомились мы с ней не с самого начала моей работы в Беллини.

Они со Старцевым явно больше, чем просто коллеги и дело даже не в сексе, свидетелем которого я стала. Чувствуется, что в их отношениях есть какая-то история, подтекст.

Я немного прихожу в себя. Мы со Старцевым редко видимся и общаемся, поэтому странное чувство, которое забурлило в его обществе, ослабевает, и я вздыхаю с облегчением. Не хватало еще влюбиться в хозяина ресторана…

Работа с новым шеф-поваров теперь доставляет только одно удовольствие. Он – классный профессионал, и в отличие от Франциска не пытается меня вечно ужалить и задеть. Мы с ним быстро находим общий язык.

Работа в “Беллини” мне теперь действительно доставляет удовольствие. Еще больше начинает нравиться, когда я получаю первую зарплату.

– Мам, знаешь, я думаю следующим летом мы поедем на море.

– На море? – она удивленно оглядывается на меня, перестав помешивать что-то в скворчащей сковородке.

– Да, море. Я уже начала копить.

Последний раз мы ездили с ней на море, когда я была маленькой. Тогда мы жили в достатке, пока с нами был мой отец. Но когда мне исполнилось восемь лет, он ушел из семьи и больше никак не участвовал в моей жизни. Мама крутилась как могла, обеспечивая нам безбедное существование. И нам хватало – на самое важное и необходимое. И конечно, не было возможности ездить на юга и заграницу или, например, покупать, дорогие телефоны.

– Глупости все это, Ника, – отмахивается от меня мама, возвращаясь к готовке. – Что я там не видела…

Интересно, она правда так думает или просто не позволяет себе мечтать? Иногда хотеть что-то, что тебе недоступно, намного больнее и тяжелее, чем убедить себя в том, что этого и не хочется вовсе.

Старцев все реже появляется в “Беллини”. Не то, что я за ним слежу… Знаю, что у него много других бизнесов. Понимаю, что он так часто появлялся в ресторане, потому что того требовали обстоятельства, но все же чувствую иррациональную грусть. Но вот уже несколько недель я его вижу очень редко и мельком.

Да, у меня были отношения. Но только со своими сверстниками. А Старцев… он – другой. И дело не в том, что он старше меня на одиннадцать лет. Внешне он выглядит офигенно. А в том, как он себя ведет, какая энергетика от него исходит, как смотрит, говорит. Такая грубая, властная мужская уверенность. Непоколебимая, стойкая.

Вздрагиваю, когда вилка падает из рук и звонко стучит об пол, вырывая меня из запутанных мыслей. Наклоняюсь, что поднять ее, а когда встаю, с удивлением смотрю на маленькую девочку, которая стоит в дверях и разглядывает меня.

Она красивая – светлые волосы, яркие, большие, темные глаза, которые выделяются на светлой коже. На ней кофта лавандового оттенка и белые джинсы. Выглядит она удивительно красиво.

– Привет, – начинаю разговор первой.

Ресторан закрылся час назад, а я осталась, чтобы потренироваться в приготовлении десертов. Меня неожиданно увлекло кондитерское дело, хотя в “Гастеро” я работала поваром горячего цеха. В меню “Беллини” были такие заковыристые и сложные, что мне безумно захотелось научиться их готовить.

На часах двенадцать ночи, завтра у меня выходной, могу позволить себе немного задержаться. Я договорилась с Шевцовым еще неделю назад, что буду периодически оставаться, чтобы в спокойном режиме потренировать навыки. Он разрешил мне делать все, что считаю нужным. В пределах разумного, конечно.

– Привет, – голос звонкий, задорный. – Меня зовут Мила, а тебя?

– А я Ника.

– Ты красивая, Ника.

– Правда? – я удивленно приглаживаю волосы. Я не была какой-то необыкновенной красавицей, поэтому неожиданные комплименты получала редко. – Ты тоже.

– Вся в маму. Так мне говорит папа.

– Ясно…

– Мила! – слышу резкий, низкий голос где-то в зале.

– Папочка, я тут, – раздается звонкий ответ девочки.

Дверь распахивается и в кухню заходит Старцев. Смотрит строго на дочь и лишь мимоходом на меня.

– Я же попросил тебя тихо посидеть за столом в зале и порисовать.

– Ну паааап, я услышала шум на кухне и пошла на разведку.

– Разве разведка входила в наши договоренности?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.