скачать книгу бесплатно
Пять лет караваны межзвёздных кораблей стражей уносили в Космос богатства двух планет. И с каждым годом всё безжалостней становились стражи, заставляя нарабатывать эти богатства. И наконец стали загружать в караваны женщин. Вот тогда кончилось терпение миролюбивых хрисов. Вот тогда и наступил этот день, после которого только двенадцати удалось уйти живыми и свободными, а тем, кто остался на Хрисе, теперь до конца дней своих суждено было оставаться рабами.
…Красису наконец удалось определить принцип управления глиссером, и тот принял устойчивое положение. Но стражей это уже не интересовало, и никто из наблюдателей не придал значения тому, что хаотично мечущийся глиссер вдруг занял курс.
Глиссер уходил в Космос, а находящиеся в нём не знали, какая из программ маршрута принята к исполнению. Но сейчас это их и не волновало, главное было – уйти как можно дальше от стражей, от того, что было домом.
Придя в себя после бегства и старта, беглецы решили прежде всего осмотреть глиссер. Красис стал проводником. После кают и технических помещений вошли в большой зал и зачарованно замерли.
Перед ними был райский уголок.
– Вот здесь мы и будем жить, – пояснил Красис.
Они стояли возле водопада: невысокие, сухощавые мужчины и усталые, но не утратившиеся природной красоты женщины. Все они были примерно одного возраста, самого деятельного для хрисов.
Паркис и Валиса, его жена и помощница в той, прежней жизни.
Красис со своей подругой Машисой, невысокой, белокурой, специалистом по традиционной медицине.
Рантис и Катиса, тоже семейная пара, как и Зантис и Лакиса. Они вместе работали, дружили семейно.
Ракас и Макас – из простолюдинов и почти не знакомы остальным, они были техническими работниками космопорта и благодаря им остальным удалось попасть в глиссер.
Элиса – нервная особа с короткой стрижкой – подруга Валисы и один из лидеров восстания хрисов. И Затиса – её верный оруженосец и телохранитель.
– Приятный уголок, – с хрипотцой в голосе сказала Элиса, зябко поведя плечиками. Она всё ещё не могла прийти в себя после всего, что произошло с ней в последние дни. – Властительницы даже в Космосе не отказываются от роскоши.
– Ну, это не столько роскошь, сколько необходимость при пиратской жизни, – не согласился Красис.
– А мне здесь очень нравится, – призналась Катиса. – Если придётся умирать, так хоть от тоски не завоем.
Она спустилась к воде, зачерпнула ладонью, понаблюдала, как та стекает вниз.
– Научимся любить воду, как властительницы, – сказала она, возвращаясь.
– Интересно, как мы только жить будем все вместе? – вопрошающе произнесла Затиса. – Я слышала, властительницы нагишом расхаживают…
– Они нас не стеснялись, а их производители были далеко, – подтвердил Красис. – Но уединиться тоже можно.
Он прошёл к панели жизнеобеспечения, нашёл нужный тумблер, перевёл в рабочее положение: место, предназначенное для Судьбоносной, отделилось с трёх сторон невысокими стенами.
– Вот вам один дом. Остальные построим позже. – И повернулся к Паркису: – Это ваш дом, командир, занимайте.
Валиса зашла за стену, вернулась.
– Совсем недурно. Почти интим.
– А другие долго строить? – спросила Элиса.
Ей не терпелось поскорее спрятаться от остальных, забыться, уйти от пережитого поражения.
– Думаю, нет, но мне надо разобраться…
Красис стал изучать панель. Наконец он сделал несколько манипуляций, и появилось ещё четыре уголка из стен по разные стороны бассейна.
– Один – для нас с Машисой, второй – для Рантиса с женой, третий для Зантиса и Лакисы, четвёртый…
– Я думаю, для нас.
Элиса решительно пошла к дальним стенам. За ней, чуть помедлив, двинулась Затиса.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказал Ракас. – Соорудим ещё один, вот только разберёмся, что к чему…
– Я тоже считаю, что это не проблема, – согласился Красис.
– В таком случае, прежде чем оценить наше положение, давайте отдохнём, – полуприказал-полупредложил Паркис и пошёл с Валисой к их стенам. Помедлил, оглянулся. – Глиссер действительно готовился к походу? – уточнил он у Ракаса.
– Мы обеспечивали его подготовку, – подтвердил тот. – Энергоблоки и питание доставлены, оставалось только загрузить оружие и спецоборудование.
– Неужели мы никогда больше не увидим Хрис? – не удержалась Машиса. – Неужели это наш последний дом?..
И никто ей не ответил.
-2-
Элиса, спрятавшись за стенами, билась в безмолвной истерике. Затиса успокаивала её, обхватив за плечи и обещая как маленькой, что всё будет хорошо. Ей самой хотелось кричать, выть от несбывшихся надежд, но она не могла себе это позволить. Она считала себя сильной, гораздо сильнее подруги, которая последние дни была в самой гуще событий. Она не хотела вспоминать, но в памяти всплывали неприятные картины: идущие к центру столицы, где обосновались стражи, толпы хрисов и смертоносный луч, вырвавшийся из возведённой стражами башни, уничтожавший всё живое, и невидимые враги, догоняющие в переулках, даже на окраине, когда хрисы хватались вдруг за горло и падали бездыханными. А следом шли стражи, их лица были закрыты масками, защищающими от неведомой смерти.
Они не погибли лишь потому, что Элиса догадалась снять маску с убитого стража и заставила её сделать то же самое. Потом это стали делать другие, и в конце они все бежали в масках, – единицы, оставшиеся в живых, а их преследовали безжалостные убийцы. И лишь благодаря самоуверенности новых хозяев Хриса, не позаботившихся об усилении охраны космопорта, не допускающих даже мысли, что кто-то осмелится приблизиться сюда, несколько десятков восставших сумели смести малочисленную охрану, хотя большинство из них так и остались лежать на подступах к глиссерам. Те же, что прорвались, заметались между глиссерами; не появись рядом Макас, наверное, тоже полезли бы в ближайший, куда бросилась основная масса спасавшихся, и который так и не успел оторваться от поверхности, захваченный стражами. И пока те, считая, что все беглецы именно в этом глиссере, атаковали его, другой, стоящий в отдалении, устремился в Космос, а получив вдогонку абордажный удар, всё-таки вырвался из него и закувыркался, унося их, чудом выживших…
Обняв Валису, вдыхая ещё сохранившийся в её волосах аромат трав Хриса, пытался забыться Паркис. Он понимал, что обязательно нужно отдохнуть, но перед глазами мелькали картины прошлой жизни. Они были сумбурны: обсерватория в горной долине, споры о неведомых галактиках, где может быть иная жизнь, желание уйти от происходящего на их планете после появления властительниц, а затем стражей, их счастливая семейная жизнь; а потом разрушение обсерватории, которая чем-то помешала стражам, возвращение в столицу, бурлившую скрытым негодованием, разговоры с соратниками, представляющими высший свет общества, наконец, решение о восстании, в котором они видели единственный выход. И результат, которого никто не ожидал… Это было изгнание, заслуженное предыдущей мягкотелостью по отношению к завоевателям, но одновременно непостижимое по жестокости наказание…
Красис тоже долго не мог заснуть. Уже давно тихо дышала, доверчиво прильнувшая к его плечу Машиса, а он всё лежал с открытыми глазами, пытаясь обрести опору. Это была его вечная проблема – обретать опору. Он не успел ещё стать мужчиной, когда на планете появились властительницы. Они были непохожи на женщин Хриса, неприступные, загадочные, в них влюблялся каждый мальчишка. Влюбился и Красис. Он увлёкся Судьбоносной, которая привела на Хрис один из глиссеров. Она была величава, с большими чёрными зрачками глаз, сводящими с ума, и он не замечал ни жёсткости её взгляда, ни слишком больших для женщины бицепсов, он грезил ею, и, когда, спустя время, властительницы стали набирать рекрутов для своих глиссеров, он прошёл отбор и попал в команду. Правда, не к той Судьбоносной, которой грезил. Та ушла в Космос раньше. Но он надеялся, что когда-нибудь встретит свою мечту.
Тогда они долго пробыли в Космосе, но удача так и не улыбнулась им. Хотя другим везло, они натыкались на корабли бездомных раджинцев и возвращались с добычей. Может, от этого их Судьбоносная была зла, раздражительна, и за время, проведённое на глиссере, Красис охладел к своей мечте. Наблюдая за нагими властительницами, он постепенно нашёл в их физическом облике множество изъянов, и по возвращении встреча с Машисой затмила юношеские грёзы реальным наслаждением желаемой обоими близости.
Но в то же время он потерял опору: исчезло желание гоняться за той, первой Судьбоносной. Но не хотелось и становиться таким, как все на Хрисе, прислуживать уже появившимся на их планете стражам. Он попытался войти в контакт с ними, желая узнать о мире, откуда те пришли, но ничего не получилось: стражи позволяли лишь готовить свои корабли к полётам, но никогда никого не брали на их борт.
Только женщин, из которых никто не возвращался.
Может, поэтому он загорелся идеей восстания, за которым маячили грандиозные планы Хриса, его собственные, – победа не вызывала сомнений: слишком мало было стражей, и казалось, они обречены на поражение. Ведь никто не знал о смертоносном луче и невидимой смерти…
Неужели это их последнее пристанище, думал он, вспоминая восклицание Машисы и не желая верить в это.
Но если это не так, что будет дальше с ними, где они обретут свой новый дом? Он знал от властительниц, что в дальнем Космосе есть планеты, на которых можно жить. Знал и то, что кроме раджинцев, властительниц и хрисов, а теперь, как оказалось, и стражей, больше разумной жизни не было. Но она могла быть. Правда, какая – дружественная, враждебная?..
И всё-таки, наверное, необходимо искать именно её, другую разумную жизнь.
На этом нетвёрдом убеждении он наконец и забылся…
То ли сказалась усталость, то ли остальные были менее эмоциональными, – все, кроме Лакисы, скоро уснули. Что же касается Лакисы, она не могла никак избавиться от сожаления, что послушалась мужа и приняла участие в восстании.
Не он, а она в действительности вела дело, он лишь исполнял то, что она подсказывала. И она была уверена, что со стражами можно жить и даже высказала мнение о выгодах, если они докажут свою лояльность. Но Зантиса словно подменили. Наслушавшись говорунов, познакомившись с лидерами восстания, он считал, что после победы над стражами его ждёт стремительная карьера, место одного из главных поставщиков элиты, а значит будет и богатство, и почёт…
И она тоже поддалась этому соблазну и вот теперь находится здесь, в прогулочном костюме, единственном, что у неё осталось…
Правда, если найти, кому продать глиссер, то можно получить во много крат больше того, что было… Но кому?..
Она вздохнула, отодвинулась от спящего мужа и закрыла глаза.
…Пробудились они почти одновременно, но никто не торопился выходить из-за стен, привыкая к новой обстановке и уже более хладнокровно осмысливая произошедшее. Красису, может быть, единственному не терпелось поделиться своими мыслями о будущем, но, познавший в своё время порядок взаимоотношений властительниц, он не спешил, предоставляя право высказаться первым Паркису. Именно Паркис сейчас должен был сложить интересы всех. И, понимая это, тот первым вышел из-за стен, спустился к водопадику, понаблюдал за падающими струйками и, сам не зная того, поднялся на площадку, с которой вещали Судьбоносные.
Красис заторопился следом, встал рядом, оглядывая привычный и одновременно подзабытый зал, с иллюзорно раздвинутым горизонтом. Для глаз это было приятно, но придёт время, когда мышцы всех возжелают другого – не покоя и безделья, а действия, и тогда иллюзия перестанет радовать.
– Это место, с которого Судьбоносные правят, – негромко подсказал он Паркису. – Здесь всё имеет свой смысл, хотя это не совсем нам привычно…
– Я подумаю над этим, – отозвался тот, наблюдая за приближающимися коллегами по злоключению.
И оглянувшись, опустился на скрещённые ноги, приглашая остальных принять участие в Круге – привычной для хрисов форме выработки решений. Вся разница была лишь в том, что это был не Круг профессионалов, не Круг учёных, не Круг торговцев, не Круг политиков. Это был Круг случайности.
– Можем ли мы управлять глиссером? – задал он вопрос.
– Пока не реализует себя программа – нет, – ответил Красис. – Или же пока мы не разберёмся, как её можно отменить.
– По исполнению программы или в случае её отмены примем ли мы решение о возвращении?
Пауза длилась очень долго. Её прервала Элиса резким, не допускающим возражений голосом:
– Если возвращаться, то не одним и с оружием, противостоящим оружию стражей. Возвращаться, чтобы победить.
– Почему ты думаешь, что стражей надо побеждать? Разве нельзя с ними договориться? – не согласилась Лакиса.
– После всего, что произошло ты веришь в это?.. – удивилась Элиса. – Тебе хочется попасть в число тех, кого увозят глиссеры? Ты знаешь, куда исчезли наши подруги?.. Они обслуживают хозяев стражей в их собственном доме… Тех, которые похожи на пауков…
И опять повисла пауза.
Все слышали легенды, появившиеся в последнее время на Хрисе, о том, что стражи – это всего лишь изобретение ужасной цивилизации страшилищ, неспособных перемещаться по Космосу, уничтоживших запасы собственной планеты и живущих теперь за счёт ограбления других. Женщины же страшилищам нужны были не только для обслуживания, но и для создания новых стражей.
– Это всё слухи, – неуверенно возразила Лакиса.
– Это не слухи, – поддержала Элису Затиса. – Кто-нибудь видел стража обнажённым?
– Этот вопрос сегодня не стоит так остро, чтобы его обсуждать, – вмешался Рантис.
– Да, это сейчас не имеет значения, – поддержал друга Зантис.
– Я согласен, сейчас мы не можем принять решение, – сказал Красис и посмотрел на Ракаса.. – Наш полёт продлится очень долго, сейчас глиссер заряжен на дальний маршрут, не так ли?
– Да, – ответил тот.
– Последнее время глиссеры отправлялись в дальние галактики, с целью поиска новых обитаемых планет, – торопливо дополнил Макас. – По тем маршрутам, откуда не вернулись глиссеры с властительницами. Стражи хотели выяснить, что с ними, и захватить в Космосе тех, кто ещё не знает о произошедшем на Абударе.
– Вот видите, – продолжил Красис. – Нам предстоит или встреча с властительницами, или… – Он помолчал. – Возможно, с планетой – главной мечтой каждой Судьбоносной. В любом случае мы встретим властительниц и, на мой взгляд, лучше будет, если они услышат плохие новости от нас, чем от стражей. Мы всё-таки были союзниками.
– А можем мы получить информацию о глиссере, по маршруту которого идём? – спросил Паркис.
Ракас и Макас отрицательно покачали головами.
– Я тоже не знаю как это сделать, – признался Красис. – Властительницы показывали нам всё, кроме управления глиссером и информации о Космосе.
– О Космосе, я надеюсь, мы скоро узнаем, – сказал Паркис. – Надо только взглянуть, где мы сейчас находимся. – И, помолчав, подвёл итог: – Считаю, что самое главное сейчас – разобраться в управлении глиссером, найти доступ к программе. И будет так: я и Красис.., и Элиса изучаем навигационное оборудование. Ракас и Макас, как специалисты, контролируют техническое состояние глиссера. Рантис, Зантис, Валиса, Затиса – с помощью Ракаса осваивают контроль за жизнеобеспечением. Машиса, Лакиса и Катиса, думаю, смогут создать всем нам ощущение дома…
– Здесь есть небольшие развлечения, – подсказал Красис. – Властительницы тоже любят получать удовольствие. Но все они связаны с водой…
– Я же говорила, нам придётся научиться любить воду, – напомнила Катиса.
И эта реплика вызвала у всех улыбки.
– Тогда за дело, – приказал Паркис.
-3-
Дни складывались в недели, недели – в месяцы, уже, казалось, было известно всё о глиссере, определено место в Космосе и даже приблизительно прочерчен маршрут, а они никак не могли изменить программу управления глиссером. Это осталось единственной задачей, над которой теперь ломали голову все. Или делали вид, что ломали, ибо ничем не нарушаемая жизнь понемногу меняла и их самих. Женщины, за исключением Элисы, проводящей почти всё время в навигационной рубке, научились расслабляться на ложах властительниц, освоили приспособления, на которых те поддерживали физическую форму, и нашли, что вода вполне приятна для тела, даже если в ней находиться длительное время. Они обнаружили одежду властительниц, некоторое время пококетничали в разноцветных туниках и форменных плащах, затем стали, как и властительницы, отдыхать нагишом, выражая общее равнодушие перед мужчинами и предлагая им просто не заходить в зал во время их отдыха.
Мужчины, в свою очередь, тоже нашли занятие, оборудовав одну из кают под комнату технических развлечений, и, кроме Паркиса и Красиса, занятых изучением управления глиссером, проводили время в ней, иногда с пользой, творя что-либо, иногда просто играя друг с другом в интеллектуальные игры-загадки.
Вначале регулярно, как это было на Хрисе, собирались в середине дня в помещении для приёма пищи, чтобы за трапезой обменяться новостями, но скоро потребность в этом отпала, новостей, касающихся всех не было и каждый теперь принимал пищу, когда хотел. Только женщины за исключением Элисы и Затисы продолжали соблюдать традицию, но и у них скоро иссякли все темы для разговора.
Отсутствие того, чем хотелось бы поделиться, сказалось и на супружеских отношениях. Хотя стены, выстроенные в первый день, остались, каждый засыпал там, где ему хотелось: в каюте, комнате игр, рубке или даже возле водопада, если возникало желание погрезить под шум падающей воды.
Паркис, наблюдая за остальными и анализируя собственное отношение к случайным товарищам по спасению, понимал, что они меняются, всё более замыкаясь в себе и отдаляясь друг от друга, но не видел общей цели, которая объединила бы их. Хрисы изначально с появления их цивилизации, а каждый из рождавшихся с детства, не знали праздности. Их засушливая, покрытая пустынями планета требовала много труда, чтобы выжить. Даже элита выполняла не только управленческие функции, но и занималась решением конкретных задач. Помимо наблюдений за Космосом, Паркис выращивал возле обсерватории семена растений, способных выживать в пустыне. Уже много веков эти семена высаживались по границам надвигающейся безжизненной корки, ограждая столицу и другие города от гибели. Склонность к безделью считалось болезнью, таких граждан лечили в специальных поселениях, но теперь он ловил себя на желании ничего не делать и наблюдал симптомы этой болезни у других.
Красис, тоже переживавший подобные ощущения, вспоминая долгий полёт с властительницами, надеялся, что скоро апатия и безразличие пройдут хотя и ловил себя на тревожном ощущении какого-то отличия буден тогда и сейчас. И наконец понял: властительницы и команда чередовали интервалы бездействия и активной деятельности, его же спутники жили в одном, всё более бесцельном ритме. Пару раз он пытался поговорить об этом с Машисой, ставшей томно-ленивой и менее ласковой по ночам, но она его не поняла. Тогда он предложил Паркису провести что-нибудь, похожее на аварийную работу, но оба так и не придумали, как это могло бы выглядеть, чтобы заставило всех поверить в необходимость это делать. Наконец оба решили положиться на естественный ход событий.
Маршрут глиссера уходил в тот уголок Космоса, где вряд ли кто когда-нибудь был. Но, по-видимому, что-то было в информации властительниц, а затем стражей, если последние хотели отправить глиссер именно сюда.
Путешествие обещало быть долгим, если только они не встретят прежде глиссер властительниц, возвращающийся домой. Этой встречи ждали и одновременно боялись, ибо не знали, как разойтись, отсалютовав друг другу.
За это время они изучили все программы открытые доступу и наконец добрались до главной, закрытой шифром. Над разгадкой его сначала ломали голову все, но энтузиазм скоро иссяк. То ли под воздействием размягчающей обстановки, то ли от ощущения неразрешимости задачи, но в конце концов даже Паркис, считавший себя неплохим специалистом в разгадывании головоломок, сдался. И лишь Элиса упорно сидела над шифром, проверяя всё новые варианты.
Паркис большую часть времени находился рядом с ней, но предпочитал изучать Космос, открывая для себя то, чего никогда бы не смог, находясь в обсерватории на Хрисе. Здесь разрешились многие профессиональные споры, и главное, бесславно рухнула гордость за успехи хрисов. Когда-то они отказались от попыток освоить Космос, считая, что там ничего нет, и много веков назад первые сообщения астрономов о движущихся в межзвёздном пространстве объектах были осмеяны. Появление «небожительниц», так вначале называли властительниц, повергло науку Хриса в шок. «Космических дам» – так их окрестили, когда те стали союзниками,– с первых шагов на Хрисе окружал ореол непостижимого и более сильного начала. Именно по этой причине им и удалось довольно быстро подчинить себе практически всё население Хриса.
Болезненно пережив этот переворот в умах и представлениях, хрисы постарались нагнать союзниц, интенсивно бросившись осваивать те их знания, которые стали им доступны. И очень преуспели в разработке технических новинок. Но вот фундаментальных представлений о том мире, в котором большую часть жизни проводили властительницы, о Космосе, они не получили. Это было табу союзниц, запретная тема. И, может быть, астрономия на Хрисе умерла, если бы не были разработаны более мощные наблюдательные приборы, позволившие заглянуть в запредельный Космос.
Такие как Красис, побывавшие с союзниками в полётах, говорили о том, что представления хрисов о строении Вселенной далеки от истины, но научные авторитеты планеты, никогда не бывавшие в Космосе, воспринимали эти заявления как бред. К этим не верившим учёным относился и Паркис. И вот теперь он корил себя за былую самоуверенность и страдал оттого, что не может ничего сообщить своим бывшим коллегам. Космос действительно оказался безграничен и отнюдь не являл собой замкнутую сферу, как представляли хрисы. Именно на этом утверждении и держалась их теория о Хрисе как зародыше, в этой сфере. Они считали, что в Космосе существуют каналы-лучи, расходящиеся от Хриса к остальным мирам, и задача учёных – найти эти каналы, по которым можно будет передвигаться так же, как по Хрису. Поисками этих дорог были заняты многие поколения учёных. Но вот появились властительницы, которые уже путешествовали по Космосу, используя ужасную, разрывающую пространство технику и на много лет развернулся новый спор – о последствиях такого способа перемещения в пространстве.
Паркис был в числе тех, кто считал, что их сфера, в которой, правда, вдруг оказался открыт вход для представителей иных сфер, под воздействием такого вмешательства обязательно пострадает. В то же время он довольно безболезненно принял факт наличия иных сфер, ибо такие крамольные мысли уже посещали его предшественников.
То, что узнал он теперь, осмыслению пока не поддавалось.
Если исходить из известного ему теперь, Космос складывался из неведомого множества сфер, и в них давно уже, не обращая внимания на законы гармонии, разрывали пространственные связи и властительницы, и обитатели уже исчезнувшего Раджинга, и пришедшие невесть откуда стражи. А это значит, делал вывод Паркис, что их цивилизация либо значительно от всех отстаёт, либо… Либо опережает. И последний вывод настраивал его на оптимистичную гордость. Каналы, по которым можно путешествовать в сферах и между ними, не нарушая тканей пространства, думал он, должны быть. И тот, кто обретёт знание о них, сможет стать полноправным обитателем Вселенной. От одной этой мысли он чувствовал прилив надежды. Ибо тогда они смогут из любой точки Космоса вернуться на Хрис.
