Дневник Ребенка

– Верно есть совершенно, – подтвердила ифрит.

Она целенаправленно двинулась к центру залы, подлетела к невысокой информационной панели и быстро вбила что-то на табло. Перед гостями, на пустом доселе месте, из ниоткуда проявилась ещё одна стеклянная витрина. Внутри неё был Винсент. Другой, не тот, что стоял сейчас рядом со всеми. Там, за стеклом, был первый его облик: с короткими волосами, мандолиной на плече, в простой кожаной безрукавке поверх рубашки с широким рукавом. Эльф старого образца. Самый первый набросок Крисс. Он приветливо помахал, проиграл несколько аккордов на мандолине и весело и звонко засмеялся. Правда звуков гости не услышали.

Настоящий Винсент пришёл в ступор. Гоблин ехидно ухмыльнулся с ошарашенного лица друга и спросил.

– Это что-то типа проекции?

– Да так. Можно посмотреть значит на любой идея так Хозяйки-сама, всё значит это храниться здесь, ага.

– А почему не у тебя? Разве это не часть Памяти?

– Да значится так. Но бывать с особым маркером мысль так. Я есть хранить то, что значит есть действительно имело место быть, происходить в жизни. Реальность назвать. А здесь – только выдуманное ага. Только Фантазии.

Винсент, немного придя в себя, наконец решился подойти к своей ранней версии и положил ладонь на стекло. В ответ Менестрель положил руку с обратной стороны и одними губами произнес: «Привет, друг».

– Он живой?

– Это называть оболочка ага. Не живое, но живое. Ведёт он себя значится так есть, как заложено внутрь программа. Существует живое только внутри этого пространства так есть. Только внутри Музея, ага. Отойдите пожалуйста, Винсент-сан.

Она вбила ещё что-то в поисковик. Перед гостями возник образ девочки-подростка с микрофоном в руках. Девочка была вызывающе одета в кожу и шипы, волосы её были взъерошены, и она пела в микрофон. Хотя с виду больше кричала, чем пела. Рихтор сообщил присутствующим, что это детская мечта Крисс и изначальный облик рок-певицы Кристеллины. Этим же именем, к слову, она как автор, до сих пор подписывает работы. Потом в витрине явился облик высокого мрачного и злобного мужчины в плаще и с длинными грязными волосами. Мужчина тяжело дышал, скалился и бросал уничтожающие взгляды на гостей. Эльф сразу признал в нём персонажа одного старого друга Крисс. То есть то, как Крисс его себе представляла, разумеется. После очередного запроса в витрине появился высокий кудрявый мужчина блондин в белом халате, фетровой шляпе и с гавайской гитарой в руках. Его улыбчивое круглое лицо с крупным носом постоянно меняло черты при поворотах головы, а хитрые глаза ненормально ярко светились голубым и зелёным цветами: налицо была гетерохромия радужек6.

– А, этот хрен… Ну ясно короче. Любые придумки, – заключил Рихтор. – А с самим Фантазией-то можно познакомится.

Изма молча подняла голову вверх. Высоко-высоко, под самым потолком висели верёвочные качели. На них сидел то ли мальчик, то ли подросток, испуганно смотрящий вниз на нежданных гостей. Он был такой же белый и с контрастными серыми тенями, а за его плечами разворачивались два широких прозрачных крыла, сотканных будто бы из самой радуги. Свет, как тонкая лёгкая ткань, развевался слабыми волнами за спиной босоногого мальчугана.

– Привет! Мы твои соседи! – крикнул гоблин. – Спускайся!

– Он есть знать, – ответила за Фантазию дева, – он нас делать. Сам, ага.

– Когда я появился, здесь вообще никого не было, – небрежно бросил гоблин.

– Реальность гибче так знать, чем восприятие, Рихтор-сан, – сверкнула улыбкой Библиотекарь, – Хозяйка-сама уметь так прошлое менять, ага.

– Но… я же помню… что его не было вообще. Никого не было.

– Сейчас помнить, да. Потом позабыть значится. Память менять по требованию бывает.

– Чо?!

– А ты не знать, милейший? Думать, что всё что помнится – единственно верная прошлое время так есть? – рассмеялась Изма.

– ЧО?! Мне стирали память?!

Краснолицая дева карикатурно пожала плечами и засвистела, отводя глаза в сторону.

– Рассказывай, железка!

– Не иметь права так! У Хозяйки-сама спрашивать так.

– Много раз это было?!

– Не иметь права говорить, ага.

– Да в смысле, бл*ть?!

Рихтор откровенно взбесился и кричал, Изма только смеялась в ответ, а Винсент смотрел на испуганного мальчика наверху. Тот уже поджал к себе ноги и уткнулся лицом в колени, словно пытаясь спрятаться от всех этих разборок. Винсент уговорил всех уйти, дабы дождаться, когда мальчик сам будет готов к контакту. Но уходя они продолжали громко спорить и шуметь. Король в призрачной надежде до последнего наблюдал за парнишкой.

Но Фантазия к ним так и не спустился. Нужно было набраться терпения.

Эпизод 24. Монстр

– Это потому, что ты не куришь вообще сейчас.

Зелёный гоблин, по обыкновению, пребывал в Гостиной, а точнее валялся в своём гамаке, висящим чуть ниже гамака Шико. Небо было серым, непогожим, но гоблин преспокойно лежал и разговаривал с ним, поскольку гипотетически мог найти нужные слова и немного «распогодить» обстановку.

– Если курить прям совсем нельзя, то может, – он покачивал свисающей вниз ногой, – может тогда гадости какой-нибудь? Чипсов? Сухариков? Спрайтолока7?

Небо совсем не реагировало. Рихтор вздыхал, хмурился и придумывал дальше. Хозяйка была в особом положении. Ей резко стало нельзя почти всё вкусное и любимое. Особенно тяжело давалось не курить, потому что до этого она курила добрых 11 лет. Вроде и хорошо, что не курит. Но нервно. Особенно на фоне гормональных перестроек организма.

– Может хоть шоколадку? Это же тебе можно? Или тоже нет?

Небо по-прежнему молчало, даже стало немного мрачнее. Рихтор снова вздохнул и покачал головой. Полежав ещё немного в раздумьях, он закимарил.

Неприятный звук пробивался в чуткие уши сквозь туман сна. Звук походил на скрип сухого дерева или скрежет ржавого металла. Гоблин повернулся на другой бок, мысленно ругая Макса за его очередные эксперименты. Внезапно раздался очень мерзкий хруст. Громкий и пробирающий. Гоблин непроизвольно сжался и открыл глаза. Небо было серым, Гостиная пустовала. Он стал снова переворачиваться, но краем глаза заметил, как внизу промелькнул тёмный силуэт, неприятно протопав быстрой частой поступью. Гоблин резко сел в гамаке, нервно озираясь по сторонам. Внизу никого не было, двери закрыты. Но шорохи и скрежет откуда-то всё же доносились.

– Да кто здесь?! – крикнул гоблин вниз.

Комната молчала, продолжая пугать скрипом и топотом. Рихтор крепко ухватился руками за края гамака и нерешительно лёг обратно, сохраняя напряжение в холодеющем теле. Вдруг что-то упало на него. Чёрное, холодное, мокрое, склизкое. Оно обхватило его сразу в нескольких местах тонкими конечностями и издало хриплый рык. Гоблин вскрикнул и на одних инстинктах отбился ногами от нападения. Резко перевернув гамак, он больше упал, чем спрыгнул вниз и тут же глянул на «потолок». Нечто чёрное и длинное лежало в его гамаке. Юркое и извивающееся, оно прыгнуло на стену и, медленно перебирая тонкими ногами, спускалось вниз. Добравшись до середины стены, нечто рывком выпрыгнуло на середину Гостиной. Вопль снова вырвался из гоблинского горла до того, как он успел это понять. Рихтор застыл в ужасе.

Существо выглядело как огромная многоножка с человеческим торсом. Длинное тело имело порядка дюжины «ног», которые на деле были человеческими руками с явственно лишним локтевым суставом. Тощее и мертвенно бледное женское тело, опутанное какой-то мокрой тряпкой, венчала лохматая копна чёрных смолянистых волос, полностью закрывающих голову существа. Острые плечи продолжались ненормально длинными костлявыми руками. Ладони тоже были слишком длинными, с узловатыми остроконечными пальцами. Существо без конца издавало то скрип, то стон, то скрежет, то хруст, в общем целую вереницу неприятных пробирающих звуков.

Чудище плавно приподнялось на половину своего насекомовидного хвоста, достигнув трех метров в высоту. Оно подалось вперед и нависло над перепуганной жертвой. Лохмы её волос свисали над окаменевшим гоблином, касаясь его лица. С них капала густая смолянистая жижа, обжигая тело холодом. Костлявые руки приблизились к голове и раздвинули чёрные лохмы. Показалось лицо монстра. Серое, гладкое и матовое как гипсовый шар, оно имело только пару огромных навыкате глаз со зрачком-точкой и широкий рот, которым служил глубокий ровный разрез на плоти в нижней половине лица монстра. Нос у чудища отсутствовал, как и брови. Существо разглядывало гоблина воспалёнными глазами с нервно дёргающимся зрачком, скрипя и шипя всё громче и чаще. Хрусь. Оно склонило голову на бок, с резким хрустом и под немыслимым углом. Хрусь. Положение головы вновь сменилось на ещё более неестественное. Хрусь. Хрусь.

Рихтор забывал дышать и моргать от страха. Монстр стал медленно опускаться на гоблина, а у него не хватало сил даже пятиться. Он отползал на дрожащих локтях и молча рыдал, забыв, как разговаривать. Ужас сковывал движения, не давая ни встать, ни отбиваться. Ноги вдруг стали вязнуть в размякшем Полу, а существо всё сильнее нависало над ним, закрывая собой весь обзор. Рот чудища стал раскрываться больше и больше, до самого предела. Внезапно плоть лопнула, брызгая почти чёрной кровью на лишающегося рассудка гоблина. «Рот» рвался всё дальше и дальше, открываясь по шее и груди. В порванной плоти «рта» блестели полупрозрачные осколочные мелкие зубы и какие-то крючки. Казалось, что они шевелились и проворачивались на своих местах, ещё больше травмируя плоть вокруг. Рихтора резко затошнило и он, наконец, потерял сознание, позволив чёрной жиже засасывать себя в Пол. Монстр улыбался одними глазами и издавал нечто похожее на хриплый смех. Гостиная стала по-немного тонуть.

Внезапно Серая дверь распахнулась и в монстра ударила мощная струя воды. На пороге стоял Кутус в яркой оранжевой спецовке и с пожарным шлангом в руках. Он заливал визжащую тварь до тех пор, пока она не нырнула обратно под Пол. Кутус тут же перевёл струю воды на затягивающегося в недра Негатива Рихтора. Гоблина мгновенно вымыло сильным напором и грубо прибило к противоположной стене. Он с трудом очнулся и вяло сел на Пол, потрясая головой и борясь с тошнотой.

– Это… она? – едва слышно спросил он у Кутуса.

Тот в ответ что-то пропищал и помахал руками, выключая брандспойт. Потом показал на Хозяйскую дверь и изобразил руками что-то похожее на пугающего детей монстра.

– Это… Миа? Да? – ещё раз переспросил гоблин.

Кутус активно покивал и ушёл обратно в Серую дверь. Миа стала… монстром. Настоящим Монстром, ещё более жутким и сильным чем раньше. Она впервые открыто напала, она старалась поглотить его, затянуть к себе. Это из-за Камина. Да. Ничего больше не чистит это место. И Миа растёт. И будет только расти.

Рихтор продолжал сидеть на месте. Он вздрагивал от холода и шоковых воспоминаний, и ошеломлённо смотрел на Пол, погружённый в свои размышления. Не замечая того, он прикурил уже третью сигарету, затем с трудом поднялся и пошёл в Хозяйскую комнату. Проследовав напрямую к Окну, он устало ткнулся влажным лбом в стекло. Чувствуя колотящий холод и бешеную усталость, он сипло прошептал:

– Ты нужна мне… Здесь… Слышишь?

Ноги непослушно подогнулись под весом тела и маленький гоблин сполз по стеклу на ковёр, позволив себе очень тихо и горько заплакать.

Крыша

Ещё одним местом, куда вела та невзрачная дверь из Коридора, была Крыша жилого дома.

Старая, покорёженная, проржавевшая Крыша пятиэтажного дома ещё довоенного времени постройки. Особой обстановки здесь не было. Стояла лишь небольшая самодельная лавочка, под которой примостился мешок из яркого оранжевого брезента. В мешке всегда был неизменный набор для посиделок: литровый термос с чаем, тёплый мягкий плед, большой зонт и контейнер с бутербродами.

Время суток на Крыше, как, к слову, и на Кухне, не совпадало с таковым в Гостиной. Чаще всего здесь был рассвет или закат. Реже – поздняя ночь. Здесь всегда было прохладно, всего градусов пять или семь тепла, и дул лёгкий ветерок. Иногда здесь наступала зима, но чаще всего – осень. Временами шёл небольшой дождь или, наоборот, сильный ливень. Во время зимы ожидаемо выпадал снег, ложась красивыми крупными хлопьями на грязную жесть.

Ещё одной особенностью этой Крыши была Бездна. Здания внизу утопали в непроглядном сизом тумане, улицы внизу не было видно. Или просто не было вообще. Бездонная пропасть. Говорят, упавшие в неё люди бесследно пропадали отовсюду. Про них забывали все, будто их никогда и не существовало. Это звучало даже страшнее чем смерть. Так говорила Хозяйка Квартиры, ведь это она создала это место, как и все другие. И она больше всего любила сидеть здесь, на Крыше, и бывала здесь чаще всех остальных.

Это было прекрасное место, чтобы побыть в одиночестве. Не было ни единого намёка на живых существ в этом месте. Окна домов напротив всегда были зашторены и за ними никогда не мелькали тени. Иногда по ночам в некоторых окнах горел свет. Для уюта. Но когда ночь сменял рассвет, то все огни гасли одновременно, как по щелчку. На Крышу никогда не садились птицы, по ней никогда не гуляли коты. Только небо, звёзды и бездонная пропасть. Рай для интроверта.

На самом деле та Серая дверь из Коридора могла вести ещё много куда. Например, на Склад, где жил Кутус. И во многие другие места, ещё только создаваемые Хозяйкой. Нужно было точно знать, куда тебе надо, и хорошо представлять в голове это место, максимально детально и чётко. Что при недоработанном мире было сложно для соседей, поэтому они туда не ходили без острой нужды. И обязательно нужно было держаться за ручку двери и ни на что не отвлекаться. Чёткая визуализированная мысль. Звучит довольно хлопотно, но местные жители за долгое время научились делать это не задумываясь.

Серая дверь не могла вывести гостей только в Белый Мир.

Эпизод 25. Рейд

– Тук-тук…

Капитан сосредоточенно всматривалась в свои расчёты. Она старательно искала ошибки и неточности, по несколько раз сверяла пути на картах, высчитывала скорости своих суден, прикидывала необходимые объёмы провианта и арсенала. В общем, готовилась к вылазке в море.

С тех пор, как она разобралась со своим врагом – предателем, погубившим её отца и всё её детство в целом, она занялась более серьёзными делами. Имея в своём распоряжении три корабля, полных верных ей матросов, она вернулась в свой портовый город, где работала в борделе. Лилиан вычистила от сброда весь порт, распустила публичный дом и основала в том же здании таверну. Город был благодарен ей за это, и они заключили негласный контракт, по которому команда мисс Шелест защищает город от набегов других пиратов, а они закрывают глаза на некоторые её дела. И дела-таки пошли гладко.

Пиратство незаметно отошло на второй план. Лилиан наладила поставки товаров морскими путями. Предоставляла охрану для сопровождения кораблей с особо ценным товаром. Помогла городу развить собственное кораблестроение, пришедшее в упадок из-за пиратов. Сотрудничая с городскими властями, по-немного очищала местные питейные и таверны от проституции. Помогала бывшим «девушкам по вызову» вновь встать на ноги и почувствовать себя полноценными людьми. В общем, дел было невпроворот… Но море звало её. Команда начинала скучать в обыденности и спокойствии. А потому она решилась вновь отправиться на поиск приключений. В конце концов, город устоит без неё месяц, верно?

– Тук-тук-тук!

Она шумно вздохнула и пошла открывать дверь. На пороге стоял растерянный Винсент с гребнями в руках и распущенными волосами.

– П…прости пожалуйста, Лили, что отвлекаю тебя, просто я подумал, ты могла бы мне помочь в одном непростом деле, если, конечно, ты не силь…

– Реще! – рявкнула женщина.

– Заплети меня, – сдавленно выпалил Король, – пожалуйста.

– А весь твой зал придворных тебе на что? – она вздёрнула бровь, оглядывая внезапно неловкого как до перевоплощения Винсента.

– Я… м-м-м… Они по-прежнему чужие для меня… Мне не нравится, как они плетут… И так как ты, никто не смог, хоть там и умелиц не мало…

– Тебе прямо вот сейчас надо?

– Ну… если ты очень занята, то я могу подождать, – Винс опустил голову, виновато смотря на порог. Струящиеся пряди тёмно-синих волос переливчатым водопадом ниспадали вниз, касаясь пола самыми кончиками.

– Заходи, – скомандовала Пират и пошла вглубь каюты, – я отплываю сегодня вечером, мне будет некогда потом.

Король эльфийский нерешительно вошёл в каюту Лилиан. Она ещё раз осмотрела бумаги и карты, и, протерев усталые глаза, решила, что отвлечься будет не лишним. Когда Винсент подошёл к ней, она бесцеремонно выхватила у него из рук гребни и усадила на низкий пуф. Зайдя к нему со спины, женщина принялась неторопливо расчесывать волосы, необычно переливающиеся серебром.

Лилиан начала заплетать Винсента с того самого момента, как он вернул себе роскошную шевелюру. Король при всём своём дружелюбии действительно был недотрогой, он не любил чужих рук. По-настоящему он это понял, когда ему понадобилось регулярно убирать волосы. К тому же, никто не мог заплести его так, как он хотел: тугими мелкими прядями и без лишних дурацких украшений – только королевская атласная лента. Лилиан аккуратно брала волосы, прядь за прядью, уверенно затягивая их и не боясь сделать эльфу больно. В отличие от придворной прислуги, которая то и дело извинялась за любое резкое движение и вообще слишком роптала из-за королевской прически.

Винсент боялся сбить подругу, а потому довольно долго молчал. Но он видел карты на столе, и любопытство взяло своё:

– А куда ты плывешь, Лили?

– За новым товаром.

– Надолго?

– Как пойдет. По плану – на месяц.

– Новое место торговли? – Винс кивнул на карты.

– Скорее… новые соседи. Перед которыми мне нужно… представиться.

– О… так у тебя рейд? – с некоторой печалью в голосе спросил эльф.

Лилиан хищно улыбнулась, ничего не ответив. Через пару минут она закончила и, хлопнув Винсента по плечу, кинула ему в руки серебряные гребни.

– Готово. Всё, свободен.

– Спасибо, Лили, – спокойно ответил Король, внезапно притихшим голосом. Он встал и неуверенно направился к выходу.

– Ну и чо ты раскис-то? – женщина облокотилась на высокий комод, криво улыбаясь вслед удаляющемуся эльфу.

Подойдя к двери, он обернулся к ней.

– Знаешь, Лили… Я понимаю, что это совершенно не моё дело. Но мне обидно, что ты так бездарно тратишь свой потенциал, – он взял в руки конец искусно сплетенной косы и едва заметно улыбнулся. – Ты способна творить прекрасное. Созидать, а не разрушать. Помогать, а не грабить.

– Пхаха, я полгорода перестроила, принцесса, о чём ты вообще?! – со смехом возразила она. – Да до меня этот город был компостной ямой! Я убрала отсюда всю шваль! Вычистила почти все закоулки! Прищучила прогнившую до дна знать и вымела всю преступность!

– Не всю, – возразил эльф, смотря ей прямо в глаза, – ты по-прежнему Пират, Лили, чем бы ты здесь не славилась. Ты не исправилась, нет. Ты сама себе и прогнившая знать и преступность.

– Ты не чужой территории, королишка, помни об этом, – начала заводиться Шелест.

– Ты перестроила весь этот город под себя, – холодным голосом проговорил Винсент. – Признайся, ты старалась не рад блага этих людей. А только лишь ради собственной выгоды. Чтобы иметь крепость и диктовать народу свою тиранию. Убрала помехи и конкурентов. И напоминания о своём прошлом, конечно, болезненном и горьком. Но ты не стала чище. Ты только сильнее увязла в собственной грязи. Это омерзительно, Лилиан.

Он очень колко посмотрел на неё взглядом истинного Короля, оглядев с ног до головы. Недовольно и печально покачав головой, он плавно вышел из каюты. Лилиан осталась стоять на том же месте, эхом слыша в голове последние слова Винсента. Фыркнув, она вернулась к своим расчётам. Да вот что-то концентрация куда-то ускользнула, а замечания Короля не на шутку разозлили её. Она вдруг схватила чернильницу и швырнула её в дверь кладовой, грязно выругавшись вслух.

Король прошёл Гостиную насквозь, мельком посмотрев на самый верхний гамак. Когда Винсент скрылся в листве четвёртой «двери», маленькая кукла шута в самом верхнем гамаке подумала про себя:

«Второй»

Эпизод 26. Подарок

– Когда ты успел так вырасти?

Беременная девушка сидела на диване в Гостиной и наблюдала за работой маленького уборщика. Кутус старательно чистил Пол пылесосом-торпедой. Свой красно-чёрный балахон он уже давно сменил на оранжевый комбинезон на молнии. Глубокий капюшон, прячущий голову, стал теперь серым. Ноги венчали массивные резиновые сапоги, а руки – толстые резиновые перчатки. Уборщик явно прибавил в росте и массе, а за спиной у него появился приличный рюкзак, полный разнообразных хозяйственных прибамбасов.

– Да, прибавилось тебе работы, конечно, – Крисс оглядывала стены Гостиной, – после взрыва Камина-то.

Уборщик равнодушно дёрнул плечами. Он смирно выполнял свою работу, а детали его не волновали. Грязь есть грязь, и её надо убирать. Тем временем, стены в Гостиной островками затягивали странного вида наросты, похожие на рыхлую пыль или на мохнатую плесень. Где-то валялся обычный бытовой мусор – как результат неряшливости гоблина. Ну и, конечно же, куда без чёрных масляных пятен от беготни Мии по стенам.

– А куда ты деваешь весь этот мусор?

Кутус что-то пропищал на своём наречии и показал головой на Серую дверь.

– Там целый Склад уже? – искренне удивилась девушка. – Получается, это всё просто копится?

– Камина-то нет, жечь нечем, – зевая ответил Рихтор из гамака. – Наш подарочек-то только собирать умеет. Демоверсия, блин.

– Ну монах говорил, что Кутус будет помогать мне, а не решать за меня проблемы, – философски подумала вслух Крисс, а после вновь обратилась к уборщику. – Эй, тритончик, твой бывший хозяин передавал тебе привет.

Кутус остановился на минутку, подозрительно прищурил огоньки глаз, и проговорил нечто более шипящее и щёлкающее, чем обычно.

– Фу, как грубо, Кутус, – посмеялась Крисс. – Кстати… Нам, наверное, стоит сделать ответный ход. Пойду подумаю.

Она встала и тяжёлой походкой проследовала в свою комнату. Подойдя к Окну, она не сбавляя шаг, прошла его насквозь. Обстановку комнаты сменило белое пространство. Во все стороны белое и бесконечное. Спокойно дойдя до Капсулы, Крисс помахала грозному металлическому великану. Страж никак не отреагировал на присутствие постороннего, оставаясь совершенно неподвижным. Девушка подошла к шлюзу и постучала в дверь. Спустя короткие мгновения, дверь раскрылась, впуская девушку.

– Здравствуй, милая, – поздоровалась Крисс с ней.

– Здравствуйте, Хозяйка, – тихо и смущённо ответила Девочка.

– Как твои дела? Не заскучала ли ты здесь?

– Оу, нет. Я нахожу себе всё новые и новые занятия. У меня широкий круг интересов, – Девочка поджала плечи и убрала руки за спину, потупив взор, – столько всего оказывается можно делать взаперти.

– Это хорошо. У меня к тебе будет одна просьба, – Крисс осторожно присела на край кресла. – Помнишь того монаха, что подарил нам уборщика Кутуса? И чей племянник так полюбился…

– Боевой монах ордена Матери Всех Богов?! Несущий благую весть Матери Всего Сущего Святой Айи?! – с неподдельным восторгом вскрикнула она.

– Да, он самый, – усмехнулась Крисс, – вижу, он тебя взаправду впечатлил.

– Он же потрясающий! – крупные розовые глаза распахнулись, блестя от радости и восхищения, Девочка почти прыгала на месте от восторга. – Он ведь такой сильный, такой стойкий, непоколебимый! Как стена! Он практически непобедим, а ещё всегда так спокоен и невозмутим! Потрясающее равновесие!

– Любишь ты грозных и молчаливых, – беременная девушка посмотрела на шлюз и одобрительно покачала головой. – В общем, я решила, что не лишним будет сделать ему ответный подарок. Может у тебя есть…

– Я знаю! Я знаю! – Девочка повернулась к своей постели и сдёрнула с неё своё живое одеяло, недовольно зашевелившееся из-за нарушенного покоя.

– Мурчияло? А ты как же…

– Новое выращу, – она небрежно махнула рукой, – это дело нескольких недель. Берите, Хозяйка! Оно очень послушное и кормить не надо.

– Хорошо, милая, – с тёплой улыбкой ответила Крисс и уже было собралась уходить.

– Стойте! Вот ещё! – белоголовая Девочка ринулась к комоду и достала оттуда белый двояковыпуклый диск. Она положила диск на ладонь и нажала на кнопку в центре. Перед присутствующими появилась голограмма девушки с весёлым лицом и в одежде, похожей на ту, что носит она.

– Приветствую, гражданин! Я МИС – Миниатюрный Интуитивный Собеседник! Готова вам помочь в любом вашем деле! – девчушка с короткими выстриженными в ровное каре волосами присела в реверансе.

– Классно, – Крисс удивленно разглядывала чудо высокой технологии, – так… Что дарить? Одеяло или эту вот штуку?