Школа богатырей. Расколотая мечта

– Мы решили… – Рыж вдруг фыркнул и затрясся, глянув на дружков. – Проверить. Ну… это… Крепко ли на тебе сидят… Хи-хи… штаны!

Тут уж сдержались не все. Захихикали и задрожали почти не скрываясь. Ярополк сперва не поверил ушам. Даже оглянулся, нет ли там за спиной кого-то достойного насмешки. Улица была пуста. Когда повернул лицо обратно, оно полыхало гневом.

– Я что-то сейчас вот не понял! – прошипел он дрожащим от гнева голосом. – Прямо сейчас что такое было?

– Дружеская забота, – не моргнув глазом ответил Рыж. Ярополк округлил глаза, брови слегка приподнялись, а рот раскрылся. Неужели рыжий приятель и правда не понимает, что своей "заботой" может обидеть. Он нахмурился, уголки губ приподнялись, глаза убежали влево.

– Согласись, глупо будет, если мы пойдём, а твои штаны останутся на месте!

На сей раз он хохотал не сдерживаясь. Остальные подхватили, так же угодливо и грубо, как обычно делали это, реагируя на шутки самого Ярополка.

Тот отпрянул и побледнел. Губы его дрогнули, глаза вылезли из орбит.

– Что?! Да как ты смеешь надо мной смеяться! – Ярополк задохнулся от возмущения. – Да вы без меня никто!

Он поворачивался то к одному, то к другому. Они тут же замолкали и переставали улыбаться.

– Ходите и ждёте, чтобы я вам денежку дал. Помнишь, как ты кричал – Ярополк, не отдавай этому дураку гривны, мы сами тебе сапоги вычистим…

Рыж совершенно не прореагировал на это оскорбление.

– Ты бы на нас не орал, – сказал он, брезгливо отстраняясь, и добавил с улыбкой, – Ярик. Мы тебе не холопы. Мы и обидеться можем. Да, парни?

Он оглянулся. Парни выглядели напугано, но одновременно решительно.

– Не понял… – сын воеводы побледнел. Казалось его хватит удар. – Как это обидеться? Ведь я всегда был вашим воеводой! Вождём! Забыли?!

– Все ты понял, – глаза Рыжа вдруг сделались колючими, в голосе блеснул металл. – Я готов бы сапоги чистить вождю и победителю. И выходки твои мы готовы были терпеть от победителя. Но вот человек уронивший штаны перед всем двором школы богатырей как-то на победителя не тянет.

– Но… – Ярополк отпрянул от него, сразу сдувшись. – Вы же мои друзья… Мой отец воевода…

– Друзья говоришь? – Рыж без тени страха наступал на бывшего предводителя. – Если мы твои друзья, ты должен о нас позаботиться. Разве не так?

Ярополк часто закивал.

– Да-да! Я готов! Я позабочусь…

– Вот и не подходи больше к нам! – молвил Рыж грозно. – Мы не хотим, чтобы над нами вся Москва смеялась.

Он изобразил чужие взгляды и пересуды:

– Это те, у кого предводитель без штанов бегал?! Ха-ха! Назовём их бесштанной командой! Или нет! Голопопой командой! Командой неудачников!

Он ёрничал, кривлялся, изображая чужие издевательства, а под конец его голос грозно зазвенел.

– Этого ты хочешь?! Этого?!

Он оглянулся на остальных дружков. Ярополк в ужасе смотрел на них.

– Но я… Постойте! Я скажу отцу, чтобы они так не говорили! Я…

Он лепетал и становился все более жалобным. Улыбка Рыжа росла и ширилась, словно он впитывал этот страх.

– Вы со мной? – спросил он остальных.

– Я вам гривны дам! – жалобно крикнул им вслед Ярополк. Казалось, он сейчас расплачется. – Вот. Тут немного, но я ещё принесу! У отца попрошу!

Рыж вырвал кошель из его дрожащих рук и заглянул внутрь.

– А холопу тогда больше хотел дать. Что за подачки?

Он сделал вид, что хочет швырнуть кошель Ярополку под ноги, но передумал и спрятал за пазуху. Ярополк с надеждой поглядел на него.

– Мы уходим! – сказал Рыж. – Будут остальные гривны, тогда и поглядим вернуться или нет! За мной!

Он отвернулся и пошёл. Остальные один за другим потянулись следом. Последний виновато глянул на сына воеводы, пожал плечами и бросился догонять.

Ярополк потерянно глядел им вслед.

– Ну и топайте! – крикнул он, когда те отошли достаточно далеко. – Можете к холопу сапоги тереть пристроиться!

– Неплохой совет! – донеслось в ответ. – Любим – герой. Скоро у него больше гривен будет, чем у твоего папаши!

Ярополк в сердцах пнул пыль, но легче не стало.

***

Московское княжество. Москва. Школа богатырей

В гриднице тягателей было пусто. Окна полуприкрыты ставнями, вдаль уходят ровные ряды лежаков с сундуками у изголовья. В очаге тлеют угли. На улице осень, ночи холодные, Стоян велел всегда держать очаг тёплым и распорядился выдать тягателям толстые овечьи одеяла.

Любимка вошёл и обрадовался, что никого нет. Не хотелось сейчас видеть чью-нибудь физиономию и притворяться, что все хорошо.

– Лекарство! – зло бросил сквозь сжатые зубы. – Где мне его искать?!

Одно из одеял зашевелилось и принялось подыматься.

– Лекарство? Любим, ты о чем?! – из-под одеяла высунулась большая, похожая на тыкву голова. Чуть позже на свет явилась нескладная фигура: длинные конечности, маленькое туловище и толстый живот.

– Наум, – Любимка ощутил досаду. – Ёшь-матрёшь! Это я так… Ты чево ты тут деешь?

– Я… Это… – толстоватый парень взглянул на собственные ладони и принялся переплетать пальцы. – Остап никак не угомонится. Стоян хоть и запретил поединки, но зубоскальства не запретишь…

Он взглянул на свои нескладные руки и вздохнул. Любимка подсел на соседний лежак и хлопнул его по плечу.

– Ёшь-матрёшь! Да кого волнуют эти насмешки! Сколь себя знаю, надо мной постоянно кто-то насмешничал. И погляди на меня!

Он встал и раскинул руки.

– Из никому неизвестного послушника и сироты я как в сказке превратился в тягателя школы богатырей и… – он запнулся, но все же договорил, – героя.

Он рассмеялся, чтобы сгладить свою нескромность. Наум веселье не поддержал, сидел хмуря лоб и двигая бровями.

– Эй, ты чего? – нахмурился отрок.

– Любим, а ведь это хорошая идея.

– Что? – Любим опешил.

– Сказки! Ты сказал – как в сказке! – глаза Наума так и сияли.

– Да, и что?

– Лекарство для Варвары! Помнишь, ты меня спрашивал. Где, как не в сказках, можно отыскать лекарство от смерти? Понимаешь?

И Наум расхохотался.

– Если честно – нет.

Любимка потянулся пощупать его лоб, нет ли жару, но Наум вскочил и забегал меж лежаками. Умник так себя вёл, когда ему выпадала сложная умственная задача.

– Сказки ведь не на пустом месте сложены, – размышлял он. – Наверняка есть какие-то реальные места и события, которые послужили точкой отправления. Надо поискать в легендах и сказаниях.

Любимке хотелось покрутить у виска, но в груди уже проснулась надежда. В последнее время мало кто давал ему надежду, чтобы можно было так легко от неё отмахнуться.

– Гляди. Моргулы тоже всего лишь сказка, – сказал Наум убеждённо. – Но это не помешало им почти добраться до тебя!

Любимка задумался.

– А ведь точно. Сказочной напасти надобно и лекарство сказочное!

Он вскочил.

– Умка! Ты гений! Я пойду и…

– Стой! – Наум выкрикнул необычайно громко и твёрдо для него. – Это моя идея, мне и искать. Пойду в библиотеку.

Любимка рта не успел раскрыть, а Наум уже выскочил из гридницы. Отрок помедлил немного и рухнул на ближайший лежак.

– Мы команда, а за раздумья у нас всегда Наум отвечал, – попытался убедить себя отрок. – Положусь на него! А когда дело дойдёт до действий, тогда на сцену выйду я – смелый побиватель чудищ и сокрушитель одержимников.

Он уставился в потолок, но уже не видел ни стропил, ни настила. Мысли его были далеко. Там, где он свершал подвиги, добывал лекарство и лечил Варькины ноженьки. А народ вокруг рукоплескал и кидал цветы.

***

Запредельный лес. Полигон Бабы Яги.

Яга и Ком сидели в избушке и попивали чаек.

– Эх, скукотай! – прошамкала старушка. – Раньшей, ить, то богатырь забредёт, той писарь. А теперича…

Она махнула рукой.

– А теперь – тишина, – невозмутимо отозвался Ком и отхлебнул из большой жестяной кружки травяной чай.

– Всей из-за этих демонов. Не сидится им спокойно в преисподней…

Она поглядела на невозмутимое лицо парня.

– Понимаешь, касатик. Душу рвёт в от одиночествай. Нехорошо мней.

Сухонький кулачок бабушки ударил в тщедушную грудь.

– Хочешь посетителей? – Ком опустил чашку и прислушался. Он во всех подробностях походил на обыкновенного человека, красиво одетого, с аккуратной причёской, в сафьяновых сапогах. Все бы хорошо, но от одного сапога в щёлку на полу уходила нечто, похожее на струйку песка. Ком явно не рискнул забраться в избу полностью. Потому, что если он сжимал всего себя в объем человеческого тела, становился столь тяжёл, что земля переставала его держать, и он погружался в неё как камень в болотную жижу.

– Ты когой то чуешь? – насторожилась Яга.

– Не только чую…

Снаружи донёсся шелест и скрежет, который нарастал. Яга вскочила и бросилась к окну.

– Ой, батюшки светы!

Не по-старушечьи резво она выскочила на улицу. Перед окном рядком лежали семь серых пёсиглавцев. Выглядели они скверно, страшные обожжённые раны зияли почерневшими краями. Позади них на коленях стоял Кунгур. Его грудь часто вздымалась, язык вывалился на бок.

– Пом… – он никак не мог отдышаться. – Пом… ги…

Сказал и рухнул в полный рост вперёд, уткнув оскаленную пасть в траву.

– Гости, – молвил Ком невозмутимо и отхлебнул чай из кружки. – Теперь твоя душенька довольна?

Сказ 7 – Полуночники выступают. Новгород

Нижегородские земли. Южные леса. Волок.

По лесной реке плыли ладьи. Тихо плескали весла, журчала вода и шелестели деревья.

На помосте у мачты стояли люди. Большой грузный мужчина в богатых мехах и с длинной бородой глядел вперёд. Высокая меховая шапка была надвинута на брови. Длинные рукава почти достигали палубы.

– Сказывают в здешних местах див появился, – разглагольствовал молодой парень в дорогом ярком кафтане. – Такой силы, будто бы ему богатыри даже нипочём.

Первый поглядел на вторую ладью, что плыла впереди. Вдоль бортов красные щиты, видны остроконечные шлемы. На возвышении в мачты стоит статный молодец.

– Уймись, Прошка, – густым басом сказал мужчина в мехах. – Не было ещё случая, чтобы Потык с делом не совладал. Самый дорогой и безотказный богатырь во всем Новгородском княжестве.

Говоривший тоже был не последним человеком в Новгороде. Ибо самого лучшего и дорогого богатыря может нанять только самый богатый купец – Михайло Золотоклад.

– Я слышал, что тот див земную тягу из богатыря, как квас из кружки дулит!

– Уймись, окаянный! Не каркай! Вона последний волок уже…

Михайло указал вперёд. Река Ильмень бросала там резкий поворот, берег был полог и удобен. До Волхова, что нёс свои воды напрямки к Новгороду, было рукой подать. Поэтому здесь устроила волок артель Вялодома и Лесных Трудяг.

– Почитай добрались, – молвил Михайло и перекрестился.

– Внимание! Приготовьтесь! – донеслось с передней ладьи. Вдоль бортов рассредоточились гридни с луками наготове.

– Эй, на Красенке. Держитесь сзади, – молвил густой голос Потыка. Богатырь стоял на помосте ладьи и приложив широкую ладонь ко лбу разглядывал причал.

Богатырь был широк в кости, но невысок. Простая рубаха опоясана ярким кушаком. Густые волосы перетянуты ремешком того же цвета. Борода была заплетена в три косицы, на манер северных воинов. На поясе висел меч и кинжал. За спиной небольшая сума.

– Накаркал, Прошка, – досадливо скривился купец. – Знал, не надо было тебя брать…

Парень лишь ухмыльнулся.

– Хорошо Потык с нами, – Михайло снова осенил себя крестным знамением. – У Потыка осечек не бывает.

Передняя ладья ткнулась в песок. Из неё градом посыпались гридни, разбежались по берегу. С глухим стуком, словно с ладьи упал тяжеленный валун, на берег прыгнул Потык. Ладья тут же облегчённо приподнялась и закачалась на воде.

– Никого нет! – доложил десятник, гридни которого обшарили домики у пристани.

– В лесу тоже! – заявил командир второго десятка.

– Куда же они девались? – богатырь поскрёб затылок. – Проверьте лес дальше. А вы – причаливайте.

Он махнул ладье купца. Весла ударили в последний раз и были убраны. Ладья проскользила и уткнулась в берег рядом с богатырской лодкой.

Глухо тукая ногами по плотной земле подошёл Потык.

– Михайло. Артельные пропали. Возможно прогнал их разбойный люд. Надо будет собранию сказать, пущай отряд пошлют, леса прочесать.

– Ничаво, – купец пригладил длинную бороду. – Сами управимся, чай не празднай люд. А вы бдите!

– Та я вас сам дотащу, – улыбнулся богатырь. – Все равно мне дела нету! Даже с лодок не сходите!

Он махнул рукой.

– Лес! Проверяйте лес. Чтобы муха не пролетела.

– Чисто! – донеслось по цепочке с одной стороны.

– В лесу никого! – с другой.

– Вперёд, вдоль волока, – взмахом руки богатырь послал гридней глубже в лес. – А я пока разомнусь, силушкой поиграю. Засиделся.

Он склонился и поднял с земли два каната, брошенные с ладей. Один взял в правую руку, второй – в левую.

– Ухватитесь покрепче. За час управимся с волоком!

И двинулся к лесу.

Топ, топ, топ! – гулко топали его мощные ноги. Канаты выбрались и натянулись, а потом… Скри-ип! Скри-ип! С тихим скрипом и шелестом обе ладьи развернулись носами к богатырю, а потом поползли на берег.

Волок был специально расчищен, земля устлана мягким опилом и ветками. Богатырь топал, раздвигая их ногами, чтобы не проскальзывать. С шелестом две ладьи тащились следом.

– Вот так силища! – с восторгом воскликнул Прошка, ухватившись за борт.

– Да. И делает он это совершенно бесплатно, – Михайло довольно пропустил бороду через кулак. – Нравится ему силушкой играть.

Скорость была как у медленно прогуливающегося человека. Но артель справилась бы гораздо медленней, а денег взяла – немеряно. За то все любили нанимать Потыка в охрану.

До Волхова здесь было рукой подать. Конному, да по хорошей дороге всего ничего – пяток минут. Богатырь вышагивал куда медленней, но равномерно и неуклонно тащил за собой обе ладьи. На лбу даже испарина не выступила.

Когда они находились посреди волока, из леса раздался вопль:

– Засада!

– А-а-а!

Подлесок ожил, из него высыпали люди с косами. Но купец не из-за этого тяжело вздрогнул. С жутким хрустом и скрипом упала пара деревьев. Сквозь них проломился огромный, похожий на медведя человек.

– Див! Это див! – кричали на разные голоса гридни.

– Назад! – рявкнул богатырь. – Вам с ним не сдюжить!

Плечи дива бугрились тяжёлыми глыбами мускулов. На кулаках были надеты стальные перчатки, каждая делала кулак размером с голову быка.

Увидав богатыря, див оскалился и начал колотить кулаками в землю. Бам! Бам! Бам! Земля подрагивала, гридней и разбойников сбивало с ног. Они прекратили сражаться друг с другом и отскочили подальше в лес.

– Братцы, – крикнул кто-то. – Чего нам драться, пущай командиры решат! А мы посидим!

Сражение тут же успокоилось, бывшие соперники бок обок расположились в лесу, устраиваясь поудобнее и готовясь наблюдать.

Богатырь и див стояли друг напротив друга.

– Я Потык, – гулко сказал витязь. – Наверняка слыхал о таком. Найди себе противника попроще!

– Попроще противник, попроще добыча, – криво усмехнулся див. Был он дик обликом и волосат, но говор имел правильный и внятный.

– Что ж. Тогда решим скорей!

Потык широко шагнул к диву, занося кулак. Тот не стал уклоняться, ринулся вперёд, встречая кулак стальной рукавицей.

Граум-м! Содрогнулась земля, деревья склонились в разные стороны от эпицентра удара. Гридни и разбойники попадали и разлетелись кто куда. Ладьи сдвинуло и закачало, словно они стояли не на земле, а на волнующихся водах.

Михайло ухватил шапку, чтобы не улетела. Прошка присел, над бортом видны только глаза.

Обменявшись парой ударов, противники отскочили друг от друга и замерли, приглядываясь.

– А ты и правда силен, – сказал див.

– А ты – глуп! Надо выбирать добычу по себе…

Они вновь сошлись. Бам! Бам! Бам! Потык не заботился о защите, принимая удары на плечи, запястья и лоб. Стальные кулаки не наносили ему никакого урона.

Отскочили друг от друга. Богатырь был спокоен, серые глаза смотрят прицельно. Див тяжело дышит, повёл плечом и скривился от боли.

– Хорошо, – проговорил он. – Я покажу тебе моё усовершенствование.

Он поднял перед собой кулаки, ударил ими друг о друга особым образом, потом прихлопнул в ладони.

Щёлк-щёлк, дзинь-дзинь! Из кулаков выдвинулись длинные, как кинжалы лезвия.

– Поглядим, что ты скажешь на это, – ухмыльнулся див. Богатырь никак не прореагировал на его действия. Стоял расслабленно, будто и забыл о противнике.

Див закрутился, со свистом рассекая воздух лезвиями. Он стремительно сократил расстояние до богатыря. Рука с лезвиями шла сверху вниз. Бах! Богатырь остановил её ладонью. Второй удар шёл снизу. Шлёп! Вторая ладонь перехватила и его.

Див злобно оскалился и дёрнул руки. Ничего не вышло. У него возникло ощущение, что богатырь обратился в камень, а его стальные рукавицы сделались неотделимой его частью.

– Да что же это! – рявкнул див, упираясь в грудь богатыря ногой и пытаясь вытянуть руки.

– Я тебя упреждал, – молвил богатырь. Не двинул и мускулом, но пальцы медленно стали сжиматься.

Хрясь! Тресь! Краум! Сталь гнулась и рвалась, как жесть.

– Нет! Не может быть! – воскликнул див. Глаза его выпучились.

Со свистом одно из лезвий отломилось и улетело в лес. Разбойник осел, в ужасе тараща глаза. Лезвие вонзилось в ствол совсем рядом с шеей, а когда задрожало, даже сбрило пару волосков.

Див вырвал руки из стальных рукавиц и отскочил назад. Богатырь сжал кулаки и бросил наземь два бесформенных комка стали. Звероватый тряс руками и шипел от боли.

– Ах ты так! – проговорил он с угрозой. – Я хотел просто побить тебя, но теперь придётся…

Он выставил в сторону Потыка ободранный покрасневший кулак. На среднем пальце неровно сидел крупный перстень в виде стопки золотых монет с драгоценным камушком на вершине.

– Сила тёмная-недобрая, помогай! – выкрикнул див и пошёл на богатыря. Тот не стал уклоняться и двинулся навстречу, нагнетая мощь в замахе.

Они вновь столкнулись кулаками. Удар расплескал силу, срывая с ветвей листву и роняя людей. Дива отбросило назад и кувыркнуло по волоку, он собрал загривком ветки и опил.

– Видишь, Прохор! За это и держим Потыка… – купец недоговорил, глаза полезли из орбит. – Что-о?!.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся див. Он сперва сел на земле, потом не спеша поднялся. – Не обманул странник. Ха-ха-ха!

Он поглядел на перстень и хотел его поцеловать. Не донеся до губ, вдруг спохватился и отдёрнул руку.

– Лучше не рисковать! А?!

Он показал на богатыря. Потык как замер, выставив кулак вперёд, так и стоял. Купец моргнул глазами.

– Что за…

– Золото! – проговорил Прошка. – Богатырь обратился в золото!

Он едва не вывалился за борт от восторга.

– Это перстень Avaritia, – торжественно молвил див. – Когда в нем сходится две из трёх сил этого мира – он превращает в золото все, чего коснётся. Аха-ха!

Он подошёл к богатырю и постучал по нему пальцем. Фигура отозвалась гулким звоном. Разбойники оживились, стали выходить из леса. Гридни наоборот отступали вглубь. Потеряв предводителя, не чуяли в себе сил сопротивляться.

– Ну и забирай его! – молвил Михайло, старался говорить размеренно и грозно. – Коли продадите, получите гривен больше, чем наш товар…

– Э, нет! – осклабился див. – Мы и его заберём…

Он хлопнул широкой ладонью по статуе.

– И твои корабли заберём! – махнул он рукой в сторону ладей, застывших посреди волока.

– И вас двоих заберём! – глаза его зловеще блеснули.

– Эй! А я тут причём?! – воскликнул Прошка, резко выпрямившись.

– Больно одёжа богатая. Выкуп затребуем, – оскалился див. Разбойники загоготали.

Михайло покраснел и вскинул подбородок. Прошка побледнел.

– А коли некому за меня выкуп… – пролепетал он.

– В лесу суков много, – див захохотал, глянув вверх. – Повесим и делов! К толстому борову это тоже относится. Я слыхал – в Новограде наследнички могут ещё и доплатить, чтобы хозяин гильдии пропал без следа. Аха-ха!

Кровь так быстро отхлынула от красного лица купца, что он ухватился за борт ладьи, чтобы не упасть.

– Я… заплачу… – попытался сказать он, но изо рта вылетали лишь хрипы.

– Эй, эй, эй! Ты мне тут не помри!

Див рванул вперёд и как белка взобрался на ладью. Та дрогнула и покосилась. Купец едва не упал, Прошка застыл на месте не в силах пошевелиться от страха.

– Не тронь его! – раздался властный голос из леса. – Сложите оружие и катитесь отсюда! Не то будет хуже!

Див обернулся.

– Это кто ещё там?! – он перескочил через борт. Тук! Удар был ничуть не слабее, чем когда соскакивал Потык. Лес молчал.

Див взмахнул рукой.

– Ныга! Проверьте! Кто там!

Разбойнички бросились радостной гурьбой. Победа над богатырём явно прибавила им прыти. Какое-то время в лесу было тихо, потом раздался голос:

– Вот он! Окружай! Лови!

Потом снова тишина. Диву надоело ждать:

– Эй, вы чего там?

Тишину прорезал переливчатый хохот.

– Ихи-ха-ха-хо-хо-хе-хе-хи-и! Кто тут у нас? – приглушенный вопль. – Фу, какой урод.

Шорох, листья разлетелись, на тропу сломанной куклой рухнуло тело разбойника.

– Может быть этот лучше? – пропел визгливый голос. И обиженно ответил сам себе. – Не-ет! Он тоже слабак! Нет-нет-нет!

Шлёп! Шлёп! Шлёп! Верхушка одного из деревьев сотрясалась, словно по ней колотили чем-то тяжёлым.

– А-а-а! – раздался страшный вопль, который тут же захлебнулся.

– Куда же вы?! Так рьяно меня искали, и уже уходите? – посетовал визгливый голос.

Вжух! Лес будто взорвался обломками деревьев, брызгами зелени и телами разбойников. Посреди этого урагана застыл див, заслонив глаза рукой. Волосы его плескались на ветру.

В том месте, где только что стояли густые заросли, теперь было ровное место. Трава и пеньки не выше колена. Посреди этого пространства высился человек в длиннополом сиреневом плаще. Вместо воротника вокруг шеи выгибались сиреневые павлиньи перья. Лицо человека кривилось, чередуя разные эмоции от дьявольского веселья, до гнева и раздражения. Из оскаленного рта с ровными белыми зубами доносилось прихихикивание и хрипы.

– Как смеешь ты слать за мной слабаков?! – визгнул человек. В правой руке он держал чудовищных размеров меч. На длинной рукояти сидело широкое, как дверное полотно лезвие, острое с одной стороны и тупое как наковальня с другой. Выглядел меч так, словно положи его на палубу ладьи, та тут же пойдёт ко дну от неимоверной тяжести.

Вжух! Без видимого усилия человек взмахнул мечом и положил его на плече широкой стороной. Воздух загудел и порвался, по лесу прокатилась волна, круша деревья и вздымая мелкий мусор. Див попятился.

– Э-э-э! Ты кто таков?

Он поднял руку с перстнем и выставил ее перед собой.

– Аха-ха-хи-хи-хи-хе-хе-хо-о! – визгливо расхохотался человек, так словно делал это ради какого то ритуала. – Я человек мимохожий! Меня кличут Кречет.

– Коли мимохожий, так и ступай! – сказал див, облизав губы. – Не видишь, у нас тут дела…

Он махнул в сторону Михайло и ладей…

Вжух. Без предупреждения и дальнейших слов Кречет махнул мечем в сторону дива. Того смело ещё до того, как лезвие коснулось выставленной руки. Молнией его тело мелькнуло в лес, разламывая на своём пути деревья и разрывая листву в клочья. Хруст и треск удалился вглубь леса и затих.

– Слабак! – взвизгнул Кречет, вновь водружая меч на плечо. – Не люблю слабаков! Они не совершенны! Они оскорбляют мою гордость!

Свободной рукой достал зеркальце такое же сиреневое, как весь наряд и взглянул на себя.

– Нет! – он отбросил зеркало. Оно упало наземь и хрустнуло. – Оно не способно отразить моего совершенства!

Он огляделся по сторонам. Разбойников и след простыл, зато гридни осторожно тянули из леса шеи. Прошка помогал охающему Михайло подняться на ноги.

– Эй, кто-нибудь. Ты! – Кречет ткнул пальцем в ближайшего гридня самого смелого или самого глупого. – Подай мне зеркало и это…

У парня расширились глаза. На земле среди опила лежал перстень с печаткой в виде стопки монет с камнем на верхушке.

Гридень выставил перед собой руки и замотал головой. Лицо Кречета дёрнулось, на нем мелькнул гнев, потом раздался бешеный хохот:

– Аха-ха-ха-хи-и! Да не боись ты! Болдырь же сказал – в золото превращает, когда две из трёх сил вместе… Бери, не трусь. В тебе ни одной нет.

И он угрожающе качнул мечом. Дрожа, гридень присел и потянул руку к перстню. За миг, до того, как прикоснуться, зажмурился и задержал дыхание.

– Аха-ха! Видишь? Ничего не сталось. Ну, давай сюда.

Гридень быстро подобрал перстень и зеркальце. Кречет спрятал треснувшее зеркало, а перстень надел на указательный палец правой руки. На безымянном уже сидел другой перстень с фиолетовым камнем, обрамлённый крохотными ювелирными павлиньими перьями.