скачать книгу бесплатно
– Конечно, дорогая, я буду ждать. – Она ещё раз обняла меня и пошла к отцу и мачехе.
За что мне всегда нравилась моя кузина, так это за чувство такта и совершенную ненавязчивость.
После церкви настало самое ужасное время, время погребения. Когда я прощалась с сестрой, я была уже под успокоительными, которые дала мне мама, иначе я бы не смогла её отпустить. Это самый тяжёлый момент в моей жизни, больше я не хочу никого терять. Мама рыдала возле гроба, первый раз в жизни ей было неважно, как она выглядит на публике.
Позже, когда мы приехали домой, некоторые самые близкие приехали помянуть Патрицию. Я не выдержала и ушла в комнату к сестре. Открыв все окна, я легла на её постель, где ещё был запах её любимого фруктового шампуня и волос. Слёзы отчаяния и боли не давали мне покоя, не знаю, сколько прошло времени, но я уснула. Меня разбудила мать, которая гладила меня по волосам, прежде она так никогда не делала.
– Белла, вставай, иди к себе, ты совсем замёрзла. Зачем ты открыла окна?
– Мама, может, душа Патриции придёт попрощаться, – сказала я.
– О Белла, тебе надо смириться с её смертью, иначе ты не сможешь жить дальше. Я сама до сих пор не верю, но мне надо заботиться о вашей младшей сестре, дорогая. Если ты что-то знаешь, почему моя дочка поступила так с собой, расскажи мне, я имею право знать.
– Хорошо, мама, но я ничего не знаю. Я уже всё сказала, и если ты позволишь, я ещё останусь здесь, прошу.
– Ну хорошо, дорогая. – Она вздохнула и вышла.
Я смотрела в потолок и вспоминала наши последние разговоры с сестрой. Неожиданно вспомнила один момент.
– Книга, – сказала я вслух.
Вскочив с кровати, я подошла к полке, где лежала наша любимая книга, и открыла её. В ней лежало письмо, на нём было написано «Белле».
Патриция оставила мне письмо перед смертью, вот почему она недавно вспоминала про нашу любимую сказку. Дрожащими пальцами я открыла его.
«Дорогая сестра, любимая и единственная, прошу, прости меня. Я не могу продолжать жить дальше, не могу дышать, я задыхаюсь. Прошу, не вини никого, это только мой выбор. Ты знаешь, он предал меня, и я больше не могу довериться мужчине, а отец настаивает на замужестве. Я просто не смогу, этот мир не для меня, он слишком жесток. Береги Рафаэле и Адриану, дари своё тепло и любовь им, не замыкайся. Изабелла, пойми, ведь беды на землю приходят неспроста, иногда в виде потопа или землетрясения, таким образом наша планета очищается, вот и я подобно планете хочу очиститься. Мне необходимо освободить свою душу от горя и бед, даже пусть таким способом. Помни, я всегда рядом, в любое трудное время обращайся ко мне, я буду слышать и оберегать тебя как твой ангел-хранитель. С любовью, твоя Патриция».
Одним большим грузом боль легла мне на живот, и у меня потемнело в глазах, не хватает воздуха, вокруг все чёрное.
Микеле
Попрощавшись с Патрицией, мы заехали домой к семье Герра для соблюдения традиций. На Изабелле не было лица, она сразу ушла наверх по приезде домой. Витторио и его жена держались достойно, принимая соболезнования.
– Когда мы уже уедем отсюда, сколько можно тут торчать, – проворчал Данте, чувствуя себя не в своей тарелке, слишком живой для того, чтобы стоять здесь, среди скорби других людей.
– Столько, сколько того требуют правила, Данте, – ответил я, раздражаясь.
– Разве не мы устанавливаем правила?
– Это давние традиции, Данте, а теперь заткнись.
К нам подошла младшая дочка Витторио и, уставившись на Данте, спросила его:
– А правда, что все после смерти попадают на небо?
Данте посмотрел на меня, затем на неё и, вздохнув, присел на корточки рядом с ней.
– Это правда, красавица, не стоит расстраиваться, твоя сестра попала в рай. – Он прикоснулся к её щеке.
– Моя сестра Белла сказала то же самое. – Она вытерла слёзы со своих зелёных глаз.
– Она правильно сказала, а теперь иди к маме.
Она развернулась и ушла менее расстроенная, чем была.
Я посмотрел на него с удивлением. Это не было похоже на Данте, обычно он был засранцем, как и Тони, как и я.
– Что? – спросил он у меня. – Она ещё ребёнок, не хотел её расстраивать.
– Конечно, – сказал я.
В ответ он только цокнул.
– Пойду подышу, Тони курит снаружи, – сказал он и вышел.
Я отошёл наверх и набрал номер одного из наших камористов, Пьетро Конте. Он вёл наши дела в Сан-Луке и должен был предоставить мне отчёт о проделанной работе.
– Слушаю, босс, – он ответил после первого гудка.
– Ты всё подготовил, Пьетро?
– В течение часа всё будет у вас на почте, босс.
– Хорошо, не затягивай, мне нужно просмотреть это сегодня, – сказал я, идя по коридору.
– Всё будет в срок, Микеле. Ты же знаешь, как я серьёзно отношусь к работе.
– Знаю, поэтому ты и управляешь нашими делами в родном городе.
Пьетро был отличным командиром и хорошим убийцей, первоклассным снайпером с железным характером. Именно он подходил для работы в Калабрии.
– Это большая честь для меня, Микеле.
Я услышал глухой удар, похожий на то, что кто-то упал.
– Я перезвоню, Пьетро.
Я положил трубку. Шум был из спальни покойной, кроме Беллы, там никого не могло быть.
Я зашёл через сломанную дверь без стука и увидел на полу Изабеллу – она была без сознания и держала в руке клочок бумаги. Я проверил пульс на её шее и не мог не заметить, что её кожа была великолепна. Взяв скомканную бумагу, я прочитал содержимое, и всё встало на свои места, самоубийство было из-за глупой любви между Патрицией и кем-то неизвестным. Пока неизвестным.
Я положил письмо на столик и взял воду из графина, затем намочил свою руку и провёл по её лбу.
– Белла, очнись, – сказал я, когда она тихо застонала, реагируя на прохладу.
– Что происходит? – прошептала она, приходя в себя, но не понимая всю ситуацию.
– Ты упала в обморок, мне придётся позвать твоих родителей, – сказал я тише, чем обычно, чтобы не напугать её.
Она медленно открыла глаза и хлопнула пару раз ресницами, затем, поняв, кто перед ней, попыталась быстро встать, но головокружение не дало ей этого сделать, и мне пришлось придержать её за руки.
– Тебе лучше не дёргаться, так ты рискуешь снова отключиться.
Она медленно кивнула, слишком ошеломлённая для ответа.
– Как ты сюда попал? – спросила она, трогая свой затылок.
– Разговаривал по телефону и услышал глухой удар, он доносился из этой комнаты.
Она перевела взгляд на свою руку, наверняка вспомнив о письме, и сильно занервничала, не увидев его на месте.
– Если ты ищешь письмо, я положил его туда. – Я кивнул в сторону столика, давая понять, что я в курсе.
– О Боже, – вскрикнула она, и её глаза начали наполняться слезами. – Прошу, не рассказывай моим родителям о письме, прошу. – Она вцепилась руками в мои предплечья почти отчаянно, не осознавая, что делает.
Я посмотрел на её лицо и медленно перевёл взгляд на руки, которые она сомкнула на мне. Заметив мой взгляд, она быстро убрала их, испугавшись.
– Ты ведь не расскажешь, правда? – Глаза умоляли, а губы дрожали.
Я встал и выпрямился над ней.
– Кто этот парень, из-за которого умерла твоя сестра? Я должен наказать его за предательство. Если он один из нашей организации, он будет убит.
Меня охватывала ярость: какой-то ублюдок позарился на моё.
Она сильно занервничала и начала кусать свои идеальные губы, оставляя белые полосы на них.
– Нет, он чужак, поэтому она так поступила с собой, – прошептала она. – Микеле, она ещё не знала тебя, когда полюбила его. Если бы она встретила тебя раньше, всё было бы по-другому.
– Ты уверена, что он чужак? Если ты врёшь, должна понимать, какие могут быть последствия. Скажи, кто он?
Она задрожала под моим взглядом, и её плечи напряглись.
– Они познакомились в интернете, у неё был ноутбук для обучения, но я правда не знаю, как его зовут, – быстро ответила она, и я знал, что это ложь.
Я видел людей насквозь, мне не составляло труда раскусить любого, тем более девушку, но я решил дать ей возможность подумать, что она меня перехитрила. Это становится интересно. Белла на самом деле была умна и хитра, но не понимала, с кем она играет. Я дам ей небольшую поблажку.
– Никто не узнает, Белла. Я здесь решаю, кому и что нужно знать.
Она посмотрела на меня с благодарностью, и слёзы полились из её глаз. Я поднёс свою руку к её горящим щекам и смахнул слёзы. Какого хуя я делаю? Она затаила дыхание, испугавшись, но не отстранилась.
– Спасибо, Микеле, спасибо большое. Я у тебя в долгу.
– Я не спасаю тебя, это в знак уважения к твоей погибшей сестре, не хочу омрачать её память.
Она кивнула в ответ и стёрла остатки слёз с глаз.
– Тебе лучше? – спросил я официальным тоном, включая своё безразличие.
– Да, я в порядке, спасибо.
– Мне нужно ехать. Если тебе станет хуже, позови кого-нибудь, – сказал я и вышел из комнаты.
Спустившись вниз, я попрощался с Витторио и жестом показал Тони и Данте, что пора ехать. Отец и мать в сопровождении Рикардо уже уехали домой.
– Тебя долго не было, какие-то проблемы? – спросил Антонио, когда мы отъехали от дома Витторио.
– Нет, разговаривал с Пьетро, он пришлёт отчёт мне. Всю ночь буду работать.
– Я тоже останусь с тобой, отвезём Данте домой и решим все дела.
– Да, конечно, разговаривайте, будто меня с вами нет, и завезите домой как маленького ребёнка, – сказал Данте, закатив глаза. – Я поеду с вами и тоже поработаю.
– Я задаюсь вопросом, а не послать ли вас всех на хрен, чтобы вы мне не мешали? – пошутил я.
– Да ладно, брат, ты же любишь, когда мы болтаемся все вместе, – засмеялся Данте.
– Хорошо, я понял, вы решили составить мне компанию сегодня ночью и вывести окончательно из себя.
– Конечно, раз киски на сегодня мне не видать, лучше поработаю, – кивнул Тони.
– Микеле, выключи эту свою классическую хрень и включи что-то стоящее, или я сейчас сам это сделаю.
– Чем тебе уже и не нравится моя музыка, Данте? Это же долбаная классика.
– Сейчас я покажу тебе, что такое нормальная музыка.
– Удиви нас, – усмехнулся Тони, и я тоже подавил смешок. Выпендрёжник.
Данте подсоединил свой смартфон к машине, и заиграла музыка, похожая на рэп или хип-хоп, я мало разбирался в этом.
– Что за дерьмо, Данте? – спросил Тони.
– Нормальное дерьмо, сделай погромче, Микеле, – сказал он. – Ну давай же, похороны закончились.
Мы ехали по широкой дороге города, и из нашей машины кричала музыка, все оборачивались, обращая на нас внимание.
– Открой люк, Микеле, – крикнул Данте. – Я хочу повеселиться, хватит траура на сегодня.
– Твою мать, Данте, ты как грёбаный ребёнок, – проворчал я, но сделал, как просил брат.
Он расстегнул рубашку, хренов нудист, и вылез в люк. Расправив руки, он начал кричать:
– Это наш город, все слышали? Мой и моих братьев. – Он издал победный горловой клич и засмеялся как последний психопат, затем достал пистолет и начал палить вверх.
– Долбаный придурок, что он делает, – сказал я, смеясь и качая головой.
Тони открыл окно и тоже начал палить вверх, выкрикивая победный клич.
