Второй шанс бабы Маши

– Ты сыр покроши в кашу-то. Эдак она вкуснее будет, – посоветовала Люся, когда я взялась за ложку.

Вначале попробую так. Все же интересно, из чего каша.

Засунула ложку в рот и не почувствовала вкуса. Ни соленого, ни сладкого, только легкий аромат кореньев. Они, кстати, и виднелись в тарелке.

А после того, как я последовала совету и добавила сыр, каша заиграла сливочным вкусом. Совсем другое дело. И я с аппетитом все съела. А сверху запила травяным чаем, что разлила по чашкам старушка.

– Как, Мэри, дальше жить собираешься? – по окончании трапезы обратилась ко мне Люся и, не дав ответить, добавила: – С даром так просто жить нельзя. Строго у нас с этим. Тебе надо прийти в управу и заявить о себе. А наказание за укрывательство дара в себе – рудники.

Глава 7

– Расскажи подробнее про устройство вашего мира, – попросила я Люсю, и та, убирая со стола грязную посуду, начала объяснять.

И чем дольше слушала баба Маша, тем больше проникалась сказкой. Живут они в королевстве Римении. Всем здесь заправляет король. Сейчас это Его Величество Витторио Третий, но, учитывая его преклонный возраст, вскоре на престол может взойти один их двух его сыновей. Старший сын Сантино, по слухам, дурачок. С деревянным мечом повсюду ходит, потому что настоящий не доверяют. Он в приступе ярости бросается то на стены дворца, то на людей, то на деревья. А после долго отлеживается.

Младший – Людовико. Тот хитрый и завистливый. И если учесть, что по закону власть должна перейти к старшему сыну, то никто не знает, чем все закончится. Но это опять же слухи, что с обозами из столицы привозят. А много ли в них правды, одному Всевышнему ведомо.

Храмовники. Этих легко определить по коричневым сутанам с капюшоном. Они властвуют над умами людей при помощи мыслей, озвучиваемых на мессах. Власть их велика, и с их мнением вынужден считаться даже Его Величество.

Все остальное общество поделено на людей, наделенных даром, богатеев и простых. Те, кто с даром, устраиваются в жизни получше. Ведь при помощи дара можно заработать хорошие деньги или поступить на полное обеспечение к богачам. У тех принято иметь домашнего лекаря или укротителя огня. А можно еще на королевскую службу податься. Денег там поменьше, чем на вольных хлебах, но зато власти больше.

– А какие дары бывают? Почему твой на меня так странно действует? – вспомнив волнующий вопрос, перебила я Люсю.

– Про тебя – не знаю. Впервые такое увидела. Возможно из-за смешивания наших даров. До тебя только я здесь особенной была. Лечила простых людей, и все шло гладко. Думаю, что дело в тебе.

Какие виды даров бывают, Люся затруднилась ответить. Да совершенно разные. Кто рыб в сети загоняет, кто сущностей выводит для всякого потребства – дом охранять или, наоборот, у врагов кавардак устраивать. Сама Люся вот лечит. Кто-то одежду и другие ткани от грязи очищает. Могут воду позвать или бурю. Великое разнообразие.

– Но самые почетные и властные – это разумники. И самые опасные. Они способны управлять нами против воли. Вот ты хочешь уйти, а он как будто держит тебя, не пускает. И что бы ты ни делала – не вырваться от такого, пока сам не отпустит. Правда, их дар так же редок, как твой.

– А простые люди чем живут?

– Да знамо чем – трудом. Все земли в Римении либо королевские, либо принадлежат храмовникам или знати. Вот на какой земле родился – тому и принадлежишь. Кто скотину разводит, кто на земле работает. Если повезет, то хозяин в слуги возьмет, там полегче. По крайней мере, объедки с господского стола всегда имеются.

Фу. Я поморщилась при упоминании этакого «счастья».

– Но прежде всего тебе надо до города доехать да на учет дарованных встать. А то прознает кто, худо будет.

Ну с этим можно подождать, на мой взгляд, пару недель. Отсидеться у Люси, все толком выспросить. И хорошо бы научиться управлять своим даром. Вот с этим вопросом я к ней и обратилась.

– Так-то тебе надо к своим. У каждого по-разному дар собирается. У меня вот в ладонях. Я из них силу выпускаю. И знаю, сколько ушло. А как это у тебя… – пожала она плечами. – Вот осерчала ты, и дар вырвался. Но надо тебе с ним породниться, чтобы по твоему желанию он возникал, а не сам по себе. Только тогда ты ценна будешь.

Кое-что начало проясняться. Так, в общих чертах. Но следовало все хорошенько обдумать. Да и после еды и обилия информации на меня усталость навалилась.

– Засиделась я с тобой. Мне надо за травами в лес. Ты помой посуду да ложись, набирайся сил.

На том и разошлись. Я спросила, чем стирать и где взять кадку, и, получив в руки мешочек с мыльным корнем, вышла проводить Люсю.

После ее ухода подхватила грязную посуду, свое платье, кадку и направилась к ручью. Сначала работа – потом отдых.

Набрала воды, замочила одежду с мыльным корнем и принялась мыть тарелки. Благо, еда без жира, и они отлично отмывались в прохладной воде. А мыслями я была со своим даром.

Люся сказала, что он очень редкий. Возможно, удастся на нем неплохо заработать. Только вот его практического применения я не находила в мирных целях. Он, скорее, подошел бы воровке. Но я же не такая? Или…

В том уазике я горько сокрушалась, что жизнь прошла без ярких событий и приключений. Судьба предоставила мне второй шанс. И что, чего я боюсь? Здесь мне не нужно помогать маме и поднимать братьев и сестер. Я вообще ничем не связана. У меня ни дома, ни родни. Злобная тетка и пацан не в счет. Они меня выгнали, тем самым разорвали наше родство.

Вот она – свобода! Живи как хочешь, знай придумывай себе приключения. И, к слову, мой дар этому сильно способствует. Нужно только сродниться с ним, научиться пользоваться. Сложно? Нет, скорее, интересно.

А что касается своей жизни, вернее выбора места жительства, то в этом я рассудила так. Возможно, Люся предложит остаться у нее и помогать с травами. Лечить, как она, я, конечно, не умею и никогда не научусь, но могу приносить посильную помощь местным жителям.

Другое дело, что всю прошлую жизнь я прожила в деревне, а эту проживу в лесу? Так себе перемены. Стоило ради такого высшим силам перемещать меня сюда? Что-то я сомневаюсь.

Но самое главное – я не хочу для себя такой жизни. Нажилась. Хочу, чтобы в этой у меня все иначе сложилось. Вот! На этом моменте я выдохнула. Главное, для себя я поняла, а с остальным разберемся по дороге.

– Эй, кто ты есть? Старуха где?

Погруженная в свои мысли и стирку, я совершенно не заметила, как совсем рядом возник мужик. Вздрогнула всем телом от неожиданности и медленно начала поднимать голову, разглядывая его снизу вверх.

На ногах плетеные обутки. Одет в широкие серые штаны, такая же рубаха, препоясанная шнурком, густая рыжая борода и лохматые волосы. В руках он держал небольшой мешок. На вид лет сорок.

Глава 8

Ему нужна Люся, никак не я. Но он так пожирал меня глазами, что мне стало не по себе. Мы одни. В лесу. Как ему всякая глупость в голову придет? В голове так некстати всплыли полицейские сводки. И я тут же напридумывала себе всякое.

А дальше случилось странное. Мужик посмотрел словно сквозь меня. Почесал лохматую голову, что-то пробубнил себе под нос, развернулся и пошел к крыльцу.

Я, бросив все, метнулась от него в лес. За деревьями схоронюсь. Дикие животные в этот момент меня совершенно не заботили. А липкий взгляд, окинувший меня с головы до ног, – очень пугал.

Но далеко все же я углубляться не стала, хоть заблудиться и не боялась. Надо было не терять из виду незнакомца, чтобы в любой момент успеть перепрятаться или убежать дальше.

В общем, я спряталась за раздвоенным деревом, по виду похожим на березу, но с коричневой корой, и, припав к земле, начала наблюдать.

А ничего не происходило. Я прекрасно видела Люсин дом, сарай и даже брошенное мной при бегстве белье. А вот мужика нигде не было видно.

У страха глаза велики, поэтому я на всякий случай оглянулась вокруг. Тонкие стволы редких деревьев, между ними видны проплешины невысоких кустарников. Зеленая бархатная трава, редкие мелкие цветы. Мужика не видно.

Прислушалась. Птицы щебечут, насекомые жужжат, колышутся на ветру листья деревьев. Обычные звуки леса, никаких посторонних звуков. Палка не треснет под ногой человека, птица не вспорхнет с ветки. Все спокойно.

Чуть выдохнула страх и начала вспоминать. Я размышляла о будущем и что есть сил намыливала свою одежду. А дело это непростое в прохладной-то воде. Да и от мешочка с мыльным корнем толку было немного. Вопреки названию, вода не становилась мыльной, даже пузырей не образовывалось.

И тут меня окликнул рыжий. Я не на шутку испугалась, а он… повернулся и, не сказав ни слова, ушел. Как будто не видел больше меня. Что это было? Не иначе опять дар вырвался наружу и закрыл меня от посторонних глаз.

Второй раз за день. Первый случился, когда я разозлилась на Люсю, а второй от испуга. Ага, значит он неконтролируемо вырывается от сильных эмоций. Надо запомнить и обсудить с Люсей. Но это уже кое-что.

А дай-ка я попробую сама его вызвать. Но как узнать результат? Нет, к мужику я не вернусь, уж больно страху натерпелась. А что, если испытать на птицах?

Их полно вокруг. Попробую раскрыть дар и незаметно подкрасться. Если удастся схватить хоть одну – значит, у меня получилось.

Но перед тем как начать, я вновь внимательно оглянулась вокруг и присмотрелась к дому. Рыжего не видно, в лесу все спокойно, и я могу приступить к изучению себя.

Как давеча Люся говорила – породниться с даром? Пожалуй, с этого и начну.

– Дорогой дар! – я выставила перед собой руки ладонями вверх и обращалась к ним. – Так уж получилось, что меня перенесли в это тело. Меня зовут баба Маша. Ой, вернее, звали. Сейчас я Мэри. Давай дружить?

Говорила я негромко, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Все сказала? Для первого знакомства вроде бы достаточно.

Прислушалась к себе, пытаясь почувствовать перемены. Ничего! Но может, так и должно быть? Хотя Люся говорила, что через ладони ощущает силу.

Я сжала кулаки и вновь разжала. Ничего, никакой силы не чувствую.

Ну пусть так. Может, у меня дар иначе работает. Итак, дар закрывает меня от глаз. С чем это сравнить? Первое, что пришло на ум, – зонтик. Он тоже защищает, но от дождя.

Могу ли я представить свой дар в виде зонтика, с той лишь разницей, что я мысленно продлю его до самой земли? Капсула или чехол, вид не важен. Главное – я прекрасно представляла этот кокон вокруг себя. Готово!

Ну, Мэри, айда экспериментировать с пернатыми. Я старательно держала в мыслях купол, обернулась на дом в поисках опасности и, медленно поднявшись, пошла на охоту.

Первая птица мне попалась совсем скоро. Но даже приблизиться к ней не удалось. Она резко вспорхнула с ветки – и поминай как звали. Это наверняка из-за того, что я топаю по земле. Нужно ступать тише, чтобы звуком не отпугнуть жертву.

Нет, я не собиралась причинять зла птицам. Так, рассмотрю поближе и отпущу. Если поймаю, конечно. Впрочем, я почему-то была безмерно уверена в своих способностях. Я же все сделала правильно! Подошла с научной точки зрения. «Развернула» дар. У меня точно получится.

Но что-то пошло не так. Я вдоволь набегалась за птицами и лесными мышами. Но исход был один – все от меня удирали в разные стороны. Птицы взмывали на недоступную высоту и с любопытством за мной наблюдали, а то и вовсе улетали. Мыши проворно прятались в норках, ловко замаскированных под опавшим листом или в корнях деревьев. Одним словом – разбежались все.

Я кружила до того момента, пока не услышала голос Люси. Бегала-то я неподалеку, стараясь не углубляться в лес. Вот в очередной погоне и услышала знакомый скрипучий голос. Видимо, пора возвращаться.

– Ты чегось это в лесу делала? И постирки свои бросила, – хозяйка стояла возле ручья, когда я вышла к ней из леса.

– Ой, Люся, со мной такое приключилось. Сейчас расскажу. Только напьюсь, запыхалась совсем.

А после по порядку, как все было, я и пересказала ей свои занятия. Она начала улыбаться от момента моего знакомства с даром. А под конец хохотала, утирая сморщенными ладонями слезы.

– Ни в жизь так не веселилась. Ты думаешь, сказала слово – и за один день с даром справишься? Не бывает так. Мы все бытование привыкаем да прислушиваемся. И у тебя также будет. Здесь только ждать. Ну и к своим тебе надо, чтобы научили, – отсмеявшись, сказала Люся.

– А ты? Ты же тоже с даром. Научи, расскажи, как у тебя все было.

– Давно это случилось. Считай, здесь я больше ста зим живу. Но рассказать могу, чего бы нет.

Я непроизвольно открыла рот. Сколько-сколько она здесь живет? Больше ста лет? А ведь говорила, что сослали ее сюда за что-то. Значит, не ребенком была. Как такое возможно?

Глава 9

– Но как? – я еле вымолвила от удивления.

– Говорила же – сослали меня сюда, – начала раздражаться Люся.

– Да я не про это. Как возможно прожить более ста лет? У тебя невероятно тяжелая жизнь. Ни тебе отопления, холодильника, да и воду самой носить надо. В том мире, откуда я… появилась, все это облегчало жизнь. Но даже там сто лет считалось верхом долгожительства.

– Вот ты про что. Так это все дар. Простые люди, те, что без дара, живут вдвое меньше. Кто может заплатить, тот приближает нас к себе, чтобы продлить жизнь. – Люся перевела взгляд на мои постирушки. – Заканчивай здесь и иди в дом, – повернулась и ушла.

А на меня навалилась усталость. Я же днем еле поднялась с постели, потом по лесу бегала. И лишь сейчас осознала, как утомилась. Но Люся права, надо закончить со стиркой.

Как смогла, потерла одежду, пожамкала и выполоскала в проточной воде. Сложила в пустую кадку, прополоскала тарелки и направилась в дом.

Одежду развесила по совету Люси на крыльце. И едва зайдя в дом, повела носом, учуяв вкусные ароматы. Запах копчения перебивал свежий огурец, лук и чеснок. А на столе хозяйка уже раскладывала горкой все это сокровище.

– Но откуда?

Я, не мигая, наблюдала, как лихо она отрезает от приличного куска розовое, с прослойками сала мясо. Как кладет прямо на стол зеленые пучки лука, как разламывает на тарелку лепешку.

– Ванко принес. Кабы не бегала от него по лесу, сама бы увидела.

Это тот рыжий мужик, должно быть.

– У вас так принято – поддерживать старух?

– Плата это за настойки для него. Да чтобы язык за зубами держала.

– Яд попросил? Кого-то травить будет?

Вспомнила, как неприятно он выглядел, и на ум пришло только одно объяснение.

– Хватит пустое городить. Садись к столу! – рыкнула на меня Люся, и я послушно присела на свое место.

Пока ели, не разговаривали. А вот за кружкой прохладного взвара Люся поведала, что животные на дар людей не реагирует. Она-то сама может подлечить, но вот я напрасно по лесу бегала. Лучше бы дом вымела. А затем и вовсе огорошила меня.

– Раз есть силы, пойдешь завтра со мной. Помогать будешь.

Ну вот! Начинается рутина. Совсем не этого я для себя хочу.

По всей видимости, на моем лице все читалось как в открытой книге, поэтому Люся добавила, что по дороге расскажет, как ее учили, и будет наблюдать за мной. Вдруг я что смогу показать.

– Да не кривись ты так. Вижу, что не мила тебе жизнь здесь. Окрепни, изучи порядки и делай, что задумала.

– Правда? И ты отпустишь?

– И даже монет в дорогу дам, когда готова будешь.

Вот так просто? Мне не нужно ее обманывать или сбегать в тайне. Она все поняла и поможет мне. Святая женщина!

Я кинулась ее обнимать и благодарить за доброту, за помощь, что уже оказала и окажет в дальнейшем. Призналась, что действительно хочу эту вторую жизнь прожить иначе. И рада, что она меня понимает.

Даже слезу на радостях пустила. Вот он мой шанс! Пусть учиться придется долго, времени у меня достаточно. А там!.. Я зажмурилась от полета фантазии. Могу вдоволь путешествовать или наняться на службу к богатею. Или наконец исполню свою давнюю и несбыточную мечту – пойду ловить преступников. Уж с моим-то даром прямая дорога туда.

Или шпионить. Тоже подходящая работа. А что? Меня не заметят, я выведаю все секреты и донесу начальству. А в ответ получу благодарность, деньги, продвижение по службе и почет великий. И станут меня посылать на самые трудновыполнимые задания. А я, как известный герой шпионской саги, не провалю ни одного.

Наша служба и опасна, и трудна… Тут же в голове заиграл мотив песни из известного кинофильма.

Потом мне надоест, и я уйду на образовательную работу. Буду в местной академии, или как она здесь называется, желторотым птенцам рассказывать, как следует вести себя на задании. И они, открыв рты, станут восхищенно ловить каждое мое слово. А я лишь снисходительно улыбаться в ответ.

Полет фантазии прервала Люся, отправив меня, почти героя, которым восхищаются все, кто имеет отношение к тайне, на ручей мыть посуду. Эх!

Но и в этом есть своя изюминка. Юрий Гагарин тоже из простых. А каким великим стал. Вот и я буду рассказывать про себя, что начинала свой путь в деревне. Мыла посуду у ручья, стирала в кадке и вела ничем не примечательную жизнь. Но потом взялась изучать свой дар – и посмотрите, каких высот достигла!

Переполненная чувствами, я вымыла посуду. Затем ополоснулась в прохладной воде, все же полдня по лесу бегала. И совершенно счастливая отправилась спать.

Утром Люся разбудила меня еще затемно. Но я сразу поднялась, все же привычка рано вставать у меня выработалась в течение всей жизни. Мы наскоро перекусили тем, что осталось от ужина, еще и с собой прихватили. После чего отправились в лес.

Там и встретили рассвет. Свежесть утра, влажная трава под ногами, пьянящие ароматы листвы и трав – все это улучшило настроение. Было таким родным и привычным. А то, что деревья несколько отличались по виду и лес, скорее, напоминал высокий и редкий кустарник, добавляло новизны в мою жизнь.

– Припомни-ка, Мэри, что ты ощутила, когда на меня разозлилась давеча. Кроме обиды и злости. Может, кольнуло где или жар внутри поднялся?

Едва мы вступили в лес, Люся начала меня возвращать мыслями к моменту, когда мой дар прорвался.

– Ничего такого. Я ведь слаба была и мечтала чуть окрепнуть, чтобы до ручья дойти. Только то и помню.

– А когда тебя Ванко напугал? Ты не торопись, вспоминай все порядком.

А и правда. Вот я задумчиво стираю. Рядом со мной раздается незнакомый голос. Я вздрагиваю. Потом… как ушатом холодной воды окатили. Да! Я прямо вспомнила, как по коже побежали мурашки.

Глава 10

– Мурашки на коже, и словно холодом меня обдало! – я замерла на месте от неожиданности.

Потом, правда, пояснила, что за мурашки такие – это когда пупырышки на руке и все волоски дыбом встают.

– Ну вот уже кое-что. А сейчас попробуй зажмуриться и вернуться в тот момент. Вызови эти самые пупырышки, – хмыкнув, посоветовала Люся.

Я приступила к тренировке. Вызвать мурашки оказалось несложно. Вот и волоски на руках поднялись. Я тут же окликнула советчицу.

– Видишь меня?

– Ага.

Я повторила, даже для верности ущипнула себя за руку.

– А сейчас?

– Вижу.

Потянулась череда односложных вопросов и ответов, пока Люся не разозлилась.

– Дар не игрушка. Его чувствовать надо. Что ты до синевы напрягаешься? Вон даже глаза слезятся. Сила тут не поможет. Надо ласково, легко это делать. Вот шагаешь ты, не задумываясь, как поставить ногу? Так же и с даром.

С этим бы я поспорила, потому что шла крайне осторожно, выбирая место для ноги. А все оттого, что босая. Не приведи Всевышний наступить на колючку или корень, острой пикой выступающий из земли. Сразу заражение крови, и не видать мне восхищенных глаз студентов. В общем, шла я крайне осторожно.

Значит, тужиться, вызывая дар, не нужно? Ладно, начнем все сначала.

Но сколько бы я ни думала, не фантазировала – совершенно ничего нового не чувствовала.

– Все, пришли, – Люся остановилась на поляне.

Потом стала показывать, какую траву нужно срывать и как. Полностью стебель трогать нельзя, он должен продолжать расти. Нижние два ряда продолговатых бархатных листов тоже не нужны. И верхние Люся трогать запретила.

– Не больше четырех листов с каждой ветки срывай и в мешок складывай.

Подала мне мешок, по размерам как из-под картошки. А листочки крохотные. В длину поперек моей ладони умещаются. Это я здесь буду до следующего лета мешок наполнять. Но делать нечего, за постой надо платить трудом. К тому же к нему я приучена с детства.

И потянулись длинные часы работы. Вначале собирала кланяясь каждому стеблю. Затем опустилась на колени, задрав юбку, чтобы не испачкать, и продолжила уже так. Взошло солнце и начало немилосердно припекать, да еще и мошкара слетелась отовсюду. Норовила залезть в глаза, нос и рот.

Пить хотелось нестерпимо, и отдохнуть не мешало бы. Но как ни кину взгляд на Люсю, она без остановки собирает и собирает в свой мешок заветные листочки. Ей как будто все нипочем. Вот мне бы такое здоровье.

– Ты как устанешь, иди в лесок. Там ключик, водица уж больно вкусная в нем.

Пот крупными каплями катился по лбу. Кожа лица зудела, потому что насекомые все же успели меня покусать. Спина сырая. Одежда же на мне черная, а работаю я под палящим солнцем. И конечно, я с радостью откликнулась на предложение передохнуть.

Проследила, в какую сторону посылает меня Люся, и подхватила мешок. Он, кстати, несмотря на колоссальные мои усилия, выглядел пустым.

Ничего. Сейчас умоюсь, немного отдохну и с новыми силами возьмусь за работу.

И действительно, вода освежила, и пелена перед глазами рассеялась. А еще я немного полежала на траве, задумываясь о том, что в своей прошлой жизни таких усталостей не испытывала. Да, климат у нас на Урале – сами знаете какой. Зима бывает белой или зеленой, как в том анекдоте. И хоть здесь жара меня допекает, но ведь и тело совсем юное. Неужели его не приучали к работе? Ничего не понимаю.

Про дар в усталости я и не вспомнила. Усиленно собирала листочки, до мушек в глазах. Только бы они мне ночью не снились. Но мешок все равно удалось наполнить меньше чем на треть. А у Люси к концу дня он был полон.

– Айда перекусим, и в обратную дорогу.

Она первый раз за день позволила себе отдых. И это я считала себя закаленной и физически сильной. Стыдно.

А после перекуса и минутного отдыха мы направились домой. Я шла на чистом упрямстве. Не разбирая дороги. Настолько вымотал меня этот день. Вначале безуспешные попытки познать свой дар. Затем тяжелая работа на жаре. В общем еле волочила ноги.

А возле дома меня ждал сюрприз в виде ожидающего на ступеньках брата. Я заметила его и немного испугалась. Зачем он здесь?

Но уже в следующую минуту выронила из рук мешок и, открыв рот, остолбенела.

– Бабка-колдунья, не видала ли ты Мэри? Ее матушка из дома выгнала, а я ее к тебе отправил.

Пацан стоял напротив и в упор смотрел на Люсю. Не заметить меня рядом с ней он просто не мог.

Перестав дышать, я начала прислушиваться к себе. Кроме волнения, ничего не чувствовала. И в этот момент воздух между мной и братом как бы колыхнулся – словно легкая волна прошла по нему.

Я тут же ухватилась за это и представила, что меня загораживает стекло одностороннего видения. Или непрозрачный щит. Попыталась рассмотреть эту почти незаметную дымку и запомнить во всех подробностях.

Люся ехидно хихикнула и ответила, что не видала никого.

– А что стряслось-то?

– Ай, ладно, – пацан развернулся и пошел прочь.

Вот гад! А если его сестру, то есть меня, волки задрали? Интересно, они здесь водятся? Да неважно. Мачеха выгнала, а он не удосужился справиться обо мне. Пришел чуть не через неделю. И права Люся, пусть думают, что я сгинула по их вине. Так им и надо!

– А ведь я тебя видела. Но понимала, что Дрэго не замечает. Вот оно, значит, как у тебя устроено, – покачала она головой. – А ты что нового увидела?

В ответ я встала напротив нее и в мельчайших подробностях вспомнила воздушный щит и даже представила, как колышется воздух. Но лишь на мгновение. А когда убрала видение, Люся покачала головой.

– Поняла, значит.

Глава 11

Первое, что я почувствовала после этого, – будто покорила самую высокую вершину мира. Или переплыла как минимум Средиземное море. Или сделала нечто такое, что до меня не удавалось людям. Вернее, одному конкретному человеку – мне. Я поняла! Увидела и почувствовала свой дар. Самый важный шаг удался. Дальше только оттачивать мастерство и отправляться на поиски приключений.