Книга красной луны

Что-то вновь заскребло по мостовой. Селена вжалась в холодную каменную стену и покосилась на Зебу. К её удивлению, тот выглядел спокойным. Всё прояснилось через несколько мгновений, когда мимо них по дороге вальяжно прошествовал крупный светлый мидав.

Только тут Селена заметила, что ближайшие дома выглядят не вполне обычно. У них не было ни окон, ни дверей в привычном для человека смысле – только большие круглые отверстия в стенах, задрапированные блестящей складчатой кожей. На каждом здании трепетали флаги. Их было так много, что в темноте казалось, будто десятки огромных птиц пытаются одновременно воспарить в небо.

– Здесь живут мидавы? – догадалась девочка. – Я никогда тут не была.

– Это Лиловый квартал, – подтвердил её догадку Зебу. – Все мои предки жили здесь.

– Я знаю, – Селена восторженно озиралась по сторонам. – Он называется Лиловым из-за флагов. Их так много!

Зебу кивнул:

– Днём тут ещё красивее.

– Зебу! – Селена попыталась заглянуть вглубь тёмного двора. – Как ты догадался спрятаться здесь?

– Допустим, я очень умён.

– А если серьёзно?

– Если серьёзно, то это мой дом, и я знаю тут каждую подворотню.

– Ты тут живёшь? – изумилась Селена. – А дядя Зак? Что если он дома?

– Я не думаю…

Зебу не успел пояснить, о чём именно не думает, потому что в глубине двора послышалось шуршание. Селена хотела выскочить на улицу, но Зебу схватил её за рукав и потащил за собой. Едва они успели укрыться за приставленной к водостоку бочкой, как мимо, грузно переваливаясь на кривых лапах, прошёл паргалион Зегда. Под аркой он остановился, шумно втянул воздух, приосанился и зашагал дальше.

– Значит, он всё же был дома, – выдохнула Селена, выждав некоторое время. – Он мог нас увидеть, и что тогда?

– Скорее всего, нас посадили бы под домашний арест. А лично мне – ещё и всыпали бы, будь здоров. Но если выбирать между моим отцом и королевской стражей, то я бы предпочёл иметь дело с хорошо знакомым противником.

– Куда он пошёл?

– Должно быть, на службу. Хотя, нет. Военный Совет в другой стороне. Давай подождём ещё немного. Похоже, нам с отцом в одну сторону, а мне бы не хотелось с ним столкнуться.

Остаток пути они преодолели без происшествий. Несколько раз навстречу попадались мидавы, но Зебу, вновь принявший собачий облик, не привлекал их внимания.

Только однажды, у моста Тира Второго, ребят остановил патруль. Рыжие мидавы из отряда Хати Хомака задали дежурные вопросы. Зебу держался спокойно, если не сказать вызывающе.

– Я ищу отца, паргалиона Зегду, – ответил он. – Мы с подругой вернулись из Ольва, но не застали его дома.

Мидавы переглянулись.

– Не стоит ходить ночью без взрослых, – сказал один.

– Уже почти рассвет, – парировал Зебу. – Уверен, что мы скоро найдём отца.

– Он может быть на площади, – задумался другой мидав.

– Не говори ерунды, – отозвался первый. – Это наш район. Белых тут нет.

– Я что-то слышал…

– А я – нет!

– Говорю тебе!..

– И слушать не желаю!

Не переставая спорить, они двинулись дальше, а дети пошли своей дорогой.

На площади Справедливости было безлюдно. Небо над крышами понемногу начинало светлеть. Белая луна тонула в полупрозрачной дымке, звёзды дрожали над горизонтом. Солнце ещё не вступило в свои права, но его робкое рассветное сияние уже очертило контур часовой башни с воркующими голубками и тёмным силуэтом виселицы у подножья, позолотило крыши и стены домов, торговые шатры, возы, мостовые. Город готовился к пробуждению. Пахло прохладой и свежестью, как это бывает лишь в предрассветный час, когда шумная толпа ещё не заняла улицы, не наполнила их обычными запахами: остротой лука, прелостью кожи и вонью лошадиного пота.

Селена присмотрела укрытие: на краю площади притулился ничем не примечательный дом. Его ставни были заколочены, дверь – заперта на большой амбарный замок, а во дворик, располагавшийся гораздо ниже мостовой, вела широкая лестница с каменными ступенями.

– Мы спрячемся внизу, – сказала девочка. – Оттуда нам будет хорошо видно, а люди с площади не смогут увидеть нас.

Сняв со спины сумку, Селена осторожно ступила на лестницу. Зебу, вновь принявший облик человека, перепрыгнул через несколько ступеней и скрылся за выступом стены. В следующее мгновение девочка услышала приглушённый возглас и лязг железа. Что-то металлическое ударилось о камень. Звук повторился ещё и ещё. Послышался сдавленный крик и бормотание. Селена бросилась на выручку, сжимая в руках тяжёлую торбу.

Нападавший стоял к ней спиной. Это был какой-то бродяга в рубахе с чужого плеча. Ростом и худобой он походил, скорее на подростка, чем на взрослого.

В считанные мгновения разбойник занёс над мидавом короткий меч и рубанул наотмашь. Зебу отскочил в сторону, ударившись о стену. Его противник вновь сделал выпад и едва не зацепил несчастного, но тот вновь оказался проворнее – прыгнул на каменную скамью, оттуда – на крыльцо. Злодей, не ожидавший от ребёнка такой прыти, замешкался. Воспользовавшись этим, Селена подкралась сзади и со всей силы ударила его торбой в затылок. Разбойник упал ничком, выронив меч. Спикировавший сверху Зебу оттолкнул оружие, так что злодей теперь не мог до него дотянуться.

– Я предупреждал, что твой приятель круглый дурак, но ты не захотела мне верить, – сказал он, указав на разбойника.

Тот со стоном перевернулся на спину, и Селена едва сдержала крик. Перед ней лежал Гараш. Мальчик открыл глаза и поморщился, потирая голову. Из-под повязки сочилась кровь.

– Гараш! – Селена бросилась на колени, помогая ему подняться. – Неужели это ты?! Тебе больно? Прости! Позволь мне посмотреть!

– А кто будет просить прощения у меня? – возмутился Зебу. – Этот сумасшедший чуть меня не убил!

Мальчик взглянул с удивлением, но уже в следующий миг его лицо сделалось невозмутимым:

– Селена?.. Как ты здесь оказалась? И кто этот?..

– Это Зебу. Просто сейчас он в человеческом образе.

Гараш сел и протянул руку:

– Отдай мой меч, Зебу.

– Это не твой меч, – возразил мидав. – Ты украл его.

– Я его… одолжил. Мне он сейчас нужнее, чем той девчонке.

– Я заметил. Он нужен тебе, чтобы нападать в подворотнях на беззащитных детей, – принялся ёрничать Зебу.

– Беззащитные дети не шляются ночью по подворотням, – прошипел Гараш.

– Не ссорьтесь, – Селена примирительно опустила руку ему на плечо. Она хотела коснуться и Зебу, но тот нарочно отступил на шаг. – Мы нашли тебя, и это здорово! Ты не представляешь, сколько всего случилось!

– Рад за вас, – мальчик сухо кивнул, и по его лицу было ясно, что он вовсе не так рад, как предписывает вежливость. – Скоро здесь казнят моего друга, и мне не до ваших историй!

Вот ведь бестолковый! Селена закатила глаза:

– Моя история как раз об этом. Но, если ты не хочешь слушать, я ничего не расскажу. Тебе стоит только знать, что у нас есть друзья. Они хотят спасти сына Тумая.

Мальчик покосился с недоверием:

– Зачем им это?

Селена пожала плечами:

– Они – хорошие люди. И друзья моего отца. Разве этого недостаточно?

– А где Никлас?

– В плену, – фыркнул Зебу. – Между прочим, по твоей милости!

Гараш стиснул зубы так сильно, что на скулах проявились желваки. Селена решила, что он собирается сказать что-то обидное или даже ударить мидава, но, к её удивлению, мальчик прошептал:

– Мне жаль.

– Ты знал его раньше? – спросила Селена.

– Раньше? – Гараш поднял на неё круглые тёмные глаза.

– До того, как попал к нам в дом. Мне показалось, что вы были знакомы.

– Как-то он лечил меня от степной лихорадки.

– Никлас лечил младшего конюшего?! – Зебу ошарашено захлопал глазами.

Гараш не обратил внимания на его вопрос и продолжал, обращаясь к Селене:

– Он просил не называть себя. Боялся, что это может навлечь опасность на всех нас. Я подвёл его, не сдержал обещания, но я не мог поступить иначе.

Селена покачала головой:

– Ты мог рассказать ему обо всём. У Никласа есть замечательные друзья. Вместе они могут то, что не под силу одному человеку. Если бы ты доверился ему…

– Я не хочу подвергать людей опасности! Мой друг вот-вот погибнет, а я не могу его потерять. Ты говоришь, что есть люди, готовые помочь мне, но это значит, что и они могут погибнуть из-за меня. Я этого не хочу!

– Ты рассуждаешь очень странно, – улыбнулась девочка. – Странно для младшего конюшего.

Гараш воззрился на неё в недоумении.

– Ты часто говоришь о том, чего хочешь или не хочешь, – пояснила Селена, – но до сих пор не сказал ни слова о том, чего хотят другие.

– И чего же они хотят?

– Лично я, – встрял Зебу, – хочу быть подальше отсюда.

Селена метнула на него осуждающий взгляд, а после вновь обратилась к Гарашу:

– Они хотят помочь тебе, и им не нужно твоё позволение, чтобы сделать это.

– А ты? Чего ты хочешь?

Девочка на мгновение задумалась:

– Хочу, чтобы Никлас вернулся ко мне и чтобы у меня были такие же замечательные друзья, как у него. Ещё хочу, чтобы сына Тумая удалось спасти, а тот, кто готов убивать детей ради власти, никогда этой власти не получал.

– Тогда у нас вообще не будет власти, – усмехнулся Гараш.

– Неправда! – вспыхнула Селена. – Хороших людей гораздо больше. Вот ты, например. Неужели ты смог бы сделать то, что сделал Шамшан?

Она сказала это чересчур громко и, вспомнив слова магистра о шпионах, испуганно взглянула вверх.

– Не смог бы, – голос мальчика прозвучал неожиданно глухо. – Но я и не король.

– А если вдруг им станешь? – поддразнила Селена.

– Если стану, – он сделал вид, что задумался, – назначу тебя своей советницей. Будешь напоминать мне, что я хороший человек.

Девочка рассмеялась:

– Сначала спроси, хочу ли я этого.

– Ты не хочешь?

– Сперва стань королём, а там посмотрим.

Розовый дым

Площадь постепенно оживала. По улицам и переулкам к ней стекались люди: ремесленники, торговки с лотками, розовощёкие кормилицы с младенцами, солдаты, оборванцы и попрошайки. Человеческие ручейки, гудя, выплёскивались на площадь, но не останавливались, а продолжали движение, превращаясь в подобие муравейника, где каждое насекомое движется по одному ему ведомой траектории.

Трое загорелых мужчин, засучив рукава, суетились около виселицы. Один прилаживал верёвку и дёргал её, проверяя на прочность, второй подкатывал бочку, третий махал руками, что-то яростно втолковывая товарищам. Башенные часы возвестили наступление первого часа нового дня, и несколько разноголосых колоколов подхватили их песнь.

Укрывшись за каменным выступом, Селена вглядывалась в толпу в надежде увидеть знакомых. Наконец она заметила одного из близнецов, неспешно прогуливавшегося между рядами торговцев. В руке у мужчины была трость с круглым набалдашником, подмышкой – увесистый свёрток. Неподалёку обнаружился и его брат с таким же свёртком в руках. Магистра нигде не было. Селена оглядела площадь ещё и ещё раз, но тщетно – Гастон не появлялся. Девочка успокаивала себя тем, что «Попугаи» могли изменить первоначальный план, однако на душе сделалось тревожно.

Тут она заметила нечто ещё более пугающее. Напротив, в переулке замелькали белые мидавьи спины, и вскоре на площади показался отряд из пяти бойцов. Впереди, выпятив грудь и загребая огромными лапами, вышагивал сам паргалион Зегда, дядя Зак. Мидав окинул площадь суровым взглядом и повёл отряд прямиком к виселице.

– Зебу, – прошептала девочка, – там твой отец.

Её друг подскочил, точно под ним загорелась земля:

– Мы пропали! Я не думал, что он придёт!

– С площади нас не видно, – успокоил Гараш. – Он не узнает.

– Узнает, – обречённо вздохнул Зебу.

– Те двое, которых мы встретили по дороге, говорили, что это район рыжих мидавов, – забеспокоилась девочка. – Что здесь делает дядя Зак?

– Это район рыжего Хати, – подтвердил Зебу. – Наши отряды патрулируют квартал Соек, часть Серого квартала до кладбища, дорогу Чёрных Елей и, кажется, дорогу Трёх Мельниц тоже. Отряд Тиша Белолобого охраняет богатые кварталы. Глиман Ривай сам вышел из чёрного отряда, они – его любимчики. Вот и даёт им работу попроще да поприятнее. Ну, а квартал Крыс достался бестолковому Хати. И эта проклятая площадь – тоже. Моего отца не должно здесь быть!..

Белый отряд тем временем выстроился в шеренгу перед виселицей, и на площадь выкатилась повозка, запряжённая маленькой буланой лошадкой. К телеге крепилась деревянная клетка, в которой сидел съёжившийся человек. Четверо гвардейцев и два чёрных, как огромные чернильные кляксы, мидава шли по обе стороны от повозки, расталкивая зевак.

– Это он, – прошептал Гараш, хватаясь за меч.

– Прошу тебя, – Селена вцепилась в его рукав, пытаясь удержать на месте. – Если ты пойдёшь туда, они повесят вас обоих. Ему помогут, обещаю. Нужно только подождать.

Гараш привычно стиснул зубы и ничего не ответил. Селена старалась не выдать охватившего её отчаяния. Магистр до сих пор не появился, и девочка уже начала сомневаться в том, что он где-то поблизости. Мальчика вытащили из клетки. Он был бос, из разорванного камзола торчало исцарапанное плечо, левый глаз почти полностью заплыл из-за распухшей щеки.

Селена отвернулась. Ей хотелось убежать, оказаться в безопасности, никогда больше не видеть израненного мальчишку, не слышать гула толпы, не участвовать в этом чудовищном представлении…

Она покосилась на Гараша. Тот стоял, скрестив руки на груди, и смотрел исподлобья на площадь, на роившихся там людей, на гладкие спины мидавов, на виселицу и друга, с которым собирался проститься. Было в его взгляде что-то пугающее и одновременно прекрасное. То, о чём говорил Зебу, и чего она прежде не замечала. «Пусть его спасут! – мысленно проговорила девочка. – Пусть появится магистр Гастон! Пусть придет! Пожалуйста! Пожалуйста!»

И магистр появился, точно призванный её заклинанием. Он прятался в нескольких шагах от виселицы, за часовой башней, но ни мидавы, ни гвардейцы не замечали его.

Гастон махнул рукой, Дисон и Висон поочерёдно ответили. Выходит, всё шло по плану, но в чём заключался этот план, оставалось только гадать.

Один из гвардейцев схватил мальчика за растерзанное плечо и потащил к виселице, второй последовал за ними. Двое оставшихся заняли позиции по обе стороны от бочки, а чёрные мидавы встали за их спинами. Подталкиваемый гвардейцем сын Тумая шёл через толпу, опустив голову и спотыкаясь.

– Изверги! – крикнул кто-то.

Гвардеец ударил его наотмашь. Толпа загудела, зашикала, но один из чёрных мидавов издал утробный рык, и люди тотчас притихли. Мальчик тем временем поднялся на бочку по приказу конвоира.

– Достопочтенные горожане! – начал один из гвардейцев. – Этот человек –Дум Квестин Алекрос Мармиллион Вегар Тумай. Он осуждён по обвинению подготовке государственного переворота и приговорён к смертной казни через повешение. Да восторжествует справедливость!

– Да восторжествует справедливость! – подхватили мидавы и гвардейцы.

Тот, что стоял ближе всех, накинул подростку петлю на шею.

Гараш вскочил на ступеньку, но Зебу тут же вцепился в его штанину и дёрнул вниз. Потеряв равновесие, мальчик упал на живот и выругался, но мидав крепко придавил его лапами, заявив:

– Ты ещё скажешь мне «спасибо»!

– Прежде я убью тебя! – пообещал Гараш, вырываясь.

Толпа вновь пришла в движение, заколыхалась, задёргалась.

– Казнить мерзавца! – завопили фальцетом.

– Смерть Тумаеву отродью! Пусть кормит воронов! Казнить его! – донеслось с разных сторон.

– Похоже, народ любит твоего приятеля, – шепнул Зебу на ухо Гарашу.

Тот неожиданно извернулся и, что есть силы, двинул мидава кулаком в нос. Не ожидавший нападения Зебу жалобно взвизгнул, ослабив хватку, и Гараш сбросил его с себя, намереваясь бежать.

В это время на площади произошло нечто удивительное – над толпой медленно заклубился ярко-розовый дым. Вдыхавшие его люди начинали шататься как пьяные, а после падали на землю и оставались лежать без движения. В самой гуще толпы стоял один из близнецов, размахивая свёртком над головой. Розовый дым, как выяснилось, валил как раз оттуда. Магистр Гастон и второй брат держали такие же свёртки, двигаясь поодаль. Их лица были обмотаны холщовыми повязками, должно быть так они защищались от губительного дыма.

Вскоре толпа заметно поредела. Даже мидавы, закачавшись на длинных лапах, стали тяжело оседать на мостовую. Последним упал Закари Зегда. Селена ахнула. Зебу зажмурился и тоненько заскулил. Розовый дым заполнил почти всю площадь. Люди падали точно колосья под серпом: одни – лицом вниз, другие – навзничь, широко раскинув руки.

– Закрой лицо, – велел Гараш.

Уткнувшись носом в рукав, он выскочил на площадь и побежал к виселице, прихрамывая на левую ногу. Селена оглядела себя в поисках подходящей тряпицы, но ничего не нашла. Тогда она расплела косу, пригнулась и попыталась дышать через волосы. Розовый дым подбирался всё ближе. Он докатился до края площади, пополз по ступеням… Селена вжалась в стену, точно это могло помочь.

Стоявший на бочке мальчик покачнулся, дёрнул головой и стал медленно падать. Петля затягивалась на его шее. Гараш бежал через площадь, сжав меч в одной руке и отчаянно отмахиваясь другой.

Из-за башни выскочил магистр Гастон. В два прыжка он преодолел расстояние до виселицы и подхватил мальчика в тот самый момент, когда тот соскользнул с бочки и повис, потеряв сознание. Справа от Селены что-то плюхнулось. Это Зебу растянулся у её ног. Упав на колени, девочка принялась трясти мидава:

– Зебу! Вставай! Не умирай, Зебу!

Тот не отвечал. Селена погладила шелковистый загривок – Зебу был жив. Он дышал, хоть и лишился сознания. Розовый дым окутал весь дворик, а позади, точно в насмешку, стоял заколоченный дом, смежив деревянные веки.

Селена подняла глаза. Магистр Гастон держал на руках спасённого мальчика. Гараш что-то быстро говорил, указывая мечом в их сторону. Теперь он прижимал к лицу какую-то белую тряпочку, похожую на носовой платок. Наконец магистр Гастон, сопровождаемый Гарашем, двинулся к заколоченному дому. Селена ещё раз взглянула на лежащего рядом Зебу и потеряла сознание.

Первым, что она услышала, был голос Гастона:

– Вот так. Умница! Я здесь. Посмотри на меня.

Пахло чем-то острым и кислым вроде квашеной капусты. Селена открыла глаза. Стоя на коленях, магистр Гастон размахивал у неё под носом белой тряпочкой. Зебу лежал рядом, испуганно озираясь. Гараш тоже был здесь – он сидел на корточках, держа на коленях голову темноволосого мальчика. Увидев след от верёвки на его шее, Селена едва вновь не лишилась чувств, но магистр Гастон предусмотрительно сунул ей тряпицу под нос.

– Он жив? – прошептала Селена.

– Жив, – успокоил её Гастон.

– А люди? Те, что на площади?

– Все они живы. Мы усыпили их розовым дымом, но его действие кратковременно. Нужно торопиться, иначе нас схватят мидавы.

– И отправят на виселицу как государственных преступников! – послышался сверху знакомый бас.

– Отец! – пискнул Зебу.

Паргалион Зегда сошёл по ступеням с обычной вальяжностью и навис над беглецами, заслонив солнце огромным телом.

– Мне не повезло с сыном, – заметил он буднично. – Я давно знал, что мой отпрыск опозорит меня на всю Тарию, но он решил пойти ещё дальше и привести меня прямиком на эшафот.

Зебу съёжился под его взглядом:

– Отец, я… Мы…

– Если выберемся отсюда живыми, что маловероятно, – продолжал Зегда так же невозмутимо, – я тебя выпорю и отправлю в Гремундский лес.

– Я не думал, что ты здесь, – промямлил Зебу, виновато прижимая уши.

– А я, – Зегда впервые повысил голос, – не думал, что здесь ты, бестолочь! Что теперь прикажешь делать?!

С площади донеслись отрывистые крики.

– Господин паргалион, мы взяли одного, – завопил кто-то. – Господин паргалион, где вы?

– Проклятие! – Зегда беспомощно огляделся. – Сейчас они будут здесь!

– Вам нужно уходить, – сказал магистр Гастон.

– Некуда! – скрипнул зубами Гараш. – Мы в ловушке!

– Вовсе нет, – Гастон взбежал на крыльцо и, легко сняв навесной замок, приоткрыл дверь. – Прячьтесь, я отвлеку их.

Зегда подтолкнул сына к дому. С трудом взвалив друга на спину, Гараш двинулся следом.

Селена замешкалась. Выглянув из-за угла, она увидела двух белых мидавов. Один держал за полу куртки кого-то из близнецов, другой вертел огромной головой, ища командира. Фыркнув, он вдруг повернулся и пошёл прямиком к заколоченному дому. Чёрный мидав, тот, что был покрупнее, начал медленно вставать, осторожно выпрямляя лапы.

Магистр Гастон выбежал на площадь. Мидавы дружно повернули головы в его сторону, оценивая расстояние, но не успел ни один из них прыгнуть, как мужчина воспарил в воздух. Шагов через десять он приземлился, легко оттолкнулся от земли и вновь подскочил как гигантский кузнечик. Когда магистр Гастон скрылся в переулке, белый мидав сбросил оцепенение и помчался следом.

Воспользовавшись этим, Дисон (или Висон, кто их разберёт) вырвался из мидавьих зубов, разбежался, щёлкнул каблуками и тоже взмыл вверх. Чёрный бросился за ним. Он бежал быстрее лошади, под кожей бугрились крепкие мышцы, глянцевая шкура сверкала в лучах восходящего солнца. Расстояние между ним и преследуемым стремительно сокращалось.

В два прыжка Зегда выскочил на площадь и заорал хриплым басом:

– Брать живыми! Приказываю брать живыми!

Белый исчез в переулке, а чёрный настиг свою жертву на краю площади.

– Брать живыми! Живыми! – кричал Зегда, захлёбываясь слюной.

Легко подпрыгнув, чёрный мидав схватил человека на излёте, обрушившись на него всем весом огромного тела.

– Селена, сюда! Скорее! – звали из дома Зебу и Гараш.

Человеческое тело глухо ударилось о мостовую, точно кто-то сбросил с высоты мешок картошки. Чёрный приземлился сверху, глухо ворча.

Кто-то схватил Селену за руку. Это Гараш тащил её к дому. Едва за ними закрылась дверь, девочка сползла по стене и зарыдала, уткнувшись лицом в колени.

Заброшенный дом

В доме было мрачно и прохладно – только маленькие окошки под самой крышей пропускали немного солнечного света. Внутри не оказалось привычных комнат – лишь одно просторное помещение с гладкими каменными сводами. По обе стороны от центрального входа выстроились деревянные скамьи, в нишах вдоль стен прятались ярко раскрашенные статуи людей в длинных просторных одеждах. Искусный мастер проработал каменные лица до мельчайших деталей, придав им разные выражения. Одни взирали печально, другие – грозно, третьи – насмешливо, а некоторые – и вовсе безучастно. У дальней стены находилось возвышение вроде театральных подмостков с колоннами, к которому вели пологие ступени, покрытые ковровой дорожкой.

Несколько лучей падали и на отполированный пол. Один освещал измождённое лицо всё ещё не очнувшегося сына Тумая. Гараш поднёс к носу товарища белую тряпочку.

– Что это? – тихо спросила Селена, вытирая лицо рукавом.

– Специальный состав. Он приводит в сознание тех, кого усыпили розовым дымом. Его дал мне тот человек…

– Магистр Гастон? Интересно, что с ним стало? Надеюсь, он убежал, но что если… Вдруг его… Как Висона… Или Дисона…

Она всхлипнула, вспомнив, как тучное тело упало на землю.

– Ты даже не знаешь, как его зовут, – вставил Зебу. – То есть, звали.

– Неважно, как его звали! Он был хорошим человеком!

Мальчик закашлялся, его веки задрожали, здоровый глаз тихонько приоткрылся.

– Хегван! – позвал Гараш, склонившись над ним. – Хегван, это я!

– Гараш! Живой! – мальчик едва заметно улыбнулся. – Теперь ты меня спас!

Он говорил с едва заметным акцентом, слегка присвистывая.

– Не я, – покачал головой Гараш. – Другие.

– Но ты пришёл…

– Думаешь, я бросил бы тебя?!

– Должен был бросить. Шамшан тебя ищет. Ты должен уходить, спасаться!

Повернув голову, он заметил Селену и Зебу.

– Это друзья, – успокоил Гараш. – Селена Кариг – дочь доктора Карига, Зебу – сын паргалиона Зегды.

– Мидав! – из горла мальчика вырвался сдавленный свист.

Действительно, оказавшись в безопасности, Зебу остановил иллюзию и предстал в своём истинном облике.

– Мидав, – подтвердил он высокомерно. – И я вам не друг!

– Что ты такое говоришь?! – рассердилась девочка.

– То, что думает, – заметил Гараш. – По крайней мере, он с нами честен. От людей такого не дождёшься!

– Да что ты знаешь о людях?! – воскликнула Селена. – Где ты их видел? На конюшне?

Мальчик криво усмехнулся. Тот, кого он называл Хегваном, встал на ноги и снова опустился на пол, привалившись спиной к стене.

– Гараш видел многих людей, – прошипел он.

– Почему ты так его называешь? – не выдержала Селена. – Он сам выдумал это имя.