Всё началось со смерти

– Ну посмотри, здесь никого нет, кроме твоих убогих собратьев по плену…

Первая больно впечаталась в перегородку носом и постаралась упереться лбом, толкаясь назад, но всё было безуспешно. Настя и раньше не смогла бы одолеть рослого и крепкого Игната, а сейчас, после операции и затяжного беспамятства об этом можно было даже не мечтать. Она с ужасом ощутила ягодицами очевидную эрекцию, запоздала, осознавая, что только подставляется и делает хуже.

В глазах встали колючие слёзы отчаяния. Первая изо всех сил старалась не сдаваться, ведь она пообещала себе начать бороться за собственную жизнь, начать искать пути решения. Но это было так сложно осуществить, отчаяние придавливало её телом насильника. Рука Игната снова поднималась по её бедру, задирая сорочку, открывая ничем не защищённую кожу. Она чувствовала, как второй рукой он теребит пряжку ремня. Воспоминания снова обрушились на неё, заставляя выдавать истошный вопль отчаяния.

Когда она почувствовала, что его пальцы всё же заскользили у неё между ног, Настя не смогла сдержать слёз. Они хлынули ручьём из её глаз, а рыдания буквально сотрясали всё тело.

– Нет, нет, умоляю, пожалуйста.

Ноги ослабли окончательно, и она начала сползать по стеклу, коснулась коленями пола. Зубы Игната впились в изгиб её шеи.

– Скули громче, тебя никто не слышит. У нас ещё есть время немного развлечься…

Настя рыдала и тряслась, доставляя ублюдку только больше удовольствия, но ничего не могла с собой поделать. Её ладони упёрлись в стекло, колени больно опирались о пол, и больничная сорочка была безобразно задрана, когда произошло сразу две шокирующие вещи.

Первая увидела испуганное перекошенное лицо незнакомой женщины в боксе напротив. Та приподнялась на своей кровати и уставилась на происходящее. Настя ударила кулаком в стекло и простонала «помогите». Но Игнат только хитро улыбнулся, приспуская свои штаны, и приложил указательный палец к губам. Женщина только моргнула и легла в кровать, укрывшись тонким пледом. Жертва замерла в безумном отчаянии, чувствуя, как рука красавчика с ангельским личиком скользит вдоль её живота, а затем бесцеремонно и крайне болезненно сдавливает грудь. Это был конец. Ещё секунда, он снова проникнет в неё, вероятно, сломав этим последнюю призрачную защиту хрупкого сознания. Настя понимала, что второго раза она не выдержит. Её рассудок и так давал сбой в каждой стрессовой ситуации, а после повторного изнасилования… Она могла только жалобно скулить и повторять пресловутое: «Нет, пожалуйста, нет».

У , из её . Она в и . Когда и и уже , чтобы и , в её .

– Не сдавайся, Пташка. Продержись ещё совсем немного, умоляю,– из трёх маленьких отверстий едва различимо раздавался голос Пятого.

Такой внезапно родной и нужный голос. Пятый. Она совсем забыла про своего беспечного соседа.

Настя взвизгнула и скользнула под руку Игната, упирающуюся в стекло над её головой. Она откатилась вбок, судорожно опуская сорочку.

– У меня нет этого «немного» – заскулила она и тут же отвлеклась на какой-то непонятный шум, взрывом ворвавшийся в её чувствительные перепонки.

В коридоре замигала красная лампочка тревоги. Мир замер на мгновение, возвращая Настю в первый день её новой «чудесной» жизни. На этот раз красные всполохи принесли облегчение и ни капли тревоги.

Всклокоченный и немного осунувшийся Девятый остановился напротив её бокса. Его руки были все исполосованы порезами, и с них капала кровь. Она заляпала штанины его костюма бурыми кляксами. Грудь парня тяжело вздымалась. А Настя просто сидела и заворожённо смотрела на этого бога смерти во плоти, на жуткий алый – единственный цвет, разбавлявший царство белого и синего.

Игнат, уже нависший над Первой, невольно замер и обернулся. Саша представлял из себя довольно жуткое зрелище и заставил парня нахмуриться.

– Какого чёрта?

Девятый сделал шаг к двери и с коротким замахом уткнул кулак в прозрачный барьер. Раздалось глухое «бум». Мужчина по эту сторону стекла презрительно хмыкнул и выпрямился. Но улыбка сползла с его лица, когда он увидел трещину в стекле.

– Это просто невозможно…

Ещё удар. Затем ещё. Девятый бил всё быстрее и сильнее, и вот стекло уже покрылось сеткой трещин и начало прогибаться, мерцая красными перекатами тревожных ламп и капельками крови из его рваных ран.

Игнат успел сделать пару шагов назад, когда Девятый обрушил приличный кусок стены и ворвался в бокс. Мужчина выхватил шокер, и послышался треск электричества. Но Девятый, не отреагировав на это, только кровожадно улыбнулся и обхватил длинными пальцами его голову. Он с гулким хрустом вдавил её в стену. Игнат шумно выдохнул и осел на пол безвольной кучей дерьма.

Настя всхлипнула и разрыдалась. Саша обернулся к ней и тут же оказался рядом.

– Он не успел тебе навредить?

Настя замотала головой, цепляясь за его предплечья, не в силах оторвать взгляда от кучи дерьма, в которую превратился её убийца. Такой беспомощный и никчёмный. В мозгу пульсировала навязчивая мысль, схватить осколок побольше и воткнуть ему в горло, грудь, пах. Много-много раз почувствовать, как стекло нарушает хрупкую человеческую оболочку.

– Нет, сейчас нет, – только и смогла прошептать она.

Девятый обнял её, пачкая кровавыми следами ненавистную сорочку.

– Я так рад, что ты жива. Мы всё гадали…

– Спасибо, Саш, спасибо.

Она обхватила своими дрожащими руками его лицо и не задумываясь поцеловала. Это нужно было даже не из чувства благодарности. После всего, что произошло, Первая хотела только одного, вытравить из себя всякое присутствие садиста. Поцелуй вышел неловким и сумбурным. Парень не отстранился и даже ответил, но был явно немного не готов к этому. НАстя позволила себе лишь несколько мгновений насладиться его неожиданно мягкими губами и отстранилась:

– Спасибо, я этого никогда не забуду. Как же ты?

– Virex отсыпал мне немного сверхспособностей, – он как-то по-мальчишески улыбнулся, растерянно и беззаботно. Красные всполохи на его безукоризненно ровной коже смотрелись зловеще и плохо сочетались с открытым нежным взглядом. Никакой щетины. Первая провела пальцами по гладкой линии подбородка.

– Что ты делаешь?

Настя подняла к глазам его ладонь с короткими аккуратно подстриженными ногтями, перепачканными кровью.

Внезапно Девятый потянул носом и нахмурился:

– Чувствуешь?

– Что…

Они растерянно заозирались и, держась за руки, подошли к разбитой стеклянной стене бокса. По коридору клубился плотный желтоватый туман.

– Они пустили газ, – спокойно констатировал Саша и снова коснулся щеки Первой. – Видимо, мы скоро расстанемся. Я рад, что тебя вернули невредимой.

– Это не так, – отозвалась Настя, с трудом осознавая, что говорит очень медленно. – У меня много плохих новостей, но мы обсудим их завтра.

Они опустились на пол у стены, будто на привал на весёлой туристической прогулке. Девятый прислонил голову к треснувшему стеклу, переплетая свои пальцы с её.

– Я много пропустила?

– Не то чтобы слишком. Привезли целую партию новеньких.

Настя от удивления аж подскочила и уставилась на задумчивое лицо собеседника.

– Значит, нас снова много?

– Не спеши радоваться, эти какие-то странные…

– Ты засыпаешь, – улыбнулась Первая, печально, жалея, что им дали так мало времени побыть вместе.

– Я очень устал.

– Тогда отдыхай.

Они оба не видели, как системы фильтрации удалили газ, как в коридоре появилась группа зачистки, как всех возвращали по своим кроватям и