Расплата

Френк притягивает письмо к себе пробегаясь взглядом по витиеватым буквам рукописного шрифта.

– Кладбище Альмудена, 5 августа, 12:00. Никакой недосказанности. – Френк еще с секунду изучает письмо, а затем отбрасывает его на стол. – Всех нас хотят собрать в одном месте в одно время. Забавно. Даже после смерти Виктор диктует, что нам делать. – Корвелла скалится и с грохотом отодвигая кресло встает из-за стола. – И от чьего же лица пришло это приглашение, позвольте узнать?

Через чур бурную эмоциональность Френка Корвалле Себастьян уже давно заметил, не нужно быть гением, чтобы это подметить. Этим пороком Френка частенько и сам Виктор пользовался, путем простого манипулирования он умело натравливал Корвелла на тех, кто был ему неугоден.

– Полагаю, похоронами займется его ручной пес, Винсент Джобил. —Себастьяну уже начинает надоедать эта встреча, она затянулась и ничего нового он явно не узнает. – Приглашение видимо подписано его инициалами.

– Сразу видно, господин Аларкон, что вы не вскрывали свое письмо, как и вы, Корвелла. – тянет слова Колтрейн пододвигая письмо двумя пальцами в сторону Себастьяна. – Все приглашения нами полученные написаны от лица дочери Виктора – Валенсии Агилар.

А вот это похоже достойно внимания. Едва касаясь пальцами черной бумаги письма Себастьян склоняется над листом, хмурится и губу изнутри прикусывает. Конечно каждый из них хотя бы раз слышал, о том, что у Виктора была дочь, но никто никогда ее не видел. И было это так давно, что все позабыли о самом ее существовании. Себастьян подозревал, что Виктор отправил ребенка подальше от политических игр, куда-нибудь в Россию к примеру. Но откуда она взялась сейчас, именно в этот момент. И сколько лет этой девочке – не больше пятнадцати?

– Дочь? – Фрэнк выплюнул это слово с явным недоверием, переводя злобный взгляд на Колтрейна. Кажется, его задело, что его держат в неведении. Впрочем, Себастьяну было плевать. Пусть сами разбираются в своих обидах.

Вдоволь насмотревшись на письмо Себастьян отталкивает его от себя, демонстративно вальяжно откидываясь на спинку кресла и сцепляя руки в замок на животе. Письмо вновь плавно скользит по столу оказываясь в руках Корвелла.

– Какая еще к черту дочь? – шальным взглядом Френк перечитывает содержимое письма, словно в нем что-то может измениться. – Нас приглашает на поклон к Виктору взявшаяся из неоткуда дочь. И я должен в это поверить?

– Урезонь свой пыл, Френк – сухо отрезал Марко, до этого молча наблюдавший за перепалкой. Его толстое лицо выражало крайнюю степень неудовольствия. Ему явно не нравилось, что ситуация выходит из-под контроля.

Все они презирали друг друга. Каждый мнил себя умнее, хитрее и достойнее других. И каждый был готов предать и подставить остальных, как только представится удобный случай. Уважения здесь не было и в помине. Лишь животный страх и жажда власти, прикрытые показной вежливостью.

Себастьян медленно выпрямился, молча наблюдая за этими крысами в банке. Дочь Виктора… Это меняло все. Если она действительно вернулась, значит, у нее есть какая-то цель. Может быть, она хочет отомстить за смерть отца? Или, что еще хуже, она знает о флешке и захочет её применить? Себастьяну было глубоко наплевать на планы и интриги сидящих за столом. Его интересовала только флешка. И он был готов пойти на все, чтобы ее заполучить. Пусть грызутся между собой, пока он будет играть свою игру.

– Полагаю, этим приглашением юная мисс Агилар хочет заявить о себе. – подытоживает Марко облизывая пересохшие губы. – Но главный вопрос, чего она хочет добиться этим? – обведя взглядом каждого из присутствующих Марко словно искал ответ на свой вопрос. Его маленькие, черные глазки задержались на Касе дольше положенного. Этот маленький жест не ускользнул от внимания Себастьяна.

– И мы что же, должны идти на поклон к этой мелкой сучке?! Да кто она вообще такая, чтобы нас куда-то вызывать?! Откуда она, черт возьми, взялась?! – Фрэнк, как бешеный зверь в клетке, метался по залу, прожигая дыры в ковре своими шагами.

С каждой его выплюнутой фразой у Себастьяна закипала кровь. Желание треснуть Френка рожей об стол резко возрастало с каждым его произнесенным словом. Себастьян не понимал, за какие такие заслуги этот выскочка вообще смог пробиться наверх. Не то чтобы Себастьян был святошей, но садизм и бессмысленная жестокость никогда не были его кредо. К этим грязным методам Себастьян прибегал только тогда, когда другого выхода просто не оставалось. К методом мафии, жестоким и необратимым, Себастьян никогда не прибегал без необходимости. Для него это принципиально важно. А Корвелла… Корвелла просто наслаждался насилием. И это вызывало у Себастьяна омерзение.

– Недооценивать её – большая ошибка, – медленно произнес Марко, его обычно самоуверенное лицо побледнело. Он задумчиво почесал свой массивный подбородок. – Виктор не был дураком. Если он скрывал её все эти годы, значит, у него были веские причины. И если она сейчас объявилась, значит, она что-то знает.

В комнате повисла гнетущая тишина. Каждый из них понимал, что Марко прав. Появление дочери Виктора было тревожным звоночком. Она могла знать о теневых делах отца. И, что хуже всего, она могла знать о флешке.

Колтрейн обвел взглядом всех присутствующих, его глаза были холодны и непроницаемы.

– Самое разумное это явиться на кладбище в назначенное время, – ответил он, его голос был спокоен. – Так мы быстрее узнаем, что ей нужно. А если она попытается вмешиваться в дела синдиката или попробует пойти против нас… мы её уничтожим. И её, и всех, кто будет ей помогать.

Страх сплотил их ненадолго, но Себастьян знал, что это лишь видимость. Как только опасность минет, они снова начнут плести интриги друг против друга. Но сейчас у них была общая цель: узнать, что знает Валенсия Агилар, и защитить свои секреты любой ценой.

– Если более нет насущных тем? – губы Себастьяна скривились в подобии саркастической улыбки. Он неспеша встал из-за стола расправляя и застегивая пиджак. Кас встал из кресла следом, словно по немой команде. – Полагаю, мы закончили.

Тратить драгоценные минуты на этих идиотов, выслушивая их никчемные мнения, было непростительной роскошью. Особенно после того, как всплыла информация о дочери Виктора. Нужно действовать. И времени на это у него было немного. Он знал, что впереди их ждет опасная игра. И что на кону стоит все. Но Себастьян был готов к этому. Он всегда был готов. Потому что в мире, где правит мафия, выживает только сильнейший. И Себастьян Аларкон был одним из сильнейших.

Полумрак окутал кабинет, лишь слабый свет настольной лампы и нескольких бра на стенах едва рассеивал мрак. Монотонное тиканье напольных часов нарушало почти зловещую тишину.

– Ты никогда не пробовал пойти другим путем, Себастьян? – голос Долорес был мягким, но в нем звучала сталь.

– Это единственный путь, – отрезал Себастьян.

– Себастьян! – Долорес довольно резко схватила сына за плечо, заставляя его обернуться. – В твоей жизни есть люди, о которых ты должен думать. Люди, которых ты подвергаешь смертельной опасности. Вспомни о своей сестре, о племянниках! Разве они этого заслуживают?

– Я не просил твоего совета в этом вопросе, мама, – отрезал Себастьян, его взгляд стал ледяным. – С каждым днем наше влияние растет, наша семья растет. И если я не буду защищать то, что принадлежит мне… то всех, кто мне дорог, просто уничтожат. Ты этого хочешь?

– Неужели ты видишь выход только в войне? – голос Долорес дрогнул. – В войне, которой не было уже столько лет… между семьями… Сколько невинных жизней будет загублено? Траурные церемонии будут сменять одна другую… Неужели это того стоит, Себастьян? – взгляд Долорес метался по лицу сына, пытаясь найти хоть малейший намек на сомнение, за которое можно было бы ухватиться, как за спасательный круг. – Неужели ты действительно считаешь, что другого выхода нет? – она обернулась к Касу, прожигая его тяжелым взглядом. – А ты, Кас? Ты тоже считаешь, что война – это единственный путь? Ты тоже готов проливать кровь ради власти?

В ее вопросе звучал упрек и надежда. Надежда на то, что хоть кто-то в этом мире сможет остановить её сына от падения в бездну.

– Они убили вашего мужа много лет назад, потому что он им мешал, – Кас, до этого молчаливо подпиравший книжный шкаф, поднял твердый взгляд на Долорес. – Они убьют нас всех: Себастьяна, Аделаиду… – Кас с трудом сглотнул, на мгновение замолчав, и сцепил руки на груди. – Они не пощадят даже детей. Если мы сейчас отступим, если не вмешаемся в эту ситуацию, поверьте, траурных церемоний будет куда больше, чем вы можете себе представить. Гораздо больше.

– И смерть Виктора лишь приближает их к тому, что я обещал сделать с ними еще много лет назад, – процедил Себастьян, с силой сжав челюсть. Его лицо исказилось от ярости и боли. – Все они приложили руку к смерти моего отца.