Непраздничные люди. Пьесы

Они идут к выходу с вокзала, оказываются на улице. Чудесный солнечный день. Еще утро, но уже становится жарко. Воробьев и Светлана задерживаются, оглядывая окрестности. При появлении Воробьевых из тени выныривает черный от загара небритый жилистый человек в потертом до крайней ветхости пиджаке и старенькой кепке-бейсболке.

БОМЖ (приближаясь к Воробьевым, вкрадчиво). Разрешите к вам обратиться?

Воробьевы, не обращая на него внимания, проходят мимо в направлении подземного перехода. Бомж недолго смотрит им вслед, затем осматривается в поисках других «клиентов».

СВЕТЛАНА. Ну так что, куда отправимся? В центр? А может, лучше куда-нибудь в парк, что-то жарковато. Как думаешь, где здесь ближайший…

Светлана оглядывается на Воробьева, но его рядом нет. Она останавливается, оборачивается.

Воробьев стоит в нескольких метрах и внимательно разглядывает что-то в глубине привокзального сквера. На его лице недоумение.

Светлана подходит к нему.

СВЕТЛАНА. В чем дело?

ВОРОБЬЕВ (быстро оглядывается на нее). Сейчас… Подожди секунду.

Помедлив, он идет к скверу. Там, в тени, расположились еще несколько бомжей. Один из них, средних лет, с всклокоченными волосами, выглядящий немногим лучше остальных, полулежит на скамейке. Его глаза закрыты. На нем испачканные на коленях вельветовые брюки и голубоватая с закатанными рукавами рубашка в грязных разводах и с крупными пятнами под мышками. Воробьев подходит и вглядывается в его лицо. Тем временем к скамейке возвращается бомж в бейсболке.

БОМЖ (солидно кашлянув). Что интересует, уважаемый?

ВОРОБЬЕВ (кивая на человека в рубашке, потрясенно). Вы его знаете?

БОМЖ. Имею представление.

ВОРОБЬЕВ. Как он… Как он здесь оказался?

БОМЖ (пожимая плечами). А как мы все здесь оказываемся? Жизнь заставила.

ВОРОБЬЕВ. Давно?

БОМЖ. Да пару дней вроде. А может, и неделю уже, кто теперь вспомнит. Он неприметный такой, молчит все время. Денег дал вот, сколько было, теперь здесь торчит.

ВОРОБЬЕВ (обеспокоенно). «Торчит»? Как это? Почему он лежит здесь, на жаре? Может, ему плохо? Пульс проверяли? (Хватает лежащего за руку).

БОМЖ (сплевывает с улыбкой). Да не шумите, уважаемый. Ну, выпил товарищ, сморило на жаре. Бывает. Мы вон уже как огурцы все, а он вырубился. Пусть поспит, не тормоши без нужды.

ВОРОБЬЕВ (выпрямляется, растерянно). Да, пульс вроде в норме.

БОМЖ (шарит в кармане, достает смятую пачку сигарет). Родственник, что ли? Иль знакомец?

Воробьев долго разглядывает мужчину в рубашке. Затем неуверенно отступает назад, но почти тут же, словно одернув себя, снова подходит к скамейке.

ВОРОБЬЕВ (решительно). Документы есть у него?

БОМЖ (равнодушно). Да черт знает. (Указывая куда-то вниз). Вон пиджак его валяется.

Пиджак оказывается под лежащим. Когда-то костюмный, теперь помятый, надорванный у лацкана, в свежих жирных пятнах. Воробьев проверяет карманы, во внутреннем находит паспорт, достает, читает. Бомж заглядывает, щурясь.

БОМЖ (удивленно качнув головой). Ишь ты. Паспорт в норме, с пропиской. Как это не сперли до сих пор, интересно? (Задумчиво, почесывая щетину). Ну, хоть знаю теперь, как зовут, а то уж непонятно было, как и кликнуть-то. Молчун такой. Пьет только. И грустит.

Воробьев закрывает паспорт, снова смотрит на лежащего мужчину. Вдруг поворачивается к бомжу.

ВОРОБЬЕВ. Ну а тебя как зовут?

БОМЖ (удивленно, отступая на шаг). Это зачем еще? Ну, Виктор.

ВОРОБЬЕВ. У меня просьба к тебе, Виктор.

БОМЖ (оценивающе глядит на Воробьева, затем по сторонам, приблизившись). Ты, уважаемый, денег дай немножко, а потом уж проси. Раз не шутишь.

Воробьев, не сводя глаз с Виктора, достает бумажник, вынимает купюру, протягивает ее. Бомжи за его спиной оживляются. Виктор быстро прячет купюру во внутренний карман, кивая остальным.

БОМЖ (серьезно). Ну, так чего хочешь, товарищ?

ВОРОБЬЕВ. Подежурь рядом с нашим общим знакомым. Будь добр. Очень нужно. Я съезжу к нему домой и сразу назад.

БОМЖ (подумав). Ладно, раз такое дело. Все ж нечего ему с нами болтаться. По роже видно, что интеллигент. Пусть с мамой дома чаи гоняет.

ВОРОБЬЕВ. Так посторожишь? Чтобы никто не тронул. И чтобы сам он никуда не делся.

БОМЖ (почесывая подбородок, задумчиво). Ну, с часик покараулю. А потом… (хлопает себя по груди в районе внутреннего кармана). Ты уж не опаздывай, уважаемый. Может, еще сигаретами богат?

ВОРОБЬЕВ (снова поворачивается к лежащему). Не курю, извини. Вот приеду и угощу. Если будешь охранять хорошо.

БОМЖ (уважительно). Чего ж не помочь хорошему человеку? (Смотрит на лежащего). Повезло бедолаге. Есть хоть кому забрать.

ВОРОБЬЕВ (смотрит на часы). Надеюсь, что есть.

Оглядывается на Светлану. Та прохаживается по тротуару, глядя себе под ноги.

Воробьев виновато проводит рукой по лицу, подходит к ней.

ВОРОБЬЕВ (робко). Солнышко…

СВЕТЛАНА (поднимает голову, раздраженно). Ну что, дорогой, очередное неотложное дело? Свинья везде грязь найдет, а?

Воробьев тяжело вздыхает, оглядывается. Бомж Виктор одобрительно улыбается ему, взмахивает рукой в небрежном приветственном жесте.

ВОРОБЬЕВ (подбирает слова). Понимаешь… Дело действительно неотложное… И кроме меня некому… Я всего на час отъеду, даже меньше… Туда и обратно… Ты подождешь?

СВЕТЛАНА (нахмурившись). Еще чего. Я все же в отпуске. Если ты не идешь со мной, значит, я пойду без тебя.

ВОРОБЬЕВ (вздыхает, покорно). Ладно. Хорошо.

СВЕТЛАНА. Поезд во сколько, помнишь?

ВОРОБЬЕВ (глянув на часы). Да, через три часа. (Видит, как Светлана снова достает из сумочки очки и надевает их). Ну что, в четырнадцать двадцать в зале ожидания?

СВЕТЛАНА (бросая на него недовольный взгляд). Да. Постарайся успеть. Чтобы я и на курорт не уехала одна.

ВОРОБЬЕВ (протягивает руку, легонько гладит ее по плечу). Да, конечно. Прости, пожалуйста. Деньги есть у тебя?

СВЕТЛАНА (забрасывает сумочку на плечо). Есть. (Уходит, не оглядываясь).

Воробьев с грустью смотрит, как она спускается в подземный переход. Затем вновь бросает взгляд на часы, торопливо оборачивается к скамейке.

2.

Кухня в старенькой однокомнатной квартире. Небогатая обстановка. Тесновато, кухонный стол занимает основное пространство, по стенам полки и шкафы, в углу крупная старая газовая плита. Через дверной проем видна крохотная прихожая, входная дверь без обивки. Левее вход в комнату, сквозь него проглядывает сервант с посудой, тахта.

На кухне рядом с газовой плитой торопливо готовит пищу миниатюрная женщина лет сорока. Светлые, неважно подкрашенные волосы. Тени под глазами. Бледное лицо почти без косметики. Плотно сжатые губы и серьезные сероватые глаза придают ему выражение сосредоточенности и независимости. Кажется, когда-то она была хороша собой, но с какого-то момента перестала уделять себе достаточно внимания.

Слышится звонок в дверь. Короткая неприятная трель.

Женщина бросает взгляд на простые наручные часы, кладет нож на стол и устремляется к двери. Посмотрев в глазок, открывает ее. Какое-то время видна лишь ее спина и дверной косяк, гость неразличим.

ЖЕНЩИНА. Добрый день.

ГОЛОС (мужской, молодой, вежливый). Здравствуйте. Мы созванивались, я от Валентины Петровны.

ЖЕНЩИНА (приветливо). Ах, да-да-да! Проходите, пожалуйста. У нас тесновато, извините.

ГОЛОС (немного смущенно). Ничего-ничего. Думаю, не теснее, чем у меня.

Женщина вежливо смеется и проходит на кухню, пропуская гостя в прихожую. Это молодой человек лет тридцати, приятной внешности. Волнистые каштановые волосы, которые он время от времени бессознательно приглаживает. Усы – довольно редкие, видно, что он их пока отращивает. Большие синие глаза на продолговатом лице скромно оглядывают прихожую и комнату, наконец, их взгляд останавливается на лице хозяйки. Молодой человек застенчиво улыбается.

ЖЕНЩИНА (бодро). Меня зовут Ольга Васильевна.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Михаил. Можно просто Миша.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (чуть склоняя голову в сторону, с улыбкой). Прекрасно, Миша. А как вас должен называть мой сын?

МИХАИЛ (усмехаясь). Да, конечно. Михаил Григорьевич.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (с радушной улыбкой оглядывает гостя). Вот и замечательно, Михаил. Моего сына можно звать Лёшей. Сейчас его, правда, нет дома, но он скоро придет. Вы не будете против, если мы с вами подождем его здесь, на кухне?

МИХАИЛ (проходя на кухню). Да, конечно, пожалуйста.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Вы ведь никуда не спешите?

МИХАИЛ. Нет, все в порядке. Времени у меня теперь много.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Отлично, тогда присаживайтесь за стол, а я, если не возражаете, продолжу готовить Лёше обед. Мне скоро на работу, приходится все бегом. Ничего, если я буду суетиться?

МИХАИЛ (садясь за стол и улыбаясь ей). Ничего, конечно. Может быть, я могу помочь?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (бросает на него удивленный взгляд, усмехается). Спасибо, Миша. Нет уж, вы гость. Лучше я вас чаем угощу, согласны?

МИХАИЛ. Согласен. С удовольствием. Если это не помешает приготовлению обеда.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (улыбаясь). Пустяки. Это я быстро. (Ставит чайник, достает из шкафа сахарницу, вазочку, пачку печенья).

МИХАИЛ. Вы работаете по вечерам?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (невесело усмехаясь). Я только и делаю, что работаю. Утром в проектном интеллектуальным трудом занята, вечером драю полы в садике. (Иронично хмыкает.) По большому блату. Кручусь, одним словом. (Ставит сахарницу и печенье перед Михаилом, перехватывает его сочувственный взгляд, вновь улыбается). Ладно, не будем о грустном. Валентина Петровна хвалила вас. Говорила, что вы были ее лучшим учеником.

МИХАИЛ (смущенно улыбнувшись). Правда? Что ж, мне приятно. А ваш мальчик – он что, собирается в ВУЗ, где важен английский?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (отрицательно машет рукой). Нет-нет. Тут все проще. В наш класс явилась новая учительница. По английскому. Пока была Валентина Петровна, у Лёши не было проблем, она ему ставила «четверку» авансом. Просто чтобы не портить аттестат перед поступлением. Ну а теперь, когда она заболела, все изменилось. Другие требования, другие оценки. А нам «тройку» нельзя. Никак. А учительнице хоть бы что. Вот и потребовалась срочная помощь. Аварийная, можно сказать. Поможете? Надо немножко подтянуть его. Чтобы она хотя бы увидела, что Лёша старается и делает успехи.

МИХАИЛ (задумчиво). Постараюсь. Здесь ведь и от него многое зависит. От желания.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (уверенно). Все будет нормально. Мы уже поговорили. Он пообещал. А раз пообещал, то сделает. Он обязательный у меня. Вообще хороший мальчик, я думаю, вы сработаетесь. (С улыбкой ставит перед ним чашку чая). Приятного аппетита.

МИХАИЛ. Спасибо. А где он сейчас, если не секрет?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. В магазин послала. Не все успела купить. Все на бегу. (Спохватывается, виновато улыбается). Ой, простите, опять я за свое. (Кивает ему головой.) Ну а вы, Миша? Отчего это у вас стало много свободного времени?

МИХАИЛ. Ожидается еще больше. Пока я еще работаю в школе, но собираюсь увольняться. И часов мне почти не дают, так что со временем порядок.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (удивленно). Увольняться? Почему?

МИХАИЛ (помедлив с ответом, будто сомневаясь). Мне трудно работать. Морально трудно. В этой системе. (Смотрит на нее выжидающе, затем отводит глаза и снова поднимает на нее пристальный взгляд). Это болото. Где если ты позволяешь себе держаться особняком, то тебя съедают.

Ольга Васильевна застывает на месте с ножом и картофелиной в руках. Долго вглядывается в почти мгновенно посерьезневшее лицо Михаила. В ее взгляде недоумение, любопытство и сожаление. Наконец, она возвращается к плите. Некоторое время они молчат. Ольга Васильевна чиркает спичкой, ставит сковородку на огонь, крошит картофель, добавляет масло. Затем снова поворачивается к нему.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Может быть, вам просто нужно время, чтобы привыкнуть?

МИХАИЛ (категорично). Не думаю, что смогу стать таким учителем, как те, что меня окружают. А если стану, то буду сам себе противен. Потому что стану посредственностью и посмешищем для учеников.

Пауза.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Какой же выход? Поменяете школу?

МИХАИЛ. Возможно. Хотя вероятнее, что перееду в другой город. К матери. Она не очень хорошо себя чувствует в последнее время.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (задумчиво). Да… Что ж… Тогда, получается, для вас наша задача не из приятных. Подготовить Лёшку к внятному общению на инязе с этой новоявленной англичанкой.

МИХАИЛ (снова улыбается немного стеснительно). Ну, это все же мой долг. Раз я учитель по образованию. Не волнуйтесь, я сделаю все возможное. Вы же знаете, Валентина Петровна редко ошибается.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (приветливо улыбаясь в ответ). А я в вас нисколько и не сомневаюсь, Михаил.

В этот момент щелкает замок входной двери.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (расцветает улыбкой). Ну, вот вам и мой мальчуган.

В дверном проеме появляется Лёша с продуктовым пакетом в руках. Щуплый сутуловатый белобрысый подросток с задумчивыми, пожалуй, даже грустными глазами. Заметив гостя, хмурится и опускает взгляд.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (торжественно). Познакомься, сынок, это Михаил Григорьевич. Он поможет тебе с английским. (Усмехаясь Михаилу). И этим сделает одолжение нашему маленькому семейству.

ЛЕША (нехотя поднимает голову, мрачно и без любопытства оглядывает Михаила). Здрасьте.

3.

Воробьев проходит по лестничной площадке, останавливается перед дверью. Секунду медлит, затем бросает взгляд на часы и решительно нажимает кнопку звонка.

Дверь открывает женщина лет тридцати пяти. Черные волосы, выразительные синие глаза. Лицо выглядит усталым. Когда открывается дверь, на нем выражение полной апатии. Однако при виде Воробьева на ее лице появляется удивление. На мгновение оба замирают в растерянности, затем Воробьев приветственно кивает. Женщина недоуменно кивает в ответ.

ВОРОБЬЕВ. Простите, здесь проживает семья Стоговых?

ЖЕНЩИНА (с горькой усмешкой). Семья? Пожалуй, сильно сказано… (Серьезнее.) Если вы к мужу, то его нет дома.

ВОРОБЬЕВ. Да нет, видимо, я к вам.

ЖЕНЩИНА (удивленно). Ко мне?

ВОРОБЬЕВ (пристально глядя ей в глаза). Да. Раз вы его жена. Простите, как вас зовут?

ЖЕНЩИНА (вглядывается в лицо Воробьева, словно пытаясь его вспомнить). Лариса.

ВОРОБЬЕВ (сухо, укоризненно). Очень хорошо. Вы, Лариса, сказали, что вашего мужа нет дома. В таком случае, возможно, вы знаете, где он?

ЛАРИСА (недовольна его тоном, немного нервно). Вы, собственно, кто? Я вас не узнаю, уж извините.

ВОРОБЬЕВ. Я его знакомый.

ЛАРИСА (подозрительно). Знакомый? Что-то не припомню я вас среди его знакомых. И, честно говоря, странно слышать, что он общается с кем-то настолько моложе себя… (Оглядывает Воробьева.) И из другого круга.

ВОРОБЬЕВ. И тем не менее.

ЛАРИСА. Что вы хотели?

ВОРОБЬЕВ (прохладно). Я задал вам вопрос, надеюсь услышать ответ.

ЛАРИСА (несколько раздраженно). Я не знаю, где он сейчас. Уже несколько дней не видела. Думала, это он и пришел.

ВОРОБЬЕВ. А вам не кажется это странным? То, что ваш муж несколько дней не появляется дома?

ЛАРИСА (резко). Мне кажется странным, что средь бела дня является незнакомый мне человек и начинает задавать вопросы, не имеющие к нему отношения. Вы из милиции? Тогда позвольте удостоверение.

ВОРОБЬЕВ (неприязненно). Ваш муж на вокзале. Он бомжует. Может, пару дней, а может, уже неделю. За тем я к вам и пришел. Чтобы сообщить. И заодно посмотреть на вас. Что-то непохоже, чтобы вы сильно беспокоились о его пропаже.

Лариса застывает на месте, впившись взглядом в лицо Воробьева. Тот невозмутимо смотрит на нее. Наконец, она отводит глаза, опускает голову. Помедлив, отступает.

ЛАРИСА. Войдите.

Воробьев проходит в прихожую. Лариса снова поднимает взгляд на него. Ее лицо снова кажется усталым и безучастным.

ЛАРИСА. Вы его сами видели?

ВОРОБЬЕВ. Полчаса назад.

ЛАРИСА (невесело усмехнувшись). Да, такого с ним еще не бывало. Из дома уходил несколько раз, но так, чтобы в никуда… это что-то новое. (Помолчав.) Вы говорили с ним? Это он вас направил?

ВОРОБЬЕВ. Когда я его видел, он не мог говорить. Кроме того, как я понимаю, он не из болтливых.

ЛАРИСА (снова усмехается, глядя в сторону). Видимо, вы знакомый не из числа близких. Мой муж только и может, что сорить словами. Пустыми словами.

ВОРОБЬЕВ (теряя терпение). Послушайте, может быть, вы все же разберетесь между собой? Какими бы пустыми ни были слова, только они могут помочь найти какое-то взаимопонимание. А невозможность его достичь – это еще не повод для бродяжничества.

ЛАРИСА (смотрит на него с горечью). Забавно. В таком случае, может быть, это повод для счастливой супружеской жизни?.. (После паузы.) Вы еще молоды. Похоже, вы энергичны, деятельны. Считаете, что все всегда можно исправить. Достаточно лишь сесть и поговорить. По душам. Набросать схемку дальнейшей жизни. (С тоской в голосе.) А что, если разговоры не помогают? Что, если разговоры остаются разговорами, а жизнь проходит мимо и не может нас примирить, объединить? Что, если мне уже тридцать семь, а все что у меня есть – это ноющий изо дня в день супруг, сидящий без работы и выкидывающий такие вот фортели не для слабонервных? У меня нет даже ребенка! Да и какой может быть ребенок от такого мужчины? (С отчаянием.) Восемь лет в браке! Погубленная молодость! Испорченная жизнь! А ради чего?!

ВОРОБЬЕВ (смотрит на часы). Простите, я не собираюсь вступать с вами в спор о жизни, у меня мало времени. У подъезда стоит такси, я буду ждать вас ровно пять минут. Надеюсь, вы успеете собраться и спуститься. (Собирается уходить.)

ЛАРИСА. Стойте!

Воробьев поворачивается к ней. На ее лице глубокое страдание, глаза заблестели.

ЛАРИСА. Постойте. (Всхлипывает.) Как вас зовут, я не расслышала?

ВОРОБЬЕВ. Леонид.

ЛАРИСА (с паузами, голос заметно подрагивает). Ясно… Леонид… послушайте… я… я не поеду.

ВОРОБЬЕВ. Что?

ЛАРИСА (с усилием). Я не поеду. Когда увидите его, скажите… (Опускает голову, смахивает слезу). Скажите, что мне все это надоело. Скажите, что я ухожу от него. (Всхлипывает.) Навсегда. Пусть возвращается сюда, а я уеду к сестре. Через пару дней.

Пауза. Воробьев долго смотрит на нее. Затем задумчиво проводит рукой по лицу.

ВОРОБЬЕВ. Через пару дней? Значит, еще есть надежда?

ЛАРИСА (горько усмехается сквозь слезы). Надежда?

ВОРОБЬЕВ. Надежда. Вы даете ему пару дней?

ЛАРИСА (медленно качает головой). Это бессмысленно. Мне просто нужно время, чтобы собраться и закончить дела.

ВОРОБЬЕВ. Послушайте.

Лариса поднимает на него покрасневшие глаза.

ВОРОБЬЕВ (со сдержанным сожалением). Не торопитесь. Я прошу. Дайте ему хотя бы эти два дня. Не бросайте его.

Пауза.

ЛАРИСА (тихо). Два дня. Больше я просто не смогу ждать. Слишком устала.

ВОРОБЬЕВ. Годится. Ждите.

ЛАРИСА (робко, кусая губы). Может быть, хоть вас он услышит.

ВОРОБЬЕВ (открывает входную дверь). До свидания.

ЛАРИСА (смотрит ему вслед, вытирая слезы). Всего доброго. Спасибо.

4.

Воробьев выходит из подъезда Стоговых. Его лицо заметно побледнело. Немного подумав, он достает мобильный телефон. Смотрит на часы. Ищет номер, ждет.

ВОРОБЬЕВ (бодро). Алло, Танюш, привет! Узнаешь? Это Леонид.

ТАТЬЯНА (чарующий голос с хрипотцой, приветливо). О-о, какие люди! Привет, красавчик! Неужто к нам занесло?

ВОРОБЬЕВ (улыбаясь телефону). Ага, таки забросило! Найдешь для меня времени часок?

ТАТЬЯНА (с усмешкой). Ну, пожалуй, найду. Только ты ж с супругой пожаловал, не иначе? Ты уверен, что она одобрит этот визит?

ВОРОБЬЕВ. Ну, во-первых, в данный момент Света в центре где-то, гуляет. А во-вторых, мне обязательно надо тебя увидеть.

ТАТЬЯНА (понимающе хмыкает). Так-так, дельце какое-то нашлось, чувствую?

ВОРОБЬЕВ. Ну, ты же меня знаешь. Всю жизнь с протянутой рукой. От всех что-то надо.

ТАТЬЯНА (коротко хохотнув). Это да. Что на этот раз?

ВОРОБЬЕВ. Ты все еще рулишь агентством?

ТАТЬЯНА (смеется). Ой-ой, неужели работы лишился? Как-то на тебя непохоже…

ВОРОБЬЕВ (усмехается). Очень нужно помочь хорошему человеку. Считай, что мне.

ТАТЬЯНА. Понятно. Лучшему человеку в мире. Местный хоть человек-то?

ВОРОБЬЕВ. Местный-местный. Отличный кадр.

ТАТЬЯНА (насмешливо). А делать что-то умеет твой кадр? Мужчина или женщина, кстати?

ВОРОБЬЕВ. Мужчина около сорока лет! Отличный специалист, мои гарантии! Просто по глупости без работы остался. Заболел не вовремя.

ТАТЬЯНА. Ладно, привози, посмотрим.

ВОРОБЬЕВ. Только, Танюш, мне нужно сегодня. Я скоро уже отбываю. (Смотрит на часы). Через два часа с небольшим меня здесь не будет.

ТАТЬЯНА. Ну, через час приезжайте, сейчас тихо вроде. Заодно поговорим, кофе попьем.

ВОРОБЬЕВ (радостно). Спасибо, Танечка! Без тебя как без рук, ты же знаешь!

ТАТЬЯНА (со смехом). Да уж как не знать!

ВОРОБЬЕВ. Послушай, а Ромка Белов как поживает, не знаешь? Все еще в бизнесе?

ТАТЬЯНА. Да, что ему сделается. Магазин держит на Ленина. Одежда, обувь. «Шик», кажется. Или «Пшик», что-то вроде этого. (Смеется).

ВОРОБЬЕВ. Отлично, ну заскочу к нему сначала. День дружеских встреч.

ТАТЬЯНА (с иронией). Да уж, заскочи. Только если купишь чего, мне процент. Так ему и передай. За наводку.

ВОРОБЬЕВ (со смехом). Обязательно! До встречи!

ТАТЬЯНА. Пока-пока!

Воробьев смотрит на часы, что-то обдумывает. Кивает, ищет номер.

5.

Михаил спускается по лестнице подъезда. У него озабоченное лицо. Навстречу ему с улицы идет Ольга Васильевна с сумками. Увидев его, приветливо улыбается. Михаил улыбается в ответ, но видно, что через силу.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. День добрый, Миша! Вот и встретились, наконец. А то все не пересечься!

Михаил с готовностью протягивает руки, чтобы принять у нее сумки. Ольга Васильевна польщенно улыбается.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Спасибо! Ну, теперь не могу не пригласить на семейный обед! (Дружески подмигивает ему.) Соглашайтесь!

МИХАИЛ (после паузы, качая головой). Извините, сегодня никак.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. О, дела в школе появились? (Усмехается.) Или личная жизнь требует повышенного внимания?

МИХАИЛ (неопределенно пожимает плечами). Да так, есть кое-какие насущные хлопоты.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Понятно. Ну что ж, значит в другой раз?

МИХАИЛ. Да, наверное. (Хочет что-то добавить, но не решается).

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (проходит в подъезд, оглядывается на Михаила с улыбкой). Ну, так что же, идем? Или сумки донести тоже время не позволяет?

Михаил делает несколько неуверенных шагов за ней, затем останавливается.

МИХАИЛ. Ольга Васильевна?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (с лестничной площадки). Да?

МИХАИЛ (после паузы). Я хотел бы… с вами поговорить. О Лёше.

Ольга Васильевна спускается, подходит к Михаилу. Ее лицо становится серьезнее.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА. Что-то не так?

МИХАИЛ. Давайте сядем.

Он выходит из подъезда, идет к скамейке. Ольга Васильевна, немного поколебавшись, движется следом. Садятся. Она пристально смотрит ему в лицо. Он глядит прямо перед собой, собираясь с мыслями.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (пробуя улыбнуться). Итак, что же у нас стряслось?

МИХАИЛ (после паузы). Скажите… Его отец давно с вами не живет? Простите, конечно, за любопытство.

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (смотрит на него с сомнением, затем отводит взгляд в сторону). Уже почти девять лет.

МИХАИЛ. А друзья у Лёши есть? Он с кем-то, кроме вас, общается?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (удивленно). Ну… конечно. Он же учится в школе, общается с одноклассниками…

МИХАИЛ (задумчиво смотрит на нее, затем снова перед собой). Но, вы знаете… Этого ведь недостаточно. Должны быть привязанности, интересы. В его возрасте. Компании… Походы в кино, на концерты, на футбол там… со сверстниками… Разве нет?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (бесстрастно). Возможно. Но необязательно. Насколько я знаю, ему не скучно. Много читает, гуляет. И потом, скоро выпускные, какие уж тут компании.

МИХАИЛ. Все так. И тем не менее. Ваш мальчик одинок и замкнут, разве вы не чувствуете?

ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА (не глядя на него, чуть резче). Знаете, лучше пусть он будет со мной или дома один, чем попадет под дурное влияние. А насчет «одинок и замкнут»… Мальчик потерял отца. Тот предал нас, ушел в другую семью и с той поры почти не появлялся. Как же еще это может отразиться на Леше, по-вашему?