скачать книгу бесплатно
– Это голова Горгоны.
– Что еще за голова? Впервые слышу.
– А вот послушай,– заблестел глазами матрос. – Это интересно.
По греческой мифологии, Горгона Медуза, она же стражник, защитница и повелительница, наиболее известная из трех сестер – чудовищ с женским лицом и змеями вместо волос. Ее взгляд обращал человека в камень. Была убита Персеем и упоминается в «Одиссее».
– Про Одиссея читал в книжке, – сказал Тим. – Ну-ну, давай дальше.
– Ну, так вот, – продолжил Сашка. – По преданиям, она была младшей дочерью морского волшебника Форка и единственная смертная из горгон. Родилась прекрасной, с чудесными волосами и победила богиню Афину в состязании по красоте. За что та, будучи мстительной, превратила волосы девушки в гидр, а затем предательски убила на поединке рукою Персея.
Кровь же Горгоны, вытекшая из обезглавленного тела, стала обладать чудодейственным свойством: та, которая текла из левой части, несла людям смерть, а из правой – спасала их от любых бедствий.
Вот такая история, Дим, – закончил свой рассказ Сашка. – Так что это ценнейшая находка, которой позавидует любой музей. На, возьми на память и храни (протянул пряжку старшине). А я оставлю себе наконечник. Если ты, конечно, не возражаешь.
– Точно, интересно – принял находку Тим, погладив ее пальцем. – Конечно же, возьму. А наконечник твой, владей. Широко улыбнулся.
– Ну а теперь вернемся к нашим делам, – сказал, опустив пряжку в нагрудный карман. – Обходить озеро будем с юга. Там равнинная тундра, а с севера сплошная цепь сопок. В них замаемся.
Вот сейчас перевалим, ту невысокую горку, – показал на последнюю к югу сопку и, как говорят, «вперед с песнями».
Спустя час, их удалявшиеся фигуры, виднелись на далеком склоне.
Глава 7. Смерть у озера
Взобравшись на вершину, где тонко свистел летящий над пространствами ветер, друзья остановились.
Внизу, на десяток километров, примыкая одной стороной к озеру, а другой, уходя в безбрежную тундру, тянулась обширная, зеленая с розовым низменность. В центре которой что-то неясно чернело.
Старшина напряженно стал всматриваться в ту сторону, затем протер слезящиеся глаза и сдавленно пошептал, – кажись самолет.
Не сговариваясь, друзья упали в мох и замерли.
– Это, наверное, тот, из которого немец выпрыгнул, – сдавлено прошептал Сашка.
– Щас узнаем,– хищно ощерился Тим и потянул из-за пояса «вальтер». – Ты, давай, лежи и наблюдай, а я малость разведаю.
После этого, передернув затвор, ужом пополз вниз. В направлении того, что обнаружил.
Сашка достал из-за пазухи ракетницу, взвел тугой курок и ощупал висящий на поясе нож. Потянулись утомительные минуты.
Наконец сбоку послышался шорох, и возникла голова Тима.
– Кажись наш, бомбер, но вокруг никого, – сообщил он, хриплым голосом.
– Ур..! – радостно вскинулся Сашка и осекся под яростным взглядом старшины.
– Молчи, карась, – прошипел тот. – Я ж сказал «кажись», точно не разглядел. Вот туман рассеется, тогда и увидим.
Они вновь замерли на вершине, став внимательно осматривать раскинувшийся вокруг ландшафт. Расцвеченный бледными красками заполярья. Остатки последнего снега под лучами солнца таяли, и согревающийся воздух призрачно дрожал над тундрой.
Когда фосфорицирующие стрелки швейцарского «лонжина» на Сашкиной руке подобрались к полудню, туман поредел, и сквозь него проступили очертания уткнувшегося в землю самолета.
– Точно, наш русский, Ил-4, – взволнованно произнес старшина. Нас на таком под Ржевом сбрасывали, после бомбежки.
А теперь, матрос, двигаем вперед, только тихо, – бросил он Сашке.
Тот молча кивнул, они крадучись спустились с сопки и, чутко прислушиваясь и озираясь по сторонам, медленно двинулись к машине.
Тим впереди, держа наготове взведенный пистолет, а Сашка с ракетницей в руке чуть сзади и в стороне. Как в разведке. Так учил его старшина дороге.
Первое, что бросилось парням в глаза – оторванное от фюзеляжа, искореженное крыло, с красной звездой на нем и многочисленные рваные дыры в корпусе самолета. Были погнуты также лопасти одного из винтов, а правый двигатель густо закопчен. И со смятым капотом.
– Да, досталось ему, – прошептал старшина и, когда друзья приблизились к машине почти вплотную, заметил лежащее у самого корпуса, напротив большой пробоины, застывшее тело человека, в оленьей одежде, с размозженной головой. Рядом валялся искореженный автомат ППШ. С круглым диском.
Старшина поднял вверх согнутую в локте левую руку, приказывая напарнику оставаться на месте, и на секунду замер. Потом скользнул вперед, поднял атомат, и прижался к обшивке машины чуть в стороне от пробоины. Затаив дыхание прислушался – вокруг была тишина, нарушаемая только размеренной капелью где-то внутри самолета.
– Гранатой саданули, – мелькнуло в голове Тима, когда он заметил на одежде убитого многочисленные и разные по величине дыры.
Он сделал Сашке жест занять позицию с другой стороны от зияющего в корпусе пролома, а, когда тот выполнил это, приложил палец к губам, – тихо.
Затем, размахнувшись, левой рукой швырнул ППШ через пролом внутрь машины. Там раздался металлический грохот и снова наступает мертвая тишина.
Держа в крепко сжатых пальцах «вальтер», старшина осторожно переступил мертвое тело и сквозь дыру нырнул внутрь самолета.
– Саня, залазь, – послышалось через минуту оттуда, и матрос, оглянувшись, последовал за напарником.
Тот молча стоял посреди искореженного отсека, в который из повреждений и дыр в корпусе, проникали солнечные лучи.
В их свете были видны разбросанные по отсеку в самых немыслимых позах, изломанные тела людей в военном обмундировании и с оружием.
Точно, наши, – втянул голову в плечи Сашка, поднимая с рифленого пола новенькую фуражку с синим околышем и рубиновой звездочкой на ней.
– Да, судя по всему из НКВД, – хмуро сказал Тим. – Не иначе на задание летели.
– Смотри, этот даже полковник – дернул кадыком Сашка, указывая пальцем на одного. В плаще и с полевой сумкой.
– С чего ты взял? – хмыкнул старшина. – Так уж и полковник.
– У него погоны с тремя звездами. А вон тот, что рядом лежит, в кожане* – майор.
– Я таких знаков различия в 42-м не встречал,– озадачено сказал Тим, покосившись на приятеля. – Откуда знаешь?
– Точно Тим. Погоны совсем недавно ввели, после Сталинграда. Мне один пленный рассказывал. А ты не знал?
– Нет – коротко ответил старшина и поднимает с пола отсека валяющийся автомат.
– Новенький, – ласково провел рукой по лакированному прикладу и отстегнул диск. Тот был полностью снаряжен золотистыми патронами.
– Теперь и воевать можно, – вщелкнул диск старшина на место и повесил ППШ на плечо. – Отличная машинка.
Знаешь, Сань, не люблю я этих чекистов. Очень уж они въедливые. Один майор из особого отдела стрелковой дивизии, когда мы вышли на ее охранение после задания, мордовал нас трое суток. Пока не выяснил, что десантники. И потом смотрел волком, очень уж ему хотелось нас в расход пустить. А еще, сука, «парабеллум» мне так и не вернул. Мол, младшим командирам не положено.
Так, Сань, на тебе тоже ППШ, – вывернул из закостеневших рук чернявого сержанта автомат. – Собери у всех документы, а заодно и личные вещи. Они мертвым ни к чему. А я пока летчиков в кабине посмотрю, вдруг есть кто живой. Чем черт не шутит?
Он отпихнул ногой, какой-то валяющийся на проходе блестящий кусок металла и выбрался наружу.
Когда Сашка появился из самолета, с туго набитым вещмешком в руках и полевой сумкой на шее, Тим сидел неподалеку и молча курил папиросу.
– Ну, как? – шмякнул у его ног сидор матрос. Присев рядом.
– Всем хана, – безнадежно махнул рукой старшина. – А ребята, видно, смелые были. Пилот так со штурвалом в руках и застыл. Капитан, и с двумя орденами «Красного Знамени». Штурмана расшибло в лепешку о приборную доску. Оба стрелка тоже мертвые. Верхний в турели завис, а нижнего при ударе вдрызг размазало.. Это, видать, они того фрица и завалили. А он их. Только вот что, непонятно. Парашютов у экипажа нет. Или сейчас без них летают?
– А мне вроде все ясно, Дим. На вот, погляди.
Сашка достал из кармана бушлата и протянул ему вспыхнувший на солнце ярким светом, небольшой слиток.
– Что это? – взял его старшина в руку и едва не уронил. – Тяжелый!
– Ты посмотри повнимательней.
Тим повертел слиток перед глазами и обнаружил на одной из его граней небольшое клеймо в виде герба СССР. А чуть ниже выбитые цифры.
– Никак золото? – удивленно вскинул брови.
– Именно. Там, в самолете, два ящика с ним, и на полу еще много валяется. Ты этот брусок ногой пнул, – рассмеялся Сашка.
– Ну, дела-а, – протянул Тим. – Теперь и мне дошло, отчего у летчиков парашютов нет. Они перевозили особо ценный груз, а которые в бомбовом отсеке – охрана. Видать «нкэвэдэшники» заставили оставить парашюты, что б те не выпрыгнули, если собьют. Не доверяли, гады. Интересно, а куда мог лететь этот бомбардировщик? А, Саня?
– Судя по документам, которые у полковника – из Москвы в Мурманск.
Сашка отстегнул клапан офицерской полевой сумки, вынул из нее сложенную вчетверо бумагу, малинового цвета удостоверение и протянул старшине. – Ознакомься.
В удостоверении, с двумя красными, расположенными по диагонали полосами, имелось фото человека в военной форме с четырьмя шпалами на петлицах и надписью «Главное управление контрразведки «СМЕРШ» на правом развороте. А чуть ниже «Полковник Азаров Алексей Иванович – начальник отдела», синяя гербовая печать и неразборчивая подпись.
– Да, – нахмурился Тим. – Не повезло тебе полковник, – и развернул плотную бумагу.
В ней значилось, что полковник Азаров и майор Коваленко с группой военнослужащих из девяти человек, направляются в командировку в Архангельск для выполнения особо важного задания. На бумаге синели оттиски печати и углового штампа «НКВД СССР».
– Бойцы, что с ними, – кивнул Сашка на справку, – из мотострелковой бригады НКВД особого назначения. Я никогда не слышал про такую.
– А мне доводилось, – ответил Тим. – Нас когда после первой операции, из Белоруссии передислоцировали в Подмосковье туда, перед второй заброской, из этой бригады два инструктора приезжали. Мастера спорта. Проводили с личным составом занятия по подрывному делу, стрельбе и рукопашному бою. Неплохие ребята.
– Так, ладно, – вернул он Сашке документы. – А что это у тебя за сидор? – хлопнул по тому ладонью.
– У переборки лежал, в нем продукты. Наверное, сухой паек.
– Ну, что ж, в таком случае давай подрубаем, – сказал Тим. – Жаль парней, но мы пока живые.
Сашка достал из мешка кирпич серого хлеба, банку консервов с иностранной этикеткой и завернутый в газету солидный шмат сала.
– «Правда», – уважительно произнес старшина, взрезав финкой банку, и нарезая пахнущий чесноком кусок, на крупные ломти.
Затем друзья без особого аппетита поели, думая каждый о своем.
На фронте и в лагере они повидали немало смертей, и вот очередная. В своем новом обличье.
Далее, желая узнать новости, которых были долгое время лишены, с интересом прочли все, что имелось в газетном листе. От корки до корки.
В том числе передовицу о наступлении советских войск по Курском.
Да, совсем другая пошла война, – значительно сказал Тим. – Не все коту масленица.
Когда Сашка, спрятав газету в карман, убрал в мешок остатки хлеба и сало, он достал из своего мятую пачку «Беломора» и закурил. Чиркнув спичкой.
– Саня, так ты говоришь, там, – кивнул на самолет,– целых два ящика такого добра? (взвесил на ладони слиток).
– Ну да, – деревянные, вроде зарядных. Один, на котором лежит майор, развалился, а второй, такой же. Только целый и опломбирован.
– И на хрена в Мурманске это золото? Пули из него отливать?
– Кто его знает, – пожал плечами Сашка. – Может оно для союзников.
– Каких таких союзников? – вскинул на него глаза приятель.
– Ну, вон тушенку мы с тобой ели, – показал Сашка на пустую банку, – вкусная?
– Ничего. Я раньше никогда такой не пробовал.
– Так вот, она американская. «Второй фронт» называется. Англичане и американцы гонят сюда, в Заполярье, по морю, караваны судов с военной техникой, снаряжением и продовольствием. И разгружают их в портах Мурманска и Архангельска.
– Не трави.
– Гадом буду! Наш «охотник» один такой до Соломбалы* сопровождал. А на палубах транспортов самолеты, танки и грузовики. Сам видел. Неужели ничего про это не слышал?
– Нет. В лагере, сам знаешь, не до разговоров было.
– Ну, так вот. Как нам рассказывал замполит, это все доставляется в СССР в качестве военной помощи.
– Так возможно, золото везли в Мурманск как оплату за нее?
– Ну, этого я не знаю,– почесал Сашка затылок. – Может и так. Замполит не говорил, а мы не спрашивали. Кстати, оружие у них неплохое. На нашей коробке английский «Эрликон» стоял, – это зенитный пулемет. Так мы с боцманом из него немецкого «фоккера» срезали.
– Не врешь?
– Честное слово. Нас даже к медалям представили – «За отвагу».
– Да, – пристально взглянул на приятеля старшина. – Не такой уж ты и салажонок, Санек. Держи «краба»! – протянул другу руку.
