В качестве эксперимента

– Да ладно тебе! – Лукас разводит руками. – Неужели ты боишься Хью?

– Ты про эту бешеную птицемашину, которая налетела на меня сзади и клюнула прямо в… – Джаспер осекается, натягивая улыбку. – Нет, нисколько!

Лукас усмехается, убирая яйца в специально надетый на нём фартук. Джаспер окидывает его взглядом.

– Напомни, у тебя есть только один такой? – интересуется он.

– Нет, – мотает головой Лукас, поднимаясь с корточек.

– Тогда какого чёрта я хожу вот с этим? – Джаспер показывает свою корзинку.

– Потому что это выглядит забавно.

Джаспер обиженно фыркает. Лукас беззлобно усмехается, хлопая его по плечу.

– Пойдём, у нас ещё много дел, – напоминает он.

Джаспер закатывает глаза, тяжело вздыхая, и идёт вслед за Лукасом, чтобы оставить пустую корзинку дома и вернуться к ремонту амбара. Он снова проторчит здесь до самого вечера, а потом уедет обратно в гостиницу, чтобы продолжить подготовку к экзаменам. Нельзя терять ни секунды, если он хочет вернуться в колледж, а не провести остаток жизни в стенах курятника Лукаса, периодически слушая от отца его фирменное: «А я же говорил».

При мысли о нём Джаспер поджимает губы. Они не разговаривали со дня его отъезда, и Эдгар даже не удосужился ему позвонить. Будто Джаспер действительно был тяжёлым грузом, сбросив который, Эдгар наконец-то смог вздохнуть полной грудью. Перед глазами возникают его горящие глаза, с которыми он проводит очередную конференцию «Orgalux», и довольная улыбка. Джаспер сильнее сжимает ручку корзинки.

Когда плоды их утренней «охоты» в курятнике оказываются разложены в холодильнике, Джаспер и Лукас возвращаются в амбар, чтобы оценить масштабы предстоящей работы. Теперь помимо запаха дерева и сухой травы здесь пахнет средствами, которыми Лукас обрабатывает доски для восстановления второй стены. Ей они займутся через пару недель, когда, по мнению Лукаса, Джаспер израсходует весь герметик.

А пока этого не произошло, он вооружается незаконченным шприцом и, заняв удобное положение, продолжает свою монотонную работу. Лукас включает старый магнитофон, и амбар заполняет классика рока вперемешку со строительными звуками. На первый взгляд, сочетание просто ужасное, но зато в этом шуме теряется гул собственных мыслей.

Так и проходят теперь будни Джаспера. В старом амбаре под звуки кисти, которой Лукас проводит по доскам, аккуратно нанося на них раствор для обработки, и шипение старой аудиосистемы. Не так он представлял это лето.

– Слушай, не хочу сбивать твою концентрацию, – начинает Лукас. – Но ты как будто язык проглотил.

– Мне нужно комментировать каждое действие, как в строительных туториалах? – саркастично интересуется Джаспер. – Вот мы заполняем жутко пахнущей ерундой щель, и если повторим данное действие ещё миллион раз, амбар станет пятизвёздочным отелем для самых привередливых поросят.

– Люблю твой юмор, – кивает Лукас. – Но если серьёзно, что происходит?

«Какой хороший вопрос» – мысленно усмехается Джаспер.

Он проводит герметиком по очередной трещине. Как здорово, что от неё можно избавиться парой лёгких движений и забыть на долгие годы, словно страшный сон. То, что это здание, построенное несколько десятков лет назад, всё ещё поддаётся ремонту – настоящее чудо. Ровно как и энтузиазм Лукаса, с которым он намеревается вернуть амбар в первоначальный вид.

Джаспер даже немного завидует. Для него весь этот процесс – не вынужденное наказание, а просто часть привычной и уже ставшей любимой работы. А ещё он на сто процентов уверен в её результате. Если сделать всё правильно, осенью амбар будет выглядеть как новый, и Лукас сможет продолжить свой план снабжения Саннивуда беконом.

В груди неприятно давит. Это ощущение преследует Джаспера последние пару дней, словно самый преданный сталкер. Оно пробуждает в нём странные желания. Например, сейчас, прикрыв глаза, он представляет, как со всей силы бьёт по доскам, смазанным герметиком, пробивая в стене огромную дыру. А потом кричит, пока в лёгких не кончается воздух.

– Хорошо, можешь не говорить мне, – произносит Лукас, откладывая кисть в сторону. – Но поговори хоть с кем-нибудь! Джаспер, последние несколько дней ты просто…

– Что? – громко интересуется Джаспер, разведя руками. – В ярости? О-о-о, ну прости! Мне всего лишь порезали колёса на машине. Ты прав, не на что злиться. Лучше я поговорю об этом с… – он подносит палец к губам, поднимая взгляд. – Со своей девушкой? А, точно, она меня бросила! С лучшим другом? Он встречается с моей бывшей девушкой! С отцом? Ему на меня плевать!

Он пинает упаковку с герметиком, опускаясь на пол. Лукас сверлит его задумчивым взглядом. Будто психолог из второсортного сериала, которому попался сложный пациент. Если сейчас из его уст не прозвучит какая-нибудь банальщина, по ошибке названная мудростью, Джаспер лишь убедится в бездарности сценаристов подобных шоу.

Лукас тяжело вздыхает, отойдя от станка, и садится напротив. От его пристального взгляда хочется скрыться, словно от противного света фонаря, которым кто-то решил посветить в глаза глубокой ночью, и Джаспер отворачивается.

– Послушай, – начинает Лукас. – Я понимаю, мы с тобой не так близки. Но я правда беспокоюсь.

– Не стоит, – мотает головой Джаспер.

– Хорошо, пойдём по другому пути. Ты уже не подросток, Джаспер. Беситься на всех и вся за то, что у тебя что-то идёт не так, – гиблое дело. Я понимаю, на тебя много навалилось, но ты ведь даже не пытаешься с этим разобраться! Просто ходишь с лицом, будто объелся лимонов, и агрессируешь на всех подряд.

– А как бы ты поступил на моем месте? – возмущённо интересуется Джаспер. – Моя жизнь полетела в тартарары, а мне просто смириться? Это же смешно!

– Ну для начала, я бы дал себе время, – рассуждает Лукас. – И постарался найти способ отвлечься. Обычно с этим помогает работа, но, как вижу, ты скорее хочешь спалить этот амбар, а не починить.

– Это ничего не меняет. Мне нужно работать, а иначе…

– Устрой себе перерыв, – перебивает его Лукас. – У нас маленький город, но здесь есть классные места. Прогуляйся. А то ты скоро пылью покроешься.

– По милости одного кретина я теперь каждый день гуляю от твоей фермы до гостиницы, – шипит Джаспер. – Так что спасибо за совет, но целебная сила пеших прогулок на меня не действует.

– Могу дать тебе свою машину, – предлагает Лукас.

– Ну уж нет! На этом корыте я точно никуда не поеду!

– Это не «корыто», как ты её назвал, а нестареющая классика! Она даст фору десяти твоим спорткарам, – с гордостью заверяет Лукас. – Поверь, тебе станет легче, если ненадолго отключишься от своей Санта-Барбары.

Джаспер задумывается. Перспектива бросить ремонт, продлив своё пребывание здесь ещё на несколько дней, заставляет тело сжаться. Он не ребёнок, чтобы постоянно отлынивать от своих обязанностей. У него есть сроки, и если получится закончить с амбаром раньше, возвращение домой станет лучшей наградой за эту внезапно наставшую в его жизни тёмную полосу.

Но кое в чём Лукас, как бы тяжело это не было признавать, определённо прав. Джасперу нужна разгрузка. Его голова словно налилась свинцом, а мысли превратились в заезженную пластинку, от которой ещё немного, и точно начнёт дёргаться глаз.

Поэтому, немного подумав, Джаспер спрашивает:

– Твоя нестареющая классика точно не сломается где-нибудь посреди дороги?

Лукас улыбается, хлопая его по плечу.

– Не переживай. Главное – верни её до шести часов. В моем возрасте будет несолидно приходить на свидание пешком.

– Ого, – Джаспер вскидывает брови. – Так ты не разучился пользоваться тиндером? Или у вас знакомятся через газеты?

– Ой, пойдём уже, – Лукас поднимается с места, протягивая ему руку. – Тебе будет полезно проветриться, а мне – несколько часов отдохнуть от твоих остроумных шуточек.

Джаспер закатывает глаза, вставая с пола.

– Так кто эта счастливица? – ехидно интересуется он, следуя за Лукасом в гараж.

– Она ветеринар. Любит порядок и терпеть не может алкоголь, – отвечает Лукас. – Если сегодня всё пройдёт хорошо, я познакомлю вас.

– Очень мило, но лучше не надо, – предупреждает его Джаспер.

В мыслях тут же всплывают события пятилетней давности. Его отец, только что подписавший бумаги о разводе, возвращается домой с невысокой блондинкой в красном платье. На лице Эдгара сияет хмельная улыбка, а случайная спутница висит на его плече, сбрасывая туфли на высоком каблуке. От этой картины тянет блевать. И Джаспер, сто раз пожалевший, что вышел в коридор, спешит скрыться у себя в комнате, чтобы не дай бог не стать свидетелем продолжения.

Лукас – не его отец, но запущенная цепочка ассоциаций быстро возвращает Джаспера в те далёкие времена. Он мотает головой, словно пытаясь отделаться от этих липких воспоминаний и странного ощущения в груди. Это было бы уже слишком. Ему и в настоящем хватает урагана эмоций, превративших его внутренний мир в истинное пристанище хаоса.

Придя в гараж, Джаспер бросает грустный взгляд на свою феррари и садится в джип Лукаса, который уже открыл водительскую дверь. В машине пахнет ирисками и дешёвым одеколоном. Джаспер морщится. Потом осматривает касетную аудиосистему, приборную панель и обтянутые тканью сиденья.

– Видишь? Всё не так плохо, – как будто издевательски произносит Лукас. – К тому же, она тоже красная, так что разницы ты почти не заметишь.

Джаспер бросает на него убийственный взгляд. Лукас усмехается, кидая ему ключи.

– И помни: ты должен вернуться до шести вечера.

– Да-да, я понял, – Джаспер вставляет ключ и заводит машину.

Пока гаражная дверь медленно поднимается, он регулирует сиденье, пытаясь занять удобное положение, что даётся непросто. Когда гараж наконец-то открывается, Джаспер хлопает водительской дверью и жмёт на педаль газа. Лукас показывает ему палец вверх. Может быть, он прав, и небольшая поездка по Саннивуду – то, что нужно Джасперу?

Как только он выезжает за ворота, стараясь привыкнуть к кряхтению двигателя, рука тянется к телефону. Наверняка в интернете есть заметки о местах, особенно любимых жителями Саннивуда: выберет самое первое и проторчит там до самого вечера, делов-то. Но когда Джаспер открывает сайт с картой города, его взгляд мгновенно цепляется за торговый переулок, расположенный недалеко от центра.

Джаспер улыбается, заметив на нём знакомое название. Экскурсия по местным достопримечательностям может подождать. Сегодня ему нужно заехать в одно уже ставшее любимым в Саннивуде место.

***

Работа в цветочном магазине всегда непредсказуема. То проходящие мимо люди словно забывают о его существовании, жестоко оставляя бедные букеты завядать, а Дейзи – грустно протирать пыль с витрин и стеллажей. То здесь, наоборот, внезапно образовывается аншлаг покупателей и желающих приобрести что-то особенное.

В такие моменты Дейзи хочется стать осьминогом. Его длинные щупальца точно бы помогли ей гораздо быстрее справиться с неожиданным наплывом клиентов, каждый из которых надеется на максимально быстрое и качественное обслуживание с выслушиванием и учитыванием всех его предпочтений. Но, к большому сожалению, она не владеет подобной магией.

В отличие от требовательных покупателей. Заклинание: «Сколько мне ещё ждать?» каждый раз заставляет Дейзи бегать от одного из них к другому, как белка в колесе.

– Да-да, я помню: букет из белых гвоздик должен быть готов в пятницу.

– Нет, простите, сегодня у нас нет орхидей. Может быть, вам подойдут ирисы?

– Заменить розовую коробку на голубую… О, подождите, у вас будет мальчик?

Очередная запись в блокноте с датой, именем клиента и его предпочтениями, дежурная улыбка, от которой мимические мышцы уже начинают жалобно ныть, с пожеланием хорошего дня – и перед Дейзи появляется другой посетитель, ожидающий, пока с ним проведут ту же операцию. Лёгкая усталость компенсируется приятным чувством удовлетворения, когда очередной покупатель расплачивается за букет, и в руках Дейзи оказывается несколько купюр.

«Ничего, оно того стоит, – напоминает она себе. – Зато выручка сегодня хорошая. А завтра выходной…».

При воспоминании об этом сердце Дейзи болезненно сжимается. Но она не подаёт виду, лишь поправляя высокий хвост и сильнее обнажая ряд белых зубов, когда очередной покупатель расплачивается с ней за букет. Ни к чему показывать свои эмоции, когда половина города всё ещё помнит о произошедшем.

Зацикливаться на разных потрясениях в стиле Саннивуда: если бы не это, все бы здесь давным-давно вымерли от скуки, по двадцатому кругу обсуждая фейерверк на День Независимости и осеннюю ярмарку в честь Дня Благодарения. В каждой бочке мёда должна быть ложка дёгтя.

Вот только Дейзи кажется, что этот дёготь скоро поглотит её, подобно вязкой болотной жиже.

Несмотря на исправно работающую систему охлаждения, в помещении становится слишком тепло. Конечно, это происходит из-за чересчур активной работы и большого наплыва посетителей, но в какой-то момент Дейзи действительно начинает ощущать недостаток кислорода, как будто после длительной пробежки через весь Саннивуд.

«Пять минут, – говорит её внутренний голос. – Пять минут, и ты снова вернёшься к работе».

Поэтому, отдав букет из пяти красных роз светловолосому парню в очках, она выходит из магазина вслед за ним, поворачивая табличку «Открыто» обратной стороной.

За пределами прохладного помещения стоит жара, характерная для летнего Саннивуда. Из-за неё все прохожие одеты в короткие шорты, тонкие майки, летние платья и комбинезоны, а их головы скрыты под кепками или панамами, заботливо оберегающими от участи получить солнечный удар. Кафе-мороженое, расположенное через два заведения от цветочного магазина, ломится от посетителей. Дейзи грустно вздыхает, опираясь на стеклянную дверь и представляя, какая у его владельца сегодня будет выручка.

Полуденное солнце обжигает её оголённые колени. Возможно, выходить на улицу в такое время было не лучшей идеей. Поэтому Дейзи делает глубокий вдох, намереваясь вернуться на рабочее место.

Но когда она дёргает ручку двери, к магазину медленно подъезжает красный джип, тут же паркуясь рядом. Водительская дверь открывается, и что-то внутри Дейзи ёкает, когда она видит выходящего из него водителя.

«Да вы издеваетесь».

Джаспер выглядит так, будто по нему проехался поезд. Неудивительно. Одеться в тридцатиградусную жару в траурно-чёрный и проехать несколько километров в машине без кондиционера, по мнению Дейзи, приравнивается к попытке самоубийства.

Джаспер хлопает дверью с такой силой, что старый автомобиль слегка покачивается на месте, а потом трясёт головой, чтобы смахнуть со лба тёмные пряди. Его губы плотно сжаты. Но стоит ему увидеть Дейзи, как они растягиваются в широкой улыбке, а в холодных, словно два замёрзших озера, глазах вновь загорается демонический огонёк. Прямо как у умалишённого дурачка.

– Привет, персик, – он машет рукой, развязной походкой направляясь к Дейзи.

– Привет, золушка, – кивает в ответ Дейзи, скрестив руки на груди.

– Почему именно «золушка»? – недоумённо интересуется Джаспер, хмуря брови.

– У вас много общего. Например, твоя карета тоже превратилась в тыкву, – отвечает Дейзи, указывая на красный джип.

Джаспер следит за её взглядом, а потом тяжело вздыхает, осуждающе качая головой.

– Не дави на больное.

Дейзи звонко усмехается. Джаспер сводит брови, а его уголки губ опускаются вниз. Словно речь идёт не о сломанном автомобиле, а о печальном событии, разбившим его сердце на мелкие кусочки. Была бы здесь Мона, точно бы уговорила его пойти на театральные пробы: с таким талантом у Джаспера было бы большое будущее.

– Так какими судьбами ты здесь?

– Ну-у-у, – Джаспер лениво чешет затылок, морщась от ярких лучей солнца. – Дядя выставил меня с фермы под предлогом, что мне «необходим отдых», – он изображает кавычки. – Кажется, я достал его. А так как в этой глуши больше нечего делать, я решил проведать свою любимую цветочницу.

– Польщена таким вниманием, но в моём плотном графике нет времени на то, чтобы работать твоим личным клоуном, – чеканит Дейзи. – Прости, мне надо вернуться в магазин: клиенты будут бунтовать.

Она дёргает дверь. После нескольких минут под палящим солнцем температура в помещении кажется сравнимой с холодильником. Дейзи обхватывает себя руками, вновь меняя табличку и направляясь к кассе. Колокольчик звонит, и в магазин вслед за ней заходит Джаспер.

– А ты не говорила, что здесь так хорошо, – с улыбкой подмечает он. – Не то что на этом адском пекле.

– Джаспер, у меня много работы, – напоминает Дейзи, схватив свой блокнот, чтобы проверить, у каких заказов уже поджимают сроки. – И если я не успею вовремя, покупатели объявят на меня крестовый поход.

Её указательный палец быстро скользит по написанным аккуратным почерком строчкам, пока не задерживается на пункте «Три месяца отношений, Трэвис». Отлично, с этим можно справиться быстро. Наверняка найдётся что-то подходящее из уже готовых букетов, и приведение его в нужный вид не потребует много усилий.

В этот момент на тонкие страницы падает тень. Дейзи медленно поднимает голову, сталкиваясь взглядом с подошедшим к кассе Джаспером. Уголки его тонких губ растянуты в улыбке, которая будто так и кричит: «Пропишете мне подзатыльник». Джаспер стоит на месте, по всей видимости, совершенно не планируя куда-то уходить, а его руки плавно скользят по деревянной столешнице, подбираясь к блокноту Дейзи, чтобы коснуться его исписанных страниц.

Она раздражённо вздыхает. Джаспер напоминает ей лемура: такие же тёмные глаза и издевательская медлительность, которой он виртуозно действует на нервы. И кажется, слова о катастрофической нехватке времени его совершенно не волнуют.

– Слушай, чего тебе надо? – интересуется Дейзи.

– Ничего, – Джаспер тут же поднимает руки. – Но знаешь, твоя компания могла бы здорово скрасить этот паршивый день.

Дейзи смиряет его пронзительным взглядом, склоняя голову вбок. Очевидно, барабанные перепонки Джаспера были серьёзно повреждены и утратили способность распознавать простое: «Нет». Иными словами она не может объяснить, почему он всё ещё здесь.

В голове уже крутится целая куча нетривиальных фраз, которыми можно призвать к несуществующему разуму Джаспера и вежливо попросить его убраться. Но когда Дейзи уже готовится произнести одну из них, ей вдруг приходит идея получше. Губы растягиваются в улыбке.

– Хорошо, – кивает она. – Вставай за кассу.

– Что? – недоумевает Джаспер.

– Мне нужно подготовить букет для особого клиента, но если сюда зайдёт кто-то ещё, я просто разорвусь! – с этими словами Дейзи обходит стеллаж, обводя взглядом все выставленные на продажу букеты. – Так что ты очень поможешь, если возьмёшь на себя других покупателей.

Её выбор падает на небольшую композицию с белыми астрами. Убрать пару завядших цветков, заменив их более свежими, поменять ленту, добавить зелёные листья для объёма – и букет заиграет новыми красками! Дейзи берёт его со стеллажа, помещая на стол для флористики. Затем уходит в служебное помещение, чтобы взять ленту и несколько свежих астр из холодильника.

Когда она возвращается, Джаспер уже занимает её место за кассой. Дейзи показывает палец вверх и начинает работу над букетом. Её тонкие пальцы аккуратно развязывают соединяющую его ленту, вытаскивая сухие цветы, и добавляют новые. Потом распределяют листья позади астр, и когда композиция обретает нужный вид, Дейзи осторожно перевязывает её тонкой белой лентой, по её мнению, лучше сочетающейся с цветами.

Покрутив букет в руках, Дейзи удовлетворённо улыбается. Всего пара штрихов, и он уже выглядит гораздо свежее, а главное, попадает под запросы клиента. Она ставит композицию на место, ловя на себе пристальный взгляд Джаспера.

– Что?

– Не знаю, – отвечает он, опираясь щекой на руку. – Ты так увлечённо над ним колдовала, что было приятно наблюдать.

– Что ж, спасибо, – отвечает Дейзи.

Она осматривает другие букеты, чтобы найти те, которым тоже не помешает подобная реанимация. Джаспер подходит к ней с другой стороны витрины, указывая на стоящие перед ним цветы.

– На твоём месте я бы переделал вот эти.

Дейзи задерживает взгляд на букете с крупными георгинами. Один из цветков начал опускаться, а нежно-розовый цвет его лепестков превратился в безжизненно тёмный. Она кивает, соглашаясь с этой идеей, и забирает букет со стеллажа на стол флориста, чтобы начать серию манипуляций по его воскрешению.

– Знаешь, а мне кажется, эти цветы выглядят лучше предыдущих, – подмечает Джаспер. – Может быть, стоит продать клиенту этот букет?

Дейзи бросает на него презрительный взгляд, цокая языком.

– У него сегодня важная дата: три месяца отношений. Для Трэвиса это немало, – объясняет она, попутно избавляясь от засохших георгинов. – К такому событию нужны цветы, которые показывают твои чувства, а не заставляют сомневаться в серьёзности намерений.

– А георгины, значит, заставят? – прищурившись, интересуется Джаспер.

– Георгины означают мимолетное влечение, – отвечает Дейзи, помещая цветы в коробку. – Если ты даришь их, значит, не обещаешь ничего серьёзного.

– Идеальные цветы для мотельных встреч-однодневок, – усмехается Джаспер. А потом его словно осеняет: – Чёрт, а я подарил их своей девушке в День Святого Валентина!

– Что ж, на её месте я бы тебя бросила.

Дейзи расправляет букет, придавая пышности, и проводит последнюю проверку, прежде чем вернуть его на витрину. Когда она заканчивает, поднимает взгляд. Джаспер задумчиво смотрит куда-то сквозь неё, крутя в руках карандаш, которым Дейзи записывает заказы в блокноте. В его тёмно-голубых глазах, помимо привычной демонической искорки, появляется что-то другое, похожее на глубоко спрятанное болезненное чувство.

Джаспер горько усмехается, отвечая:

– Кажется, вы с ней мыслите одинаково.

От его тона хочется провалиться сквозь землю. Эти слова звучат, как очередная безобидная шутка, но Дейзи улавливает в ней нотки фальши. Она, словно красивая обёртка, скрывает под собой внутренних демонов Джаспера. Дейзи поджимает губы. Осторожно берёт переделанный букет, подходя к витрине, и тихо произносит:

– Мне жаль.

– Да ладно, – тут же отмахивается Джаспер. – Нужно быть идиотом, чтобы полагать, что такие отношения это навсегда. Мы оба не были к этому готовы, так что… – он коварно улыбается. – Я теперь могу осчастливить георгинами хоть весь Нью-Йорк!

– Боюсь, надолго тебя не хватит, – констатирует Дейзи.

– Ты что, сомневаешься во мне, персик? – Джаспер склоняет голову, пододвигаясь ближе к Дейзи. – Знаешь, мои девушки обычно говорили…

– Избавь меня от этих подробностей! – Дейзи выставляет руки вперёд.

– Хорошо, – беззаботно отвечает он, хлопая в ладоши. – Отложим этот разговор до лучших времён!

Дейзи вздыхает, осуждающе качая головой. То, почему Джаспер всё ещё здесь, для неё кажется загадкой с повышенным уровнем сложности. Он широко улыбается, обнажая ряд белоснежных зубов, а Дейзи уже хочется отвесить ему подзатыльник. Но вместо этого она молчит.

Внутренний голос бьётся в истерике, напоминая об их первой встрече и о том, как нужно поступать с такими, как Джаспер. И Дейзи с ним согласна. Вот только сейчас по какой-то неизвестной причине ей этого не хочется. Сценарий, в котором она грубо выставляет Джаспера из магазина, кажется слишком скучным, будто его писали для низкорейтингового фильма.

Поэтому Дейзи забирает у него свой блокнот, чтобы приступить к следующему заказу. Присутствие Джаспера и его похабные фразочки для неё – фоновый шум, под который работать становится чуть веселее, не более того.

Через некоторое время магазин вновь заполняют посетители, и Дейзи принимается консультировать каждого, пока Джаспер записывает их заказы, изредка давая советы.

– Поверьте, красные розы – нестареющая классика! Чем больше, тем лучше!

– Боюсь, если вы принесёте ей эти хризантемы, придётся вернуться на тиндер.

– Возьмите герберы. Наша флористка питает к ним особую любовь!

Дейзи посылает ему уничижительный взгляд, продолжая консультировать клиентку по поводу букета на день рождения её матери. Спустя несколько минут, когда они утверждают вариант с хризантемами, Дейзи вновь встаёт за кассу, вручая Джасперу тряпку для протирания пыли.

– Ты недооцениваешь мои навыки общения с покупателями! – возмущается он.

– Ты хотел помочь, – напоминает Дейзи. – А уборка магазина – лучшая помощь. Так что вперёд!

Джаспер недовольно фыркает, но она ободряюще похлопывает его по плечу, а потом толкает, принуждая освободить место за кассой. Обычно Дейзи проводит уборку магазина перед закрытием, но сейчас, имея в своём распоряжении такого жаждущего работать помощника, она просто не может отказать себе в удовольствии наблюдать, как он медленно проводит тряпкой по витринам, поднимая каждый букет, и тяжело вздыхает, будто его отправили разгружать грузовик. Дейзи едва заметно улыбается, а потом возвращается к оживлённой беседе с очередным покупателем.