скачать книгу бесплатно
Мауи добрался до навеса из листьев, где мыши хранили лодки. Хлипкое укрытие не выдержало бы даже обычного шторма, не говоря уже о мощных тайфунах, что прокатывались через атолл. На случай серьёзной непогоды у мышей имелись надёжные убежища. А для повседневного труда и такой навес сгодится: всё нужное рядом, только лапу протяни.
Под навесом Мауи обнаружил только одно каноэ[2 - Небольшая лодка для прибрежного плавания. Мыши выдалбливают такие из толстого сука. Гребут одним веслом, похожим на узкую лопату.]. Напрасно он встал пораньше и наскоро позавтракал, ведь ему не удалось опередить дядю Момо! Похоже, этот мышак подскочил ни свет ни заря и уже уплыл проверять кораль[3 - Загон для выпаса одомашненных животных и рыб.].
Мауи волновался перед путешествием, хотел побыть в одиночестве и не спеша собраться. А дядя, добрый характером, имел большой недостаток. Он страшно любил поговорить и забалтывал Мауи до головной боли.
«Наверняка привяжется со своими советами, – в голову юного мышака ползли хмурые мысли, – и обязательно расскажет, как утонул один его приятель».
Мауи дотащил каноэ до кромки прибоя и запрыгнул в лодку. Едва он собрался поставить её носом к волне, как обнаружил, что позабыл весло. И тут же волна перевернула каноэ. Мокрый и злой, мышак выбрался на берег, а следом море выплюнуло лодку.
«Сам виноват, – сказал он себе. – Нечего было так волноваться из-за первого плавания. Отец не зря говорит, что волнением и слезами делу не поможешь».
И Мауи глубоко задышал, постепенно успокаиваясь. Он нашёл весло, ловко заскочил в каноэ, направил его к темнеющему проходу в переплетённых корнях. Под сумрачным сводом лучики солнца находили лазейки и пробивали прозрачную голубую воду до самого дна, упираясь в белый песок. От них мышиной душе стало радостно и спокойно.
На корнях темнели зарубки. Они могли рассказать многое: прилив сейчас или отлив, где находится кораль для малышей, а где для взрослых рыб, и куда плыть, если хочешь попасть в кладовку. У одного корня Мауи придержал каноэ и подновил отметку. Мангровые деревья быстро залечивали раны.
Вскоре послышалось неясное бормотание. Мауи без труда узнал голос дяди Момо.
«Правду говорят, что дядя не выносит тишины. Даже если не с кем поговорить, он не смущается и заводит беседу с самим собой. И как тётя Фатима его терпит?»
Лодка вошла в большое круглое озеро шириной в сотню шагов. Корни расходились в стороны, точно стены танцевального зала, открывая воду жарким солнечным лучам. В закутке приткнулся сарайчик. А возле него стоял крепкий мышак с заметным брюшком. На его мордочке, расплывшейся в улыбке, виднелись такие же узоры, как у Мауи, только их было заметно больше.
Завидев племянника, дядя Момо расхохотался и замахал лапой:
– Мауи! Доброе утро! Я так рад тебя видеть! Смотри-ка, чудесный денёк для первого путешествия, да? А вот если бы небо хмурилось и ветер задувал, какое уж тогда плавание, так? Как думаешь? – дядя не замолкал ни на миг.
– Дядя, дядя! – Мауи не сразу удалось прервать болтуна. – Ты не забыл про мой груз?
– А как же! Ради него я встал пораньше, быстренько позавтракал и бегом-бегом сюда, – Момо говорил всё быстрее и быстрее, размахивая лапами. – У меня же всё с вечера приготовлено. Сеть проверил, дырки починил. Не подведёт!
– Так, так, – закивал Мауи, опасаясь, что Момо снова увлечётся. – Идём смотреть!
Он взял дядю под лапу и потянул к озеру. Там резвились рыбы длиной в половину мышиного роста. Они любили прозрачную голубую воду и яркое солнце: тихая заводь и хищников можно не бояться.
Момо, Мауи и его родители происходили из племени острова Араутака. Наиглавнейшим занятием мышей было разведение рыбы, отчего их величали рыбьими пастухами.
Неизвестно, кто и когда обнаружил под манграми сеть озёр, но это случилось очень давно. Предки нынешних мышей подметили, что во время сильных штормов море захлёстывает купол из сплетённых корней. Иногда вместе с потоком воды внутрь попадала рыба. Сначала островитяне съедали её без остатка, благодаря богов за угощение. Так продолжалось до тех пор, пока некто по имени Ранги не догадался оставить сколько-то рыбок в озере. Бежать им было некуда, так что рыбы спокойно росли и размножались. Мудрый Ранги открыл, как важно вовремя отсаживать взрослых в другое озеро, пока они не пожрали молодняк. С тех пор в племени забыли, что такое голод.
Неважно, кем прежде был Ранги, но после открытия его стали почитать как полубога.
Прошли века, истинный образ героя стёрся из народной памяти. Старики учили так: почуяв свой срок, Ранги попросил Тангароа позволить ему и впредь заботиться о сородичах. Добрый бог услышал просьбу и наградил мышака за праведные дела – превратил его в Большую Рыбу. Отныне Ранги водит косяки в морских глубинах, а иногда поднимается на поверхность и помогает мышам в беде.
Другие старики говорят, что после смерти боги забрали Ранги на небо и сделали его четвёртой звездой в созвездии Южный Крест. Только в эту историю мало кто верит.
Как бы то ни было на самом деле, через поколения мыши в совершенстве научились разводить рыбу для себя и на продажу соседям. Пастухи сбивали косяк рыбы, загоняли в сеть и тащили по морю на другой остров. И вот сегодня Мауи ждало первое самостоятельное плавание.
Сначала мыши завели сеть. Взяв конец, Мауи нырнул и переплыл на другой берег озера. Там он зацепил сеть за колышки. А Момо проделал то же самое на своей стороне. Сеть легла на дно, над ней плавали ничего не подозревающие рыбки.
– Хорошо, – похвалил дядя Момо. И добавил, немного замявшись: – Ну, лодку с имуществом приготовишь сам.
Обычай предписывал каждому собственными лапами проверять лодку, снасти и припасы. За недосмотр некого винить, кроме самого себя.
А сколько историй рассказывали старшие мыши! Там происходили невероятные вещи, и только смекалка да удача помогали герою остаться в живых и не растерять рыбу. Мауи слушал, раскрыв рот, а потом спрашивал себя: по силам ли мне такие испытания? И пусть большинство историй – это выдумка. Послушать бы тех, кто наделал ошибок, да никак – они лежат на дне морском.
В голову упрямо лезли чужие советы. Мама говорила взять побольше еды, отец – опытный рыбак – брать побольше верёвок для ремонта сетей в море. А дядя Момо заглянул в сарайчик и приумножил сумятицу в мышиной голове, выдавая инструкции на-гора. Он так утомил Мауи, что тот замахал на него и выгнал прочь.
«Ах, отец! Почему ты не рядом? – загрустил Мауи. – Твоя мудрость мне бы помогла».
Он вспомнил, как они с папой выходили на берег, разжигали костёр и сидели полночи. Над лагуной светила луна, море пылало синим огнём от тысяч мельчайших водорослей, а они всё говорили и говорили, делились друг с другом сомнениями и переживаниями.
Сегодня Мауи предстояло проделать тот же путь, каким плыл Ронго сотоварищи две недели назад. Они отправились на соседний остров Тараваи с грузом рыбы. Расстояние близкое и дорога знакомая. Однако ни вечером, ни на следующее утро мужчины не вернулись. Их принялись искать. В таравайской деревне родичам пропавших рассказали, что мыши уплыли восвояси сразу после обеда.
В тот день стояла хорошая погода, море было спокойно. Куда могли деться опытные рыбаки, и по сей день оставалось загадкой. Семья Мауи и другие семьи разом осиротели.
Взрослые и дети обыскивали побережье Араутаки. Но никаких следов пропавшего кораблика и рыбаков не обнаружилось.
Без вестей о муже Мату сделалась сама не своя. Она бормотала что-то невнятное, не интересовалась ничем, что происходит вокруг. Часами Мауи просиживал рядом с ней на пёстром камне, утешая.
Над ними летали чайки, перекрикиваясь противными голосами. Мышак знал, стоит ему оставить маму, одна из птиц может броситься вниз и схватить её. Глаза овдовевшей мыши застилали горе и тоска. Она не думала о грозящей опасности.
Дни сменяли друг друга. Всё было почти как прежде, разве что мать ещё больше переживала за сына – где он и что делает. В дом стал чаще захаживать дядя Момо, её брат. Он взял на себя обязанности главы семьи, не забывая заботиться о своей жене и детях. Таков обычай племени: если в дом приходит беда, родичи спешат на помощь. Конечно, Момо не заменил Мауи отца, хотя горе сблизило их. И молодой мышак был благодарен дяде за подставленное плечо, на которое юноша мог опереться в такой важный день.
Мауи вернулся из воспоминаний в пыльную кладовку. «Нужно взять всего понемногу», – рассудил он. В мешок, который почти не пропускал воду, Мауи погрузил несколько мотков верёвки. Из крючков выбрал те, что поострее. Долго стоял перед стопкой парусов, решая, брать ли с собой запасные. Решил не брать, потому что море выглядело спокойным, а вчерашний закат не предвещал бури.
Известно, что плавание до острова Тараваи и возвращение домой занимают два дня. Однако втайне от всех Мауи решил проделать этот путь за один день, вернувшись на Араутаку поздно вечером или даже ночью. Тёмное море, полное хищников, его не страшило. В первую очередь потому, что он был очень юн, самонадеян и не ведал настоящей опасности. Да и к тому же вырос на рифах, много раз плавал там, и поэтому верил, что сможет пройти их даже при свете звёзд.
«Не стоит брать с собой лишние вещи, – решил Мауи. – Незачем перегружать лодку. Она и так тихоходна. Мне не нужно много еды и воды. Ведь уже сегодня вечером я буду спать в своей постели, отведав маминого ужина».
На песчаном полу виднелись круглые крышки. Они закупоривали большие глиняные кувшины, вкопанные по горло, и сберегали припасы от жуков. Мауи набрал в кожаный мешочек сушёного батата. А воду налил в морскую раковину и залепил глиняной пробкой.
С трепетом Мауи взял отцовский крис. Он залюбовался изящным оружием, лезвие которого изгибалось подобно языку пламени. В бугорках и пятнах, проступавших на металле, он увидел акулу с разверстой пастью. У народов Полинезии считалось добрым знаком разглядеть на клинке какую-нибудь фигуру. Такой крис приносит удачу своему владельцу.
Отец заказал резчику новую рукоять и выбрал её в форме чайки. Другие островитяне обычно просили рыбу. Их жизнь проходила вокруг рыбы, зависела от рыбы и нередко кончалась в желудке у рыбы. А вот отец не такой. Сколько помнил Мауи, папа любил забираться на пёстрый камень и смотреть, как летают птицы.
Местные кузнецы не делали ничего сложнее гвоздей и рыболовных крючков, а потому крисы привозили извне. Их ковали на острове Бали в Индонезии, где был известен секрет булатной стали. Оружие меняло владельца много раз, пока его покупали и продавали китайские торговцы. Оно путешествовало через Соломоновы острова, Вануату, Таити, пока не добиралось до Матубару. За время пути крис становился баснословно дорогим.
Полюбовавшись оружием, Мауи убрал его в деревянные ножны, украшенные волнистым орнаментом, и повесил за спину.
Пока племянник собирался, Момо не терял времени даром. Он подогнал большую лодку из половинки кокосовой скорлупы, какими пользуются погонщики рыбьих стад. Покатое дно закрывала дощатая палуба. Под ней устроили небольшой трюм, а возле мачты намертво прибили рундук[4 - Ящик для хранения личных вещей моряков.]. Лодка отлично годилась для каботажного[5 - Плавание в виду берега без выхода в открытое море.] плавания из-за большой остойчивости[6 - Способность судна возвращаться в состояние равновесия после крена и не переворачиваться.].
Момо положил в лодку гарпуны. Традиция традицией, но племянник может их позабыть. Эта снасть походила на копьё: медное жало с небольшим крюком на рукоятке, длиной не меньше мышиного роста. Рыбаки отгоняли гарпуном любопытных рыб и поколачивали груз, если стадо своевольничало.
Из сарайчика появился Мауи, увидел лодку и благодарно кивнул дяде.
– Правда, хороша? – Момо хлопнул по борту. – Немало наших на ней плавало. Она не новая, но волну держит. В прошлом году вниз засыпали камни, и она стоит так же крепко, как твоя тётя Фатима у печи. Не свернёшь!
Оба мышака расхохотались, ведь, право, нельзя представить без смеха грузную тётю, что повалилась на спину и болтает ножками.
Отсмеявшись, мыши принялись за дело. Мауи в последний раз проверил лодку и сложил вещи в рундучок. Затем он привязал толстый канат к борту одним концом, а другой отдал дяде. Тот поплыл на каноэ вдоль озера, снимая с колышков закрепленную сеть. Каждое ушко он нанизывал на канат.
Мыши сходились всё ближе и ближе, чтобы сеть поднималась со дна и обхватывала стадо со всех сторон. Момо, как более опытный, завёл песню, которой рыбаки помогали своим товарищам делать всё одновременно. На особых словах нужно подтянуть сеть. Запевала мог петь быстрее или медленнее согласно тому, как шло дело.
Когда дядя закончил, рыбы оказались внутри сети, окружившей их прозрачным шаром. Они засуетились, тыкаясь в ячейки, ещё не понимая, что пойманы и вскоре попрощаются с родным озером.
– Вот, Мауи, держи! – крикнул Момо, протягивая ему свой конец верёвки. – И послушай добрый совет. Привяжи к лодке своё каноэ, и пусть плывёт вместе с тобой.
– Дядя, оно же будет меня тормозить, – поморщился Мауи. – А мне хочется поскорее выполнить поручение и вернуться домой.
– Море не терпит суеты, – покачал головой Момо. – Никогда не знаешь, что может понадобиться.
– Ну дядя, – простонал молодой мышак, чувствуя, как уходит время на споры с этим упрямцем. – Тараваи совсем недалеко. Мы с отцом и с тобой много раз туда плавали.
– Так-то оно так, да сегодня ты идёшь один. Давай-ка не спорь, а послушай опытного рыбака. Ронго не простит мне, если я отпущу тебя без запасной лодки, и с тобой, как на грех, что-нибудь приключится.
Мауи лишь махнул лапой, дескать, твоя взяла.
Сборы кончились. Мауи взял весло и принялся грести то с одной, то с другой стороны круглой лодки, направляя её в проход между корнями. Момо последовал за ним в каноэ.
Поколения рыбаков расширили туннели. И всё равно от гребца требовалось мастерство, которое Мауи перенял от своего отца и других мужчин племени. Сначала его просто возили в лодке, как несмышлёного ребёнка. Затем доверили грести, и он тут же упустил весло. Как ему влетело от дяди! Потом он научился направлять лодку кормилом. И, наконец, сегодня он доказывал, что может сделать мужскую работу целиком.
Момо плыл позади, не отставая. Он обсуждал уровень и запах воды, цвет корней, поведение рыбы. Кроме этого, Момо следил, чтобы на поворотах, в мелких или узких местах сеть не зацепилась.
Кокосовая скорлупа выскользнула из мангровых зарослей на простор, и Мауи зажмурился от яркого солнечного света. После полумрака глаза не сразу привыкли к слепящей бирюзе тропической лагуны.
Сзади его окрикнул дядя. Он подгрёб поближе, и Мауи подал лапу, чтобы помочь ему подняться на борт. Момо оглядел племянника по-особенному, и будто бы на глазах у него выступили слёзы. А может быть, это просто от яркого солнца.
– До свиданья, дружок! – сказал Момо. Он крепко обнял Мауи и расцеловал.
– Дядя! Ну что ты! Скоро увидимся! – у Мауи тоже защемило сердце и защипало в глазах. Он только сейчас понял, что за болтовнёй Момо прятал любовь и беспокойство.
Вытерев глаза, дядя перелез в своё каноэ и сказал на прощанье:
– Удачи тебе, Мауи! Уважай море и не бойся его!
Мауи улыбнулся и распустил парус, похожий на клешню краба. Ветер тут же подхватил кокосовую скорлупу, понёс между подводных скал. Здесь нужно держать ухо востро, ловко управлять кормилом, потому что течение так и норовило бросить лодку на рифы. Когда Мауи прошёл опасное место, он оглянулся на остров. Где-то там остались его мальчишеские забавы: катание на дощечке по волнам и полёты на воздушном змее.
Каноэ Момо стало совсем маленьким, но самого дядю ещё было видно: покачиваясь на волнах, он махал лапой.
– До свиданья, сынок! – донёсся едва слышный крик.
Мауи помахал в ответ, с трудом проглотив комок в горле. А тем временем ветер уносил его кораблик всё дальше и дальше от родных берегов.
Глава вторая. Враждебные воды
Мать-земля По обильно прела под жарким солнцем, отчего на горизонте высилась гора облаков. Туда Мауи правил лодку, крепко сжимая кормовое весло.
Мыши неспроста выбрали для отплытия ранний час. Они знали, что утром ветер дует в сторону Тараваи. Все течения и ветра вокруг родной Араутаки были хорошо им известны. Вот только бог неба переменчив по своей природе. И всё же Мауи, взволнованный чувством полной свободы, не сомневался в своей удаче.
Иногда морская зыбь, обычно непроницаемая для взгляда, вдруг открывалась прозрачными окнами, уходившими вниз до самого дна. Мауи завороженно глядел, как под его лодочкой открывается грандиозный мир с дивными растениями, цветными рыбками и мрачными тенями, скользящими в глубине.
Увлечённый зрелищем изнанки моря, мышак не сразу заметил, как лодка пошла рывками. Позади пристроилась жёлтая полосатая рыбка, называемая селар. Её привлёк живой груз. Чуя близость хищника, стадо заволновалось. Сеть дёргалась, раскачивая лодку.
На ум пришла старая байка про то, как рыбы объединились, выбрали вожака и поплыли все разом в одну сторону. Они перевернули лодку с незадачливым пастухом и уплыли на свободу. Подобные небылицы мог сочинять лишь недотёпа. Даже мышатам понятно, насколько рыбы глупые. Разве они могут выбрать себе вождя?!
Вскоре Мауи убедился, что даже неорганизованная рыба умеет сильно раскачивать лодку. «Вот же гадкий полосатик!» – подумал Мауи с досадой. А неприятель, между тем, пробовал сеть на зуб, норовя её прокусить.
«Он не отстанет! – злился Мауи. – Метнуть гарпун? Нет, полосатик глубоко под водой! Вдруг уйдёт с гарпуном в спине? Что я скажу дяде Момо? Ведь это его снасть».
Тогда в голове мышака родился дерзкий план. Тотчас же он взял самую длинную верёвку. Один конец привязал к мачте, а другой – к своему хвосту. Схватив гарпун, Мауи прыгнул в море.
Вот он, жёлтый полосатик. Жуёт сеть, будто водоросли. А бедные рыбки забились едва ли не под днище лодки, лишь бы оказаться подальше от кровожадного хищника.
Энергично работая лапами и подруливая хвостом, Мауи приблизился к селару. Тот слишком увлёкся сетью и не видел мышь. За это и поплатился – гарпун ударил его в бок, пониже жёлтой полосы. Рыба так сильно дёрнулась от боли и неожиданности, что мышак едва не упустил гарпун. На всякий случай он отплыл подальше, ведь подранок мог напасть и на него. Однако селар поспешил скрыться в глубине. Посмотрев ему вслед, Мауи увидел косяк рыбы, подобный облаку невероятных размеров. Нельзя было различить отдельных особей – тысячи и тысячи следовали друг за другом. Посередине мышак разглядел тигровую акулу, от которой шарахалась рыбёшка. По телу Мауи пробежала дрожь: эти хищники наводили страх даже на самых отважных. Никому бы и в голову не пришло бороться с ними. К счастью, акулу увлекла добыча. Её ничуть не интересовала мышиная скорлупка.
Вынырнув и отдышавшись, Мауи снова погрузился, чтобы проверить сеть. Порывов не было, лишь потёртости в тех местах, где её жевал жёлтый полосатик. А стадо, увидев перед собой привычное меховое тело, понемногу успокоилось. Всё-таки она была домашней, эта рыба.
Кончив осмотр, мышак забрался в скорлупку. Он присел отдохнуть на рундук и оглядел горизонт. Треугольный парус! Как некстати привязался жёлтый селар! Мышак мог бы заметить нежданного гостя и раньше.
Скоро он смог увидеть корабль, без труда узнав в нём шебеку – небольшое трёхмачтовое судно, которым часто пользовались китайские торговцы. Если сначала Мауи думал, что корабль следует встречным курсом, то теперь сомнений не оставалось: рыбацкую лодку заметили, и судно идёт прямо к ней.
Мышак не мог вспомнить ни единого случая, когда китайцы устраивали торг посреди моря. Обычно затевали ярмарки, чтобы все – покупатели и продавцы – могли приехать на целый день, расположиться с удобством и спокойно заключать сделки. А бывало так, что купец объезжал острова и торговал с их обитателями. Но никогда – в море. Потому Мауи, скорее на всякий случай, открыл рундук и переложил крис поверх других вещей. Встречи не избежать: слишком уж тихоходна рыбацкая лодочка.
Когда корабль подошёл вплотную, Мауи услышал грубый голос, отдающий команды. Распоряжения перемежались с грязными ругательствами. Над высоким бортом возникли две морды.
– Вы посмотрите, кто у нас тут! – произнесла первая, сощурив узенькие глазки. Мауи оторопело смотрел на эту рожу самого бандитского вида.
А вторая морда, грубо осклабившись, пробасила:
– Чего тебе надо в нашем море?
Мауи узнал голос – этот крыс командовал на корабле. Похоже, он пользовался авторитетом.
– С каких это пор пролив между Тараваи и Араутакой стал вашим морем?! – с вызовом спросил Мауи.
– Вы посмотрите – он ещё и огрызается! – злобно усмехнулся вожак. – Эй, Вэнь Хо, а ну-ка покажи мышу-малышу, кто мы такие!
– А почему я-то?! – обиженно прогнусавил тощий грызун, высунув мордочку. – Пусть кто-то другой туда лезет!
Получив затрещину, Вэнь Хо рухнул как подкошенный. Пропал и вожак, а затем послышались глухие удары и жалобный писк. Через полминуты Мауи вновь увидел побитого. Обиженно зыркая на вожака, тощий взобрался на фальшборт, держась за ванты[7 - Фальшборт – ограждение по краям палубы. Ванты – верёвки, которыми крепят мачты.]. Мауи понял, что перед ним стоит настоящая крыса! Эти звери крупнее мышей раза в полтора. Вэнь Хо – заморыш среди сородичей – выглядел внушительно по сравнению с Мауи. Раньше мышак никогда не видел крыс, потому что на островах они не водились. Крысам приписывали подлость и коварство, особенно в отношении мышей. А может, напрасно наговаривали.
Если у Мауи и были сомнения, то Вэнь Хо их тут же развеял. Он достал из-за пояса большой нож и закусил его зубами, освободив передние лапы. Затем прикинул расстояние между шебекой и лодкой, раскачался хорошенько и прыгнул. Не долетев полшага, крыс шлёпнулся в воду, но тут же вынырнул, схватившись за бортик. Кокосовая скорлупа резко накренилась, опрокинув Мауи на палубу.
От качки рундук открылся, и Мауи без колебаний схватил крис. Когда Вэнь Хо с кряхтением перевалился через бортик, мышак подскочил к нему и воткнул крис прямо в брюхо. Коротко вскрикнув, Вэнь Хо раскинул лапы, будто в удивлении, а потом упал в воду и тут же пошёл ко дну.
Шебека взорвалась криками гнева. Вряд ли крысы жалели Вэнь Хо. Они пришли в ярость, что какой-то рыбак решил сопротивляться и убил одного из них.
– Ах ты маленький негодяй! – закричал вожак, прибавив ещё несколько бранных слов.
Крысы ненадолго исчезли, а когда явились вновь, у Мауи сердце ушло в пятки. Разбойники вернулись с короткими луками. По одному слову вожака они могли пронзить его маленькое мохнатое тело.
