Боги

Он направился прямиком в «комнату для допросов», в подвале. Пиа сидела там, запертая в клетке, в наручниках и с кляпом во рту. Ключ от клетки висел рядом на стене, но Пиа никак не могла до него дотянуться. Она сильно испугалась, когда Эдигус вошел.

– Ну что, Пиа, пришло время разобраться и с тобой. Но для начала, поговорим.

Эдигус божественной силой снял с нее кляп и наручники. Но она не успела проронить и слова, как Эдигус сам продолжил говорить.

– Мне известно, что ты планировала свою месть очень долго. Я понимаю, что твои отношения с моим братом с самого начала имели главную цель – месть. Я знаю, что ты нарочно поджидала его. Я знаю, как ты вскружила ему голову. Мне не понятно лишь – зачем? Зачем все это?

Пиа ненавистно уставилась на Эдигуса.

– Потому что вы убили всех, кого я знаю. Вы затеяли самую кровавую войну всех времен!

Она практически кричала на него. В ней было много ненависти.

– Самую кровавую? Что за глупость!?!

– Из-за вас, тебя и твоего брата, погибли миллионы!

Эдигус не смог сдержать ухмылки.

– Миллионы? Да откуда им было тогда взяться? Мы были небольшим народом. У нас было всего тысяч сто солдат. Нам противостояли армии в двести и триста тысяч. Но потери были минимальными. Мы просто приходили, брали то, что нам было нужно, и уходили.

– Твой брат убил всех приверженцев после того, как пленил тебя!

– Он убил только «верхушку». Это было около ста человек. Я не знаю, что тебе рассказывали про войну, но все было не критично. Не забывай, мы боги и нам нужна эта планета.

Теперь глаза Пии горели от ненависти.

– Из-за вас погибли все, кого я любила! Мой отец, любимый моей матери, все наши друзья! И все это только из-за вас!

– Да. Жизнь бывает трудной и не справедливой. Мэри рассказала, что твоя мать умерла пять лет назад. Ты тогда решила начать мстить?

– Ты ничего не знаешь! Она прожила всю жизнь, оплакивая тех, кто погиб тогда. Если бы не ты….

Вдруг Эдигус перебил ее.

– Если бы не я, тебя бы не было. Ты знала, что Боцман был бесплоден? Если бы я не создал свою армию, твоя мать никогда бы не познакомилась с Русланом, и ты бы никогда не родилась. С этой стороны ты думала?

Пия отвернулась. Все, что говорил Эдигус, было правдой, и она знала это. Но ненависть в ее груди все равно брала верх.

– Достаточно болтовни! Я решил, что сделаю с тобой.

Внезапно произнес Эдигус. Теперь на место ненависти пришел страх.

– Я не боюсь тебя! Я буду до последнего бороться!

Выпалила она, когда Эдигус уже открывал клетку. Он ничего не ответил и лишь покачал головой. Он медленно, но верно приближался к ней. Она сидела на полу и чувствовала себя совсем беспомощной.

– Встань на колени.

Приказал он, подойдя к ней вплотную. Ее глаза невольно остановились на его ширинке. Ее голова оказывалась как раз на уровне его ширинки…

– Я сказал, встань на колени.

Повторил Эдигус. Пиа дрожала, но неповиноваться тут было просто бессмысленно. Она выполнила приказ. Эдигус зашел к ней за спину.

– Расстегни три верхние пуговицы рубашки.

Пиа была ошарашена, она не понимала, что ей надо делать.

– Чьей рубашки?

Дрожащим голосом спросила она.

– Своей конечно!

Удивился Эдигус. Пиа выполнила и этот приказ, но добавила:

– Ты не сломишь меня, чтобы ты со мной не сделал!

Она пыталась выглядеть сильной, но на самом деле она еще больше показывала свое отчаяние.

– Наклони голову вперед и убери волосы с затылка.

– Что?

Пиа не понимала, чего от нее хотел Эдигус. Ее фантазии на это просто не хватало. Тогда Эдигус властно взял ее голову и наклонил под нужным ему углом, убрав волосы.

– Вот так. А теперь, не шевелись. Будет больно.

Он полез в карман испорченного костюма. У Пии полились слезы.

– Что ты хочешь со мной сделать?

Прошептала она.

– Ты считаешь, что мы, боги, беспорядочно забираем жизни людей? Ты права, и я не собираюсь тебя разочаровывать.

Он нагнулся и обхватил ее горло одной рукой. В другой он держал шприц. Он быстрым движением вогнал ей в освобожденный от волос участок шеи содержимое и отпустил. Пиа рухнула на пол от боли. Но на этом все не закончилось. Она начала биться в конвульсиях. Все ее тело горело, она начала рвать на себе одежду и неистово кричать. Эдигус спешно покинул клетку. Он не запер ее, лишь прикрыл, и уселся на большую картонную коробку с чем-то. Кажется, это были макароны. А может и рис. Он сидел так еще около пятнадцати минут, пока Пия не перестала дергаться. Как только ее дыхание стало восстанавливаться, он спросил у нее.

– Ну как?

Это был риторический вопрос.

– Что, что произошло? Я жива?

Эдигус вздохнул.

– И да, и нет. Я забрал твою жизнь так же, как однажды забрал жизнь Мэри. В твоих жилах течет теперь капля божественной силы. Теперь ты – полубог. Только сила у тебя будет намного слабее, чем у Мэри, так как ты простолюдинка.

Пиа была ошарашена таким раскладом дел.

– Но, зачем?

– Ты ненавидела все «наше». Теперь ты стала практически одной из нас. Не совсем, но все же. Вот только твоя жизнь больше не принадлежит тебе. Я сделал тебя такой, и я останусь твоим покровителем. Я буду, в общем и целом, распоряжаться твоей судьбой. Жаль с Мэри я понял это поздно….

Он взял паузу. Он не хотел затрагивать эту тему. Пиа не уделила этому внимания, хотя это был прокол со стороны всевышнего бога.

– Суть в том, что теперь ты будешь жить вечно, пока кто-нибудь не захочет тебя убить. Или ты не совершишь самоубийство. Тоже вариант.

Он вновь взял паузу.

– Я даю тебе выбор. Либо ты убьешь себя сама прямо сейчас, либо ты выйдешь отсюда и будешь жить с моим братом, пока он не разочаруется в тебе. Тогда уже он убьет тебя. На этом – все. Вот мое наказание.

После этих слов Эдигус покинул сырой подвал.

Он направился в свои покои. Мэри все еще лежала там. Он мирно присел на диван.

– Мэри, как ты?

– Невероятно, Эдигус.

– А я, вот, возьму себе сейчас час свободного времени. Мне надо отдохнуть и обдумать все.

Вдруг его взгляд остекленел. Мэри сразу это заметила и испугалась.

– Что с тобой?

– Я офигеваю.

Спокойно объяснил он.

– Ты, что?

Мэри очень сильно удивилась.

– Я офигеваю. Весь день у меня не было и минуты, чтобы офигеть от всего происходящего. Я вон, даже костюм не сменил.

Мэри все еще не понимала, о чем он говорил. Ей было не по себе.

– Как я смог начать так лихо пользоваться силой? У меня не было ее много лет. Я получил ее обратно лишь сейчас. Офигеть. И как, этот суперяд – смерть всех богов, на меня не подействовал? Офигеть. А еще дети с братом собираются прикончить отца. Офигеть. Кстати, я еще, как наказание дал Пии каплю божественной силы матери.

– Офигеть!

Не выдержала Мэри.

– Вот – вот.

Устало произнес Эдигус.

– Но зачем ты это сделал?

– Я люблю своего брата и хочу, чтобы он мог попробовать стать счастливым. А он ее действительно любит. До разговора с тобой я считал нашу силу для людей даром. Теперь я понял, что это проклятие.

Мэри глубоко задумалась.

– Моя кожа стала вдруг дряблой. У меня еще такого никогда не было. Как бы я не старела, моя кожа оставалась нормальной. Морщины появлялись. Но дряблой она никогда не была.

– Я знаю. Тебя нагоняет то, от чего защищала сила. Час расплаты близок. Но ты свободна. От меня. И я понимаю твой выбор.

Эдигус улыбнулся.

– Спасибо тебе. Спасибо за все, мой бог.

Мэри прижалась к Эдигусу. С одной стороны ей было грустно. С другой стороны ее радости не было конца. Она сама запуталась в своих чувствах. Но рядом с ним сомнения уходили. Она принялась ласкать его. Ей было очень приятно касаться его, наконец, живого тела.

– Давай я помогу тебе подобрать другую одежду.

– Да выбор вроде бы не велик.

– Ну и что?

Эдигус понял намек. Он сам очень хотел узнать Мэри чуть ближе обычного. Их связь была долгой. Около получаса. Эдигус впервые по настоящему воспылал страстью к женщине. Его отношения с Лидией, матерью Кристиана и Наталинь, никогда не были такими нежными. Он пытался научиться любить ее, но если говорить честно, у него это не очень получалось. С Мэри же все было наоборот. Он чувствовал, с ней все по-настоящему, и ему были не важны ни ее дряблая кожа, ни морщины, ни даже седина. Он видел в ней большее. Наверное, поэтому он и отпустил ее. Он хотел, чтобы она тоже была счастливой.

В порыве чувств Эдигус забыл одну важную деталь. Вернее он нарочно опустил ее. Когда все закончилось, Мэри, и так очень ослабленная, заснула. Эдигус же прошептал ей на ухо послание:

– Мэри, ты слышишь меня, и я знаю, что ты вспомнишь мои слова, когда это будет нужно. Я оставил тебе небольшой подарок. Твоя кончина получила отсрочку. Но если ты захочешь избавиться от моего подарка, приди ко мне и я все сделаю.

Он вздохнул.

– Высшие силы покарают меня за это, но я сделал свой выбор.

Эдигус покинул комнату. Мэри слышала слова Эдигуса. Она стала догадываться о каком «подарке» он говорил. Она схватилась за живот и смогла лишь вымолвить:

– Офигеть.

Эдигус тем временем, поняв что в покое его дела не оставят, созвал детей на совещание. Он хотел обсудить план действия. Они собрались все в той же столовой. Эгундур ее, к тому времени, уже покинул. Пиа, как ожидалось, вернулась к нему, и они уединились где-то в имении. Благо оно было большое.

Сев за стол Эдигус сразу перешел к делу.

– Мой брат рассказал мне о вашем плане мести.

– Мы знаем. И ты с ним в корне не согласен.

Подтвердил Кристиан.

– У меня есть один главный вопрос. Вы хотите трон?

– Да.

Хором ответили дети.

– Но зачем?

Вопрос Эдигуса поставил детей в тупик.

– Как, «зачем?». Он наш по праву.

Возмутилась Наталинь.

– Ну и что? Почему мы не можем попробовать жить как «нормальные». У нас есть дом, семья, деньги, у вас даже есть знакомства. Мы могли бы остаться здесь, жить мирно и спокойно. Здесь все для этого предусмотрено. Зачем нам трон?

Дети были ошарашены таким подходом отца. Они никогда не рассматривали такой вариант.

– Но мы ведь боги! Боги правящей семьи. Кто, если не мы, должен сидеть на троне? Наша обязанность управлять и защищать наши миры!

Продолжила Наталинь.

– С управлением и защитой это ты хорошо сказала, красиво. Вас этому Мэри научила? Отчасти это правда. Но мы можем заниматься нашими обязанностями и сидя здесь. Мой отец, ваш дедушка, настольно некомпетентен, что я в молодости украл у него из-под носа тонны золота. А заметил это мой брат только через три года. Хотя факт кражи я даже не скрывал! Чтобы «действовать», не обязательно быть у всех на виду.

– Как же так, отец! Но тогда твои заслуги никто не будет воспевать!

Не выдержал Кристиан.

– Мальчик мой, так значит, тебе нужен трон, чтобы тебя воспевали?

– Не только. Еще чтобы уважали, чтобы наша семья вошла в историю времени. Чтобы у нас были помощники и последователи. Неужели ты этого не хочешь?

Эдигус улыбнулся.

– Если честно, не особо. С самого начала не особо хотел. А после того, как меня убили, вдвойне не хочу. Кстати, насчет помощников: Хороший слуга на вес золота, но даже он может предать тебя. Зачем окружать себя опасностью?

– Отец, ты что, боишься?

Удивленно спросила Наталинь.

– Конечно. Я слаб. И я это понимаю. В этом понимании моя сила. Если бы я, например, не боялся за вас, дорогие дети, вас бы уже давно убили. Еще во время переворота.

– Разве верховному богу знаком страх? Разве это допустимо?

Возмущалась она. Её мир грозился перевернуться.

– А разве – нет? Разве верховный бог не должен сочетать в себе все частицы мира?

Удивленно спросил Эдигус.

– Но как?

– Верховному богу знакомо все; и страх, и боль, и радость. Просто когда идет дело на дело, он поднимается над собой, учитывая все аспекты жизни. Проще говоря, он крайний, который должен разгребать проблемы не только свои, но и чужие. И вы хотите взять на себя это бремя? Мне не понятно. Поэтому я спрашиваю вас, зачем вам это?

Дети были ошарашены. Их разговор длился еще очень долго. Эдигус рассказывал им о том, что такое быть верховным богом. Когда они жили в городе богов, они были еще слишком маленькими, чтобы осознать то, чем занимался их отец. Они лишь получали свои «дивиденды». Тем не менее, в конце разговора они пришли к выводу, что трон им нужен. Он принадлежит им по наследству и их судьба состоит в том, чтобы править. А судьба стоит над богами. Против судьбы не мог пойти даже верховный бог.

– Хорошо.

Согласился Эдигус.

– Тогда мы остаемся при вашем плане, просто внесем небольшие коррективы.

Коррективы заключалась в том, что после того, как Наталинь со сцены убьет Всевара, появится Эдигус. Боясь его гнева, побегут все предатели, которыми он займется сам, но позже. Так можно быть уверенным, что трон после Всевара перейдет в Эдигусу, а впоследствии и к детям.

Обсудив все самое главное в связи с изменением плана, они разошлись. Каждый пошел заниматься своими делами. У Кристиана была Виола, которой он все хотел рассказать, Наталинь тренировалась в стрельбе, а Эдигус решил обойти имение. Но он обходил его не просто так. Пока он разговаривал с детьми, Мэри покинула их. Она ушла, даже не попрощавшись. Он понимал это, но поверить ему все равно было сложно. Он знал, что это был для нее единственный способ уйти. В противном случае она бы не смогла. Но ему было тяжело на сердце. Уже темнело. Он обошел все поместье, но не нашел ее. В утешение он нашел брата и Пию. Они сидели в беседке, во внутреннем дворе, и разговаривали. Увидев Эдигуса, брат бросился к нему в объятья.

– Эдигус! Пиа мне все рассказала! Я просто не знаю, как тебя отблагодарить! Твой дар…

– Поверь мне, она не подарок.

Устало произнес он.

– Ну и пусть. Я люблю ее. Брат, я не мог представить себе, насколько ты добродетелен. Ты единственный за всю историю богов, кто действительно заслуживает титул всевышнего бога.

– Пусть это будет моя месть за то, что ты меня убил.

Ухмыльнулся Эдигус.

– А вообще, брат, мне нужна твоя помощь.

Перешел он к делу.

– Все что угодно!

– Тогда приведи ко мне моих старых друзей.

Эгундур был немного в замешательстве, но мгновенно бросился выполнять просьбу брата. Пию он, по совету брата, забрал в свое имение в городе богов, где она должна была обжиться.

Выполнить просьбу Эдигуса было не так просто. И если Логана с Ламой он нашел без особых проблем, то с Даревитом все было сложнее. После смерти Эдигуса он безвылазно сидел в зале суда великой Троицы и работал их советником. Бедному Эгундуру ничего не оставалось, как призвать суд.

Троица была очень удивлена.

– Эгундур. Вы снова призвали нас. Нас крайне редко призывают дважды. В первый раз Вы призвали нас разрешить семейные дела, что же теперь заставило Вас прийти к нам?

– Великая Троица, случилось нечто ужасное и непоправимое! Я бы ни в коем случае не побеспокоил вас по пустякам. Но мне никак не справиться одному. Я прошу об огромнейшем одолжении, позволить вашему советнику пойти со мной.

Даревит сидел на одной из боковых скамеек и внимательно слушал.

– Говорите, что случилось, а мы решим.

Теперь Эгундуру пришлось импровизировать.

– Дело в том, что всевышний бог планирует очень масштабный праздник. Организация лежит в основном на моих плечах. И вот, случилось непоправимое. Стены, в монументе, что воздвигался для праздника, покрасили бежевой краской с желтоватым оттенком, а не розоватым, как планировалось.

– О боже! Это же ужасно!

Не выдержал председатель Троицы.

– О да. На то, чтобы все перекрасить, просто нет времени. Но что еще хуже, я теперь не могу подобрать салфетки для застолья. Я никак не могу найти оттенок, который бы импонировал цвету стен. Ваш помощник, Даревит, знает вкусы всевышнего бога намного лучше, чем я. Он точно сможет помочь мне сделать все так, чтобы он остался доволен.

Даревит впитывал каждое слово Эгундура. Он понимал, что тот врет. Вернее, он знал, что это не могло быть правдой. Но если он зашел так далеко, дело было очень важным.

Но Эгундур врал на удивление хорошо, что было для него редкостью. Председатель поверил.

– Это, конечно, очень неприятный конфуз. И я понимаю, почему Вы обратились к нам. Если хотите, я могу посмотреть разные варианты на счетах…

– НЕТ!

Крикнули Эгундур и Даревит хором. Председатель сильно удивился. Даревит решил объясниться, пока Эгундур не начал плести очередную чепуху.

– Понимаете, у Эгундура язык бывает очень длинным. Он сможет проболтаться. А всевышний бог не любит придавать подготовку к таким праздникам огласке. Особенно если его доверенные лица при этом выглядят настолько некомпетентными и совершают такие ошибки, что обращаются к великой Троице. Я лучше лично пойду и все разрешу. Если Вы, великая Троица, позволите.

Председатель остался довольным такому объяснению и отпустил Даревита.

Даревит и Эгундур оказались в городе богов.

– Эгундур, что могло случиться, что ты пошел на такие отчаянные меры? Они могли бы размазать тебя по стенке. Ты понимаешь, что ты, как убийца всевышнего бога и брата последний человек, который должен к ним обращаться?

Недоумевал Даревит.

– Он восстал.

Радостно объяснил Эгундур. Но Даревит не понял.

– Кто восстал?

– Мой брат! Даревит, все сработало. Он снова ожил!

У Даревита подкосились ноги. Они спешно сели на скамейку. Переведя дух, Даревит уверенно вымолвил:

– Веди меня к нему!

Уже вечером того же дня все участники собрались в поместье. Они невероятно радовались, увидев бога и хорошего друга, снова в живых. Но Эдигус не дал им возможности даже высказать свои поздравления. Дела не терпели промедления.

Он решил устроить праздник не через пять месяцев, как планировалось, а уже через две недели.

– Эффект неожиданности.

Объяснил он свое странное решение.

– Но Всевару мы объясним все звездами. Он очень суеверен и верит в пророчества.

– Судя по тому, что мы собираемся сделать – не зря.

Усмехнулся Даревит.

Их план был достаточно прост. Эгундур должен был позаботиться о том, чтобы на праздник были приглашены только «предатели». Желательно все самые влиятельные. Даревит должен был отвечать за сцену. Дети – отвлекающий маневр на сцене, т.е. представление. Логан должен был проследить за тем, чтобы Всевар сел на «правильное» место, откуда его было бы удобно застрелить, и чтобы он его не покидал. Лама должен был закрыть все двери во время представления так, чтобы гости ничего не заподозрили. Все остальное было заботой Эдигуса. Как только Наталинь убила бы Всевара (оставшегося после покушения яда, который они смогли сцедить из недопитого вина Эдигуса, им хватало ровно на две стрелы), он бы вышел на сцену и все «урегулировал».

– Брат, ты еще очень слаб. Что ты собираешься сделать? Ты уверен, что ты справишься?

Заволновался старший брат.

– Я всевышний бог. У меня нет другого выбора. Все получится.

Коротко отрезал Эдигус. Ему не хотелось развивать эту тему. Он никому не сказал, как он собирается действовать. Это было явно что-то не очень хорошее.

– Мы верим в тебя, отец!

Поддержали его дети.

Последующую неделю работа не просто кипела, а бурлила и извергала лаву, как огромный вулкан. Но за неделю вся самая важная подготовка была закончена. Вторая неделя была отведена для репетиций и корректировок. Эдигус тайно прибыл в город богов, что было крайне опасно, но без его помощи было просто не управиться в срок. Но все обошлось без проблем. Всевар совершенно не участвовал в организации праздника, полностью доверяя своему старшему сыну.

Только в утро перед праздником случилось нечто странное. Всевар внезапно позвал к себе Эгундура. Он начал с благодарности.

– Сынок! Я так рад, что ты утроил праздник так быстро! Звезды сейчас действительно самые благоприятные!

Эгундур насторожился.

– Отец, я не очень понимаю….

– Дело в том, что сегодня ночью я говорил с Эдигусом!

Эгундур присел. По его телу пробежала дрожь.

– Не волнуйся так, сынок, ничего плохого не произошло. Просто звезды настолько благоприятны, что даже дух покойного верховного бога явился мне. Понимаешь? Мы делаем все правильно.

– А чего хотел дух?

Все также настороженно спросил он. Он-то понимал, что приходил не дух.

– Да особенно ничего. Я проснулся от того, что почувствовал, как кто-то наклонился надо мной. Открываю глаза – а это Эдигус! Он ничего не сказал, просто пожелал яркого и незабываемого праздника. Сказал, что звезды будут на стороне того, кого сегодня будут созерцать самые верные подданные. А потом ушел.

– Как странно…

Задумался Эгундур. Впрочем, отец ничего не заподозрил. Наоборот, его уверенность стала намного больше, а значит опасения меньше. Теперь он вряд ли заметил бы убийцу, даже если бы он стоял к нему вплотную.

До начала праздника оставались считанные часы. Эдигус все время находился за кулисами, куда вход был запрещен всем, кроме двух «человеческих артистов-близнецов», которые на самом деле являлись детьми Эдигуса, и самих организаторов, Даревита, Логана, Ламы и Эгундура. За кулисами работа кипела. Эдигус помогал детям наложить макияж и снять стресс, попутно давая всем важные указания. Он также раздал всем маленькие скляночки со своей «кровью-противоядием». На случай если что-то должно пойти не так. Божественный яд не должен был повлиять на Логана и Ламу, даже если «что-то должно было пойти не так», но Эдигус решил все равно перестраховаться. Эгундуру было уже пора идти встречать первых гостей, и он попросил Эдигуса поговорить с ним наедине. Они отошли. Их разговор был коротким.

– Эдигус, отец рассказал мне, что ты приходил к нему сегодня ночью. Что это значит? Это было очень опасно! Зачем ты так рисковал.

Эгундур был очень взволнован. Эдигус же оставался спокойным, как скала.

– Мне нужно было взять кое-что из покоев отца.

– Ты бы мог попросить меня! Я бы все достал!

– Нет. Ты не мог. А если попытался, тебя бы убили. То, что дозволено духу, живому не дозволено.

Эгундур не понимал, о чем шла речь. В прочем ему было ясно, что Эдигус не хочет ему об этом говорить.

– Хорошо, но зачем ты подошел так близко к отцу?

– При нем была вещь, которую я хотел взять. У меня это не получилось. Я плохой карманник. А вот медвежатник из меня ничего.

– Мне ее принести тебе? Эту вещь?

Загорелся интересом брат.

– Нет, не надо. Она не настолько важна.

Отрезал Эдигус. Эгундур понял, что нет смыла расспрашивать брата дальше. Он уже собрался уходить к гостям, но тут Эдигус окрикнул его.

– Брат постой! Очень тебя прошу, не выходи из комнаты управления светом, когда все начнется. Это очень важно.

Дело в том, что Эгундур также отвечал за свет и звук на сцене, в то время как Даревит играл роль конферансье. Он и не собирался покидать комнату, но эта просьба сильно насторожила его. Он очень волновался за младшего брата и теперь понимал, что не зря. Но он ничего не мог поделать.

– Конечно Всевышний Бог! Все, что Вы пожелаете.

Эгундур вышел к гостям и с наигранной радостью начал их приветствовать. Судя по списку, на праздник приехали все, не смотря на то, что приглашение было выслано всего за две недели. К таким праздникам боги обычно готовились не меньше месяца. Тем не менее, все пришли и выглядели замечательно. Складывалось ощущение, что между гостями была некая борьба: чей костюм все же лучше? Кого Всевар заметит? Кого отметит? Кого запомнит?

Эгундуру до этого всего не было дела, хотя несколько гостей обращались к нему с просьбой замолвить за них словечко перед отцом. Его это раздражало, но он терпел. Он понимал, что у него не было права на ошибку. Вскоре Всевар спустился, в окружении слуг и прекрасных обнаженных женщин, к гостям. Он произнес пламенную речь, содержание которой сводилось к шаблонам, и объявил празднество открытым.

Спустя некоторое время Эгундур попросил уже изрядно выпивших и наевшихся с огромного шведского стола гостей пройти в зал, где им будет показано представление. Всевар сел на самый первый и почетный ряд. В середину. Со сцены его было очень хорошо видно.

После того, как все уселись на свои места, за этим следил Лама, Эгундур поднялся в комнату управления светом и звуком и представление началось.

Сначала на сцену вышел Даревит.

– Приветствую Вас, о великий Всевар! Этот праздник посвящен семилетию Вашего правления! Вы, наше вечное светило! Вы наша опора и надежа! Благодаря Вам, город богов процветает так же, как и ваша слава в устах подданных. Говорят, следующие столетия звезды будут на стороне того, кого сегодня смогут созерцать самые верные подданные (текст писал Эдигус). Я так же приветствую всех гостей этого великого праздника. Вам выпала великая честь, относиться к самым верным подданным великого Всевара. Но достаточно слов! Сейчас, вам на сцене будет показана история, аналога которой нет. Два брата близнеца будут бороться за признание. И бороться они будут до конца, пока один из них не одержит победу над другим. Эту историю вам покажут люди. Почему? Спросите вы. Почему на такой великий праздник приглашены люди? Это потому, что этих людей, этих двух братьев, на земле назвали богами. Богами акробатики и боевых искусств. Чтож, посмотрим, действительно ли это так. И узнаем, кто из них божественнее. Ведь на сцену выйдут двое, а уйдет – один. Как мы знаем, люди смертны. Но, не смотря на это, я уверен, что они смогут убедить вас, что боги существуют даже среди людей. Попрошу аплодисменты!