Тесная связь

И ушел. Ника подавила глупую улыбку и направилась в зону отдыха. На подходе различила шум и голоса. Кажется, звон бьющегося стекла. Ускорила шаги. Следом несся охранник, который и открыл дверь.

Роман и Степан катались по полу, молотя друг друга всем, что попадалось под руку, орали и ругались. Анна Сергеевна чинно восседала на стуле у стены в огромной широкополой шляпе и одобрительно кивала головой, записывая что-то в блокнот. Ника потеряла дар речи.

– Вы что творите? – заорал охранник, подбегая к ним, и его тут же снесли два тела.

Ника оглядела комнату, разбитое окно и Анну Сергеевну.

– Степа книгу выкинул, – пояснила старушка, кивнув на дыру, в которую задувал холодный ветер.

– Какую книгу? – сеча приближалась к Нике, и она переместилась к Анне Сергеевне.

– Мою. Рома ее собрал, принес показать. Степану не понравилось, что ваши девушки лужицей растеклись, – Анна Сергеевна не переставала записывать.

– Что вы делаете? – не выдержала Ника, заглянув в блокнот.

– Делаю пометки для продолжения. Это же просто невероятный бой! Я потом могу забыть детали.

– Не верю своим глазам и ушам, – пробормотала Ника, замечая, как охранник пытается выбраться из-под Степана, а Рома в этот момент падает на них сверху, придавив Степе обе руки к полу.

– Успокойся! Человека задавишь! – выдохнул Роман, выплевывая свои волосы.

– Ты осел! Слезь с нас! – прохрипел Степан, выплевывая волосы Романа, свесившиеся ему на лицо.

– Потрясающе! – ликовала Анна Сергеевна, одним глазом глядя на мужчин, вторым в блокнот.

Ника прикрыла глаза.

– Анна Сергеевна, ему и даром эта известность не нужна! – выкрикнул Степан. – Про меня тоже напишите, я готов фотографироваться.

– Нужна! – завопил Рома и треснул Степана кулаком в ухо.

Ника мрачно сказала:

– Мне нужно уйти. Я вернусь и убью вас. Никуда не уходите.

У кабинета психолога Нику разобрал смех. Так она и зашла на прием с широкой улыбкой на лице. Пожилая женщина с полностью седыми волосами, находящаяся в кабинете, усмехнулась и указала на кресло.

– Присаживайся. Не похожа ты на ту несчастную девушку, которая звонила мне утром. Что-то изменилось?

– Вы не поверите, – выдохнула Ника, стараясь унять смех. – Я подумываю в следующий раз взять с собой кое-кого на беседу тоже.

– Расскажешь?

– Они не имеют отношения к моей проблеме. Но очень веселые ребята. Могут осчастливить кого угодно. Нина Николаевна, – Ника перестала улыбаться, – мне нужно лекарство. Успокоительное. Вы можете выписать рецепт?

– Ника, ты же знаешь. Нет, я не могу назначать таблетки, сиропы, уколы и тому подобное. Я помогаю другими способами. Расскажешь мне, что тебя беспокоит?

– Меня беспокою я сама. Мне кажется то, чего нет на самом деле. То есть, это есть, но я придаю этому совершенно другой смысл. И потом беспокоюсь.

Нина Николаевна внимательно слушала.

– Например?

– В мою квартиру залезли воры. Я тут же внушила себе, что они пришли за мной и убегая, попала под машину, хотя за мной никто и не думал гнаться. Или возвращалась с работы вечером и услышала шаги позади. Опять же бросилась бежать и потеряла сознание.

– Ты уверена, что никто не гнался за тобой? – спокойно спросила Нина Николаевна, делая пометки на бумаге.

– Да. Сейчас уверена. А в те моменты у меня мозг отключился. Я не понимала, что происходит вокруг и был только инстинкт – бежать.

– Это нормально – бежать от опасности. И даже если ты считаешь, что опасность выдумана тобой – для тебя она реальна.

– Я видела рисунок. И мне стало жутко.

– Что было нарисовано?

– Могилы, – тихо ответила Ника. – Мне показалось, что это кладбище для тех девочек, которые остались.

13

Порыв ледяного ветра заглянул Лексу за воротник, и он поежился, дергая молнию вверх и уныло глядя на небо. «Ненавижу зиму. Ненавижу лето», – подумал и заключил: – «Я нытик и мне нужна чья-нибудь жилетка».

В кафе было почти пусто. Только за одним столиком сидел полный мужчина, абсолютно лысый, и что-то жевал.

– Иван Иванович? – Лекс сел напротив мужчины.

– Он самый, – прожевав, ответил собеседник. – Есть будете?

– Спасибо, не голоден, – быстро ответил Лекс, мельком глянув на тарелку Ивана Ивановича. Мешанина из лапши и салата с кусочками мяса выглядела отталкивающе. – Я на диете.

– Так вкуснее, – пояснил Иван Иванович, заметив реакцию Лекса. – Вы что хотели?

– У меня вопрос по поводу вашей заказанной визитки.

Иван Иванович вытер салфеткой рот и бросил ее на стол, нахмурившись, отчего на лбу образовались складки, как у шарпея.

– Это была нелепейшая идея из всех, которые мне приходили в голову. Я отменил уже заказ.

– Я знаю, – ответил Лекс. – Мне любопытно, как такая идея вообще пришла вам в голову?

– В тот момент, когда мы ее обсуждали, мне показалось это креативным решением. Я отмечал день рождения, – сообщил Иван Иванович, вновь зачерпывая из тарелки. – Точно не хотите?

– Нет, нет, – быстро ответил Лекс, стараясь не смотреть, – продолжайте. Что на дне рождения было?

– О! Такие девушки были, что у меня до сих пор сердце колотится, как вспомню их танцы! И все были в костюмах мертвых невест. Вы бы это видели!

«Упаси Боже», – подумал Лекс и перебил мужичка:

– А с рисунком что?

– А, так там одна рыженькая была. А один из гостей и говорит: «Давай ее на визитку. Будто на плите лежать будет. Все такое черно-серое, и одно пятно – ее волосы». Принесли стол, положили ее туда. Я посмотрел – и в тот момент мне это показалось необычным. Нашел, где можно сделать и позвонил директору. – Иван Иванович передернулся: – А когда увидел на бумаге – честно, меня холодный пот прошиб. Это выглядело жутко. Я отказался.

– Что за гость? – Лекс начал понимать, что ничего он здесь не узнает.

– Понятия не имею. Первый раз его видел, – развел руками Иван Иванович.

Это уже интересно.

– К вам на праздник приходят незнакомые люди?

– Так толпище было такое, что я себя там найти не мог иногда. Что мне, жалко человека с улицы угостить?

– Как он выглядел?

– Я плохо помню, если честно. Он был в шапке до бровей, в очках. В свитере каком-то, не помню. Обычном. На пальце кольцо; женат, наверное.

– В очках?

– Для зрения. Он постоянно щурился, как будто резкость наводил.

Лекс потер переносицу. Если человек щурился в очках, то либо диоптрии ему не подходят, либо…диоптрии не подходят.

– Где и когда вы отмечали свой день рождения?

Иван Иванович написал на салфетке, который вытирал рот, число и адрес ресторана. Снизу приписал номер телефона.

– Это танцовщицы. Вам явно нужна женщина.

Черт, и как он это определил?

– Вы точно не хотите обедать?

– Я уже и ужинать не хочу. Иван Иванович, спасибо вам огромное. Вы просто редкостный и-и… информатор.

Лекс забрал салфетку, стараясь сохранять нейтральное выражение на лице, и широкими шагами вышел из кафе. Сфотографировал салфетку и выбросил ее в мусорку на входе. Забрался в свой Hyundai, плеснул на руки антисептик и позвонил знакомому.

– Что на этот раз?

– Миш, у меня кое-что есть. По визитке. Этого Иванова надоумил кто-то. Мужчина в шапке и в очках. Одет был в свитер обычный. Шапка натянута до бровей. Очки не его, он щурился постоянно. Есть дата и место. Можешь по камерам наблюдения проверить?

– Давай.

Лекс закончил разговор и переслал фотографию знакомому. Завел двигатель и тронулся с места. Через полчаса знакомый перезвонил.

– Я тебя прибью, ты мелкий паршивец! – прокричал он в трубку.

– И что я опять сделал? – устало спросил Лекс, останавливаясь на светофоре.

– Что за номер внизу был? Я позвонил, никто не ответил. Перезвонили, жена взяла трубку. Лекс, – с угрозой произнес собеседник, – моя жена сказала, что кастрирует меня сегодня ночью. Чей это номер??

Все еще посмеиваясь, Лекс переступил порог типографии. Было подозрительно шумно и по коридору сновали незнакомые люди с перфоратором, баллончиками монтажной пены, шуруповертами и оконной рамой.

– Что происходит? – приглушенно спросил у охранника. Присмотрелся внимательнее. – Что у вас с глазом?

– Ничего серьезного, – охранник надвинул фуражку на брови. – Рома и Степа решили заменить окна в зоне отдыха. Говорят, сильно дует, лучше стеклопакеты поставить. Даже оплатили сами.

Лекс с плохо скрываемым недоумением покачал головой.

– Мне точно ничего не нужно знать?

– Господин главный редактор, да все в порядке. Вы можете спокойно идти работать.

Его открыто выпроваживали.

Лекс послушно направился в свой кабинет, не горя желанием вмешиваться в то, что могут решить без него. Отправил сообщение Михаилу, в очередной раз извиняясь. Михаил упорно отмалчивался. Постучала Настя, положила ему на стол книгу с Романом на обложке.

– На проверку, – сказала и собралась уходить.

– Почему Степа не принес? – Лекс взял книгу и отковырял прилипшую землю.

– Он занят. Окнами. – Настя старательно изображала улыбку. – Я пойду.

– Я не буду спрашивать, кто чем занят и почему этим занят. У меня другой вопрос – почему пробный экземпляр весь в мокрой земле?

– Ника собралась переезжать, – быстро ответила Настя. – Мне нужно ее проводить. Я уйду пораньше, можно?

– Да, конечно.

– Вам нужно одобрить либо дать замечания. До завтра.

Настя выскочила из кабинета, и Лекс сообразил, что ему придется заняться работой. А Вероника возвращается в свою квартиру. Он недовольно покосился на книгу и достал влажные салфетки.

14

– Вот и все, – Ника поставила сумку на пол. – Спасибо тебе.

– Обращайся, если что, – Настя помахала рукой и ушла.

Ника закрыла дверь, повернула ключ в замке и потерла глаза пальцами. Обошла свою квартиру, оставив сумку в комнате. На кухне включила чайник. Села на стул и тут же в голову полезли мысли о том, что она одна в квартире, что замок можно легко вскрыть, что это всего лишь второй этаж.

– Без паники, – сказала сама себе Ника, проверила еще раз дверь, заварила чай и решила, что нужно убить время уборкой. Несколько раз порывалась уехать на работу, но останавливала себя. Все равно возвращаться сюда придется. Включила музыку, сразу выключила. Вставила в ухо один наушник, оставив второе ухо свободным. Прислушивалась к звукам в подъезде, к соседям за стеной, к соседям сверху и снизу. Начала вздрагивать от малейшего шороха.

После того, как второй раз уронила губку, бросила ее в раковину и прислонилась к стене.

«Хватит уже. Никого здесь нет, кроме тебя. И шум будет, потому что люди вокруг живут. Давай мы поставим еще одну дверь с девиаторами и успокоимся». Ника достала смартфон, открыла интернет. Довольно быстро нашла нужную дверь и позвонила в магазин. Спустя полчаса объяснений и измерений администратор пообещал отправить мастера.

Ника перевела взгляд на окна и подумала о решетках. Вспомнила вопрос своего психолога: «Если бы этих людей поймали, тебе было бы спокойней?» Она уже и не знала, как жить по-другому. Тревога и постоянная готовность к бегству стали обыденностью. «Возможно, я уже и не стану нормальной», – честно призналась себе Ника. Даже если полиция найдет того, кто ее хотел купить.

Ника открыла фотографии, и при виде Саши ее сразу охватило чувство вины. Лекс до сих пор верит, что Саша может вернуться. Ей следовало все рассказать. Лучше сразу и быстро. Ника зажмурилась и привычным жестом прижала кисть к зубам, стремясь физической болью заглушить душевную.

Спустя пять минут держала руку под ледяной водой, ругая себя последними словами. Нужно избавляться от этой опасной привычки. Прижала к ране бинт и вздохнула, глядя на старые следы зубов. Будто ее руку иногда пожевывала собака. Открыла холодильник. Естественно, он был пуст. Придется идти в магазин.

Лекс отправил экземпляр на небольшую доработку и решил, что на сегодня хватит работы. Можно и домой уже. Или проведать, как Вероника. Может, она согласится пройтись с ним. Или выгонит, как вчера. В любом случае он увидит ее.

Кого Лекс не ожидал увидеть у дома Вероники, так это своего брата, сидящего на капоте своего Lexus со скрещенными на груди руками. Алекс смотрел прямо на Лекса. Лекс краем глаза заметил свет в окнах квартиры Вероники и затормозил напротив авто Алекса.

– Я знал, что ты прибежишь, – насмешливо приветствовал Алекс Лекса. – Только думал, ты раньше будешь.

– Что ты здесь делаешь? – холодно спросил Лекс, с трудом контролируя себя.

Алекс растянул губы в улыбке, в зеленых глазах застыл лед.

– Ты себе новую малышку завел? Видел ее, ничего собой не представляет. Мышка. Хотя ее глаза… – Алекс сделал паузу. – Океан.

– Она не моя малышка, – процедил Лекс. – Убирайся отсюда. Тебя не было хрен знает сколько лет. Будь добр, пропади еще на столько же.

Алекс рассмеялся. Лекс сжал зубы.

– Я с ней погулял немного, ты же не в обиде? Она и не поняла ничего. Рассказывала?

– Она все поняла.

Алекс запнулся и изогнул бровь, глядя Лексу прямо в глаза. Лекс повторил игру бровями.

– Ты лжешь. Даже твоя Саша не поняла, хотя она с тобой проводила довольно много времени.

Лекс закрыл глаза и глубоко вздохнул, сцепив пальцы в замок и подавляя острый позыв сжать этими пальцами шею брата.

– Оставь ее в покое. Ее давно нет уже.

– И что? – зло выкрикнул Алекс. – Но ведь она была? И была с тобой!

– Ты все никак не уймешься, – устало проговорил Лекс. – Это был ее выбор.

– Ей было все равно, кто из нас, – возразил Алекс, прищуриваясь. – Если она не могла различить, с кем идет на свидание.

– Что ты мелешь? – Лекс изменился в лице, напрягшись.

– Я постоянно гулял с ней. Ты не знал? – Алекс ухмыльнулся. – Она называла меня Лекс. Я говорил ей, что об этих встречах нельзя никому рассказывать, потому что они особенные. Даже между собой мы не будем обсуждать, иначе меня могут привлечь по статье.

Лекс молчал, пытаясь осмыслить то, что только что услышал.

– Я спал с ней! Слышишь? – закричал Алекс. – В то время, пока ты пылинки сдувал с ее ног и дарил целомудренные поцелуйчики в лоб, я изведал ее вдоль и поперек. И знаешь, что самое обидное?? – Алекс сплюнул в сторону. – Твоя девка даже не поняла ничего. Это унизительно быть твоей тенью, проклятый брат. Я, выходит, такая посредственность, что сам по себе ничего не стою? Что ты молчишь??

– И ты, значит, решил, что Вероника – теперь твоя следующая жертва? – тихо спросил Лекс. И в следующее мгновение прыгнул на Алекса, зажав ворот его куртки в кулаке, и с размаху ударил затылком о капот его машины, удерживая в горизонтальном положении и нависнув сверху.

Алекс помотал головой, слизнул кровь из прокушенной губы и рассмеялся, широко раскинув руки в разные стороны.

– Да ты полный придурок, – с отвращением сказал Лекс, отпуская его.

– Ты мне машину помял, – заметил Алекс, поднимаясь с капота.

– Я еще много чего могу помять, но пока сдерживаюсь, – с угрозой ответил Лекс. – Ты хочешь найти предел моего терпения? Не трогай ее, иначе я буду говорить с тобой по-другому.

– С ней будет сложнее, – подмигнул Алекс брату, – если она нас различает. Но и более захватывающе, аж трепещу, весь в предвкушении. Я все-таки готов рискнуть.

«Я не буду убивать его здесь», – уговаривал Лекс сам себя, выворачивая сопротивляющемуся Алексу руки за спиной и сгибая его пополам: – «Я отвезу его за город и там тихо закопаю».

– Лекс?

Лекс замер.

– Малыш, иди к нам, – нараспев протянул Алекс, изловчившись и пнув Лекса ботинком по голени. Лекс зашипел и присел на одну ногу, отпустив Алекса.

Ника сразу заметила знакомые Lexus и Hyundai, стоящие друг напротив друга. И два силуэта между этих машин. Странные ощущения возникли внутри, сочетание волнения и ожидания неприятностей.

Два близнеца. Один вытирал губу рукавом куртки, второй опирался о капот коричневого Hyundai, не отрывая глаз от брата. Как же они похожи, эти двое мужчин. Даже волосы одинаково падают на лицо. Ника без колебаний подошла к ним. Неважно, что один из них чужой. Второго она точно не боится.

– Может, помощь нужна с переездом? – спросил Алекс.

Ника его проигнорировала и остановилась рядом с Лексом, который ей мягко улыбнулся.

– Ха, – резко воскликнул Алекс. – И когда ты догадалась?

– Когда ехала с вами на ужин, – просто ответила Ника. – Было жутко некомфортно, а я доверяю своей интуиции.

– С ним, значит, комфортно? – Алекс кивнул на брата, скрывая, как его уязвили эти слова.

– С ним спокойно. С вами – нет. Что вы здесь делаете? – спросила Ника.

Лекс, чуть поморщившись, встал на обе ноги, закрывая Нику собой.

– Он приехал встретиться со мной, – ответил Нике, глядя во взбешенные глаза Алекса. – Уже уезжает.

– Это ты от меня ее, что ли, прячешь? – зашипел Алекс и повысил голос: – Ника, увидимся еще.

Лекс изогнул бровь. Алекс шагнул вперед, неожиданно обнял Лекса, имитируя прощание, и прошептал ему в ухо:

– Не твоя, говоришь?

– Захлебнись своей желчью, – прошептал ему в ответ Лекс, сжимая руки, пока Алекс не охнул. Ника дотронулась до рукава, и Лекс отпустил брата.

Алекс ухмыльнулся, запрыгнул в машину и уехал, посигналив на прощанье. Лекс обернулся к Нике.

– Как ты поняла, кто из нас кто? Темно же.

Ника сжала губы, пряча улыбку. Какой глупый.

– Я же сказала, что вы совсем разные.

– И со мной тебе спокойно?

– Да.

Настала очередь Лекса прятать довольную улыбку. Он поднял голову к ночному небу, глубоко вдохнул холодный воздух и подумал, что зима не так уж и плоха. Потом вспомнил и нахмурился

– Ты куда собралась?

Ника любовалась в этот момент его профилем, на который падал бледный лунный свет, прочерчивая дорожки теней от опущенных ресниц вниз по скулам. Услышав вопрос, она быстро отвела взгляд и покраснела, будто ее поймали за подглядыванием.

– В магазин. Он совсем рядом.

– Идем, – Лекс направился к освещенным окнам небольшого магазинчика, улыбаясь во весь рот. «Мне кажется, или я ее все-таки интересую?»

– Идем, – пробормотала Ника, печально плетясь следом. «Мне кажется, или я строю из себя полную дуру».

В магазине было тихо, наплыв покупателей сошел на нет. И сейчас замученная за день продавщица уныло осматривала зал, ожидая конца рабочей смены. Две женщины спорили у прилавка с овощами, два молодых паренька набирали в корзину чипсы и сок, один из них не переставал говорить по телефону, прижатому плечом к уху. Родители с ребенком несли к кассе конфеты.

Лекс пропустил Нику вперед. Продавщица, завидев новых посетителей, заметно оживилась и села ровно. Ника очень четко представляла, как выглядит рядом с Лексом, и опустила голову, чувствуя себя неловко. Две женщины у овощей кидали на Лекса заинтересованные взгляды, на Нику глянули всего один раз, и то снисходительно. Семейная пара с ребенком, спасибо им, просто прошли мимо. Подростки оценили черное пальто Лекса одобрительным кивком и округлили глаза, указывая на волосы Ники.

Лекс оглянулся на Нику и раздраженно фыркнул. Схватил корзину, накидал туда все, что попалось на глаза, и потянул Нику к кассе. Продавщица медленно пробивала товар, кидая взгляды из-под ресниц на Лекса. Лекс нетерпеливо стучал пальцами по ленте. Ника прятала нос в воротник и мечтала провалиться под землю.

– Девушка, можно быстрее? – не выдержал Лекс. – Моя супруга скоро превратится в ледышку. Что я буду ночью с ней делать?

Ника моргнула. Две женщины разочарованно вздохнули. Продавщица окинула Нику завистливым взглядом и ускорилась.

Лекс приложил карту к терминалу, одной рукой подхватил пакеты, второй – приобнял Нику и вывел ее наружу.

– Я больше никуда с вами не пойду, – пробормотала Ника, освобождаясь. – Вы развиваете во мне комплекс неполноценности.

Лекс расхохотался.

– Больше уверенности. Тебе не все равно, что думают те тетки?

– Я представляю, что они сейчас думают. Стыд-то какой.

Лекс перестал улыбаться.

– Тебе стыдно со мной?

Ника отрицательно покачала головой, глядя в сторону.

– Идем, – Лекс направился к ее дому. «Стыдно ей. Надо же». – Вероника, я думаю, мы уже достаточно близко познакомились, ты даже побывала под колесами моей машины. Может, перестанешь мне «выкать»?

– Но…Вы же намного старше меня! – Ника прикусила язык, но слова не вернуть.

«Приплыли. Она что, считает меня древним стариком?»

– Мне тридцать пять, – довольно раздраженно заметил Лекс. – Это далеко не пенсионный возраст.

– Извините меня, – раскаянно произнесла Ника. – Может, вы зайдете, я кофе сварю. Холодно на улице.

– Спасибо, но уже действительно поздно. В другой раз, – Лекс поставил пакет у дверей квартиры и уже внизу лестницы прокричал: – Спокойной ночи.

Ника занесла пакет, заперла дверь и села в коридоре на пол, закрыв лицо руками. Она и правда сказала, что он старый? Кажется, он здорово разозлился. Прямо как на своего брата.

Мысли плавно перетекли на Алекса. Так похожи и такие разные. Рядом с Алексом Ника ощущала дискомфорт. Этот человек вызывал тревогу и держал в напряжении. Хотелось оказаться от него подальше.

Лекс, напротив, создавал вокруг себя ауру безопасности. Как бы он не злился, Ника была уверена, что он не причинит ей вреда.

Что Алекс хотел от Лекса? И почему Лекс был так взбешен? У них явно была полномасштабная агрессивная война, что довольно странно для близнецов.

Ника включила свет и занесла пакет на кухню. Разложив на столе то, что набрал Лекс в магазине, она усмехнулась. Сделала бутерброд, налила чай, и принялась раскладывать продукты, с удивлением прислушиваясь к себе. Ее внутренний демон молчал. Лекс сработал лучше любого успокоительного.

Лекс дождался, пока Вероника включит свет, и медленно отъехал от ее дома. Пару часов просто бездумно ездил по городу, не разрешая себе думать о чем-либо. Ближе к часу ночи выехал за город и направил автомобиль к лесополосе. Нашел в темноте земляную насыпь и присел рядом, подбирая остатки прядей, которые не успел еще унести ветер. Положил их в бумажник и прошелся пальцами по своей смоляной гриве.

В голове не укладывалось, что этот подленький тип, называющий себя его братом, сказал правду. Не могла его Саша, которая смотрела на Лекса как на центр своей вселенной, одновременно изменять ему с его же братом. Алекс, скорее всего, лжет. Просто для того, чтобы причинить ему боль. В этом весь его брат. Завистливый, мелочный и жестокий.

В памяти возникла четкое воспоминание, как в одну из встреч Саша бросилась ему на шею и довольно умело прижалась губами к уху, лаская его языком. Лекс тогда быстро отстранился, решив, что она начиталась романов. И велел ей больше так не провоцировать его. Саша заметно расстроилась, весь вечер вела себя подозрительно тихо. Больше такого не повторялось.

В свете недавних откровений Алекса ситуация со странным поведением Саши обретала смысл. Этот поганец сказал правду, признал Лекс, перебирая землю пальцами и прислушиваясь к уханью совы. Пока он изображал влюбленного идиота, Алекс нагадил ему в тапки. Знала Саша или нет, с кем ложится в постель, и было ли это единожды – это останется для него тайной.

«Вероника бы закатила скандал в такой ситуации», – пришла внезапная мысль. Боль внутри отступила при мысли об этой девушке. – «А еще она считает меня старым. Но. Если судить по ее взглядам, я еще на что-то гожусь. Если я спрошу прямо – она может подумать, что я очередной озабоченный и послать меня подальше. Что делать-то??»

15

Ника отлично выспалась, чему сама удивилась. Позавтракала йогуртом, которого в холодильнике было несметное количество. Прокрутила в памяти момент, когда Лекс назвал ее женой в магазине и счастливо выдохнула. Легкость разлилась по всему телу, вызывая приятную дрожь волнения. Ника протанцевала к шкафу, достала длинное в пол платье из тонкой шерсти темно-синего цвета и приложила к себе. Попыталась уложить волосы. Подкрасила глаза. Обула высокие сапоги, накинула серое пальто. Посмотрела в зеркало и отметила, что не такая уж она и замухрышка. «Больше уверенности», – повторила она слова Лекса и пошла на работу.

Охранник на входе смотрел ей вслед. Настя, выглянув из приемной, подняла большие пальцы обеих рук вверх. Роман подмигнул, встретив ее в коридоре. Степан проводил тоскливым взглядом. Директор пошел за ней следом.

– Ника, – вкрадчиво начал директор, – закрывая за собой дверь и отрезая их двоих от людей в типографии. – Ты выглядишь сегодня невероятно, ошеломляюще! Ты всегда красавица, но сегодня задалась целью свести меня с ума.

– Дмитрий Борисович, спасибо, конечно, но цели свести вас с ума у меня нет, уверяю вас, – резко ответила Ника, снимая пальто. Директор втянул в себя воздух и сделал несколько шагов к Нике. Ника выставила перед собой руки и сдвинула брови.