На горизонте Мраморного моря

– Этот, Петя! Этот. И не дай ему отправиться без тебя. Второго не будет!

– Добро. Расскажи мне тогда, что за человек этот Альберт? Как понимаю, из новой элиты? Полу криминал, полу бизнесмен?

– В точку. Угадал.

– Было не трудно. Ничего оригинального.

– То, что надо. Он человек – легенда. 47 лет, бывший офицер афганец. В бизнесе с 88 года. Сразу как вернулся оттуда. Точно не знаю, но предполагаю, и рэкет был, по началу. Авторынок, опять же, держал. Владел двумя автосалонами. Один и сейчас на паях остался, другой продал. Рынок вещевой, у метро, тоже его. Казино. Ресторан. Я и сам всего не знаю. Зато, могу сказать, что если он за что возьмется, или пообещает – дело в шляпе! Верняк. Ни денег, ни слов на ветер не бросает. Сколько раз он меня выручал. Хотя, казалось бы, зачем это ему? Когда у меня кризис с Маринкой случился, он только посмеялся. Сказал: – Не дрейфь! Товар свой перекинешь, куда я скажу – уйдет еще лучше. А лавэ, на первое время одолжу. – Вот так!

– А на самом деле?

– Обижаешь. Сказал – сделал. Все, как по маслу. И магазины, и капусты ссудил. Часть денег, что взял у него – я сразу Игорю отдал. Остальные, даже не пригодились. Маринка вернулась. Мужик золотой. Не дешевый пустозвон. Такими, как он, дорожить надо. Познакомишься с ним, сам убедишься.

– А ты-то, откуда его знаешь?

– Старая история. Еще по армии. Он пол года преподавал в нашем училище. Ушел потом. Не выдержал. Не для него это. Он человек действия. Штаны протирать – не для него.

– Сказочка и складная и красивая. Но знаешь, денежки выкладывать страшновато.

– Не менжуйся, а то я мнение о тебе, в худшую сторону поменяю. Была б у меня капуста, вывалил бы, не задумываясь. Под такое то предприятие!

– Лады. Интересно, не скрою. Стоит об этом, по крайней мере, поговорить. Когда можно будет увидеть твоего Альберта?

– Проще простого. Сегодня я с ним созвонюсь, а завтра, если свободен, поедем к нему, в офис.

– ОК.

На следующее утро, Петр заехал за Сашей в назначенный час. Тот вышел, не заставив себя ждать. Друзья покатили по весеннему Питеру к Лиговке, где, по словам последнего, и располагался офис таинственного Альберта.

– Что кислый такой? – подбадривающим голосом окликнул приятеля Саша. – Не волнэ. Все будет чики-чики.

– Посмотрим.

– Посмотрим, – согласился он. – Я тебе еще об одной любопытной детали сказать позабыл. – У него в конторе, такая телочка приятная работает – пальчики оближешь.

– Я думал, мы не по этому вопросу, сейчас.

– Э-э – хрипловатым баритоном протянул Саша, – Не узнаю тебя, мой друг. Для этого вопроса всегда время найдется. По крайней мере, у тебя.

– Что это ты такой заботливый, сегодня?

– А ты, что такой хмурый? Едем то к друзьям. Осмотреться, поболтать. – Честное слово, будь я как ты поэт, помнишь у Пушкина, секретаршу эту, Ксюшу, не упустил бы.

– Поэт у нас, помниться, ты. И что бы ты с ней сделал? Съел бы?

– Это тебе лучше знать. Ты, у нас, донжуан.

– Что вы говорите.

– Не скромничай, Петро.

– Ну, хорошо. Поглядим… И какая она?

– Кто? Ага, интересно? То-то и оно. Но ты прав. Ей стоит заинтересоваться. Я, если честно, плохо ее знаю. Она, только полгода, в Карате. А я, вообще, там, только наездами бываю. Но девка потрясная. Лет 25-27. Стройная, высокая. И грудь, и попа… Ну, все, как полагается. Ухоженная. Пахнет какими-то французскими букетами. Я туго в этом разбираюсь. Когда, в первый раз ее увидел, сам чуть было не запал. Потом одумался. Сообразил, во-первых, что не по мне птичка. Во-вторых, предпочитаю с женой осложнений и многоходовых вариантов не иметь. Каюсь, на девок, иной раз тянет. И порой, случается перепихнуться на стороне. Но, тут, другой случай. Эта девчонка, не простая. Крепкий орешек. На манерах. К ней надо с подходцем. Мне, скажем, это затруднительно. Я, конечно, с ней за доброго приятеля, но, как забудусь, подкачу – она живо коготки наружу, шипит. Мол, знай свое место. Баба то шикарная, что говорить. С такой роман закрутить – в копеечку влетит. Как говорят, – тут уж денег не жалей! Это не по мне. Цену себе она знает. Всем видом демонстрирует – я, здесь, на работе, и без всяких там грязных намеков! Гордячка. Тут, тонкий подход нужен.

– А я, думаешь, справлюсь?

– Что тут думать? Я знаю. Тебе будет парой пустяков обработать эту красотку. Если уж не мне, так тебе. Мне будет приятно, что эту задаваку мой кореш поимел.

Петр засмеялся:

– Какое счастье – иметь такого друга!

– А мне не жалко. Это тебе в качестве шефской помощи. Ксения – фрукт не для меня. Слишком замысловатая и дорогая игрушка. Любка, ты ее знаешь, вот эта – по мне. Любовь и страсть без экивоков там разных и изысков. Когда хочу – приезжаю к ней в магазин. Может – не может, выясняю сразу. И не надо голову ломать. Простая русская баба, кровь с молоком. Ух!

– Я вижу, ты в фантазии ушел не по теме.

– Делу время, потехе час. Еще позанимаемся делами. Не оплошай, Петюля. Склеишь Ксюху, летом на природу вчетвером поедем.

– Я ж, летом, с твоей же подачи, на стройке погибать буду?

– Летом, уже первую капусту сострижешь. Эх, гульнем! Ты уж, постарайся, Петро, не затягивай. Включайся в процесс без проволочек.

– Терпение, мой друг. Терпение.

Машину пропустили во двор, только после того, как Саша засвидетельствовал свою физиономию в видеокамеру. Ее строгий глазок следил за прилегающей с улицы территорией. Во дворе их встретила тяжелая сейфовая дверь. Сбоку от нее, красовалась голограмма «Карата». Большим пальцем нажал на звонок. С металлическим журчанием дверь отворилась. Они очутились в просторном коридоре, освященном дневным светом, встроенных в потолок, плафонов. При входе, на стенах, заверенные гербовыми печатями, красовались всевозможные сертификаты и лицензии. Сразу же, у входа, справа, Петр заметил окошко, за которым, размещалась охрана. Дальше, в холле, уставленном претенциозной кожаной мебелью, виднелась картина, исполненная в стиле авангардизма. Охранник вышел наружу. Это был детина, исполинского роста, с флегматичным лицом. Форма, с надписью «security» сидела на нем мешковато. Амбал вяло улыбнулся Саше.

– Здорово, Толик. Как житуха? Шеф на месте? – бодро спросил он.

– Да, нет еще. Но только, что звонил, предупреждал, чтобы не беспокоились – скоро подъедет. Проходите, располагайтесь. – Он пригласил, движением головы, следовать за ним и тяжело зашагал, взяв курс на невразумительную живопись. Они пропетляли несколько десятков метров по коридорам, дышащим неестественной стерильностью, после чего, очутились в помещении, напоминающем приемную, перед кабинетом директора. Модный и богатый интерьер. Натуральное дерево и кожа, никелированная отделка, тонированное безупречной прозрачности стекло. Дизайн явно продуман профессионалом. Секретарь находился на месте. Она была прекрасна. Девушка напоминала букет изысканных цветов, среди нарочито деловой атмосферы. В первый момент, Петр словно забыл о своей первоначальной задаче. Ему уже не хотелось ждать неведомого Альберта. Неужели можно было надеяться на что-нибудь более достойное внимания, чем эта грация с глазами колдуньи?

– Здорово, Ксюха, едва увидев ее, развязно, выкрикнул Саша. – Ты, Толян, странный человек! Сидишь в своей стекляшке, когда такое чудо в двух шагах одна!

– А что? Я на работе. Не положено. И … я женат.

– Он женат! Несчастный! Бескрылый человек! – Саша плюхнулся на диван и закинул свою толстую правую ногу, на такую же левую.

Девушка встала из-за стола. Она первой хотела заговорить, но Саша ее опередил. Она спокойно смотрела то на Сашу, то на Петра. Ее бездонные, как море зеленые глаза способны были заворожить любого, обладающего воображением и неравнодушного к женской красоте. Лицо ее имело, в общем, правильные черты. Небольшой прямой нос, четко очерченные, слегка полные губы, излом тонких бровей, округлый подбородок. Кожа ровного белого цвета. Вьющиеся , густые черные волосы, средней длины. Фигура, и вовсе, сногсшибательная. Узкая талия, округлые волнующие формы бедер, грудь – два спелых плода, как будто просилась выпрыгнуть из пиджака-стрейч. Высокая. Движения легки и скользящи. Петр не мог рта раскрыть, он был сражен. Он почти не слышал, о чем болтал его товарищ.

– Кстати, Ксения, познакомьтесь. Это, тот самый, Петр.– Саша, по обыкновению, пошло улыбнулся.

Петр стрельнул в него глазами.

– Очень приятно, – девушка дотронулась до его руки.

– А это, Петр, та самая Ксения, как ты уже понял.

Теперь, настал черед Ксении бросить быстрый взгляд на Сашу.

– Ну, что вы так стушевались? Ксения, ты , Петя знать должен, можно сказать, правая рука Альберта. И сейчас, видишь? Пока тот дрыхнет, она пашет. У нее, все под контролем. Так, Ксюх?

– Нахальный у вас приятель, Петр. Я, всего лишь, секретарь. И не более.

Толик, между тем, по-английски, удалился на свой пост.

– С удовольствием, напою вас чаем с лимоном, – с этими словами, Ксения тоже удалилась. В соседней комнате, видимо, располагалась мини кухня.

– Ну, как краля? – прошептал Саша.

– Да. Девка видная. Но ты, я заметил, не очень-то церемонишься с ней. По тактичней нельзя?

– Вот, и ты туда же. Ей нравится! Брось! У нас свойские отношения. Только этим и ограничиваюсь.

Ксения вкатила столик на колесиках. Цитрусовый аромат горячего напитка разлился в воздухе. Румяное печенье в хрустальной вазочке смотрелось аппетитно.

– Ксюш? Это ты и мне что – ли? Нет, спасибо. Я же сказал, что ухожу. Пусть будет это вам с Петей, на двоих. Петрух! Альберт все знает. Поговорите без меня. Созвонимся. Пока, Ксюш. – Саша, расправил плечи и размашистыми шагами, руки в брюки, направился на выход.

– Во сколько же подъедет Альберт? – чтобы нарушить молчание, сказал Петр.

– Еще минут двадцать. Да, вы не волнуйтесь! Или вы спешите?

– Нет. Не очень.

– Я, у нас, никогда вас не видела. Вы давно Альберта знаете?

– Нет. Вовсе его не знаю. Саша порекомендовал. Может быть, теперь, будете меня видеть.

– Дела – дела, – протянула она. – Работать будете в Карате?

– Не исключено. А вам бы хотелось?

– Мне? Почему вы спрашиваете?

– Не знаю. Наверное, потому, что вдруг, мне захотелось, чтобы и вы захотели, чтоб я работал в вашей фирме.

– К счастью, или, к сожалению, такие вопросы от меня не зависят. Важнее, чтобы Вы и Альберт Николаевич нашли общий язык.

– Ловко вы выкрутились, Ксения. Но вы имеете полное право на подобные фокусы. За такими ослепительными красавицами, всегда, зарезервировано право понимать, что им хочется, а что не хочется, не понимать. Я счастлив, познакомиться с вами. И признаюсь, лелею надежду, на то, что эта наша нежданная встреча не станет последней.

– Это зачем же?

– Как зачем? Я же сказал, что собираюсь работать, в тесном сотрудничестве, с вашим Альбертом.

– В этом случае, вы не прогадаете. Альберт Николаевич – человек серьезный, по-настоящему, деловой. Спектр его деятельности настолько широк, что я, разрази меня гром, не понимаю, каким образом один человек держит в руках и контролирует эту махину. Поэтому не удивляйтесь, что не застали его в офисе. Ведь у него, и лес, и строительство, и казино, и рынок, и автомобильный салон. Практически, все это, на одних плечах держится.

– Так уж и на одних?

– Есть, конечно, и совладельцы. Помощники. Я, в их числе. Работаем, как проклятые. Но, убери его, все бы развалилось, не выгорела бы масса сделок. Это точно. Сколько раз случалось, когда его сотрудники, подельники или замы наворотят, в его отсутствие, бед! Все, слава богу, в итоге, обходилось. Но, только благодаря ему! Альберту. Что далеко ходить, рынок хотя бы взять. Усилиями Мякишева и Щеглова, на оплатах в КУГИ, уже бы несколько раз вылетели в трубу.

– Обнадеживающие сведения. Рад за вас и за себя…. Можно вопрос личного характера?

– Попробуйте.

– Я не вижу на вашем безымянном пальце кольца. Неужели Вы не замужем?

– Вас это удивляет?

– Поражает. Тут, вне сомнений, скрывается страшная тайна. Вы же – сама мадонна. Рафаэль или Леонардо мимо вас бы не прошли. Кто же ваш рыцарь?

– А Вы, как выясняется, бессовестный льстец. Рафаэли и Леонардо мне не попадались. И я не знаю, где мой рыцарь. Может быть, Вы? – Зеленое море ее глаз, готово было поглотить Петра, в этот момент.

Он сделал отчаянную попытку спастись:

– Не знаю, смею ли претендовать… Но, вот, хотя бы, ваш шеф? Чем не рыцарь или даже принц?

– Какие глупости! – Петру, показалось, что она смутилась. – Да, будет вам известно, что Альберт Николаевич женат. Я, здесь, – на работе, и смешивать две столь не сочетающиеся вещи никогда бы не стала. Да, он хороший начальник, находиться под его руководством, и помогать ему – мне нравится. Пожалуй, соглашусь, он – приятный мужчина. Но это – не для меня.

– Только потому, что женат?

– Это не мало. Но не только. Не знаю. Не могу объяснить. Я не воспринимаю его, как потенциального супруга.

– Ладно. Оставим в покое вашего глубокоуважаемого шефа. Но убей меня Бог! Не пойму, как такая Венера может оставаться ничьей? Неужели Вы холодна и неприступна, как снежная королева?

– Вот уж, никогда не думала об этом. Но меньше всего ожидала подобных вопросов от человека, хотя и милого, но которого вижу первый раз.

– Прошу прощения за бестактность, но любопытство заедает, а второго раза, как нам обоим известно, может и не быть. Тогда, мне останется долгие ночи томиться загадкой без сна и покоя. Кроме того, мне всегда казалось, что делиться мыслями определенного сорта гораздо проще, именно, с малознакомыми людьми. Таким, как я, например. Чем с давним знакомым или родственником. Тем более, можете быть спокойной, я, человек терпимый, разнообразие взглядов и точек зрения только радует меня.

– И что же вы хотите услышать от меня, терпимый человек? Почему не замужем? Да, если честно, сама не знаю. Встречалась с различными людьми. Кавалеры, как вы правильно предположили, имелись всегда. Но длительных и глубоких отношений не было. Я не задумывалась почему. Может быть, не везло. Еще маленькой мечтала встретить того единственного мужчину, который стал бы для меня всем. Того, который бы всей душой стремился ко мне. А я, к нему. Наверное, это глупо.

– Отчего же.

– Вы полагаете? – Ксения взглянула на Петра заинтересованно.

Он утвердительно кивнул, не желая ее прерывать.

– В поклонниках не было, и нет недостатка. Но все бесполезно. Среди них нет, и никогда не было того, кого ищу. Я начала думать, может его и вовсе не существует?

– Каким же он должен быть? – тихо спросил Петр.

– Быть? Да. Да, он непременно должен быть. И умным, и красивым. Он должен уметь чувствовать меня. Уметь радоваться. Уважать меня, как человека. Видеть во мне не только красивое тело, но и душу. А я хотела бы видеть в нем друга, того, с кем могла бы поделиться мыслями и сомнениями. Того, с кем не побоялась бы пойти по жизни вместе, родить и растить детей. Ты скажешь: не мало? – вдруг, почему-то на ты, обратилась она к Петру.

Он кивнул.

– Да. Я знаю, что не мало. Но на меньшее, я не согласна. Ведь мы говорим о счастье. Я его вижу таким. И не думайте, я полностью бы себя отдала ему. Что значит, для женщины, быть женой? Для нее – нет возврата назад. Ведь и дети, и ее я, все будет принадлежать единственному мужчине. Такая моя мечта. Не хотелось бы, чтобы она так и осталась мечтой, а я – старой девой. – ее глаза и губы улыбнулись. – Знаете, Петр, в последнее время, все чаще и чаще мне приходит в голову, что эти мои желания, фантазии – детская чепуха. Что ничего подобного от жизни и не следует ждать. Тогда, горьких разочарований будет меньше. Что надо жить, как живут тысячи, миллионы, не увлекаясь полетами во сне и наяву. Тем более, что, у меня они, только во сне. Я уже не так глупа, и высокий красавец в костюме от Кардена, на блестящей спортивной машине, не вызовет у меня радостного трепета и предвкушения необычайного. Но я думаю, я смогла бы узнать моего принца и, в человеке, на первый взгляд, самом заурядном. Я бы отличила его от других. Но сколько не смотрю вокруг себя, а мне, скажу по секрету, 28 стукнуло, пока – безрезультатно. – Ксения замолчала.

Петр прикусил губу: это неожиданное раскрытие души, подобно раскрытию бутона незнакомого, чарующего экзотической красотой цветка. Она, определенно, – не глупа. И красота ее, вопреки ожиданию, распространяется не только на внешность, – подумал он. – А может, это просто прелесть незапятнанной души? Как бы там ни было – не частое сочетание в 28 лет.

– А, что же Вы? Я тоже не вижу кольца на вашей правой руке? – Ксения прервала его размышления. По всей видимости, она рассчитывала, что ей отплатят откровенностью за откровенность.

– Ах, да. Действительно. Кольца нет. Но я, к сожалению, не сумею поведать о себе столь романтично, как это, только что, сделали вы. Хоть и считал себя романтиком все время. Был женат. Сейчас, в разводе. Почему? Брак мой был скороспелым. В те годы, я не был готов на этот шаг. Однако сделал его. В противоположность Вам, Ксения, я не оказался достаточно осторожен и щепетилен в этом вопросе. История дальнейших отношений не привела к созданию новой семьи. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что я не искал больше брачных уз.

– Вы в них разочаровались?

– Не то что бы. Скорее напротив. Смотрю на брак слишком ответственно. Не хочу наступать на те же грабли. Разлад в семье приносит страдания. И что особенно печально, причиной этих страданий, всегда, чувствуешь себя.

– Что же? Ваше решение – оставаться холостяком?

– Я не принимал такого решения, но настоящее мое положение не тяготит меня. Я больше, любого женатого, имею возможность оставаться наедине с собой. Наблюдать за жизнью, женщинами и мужчинами, не через призму моих отношений с супругой, а со своих собственных позиций. Таким образом, мне легче определиться с моими собственными суждениями об окружающих. Понять, кто, на самом деле, мне нравится, а кто нет. Как видите, мы в чем-то похожи.

– Да? А, по-моему, вы совсем не такой, как я.

– Еще бы. Меня ведь зовут не Ксения. А нравится ли Вам здесь работать?

– Я, на этом месте, не так давно, но уже могу сказать определенно, – да, и даже очень. Я научилась массе вещей, не только, как секретарь, но и как управляющий. Общаюсь с разными людьми, не все они одинаково интересны, но контакты с такими, как они многому учат. Вряд ли, в другой компании, я набралась бы такого опыта работы на уровне ведущих менеджеров. Зарплатой довольна. Расположение тоже устраивает. Потом, здесь не просто многому учишься, но есть и реальный шанс для профессионального роста, перспективы. Альберт Николаевич, человек не жадный и умеет ценить честность и добросовестность. И это, Вам скажет любой. По началу, я только и могла, что печатать бумажки и подносить чай. Сейчас же, мне приходится самой контролировать положение практически по всем насущным вопросам, кое в чем, я даже замещаю его. Соответственно, оплата моего труда выросла во многие разы.

– Вот, как оказывается, легко делается карьера! – удивленно воскликнул Петр.

– Знаете, да. Мне – в первый раз такое везение. Не сглазить бы! Хочу надеяться, что, в дальнейшем, будет не хуже.

– Я уверен, Ксения, что у Вас, все самое-самое еще впереди. Вы – уникальная девушка. Верьте мне.

– Верю охотно. В настоящее время, все необходимое у меня есть. Приличный заработок, хорошее место работы, возможности. Одна, вот только. Но, с другой стороны, и это не так уж плохо – помогаю маме. Мои замужние подруги мне завидуют. Говорят: везунчик ты, свободная и независимая.

– И благодарить за такое везение, как я понимаю, следует вашего кумира и благодетеля, Альберта Николаевича.

– Да. И можно без иронии. Его. Он сыграл огромную роль в моей жизни. И не только я ему должна спасибо сказать.

– А как Вы, Ксения, его благодарите?

– Никак. Вы хотите меня обидеть?

– Как Вы могли подумать?

– Много работаю. Стараюсь изо всех сил. Для меня важно, чтобы он остался доволен результатом.

– Я начинаю ловить себя на мысли, что хотел бы оказаться на его месте. Кем же, черт возьми, надо быть, чтобы заставить восхищаться собой девушку, которая сама достойна восхищения!

– Спасибо, конечно. Но не преувеличивайте. Мной восхищаться не за что. А, что до Альберта Николаевича, то я питаю к нему уважение. Это не одно и то же. За что? Отчасти, я уже сказала. Он не просто активный и энергичный человек. Он умен. Способен увлечь своими идеями, найдет подход ко всякому. Казалось бы, неразрешимую ситуацию, конфликт, разрешит так, что все останутся удовлетворены. К нему прислушиваются, его мнение дорого стоит. Дружба – еще дороже.

– Слушая Вас, невольно, приходит мысль, что Саша мне вручил выигрышный билет.

– Что-то, в этом роде.

– Значит, быть его другом – большая удача. А враги у него есть?

– Об этом, я не могу сказать ничего определенного. Но думаю, им пришлось бы не сладко.

– Что так? Скор на расправу? Неумолим и жесток?

– Не верю в то, что Альберт опустился бы до нечистых методов или грубой силы, по меньшей мере, лично. Хотя… круг его связей обширен и в нем очень разные личности. Но Альберт Николаевич – сторонник корректной и красивой игры. Умеет вести дела и с чиновниками, и с бизнесменами, и с неформальными лидерами.

– Странно, что такой выдающийся организатор еще не подался в политику. Это так модно и престижно сейчас.

– Вы проницательный человек, Петр. Пока еще, Альберт не сильно афиширует, но мы, его ближайшие соратники, знаем – следующие выборы в Законодательное Собрание Питера – его. Панически боюсь предвыборной копании. Он уже предупредил, что основной воз по агитационной работе, снова, обрушиться на меня.

– Несомненно, это – знак высочайшего доверия. Не предполагал, что придется столкнуться с депутатом. Может, посмотрю на него, и самому в политику захочется? Стану государственным мужем, вместе с вашим шефом, – Петр говорил шутливо и мечтательно.

– Кто знает.

– И от какой же партии он будет баллотироваться? Есть такая партия? Или в одиночное плавание?

– И партия есть, и он, в ней, человек не последний. Не председатель, не секретарь, но да будет вам известно, вся питерская ячейка Независимой Партии Российских Патриотов поддерживается его «Каратом».

– Значит, деньги он зарабатывает, не только ради денег, но и идею субсидирует?

– Точно. Что, не одобряете?

– Помилуй Бог! Скорее, наоборот. Интересно, только знать, какую идею? Что это за партия? От кого она независима?

– Хм… – неопределенно выдохнула Ксения. – Я, в этом, пока, плохо разбираюсь. Альберт Николаевич надавал мне брошюр для будущей компании, но, к стыду своему, я еще не успела ничего прочитать. Совсем нет времени.

– Действительно стыдно. И политически не зрело – поддерживать кандидата, участвовать в его рекламной компании, не будучи знакомой, с его основными целями и принципами. Как же так? А, может быть, вы будете не согласны с ним, после того, как прочтете его программу?

– Ой, перестаньте. Мне, честно говоря, и читать не обязательно. Я ему верю. Я знаю, что это за человек. Он надежен и в состоянии помочь очень многим. Написать можно, что угодно. А что будет потом? За него я уверена. Если б у нас таких руководителей было больше, и жизнь бы другая была.

– Не терпится увидеть вашего человека-легенду. Никогда особенно не доверял политикам. Но, видя, как девушка небесной красоты, очарована его обаянием и убеждена в его благородстве и мудрости, поневоле согласишься с тем, что он – персона незаурядная. Вы – прекрасны, Ксения, а как мне помнится, красота должна спасти мир. Вы же поручаете его спасение Альберту. Таким образом, задача спасения мира передается ему из первых рук.

Ксения благожелательно улыбнулась.

– Сам я не вполне уверен в истинности этого изречения, – продолжил Петр, – но зато я понял, что бессилен конкурировать с атлантом, который, и это уже очевидно, для меня, занимает не только этот роскошный офис, но и ваше сердце. Следовательно, ваша красота, даже если спасет мир, меня погубит.

Ксения поменялась в лице. Петр заметил, что она слегка взволнована.

– Петр. Извините, но я вынуждена напомнить, что Вы здесь – с деловым визитом. Держитесь, пожалуйста, в рамках.

– Ксения, это всего лишь юмор.

В коридоре послышались тяжелые уверенные шаги. Громкий баритон что-то прогремел Толику. Петр повернулся. Ксения встала из-за стола. Через несколько секунд дверь приемной распахнулась. Перед ними предстал высокий и крупный мужчина в широком светлом плаще, с дипломатом в руке. У него было большое, с красноватым оттенком, лицо. Редкие рыжеватые волосы зачесаны назад. Холодные, серо-голубые глаза цепко ухватились за фигуру Петра. Он широко улыбнулся, сверкнув рядом крепких белых зубов. Не глядя на Ксению, заговорил:

– Привет, Ксюша. Я полагаю, Петр?