Щерба

Глеб Ковзик

Щерба

Название: Щерба

Автор(-ы): Глеб Ковзик

Ссылка: https://author.today/work/379242

Свиристель

Очень мило. Очень тихо, мило и совсем мертво. В тишине болотных вод Припяти самое лучшее, что можно предложить человеку – это подождать с жизнью. Пейзаж замечателен мертвостью: деревья сникли, листва пожухла, дома вдали от нас покосило временем. Всё тихо и невзрачно, а от этой серости прямо душу греет.

Венский научный симпозиум? Увольте. Киевские пробежки по Крещатику? Отстаньте. Минский экологический разговор на Немиге? Хватит. Московская ламповая суета в Академии наук? Достаточно. Берлинский доклад под брецель? Нет, нет, ещё раз нет. Требую тишины для ума.

Но что мне остается сейчас делать, когда старый прутик Волчек зудит, как захлопнутая в стакане муха? Ох, дай мне пережить ещё один день.

– Коллега! Разве можно полагаться на первичные данные, вот так, без всякого анализа? – жужжал старик, глядя на ассистента.

– Позволил себе сделать гипотезу…

– Гипотезу! Гипотезу он допустил!

– Карл Янович, перестаньте, – сказала я.

Шестидесятилетний прутик успокоился, но только на пару минут. Для своего возраста он нежно курил и противно спорил. Выпустив дымок в туман, мой старый Волчек принялся пуще прежнего доказывать химическую теорию.

Да-да, именно так. В его представлении мутант Homo hirudolis, на языке местных бандитов именуемый кровососом, возник в результате медикаментозного вмешательства в человеческий эмбрион. Полагаю, что Волчек наслушался в пыльно-коньячной кафедре своих коллег, которые всё свободное время, пока не нужно переписывать учебные программы для проверки, ищут эликсир жизни и всякое такое для властных дурачков.

Я тоже закурила. Да, я такая. Уставшая, противная, злая. Меня сбросили две недели назад в Чернобыльскую зону отчуждения. Наивысочайший феномен в моей жизни. Спасибо, что не засунули прямо в жерло реактора. Да нет, не особо сопротивлялась: заказчик, инкогнито не то из Запада, не то из Востока, а то и совсем из Востока, щедр по-султански. Денюжек обещано много, аванс выдан честным способом.

Потом узнала, что буду не одна. Ещё лучше. Экологическая группа в составе Саган, Волчека и примкнувшего к ним Коваля. Ну девочку Саган за границей хорошо знают – я известная трудяга. Фамилия Волчека шумела в Перестройку. Писал статьи на больную тему о Чернобыле. В 2006-м снова взрыв, снова здравствуйте, с вами Карл Янович Волчек из богом забытого НИИ. Коваль и вовсе молодой листочек: пока летели на вертолете, разглядела только одну полезную строку про военно-научные экспедиции вглубь Зоны. Дотошно изучал артефакт “Медуза”.

– Я вам вот что скажу, коллеги. Когда ребята принесут подопытный образец, первым делом следует взять пробы крови, – Волчек потряс сигаретой в воздухе. Пепел упал ему на плечо и в рукав комбинезона. – Почему? Химические метки обнаружатся. Наверняка здесь проводились закрытые оборонные исследования.

– Мне не нравится, что вы так напираете на свою теорию, Карл Янович, – я потушила сигарету об стену. Душно, туманно и слишком академично. Но что поделать. Я известная грантоедка. Отработать придется.

– А вы что прикажете думать?

На вопрос Волчека повернулось ко мне молодое тельце Коваля. Нет, ну какая же душка этот ассистент Кирилл: прямоугольное лицо, немного вытянутое, длинная челка на редеющей шевелюре русых волос, мягкий и сосредоточенный взгляд, почти что романтический, с толикой наивности; глаза карие, нос узкий, губы маленькие. Стоит в своем комбинезончике, подтянутый и энергичный. Рядом с ним шлепающий в сапогах Волчек, абсолютно лысый после лучевой болезни, выглядит как победитель лотереи в смерть.

– Полагаю, что воспроизвести эксперимент не удастся. Либо аномальное происхождение, догадываться о котором нам придется ещё не одно десятилетие, либо генетическое вмешательство.

Волчек недовольно махнул рукой. Коваль шмыгнул носом. Прохладно, пальчики прячутся в карманах.

– Я пошла внутрь. Мальчиков придется ждать ещё долго.

Карта проскользнула в щель, шлюз открылся, лампы пустили холодный белый свет внутрь. Сбросив верхний комбинезон с плеч, я обработала руки дезинфицирующим средством. Поразмышляла секунду. Нет, мало. Лицо надо тоже.

Вечером ничего не изменилось. Циферблат: шесть часов. Меня ждет компьютерное насилие.

Чатиться – не мое. Но у заказчика такое требование. Военная операция, а не научная экспедиция. Исполнение высшего пилотажа в мобильной лаборатории “Свиристель”. На халатах и защитных костюмах рисуночек такой, маленький и синий, птичка с гребешком в окружности. По документам чистая вода. Наука, исследования, экологический мониторинг.

В настенном шкафчике – пистолет. В придверной металлической тумбе автомат, маленький такой, с мой локоть. Стрелять толком не умею, а вооружили как для взятия Гаваны. Да и спокойно тут, в припятских болотах. Рядом завод. Вход запрещен, посещение запрещено, угроза пси-облучения. Не зря шоколадки с фольгой взяла в экспедицию. Вдруг пригодится серебристая шапочка.

Тройной писк. На той стороне кто-то появился.

blue400 (18:00:51 15/10/2012)

На связи. Подтвердите присутствие персональным кодом.

Быстро ввела восьмизначный код.

sviristel306636 (18:01:24 15/10/2012)

Я тут. Сообщаю, что ничего не произошло. Группа с экземпляром не вернулась.

Минутное ожидание.

blue400 (18:02:34 15/10/2012)

Понятно. У группы возможны затруднения. В контракте оговорены эксцессы.

sviristel306636 (18:04:04 15/10/2012)

Я знаю, что такое форс-мажор)) Простите, но две недели – это ту мач… Сколько еще ждать?

Минутное ожидание. Как же бесит их предусмотрительность.

blue400 (18:05:23 15/10/2012)

Группа ищет необходимый экземпляр. Это займет немного времени. Не беспокойтесь. Проведите диагностику оборудования. К прибытию экземпляра необходимо в максимально сжатые сроки изучить и передать полученные данные. Мы отдельно сообщим о скором получении экземпляра. Конец связи.

Единичный писк компьютера.

Я устало закрыла глаза. В лаборатории шумел кондиционер, дул тёплым очищенным. Искусственная атмосфера. Всё тут искусственно. Даже горшка с растением нет. Как объяснили, только полезная нагрузка, транспортный вертолёт не волшебная палочка. Интимная радость технофила, а не лаборатория.

Лучше бы меня Коваль зажал в углу. Он хотя бы красит досуг. Если бы лабораторное оборудование разрешили использовать для полевых исследований округи, земельку проверить, воду изучить, насекомых собрать, растения описать… Но заказчик думает, что будет лучше, если нашим праздным рукам недостойно делать научный прорыв по своим направлениям.

Шлюз зашипел, открылся люк. Прошел мой Кирюша внутрь. Надел лабораторный халат, рассказал, как Волчек втихушку от работодателя изучает снаружи генетические пороки в растениях. Это надолго.

– Зря нацепил, – сказала я и сбросила с себя белое одеяние.

В жилой секции очень глухой звук. Трехярусная кровать, сейф с оружием, сейф с аварийным запасом, резервный коммуникатор, маленький стол и крутящиеся стулики, мини-кухня, кабинка с туалетом и душем. Всё. Спартанский рай.

Сидим, жуём. Волчек за свое, за теорию. Коваль внимает. Я уже не спорю. Сдалась.

– Концептуально такое решение вполне оправдано. Не требуется хирургическое вмешательство. Мутация Homo hirudolis на эмбрионном уровне замечательна по своему исполнению. Это почти что голос богочеловека.

– Угу, – котлетка в моем рту мешала произнести что-то более внятное.

– Но здесь встает вопрос. На самом деле, вопросов очень много, но я считаю нужным акцентироваться на главнейшем. Если это эмбриональная мутация, то сколько потребуется времени на доведение существа во взрослую стадию? Месяцы? Годы?

– Интересное замечание, – подметил Коваль, протирая маленькие губы. Сегодня его длинная русая челка слиплась с черепом. Кому-то пора в душ, – готов поспорить, что процесс ускорен при помощи чего-то.

Волчек словно ждал фразы “готов поспорить”, лишь бы устроить научный диспут.

– А что, если экземпляр окажется буйным? – спросил Коваль.

– У нас транквилизаторов хватит на убийство всех слонов на свете, – сквозь пережевывание ответила я.

– И всё же, не стану надеяться на усыпительное и оружие. Тем более, что только у меня боевая подготовка, – Коваль, похоже, нашел во взгляде Волчека смущение, решил успокоить старика. – Наверное, это только мои страхи. За две недели ни одного нападения на лабораторию. Удивительно даже для меня. Обычно в Зоне что-нибудь да случается. А тут и кабаны с собаками виду не подают.

– Наш работодатель всё предусмотрел, – добавил старый прутик. – В конце концов, как мне объяснили на инструктаже, нужно делать так: если нарушена безопасность, то из секции А бежать в секцию В и запереть люк, потом бежать в секцию С и тоже запереться, включить аварийный транспондер и ждать.

– Ну да, ну да, – ответ Коваля прозвучал многозначительно. Сказала бы, словно не веря в такую безопасность. – Правда, что в жилой секции стенки толстые, бронебойные. Простукивал остальные, потоньше и похуже.

– Вот видите, всё учтено в мероприятии, – Волчек всё-таки принялся за котлетку.

Я почти доела пюре из сухого картофеля, как загудели наручные часы.

Лысая старая голова безбровным удивлеием посмотрела на меня: “Что, так рано?”.

– Неужели это случилось? – заулыбался Коваль.

Я встала со стульчика, потянулась за картой, открыла шлюз. Секция В без окон, в ней темно почти всегда, но сейчас зелёный экран освещал лабораторию. Да, заказчик на связи. Тройной писк.

blue400 (07:00:04 17/10/2012)

На связи. Подтвердите присутствие персональным кодом.

Ввела восьмизначный код.

sviristel306636 (07:00:23 17/10/2012)

Тут. Что-то случилось? Выход на связь не по расписанию

blue400 (07:01:20 17/10/2012)

Группа нашла экземпляр. Приблизительно через два часа будет доставлен. Срочно проверьте оборудование. Подготовьте операционный стол. Действовать по основному протоколу безопасности.

sviristel306636 (07:03:17 17/10/2012)

Принято. У Волчека вопрос, просил вам передать

blue400 (07:04:52 17/10/2012)

Исключить деанонимизацию. Свиристель. Спрашивайте.

Шпиономания.

sviristel306636 (07:03:17 17/10/2012)

Можно ли изучить сопутствующие в ходе анализа материалы? Грязь в когтях, коже, биоматериал в желудке, так далее

blue400 (07:04:52 17/10/2012)

Запрещено. Действовать строго по исследовательскому протоколу. Приказ в силе. Конец связи.

Компьютер разово пропищал.

– Мальчики, за работу. У нас скоро появится экземпляр.

Коваль и Волчек наконец-то заткнулись. Ручки заработали, глазки запроверяли. Пока я проверяла инструменты, ассистент ковырялся в техническом коробе, проводами соединяющим секцию А и В. Анализаторы в А, компьютеры и сервера – здесь, где сейчас нахожусь. Если кровосос взбесится, то захлопнем гермодверь и подождем, пока с ним не разберутся спецы.

Мы волновались. Третий окурок вдавлен в стенку. Из тумана показались фигуры. В кои-то веки, полоса резинового ожидания закончилась. Жгут натянут до предела.

– Два, три, четыре… – считал Коваль. – И всё?

– Может, случилось что? – предположил Волчек. Он последним надел оранжевый, как игрушечная уточка, защитный костюм, всё возился с герметизирующей молнией на животе и от этого недовольно кряхтел.

– Двое несут носилки, – Коваль изменился в голосе.

Я только смогла выдавить: “Прекрасно” О жертвах старалась не думать. Наступил момент научной истины. Исследование и миллионный грант. Думаем только об этом.

Эти наемники принесли существо, связанное жестким ремнем в четырех местах. Один из группы оторвался от остальных, быстрым шагом подошел и, не снимая противогаз, заговорил со мной:

– Я Шило. Доставили-таки.

– Прекрасно, – у меня дыхание перехватило, глядя на экземпляр. – О боже. Он правда такой?

Носилки прошли внутрь шлюза. Отныне секция А грязная зона, чисти или не чисти, а всё равно грязно по протоколу.

– Спящая красавица. Не волнуйтесь, накачали его сладкой порцией.

– А где остальные? – спросила я. – Было восьмеро.

– Двухсотые.

– Что?

– Забейте. Выполняйте свою работу. Лаборатория под нашей охраной.

Я только переглянулась с Ковалем. Он никак не отреагировал. Ну сколько конспирации в этой экспедиции!

blue400 (12:06:12 18/10/2012)

Занимайтесь приоритетным направлением. Вторичные гипотезы отклонить. Ускорьте подтверждение – срок сутки, максимум двое.

sviristel306636 (12:06:59 18/10/2012)

Вы не понимаете, чего от нас просите. Только собран первичный биоматериал, анализы крови и слюна. Компьютеры реконструируют геном. Невозможно сделать подтверждение за 48 часов.

Две минуты молчания.

sviristel306636 (12:09:20 18/10/2012)

Ау)) Есть тут ещё кто?

blue400 (12:09:34 18/10/2012)

Занимайтесь приоритетным направлением. Ожидаем первый пакет данных. Загрузите его до 13 часов. Конец связи.

Писк.

Мой оператор – полная дерьма калоша. Либо не разбирается в науке, либо бывший военный. Рисовать исследование не собираюсь. На кону моя репутация. Прутику барабыр, он уже на пенсии балуется, Коваль же, красивый юноша-романтик, торопится за научным прорывом. Или за карьерным? Мне всё сложнее его одергивать – слишком уж влияет на него Волчек, вцепившийся в кровососа своими инструментами и догадками про химикат. Надо провести диагностику секции.

Входящее сообщение на компьютер. Это что-то новенькое. Не успела открыть письмо, как всплыло приложение с вызовом связи. Неприятненько. Решила послушать, кто на той стороне:

“Коллеги, кто вы? Алло? Меня кто-нибудь слышит? С вами говорит профессор Сахаров. Я поймал вашу частоту совершенно случайно. Откуда у вас правительственная линия связи? Должен сказать, очень удивлен присутствием кого-то ещё, кроме меня и моих ассистентов, в этом секторе. Так кто вы? Удивительное дело, не удосужили даже предупредить. Черт побери, я точно напишу в Киев с полной и всеобъемлющей претензией, у нас и так финансирование на две пятых, а они ещё одну экспедицию организовали…”

Связь внезапно прервалась. Молча всё поняла.

– Марина, пожалуйста, приди в операционную, – Коваль вытащил запасной костюм из шкафа. – По протоколу сейчас следует провести вскрытие.

– Да-да, забыла уже.

– Ты в порядке?

– Ну так. Нормально. Волнуюсь.

Коваль перестал одеваться. Он расслабленно, с улыбкой до ушей посмотрел на меня, приобнял и поцеловал в ушко. Я вроде бы и рада, а спокойнее не стало.

– Всё будет хорошо.

В секции А вовсю орудовал Волчек. Старик детально фотографировал кожный покров мутанта. Пульс стабильный, дыхание в норме. Красавица спит. Волчек сказал:

– Дорогая, как обычно, как по протоколу. Я работаю руками, Кирилл снимает, а вы комментируете. Наконец-то мы подобрались к изучению внутреннего строения подопытного.

Сердце забилось очень быстро. Нет, не от страха. Гляделка на беззащитное существо сработало. Щупальца повисли, глаза закрыты повязкой, чтобы нам страшно не было. Зрачки светятся, как у демона, красным углем.

– Вколите дополнительную дозу, – сказала я непонятно кому.

– Марина, у него скоро вместо крови транквилизатор по венам будет течь, – Волчек недовольно уставился на меня.

– Это приказ.

– Приказ? – удивился любимый мной Прутик.

– Да. По протоколу безопасности повышенная дозировка разрешена. Не хочу форс-мажора.

Старик вколол шприц в шею. Щупальца шевельнулись и обмякли. Я громко выдохнула:

– Что ж, давайте приступим. Запись пошла? Протокол номер 17, время двенадцать пятнадцать. На вскрытии присутствуют старший группы, исследователь и ассистент группы, – пинцет зацепил клык у щупальца. – Начнем с простого. Изъять зуб для изучения.

Вольчек вырвал по-грубому, неумеючи, кровь хлынула из раны.

– Осторожнее…

– Да-да, сейчас. Господи, где тампон?

– Возьмите, Карл Янович.

– Без имен!

– Хорошо-хорошо. Продолжим. Повтор описания образца. Со времени получения физиологически телосложение не изменилось. Тело гуманоидной формы, аномальное для человеческого организма строение. Длина тела два метра шесть сантиметров. Сквозь кожу проявляется крупная мускулатура. Волосяной покров на голове отсутствует. На вид организму от тридцати до сорока лет.

Больше всего мутаций находится на уровне головы. Череп яйцевидный. Ушные раковины отсутствуют. Постойте. Пожалуйста, вот сюда. Как мы это пропустили? Внимание на левую височную долю. При отслоении кожи наблюдается отсутствие кости размером в три сантиметра, хорошо видна мозговая ткань. Мозговая оболочка перламутровая, борозды и извилины органа хорошо развиты, кровотечений и физических повреждений нет.

Глаза видоизмененные, похожие на человеческие, зрачок отражает световое излучение.

Нижняя челюсть отсутствует, развита ротовая полость с четырьмя щупальцами. Видоизмененные зубы с крово-сосательным ротовым аппаратом. Наблюдается выделение слюны. Шея среднего размера, соответствует человеческой.

Нос отсутствует. Поражен хрящ. Выделений нет.

Грудная клетка астеническая, ярко выражена, жесткая при надавливании.

Руки и ноги имеют серьезные мутации. Усиленный когтевой состав. Берем образец – мизинец правой руки. Осторожнее, умоляю… Да, отлично. Ступни. Так, мутация серьезная, трехпалость, глубокое развитие когтя.

Оволосение неясного типа. Верхняя половина туловища – редкий иссиня-чёрный волос.

Наружные половые органы, вероятно, мужского типа. Серьезная деформация, возможно мутация.

На теле имеются внешние повреждения: на левом предплечье кровоподтек овальной формы, размером три на четыре сантиметра. кисти рук поражены ссадинами размером от двух до шести сантиметров.

Мы начинаем внутреннее обследование. Прошу зафиксировать время…

blue400 (18:29:01 19/10/2012)

Вы должны немедленно прекратить проверку второстепенных гипотез. Это приказ.

sviristel306636 (18:30:10 19/10/2012)

Сколько можно повторять. Химическое изменение тела, тем более у данного образца, невозможно. Необходимо вернуться к предыдущим гипотезам. Если это аномальное происхождение, то что тогда? Отказываться верить этому факту?

blue400 (18:32:44 19/10/2012)

Вы отказываетесь подчиняться приказу. Приготовьтесь передать руководство исследованием исследователю группы. Результаты анализа биоматериалов, пробы с двадцатой по тридцатую, следует отправить зашифрованным ключом. Инструкция в сейфе. Конец связи.

Писк компьютера.

Отвратительно. Похоже, я проиграла. Более того, грант мне уже не светит. Либо огрызок от него. Чему быть, тому не миновать.

Пока компьютер отправлял информацию, я вышла с кофе на улицу, по пути проверив кровососа. Спит, весь зашитый. Кирюша собирал биоматериал, помахал ручкой. Надо будет посидеть с ним в лаборатории. Хотя бы нервы сниму. Единственное счастье в этой проклятущей Зоне.

Уже чёрная ночь. Фонарик светил тускло. Волчек тоже стоял и курил.

– Результаты крови меня не впечатлили, Марина. Странно, но химических меток мало. В основном, загрязнение, сравнимое с проживанием в индустриальной зоне. Уровень ионизирующего излучения тела тоже в пределах чернобыльской нормы. Фонит, но не звенит. Всё излучение почти внешнее, внутри организма только лёгкие и желудок.

– Должна сказать, вы победили.

– А? – рассеянно спросил прутик.

– Довел меня заказчик. Приказано передать вам руководство исследованием.

Волчек обернулся. Его лицо, абсолютно лысое после прожитой лучевой болезни, и толстые губы, показывали искреннее удивление.

– Не шутите?

– Нет, Карл Янович, не шучу. В таких местах не шутят, а крестятся.

– Атеист.

– Да я тоже.

Засмеялись одновременно. У прутика нервный смешок, дискомфортный, опасливый.

– Мне импонирует ваша смелость и настойчивость, – выдыхая табачный дым, Волчек чутка кивнул комплиментом. – Госпоже Саган просто не повезло. Ваша версия про аномальное происхождение очень красивая и внешне непротиворечивая, однако… Если доказуемость под вопросом…

– Ой, не продолжайте.

Старик примирительно пожал плечами. Сказал, что возьмет полномочия утром. Какой приятный жест с его стороны.

Я прошла в лабораторию. Шлюз закрыла за собой, оставив Волчека с Ковалем. Компьютер подтвердил отправку зашифрованной информации.

Славненько. Только кофе уже остыл. Фу, растворимый и холодный. Будто бензин проглатываю. Надеюсь, Кирилл сегодня не переусердствует в науке. Бедного кровососа живьем расковырял. Живодер.

Вечерняя диагностика. Везде зелёный огонек: добро, добро, добро.

Крик за стенкой.

Ещё один крик. Узнала вопль старика.

Я подбежала к шлюзу. Волчек замер в оцепенении, заградил иллюминатор. Ткнула в коммуникатор, сменила камеру.

Лапа! Лапа вошла целиком в живот Кирилла!

Где идиотская карта? Почему её нет? Да где же она?!

Крик Кирилла. Вопль старика пробивается через стенку. Волчек врывается в шлюз, спотыкается, падает навзничь, разбивает стеклянный шлем-сферу.

Карта! Моя карта упала в шлюзе. Стучу по двери, кричу в коммуникатор: “Быстрее! Откройте мне дверь!”

Кровосос рубил когтями Кирилла, а я на всё это смотрела, плакала, верещала, бралась за голову, волосы всклокочены. Тут шлюз раскрылся, я попробовала пройти внутрь, но Вольчек со всей силы оттолкнул меня. Разбилась об металлический пол, сильно ударилась затылком.

Какая пищащая тьма…

Очнулась. Голова гудит, в левое полушарие бьет молоток. Сижу, оперевшись в стену. Волчек что-то кричит. По губам вижу: “Помоги!”

Решила встать. В правое плечо вонзили ножами.

– Господи! – закричала я.

– Да отойди ты, идиотка.

Лапа чудовища пробивалась через люк. Волчек из последних сил держал, резиновые сапоги скользили.

– Стреляй в руку!

Я побежала к столу. Нижний ящичек, пароль простой, для быстрого доступа – четыре знака, потому что оружие для руководителя группы. Внутри оказался черный пистолет.

Взяв его, приставила к прорывающейся лапе кровососа. Раз выстрел, два, три, четыре, пять. Пятый выстрел заставил забрать к себе лапу. Тут же Вольчек захлопнул люк, обернул вентиль.

– Что ты делаешь? – спросила я. – А где же Кирилл?

Обернувшийся Вольчек смотрел на меня безумными глазами. Это страх. Животный. Катастрофа. Экзистенциальный провал. Ему уже можно молиться богу.

– В своем уме? Или башку отбила при падении? – как же противно орет этот старый интеллигент. Он зачем-то подбежал к компьютеру, на котором я поддерживала связь с заказчиком. – Код. Код назови, быстро.

– Ох, восемь, восемь, три, пять, три, шесть, два, один.

– Шесть, два, один… Ах ты ж блядство-то какое. Шесть, два… Так. Да, отлично. SOS, SOS, объект “Свиристель” просит помощи. Вызываю группу поддержки. Шило, выйдите на связь! Почему он молчит? Объект “Свиристель” просит помощи. Образец вышел на свободу. У нас один убитый и одна раненая.

Никто ему не отвечал.

– Ах черт, кошмар! – старик подбежал ко мне, схватил за раненую руку и потащил внутрь жилой секции. Затащив через силу, он вбил в коммуникатор аварийную команду. Передо мной предыдущая секция обесточилась и ушла во мрак. Шлюз закрылся.

Мы в безопасности.

Сидишь в туалете. Лишь бы не видеть ненавистного старика. Из-за него не смогла помочь Кире. Свою столичную шкурку решил спасти, а молодого бросил. Будь и я там, точно так поступила бы.

Плачу. Плачу, потому что больше ничего не остается. Это лучше, чем терпеть и молчать.

Аварийное освещение, запас еды и воды, тихая работа кондиционера в экономном режиме. Прошло четыре часа, глухая ночь, никто не пришел нас спасать. Я поняла, что нужно вернуться. Вытерла туалетной бумагой слезы. Случайно взглянула в зеркальце.

Прежде мягкое лицо опухло. Глаза, раньше всегда открытые, теперь спрятались, сузились. Волосы пришли в беспорядок, никакой укладки. Погладила рукой волосы. Снова надавило плакать. Ужас. Беспомощность.

– Нужно вернуться, – сказала я Волчеку. Старик ел крекер. Кажется, ему на всех уже безразлично – льет с башни прямо на головы.

Взяла ключ-карту с его стола. Волчек мычал, схватил за локоть. Ударила в нос.