Океанская Жемчужина

– Риэ, стой! Я перегнул… – дальнейшие слова Кайтена я не услышала, так как с силой захлопнула за собой дверь.

Серый камень отделил от меня все обидные слова, которые остались там. Ничего не видя, я шустро доплыла до своей комнаты по все тем же коридорам, из которых по большей части и состоял замок, если не считать помещения для приемов, тренировочного зала, башни для «Сердца океана», уборных, кухни, конюшни, складских помещений и жилых разнообразно украшенных покоев для слуг, стражи и аристократов. Я упала на кровать и завернулась в голубое полотно. Вот теперь можно наплакаться всласть. Никто из слуг меня не побеспокоит, потому что я позволяла им заплывать в мои покои только для подготовки к официальным мероприятиям, предпочитая собираться и убираться в обычное время самостоятельно.

Я не знала были ли слова Кайтена правдой или нет, так как не помнила ровным счетом ничего из времени того прилива, когда умерла мама, но его незавершенная фраза всё равно причинила боль. Мама была очень доброй и красивой. Она искренне любила нас всех, и даже несмотря на то, что являлась сиреной голоса, смогла получить признание у жителей Империи. Отец так сильно восхищался ею, что в какой-то момент своими руками отколол частицу «Сердца океана» и подарил ей. В тот момент по всему океану поплыла весть, что Император сошел с ума от любви. Некоторые высказали предположение, что мама использовала на нем свои способности, но это быстро опровергли. Силы сирен, влияющие на тело и разум, не действовали ни на Императора, ни на его наследника. Вот именно такой любви я желала. Яркой, страстной и нежной одновременно. Я хотела стать целым миром для возлюбленного и утонуть в его душе. Ниер никогда не сможет мне этого дать.

Кто-то робко постучал. Я резко выпрямилась и стерла остатки слез с лица. Не пристало Океанской Жемчужине на виду плакать. Ждать приглашения войти стучавший не стал. Небольшой коридорчик из разноцветных актиний сложился и пропустил внутрь серокожего русала-подростка из Акульего клана. На его черном хвосте красовалось несколько длинных белесых шрамов, постоянно вызывающих во мне чувство сожаления.

Акульи повадки суровы. Когда их малыши немного подрастают, их кидают в акулью стаю, где они должны продержаться до рассвета. Обычно стая чувствует родство с этим кланом и не нападает на их детей, но иногда из-за слабости русаленка акулы накидываются на него и разрывают на части. Не стань я свидетелем нападения, то и этот парень давно бы стал океанской пеной. Мне тогда тоже крепко досталось, но об этом своём поступке я никогда не жалела. Русаленка выгнали из клана, он получил от меня имя Фэш и стал мне близким другом. Без него бы в замке совсем с ума сошла бы от отсутствия друзей.

– Хорошо пообедали? – неловко уточнил Фэш, сверкнув острыми зубами.

Он всегда приплывал ко мне после трапез, чтобы поддержать, потому что знал как сильно мы с братом могли на нём поругаться.

– Просто замечательно. Была б моя воля, то хотела б, чтобы Кайтена в водовороте смыло, – гневно проворчала я.

– Боюсь, такого типа даже водоворот не переварит. – Фэш рассмеялся, и мне стало чуть легче.

– У тебя целебного песка не осталось? А то я крепко приложилась спиной о скалу на скачках, – пожаловалась я.

Фэш нахмурился. Ему не очень нравился тот факт, что я часто рискую собой на таких опасных развлечениях. Он пару раз попытался убедить меня не плавать туда, но ничего не получилось, поэтому он просто смирился.

– Сейчас принесу. – Он скрылся за помостом, на котором разместилась моя огромная кровать, открыл пустую полость за перламутровыми ракушками, вытащил песок и вернулся. – Давай обработаю.

Послушно повернулась к нему спиной и убрала волосы. Фэш присвистнул.

– Да у тебя тут пол спины в серебряных прожилках. Долго заживать будет, – сказал он.

– Правда? Я почти не чувствую боли, – отозвалась я, но сразу признала, что ошиблась, когда Фэш легонько прикоснулся к ране, а меня прошибло болью до самого хвоста. – Ай!

– Терпи. Я быстро, – произнес он и засыпал песком рану.

Жгло неимоверно, но пришлось молчать. Ещё не хватало, чтобы кто-то из слуг прибежал на помощь и доложил о моих ранах семье. Мы итак с Кайтеном сегодня один раз уже поругались.

– Вот и всё. Как ты? – взволнованно уточнил Фэш.

– Как рыба, вытащенная на сушу. Дышать могу, но с трудом, – ответила я.

Он закатил темно-карие глаза и сел подальше, соблюдая приличную дистанцию. Что ни говори, а наше с ним положение очень разнилось. Во дворце ему были не рады, но идти ему оказалось некуда. Фэш быстро проникся стражей и начал лелеять мечту когда-нибудь присоединиться к ним. Я сильно сомневалась, что мой брат позволит кому-то из Акульего клана охранять его, но и рушить планы друга не хотела. Может, я в итоге окажусь не права, и он добьется своего? Фэш прикладывает к этому много сил, каждый день до обеда подсматривая за стражей и тренируясь с водянкой плетью.

– Что у тебя сегодня по расписанию? – спросил он.

Я поморщилась.

– Вот уж не знаю, чем мне там поручил заниматься братец, но хвоста моего до заката здесь не будет, – категорично заявила я.

– Куда пойдем? – с хитрецой в голосе уточнил Фэш.

– Как на счет того, чтобы наведаться к океанской ведьме? – Я задумчиво посмотрела на друга.

– Тогда я сплаваю за сладкими пузырьками. – Он шутливо отдал мне честь и исчез.

На моих губах расцвела искренняя улыбка. Кайтен сильно меня обидел, так что императорские дела подождут, пока я окончательно не приду в себя. Встреча с Урисой же способна помочь мне в этом лучше чего бы то ни было.

Глава 4

Риэ

Выскользнуть из дворца не составило никакого труда. При большом желании я могла бы и через ворота в маскировке кольца выйти, но предпочитала так не рисковать. Чем меньше стража видит загадочную служанку Жемчужины – Лави, тем лучше для меня. За Фэшем они вообще предпочитали не следить. Его благополучие волновало здесь только меня.

Чтобы добраться до Зубастых расщелин как можно быстрее мы миновали торговые улицы и поплыли по спальным районам милых домиков из песка, глины, камней и простеньких ракушек прямиком к саду с буцефаландрой под огромным пузырем с воздухом наверху. Это место мой отец возвел в память о маме, любившей всё необычное, и оно до сих пор пользовалось популярностью у местных жителей. Я заметила несколько парочек, разглядывающих растения. Сердце у меня кольнуло. Думать о маме после слов Кайтена совсем не хотелось.

Мы проплыли мимо стайки разноцветных рыбок и покинули пределы столицы. Дышать на пустыре стало проще. Нас подхватило ласковое и немного прохладное юго-восточное течение. Я прикрыла глаза и полностью отдалась ощущению легкости. Фэш рядом со мной молчал, чувствуя, что я всё ещё не в настроении для разговоров.

Мы доплыли до края пустыря, который прерывался резким падением вниз в темноту. Табличка рядом гласила: «Осторожно опасность». Полностью проигнорировав её, мы завернули вниз и начали погружение. С каждым взмахом хвоста становилось всё темнее и холоднее. Свет от отражающих ракушек столицы никогда не доходил до самого дня Зубастых расщелин. Периодически у самого моего носа всплывали острые пики, готовые проткнуть насквозь любую невнимательную рыбу.

Впереди показалась ещё одна табличка: «Побойся океанскую ведьму и убирайся прочь». Около неё мы свернули в узкий туннель в скале и протиснулись ещё глубже. Свет окончательно перестал до нас доходить. Я вытащила из захваченной сумки пару камешков и ударила ими друг о друга. Они засветились приятным красноватым цветом.

– Ай! – резко вскрикнул Фэш, заставив меня обернуться.

Из темноты вынырнула каменная голова молодой русалки с перекошенным от ужаса лицом. Я спешно скрыла смех за кашлем.

– Каждый раз эта статуя меня пугает до мурашек. Вот почему Ури не может убрать её куда-нибудь подальше? – проныл Фэш.

– Может, потому что она злобная океанская ведьма? – с улыбкой уточнила я.

– Она такая же ведьма, как и ты императрица, – проворчал Фэш.

Не могла с ним не согласиться. Уриса, которую все величали ведьмой, являлась на самом деле всего лишь сиреной желаний. Свои способности она получила, когда ей едва пятьдесят лун исполнилось.

Семья Ури была не самой добропорядочной, поэтому из-за наживы они начали использовать её способности, прося брать плату океану на себя. Маленькая русалочка мучилась от боли проклятия ещё около ста лун, а потом узнала о том, что семья на самом деле всё это время презирала и ненавидела её.

Уриса решила отомстить и в качестве платы за очередные желания русалок отдала океану то, что им было дорого больше всего. Это привело к огромной трагедии, сломавшей судьбы русалок. Многие лишились жизней своих любимых. Родители Ури стали калеками. Её после этого объявили океанской ведьмой и изгнали в Зубастые расщелины. От мести ей лучше, увы, не стало. Пусть она и не почувствовала острой вины за случившееся, но в душе у неё остался глубокий шрам. Если бы не он, то и я бы тоже до сих пор считала её злодейкой, которой её выставляли в Аква-Есмарии.

В те времена, когда я только получила свои способности сирены исцеления от старушки, умершей своей естественной смертью, меня захлестнули её воспоминания и сожаления. Сердце никак не могло найти покоя. Никто меня не понимал. Совет Императора вдруг начал меня бояться, жители объявили проклятием, а отец из-за желания защитить запер в замке. Мне стало до безумия одиноко, я сбежала и встретила Ури в такой же густой и непроглядной темноте, которая поселилась и в моей душе. Мои способности помогли мне разговорить её и выяснить правду. В итоге я просто не смогла оставить её дальше страдать здесь.

Самым раздражающим в этой истории стал тот факт, что русалки и русалы, даже зная о том какую плату за желание возьмет Уриса, продолжали приплывать сюда и загадывать ей желания. К сожалению, отказать в этой услуге сирена желаний никак не могла. Ровно, как и я не могла пройти мимо того, кого могла бы вылечить. Воля океана всегда оказывалась сильнее нашей, что только убеждало всех в нашей проклятости.

Третья и последняя табличка расположилась у входа в самую большую пещеру. Надпись не ней гласила: «Готов к расплате? Добро пожаловать к Урисе!». Я подплыла ближе и постучала по камню.

– Проваливайте! Я сегодня никого не принимаю, – раздался громогласный голос, больше похожий на рык.

– Брось, мы слишком долго плыли сюда. – Я закатила глаза и снова постучала.

– Возвращайтесь во дворец! – снова проорал голос.

Я вытащила плетенную сеточку из сумки и потрясла им перед дверью.

– Хорошо, мы уйдем, и все сладкие пузырьки я съем сама, – с хитрой улыбкой произнесла я.

Каменная дверь отъехала в сторону и несколько черный щупалец отобрали у меня сеточку.

– Играть на слабостях – это низко, – заявил миловидный голос.

Я рассмеялась и заплыла внутрь. Пещера Ури разделялась на два помещения. Первое было рабочим. Его заливал холодный зеленый свет, посреди комнаты стоял котел, а на полках в баночках расположились неведомые ингредиенты, выглядящие, мягко говоря, жутко. Я разглядела рыбьи глаза и флакон со свежей кровью, потому поспешила проплыть мимо. Подруга обнаружилась во второй потайной комнатке с множеством актиний, ракушкой-кроватью в форме сердца, розовыми камнями-осветителями и желтыми декоративными водорослями.

Когда мы с Фэшем вплыли к ней, последний сладкий пузырек скрылся у неё во рту. Ури с досадой потрясла сеточку одним из восьми своих черных щупалец.

– Как-то мало в этот раз, – проворчала она.

– Я хотел утащить больше, но меня застукали. Обещаю в следующий раз принести что-нибудь миленькое в качестве извинения, – чуть пристыжено отозвался Фэш.

– Всё в порядке. Вы так-то вообще не обязаны меня навещать, – ответила Ури и вдруг неожиданно напряглась.

Её лицо застыло, а в глазах появилась кровожадность. Я подавила желание закатить глаза, уже зная, какую сцену она опять устроит. Уриса встала с кровати, убрала вылившийся из косы черный локон с лица и подплыла ко мне.

– Или вы, ваше Императорское высочество, приплыли загадать желание? – спросила она таким тоном, что у меня внутри всё дрогнуло. – У вас, судя по всему, был не очень удачный день. Хотите стать Императрицей? Тогда никто больше не посмеет так с вами обращаться.

Теперь настала моя очередь прищурится. Последнее, что мне сейчас хотелось выслушивать – страхи подруги, с которыми она так и не смогла справиться за почти шестьдесят лун нашего знакомства.

– Даже шутить так не смей. Императором должен стать мой брат. Я никогда не была препятствием на его пути к трону и не стану им, – резко и величественно ответила я. – Однако, желание у меня всё же есть. Я хочу поболтать со своей милой подругой, а не с сиреной желаний, если позволишь.

Ури с недоумением моргнула, а потом смутилась.

– Меня опять занесло? Прости, ничего не могу с собой поделать. Стоит мне только предположить, что кто-то что-то хочет у меня попросить, как сирена внутри начинает сходить с ума… – Она неловко попятилась. – Присаживайтесь. Я сейчас принесу закуски.

Ури скрылась в первой части пещеры. Я устало села на диванчик. Хорошо хоть её способности действовали только тогда, когда кто-то официально загадывал ей желание, а не по собственным догадкам Урисы иначе бы Аква-Есмарии пришлось бы худо.

– Иногда она меня действительно пугает, – высказался Фэш.

– Тебя просто никогда в жизни никто не хотел использовать. Я прекрасно её понимаю, – со вздохом произнесла я.

Титул Океанской Жемчужины приносил больше бед, чем всем казалось. Меня норовили использовать в своих интересах все кому не лень, поэтому дружить я предпочитала с изгоем и ведьмой. Когда Кайтен официально займет трон, я планировала сбежать и начать жить без оглядки на долг и положение в обществе – только эта мысль заставляла меня всё ещё терпеть всё это.

– Между прочим, дорогие друзья, я не разрешала вам обсуждать меня за хвостом. – Ури вернулась с ракушечным пюре в руках и улыбнулась. – Ну, как там дела на свету? Как всегда, не очень?

Я улыбнулась ей в ответ, и напряжение между нами ушло. Ури пристроилась рядом и приготовилась слушать, поддерживая словом, когда это было мне больше всего необходимо. Груз, который положил Кайтен на мою душу своими словами, обволокло водами дружеского тепла, и он рассыпался на частички прямо на глазах.

Глава 5

Риэ

– Ты уверена, что он именно так сказал? – удивленно уточнила Ури, прижав к себе подушку.

Я мрачно кивнула.

– Вот же-ж угорь полосатый! – в сердцах воскликнул Фэш.

– Этот «угорь» в конце прилива станет нашим Императором, так что выбирай выражения, – отчитала его Ури, а потом повернулась ко мне. – Что будешь делать, если он исполнит свою угрозу и выдаст тебя замуж против воли?

– Поставлю Ниеру памятник, ведь ему придется терпеть меня и мои выходки ещё восемьсот лун, если, конечно, он не сдастся раньше и не подаст на развод, – хмыкнула я.

Ури нахмурилась так сильно, что на лбу у неё появилась большая складка.

– Ты, действительно, согласишься выйти замуж за нелюбимого?

Я пожала плечами. Всё внутри меня противилось этой идее, но за все свои двести десять лун, у меня так и не получилось встретить русала, который вызвал бы во мне желание пойти против семьи, что к лучшему. Любовь – сплошная головная боль.

– Нет никакой гарантии, что я хоть когда-нибудь найду свою истинную любовь. Что если моя судьба сложится как у Кайтена? – высказала я свои опасения.

Фэш и Ури затихли. Во всем океане знали о любви моего отца, но о чувствах его прямого наследника ведала лишь избранная группа русалок. Кайтен рос очень благоразумным и ответственным. К нему любовь пришла, когда в замок приехал король Южного моря с дочерью. У него вдруг полностью мыслительный процесс прервался. Он распушил хвост и всеми силами попытался произвести на неё впечатление. К счастью, Милли он тоже оказался симпатичен.

Родители были в восторге. Кандидатура принцессы показалась им самой подходящей для их сына. К тому же Миллитина уже тогда славилась своей добротой, мудростью, красотой и грациозностью.

Исход их любви определила трагедия. Мама умерла, а её сила вместе с последними воспоминаниями перешла к Милли. Именно от неё брат и отец узнали о произошедшем с Императрицей. Кайтен вспылил и попытался заставить Милли рассказать ему всё в подробностях. Она не могла сопротивляться приказу, но и рассказывать ничего по неизвестной нам причине не стала. Брат загнал её в угол, поэтому она проткнула себе горло осколком скалы, из-за чего чуть не умерла.

С тех пор нынешняя сирена голоса не может говорить, а Кайтен её избегает. Я знаю, что он винит себя за вспыльчивость, но извиняться – не манера поведения Императора. С такой логикой он рисковал навсегда остаться одиноким, но меня это не волновало.

Даже не верилось, что когда-то в детстве мы были близки. Смерть мамы отдалила нас. Брат начал посвящать всё своё время обучению и императорским делам, общаясь по душам только с Ниером.

– Океан, конечно, знатно над ним поиздевался, но и он далеко не безвредная актиния. Я считаю, что ты достойна любви больше кого бы то ни было, – в итоге сказал Фэш и смутился.

Благодарно ему улыбнулась и встала с диванчика.

– Спасибо, друзья. Мне стало легче. Думаю, я готова вернуться во дворец, – объявила я.

– Хорошо, только пообещай мне хорошенько заехать Кайтену хвостом по голове, если он ещё хоть раз обвинит тебя в том, чего ты не совершала. – Взгляд Ури стал угрожающим.

– Обещаю, – с улыбкой ответила я.

Подруга кивнула и проводила нас до второй таблички с угрозами. Там мы с ней попрощались и вернулись с Фэшем домой той же дорогой.

– Скоро у стражи начнется вечерняя тренировка, так что я поплыву. Увидимся завтра, – произнес Фэш и шустро скрылся за поворотом.

Мне осталось только помахать ему рукой и понадеяться, что его старания не окажутся в итоге бессмысленными. Оставшись в полном одиночестве, я застыла на мгновение, а потом поплелась в свою комнату. Там около коридора с актиниями обнаружился давно скучающий Ниер. Он облокотился на стену и прикрыл свои зеленые глаза, а его каштановые волосы до плеч, идеально подходящие к смуглой коже и оранжевому в белую полоску хвосту, разлетелись ореолом около головы. Да, мой жених был красивым, внимательным, умным и достаточно добрым, чтобы оставаться им до сих пор. Я знала, что за ним постоянно плавает стайка русалок, но он ни на кого не обращал внимания, чтобы не давать мне повода расторгнуть помолвку. Любил ли он меня, как девушку? Скорее нет, чем да.

– Если ты собираешься извиняться за моего недотепу-братца, то лучше уплывай, пока я тебя не ударила, – гневно произнесла я.

Ниер резко открыл глаза, пару раз моргнул и смутился, от того, что я попала в точку. Я подавила желание закатить глаза. Кайтен всегда отправлял Ниера, когда боялся сам ко мне приплыть. Трус!

– Я просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь? – промямлил жених.

– Я обожаю, когда меня называют убийцей, поэтому чувствую себя просто прекрасно. – На моих губах появилась хищная улыбка.

Ниер насупился, поняв, что задал глупый вопрос.

– Кайтен сожалеет о сказанном, – ответил он.

– Поэтому прислал тебя, а не явился извиниться лично. – Упрямо сложила руки на груди.

– Его высочество очень занят подготовкой к коронации, поэтому прийти не смог. Да и даже если бы пришел, то только бы разозлился, не найдя тебя в комнате. – Ниер внимательно посмотрел мне в глаза.

Я ощетинилась, но не успела ничего сказать. Он поднял руки вверх и мягко добавил:

– Я не собираюсь тебя ни в чем упрекать. Кайтен на самом деле виноват. Понимаю, тебе нужно было остыть, однако, пожалуйста, не уплывай так, не сказав никому ни слова. Я переживал.

Моя злость лопнула, как пузырь. Я вдруг ощутила ужасную усталость.

– Не переживай, мстить брату или мешать подготовке к коронации я не стану. Возможно, даже не буду слишком злобно на него посматривать на завтрашнем обеде, – произнесла я.

– Спасибо. – Ниер благодарно мне улыбнулся.

Я отвернулась и направилась в свою комнату, давая понять, что разговор закончен.

– Кстати, забыл сказать, завтра начнут прибывать сирены. Император запланировал приветственный ужин. Тебе тоже нужно будет присутствовать там, – неожиданно сказал он, заставив меня вздрогнуть.

– Кто приедет? – нервно уточнила я.

– Сирены голоса, очарования, волн и рифов. Сирену желаний пригласили только непосредственно на коронацию, потому что совет опасается возможных проблем, – ответил Ниер.

– Конечно, от сирены очарования их же не будет! – с раздражением произнесла я.

Он пожал плечами. К сожалению, никто кроме меня не видел опасности в этой отвратительной рыбе с красным хвостом. Мне она не понравилась с самого первого взгляда, как и я ей. Что-то было в её взгляде и манере поведения такого, что постоянно выводило меня из себя. Каждая наша встреча всегда заканчивалась ссорой.

– Ты вроде сказала, что не будешь мешать подготовке к коронации… – Ниер замолчал, поймав мой недовольный взгляд.

– Раз сказала, значит, не стану! Аудиенция закончена, – со злостью произнесла я и быстро скрылась за дверью.

Настроение у меня вновь ухудшилось. Завтра придется целый день играть роль благопристойной Жемчужины. Что может быть «веселее»?

Глава 6

Риэ

Изменения в замке я почувствовала, как только проснулась. По традиции, сложившейся много тысяч лун назад, сирены на коронации нового правителя приносят ему клятву верности. Весьма формальную, но обязательную. Если же учесть тот факт, что сирен до сих пор считали очень опасными существами, то концентрация стражи вдруг увеличилась раз в десять. Около моей комнаты поставили двух крепких русалов из клана Рыб-мечей с хвостами в желтую полоску. В коридорах же стало из-за них настолько тесно, что вероятность протиснуться стремилась к нулю. Самым худшим из всего этого оказались выражения их лиц – хищные, высокомерные и презрительные. Даже наши немногочисленные слуги постарались слиться с рифами и не попадаться им на глаза.

Завтрак я благополучно проспала. День вчера выдался слишком уж насыщенным, и тело потребовало большее количество отдыха, чем обычно. Ближе к обеду меня разбудил Харон. Старый глава слуг с синим хвостом и такими же глазами привел ко мне стайку горничных, чтобы они приступили к пыткам как можно быстрее. Меня отмыли, начистили мою чешую, уложили волосы, закрепив их коралловой диадемой, и одели в блестящее длинное полотно, расправив все складочки. Всё это происходило в таком бешеном темпе, что у меня голова закружилась.

К концу процедур почувствовала себя статуей – красивой, но совершенно безжизненной. Совместный обед с семьей никто не отменил, поэтому пришлось явиться для начала на него. Отец при взгляде на меня сразу расцвел в улыбке.

– Моя жемчужинка стала совсем взрослой и невероятно прекрасной русалкой, – искренне сказал он.

– Спасибо, – сухо отозвалась я и зевнула.

Кайтен фыркнул, но ничего не сказал. Я же решила попробовать сделать вид, что его не существует. Жаль, что завтра этот же фокус не пройдет. Всё-таки на его коронации мне придется принести клятву.

Я села за стол. Живот жалобно заурчал. Вчера мне есть почти не хотелось, но сегодня накинулась на еду с огромным энтузиазмом.

– Поаккуратнее, а то гости подумают, что мы тебя голодом морим, – не выдержал Кайтен.

– Да лучше бы морили. Так бы не пришлось твою физиономию каждый день видеть, – процедила я.

Брат нахмурился и посмотрел на отца, который в ответ пожал плечами. Кайтен тяжело вздохнул.

– Вчера… Я, кажется, немного неправильно выразился… – с неловкостью начал он.

– Кажется? Ты буквально обвинил меня в убийстве. И не кого-нибудь, а нашей матушки! – взорвалась я.

Кайтен сжал руки в кулаки.

– К сожалению, ты не помнишь о тех событиях так много, как я…

– О, и это, конечно, делает меня безжалостной убийцей. – Я сложила руки на груди.

У брата на лице заходили желваки. Он изо всех сил старался не сорваться и не наорать на меня.

– Я никогда этого не говорил, – возразил он. – Возможно, когда-нибудь ты сможешь спокойно меня выслушать, не покрываясь от каждого слова колючками, но пока… я не стану настаивать на твоём скорейшем замужестве.

У меня от удивления даже рот приоткрылся. Что нам там сегодня на обед подали? Капусту раскаяния? Мой гнев всё ещё не утих, но, поймав молящий взгляд отца, выдавила из себя улыбку.

– Спасибо, – ответила я.

– Я, как и ты, тоже очень хотел бы увидеть маму ещё хоть раз. Жаль, она не дожила до моей коронации, – на удивление искренне добавил Кайтен.

Опустилось молчание. Я настолько сильно смутилась его откровенности, что у меня дар речи пропал. Отец откашлялся.