Медди. Империя боли

Сейчас же, Мир явно намекал на то, что самая главная драгоценность Империи находится во дворце, под самым носом у Короны. И я должна помочь выкрасть ее.

– Слышала, в общих чертах, – призналась я, все еще пытаясь переварить безумную затею этих двух сумасшедших. – Зачем он вам?

– А вот это, уже не твое дело. – Так ненавистная мне ухмылка расплылась по губам беловолосого северянина. – Мы же не спрашиваем, зачем тебе в Радис.

Признаю – Мир прав. Снова. И это тоже бесит! – Этот упертый мужлан слишком часто говорит такое, что я не могу или не хочу отрицать. Но я могла бы попытаться поднять цену на свою помощь.

– И вы решили, что я соглашусь проникнуть во дворец и вскрыть сокровищницу? – Мой многозначительный взгляд явно указывал на то, что я считаю данную авантюру самоубийством. – Не много ли за ваше общество в пути? Я вполне могла бы дойти и без…

Гортанный рык Мира оборвал мою обвинительную тираду. Северянин закрыл глаза ладонью, скривившись не хуже, чем от лимона.

– Да она еще и наглая! – простонал он, обращаясь к Рику. Друг никак не прокомментировал его выпад, а Мир развернулся ко мне, абсолютно забыв про нормы приличия тыча в мою сторону пальцем. – Что «без»? Что? Если бы не мы, ты бы уже давно горбила спину на плантации Мелисы! Уж поверь, я знаю эту женщину всю жизнь! Она бы не стала жалеть невыгодное приобретение, – кривя губы прошипел он. – И уж точно в ту ночь, ты бы не смогла сбежать. А каким образом, позволь спросить, ты собралась пробраться в столицу через всю Империю? Еще и с этим? – Каким-то брезгливым жестом, Мир затронул край моих теперь светлых кудрей, тут же отдернув руку, словно прикосновение обожгло его кожу. – Тебя схватит первый же белый мундир! Если раньше не доберутся любители поразвлечься в подворотне.

Я почувствовала напряжение в пальцах. Они сжались, до боли в суставах, желая впиться в наглого северянина. Спрятав выдающие состояние руки за спину, расплылась в фальшивой улыбке, стараясь придать своему голосу ласковые нотки, однако при первых же звуках, поняла, что в нем больше яда, чем меда:

– И все же это не отменяет расстрела, или виселицы, от руки императорской стражи. Не думаю, что попасть во дворец и выжить, может каждый мятежник.

Мир дернулся в мою сторону. Уж не знаю, что собирался сделать импульсивный поганец, но его опередил Рик, остановив за плечо.

– Мир. Медди. – Покачав головой Рик принял самый раздосадованный вид, который я только видела у него с момента нашей встречи. Даже голос брюнета звучал глухо, наверное, он и сам был не рад своей доброте. Если бы не он, то одной неприятностью – в моем лице – у них было бы меньше. – Ничего уже не изменить. Мир, ты не можешь не признать, что Медди нужна нам. – Он отпустил плечо друга, удостоверившись, что тот перестал дымиться как разгневанный грифон. – Придется научиться жить в согласии, хотя бы пока мы не достанем этот проклятый артефакт. – Обращаясь ко мне, Рик добавил в голос теплоты: – А ты, Медди… ты права, но не во всем. Мы обещаем тебе полную защиту. Даже во дворце. – Его уверенность не вселяла надежду, скорее у меня закралась мысль об его душевном здоровье. Кем бы они себя не считали, а наша прогулка до закрытой сокровищницы явно не была просто увеселительным мероприятием. – Рик продолжал меня успокаивать, провожая спину удаляющегося в их общую палатку Мира. – Он вспыльчив, но и ты, прошу, прояви больше благоразумия. И мы поможем тебе устроиться в Радисе, если пожелаешь. Или вернуться домой, к родным.

«К родным…» – Рик предлагал то, о чем я мечтала, и то, чего не могло случиться.

Внутри меня что-то схлопнулось. Вся злость и силы на продолжение бессмысленного спора улетучились, оставляя на моем месте лишь пустую оболочку. Лишенную всего, даже своего прошлого. Плечи опустились, словно под грузом пережитого.

Рик протяжно выдохнул, наблюдая за переменами на моем лице.

– Знаешь, – прошептал он, – ты сильно изменилась.

Он говорил не про цвет моих волос. Нет. Я чувствовала, о чем он. И то, что внутри меня периодически вспыхивало, пугало даже меня…

глава 2

На рассвете начался ливень. Именно тот, что заволакивает летнее небо со стремительной скоростью и обрушившись на землю со шквалистым ветром, так же, в одночасье, проходит, оставляя после себя лишь влажные дороги перерытого песка под ногами, да поваленные деревца, не устоявшие под его напором.

Моя палатка, не рассчитанная на подобные природные явления, дала течь, разбудив ледяной струйкой, стекающей с потолка мне за шиворот и мокрым брезентом, под боком.

Одновременно с этим, перекрикивая ветер, полог открыл Рик. С темной, растрепанной макушки северянина стекали тяжелые капли, заливая пространство возле моих ног еще больше.

Не слушая сбивчивые, – еще бы, от холода у Рика, кажется, стучали зубы, – объяснения, я, сонно моргая глазами и ежась от налетевшего порыва, ухватилась за его ладонь, когда он вытащил меня из, грозившейся уплыть под хлынувшим по поляне потоком к ближайшим деревьям, палатки.

Природа бушевала, опасная в своей темной красоте. Небо, только несколько часов назад, усыпанное крупными звездами, сейчас пересекали разряды далеких молний, отдаваясь громом, словно сам Единый прибывал не в духе, выливая свой гнев на случайных путников.

Подхватив меня под локоть, Рик практически насильно потащил нас к краю поляны. Проходя мимо того места, где ранее была установлена палатка северян, я заметила лишь кучу примятого ливнем брезента и пепелище от костра, напоминающее теперь черный провал, края которого медленно размывало в стороны.

Затянув меня под сень деревьев, Рик обошел крупный дуб, уходя куда-то вниз, под толстые, низко склонившиеся ветки. Поднырнув вслед за ним, я увидела большое дупло, по краям опаленное, так, будто кто-то разводил внутри него костер, прикрывая его жар от непогоды. Глаза застилали холодные струи, поэтому, когда, высунувшись из дупла, меня схватила, затягивая вовнутрь чья-то рука, чуть было не завизжала от неожиданности, но увидев Мира, притянувшего меня к своему боку, поблагодарила Богов, что не дали проявить слабость перед тем, кто бы непременно отозвался колкостью в ответ.

Рик, устроившись, с другой стороны, от меня, поджал к груди длинные ноги, так, чтобы не касаться стены ливня, оставшейся вне пределов нашего странного укрытия.

– Бодрое утро, – Рик нашел в себе силы рассмеяться, выжимая насквозь мокрые волосы. Ситуацию с продрогшим телом и таким же мокрым костюмом это вряд ли улучшило, но вода, хотя бы перестала стекать по его плечам.

– Вы долго. – Мир по своему обыкновению прибывая в хмуром виде, неожиданно притянул меня еще ближе, так, что мои ребра практически вжались в его мышцы, совсем нескрытые намокшей тканью рубашки.

В этот момент мне даже не хотелось возмущаться. Успев замерзнуть до самых костей, я могла лишь порадоваться теплу, исходящему от мужского тела, справедливо полагая, что в его действиях нет ничего кроме желания согреться и освободить больше места в хоть и поистине большом, для дупла, но все-таки не отличавшемся просторностью укрытии.

– Поверь, – отозвался Рик, – спешили, как могли. – Кончик губ мужчины едва дрогнул, обозначив намек на улыбку. – Не ожидал, что погода так стремительно испортится. Да, Мир? – В голосе Рика я услышала усмешку и… намек? Но на что?

Мир между тем, неприязненно скривился, впивая пальцы в мой бок.

– Ауч! – Не выдержала я, пытаясь отползти от тут же впившегося в меня холодным взглядом северянина. – Держи свои руки при себе!

Прижавшись к стороне Рика, я смогла добиться лишь совсем мизерного расстояния между мной и Миром, пока тот, не выдержав моего гневного сопения и ерзания в попытках устроиться на том месте, где из земли, пересекая дупло, возвышался довольно толстый корень, не притянул меня обратно, при этом ограничившись не более миролюбивым замечанием:

– Не дергайся.

Рик откашлялся, привлекая к себе внимание.

– Прошу прощения, что прерываю вашу очередную ссору, но мои часы безбожно испорченны. – Он покачал небольшой циферблат на потемневшей от времени цепочке, давая нам рассмотреть застывшие стрелки. – Мир, твои показывают?

Раскат грома прозвучал где-то совсем близко. При его первых звуках я подскочила, позорно вжавшись в чужой бок. Мир напрягся, но мышцы под моей рукой, вцепившейся в его плечо, быстро расслабились.

– Тише, – успокаивающе произнес он, подняв руку, будто собирался погладить меня по голове, но опомнившись, ладонь Мира свернула к нагрудному карману, доставая на свет круглые часики. – Еще как минимум пару часов. Ливень поднял нас совсем рано.

– Гадство, – тихо выругался Рик.

– Вы о чем? – Я заставила себя выпустить плечо Мира, надеясь, что на следующий удар грома не отреагирую столь остро.

Северянин недовольно скосил глаза, обдав меня умопомрачительной синевой, в которой мне почудились отголоски молний, однако промолчал.

– Ждем моих ребят, – вместо него ответил Рик. – Дальше, вглубь страны будем передвигаться вдоль гряды Грас. Небольшим отрядом скрыться будет проще, все-таки на пути будет несколько форпостов, констебли там ленивые, оно и понятно, работенка не пыльная, а жалование за работу на границе неплохое, но еще несколько рук нам не помешают. Охотиться там сложно, местность не располагает к обилию дичи, да и отбиваться будет проще с подмогой, в случае чего.

– Ты считаешь, что нам придется защищаться? – не чувствуя энтузиазма при мысли об этом поинтересовалась я.

– Этого не случиться, – вмешался Мир. – Простые предосторожности. Да и я должен отдать некоторые указания ребятам Рика. В Радис мы обязаны явиться подготовленными.

Я не очень представляла о какой подготовке он ведет речь, однако было ясно, что попасть в столицу, а тем более в самый ее центр – дворец – для группы мятежников – задача не из легких. Если я хотела дойти до своей цели живой и невредимой, желательно помалкивать, соглашаясь с их планом, а уже после, возможно на воротах, в общей толчее или на самом ближайшем к Радису постоялом дворе, затеряться. Если северяне хотят играть в свои опасные игры с артефактами, Императором и дворцовой стражей – пожалуйста! – Но моя дорога пойдет в другую сторону. Я не могу умереть во дворце, зная, что Денеб находится совсем рядом, за соседними стенами Академии Теней.

– Хорошо, поняла. – Я надеялась, что выражение моего лица получилось спокойным, а голос не дрожал. Выдавать свои истинные чувства и намеренья могло статься слишком опасным. – «Кто знает, как поведут себя, практически дружелюбные северяне, начти я припираться?»

– Я брежу или она не спорит с нами? – расплываясь в ухмылке поддел меня Мир.

– Мир, не стоит… – привычно отозвался Рик.

– Нет, сейчас твой разум чист, как никогда, – притворно-ласковым тоном протянула я.

– Ты сделала меня счастливейшим из смертных!

Я шлепнула его по плечу, показав язык.

– Еще чего не хватало.

Мне на макушку с громким шлепком упала крупная капля. Поморщившись, я попыталась поднять руку, чтобы провести по и без того мокрым волосам, но из-за узкого пространства дупла, лишь задела локтями ребра мужчин, тут же зашипевших на меня.

– Протекает где-то… – горестно констатировал Рик, пытаясь рассмотреть переплетение корней у нас над головой, а немного высунувшись из нашего убежища, глаза северянина стали еще печальнее. – Судя по небу – лить будет еще долго.

Мир, извернувшись, провел по моим волосам. Несколько капель стекли по его ладони.

– Только не спорь. – Каким-то неведомым способом, развернувшись вполоборота, он притянул меня так, чтобы я расположилась удобнее, подальше от продолжающей капать со свода дупла воды. – И так вся мокрая.

Мой затылок уткнулся в мужскую грудь, тяжело двигающуюся в такт дыханию. Закрыв глаза, я представила, что это не вредный северянин, не устающий подкалывать меня каждую секунду, а отец, обхватил меня своей рукой, позволяя хоть немного согреться в своих объятиях. Так было проще. Пугаться мужского общества, а тем более совершенно невинных прикосновений с каждым днем становилось все более обременительным, но по-другому, пока что получалось плохо.

Легкий смешок над головой, пошевелил влажные волосы, посылая полчище мурашек от теплого воздуха. Чем бы не была продиктована нежданная забота, в это мгновение я слишком продрогла и устала, чтобы лишать себя сиюминутного спокойствия.

Глаза слипались. Ранее пробуждение в не самых приятных обстоятельствах и переохлаждение давали о себе знать. Тело наливалось свинцом, а вслед за ним и веки, опускались, прося отдыха.

Мир держал определенную дистанцию, не позволяя себе лишнего. Рука северянина практически не касалась меня, но лежала так, чтобы не позволить завалиться вперед, хотя если бы это и пришло мне в голову, то скорее всего, я бы просто уткнулась лбом в Рика, сидящего напротив – слишком уж мало пространства у нас было для маневров.

Послав на выдохе еще одну волну теплых мурашек по моей макушке, Мир заговорил шепотом, видимо опасаясь спугнуть мое сонное состояние:

– Надеюсь, ничто не задержало их в пути. После такого утра мне отчаянно хочется поскорее добраться до перевала. Даже похлебка Уорика и соломенные тюфяки на вашей базе кажутся весьма сносными.

– На нашей базе, Мир, – поправил его Рик, наподобие товарища переходя на шепот. – Ты один из нас.

– Они так не считают, – хмыкнул Мир, проводя по моим волосам рукой.

От теплого убаюкивающего прикосновения я находилась на грани сна, все еще, каким-то чудом, – но скорее всего шумом ливня и только-только начавшей стихать грозы, – в пол уха слушая явно не предназначенный для меня разговор.

Со стороны Рика послышались недовольные бурчания, а может то лишь мое затуманенное воображение слившись с шелестом листвы, выдало такую ассоциацию. Как бы там ни было, но ответ Рика был коротким и уверенным.

– Ошибаешься.

Слов северянина, продолжающего ненавязчиво удерживать меня на своей груди, я не расслышала, они слились в мерный шепот дождя. Перед тем, как окончательно поддаться оковам сна, лишь одна мысль проскользнула пестрой змейкой: – «Это в первый раз, когда его голос меня не бесит…»

***

Многоголосое улюлюканье и свист проникли в очередной сон, объятый пламенем. В этом гомоне мое спасение, поэтому выходя из вязкой хватки кошмара, я не испытала раздражения из-за громких голосов, напротив, я была им рада.

Распахнув глаза, я уставилась на пустую внутреннюю часть дупла, где до этого сидел, поджав ноги Рик. Сейчас лишь следы копоти на старом дереве, украшенные влажными пятнами от одежды и длинных волос северянина, напоминают о том, что все виденное ранее, включая ужасную грозу и мое спокойствие под конец, не было плодом фантазии.

– Кх-кх, – Мир прочистил горло, размыкая объятия. Явно затекшие после неудобной позы руки он покрутил из стороны в сторону, разминая мышцы плеча и предплечья.

Я неловко отодвинулась, воспользовавшись тем, что с отсутствием Рика у меня появилось больше места. Голоса, доносившиеся снаружи, не замолкали, однако людей я не видела, наверное, они, как и пропавший Рик, находились с другой стороны спасшего нас дуба. Собираясь покинуть дупло, я с немым вопросом во взгляде обернулась на все еще сонного – похоже, что не одна я успела пригреться в ожидании и разомлеть ото сна – Мира. Я, конечно, помнила, что мы ждем их знакомых, но желала услышать подтверждение моей безопасной вылазки непосредственно от него. – Мало ли, кто мог сейчас весьма оживленно беседовать с одним из моих – «„Моих“? Это вообще моя мысль?» – северян.

– Подожди. – Хриплый после сна голос Мира казался еще ниже. Дотронувшись до моего плеча, он показал мне дубовый лист, зажимая тот между своих пальцев. – «Наверное, упал, когда мы с Риком в спешке протискивались в дупло».

– Спасибо, – поблагодарила я, непонятно зачем приглаживая стоящие дыбом после повысившейся влажности кудри. Ни сейчас, ни после, им вряд ли что-то поможет. Домашние шампуни и прочие средства для укрощения этой гривы сгинули вместе со всем остальным из моего прошлого. Кивнув в сторону выхода, решилась уточнить: – Там безопасно?

С противоположной стороны раздался нестройный хохот. Прислушавшись, я смогла различить лишь несколько обрывков фраз, содержащих в себе слова «ищейки», «задницы» и «подрыв». О чем бы не шла их беседа, тема была явно далека от возвышенных обсуждений. Скорее всего, ребята Рика с удовольствием и во всех красках описывали очередную подставу для служителей закона. Помнится, еще в сыскном участке Предгорного Угла, подслушав разговор господина Гласса и лейтенанта Дженкенса я впервые услышала упоминание о «банде мерзавца Рика», промышляющей подобными взрывными устройствами наподобие того, что так удачно разворотил стену камеры Мира.

– Смотря что ты понимаешь под безопасностью.

Вот она – знакомая мне и столь раздражающая ухмылка Мира! – Обругав себя за начавшуюся, но благо не успевшую закрепиться благодарность к предоставившему теплое плечо северянину, я закатила глаза, понимая, что эта заноза в моей пятой точке, никуда не делась, а лишь затаилась на время, перейдя из острой фазы нарыва, во временами затихающую боль.

– Ха-ха, очень смешно, – отозвалась я, на четвереньках выползая первой.

Последовавший за мной мужчина, не дал далеко уйти. Широкая ладонь легла на мое плечо, сжимая то, в крепком, но на удивление не болезненном нажиме.

С недоумением покосилась сначала на его руку, а после перевела взгляд на лицо северянина, – из-за чего пришлось высоко задрать голову, так как разница в росте была слишком большой. Широкоплечему блондину я была по грудь, и скорее всего, на его фоне смотрелась совсем ребенком.

– Ты что-то хотел? – Я с вызовом уставилась в смеющиеся синие омуты.

Взгляд Мира потемнел. Сапфировая гладь стремительно заполнялась тенью недовольства.

– Возможно, – с наигранной ленцой в голосе ответил он, не убирая своей руки.

Кожа под тканью рубашки, в том месте, где пальцы мужчины сжимали мое плечо, начала покалывать. Еще никогда я не испытывала к нему страха. Даже тогда, на дороге, уезжая от стен притона Бена, наблюдая за тем, как северянин смотрел вслед нашему кэбу, я больше думала о Скае и опии, пропуская опасность, исходящую от неизвестного тогда мне стрелка на задворки сознания. Он умел быть невыносимым, раздражающим типом, но никогда не вызывал чего-либо больше опасения, которое должна испытывать девушка в компании малознакомого мужчины, тем более, если этот мужчина носит кобуру. Сейчас же, под изучающим, колким взглядом, во мне просыпалось нехорошее предчувствие. Еще не страх, но тот холодок, что, проходясь по коротким волоскам на шее, предшествует ему.

Играя со мной, словно с мышкой, мужчина явно наслаждался произведенным эффектом. Медленно растягивая слова, Мир наклонился к моему лицу, сокращая расстояние почти в две головы.

– Я хочу не так уж и многого, Медди. И ты. Дашь мне это.

Летний день успел распогодиться. От прошедшей грозы остались лишь воспоминания в виде мокрой земли и кое-где поваленных деревьев. Кожу ощутимо припекало вновь вышедшее солнце, успевшее войти в свой зенит, а совсем рядом, в какой-то паре шагов от нас доносился искренний мужской смех. Но я сжалась, явственно чувствуя струйку холодного пота, прошедшую вдоль моего позвоночника. Я не сомневалась, что Мир просто издевается, подбирая слова именно так, чтобы я чувствовала себя загнанным зайцем, но не могла отделаться от иррационального ужаса.

Сглотнув, наверное, громче, чем намеревалась это сделать, я продолжала удерживать зрительный контакт, не собираясь сдаваться в этой глупой схватке.

– Предлагаю сделку, – выдала я, сама испугавшись той наглости, с которой это было сказано. Я определенно менялась. И внутренне, и внешне. Буду надеяться, что виной тому просто все то, что мне уже пришлось пережить. Возможно, еще и скорое наступление дня рождения, о котором, я совершенно успела позабыть, но все же… Мне не хотелось допускать мысли, что все мои перемены, как и цвет волос, лишь действие непонятного жетона, который неведомой прихотью, решился растворить свою накопленную магию внутри меня.

Насколько я могла судить по вытянувшемуся лицу Мира, мои слова возымели эффект. По крайней мере, северянин казался не менее удивленным моим отросшим коготкам, чем я сама. Наверное, он собирался вытянуть из меня все подробности здесь и сейчас, либо же, наоборот, наорать и опровергнуть всяческую возможность нашей сделки, но наконец-то показавшийся Рик, спутал все планы. За его спиной выглядывали еще пятеро мужчин, одетых в черное с ног до головы. Под их заинтересованными взглядами, Мир разжал пальцы, бросив мне напоследок, перед тем как направиться к своим:

– Обсудим позже.

Мужчины обступили высокую фигуру Мира, приветственно хлопая того по плечу и пожимая по очереди протянутую для каждого из них ладонь.

Рик, бросив в мою сторону извиняющийся взгляд поманил рукой, призывая присоединиться к их компании.

Все пятеро новоприбывших были похожи. Возможно, тому виной были одинаковые костюмы, мало напоминающие привычные мне «тройки». Даже по беглому рассмотрению ткань казалась более комфортной и мягкой. Я бы не назвала ее дорогой, но крой и множество небольших карманов, пристроченных по наружным сторонам ребер, из которых выглядывали края боевых звездочек, явно отвечала большим требованиям в условии того, чем они занимались.

Я вспомнила дорогу через перевал, по пути в Ущелье Работорговцев. Одна из таких звездочек пронзила воздух, глубоко войдя в железную обивку тюремного кэба, служившего мне тогда не то темницей, не то укрытием от неожиданного налета мятежников. Воспоминание яркой вспышкой появилось перед внутренним взором, принося вслед за собой отголосок всхлипов Юнис и моего страха, перед неизвестными, скрывающими свои лица под плотными масками.

Сейчас же, края этих тряпиц, служивших для сокрытия личности каждого из команды Рика, свободно свисали на шее мужчин. При моем приближении, четыре пары карих, намного светлее, чем у Рика, скорее уходящих в янтарь, глаз обернулись на меня. И лишь у пятого из них радужка заметно отличалась от каждого из моих спутников – серые всполохи в первую секунду пробудили желание бежать без оглядки, но только после одного показавшегося вечностью удара сердца я рассмотрела широкое лицо с квадратным подбородком. – Это не он. Не Скай. Просто похожий цвет грозового неба нарушил мой покой, напомнив о том, кого я, казалось, уже успела позабыть.

Мир держался подчеркнуто отстраненно. Сложив руки на груди и отдалившись от меня на шаг, он застыл изваянием, с легким прищуром оценивая дальнейшие действия, между тем, мне ничего не оставалось, как неловко выдавить из себя подобие приветствия.

– Всем доброго дня… господа, – запнувшись перед тем, как все-таки определилась с обращением, я, не зная куда деть руки, сжала край успевшей немного просохнуть жилетки.

Будто опомнившись, Рик расплылся в улыбке, поочередно представляя мне каждого из своей команды:

– Медди, позволь тебе представить наших ребят. Это Уорик, – первым он указал на сероглазого, – Сэм, Гуанг, Джинхэй и Лим, – парни поочередно кивали мне, заслышав свое имя.

Волосы каждого были перетянуты кожаным шнуром на манер небольшого валика на макушке, но даже так, присмотревшись повнимательнее, я смога заметить, что их внешность все же имела явные различия. Из них явными северянами, если судить по внешности и убрать возможность смешение крови, являлись Гуанг, Джинхэй и Лим, как я поняла по миндалевидному разрезу глаз и черным волосам, – кстати, их волосы, хоть и скрытые жгутом, но все же казались длиннее, чем у остальных. Только у Джинхэйя была длинная, ниспадающая на глаза челка, так как Лим и Гуанг держали высокие лбы открытыми. На висках Гуанга, казавшегося старше остальных членов команды, пробивалась едва начавшаяся седина.

Южане Уорик и Сэм напротив, отличались друг от друга подобно ночи и дню. Светло-русые, короткие волосы Уорика уходили в холодный серый подтон, оттеняя загорелую кожу не закрытого лица. Его крупные черты лица играли словно на контрасте с угловатостью Сэма, каштановые волосы которого могли похвастаться кудряшками, так напоминающими мой собственный бес.

Улыбнувшись мужчинам, под всеобщим изучающим взглядом, я почувствовала разрастающуюся неловкость, но лишь обернувшись на Мира, в неосознанном поиске поддержки, мысленно одернула себя, не понимая внутреннего порыва. Уж кто-кто, а хмурый северянин явно не горел желанием поспешить на выручку. Он все так же холодно взирал на нашу разношерстную компанию, с видимой скукой что-то просчитывая в уме. С моей стороны, было бы логичней понадеяться на Рика, однако, как я поняла за последние месяцы – логика – не мой конек, а в нервирующих ситуациях я способна и на более сумасбродные действия.

Рик, все же заметив и сжалившись над окончательно стушевавшейся мной, вышел вперед, закрывая спиной от любопытных подчиненных.