Первым делом самолёты

Дверь спортзала вдруг открылась, оттуда вывернул кто-то.

Но не прошел мимо, как Юля надеялась, а остановился, вглядываясь в тупик и стоящую в тени девушку. Она бросила в коридор гневный взгляд, как бы говоря: «Иди куда шел!» Но эффект получился обратным. Парень свернул в ее сторону, и вскоре выяснилась причина – то был назойливый первокурсник. Руслан, кажется… В этот раз не в грузном бушлате и даже не в плохо сидящей форме, а в шортах и футболке. С влажными от пота светлыми волосами и раскрасневшимися после физры щеками.

– Все хорошо? – спросил он. В его голубых глазах читалось неподдельное беспокойство, такое, что нестерпимо захотелось его стукнуть. Хотя Юля была в таком взвинченном состоянии, что ей хотелось стукнуть кого угодно, да хотя бы стену спортзала!

– Нормально. Иди куда шел.

Но Руслан, само собой, совету не последовал. Вместо этого подошел ближе и встал напротив Юльки, пытаясь поймать ее взгляд. Она упорно смотрела в сторону, кусая от напряжения губы, эмоции до сих пор не улеглись. Даже наоборот, от пережитого ее заметно потряхивало. Все эти взгляды начальников, допрос… Больше всего она опасалась, что от нее не отстанут и заставят-таки выдать автора видео. Она бы не смогла. Или смогла? Хорошо, что хоть обошлось. Пока.

Понаблюдав за ней, настырный Руслан сделал очевидный вывод:

– Ничего с тобой не нормально. Что-то случилось?

– Нет.

– Почему ты тогда не на паре?

– Тебе какая разница?! – взорвалась Ветрова, она и так держалась из последних сил. – Я же сказала – иди куда шел! И меня не трогай! Отвали. Так понятнее? Проваливай, блин!

– Но…

– Оставь. Меня. В покое!

Она отвернулась, но все равно заметила, как он вздрогнул и попятился. Сначала медленно, а потом развернулся и молча ушел. Юля успела увидеть его спину и поникшие плечи, и ей сразу стало стыдно за свою вспышку, потому что первокурсник Руслан Владимиров уж точно не виноват в ее многочисленных проблемах.

Поэтому день спустя она надумала подойти к нему сама, увидев в столовой во время большого перерыва. Самое людное время, в такое и знакомых-то не всегда в толпе разглядишь, все ведь в одинаковой форме, но Руслан как-то сразу попался ей на глаза, когда она уныло ковыряла рыбу и рис. Он ни разу на нее не посмотрел, а Ветрова вся извелась от чувства вины и пыталась поймать его взгляд, чтобы понять, прощена или нет. Хотя какое ей дело, спрашивается? Но дело было, вина тоже присутствовала. И она, честно говоря, устала это анализировать.

– На кого ты все смотришь? – Сидящая напротив Тома заметила, что внимание подруги ускользает. Обернулась и тоже разглядела Руслана: – А, на первака. Все еще симпатичный. Форма ему очень идет.

– И правда симпатичный, – Марина тоже посмотрела на Руслана. – Только насчет формы не согласна, вижу пятно на кителе – это сразу минус.

– Нет там пятна!

– Есть-есть. Очень неаккуратно.

– Простим ему этот тяжкий грех, – дипломатично решила Тома, глянув на молчаливую Юлю. – Не всем быть аккуратистами. Хотя мне всегда казалось, что нашей Юле блондины не нравятся.

Ветрова отмерла:

– Что?! Он мне не… Я нахамила ему. Когда все случилось с физруком. Была на взводе, а он подошел и начал выпытывать, что у меня произошло.

– Это он зря. Все мы знаем, Юлю Ветрову лучше не донимать.

– Глупости!

Тома пожала плечами:

– В последнее время ты всегда… на нервах. Поэтому я и мучаю тебя попытками куда-то вытащить. Сразу видно, тебе очень надо. Чтобы не кидаться на людей и потом не изводить себя из-за чувства вины. – Она опять обернулась на Руслана и пожала плечами. – Просто подойди к нему.

– Я так и собиралась. После обеда.

– Иди сейчас, потом в толпе не поймаешь.

Подумав немного, Юля-таки отправилась в сторону Руслана.

– И скажи ему, чтобы почистил китель! – вслед прокричала Марина.

Руслан заметил ее, когда она почти подошла. Разговор за его столом быстро стих, словно к парням подошла строгая училка и при ней ни-ни, на Ветрову уставилось сразу пять пар любопытных глаз. А она отметила, что друзья у Руслана такие… сильно ему уступающие. На вид типичные затюканные ботаны, один даже комично прыщавый и очкастый, этакий эталон клише. Зачем ему очки, у пилотов же стопроцентное зрение!

– Мы можем поговорить? – спросила она.

– Конечно. – Руслан встал и следом за Юлькой отошел к панорамному окну столовой. Сейчас оно полностью покрылось кружевными морозными узорами, а обычно за окном можно было разглядеть голубые елочки и задний двор университета. Летом там часто обжимались парочки, думая, что за елками их не заметно, но яркие белые рубашки сразу притягивали взгляд.

– Я не… Прости, что накричала тогда.

– Накричала и накричала, – пожал он плечами.

– Нет. Не стоило так делать… мне жаль.

Он кивнул, да так серьезно, словно они логико-философский трактат обсуждали.

Юля вдруг осознала, что совсем не понимает этого первокурсника. Не понимает, что у него в голове. Обычно не так уж и сложно угадать, о чем думает парень и что сделает дальше. Особенно, когда учишься в месте, наполненном тестостероном. Скажем так, здесь флиртовать и бревно бы научилось, потому что это ежедневная рутина. Общаться на языке заигрываний, предугадывать дальнейшие события, даже читать людей. Уж за три года эту науку постичь несложно. Но в конкретном случае Юля уперлась в тупик.

– Я просто подумал, ты пришла ко мне, – сказал вдруг Руслан.

– К тебе?

– Ну да. Посмотрела расписание и пришла.

– Я даже не знаю, в какой ты группе.

– В пятой. П-5.

– Зачем бы мне приходить? Ни за что бы так не сделала.

– Я просто подумал… неважно, – отмахнулся он. Но под вопросительным взглядом Ветровой пояснил: – Я видел те видео из анонимного паблика. Подумал, вдруг тебе понадобилась помощь, а номер мой ты потеряла.

– И ты смог бы помочь? – хмыкнула Юля. – И как, интересно?

– Придумал бы что-нибудь.

– Смотрю, это твой любимый план – придумать что-нибудь, – она уже откровенно веселилась, глядя на его серьезный вид. Опять. Просто безумие какое-то, не иначе.

Буквально все, что связано с этим парнем, было так странно.

Даже ее желание извиниться. Да с чего бы вдруг?! Не в первый раз она на кого-то накричала, в конце концов. Ситуации всякие возникали… Вспомнить хотя бы Даню Рылова, бывшего одногруппника. Да они ежедневно цапались! Точнее, Даня цеплял Юльку, а она слала его в самых красочных выражениях, исконно магаданских, и ни разу – ни разу! – не подумала за это извиниться. И угрызений совести у нее не случалось. А тут из-за какой-то ерунды места себе не находила… неужели все из-за его глупого признания?

– Меня ждут друзья, – Юля улыбнулась на прощание и отправилась к своему столу и давно остывшей рыбе. Вместо того, чтобы убраться восвояси, Руслан пошел за ней, словно личный телохранитель. Закончилось все тем, что он под внимательными взглядами девчонок отодвинул для нее стул, кивнул всем в знак приветствия и ушел.

– Какой обходительный, – заметила Марина без намека на иронию.

– Я была права, форма ему идет, – улыбнулась Тома и пояснила для остальных: – Это тот самый влюбленный первокурсник с вечеринки.

– Влюбленный? – подхватила Ритка, хотя до этого усердно пялилась в телефон. – Ветрова, ты как всегда! Уже влюбленный… Убедись только, что ему есть восемнадцать.

– Пригласи его на вечер игр, – посоветовала Марина и просто не смогла не оседлать любимого конька: – Ты передала ему про китель? Если не вывести пятно сразу…

Тома поспешила перебить:

– Как здорово ты придумала! Точно! Нам как раз не хватает одного игрока.

– Это решается просто – я могу не приходить, – буркнула Юля, чувствуя себя вредной дворовой бабкой. Ну почему в последнее время она такая? Тома же ради нее все и устроила, чтобы подбодрить.

Это не озвучивалось прямо, но игровой вечер – их давняя традиция, что началась в момент, когда Тома и Эдик съехались. Раз в неделю или две они собирали друзей и распаковывали настольные игры.

Было весело, хотя поначалу многие звали вечера «домом престарелых». Но в такое быстро втягиваешься… А потом Юлька с Серегой расстались, и веселье закончилось. Нет, в настолки они все еще играли, но теперь всем приходилось лавировать между половинками расставшейся парочки. Если на вечер заявлялся Серега, то не приходила Юлька, просто потому что… не хотела. Сама же Юлька приходила только в том случае, если Сибиркин обещал отсутствовать, что случалось не так часто.

Глупо все это… наверное.

Но лучше так, чем извечные шуточки о скором воссоединении, замечания, как хорошо всем вместе и о том, что было раньше… а такое всегда проскальзывало. Даже когда Тома выговаривала Эдику, чтоб молчал, он все равно вспоминал о лучшем друге. Что уж говорить об остальных парнях, которые с Томой не встречались и покладистыми из-за этого факта не были. Там один Колян с его подколами чего стоил. Но это тоже дело обычное, когда пара распадается в компании. Всегда кто-то становится жертвой, отщепенцем. Это неизбежно. И как бы Тома ни пыталась выискивать компромиссы, все равно все было криво и не как раньше.

И это дурацкое «как раньше» тоже раздражало пуще некуда. Какая-то возведенная в абсолют ностальгия, честное слово. Словно лучше уже и не будет, только и осталось, что вспоминать это проклятое «раньше». Веселый первый курс, практику с долгим самолетно-закатным летом, не менее событийный второй курс. Когда учеба не обременяла и даже веселила, а каждый день был праздником. Или так только казалось?

– Конечно я приду, – поторопилась исправиться Юля под обиженным взглядом подруги. – Но одна. Или вон Ритуську с собой затащу. Ты как, Рит? – Она отклонилась назад, ловя реакцию бывшей одногруппницы.

– Прости, Юльчик, но я пас. Иду в кино с Димой-диспетчером… или Димой-спасателем, я еще не определилась, какому из Дим дать шанс. Может, одного отложу на воскресенье.

– Отличный план. А я тогда Наташку позову. Кузьмину.

– Которая тоже из пилотов? – заинтересовалась Тома.

– Ага.

– Не знала, что вы общаетесь.

– Вот и заобщаемся, – улыбнулась Юля.

Наташка училась в параллельной группе и поначалу Ветрова правда думала, что они станут подругами. Как-никак, находятся в одинаковом положении – разве это не повод сблизиться? Но Наташка, а точнее, Натаха, как ее звали парни, дружелюбием не отличалась, а с Юлькой даже не всегда здоровалась, словно она нарушила идиллию, когда ворвалась в мир пилотов. Раньше Натаха была там единственной девушкой, а теперь их сразу две.

Но кто откажется от веселой тусовки со старшекурсниками?

Глава 8

Первым делом спонтанность

Суббота нагрянула неожиданно. После пар Юля до самого вечера занималась физикой, чтобы освободить время, – на следующей неделе у них коллоквиум, который ну никак нельзя завалить. Хотя физик у них приходящий, основная его работа вообще в другом университете, и поэтому он был одним из немногих, кто Юлю жалел. И тянул изо всех сил как «единственную девочку».

Из крайности в крайность, как говорится. И оба края как-то так себе, если честно. Вот бы никто не зацикливался на том, кто она такая, но это мечта из ряда фантастики.

Тома позвонила, когда Юля была уже одной ногой на улице.

– Прости, – зачастила она, забыв поздороваться. – Но Эдик позвал сегодня Серегу. Хотя я говорила ему этого не делать! – Ее голос стал строгим: явно выговаривала стоящему рядом Эдику. И он что-то там бубнил в ответ.

– Я тогда…

– Не смей оставаться дома! Вот не смей!

– Том, ты же понимаешь…

– Вообще-то, не совсем! Точнее, совсем не понимаю! Вы же с ним оба такие классные, веселые и адекватные! Так какого черта ведете себя, точно в детском саду?! Ну расстались, с кем не бывает! Теперь что, я не могу видеть свою подругу в одной комнате с Серегой? И долго это будет продолжаться?

– Мы можем находиться в одной комнате. Меня просто бесит, что вы все сводничаете, стоит нам оказаться рядом! Сил нет это терпеть. Как только перестанете, все образуется.

– Так не терпи! Возьми да наори, как на своего первака! Эдика можешь даже стукнуть, разрешаю! – Следом за «разрешением» раздался возмущенный бубнеж самого Эдика, который не собирался становиться грушей для битья. – А нечего шутки свои шутить, – шикнула на него Тома и вернулась к разговору: – В общем, я тебя жду, Ветрова! И не хочу слышать твоих оправданий. Ты обещала испечь торт! Мы все купили, ждем тебя.

– Я приду, – пообещала она и вышла из общаги.

Стоянова, нахалка, знала, чем зацепить. Кулинарией. Тайной Юлькиной страстью. Точнее, всякими кондитерскими штучками. Это началось еще в школе: в моменты стресса она закрывалась на кухне и что-нибудь пекла. Обычно это были печенья. Сотнями. Смотря, насколько все плохо. Однажды она извела целый пакет муки, а для печенья не осталось в доме тарелок. Тогда отчим дал ей затрещину за помаду на губах, а мать сказала, что Юле это показалось. И вообще, помада Юле не идет.

Все-таки как хорошо, что между ней и этими людьми пять тысяч километров!

Уже позже Юля освоила другие рецепты, более сложные. Как оказалось, не всегда достаточно просто замешать тесто, навалив ингредиенты в кучу, это практически наука. Реакция соды и уксуса, температура крема… Порой нужно учесть так много всего, что о проблемах и думать-то некогда. Это расслабляет и занимает лучше любой терапии. Но Юля жила в общаге, и на местной плите готовить ее не тянуло. Возможно, после того случая, когда на первом курсе она увидела, как парень жарит в сковородке носки. Ответов у нее до сих пор не было, да и получить их не очень-то хотелось.

С переездом Томы и Эдика на свою квартиру в Юлину жизнь опять вернулось кондитерское дело. Она с удовольствием приходила к ним в гости и что-нибудь готовила. И мысленно строила планы на будущее – когда-нибудь и у нее будет современная кухня и крутая техника, и не придется больше побираться у друзей или жить с отчимом. У нее еще обязательно все будет, она сделает для этого все. Сама.

Друзья жили в десяти минутах ходьбы от универа в высокой новостройке-свечке рядом с рекой и парком. Красивое место, даже зимой. И вид… С двадцать второго этажа виднелись и река, широкая и сейчас замерзшая, и мосты, и городские огни, и даже огни аэропорта с постоянно взлетающими или садящимися самолетами.

В крайнем случае Юля засядет на кухне, будет готовить и считать самолеты – все лучше, чем киснуть в общаге, дичать, а потом кидаться на людей. Да и Тома права, хватит игр в прятки, взрослые же люди. И расстались вроде как друзьями… И стоило бы сосредоточиться на этой мысли, на той самой «взрослости», о которой она рассуждала, но все ее последующие действия взрослыми назвать было ну никак нельзя.

Просто она вдруг увидела знакомую плечистую фигуру, бредущую из ближайшего супермаркета к третьей общаге, махнула рукой, чтобы привлечь внимание и… предложила пойти с ней на этот игровой вечер. А еще была в шаге от банальности вроде: «Притворись еще при этом моим парнем, ха-ха!»

– Я с тобой? К твоим друзьям? – уточнил Руслан. Разумеется, с предельной серьезностью, словно Юля тусовалась среди нобелевских лауреатов, и он мысленно планировал, какие уравнения ему стоит изучить, чтобы вписаться.

– Ну да. Или у тебя другие планы? Если так…

– Нет у меня планов. Занесем продукты только, хорошо? И я переоденусь.

– Подожду тебя на улице.

– Не глупи, сейчас ниже минус тридцати. Идем.

Они поднялись на третий этаж в триста пятнадцатую – она запомнила! Руслан отпер дверь и пропустил ее вперед. Зашел следом, включил свет, пошарив где-то над ее головой. Юля почувствовала, что от него пахнет мятой… должно быть, дело в жвачке. Она отвернулась, пока он не засек ее за обнюхиванием. А то поймет все неправильно, начнет на что-то надеяться… а у них и так уже перебор с количеством общения.

Примерно в этот момент Юля пожалела о своей спонтанности.

Не подумала о чужих чувствах, но отступать было поздно.

– Ты пока осматривайся, я скоро, – сказал Руслан и скрылся за ближайшей дверью.

Она уже с любопытством глазела по сторонам.

Ей еще не приходилось посещать третью общагу, но она слышала, что здесь прикольно. И правда: все было новеньким, чистеньким. Коридор соединялся с гостиной и кухней, справа дверь, судя по всему, в ванную. Слева спальня, в ней-то и скрылся Руслан. Большие окна, скромный балкончик. Окна выходили на университетскую медсанчасть. Забавно. Все компактное, но для одного человека просто хоромы. Словно в глянцевом сериале о студенческой жизни, особенно если сравнить с реальными общажными клетушками. И это в минуте от универа!

– Я готов. – Руслан вышел из спальни.

Юля не успела разглядеть, в чем он был до этого, но теперь выбрал синие джинсы и синюю водолазку, которую с такими глазами носить – преступление. Они и так у него слишком синие. Вся его одежда была дорогой и качественной, вряд ли купленной в провинциальном городе, что только подтверждало подозрения на его счет. Непрост мальчишка. Но ужасно хорош собой. Еще и блондин… Ей стоило остановиться и прекратить его разглядывать! Все равно не ее поля ягода – таких она уже наелась.

– Так нормально? – уточнил он.

– Так ты покоришь всех девчонок разом.

– Мне всех не надо.

– Идем уже, – рассмеялась Ветрова. Да-да, опять! Опять он смешит ее, даже не пытаясь шутить. Пожалуй, в других обстоятельствах у Руслана Владимирова определенно был бы шанс. Быть может, даже из-за этих его странностей.

Он сменил бушлат на красную куртку, натянул простую серую шапку, обул тяжелые ботинки и сразу преобразился. Хотя в ушанке он Юльке тоже нравился. Мысль была внезапной, и она поспешила отогнать ее подальше, потому что… да у нее и так сложностей по горло.

Даже для коротких свиданий нужен запал, искра, если угодно. А Юля в последнее время чувствовала себя переваренной рыбой. Ездили они как-то на шашлыки-рыбалку все вместе, и вот пока Ветрова удила рыбу с парнями, Тома варила суп. И почему-то она была уверена, что рыба варится не меньше двух часов, а то и три – для полной готовности. Вот той кашеобразной рыбой из кастрюли Юля себя в последнее время и ощущала. Запала хватало на учебные разборки, и только.

– Зачем я иду к твоим друзьям? – спросил Руслан.

Точно. Лучше обговорить этот вопрос, пока он не надумал лишнего.

– Притворяться моим парнем тебе не придется, не волнуйся. Просто… придем вместе, вот и все. Повеселимся. Как ты, кстати, относишься к настольным играм?

– Сориентируюсь, – с таким настроем сомневаться в его словах не приходилось.

Глава 9

Первым делом чизкейк

Тома открыла дверь в шапке и теплой куртке.

– Я должна найти пластилин! – сообщила она на ходу. – Для настолки… Эдик тоже в магазине, ищет свекольные чипсы. Кухня в вашем распоряжении. Пока-пока. – И убежала, закрыв за собой дверь.

Правда, пока Юлька и Руслан переглядывались, Тома заглянула в квартиру:

– Кстати, приятно познакомиться! – И опять исчезла.

На кухне друзей Юля ориентировалась отлично, все-таки не раз здесь бывала. Пока Руслан мыл руки, она достала необходимые продукты из холодильника, нашла посуду и прошерстила шкафчики в поисках печенья.

– Тебе помочь? – Руслан появился в дверном проеме. Весь такой красавчик в этой своей водолазке… и совсем уже не мальчишка в подвисающей форме, как ей показалось изначально.

Боже, и о чем она только думает?

Точнее, в какой момент она начала думать о нем так? Смотреть на его руки и плечи. И вместо странного первака вдруг красавчик нарисовался, надо же! Это все из-за отсутствия личной жизни, не иначе. Она так давно забила на парней, они как будто для нее исчезли. И теперь непривычно и даже странно хоть на миг ощутить интерес не к физике.

– Можешь посидеть рядом, – она указала в угол, где находился небольшой столик с тремя стульями вокруг.

– Но я бы лучше помог.

– Я собираюсь готовить чизкейк с шоколадным печеньем. Это быстро и просто.

– Не хочу сидеть, когда ты занята.

Он это серьезно?

Судя по всему, более чем.

– Ладно, Супермен, – засмеялась Юля и кинула Руслану пачку печенья: – Половину нарежь, а вторую половину накроши в пыль.

– Это как?

– Положи в пакет и покатай скалкой.

Он посмотрел на Юльку с подозрением, словно ожидал, что сказанное – глупая шутка. Но Юля вообще-то не шутила… но ей все равно было смешно. Дурацкий этот Руслан, и откуда взялся на ее голову? Весь такой серьезный, но при этом рядом с ним улыбка так и лезла на лицо.

Пока бедолага неловко справлялся с печеньем и пакетом (Юля следила за этим зрелищем как ястреб, боясь упустить забавные моменты неравной борьбы), она растопила масло и подготовила форму Смешала крошки печенья с маслом и выложила на дно.

– Теперь ты займешься сливками, – сообщила она горе-кулинару Выдала ему венчик, налила сливки в миску и сказала: – Взбивай. Они должны стать пышными и увеличиться в объеме.

– Но они же жидкие, – Руслан покачал миску в доказательство.

– Я в тебя верю.

Сама она быстро растопила белую шоколадку, смешала ее с творожным сыром и желатином. Руслан тем временем воевал с венчиком и сливками, разбрызгивая их направо и налево. Вид у него был сосредоточенный, словно он мир покорял, не меньше. По щеке стекали сливки… и на синей водолазке расползлось пятно. О, Марина бы с ума сошла от такого зрелища.

– Хватит уже, помощничек, – не удержалась Юля.

Руслан ее не услышал, поэтому она подошла и остановила его, забрав венчик. Сливки были измучены, но вполне готовы для чизкейка. Рецепт много раз проверенный и беспроигрышный, такой не испортить даже криворукостью помощника.

– У тебя тут сливки. – Она потянулась к лицу Руслана и вытерла его щеку.

Не подумала… получилось как-то само собой. Простой ведь жест, естественный… они готовили вместе, смеялись… или Юля смеялась, а он выполнял невыполнимую миссию и, возможно, покорял мир. Но щеки Руслана вдруг покраснели, а сам он тяжело выдохнул, глядя на Юльку сверху вниз горящими и немного безумными глазами. Словно она не тронула его едва заметно, а совершила что-то из ряда вон.

– Всего лишь сливки, расслабься, – весело повторила она и облизала палец.

После этого Руслан совсем застыл, его взгляд потемнел. В какой-то момент он перестал выглядеть забавным и нелепым первокурсником, и Юля почувствовала, как у нее самой уже загораются щеки. На кухне вдруг стало не хватать воздуха и слишком пахло сладким чизкейком.

Пока Ветрова размышляла, что же такое с ней творится, Руслан шагнул ближе. Все еще с тем самым темным взглядом. Юля застыла на месте вместо того, чтобы рассмеяться и его оттолкнуть. Надо было это сделать, но она отчего-то не смогла, так и смотрела на него снизу вверх, выжидая и думая, какой же он высокий. И как близко его губы. Красивые губы, между прочим! Такие пухлые, хорошо очерченные и напрашивающиеся на поцелуй. А Юля так давно не целовалась и совсем забыла, каково это.

– Юль, я… – прошептал Руслан едва слышно, но она все же услышала.

Вздрогнула и отшатнулась. Потому что… она что, правда собиралась целоваться с этим Русланом? Конечно, она собиралась, ведь думала о его таких красивых губах! И даже успела представить… о, нет. Нет-нет!

– Надо открыть форточку, – пробормотала она, огибая Руслана.

Ей определенно нужен воздух, февральский и морозный, чтобы прийти в себя. Сколько там за окном? Ниже тридцати со знаком минус? И воет ветер? Отлично, как раз погодка для срочной реабилитации.

Как назло, форточка отказывалась открываться, ручка не поворачивалась, или Юле просто не хватало роста, чтобы надавить на нее как следует. Руслан подошел и ей помог. Молча и стараясь не касаться.

– Надо срочно смешать сливки, пока они не осели, иначе чизкейк не получится. – Боже, что она несет? Конечно, он получится, потому что это беспроигрышный вариант для незадачливых кулинаров. – И там еще шоколад. Застынет. – Нет, он не застынет, он уже в сыре!

Юля мельком глянула на Руслана – он смотрел на нее, как всегда, внимательно, словно понимал все на свете и не возражал. И почему-то сейчас это не веселило, а бесило. Почему она нервничает, а он такой весь уверенный и непробиваемый?!

Она быстро и слегка нервно доделала чизкейк, не понимая, что с ней творится. На пустом месте же разволновалась! Словно впервые с кем-то едва не поцеловалась. Даже не близко! Ветрова вообще из-за парней никогда не нервничала, считая их… чем-то вроде побочного развлечения в жизни. Первым делом самолеты, а парни по остаточному принципу – вот ее правило. И лет до тридцати оно не изменится: Юля не собиралась идти общепринятым путем, она хотела для начала обрести уверенность в себе. Что угодно, лишь бы не повторить путь матери с ее зависимостью от постороннего мужика. Поэтому не ей нервничать из-за поцелуя, который даже не состоялся. Да еще с первокурсником!