скачать книгу бесплатно
Оливия покачала головой. Какие драгоценности? У нее ничего не было. Ни денег, ни украшений… кольцо. У нее было обручальное кольцо. Она развернула сверток, тонкая блузка, юбка, ключи и кольцо.
– Вот, – протянула она ему. – Только это.
Он сунул сигарету в рот и взял небольшой круг с ее ладошки. Оливия положила ключи в карман, юбку и блузку свернула и бросила на обочину. Они ей были больше не нужны. Слишком много хранили неприятного. Туфель не было, каблук. Она сломала каблук, когда давила на газ.
– Сойдет, – он сунул кольцо в карман брюк. – Сядешь позади меня, держаться будешь вот тут, либо за меня. Я наклоняюсь, ты повторяешь за мной. Поняла?
Оливия кивнула.
– Ты точно поняла? Я быстро езжу, да и мокнуть не хочется, будем убегать от дождя, – он рассмеялся.
Оливия смотрела на него, как он запрокинул ногу и нажал на газ, мотоцикл зарычал. Он повернулся к ней. Она подошла к мотоциклу, поставила ногу на подножку, взялась за его плечо, судорожно сглотнула. Она сама прикасалась к мужчине, неприятное ощущение его близости заставляли ее напрягаться. Хотелось отпрянуть, но вместо этого, она села и взялась за его талию.
– Куда ехать? – он подал ей каску.
– На ранчо, – ответила Оливия.
– Информативно, – хмыкнул он и повернулся.
Оливия замерла, не успев надеть каску, встретила его взгляд, не понимая эту замешку.
– Сеньора что ли? – спросил он.
Она молчала. Какой ответ он хотел услышать? Что мог изменить ее ответ? Она просто назвала адрес, так и не ответив на его вопрос…
…он не отвечал. Рейнальдо смотрел на пустые кресла в приемной, на кабинет, в котором отсутствовал хозяин. Все куда-то испарились, и он один, как призрак бродил по офису Артуро. Максимилиано выключил телефон. Исабель уехала его искать. Эва слава богу оставила его в покое. Артуро не выходил на связь с самого утра. Новость об освобождении Оливии лишило их равновесия. Рейнальдо качнул головой. Она нарушала всегда их покой, незримо присутствуя, тем более его.
– Сеньор? – охранник выключил свет в кабинете Артуро.
– Я уже ухожу, – Рейнальдо повернулся и посмотрел на закрытую дверь.
Всегда закрытую. Он только на днях думал о том, чтобы изменить это, чтобы заселить этот кабинет, и его мысли материализовались. Он хотел избавиться от ее призрака, а получилось так, что она возвращалась. Та, с которой он намеревался встретиться, если бы не решил вопрос с Артуро. Та, которую бы не хотел больше никогда видеть, ведь тогда бы пришлось… Ведь она… она смогла. Она попыталась изменить их жизни, ценой своей собственной.
Рейнальдо стукнул папкой по своей ладони. Она смогла. Смог и он, а сейчас? Он сможет? Хватит ли у него сил и времени, чтобы все решить, чтобы…, он вздохнул. Внутри него бушевал ураган, а снаружи ни единой эмоции, простая легкая полуулбыка. Он хотел бы спросить, да у кого спрашивать? Рейнальдо подошел к переходу.
– Вам открыть? – поинтересовался охранник.
Рейнальдо кивнул. Звон ключей, щелчок, и проход был свободен. Вот уже двадцать лет он изредка проходил по нему, словно хотел удостовериться в том, что ее нет, что она не вернулась. Чувствуя за спиной ее невидимое присутствие, словно она стояла позади него, держа в руках чашечку кофе, смотрела внимательно, пронзая взглядом. Она еще была далеко, а ее призрак становился реальным, живым, он сглотнул, ощущая приступ тошноты. К тошноте он привык во время многочисленных курсов химиотерапии, ее возвращение спутало всего его планы и новость в конверте чуть не лишила самообладания. Кашлянув, Рейнальдо шагнул на мраморный серый пол. Он привык бороться, но иногда хотелось остановиться, чтобы просто пожить.
Высокие окна открывали прекрасный вид на город. С одной стороны – центр, с другой – аэропорт. Ночной город завораживал. Над городом сгущались тучи, как и в его жизни не было просвета. Один удар за другим. Спазм в желудке заставил поморщиться. Он просто не обедал, отмахнулся Рейнальдо, вот и все эти симптомы. Это просто нервы, он кашлянул, прижав руку ко рту, прочистил горло.
– Я свет включу, – позади него закопошился охранник.
– Не нужно, можете тут закрыть, – Рейнальдо обернулся к нему. – Доброй ночи.
Он смотрел на сеньора, на лице которого появилась легкая полуулыбка, никак не вязавшаяся со слишком серьезным взглядом, с напряженными плечами и резкими движениями, но охраннику хотелось поскорее вернуться в свою комнату, чтобы продолжить смотреть футбол.
– До свидания, сеньор, – охранник торопливо закрыл дверь.
Рейнальдо медленно пошел, туда, где горел свет. Так бы шел и шел. Шел бы очень долго, чтобы не возвращаться в свой кабинет. Так хотелось остаться в этом переходе, забыть обо всем, не думать… но не думать не получалось. Ему нужно было принимать решения.
Рейнальдо остановился. Мокрые струйки расползались на стекле, за окном, как и предсказывал прогноз, разыгралась непогода. Он не любил просто стоять и смотреть. Ему всегда хотелось динамики, действий, но сейчас он остановился, словно взял передышку, пока еще один, пока еще она не пришла. Он понимал, что сам давал ее призраку сил, уже не призраку, скоро она появится воплоти. Неизвестность скорее настораживала, чем пугала. Бояться, он не боялся. Он уже терял. Утрата далась очень тяжело, но со временем пришло смирение и благодарность, что у него остался сын. Время давило на него.
Ему осталось только научить. Рейнальдо запрокинул голову и вздохнул, размяв плечи, встряхнулся, стараясь сбросить напряжение, тем более когда за ним никто не наблюдал. Он взялся за поручень и наклонился, весь вес перенес на руки, закрыл глаза. Дышал часто, стараясь справиться с тошнотой, накатившей внезапно. Он обедал? Рейнальдо пытался вспомнить? Прочистил горло и выпрямился.
Бросив взгляд на темный город, повернулся, вышел из перехода и закрыл дверь. Теперь уже временно, он понимал, что все менялось. Рейнальдо зашел в кабинет, положил папку на стол, вытащил из ящика вскрытый конверт, сунул его в карман пиджака.
Он вновь набрал номер сына, услышав механический голос, отклонил вызов. Одиночество давно стало его верным спутником, но в этот момент он чувствовал его очень остро. Ему хотелось спокойствия, простого человеческого тепла, но это была непозволительна роскошь для него.
Рейнальдо взял ключи от машины, выключил свет и вышел из приемной. Ехать домой не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Он сел в машину, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза…
…он держался спинку кресла двумя руками.
– Ты ездила туда? – Матиас смотрел на сестру.
– Да, но я опоздала, – Исабель прижала руки к горящим щекам. – Я не успела, меня задержали на работе. Я должна была ее встретить.
– Я видел ее, – с порога заявил Максимилиано.
Исабель и Матиас повернулись к нему. Горящий взгляд, граничащий с безумием, взлохмаченные волосы, на его бледном лице отчетливо проступали шрамы прошлой трагедии, которые не удалось скрыть пластическим хирургам. Сегодня они отчетливо проступали, если раньше она совсем их не замечала, то сейчас они бросались в глаза, делая его чужим, как будто бы она видела его впервые.
– Макс, – Исабель сделала шаг и остановилась.
Она взглянула на брата. Тот окинул кресло и развел руки, показывая всем своим видом, что сама виновата. Получила то, что заслужила.
– Я видел убийцу своей матери, я прикоснулся к ней, – он посмотрел на свои руки, – я, – его руки тряслись.
Он еще помнил, как сжимал ее горло, понимал, что был в шаге, чтобы убить.
– Максимилиано, что ты сделал? – Исабель бросилась к нему.
– Я? – он смотрела на нее безумным взглядом, – я чуть не убил ее, – признался он.
Матиас схватился за голову. Исабель вскрикнула и прижала ладошку ко рту:
– Что ты сделал? – прошептала она.
Исабель отчетливо помнила пустую территорию около тюрьмы. Ни единого следа Оливии Торрес, лишь пара тряпок на обочине. Она не хотела думать, что с ней случилось, она не могла даже предположить, куда та отправилась.
– Ты не причинил ей вред? – спросила она, взяв его за руки.
Исабель зажала его ладони, пытаясь успокоить.
– Матиас, принеси воды, – попросила она.
Исабель потянула Максимилиано за собой. Она усадила его на кресло, подтянула другое и села напротив него, вновь взяла его за руки.
– Макс, что ты сделал? – она смотрела на него.
Он слышал, что она спрашивала, понимал, а перед глазами стояли глаза той женщины, которая убила его мать. Огромные, зеленоватые, он видел ужас и страх в ее глазах, страх не за себя, за него, когда она молила не делать этого. Она знала, о чем просила, она не хотела, чтобы он совершил преступление. Она не боялась умереть, она боялась за него. И это пугало его. Она волновалась за него. Почему же ее не волновала ее собственная смерть? Он не понимал этого.
– Я уехал, – прошептал Макс и склонил голову, – я оставил ее там и уехал.
– Максимилиано, – Исабель взяла стакан с водой и протянула его ему. – Выпей, – попросила она.
Он покачал головой, но потом взял и осушил стакан до дна.
– Она живая, она будет ходить, дышать, она будет делать все то, что не сможет сделать моя мама, – он вскочил с кресла.
Исабель держала пустой стакан. Она не могла посмотреть на Максимилиано.
– Почему ее освободили? Почему она на свободе? – не понимал он.
– Она жива? – спросила Исабель, не поднимая головы.
– Жива! – Максимилиано остановился, перестав мерить комнату шагами. – Она жива, а моя мать мертва.
– Она отсидела двадцать лет, – робко начала Исабель.
– Что? – Максимилиано уставился на нее.
– Макс, присядь, успокойся, – вмешался Матиас.
Он толкнул кресло в сторону друга и выразительно посмотрел на сестру.
– Она должна была сидеть всю жизнь! – Максимилиано остановил кресло и толкнул его в сторону.
– А если она была, – начала Исабель.
– Макс, – Матиас встал между ними, перебив сестру.
– Подожди, – Максимилиано обошел Матиаса и взглянул на Исабель. – Иса? Что ты хочешь мне сказать? – спросил он, сквозь стиснутые зубы.
Исабель, вздохнув, встала. Она все еще держала пустой стакан в руке.
– Я не прошу тебя понять меня, – начала она.
– Что ты сделала? – Максимилиано схватил ее за руки.
Стакан выпал из ее руки, упав на пол, разлетелся на осколки. Звук эхом отскочил от стен. Он все еще звенел в ушах, когда она посмотрела ему в глаза.
– Я подала прошение, – призналась Исабель, – это сделала я.
Она не могла была больше молчать. Все равно все бы узнали. Она смотрела в глаза Максу, он все еще сжимал ее запястья, а потом разжал руки.
– Как ты могла? – его голо сел. – Зачем ты это сделала? Зачем ты поспособствовала ее выходу? Ты предала меня, – он сделал шаг назад.
Исабель покачала головой:
– Я не могла иначе, слишком много было несостыковок в ее деле, – начала она.
– Ты хочешь сказать, что она невиновна? Не смеши меня! – закричал Максимилиано. – Он убийца, это признали все, это признал суд, она сама призналась!
– Я, – Исабель опустила голову, ощущая вину, и в тоже время, она верила в то, что была права, – я не уверена.
– Ты не уверена, ты все решила, ты ничего ни с кем не обсудила! – он уже не кричал.
Максимилиано просто отходил от нее назад.
– Ты не стал бы со мной это обсуждать, – Исабель теребила пальцами край блузки.
– Не стал бы, – согласился с ней Максимилиано.
Он тяжело дышал, взгляд стал рассеянным, он переводил его с Исабель на Матиаса, потом снова на Исабель.
– Если бы не ты, я бы никогда ее не увидел, – прошептал он.
– Прости меня, – также тихо произнесла Исабель.
– Я никогда не прощу тебе этого, – он спиной толкнул дверь. – Никогда. Между нами все кончено! – он почти повернулся, чтобы уйти, но задержался на миг. – Я не смогу с тобой работать, это все.
Максимилиано вышел, дверь плавно закрылась. Исабель прижала руки ко рту, чтобы не разрыдаться в голос.
– У тебя было все, – налетел на нее Матиас, – все! – он сжал ее плечи, – ты понимаешь, что все разрушила своей навязчивой идеей, что папа умер не просто так?! Почему ты не можешь принять, что у него был простой сердечный приступ?!
Слезы катились по ее щекам:
– Он был совершенно здоров, – прошептала она.
– Ты лишила себя будущего, – Матиас отпустил ее плечи. – Ты сломала мою!
Матиас сжал кулаки, закрыл глаза. Открыв их вновь, он смотрел на нее обреченно. Взял метлу и совок, стал механически сметать осколки разбитого стакана. Он мел, Исабель смотрела на него, собрать осколки было не проблемой, а вот склеить и восстановить стало нереально.
– У нас будет другое будущее, – прошептала она, вытирая слезы. – Женщина вышла на свободу, значит все было не напрасно.
Матиас остановился и взглянул на сестру:
– Ты не знаешь, ты не уверена, поэтому не нужно тешить себя призрачными иллюзиями своей правды, – он выбросил осколки в мусорное ведро. – Нужно заплатить за пансион дедушки, – напомнил он.
– Я помню, – кивнула Исабель.
– Сейчас да, а что будет завтра? Завтра, когда тебя уволят? – он поставил метлу и савок в угол.
– Я найду другую работу, – Исабель уже не держалась за телефон, не пыталась звонить Максимилиано.
Матиас покачал головой:
– У нас было все, – сказал он, – и ты нас всего лишила.
