скачать книгу бесплатно
Двое парней заржали было в ответ, однако их смех быстро угас. Похоже, им передо мной стало совестно.
Я вдруг разозлилась и мне стало жалко только саму себя.
–Дайте, я войду, – заявила я и встала ногой на ступеньку, а руками уперлась в стенки прохода.
–Куда?! – и тут передо мной возникла мамаша с мальчиком в розовой девчачьей курточке на руках. Мальчик немедленно заревел, словно медвежонок. Молодуха даже не побоялась, что я могла грязными руками схватиться за ее одежду или курточку ее сынка. Видимо, рассчитывала, что я не стану себя защищать, окажусь порядочным человеком и не прикоснусь к ребенку и к ней… Что ж, она правильно рассчитала! Только кроме того, что жертвовать своим временем и здоровьем ради общего блага я не собиралась, поэтому никуда не ушла.
Мне было страшновато, что кто-нибудь из пассажиров вытолкнет меня из маршрутки, но все принялись сторониться и поднимать свои сумки, чтобы мой подол их не задел. Это меня даже рассмешило.
–Нечего ржать! Задерживает нас, нам ехать надо! Пошла отсюда! – заорала бабенка, перекрикивая плач своего отпрыска.
–Я вас не понимаю, – неожиданно для самой себя сказала я, – Вы сидите далеко от меня, поэтому лично вас я никак испачкать не могу, если только вы сами не тронете меня. Кроме того, вы неправильно позволяете ребенку кричать, ни разу не делая ему замечаний. Он растет несдержанным и будет постоянно ссориться с окружающими.
Голос мой звучал совершенно спокойно, словно на мне была чистая одежда! Вокруг неожиданно на пару секунд воцарилась тишина.
Мамаша сначала онемела с открытым ртом, а затем закричала вообще не своим голосом.
–Захочу – будет орать, не захочу – замолчу… Замолчит! Че ты, вообще, треплешься? Стоит тут в дерьме и всех вонью своей пачкает!
–А от меня не пахнет, – нагло объявила я, и тут у меня переполнился нос – оттуда просто хлынуло. Пришлось открывать сумку, чтобы достать бумажный платок. Кстати, от меня, в самом деле, ничем не пахло. Я, хоть и была с насморком, прекрасно чувствовала запахи. Видимо, перепачкана моя юбка была одним только зеленым мхом.
Молодая мамаша, увидев, что я отвлеклась от спора, пихнула меня в грудь. Я пошатнулась и, уронив сумку, схватилась руками за спинку сиденья, на котором сидела девушка, выдавшая меня. Она с визгом подскочила и толкнула мамочку с малышом…
Мамаша покачнулась в мою сторону, инстинктивно разжала руки…
Я очнулась от крика младенца, которого она уронила. Я сидела прямо на пыльной дорожной обочине, а рядом стояла мамочка, успевшая снова подхватить свое дитя.
–Ах ты, сволочь! – крикнула она и пнула меня носком кроссовка, – Он ударился об тебя!
При падении я ушибла себе пятую точку, а пинок молодой мамочки довольно болезненно пришелся мне в бок.
–Так, стоп! – раздался рядом с нами мужской голос, – Девушку не бьем.
–У него на курточке пятно – все из-за нее! – негодующе вскричала мамаша.
Я поднялась на ноги и, ничего не соображая, смотрела на мать с малышом. Она держала орущего ребенка в охапке и с гневным выражением на лице тыкала пальцем в маленькое пятнышко, размазанное по детской курточке. Рядом стоял водитель, которому она и объясняла, как много вреда я причинила ее сынишке.
–Идите в салон! – непреклонно заявил мужик, – Первая сами девушку и толкнули.
–А, еще я и виновата? – подбоченилась мамаша.
–Хотите здесь, в поле, остаться с ребенком? – спокойно предложил водитель.
–Не хамите, а везите нас домой! – прикрикнула маманя.
–А вот садитесь за руль и сами нас везите, – засмеялся мужчина.
Девица встала, как вкопанная.
–Что-о? – в гневе и изумлении крикнула она, – Я с ребенком, вы не имеете права…
–Вы нас везите, а я ребеночка подержу! – весело заявил водитель, а затем подошел ко мне и, взяв за руку, повел к маршрутке.
–Все, поехали! – сказал он погромче, явно, чтобы все слышали. Пока шла наша ссора, пассажиры в салоне маршрутки тоже принялись ругаться между собой.
–Она со мной не сядет! – торжественно прошипел белый пиджак под соломенной шляпой.
–А еще она и грязная, и заразная, – заявила баба с бордово-седой прической, – Внизу у ней дерьмо, а вверху – горло! Слыхали, как кашляет? Всех нас перемажет и перезаражает.
Пассажиры разразились нестройным хохотом в ответ.
Я чувствовала себя самым несчастным человеком на свете. Мне захотелось вырвать свою руку из ладони водителя, но он догадался по моему движению, что я близка к истерике, и сжал мне руку покрепче.
–Иди, садись на ее место! – эти слова относились к равнодушному мужику, занимавшему место рядом с водителем и не проронившему ни звука за все время конфликта.
Мужик пожал плечами и пересел.
Тем временем водитель сказал мне: «стой и не уходи», затем быстро вынув старую промасленную куртку из своей кабины, подбежал ко мне и велел:
–Наматывай!
Я повиновалась. Руки от пережитого волнения у меня тряслись, и управляться с курткой у меня почти не получалось. Вдобавок к этому я принялась всхлипывать и дергать губами, с трудом сдерживаясь от плача. Наверное, я была вся красная от стыда!
–Тихо! – строго сказал дядька-шофер, видя, как я раскисаю, – Тихо!
Затем взяв меня за руку, подвел к кабине.
Мне оставалось только сесть рядом с водительским местом, тщательно следя за тем, чтобы расправить куртку на сиденье получше, чтобы не запачкать его.
–Моя сумка! – внезапно вспомнила я и виновато глянула на водителя. Он уже тронулся.
–Граждане! Сумку девушке передаем! – крикнул шофер, обернувшись к салону.
Сумочку мне возвратили немедленно. Я протерла руки салфеткой и впрыснула в нос свой раствор морской соли и надела маску. Проверила оставшиеся гроши в кармашке на молнии и паспорт – все было на месте. На мое счастье, кошмар заканчивался!
–Спасибо, – выдавила я из себя. Шофер не взглянул в мою сторону.
Дальнейшая дорога прошла без происшествий. Вышли теперь только однажды возле придорожного кафе с надписью «24 часа». В Псков въехали, когда уже надвигались сумерки.
Почти все мои славные попутчики вышли на автовокзале. Я тоже хотела выйти, однако шофер тронул меня за плечо.
–Сиди!
–Мне пора домой, – прохрипела я.
–Так домой и отвезу. Где живешь? – участливо спросил шофер.
–Вы очень добры, но…
–Сиди! Довезу до дома, – и, видя мое недоумение, шофер пояснил:
–Когда я на той остановке встал, то должен был встать не там, а как та женщина расфуфыренная в шляпе заявила, возле кафе. Но вот самого прижало – и хоть ты тресни! Пришлось выходить. Ну, и все тоже вышли. А потом вижу, ты приходишь в грязище, так я вспомнил, как тот кусок пленки еще три года назад видел. Однако никто не падал на нем, только ты, первая за три года! Так что – сам виноват, не там остановился, и тебя подставил!
В голове моей роились вопросы. А не ты ли, любезный, выбросил злополучный кусок линолеума в кусты три года назад? Спрашивать об этом я не стала.
Дома я засунула несчастливое платье в пакете в шкаф, не затрудняя себя срочной стиркой, и стала дальше лечиться.
5
Проблема поиска работы немедленно встала в полный рост после моего возвращения в Псков. Я стала ходить по аптекам сразу на другой день после приезда, поскольку мое самочувствие уже это позволяло, но, как на грех, отовсюду меня только что не выталкивали.
–Сами еле держимся, два фармацевта нас тут! Откуда еще деньги брать, чтобы платить третьему?
А один раз даже такой разговор вышел.
–У Вас, конечно, образование профильное, только где опыт продаж?
–Как это – где опыт? –возмущалась я, – А аптека «Апельсин»? А «На здоровье»? Я все указала в резюме! Я ведь еще и в «Суперсвязи» работала!
–Так, а почему оттуда ушли? Из «Суперсвязи», к примеру?
–Потому что это работа не по профилю… Я готовилась на преподавательскую работу, читать лекции, – оправдывалась я, и меня тут же прервали.
–Ну вот, видите! У Вас, позвольте Вам заметить, слишком высокий уровень, чтобы стоять за прилавком! Тут вполне сойдет человек после техникума, а у Вас за плечами – Петербургский институт! Надоест Вам, Вы начнете готовиться к кандидатской диссертации, то и дело отпрашиваться будете, и вся работа – на кого тогда? Потом уйдете от нас насовсем, а нам, значит, быть поставленными перед фактом!
Перед каким фактом директорша была бы поставлена, я не поняла. Да и не хотела спрашивать. Было обидно, а еще стало понятно, что если начнут спрашивать, к примеру, об опыте продаж, то я могу проговориться о том, как мне начальство не оплачивало оклад за то, что продаж было мало. Тогда меня бы еще обвинили в том, что я продавать не умею, да еще могли добавить, что я не желаю соглашаться с решениями начальства, а значит, я неуживчива.
Тем не менее, ближе к вечеру я побывала в очередной аптеке под названием «Красная марка здоровья». В отличие от того, как со мной говорили в других местах, директриса «Красной марки здоровья» проявляла ледяную вежливость, которая, впрочем, чаще сменялась деланным безразличием. Здесь аптечная сеть только-только набирала обороты, зависела от Москвы, и кандидатов сходу не прогоняли и не приглашали, рассматривая все кандидатуры. Видно, директрисе они уже слегка примелькались. К моему образованию она отнеслась даже с некоторым интересом, по крайней мере, ей оно показалось доводом в мою пользу, а не наоборот.
–Если Ваша кандидатура будет принята, вышлем смс на Ваш сотовый телефон, – этими словами она закончила аудиенцию.
Только я вышла из аптеки, размышляя, что это уже хоть какой-то результат, надо лишь не останавливаться и продолжать поиски работы, как мой мобильный телефон зазвонил. Это была Алена, товарищ по горестному фанатскому происшествию.
–Так ты пойдешь через два дня на похороны? – спросила она после неизбежного вопроса «как дела?».
–А разве… Павла еще не похоронили? – неосторожно спросила я.
–Ну, ты даешь! – Алена явно рассердилась, – Как писать на форуме, чтобы поумничать, так все горазды, а как по-человечески проводить беднягу в последний путь, так сразу никто ему не товарищ!
–Послушай, я должна на работу устраиваться, у нас в Пскове не так уж легко устроиться! – я, хотя и стала защищаться, все больше испытывала чувство вины, – И вообще, как ты себе представляешь, что я из другого города поеду на похороны человека, которого всего один раз видела?
–А к Крису ты поехала бы? – колко спросила Алена.
–Не говори фигни! – я уже совсем закипела и хотела отсоединиться, но меня остановил ответ Алены:
–Может быть, ты не знаешь, но на похоронах и денежку давать родным принято, дорого ведь обходится земля на кладбище, и в морге санитары эти жадные…
Меня стала заедать совесть. Я вздохнула и решилась на ответ:
–Ведь у меня самой ни копейки нет! Я же без работы…
–Зато жива-здорова, а его маме – маме Павла как теперь? – с осуждением возразила Алена, – Не дашь денег – не надо, зато нас побольше на кладбище придет! Знаешь, как ей важно, что друзей у Паши много было?
Я после такого довода чуть было не согласилась поехать, как вдруг мне на ум пришло, что похороны убитого киллером человека – не то событие, на котором присутствовать посторонним вообще следует… Да, убийство остается убийством, надо с почтением отнестись к усопшему и его страшной смерти, и все же как-то неприятно оказаться в машине или в ритуальном автобусе в обществе сомнительных товарищей покойного! Если Павел был каким-то дельцом-мошенником, то можно только домысливать, что за друзья у него.
–Ведь мы вообще не знали, кто он такой, этот Павел! – стала оправдываться я, – Там же придут его сотрудники с работы, родственники, а мы кто такие? Лишние люди…
–Не хочешь – не ходи! Мы придем с Климом, Агата из Беларуси специально никуда не уезжала до похорон. Еще другие могут прийти! Значит так, хочешь, запомни, не хочешь – не надо! Питер, судебно-экспертный морг на Екатерининском проспекте, дом 1, через два дня в десять утра быть там. Оттуда автобус повезет на Муринское кладбище!
–Через два дня? – переспросила я.
–Ты оглохла? – рассердилась она, – Да, через два дня в десять утра, морг на Екатерининском проспекте, дом 1!
–Как-то долго не выдавали его на похороны… – пробормотала я в ответ.
–А, по-твоему, сорок дней ждать будут, пока совсем не разложится! – рассердилась окончательно Алена и нажала на кнопку отбоя.
Я шла домой, невольно проигрывая в своих чувствах обиду на Алену за ее упреки, а в мыслях – идею о том, что Павел… Интересная личность! То есть, он ею был. Может, в самом деле, поехала бы я проводить его в последний путь, так и узнала бы, почему Крис так его пожалел. Причина, скорее всего, не только в великодушии талантливого кумира в отношении с умирающим на его руках поклонником! Что-то еще их связывало…
Что ж, денег на разъезды в Питер у меня точно нет. Надо смириться, что ничего о Павле я не узнаю.
Снова звонил мобильный – с городского Питерского номера.
–Приходите в «Юбилейный», деньги получены!
Я так была потрясена, что даже не поняла, что надо радоваться.
–А почему так быстро? – пробормотала я.
–Вам не нужны эти деньги? – с едва заметным смехом спросила дама из кассы.
–Нет, то есть, нужны, страшно нужны! – лихорадочно заговорила я, – А как же их так быстро удалось получить?
–Ну… – удивленно протянула моя собеседница, – Так оперативно все организатор проделал! Видно, порядочный этот Крис Линсе…
Ей было нелегко произносить фамилию кумира, поэтому я пришла ей на помощь.
–Ну, вот! – продолжила дама, – Уважает, наверное, своих фанатов? Вот и постарался все поскорее вернуть – там же убийство у гостиницы вышло, знаете ведь?
–Да, слышала… – отозвалась я, но не захотела хвастаться перед говорливой собеседницей, что я в статусе свидетеля.
–Вот, видно, чувство вины у него, что ли? – продолжала дама, – Я помню, концерт хора знаменитого отменили, так еле-еле к концу третьего месяца деньги пришли… Ой, все, пока!
Она отсоединилась, попрощавшись со мной, как с давней приятельницей. Видимо, кто-то уже подошел к окошку кассы, чтобы получить те же самые злополучные деньги!
Крис снова после мрачного происшествия примерил на себя красивый, благородный ореол. Он предельно заботлив к фанатам! Зачем ему это? Спасибо Крису, конечно… Но что-то тут нечисто!
После домашнего совещания я решилась ехать снова в Санкт-Петербург для возврата денег. И про похороны Павла – не удержалась и тоже рассказала родителям. Правда, не стала излагать свои домыслы насчет того, что убитый был личностью, несколько непонятной касательно честности его карьеры.
