скачать книгу бесплатно
Нет.
Я тебя именно что правильно и понял.
У тебя – свои профессиональные привычки.
У меня – свои…
– Я ваш сосед, мы в соседних купе едем. И вот поэтому меня так ваша реплика о копченой рыбе с Лодейного Поля и заинтересовала. У меня просто товарищ там целый лоток закупил, но мы их еще не начинали.
Я ухмыляюсь.
– Товарищ, – спрашиваю, – высокий такой, в желтых берцах и синем шейном платке?! Так я ему еще сразу после покупки адрес туалета подсказал. Так что, если еще не ели – это хорошо. Травануться, может, и не траванетесь, но если желудки нежные, городские, то некий дискомфорт гарантирую. И дело тут даже не столько в «жидком дыме». Рыбу-то чер-те откуда везли, и чер-те как она хранилась перед горячим копчением. А копчение все-таки достаточной термической обработки, знаете ли, не дает…
– Но он же сказал, что у местных брал, – говорит растерянно.
Я всхохатываю.
– Местный, – говорю, – знаете ли, местному рознь. Там несколько больших фабричных коптилен или одна, но очень большая: хрен его знает, если честно. Но то, что рыба коптилась именно фабричным способом, причем самым варварским, с «жидким дымом», это – несомненно. Для опытного человека, по крайней мере. А этот «дым», знаете, чем в первую очередь плох?! Тем, что наглухо перебивает все запахи, в том числе и если рыба «с душком». А как она не будет с душком, если того же терпуга аж с Камчатки сюда везут?! Он вообще-то только на Дальнем Востоке водится. И как сюда попадает, логистику сами себе представить можете, наверное. И угрей здесь нет, они водятся южнее. Большое производство, короче. А «местные», которые по перрону бегают – это всего-навсего реализаторы. Причем, я так подозреваю, реализаторы в том числе и «брака», и «левака»: документы-то у них никто не спрашивает, и санконтроля никакого. Так что эти дяди – это не бабушки с пирожками. Ну, – совсем…
Он аж побледнел.
– Там же, – взмахивает руками, – сейчас Алёна может проснуться! А она копчения очень любит. Побегу выкину, если успею. А если не успею, то так хотя бы предупрежу…
…Глядя ему в спину, я не то чтобы не завидовал этой Алёне.
Скорее сочувствовал.
Когда матерый дядька, да к тому же еще, весьма похоже, отягощенный достаточно специфической профессией, с таким жаром принимается о ком-то заботиться – тут жди беды. Причем, беды фактически неминуемой.
Я докурил сигарету, сплюнул в сторону урны, порадовался, что попал, и медленно побрел к тамбуру.
Скоро уже отправляться будем.
Пора…
Глава 9
…Прошел по узкому вагонному коридору, поминутно извиняясь перед отклячившими задницы попутчиками, заглянул в пустое купе. Мужики еще где-то слонялись по перрону.
Вышел в коридор, выглянул в окошко: точно, вон они, красавцы, – один по телефону разговаривает, другой в киоске что-то покупает.
И, готов спорить, что это – мороженое.
Или еще какие ватрушки.
Глеба и сладости – это вообще отдельная тема.
Он как-то у меня на дне рождения, к радости уж и не знавшей, как от него избавиться, жены, фактически в одиночку расправился с огромным подарочным тортом: и это после пары мисок ухи и хорошей порции шашлыка. Я, кстати, вообще последнее время день рождения, а он у меня зимой, предпочитаю за городом встречать, на даче: мужики у мангала кучкуются, под водочку, а девчонки у камина.
И всем хорошо.
Но Глебушка тогда – реально отличился, жена до сих пор восхищается.
Красавец…
– Извините, разрешите пройти, – снова слышу уже знакомый, слегка скрипучий голосок своего вокзального знакомого.
Ну да.
Вот всегда так: сначала, протискиваясь, возмущаешься откляченными задницами.
А потом доходишь до места – и немедленно отклячиваешь свою.
Нехорошо.
– Это вы меня извините, – отступаю обратно в купе. – Проходите, пожалуйста.
Он вздыхает.
– Не проснулась пока, слава Богу, – вздыхает неожиданно, чуть ли не на правах старого знакомого. – Алёна, в смысле, не проснулась. Успел выкинуть. Спасибо, что предупредили. А Геннадию, сейчас вернется, я задницу-то надеру.
Так, думаю.
Понятно.
Пижона зовут Геннадий.
Совершенно избыточная, конечно, на мой взгляд, информация.
– А вы, видимо, тоже на рыбалку едете, – спрашиваю, чисто из вежливости, чтобы поддержать разговор.
Куда они там и с кем едут, мне, разумеется, в принципе, по барабану.
И это еще очень мягко сказано.
Но он неожиданно радуется вопросу, как дитя конфете «Мишка на севере».
Ой, блин…
…Хорошая же у них там компания, если мужику и поговорить толком не с кем.
Дела…
– На рыбалку, – несколько раз мелко-мелко и немного суетливо кивает, – да. На семгу. Хариуса я уже как-то пару раз в Карелии ловил, приходилось. Однажды даже кумжу поймал! А вот за семгой впервые еду…
– Понятно, – киваю в ответ. – А берег какой? Белое, Баренцуха?
– Что-что, простите? – пугается. – Мы на речку едем, на Варзугу. Точнее, на один из ее притоков.
Я вздыхаю.
– Я имел в виду, какой берег Кольского полуострова, – говорю. – И в какое море речка ваша впадает. Ну, так-то понятно, что Варзуга – это южный берег, побережье Белого моря, Терской район. Мы, в общем-то, тоже в те места. В Кандалакше выгружаемся. И до Умбы.
– И мы тоже в Кандалакше выходим, – радуется. – Но в Умбе останавливаться не будем, дальше поедем.
Я фыркаю.
– Ну, – смеюсь, – мы тоже в самой Умбе блесны полоскать не собираемся, там уже давно все убито, хоть и места, конечно, живописные. Нет, поймать-то там рыбу при определенной терпеливости и нормальном уровне мастерства можно, вполне. Только на фига?! Такой интенсивности рыбалку я себе могу и где в Подмосковье организовать, хоть и не на семгу, конечно…
– А где ловить собираетесь? – интересуется.
– Да там же, – киваю, – на притоках Варзуги. Если конкретно, то на Инделе лагерем стоять будем. Но и на Пану заедем, разумеется. Спортивную лицензию на «поймал – отпустил» я на всякий случай на обе речки заказал. И на «изъятие», кстати, тоже. Мало ли что…
– Вот как здорово! – радуется. – Мы тоже именно в те края.
Потом неожиданно замечает, что по коридору от тамбура начинает пробираться все тот же пижонистый Геннадий, и хищно прищуривается:
– Вы меня извините, – скалится недобро. – Мы с вами попозже еще обязательно поговорим. А пока у меня сейчас будет разговор чуть менее приятный, но, увы, чуть более обязательный. Ну, напросился человек.
– Понимание, – киваю. – Я бы, наверное, тоже так вопрос бы решал.
Он вздыхает.
– Да уж, – фыркает. – Особенно если учесть, что вы этого придурка предупреждали. А я-то все думаю, на кого он жаловался, что ему «сосед нахамил». Спасибо вам, кстати. Меня вообще-то Олег зовут.
– Валера, – протягиваю ему ладонь. – Ну, да ладно, идите, разбирайтесь. Позже пообщаемся…
…Тут и мои придурки как раз очень вовремя подкатили.
Глебушка, естественно, с громадным пакетом мороженого, которое тут же и начал мне предлагать, даже, можно сказать, навязывать. Я, впрочем, на эту тему особо не заморачивался: то, что мы со Славяном не «поможем», эта сволочь, в общем-то, и в одиночку осилит без проблем, я уже рассказывал.
Делов-то.
Поэтому поковырялся в его пакете, покачал отрицательно головой и с удовольствием налил себе в вымытый стакан из-под чая еще на два пальца доброго торфяного виски, из того запаса, которым мы до прибытия в этот славный город Свирь самым что ни на есть решительным образом развлекались.
Впрочем, – какой уж тут на фиг «город».
Так, городишко.
Хотя название, конечно, – есть в нем что-то такое, очень правильное.
Плохое место таким красивым именем не назовут…
…Славка немного подумал, к кому из нас с Глебушкой присоединиться, и присоединился именно ко мне. Да и сам Глеб жестами, ибо рот был занят мороженым, показал, чтобы ему тоже набулькали.
Поезд, кстати, тронулся как раз в тот момент, когда мы сдвинули стаканы, и я увидел в этом какой-то определенный символизм…
…Славка проглотил налитое первым.
Одним большим, красивым глотком.
Скривился.
Потом выдохнул с удовольствием.
– Что, кстати, за черт тут с тобой лясы в коридоре точил?! – интересуется.
Я только плечами пожал.
– Да так, – говорю. – Мужик какой-то. Тоже, кстати, на рыбалку едут. И, похоже, тоже на Индель.
Славка морщится.
– Не приведи Господь, – делает длинный глоток минералки, прямо из горлышка, – с нами, в санькин лагерь. Он как раз говорил, что с нами на поезде еще какие-то попутчики из Питера прибывают. А мне его рожа протокольная что-то как-то сразу не глянулась. Нет, я, так-то, ничего против органов не имею. Просто урод какой-то. И все.
Я медленно киваю.
– Да нравиться там и вправду нечему, – говорю. – Там прямо на лбу большими печатными буквами написано «контора». Причем, не с земли, а со штанами, протертыми сидением в кабинетном кресле. Я их брата нижним чутьем чую, крови они у меня в свое время попили мама не горюй. Все приручить хотели, пока старшие товарищи не прикрикнули. Но хочу тебя расстроить, – они именно из Питера. Так что возможно все…
Глеб тоскливо вздыхает.
– Опять, что ли, морды будем бить, Валерьяныч?
– А вот этого, – хмыкаю, – как раз ни в коем случае не советую. Не тот типаж. Ну, если только уж совсем, сука, прижмет. Так-то потом отмажемся, конечно. Но будет неприятно, это я уж совершенно точно гарантирую.
Негромко и невесело смеемся.
Потом Славка с каким-то неожиданным, почти детским тоскливым всхлипом вздыхает.
Смотрит в окно на проплывающие все быстрее и быстрее лесные опушки.
– Может, – говорит с надеждой, – все-таки пронесет…
…Разумеется, – не пронесло.
Ну вот, как чувствовал.
Идиотизм.
Лузер-шоу как оно есть.
Вся эта троица: «гебешник», пижон Геннадий и пока еще неведомая Алёна, как выяснилось уже в Петрозаводске, ехали именно с нами.
И – более того.
Саня, наш «встречающий», или, как мы его называем, «егерь-распорядитель», директор небольшой местной туристической фирмы, их еще и в нашу группу включил: но это выяснилось уже позднее, по прибытии в саму Кандалакшу. Когда нам всем это сам Саня, сразу же по прибытии, радостно и объяснил: за них, за этих ребят, оказывается, просил какой-то его старый знакомый рыбак. Разумеется, все из того же самого славного города на Неве.
Вечно, кстати, от этих питерских одни исключительные неприятности…
