Хозяин дубравы. Том 1. Желудь

Вернидуб смотрел на все, что делал Неждан, во все глаза, стараясь запомнить каждое движение. Мысля, как потом пояснил, что любой жест может иметь значение. Явно желая это повторить позже уже у себя.

Ну и расспрашивал.

Куда без этого?

Горя при этом глазами, полными живого любопытства.

А уж когда удалось изготовить кривой-косой, но топор – вообще переполнился восторгами. Тем более что и тут парень поступил необычно – на якутский манер. Выковал. А потом обмазал глиной да несколько часов держал в костре. Положив при этом под глину на левой стороне клинка угольную пыль. Что позволило насытить ее там углеродом и закалить.

Такое себе решение.

Однако оно позволяло обойти технологически сложную процедуру кузнечной сварки. Ведь в топор кромку лезвия в те годы вваривали, делая ее из хорошего металла, как правило, цементной стали[31]. Покушаться на такую процедуру с каменным молотком Неждан даже и пытаться не стал. Вот и пошел таким необычным путем, в очередной раз удивив седого.

– Как же это все нудно и утомительно… – тяжело вздохнув, произнес парень, продолжая на камне формировать спуск и заточку.

– Хочешь, давай я буду его точить, – пожав плечами, произнес седой.

– Да нет. Я о другом. Сколько мы с тобой мучались с крицей? Разогрел. Посыпал песочком[32]. Осторожно постучал. Снова разогрел. И так по кругу. Сколько сил и времени на это ушло? А угля? Мы же сожгли целую прорву угля! Куда такое годится? Как мне кажется, это совершенно нетерпимо и того не стоит.

– Ты что! – взвился Вернидуб. – Ты хоть представляешь, какое сокровище сделал?!

– Это?! Сокровище?! – скривился Неждан. – Дрова можно рубить и ладно.

– В том-то и дело! – подался вперед Вернидуб. – И дрова. И не только дрова. Любой род с руками оторвет такой топор. Видишь, какой он у тебя тяжелый получился. Вон и топорище ему большое приладить собираешься. Таким лес рубить – песня. А лес ладный всем и всегда надобен. Али жилье ставить, али еще чего. Столько с этим мучений!

– А надо, надо, – с нажимом произнес Неждан, – чтобы в каждой семье топор был. А лучше два – большой и малый. И нож большой, а не эта малютка. Да и серпы. Ты видел эти серпы? Они для детей? А косы? Где косы? Я о них только слышал. Да и рало надобно оковывать, чтобы добро пахало. Боже-боже… – покачал головой парень. – Столько всего нужно, чтобы вырваться из этой нищеты…

– Соль, – серьезно произнес Вернидуб.

– Что соль?

– Без своей соли все одно мы будем почти что весь урожай сбывать за бесценок. Только где ее взять?

– Вон там. Пожалуйста. От трехсот до пятисот миллиграмм на литр, – произнес Неждан, махнув рукой в сторону реки. – Но если выпаривать ее как есть, можно все леса извести.

– Из обычной воды? – удивился седой.

– Да. Только ее там мало. Всего на самом кончике ножа, – показал он пальцем, – если большую корчагу выпарить. Сам понимаешь – бессмыслица. Мы замучаемся и весь лес в округе изведем.

Вернидуб покивал. Нарисованная картина ему не понравилась совершенно…

Глава 8

166 год, июль, 30

– Совсем себя не бережешь, – с некой досадой произнес Вернидуб, глядючи на то, как парень разминает спину, затекшую от работы в сгорбленном состоянии.

Неждан хотел отшутиться фразой «На том свете отдохнем», но осекся, так и не открыв рот. Ведь он сам, получается, был уже на том свете. Умер? Умер. Куда-то попал? Попал. А каждому по вере его. Или как там было?

Понятно, юродство. Однако он вечерами, когда Вернидуб уже засыпал, порою думал над этой проблемой. Безрезультатно. Из-за острого недостатка сведений.

Вот и сейчас он замер.

Несколько секунд постоял в каком-то зависшем состоянии. После чего повернулся к седому и выдал первое, что смог подобрать:

– Винтер из каминг. Ой. Тьфу ты. Зима близко.

– А это было сейчас на каком языке?

– Да кто его знает? – пожал плечами Неждан, заметив, впрочем, что седой ему не поверил. Тот вообще иначе стал относиться к парню после того, как он сделал железный топор. И не из-за того, что Неждан умел добывать металл. Нет. Это, без всякого сомнения, было важно, однако время от времени встречалось в здешних местах. Зацепило его то, что парень ясно понимал то, что делает. И мог объяснить. Более того, на ходу импровизировал, подтверждая свое знание. Свое ведание.

Хуже того.

Вернидуб начал все серьезнее и серьезнее относился ко всему тому, что парню показалось или привиделось. Это выглядело странным и заставляло Неждана следить за своим поведением и стараться фильтровать речь.

Что, разумеется, не получалось.

Да и не могло получиться по здравому рассуждению.

Язык местный представлялся ему обрубком. Просто в силу того, что ему не хватало пары тысячелетий активного развития. Из-за чего парню постоянно приходилось зависать, как Черномырдину в славную бытность его выступлений. Не подбирая слова, а придумывая, как незнакомые собеседнику вещи описать так, чтобы их можно было понять.

Выглядело занятно.

И Вернидубом «срисовывалось» только в путь. Хотя, конечно, судя по его оговоркам, он совсем иначе воспринимал происходящее. Дескать, какая-то божественная сущность, которая коснулась Неждана, подсказывает ему. Но язык богов отличен от той речи, на которой говорят простые люди. Откуда и оговорки, и странные фразы, и невероятно заумные речи. Для него это были отголоски речи древних. Ибо предания о золотом веке и утраченном величии существовали уже тогда. Такого рода вещи, видимо, появились сразу, когда люди стали доживать до старческого ворчания.

Неждана это все немало напрягало.

Ответственность-то какая!

Вот весной отправится этот товарищ домой. Начнет болтать. И что? Всей округе растрындит! А ему потом расхлебывай.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Эффект бабочки – когда незначительное влияние на систему может иметь большие и непредсказуемые последствия, в том числе в совершенно другом месте.

2

Точная датировка главному герою неизвестна. Пока.

3

Здесь и далее будут применяться преимущественно адаптированные формы имен и слов, чтобы читатель не ломал себе голову. В варианте для II века, то есть в эпоху до первой палатализации (а их к X–XI веку прошло аж три штуки), когда [г] еще не перешло в [ж’], а редуцированные не пали, это имя выглядело бы вот так: Нэгьданъ, где «ь» сверхкраткое [э], а «ъ» – сверхкраткое [о]. Попробуйте это произнести.

4

Формально антисептики можно было найти природные, но понимание септики-антисептики до второй половины XIX века отсутствовало как категория.

5

Автор здесь берет за основу жилище, описанное в серии, издаваемой Институтом археологии РАН «Раннеславянский мир. Археология славян и их соседей. Выпуск 10. Памятники киевской культуры в лесостепной зоне России (III – начало V в. н. э.)». Да, чуть попозже. Но в этом плане ситуация во II веке вряд ли как-то значимо отличалась, оформившись после кризиса I века, из-за которого зарубинецкая археологическая культура (одной из наследниц которых является киевская, занимая примерно ту же территорию) очень сильно и быстро деградировала.

6

Такого рода бытовые ножи были характерны еще очень долгое время и, по данным археологии, бытовали до Высокого Средневековья и далее.

7

Выработка желудочных соков ухудшается, из-за чего еда плохо переваривается. Мышцы начинает сводить при нагрузке. И прочее.

8

Сырое молоко взрослые в те времена пили очень ограниченно из-за ряда проблем. Начиная с того, что коровы доились только в теплое время и молоко очень быстро портилось, и заканчивая всякими неприятными инфекционными последствиями (его ведь даже не процеживали). Про инфекции, конечно, никто ничего не знал, но поносы выступали хорошим показателем того, что есть не нужно.

9

Серпы были очень небольшие, редко с клинком больше ладони.

10

Косарь – это большой нож, как правило, с толстым обухом, с креплением для древка вместо рукояти. В археологии на период у праславян встречается, но редко.

11

Серебряные караси в это время обитали только в бассейне реки Амур.

12

Поняга – это каркас из веток (обычно состоящий из спинки и нижнего выступа), который имел возможность прикрепить к нему корзинку, мешок или еще что, да хоть отдельный тяжелый предмет (например, крупный камень). Носилась на лямках, как рюкзак, из-за чего традиционно считается вариантом каркасного рюкзака. Кроме определенной модульности и универсальности, главным ее достоинством является то, что спина испытывает более равномерные нагрузки и на нее ничего не давит в плоскости, как обычно случается с рюкзаками без каркасов.

13

Праща на палке. Здесь имеется в виду фустибол – одно из позднеантичных изобретений. Праща крепилась на палке, что позволяло не только увеличивать рычаг, но и резко поднимать удобству и простоту контроля. А значит, и ниже был порог освоения.

14

Карманы появились раньше – в Средние века, но только с XV века начали мало-мало расширять бытование.

15

Автор опирается на гипотезу, что в районе XII века до н. э. славяне отделились от балтославянского единства через взаимодействие западного крыла балтославян с унетицкой археологической культурой, оформившись в самостоятельный этнос в междуречье Эльбы и Вислы (как лужицкая археологическая культура). После медленно мигрировали под давлением кельтов (прямым и вторичным), из-за чего заметно латинизировались. Достигли к III веку до н. э. ареала зарубинецкой археологической культуры (ЗАК), уперевшись там в скифо-сарматский мир, что закончилось катастрофой I века н. э. и разгромом ЗАК сарматами, вызвавшими ее сильную деградацию.

16

Макуауитль – это дубинка с плоской ударной частью, в кромки которой были вставлены пластинки острого камня, из-за чего его нередко сравнивают с мечом.

17

Жирята этимологически связан с двумя версиями. Или «живой», или «жирный, сальный», возможно, что эти значения были синонимичны. В старину, когда постоянно имел место голод, диаметр человека уважали. А эпитет или даже имя такого толка воспринимали исключительно позитивно. Например, в новгородских летописях фигурирует такое женское имя, как Жирка, наравне с Жирятой, Жирославом и прочими подобными формами.

18

Здесь автор опирается на вероятные традиции анимизма, которые предполагают для славян. И да, в это время бытовал эвфемизм архаичного названия животного – «бер» (бурый то есть), откуда и «берлога», который позже был заменен другим эвфемизмом «медведь» и последующими, такими как «косолапый», «Михаил Потапыч», «мишка». Праиндоевропейцы называли медведя «арктос» или «харктос», откуда латинский «урсус» и греческий «арктос». В славянских языках после трех палатализаций и прочих параллельных процессов это должно было дать форму «орша» или «ръша». Для праславянского языка в его архаичной форме, вероятно, «оръха» или как-то так (где «ъ» это сверхкраткое «о», призвук).

19

Сарматы – это группа племен скифской культурной группы, которая во III–II веках до н. э. установила свою гегемонию в западной части скифского мира, в первую очередь в степях от Урала до Дуная. По сути, разновидность скифов. Ключевым моментом их была манера ведения боя: в отличие от традиционных скифов, которые предпочитали лук, сарматы были сторонниками копейного натиска. Через что прочих скифов и разгромили, вероятно ассимилировав. Позже пали под ударами гуннов (которые представляли собой преимущественно восточный скифо-сарматский субстрат на момент конфликта) из-за разобщенности племен – гунны их били по частям.

20

Роксоланы (белые аланы) – одно из сарматских племен, кочевавшее в указанное время в Северном Причерноморье в междуречье Дона и Днепра от Азовского моря (Меотийского озера) до лесов на севере. Судя по всему, держали под данью весь левый берег Днепра (и славян, и балтов), в то время как языги в те же годы так же «держали» правый берег Днепра. Аналогичную роль в том же регионе, но позже выполняли готы, авары и хазары. Как звали правителя роксоланов в 166 году, неизвестно. Ближайший известный – Распараган – жил в первой четверти II века и был славен во времена императора Адриана.

21

Оар – старое, скифское название Волги.

22

Олсь, то есть «лось», – это упрощенная запись праславянского слова *olsь, в котором «ь» означал сверхкраткий «э». В праиндоевропейском *alk’.

23

Фустибол еще не изобрели в Римской империи.

24

Фарн в скифском, а позже и в скифо-сарматском обществе был не только абстрактным божеством, но и той удачей, которой он наделяет. Для их культуры это все играло ключевую роль, и вокруг фарна крутилось очень многое – от домашнего очага до религиозных обрядов и власти. Лишиться навсегда фарна хуже смерти, ибо и после нее его не добавиться.

25

Здесь под Близнецами имеются в виду Перун и Велес. Здесь и далее элементы славянского язычества подаются в форме, реконструированной автором через параллели с общим индоевропейским язычеством, чрезвычайно близким славянам балтийским язычеством и соседствующими культами влияния, прежде всего кельтского и скифо-сарматского круга. Автор так поступил из-за того, что собственно достоверных научных практически значимых сведений по славянскому язычеству практически нет, если выводить за рамки кабинетное мифотворчество и неоязычество. Даже широко известный эпизод летописи про идолов, установленных Владимиром в Киеве, является по А. А. Шахматову (1908: 139) поздней вставкой, то есть образцом кабинетного мифотворчества.

26

Здесь и далее изделие из кричного железа автор будет называть железным, несмотря на то что формально это сталь, обычно низкоуглеродистая, но бывает разная. Такое разделение исторично и хорошо подходит для удобства маркировки. Все-таки металл кузнечного рафинирования из крицы довольно сильно отличается от тигельной стали даже тех лет. Тут и однородность, и структура, и так далее.

27

Количество калорий в состоянии покоя и во время тяжелого физического труда легко может отличаться вдвое. Быть бодрым и энергичным на голодный желудок затруднительно. Во всяком случае, долго.

28

У двухлетнего лопуха съедобен корень и центральная часть ствола. По вкусу что-то среднее между морковкой и кочерыжкой.

29

Римляне поставили в 198 году солидный гарнизон. Этому предшествовало более века усиления римского влияния на фоне растущего давления сарматов. В рамках острой борьбы группировок внутри угасающего города (он так и не восстановился после разгрома в I веке до н. э. – заселенная площадь города 20–25 га из былых 50 га, и она уменьшалась, пока в IV веке он не превратился в небольшую деревню). В 166 году в городе римское представительство было уже значительным, включая отряды для защиты торговли. Население, впрочем, было преимущественно скифо-сарматского толка (варварским).

30

Десятая часть – популярная с очень древних времен формула. Считать для этого, в общем-то, не обязательно. Во всяком случае, нормально. Достаточно сверить количество мер с количеством пальцев на руках и отдать одну из них. Практику сравнения для неграмотных практиковали до XVIII–XIX веков, например, в форме «носов» – деревянных палок, на которых зарубками вели счет: три меры – три зарубки.

31

Цементная сталь здесь оборот для обозначения низкоуглеродистой стали, которое выдержали в угле, напитав поверхностно углеродом, из-за чего получилась заготовка со слоистой структурой.

32

В архаике в качестве флюса применяли мелкий сухой речной песок, вместо буры там, где ее не найти. Собственно, буру даже в Высокое Средневековье далеко не везде использовали в Европе и не всегда. Привозной дефицит. Буру еще можно заменять поваренной солью. Но не в этом случае.