Форгс. Портрет из гвоздей

– За Питера Пэна! – улыбнувшись, подняла бокал с Коллой Нетт.

– За Пэна! – подняли бокалы все остальные.

      На этот раз ребята снова предпочли машину Аны общественному транспорту. Николас сел за руль, Анабель умостилась рядом, а Нетти и Рей плюхнулись на заднее сидение. Ребята, колеся по Форгсу, уже были почти у цели, у бывшего дома семьи Бейкеров. Чем ближе они подъезжали, тем взволнованней становилась Анабель. Но Николас, да и Нетт, и Рей, подбадривали ее коронной фразой: «Главное, что мы вместе». От этих слов Ане действительно становилось легче. Она же в кругу своих, любимого парня и лучших друзей, чего ей бояться, к чему лишнее волнение и глупые предрассудки?

– Чтоб я хоть раз оказалась с тобой рядом! – воскликнула замученная Реем Нетт, но через секунду уже рассмеялась. – Что?.. – пытаясь расслышать слова, которые Моррис шептал ей на ухо, переспросила девушка. – А…

– Только ты имеешь на это право, – негромко сказал Рей, стараясь, чтоб его слова были услышаны только Нетт, и надел свой браслет в виде красной ниточки с подвесками из серебра на запястье Коллинз. – Отныне и навсегда ты моя жена.

– Даже не надейся на поцелуй, скрепляющий узы брака, – ответила Данетт, мило улыбнувшись.

– Ну, понятно, ты на такие мелочи не размениваться, сразу махнем на медовый месяц.

      Вся эта сцена проходила в довольно милой позе. Они полулежали, закинув ноги на спинки передних сидений и, облокотившись друг на друга, примеряли браслет. Ана и Ник переглядывались.

– Они ведут себя, как любовная парочка, хотя сами говорят, что терпеть друг друга не могут. Складывается впечатление, что это они встречаются, а не мы, – негромко сказала Анабель Николасу. Благо громко играла музыка, поэтому ее слова отчетливо не долетали до заднего сидения.

– Хорошо же, что они поладили, и Нетт смогла привыкнуть к шуткам Рая. Но можно ли говорить о каких-то чувствах? Я знаю Эдриана много лет, и он еще тот эгоист. Друг он хороший, ты сама знаешь, но парень из него никакой. Я не помню ни одного случая, когда Моррис смотрел на девушку никак на ходячую секс-игрушку.

– Ты не можешь знать наверняка, никто не может. Несложно понять, что он закрытый, хотя и делает вид, что доволен жизнью. Как друг он раскрылся тебе, ведь посчитал тебя достойным. Так может, если он встретит достойную девушку, она перестанет быть в его глазах игрушкой?

– Да, ты права, но слабо верится, что это случится в ближайшем будущем. Я не хочу наговорить на Рея или поменять твое мнение о нем в худшую сторону, но я волнуюсь за Нетт также, как волновался бы за Рея, если бы он был на ее месте.

– О чем болтаете? – выглянула между сидений Данетт.

      Через пару минут Николас припарковался возле бывших владений Бейкеров. Осень укутала двор, и пейзаж стал желтее, чем в прошлый раз. Ана была не в восторге от состояния дома. Нынешние хозяева плохо за ним следили. Газон был заросшим, краска на заборе потрескалась и облезла, деревянные ставни хлопали по окнам, и, казалось, никого это не волновало. Анабель, посмотрев на это «великолепие», двузначно цокнула языком и вместе с Ником направилась к дому. Эдриан и Нетт поспешили следом, наконец, перестав о чем-то спорить.

– Так, давайте я пойду сразу в сад, а вы поговорите с хозяевами? Надеюсь, они не решат, что мы сумасшедшие, – распорядилась Ана.

      Ребята разошлись. Анабель направилась прямиком на задний двор, к знакомой яблоне, а Ник, Нетт и Рей, переговариваясь, подошли к входной двери, такой же старой и облупленное, как и забор, и постучали, ибо звонка у этого дома и в помине не было.

      Бейкер покосилась на хилое деревцо и с грустью осознала, что после отъезда ее семьи, до него никому не было дела. Вздохнув, девушка принялась за раскопки, взяв валявшийся неподалеку кусок шифирины. Порывшись в земли, Ана добралась до нужного места. Девушка увидела желанную коробочку из дорогого орехового дерева. Анабель до сих пор оставалось лишь гадать, откуда у Кельвина взялась такая шкатулка, ведь он жил в лесу. Только Ана собралась открыть коробку, как услышала на перебой зовущие ее голоса. Что-то явно случилось, поэтому Бейкер, не раздумывая, помчалась на помощь друзьям, в спешке оставив «клад» под яблоней.

– Что стряслось? – спросила Ана у Николаса, который вышел ей навстречу. Входная дверь в дом была открыта настежь, а Нетт и Рей, по-видимому, находились внутри.

– Не поверишь, – ведя ее в дом, ответил Ник, – мы постучали, но дверь оказалась незапертой. Рей заглянул внутрь, а там, – договаривать Мартину не было смысла. Зайдя в дом, они последовали за Эдрианом на кухню и увидели еще один ужас. Посреди кухни был повешен труп Селены Смит, мамы Элтона Смита.

– Боже мой… – обронила Ана, замерев на месте.

      Анабель огляделась в поисках Данетт, ведь ей однозначно было хуже всех. Но поиски не увенчались успехом, потому как Нетти в доме не было. Как бы не по себе не было Бейкер, ей пришлось отбросить собственные чувства, чтобы сберечь рассудок друзей.

– Так… Вы в порядке? – спросила Ана у парней. – Запах…ужасный, да простит меня Селена. Давайте выйдем.

      Когда ребята оказались во дворе и сделали глоток свежего воздуха, Ник сказал:

– Кажется, она повесилась не сама. Видела, какая на ней порванная одежда?

– Как-то не разглядела. – ответила Анабель. – Бедняжка такая…синяя. Сколько дней она там провисела? – спросила Бейкер.

– Дня три, – прикинул Николас.

– Надо найти Нетти и позвонить в полицию, – распорядилась Ана. – Я за Нетт.

– О, нет, только не Роберт, – простонал Мартин.

– Ник, мы обязаны. Нельзя наступать на одни и те же грабли, – ответила девушка и пошла на поиски подруги.

      Долго искать не пришлось. Данетт сидела в их машине, уставившись в одну точку, и даже не заметила, что Анабель открыла дверь, поэтому никаких попыток к бегству не планировалось. Сев рядом с подругой, она крепко обнял ее. Коллинз выглядела измотанной. За несколько минут она потеряла всю энергию, которой была переполнена, сидя на заднем сидении авто с Эдрианом. Ана видела, что она пытается перебороть свое мягкосердечие, чтобы не устроить истерику, тем самым усложнить друзьям и без того ужасную ситуацию.

– Нетти, успокойся. Я не знаю, за что с миссис Смит случилось такое несчастье, но я обязательно разберусь. Мы разберемся.

– Думаешь, она самоубийца? Сама на это решилась? – сквозь слезы спросила Нетт.

– Очень хочется верить, что к этому не причастен сумасшедший, но мальчики нашли на теле Селены следы борьбы.

– За что он их убивает? Чертовый сумасшедший! Все они были хорошими людьми, очень добрыми, готовыми помочь. Они делала этот мир лучше и уж точно не заслужили подобной участи!

– Вот как раз за это их и убили. Злодеи за зло наоборот уважают, а убивают для собственной выгоды. Успокойся, ты сама твердила мне каждый день о том, что надо быть сильной и смотреть врагу в глаза, показать ему, что мы не боимся. Он за все ответит, клянусь! Не только за то, что пугает меня и убивает невинных людей, но и за то, что причинил боль тебе. Ты для меня самый главный стимул. Не сломайся, чтобы не сломалась я. Только в этом случае сумасшедший проиграет. Да, я не могу до конца понять твою боль, ведь я не была близко знакома ни с кем из убитых, но, если мы отчаемся, дадим сумасшедшему повод думать, что его план осуществляется и никому не удастся ему помешать, мы не сможем отомстить за все принесенные страдания.

– Ты права. Я не дам сумасшедшему думать, что у него есть власть надо мной. Все, что он сделал обернется против него же. Я не смогу спокойно спать, пока сумасшедший не окажется за решеткой, а он обязательно там окажется!

– Вот с таким настроением мы должны встретиться с Робертом. Представлю, в какой он будет ярости, ведь это уже третье преступление, с которым мы так или иначе связаны.

– Не думала, что за всю жизнь придется пережить столько потрясений, а за месяц тем более.

– Надо быть суровее, жестче, иначе это не пережить. Мне тоже совсем нелегко, мне страшно. Но я принимаю эти удары, стиснув зубы, как…

– …борец. Но ты знаешь, какая я. Пусть Рей преподносит анализ моего характера в своей манере, но он прав. Мне пора уже научится видеть и плохое, а не вечно искать хорошее.

– Да, ты мягкая, ранимая. Но это твое преимущество. Ты можешь то, чего бояться другие. Чувствовать. Ни в коем случае не закрывайся из-за шуток Рея и ужаса, который нас окружает. Конечно, тебе стоит быть внимательнее и осторожнее, не разбрасываться своей добротой и любовью на всех, но ни за что не пытайся изменить свою сущность из-за боли. Ее нужно перетерпеть со всей чувствительностью, которая в тебе есть.

– Я смогу это вынести. Идем к дому, нужно закончить начатое, сидя здесь городу не поможешь.

      Полиция уже пару минут, как прибыла. Анабель, обойдя дом с другой стороны, чтобы быть менее заметной, поспешила за «кладом». Какого же было удивление Аны, когда она обнаружила шкатулку распакованной, хотя девушка могла поклясться, что не открывала ее. Но на раздумья времени не было, поэтому, взяв шкатулку, Анабель помчалась на крыльцо дома.

– Полиция уже внутри, только Роберт где-то возится, – сообщила Коллинз.

      Стоило Нетт договорить, как из-за угла вышел мистер Пакенсон. Дав распоряжение подошедшему к нему лейтенанту, он, заложив руки за спину, подошел к ребятам.

– Молодые люди, приятно вас видеть, а точнее вообще неприятно. Какими судьбами? Что забыли в этом доме? – проскрипел Роберт.

– Может вам стоит интересоваться судьбами горожан? – передразнил полицейского Эдриан, пародируя его тон и выражение лица. – Такая слаженная работа в полиции. Бедная женщина висела в этом доме не один день, а об этом даже никто не знал!

      Пока Рей препирался с Робертом, Данетт внимательно осматривала Пакенсона с ног до головы и заметила, что Анабель занимается тем же. Роберт выглядел, мягко говоря, неопрятно. Нетти незаметно толкнула Ану в бок, та в ответ кивнула. Обе согласились, что странно видеть полицейского в ботинках, на которые прилипли комья грязи. На форме кое-где виднелись сухие травинки, застрявшие между материей.

      Перепалка между полицейским и Реем, в которую скоро вступил Ник, привела к тому, что, шмыгая носом от безудержного гнева, стуча каблуками, Роберт пошел в дом. Ребята продолжили сидеть на крыльце, выдохнув после напряженного разговора.

– Не думал, что мы так быстро от него отделаемся, – сказал Николас.

– Заметили, какой он грязный? – понизив голос, спросила Нетти.

– Может, бегал за преступником? – усмехнувшись, предположил Эдриан.

      Спустя примерно полчаса подъехала «Скорая помощь» и труп Селены увезли в черном мешке. Тогда Роберт снова обратился к ребятам. Он несколько минут расхаживал по кухне, томно вздыхая и двузначно щурясь, чтобы довести терпение ребят до крайности.

– Мои люди навели справки, – протянул Роберт, проведя пальцем по пыльной крышке пианино. – Выяснилось, что в этом доме жили вы, Анабель.

– И что? Мы жили здесь много лет назад, но продали дом и переехали.

– Как вы тут оказались? – сощурился полицейский.

– Мы катались по городу, машина заглохла, и мы решили попросить помощь, зашли в дом, а тут такое, – ровным голосов ответил Рей.

– Какое неловкое совпадение! Машина изволила сломаться прямо перед домом детства Аны, да еще вы пришли просить помощи у несуществующих хозяев, которые погибли три года назад в поезде, сошедшем с рельс. А тут вдруг раз! – еще один труп самоубийцы.

– Хорош профессионал! – закатил глаза Ник. – Уважаемый, мистер Пакенсон, не смутил ли вас внешний вид миссис Смит? Или, быть может, перед самоубийством она поиграла в чехарду и неловко упала? Набила синяков и царапин, порвала платье, а потом на тот свет?

– Хватит указывать мне. Я слежу за законом, сколько себя помню. Рано или поздно мы за все поквитаемся. А пока мой вердикт таков: Селена Смит покончила жизнь самоубийством, в связи со смертью родного сына Элтона Смита. Это мое последнее слово, – круто развернувшись на каблуках, Роберт затопал к машине. Открывая калитку, полицейский задержался, прислушавшись.

– …надо разобраться в чем тут дело. Явно миссис Смит не самоубийца, – услышал он отрывок из реплики Данетт.

      Лицо полицейского моментально преобразилась, в глазах погас яростный огонек, с лица слезла злорадная усмешка. Он, сострадательно вздохнув, покачал головой, после чего покинул двор, укатив в участок.

      Ребята поехали обратно, бурно обсуждая случившееся. Попытки логически поразмыслить над поступками сумасшедшего, остались всего лишь попытками, ведь невозможно найти логику в том, что ее не имеет. Казалось, что убийца просто хаотично размахивает пистолетом направо и налево, без разбора лишая жизни кого не попадя.

– Ник, поверни влево, давай поедем по более людной дороге, на всякий случай, – сказала Анабель. Она посмотрела в зеркало заднего вида и узрела любопытную картину. Данетт, свернувшись клубочком, положив голову на колени Рею, спила, а Моррис смотрел что-то в телефоне, поглаживая девушку по голове.

      Мартин, следуя описанию Бейкер, повернул влево. Именно на этой улице находилось городское кладбище. Впереди, по обочине трассы, шла девушка с длинными рыжими волосами, запахнувшись в черный кардиган. Ана и Ник переглянулись.

– Кто это?

– Это…Анастейша, кажется,– ответил Николас, подъехав чуть ближе.

– Наверное, опять весь день сидела у могилы Элтона, – выглянув в окно, присоединился к разговору Рей. – Да, точно Диллон.

– Подвезем? Она, наверное, с ума сходит от одиночества, – спросил Ник.

– Анастейша сама виновата. Будучи под покровительством Элтона, она совершенно не заботилась о том, чтобы не обижать и не унижать людей. А сейчас, видите ли, бедняжке одиноко! Конечно, отворачивать от себя людей все горазды, а признаться в собственном проигрыши могут только действительно смелые люди, а она им не является, – выпалила Анабель.

– Чего ты так завелась? Да, она смотрела на всех свысока, но, тем не менее, никому жизнь не испортила и правда любила Эла, что доказывает, она не бесчувственная, – поддержала парней Данетт, проснувшись от их громких возгласов, встав с колен Эдриана.

– Я просто не переношу ее на дух, – вздохнула Ана, понимая, что сторона «за» Анастейшу куда больше, чем «против».

– Да ладно тебе. Стей даже совсем неплохая, я общался с ней как-то раньше, – ответил Моррис.

– Стей. Звучит, как имя какого-то солдата – янки, – процедила сквозь зубы Анабель, скрестив на груди руки.

      Мартин остановил автомобиль рядом с Анастейшей, не гася мотор, и она предстала перед ребятами бледной, усталой девушка с самыми печальными глазами. Весь ее вид явно был хуже, чем обычно. Это доказывало не только отсутствие макияжа, но и потухший огонь в глазах, усталость и безразличие ко всему. Прежняя ухмылка, яркость, дерзость – все пропало бесследно, превратив девушку в человека, потерявшего часть себя. Анастейша не выразила никаких эмоций, когда машина притормозила рядом с ней. Стей безмолвно остановилась, глядя на ребят, которые бессовестно ее разглядывали, удивляясь ее состоянию полному безжизненности. Анастейша смотрела пустым взором на Ника, Рея, Нетт, лишь взглянув на Анабель, что-то в ее лице на миг прояснилось.

– Хочешь поехать с нами? Мы подвезем тебя до дома, – вежливо улыбнувшись, предложил Ник.

– Что? – удивленно переспросила Стей. – Я могу сама…

– Да, брось! Нам не убудет, а тебе не придется топать пешком, – добавила Данетт.

– Я не думаю, что это хорошая идея.

– Садись уже, пока предлагаем, – как бы невзначай бросила Анабель пренебрежительным тоном, не отрываясь от своего дела – переключение песен на магнитофоне.

      Анастейша посмотрела на Бейкер пытливым взглядом и, подумав секунду, села в авто рядом с Нетти и Реем. В машине, в кругу ребят, Стей немного преобразилась, заговорила, блеск в глазах прояснился, но совсем чуть-чуть. Оправиться после смерти Элтона ей не давало по-большому счету одиночество, поэтому разговоры с ребятами действовали на нее, как обезболивающее. Одиночество вообще сложная штука. Человек по своей природе катастрофически нуждается в общении и поддержке.

– Поэтому я ушла из команды чирлидерш. Сломать спину не входило в мои планы, хотя, знаете ли, в связи с последними событиями, как-то перестаешь ценить жизнь… – грустно сказала Стей.

– Эй, не говори так! Смерть друга это ужасно, очень ужасно, но, тем не менее, нужно брать себя в руки, жить дальше, – ответила Данетт, прокручивая в голове все те мучения, которые ей довелось самой пережить после смерти Эла.

– Вы меня извините за мое поведение. Я многого не понимала, привыкла быть «английской королевой». Жизнь слишком помотала меня, я разучилась быть человеком. Простите, – сказала Стей. – Вам, как и всем могло показаться, что моя жизнь лучше не бывает, что я веду себя так, потому что наглая и избалованная, но все куда сложнее. Единственное мое оправдание: я выбрала неверную тактику, когда хотела скрыть от чужих глаз навалившиеся проблемы.

      Все посмотрели на Анастейшу с умилением и состраданием. Все, кроме Анабель. Она только закатила глаза и, хмыкнув, сказала:

– Сыгранно на троечку, мне не понравилось. В следующий раз постарайся лучше.

      Сначала Ник и Ана развезли Нетти, Стей и Рея по домам, а потом поехали к Бейкер. Родители Анабель с головой ушли в работу, пытаясь разрешить проблемы, которые создали Моррис и Мартины, поэтому, добравшись до дома, нашей парочке пришлось самостоятельно обеспечивать себя обедом. Ана, стоя у кухонной плиты, готовила кукурузную кашу с креветками и рукколой, а Николас накрывал на стол.

– Пахнет вкусно, – беря свою порцию, похвалил девушку Мартин.

– Спасибо, – поблагодарила Анабель, поцеловав Ника. Она села напротив него и принялась за еду.

– Где «сокровище», за которым мы ездили?

– В комнате лежит. Я вообще про него забыла. Сейчас, – ответила Ана. Девушка быстро поднялась на второй этаж и вернулась уже со шкатулкой.

      Бейкер, сев за стол, открыла небольшую деревянную коробочку, предварительно вытерев ее от пыли и грязи. Внутри лежали две фигуры в виде человечков, сделанные из соломы и разноцветных ленточек. Ана сразу вспомнила, как Кельвин подарил их ей в знак дружбы. Они считали, что это маленькие Вин и Ана, и пока вместе игрушки, вместе и они. Бейкер прижала человечков к груди. Оказалось не так просто смириться с тем, что ее друга больше нет в живых. Девушка с еще большей болью представила какого Данетт, друг которой не просто погиб много лет назад, а умер на ее глазах.

– Все хорошо, – сказал Мартин утвердительно.

– Да, – ответила Ана, смахнув слезинку со щеки. Закрывая коробку, она машинально заглянула в нее и увидела подозрительно белоснежный лист бумаги. Откуда он мог там взяться, да еще идеальный, без единого желтого пятнышка? Будто шкатулка вовсе не пролежала в земле столько лет.

– Что там? – насторожился Ник, взглянув на выражение лица девушки.

– Тут записка, кажется, – ответила Бейкер, разворачивая листок.

– От кого?

– Откуда я… от сумасшедшего? – пробежав взглядом по бумажке, ответила Анабель, сжавшись внутри в маленький комочек.

– Хочешь, я сам прочту?

– Нет, все нормально. «Как дела, Ана Бейкер? Наверное, вы по мне соскучились? Так я не дремлю и, конечно, не покидаю вас. В качестве доказательства примите небольшой презент в виде повешенной Селены Смит». Значит, миссис Смит действительно убили, что неудивительно. Так… что-то написано еще, мелким шрифтом… Анастейша Диллон, – прочитала Ана. – Что Анастейша? Не понимаю.

– Может это не имеет отношения к посланию сумасшедшего? – нахмурился Мартин.

– Так или иначе, убийца знает Стей, и она как-то связана с ним, не зависимо от того, хотел этот псих что-то сказать нам или случайно оставил эту строчку.

– Становится все страннее. Как его понять? Зачем он убивает никак не связанных с тобой людей, делает так, чтобы ты находила эти трупы первая, а потом присылает какой-то бред?

– Узнать бы кто он. Это был бы настоящий подарок судьбы.

Вдруг телефон Николаса, лежащий на столе, завибрировал. Оба бросили на него взгляд. Анабель помрачнела, нахмурив брови. Пришло уведомление из общей беседы ребят: «Данетт Коллинз добавила Анастейшу Диллон». Схватив телефон без спроса, Бейкер зашла в беседу и выяснила, что Стей приглашена с ними на прогулку.

– Черт! Я никуда не пойду, даже не уговаривай, – сказала Анабель. – Эта очередная глупая попытка вытащить Диллон из воображаемой депрессии кончится плохо.

***

      К особняку Мартинов подъехала машина, «Maybach Exelero». Шикарный, серебристый автомобиль, один из самых дорогих в мире, стоит заметить. Легко догадаться, что ее владелец был человек очень хорошего достатка. Хозяин миллионов вышел из машины и оказался безобразно толстым, краснолицым мужчиной лет семидесяти. На его шарообразное тело было натянуто подобие шелковой туники, которая пестрела всеми цветами, что есть на свете, и в такие же яркие шаровары. Сверху он накинул, выходя из машины, огромную шаль в клетку, очень напоминающую плед. В таком одеянии он был похож на индийского слона. Гладко выбритый подбородок лоснился так же, как и лысина, обрамленная остатками черных волос. Маленькие глаза хозяина не сулили ничего доброго. Злые глазки-буравчики, способные заставить бояться его, даже самого демона. Гость без лишней помощи вошел сначала во двор дома Мартином, затем, открыв входную дверь своим ключом, как к себе домой, в особняк.

– Кристофер, где тебя носят? Я и так зол! И нет бы с порога встретить отца, так ты, бессовестный, где-то задерживаешься! – отчеканил гость, стоя в холле, пытаясь отдышаться после подъема по ступенькам.

– Папа, только не нервничай! – взмолился Крис, бегом спускаясь по широкой лестнице. – Все под контролем, я отстрою ферму заново, – сказал он, подойдя к отцу и суетливо запрыгав около него.

– Отстроят они! – закатил глаза мужчина, скривившись, как от зубной боли. Он отдал сыну шаль и надменной походкой прошествовал в гостиную, сев в удобное кресло. – Где Мелани? – сурово спросил отец. – А, дорогуша… – удовлетворенно кивнул он, увидев миссис Мартин.

– Мистер Мартин, я…мы…– запричитала женщина, перевода взгляд с мужа на свекра и обратно. Супруги боялись новоприбывшего, и ни вульгарный наряд Мелани, ни респектабельный вид Криса не могли скрыть это. – Чаю?

– Коньяку бы… Да постарше. Ну-с, дорогая моя, помнишь, я поручил следить тебя за моими девочками? Холить и лелеять моих красоток? – начал отец, закурив сигару, с насмешкой наблюдая за тем, как миссис Мартин бегает по комнате, готовя ему коньяк.

– Да, да, понимаете… – лепетала Мелани.

– А теперь мои девочки мертвые, – перебил ее гость. – И кому, спрашивается, я доверил своих куколок? Где они теперь? Ах да! Сгорели дотла, обратились в пепел. Бедные деточки. Разве они не заслужили лучше участи? Милые принцессы, вившиеся вокруг моих ног, сделавшие фамилию Мартин одну из самых говорящих в Форгсе. А теперь придется просить милостыню у мистера Морриса! Больше ведь делать нечего!– мужчина дьявольски расхохотался. – Хотя, – добавил он, возведя указательный палец в воздух, – часть семейства уже побирается у него. Не так ли? Сынишка хорошо устроился под крылышком Джека. Умный ход. Зачем оставаться с неумехами – родителями, которые плантацию с толком взорвать не могут, если можно перейти на сторону того, кто действует смело и безрассудно? Да, Джек погубил моих ласточек, но он оказался намного храбрее тебя, Крис, моего родного сына. Обидно, однако.

– Джека надо посадить за решетку! Ты ведь приехал, чтобы помочь нам? Скажи, что да! Иначе зачем бы ты проделал весь этот путь через полмира? – хитро улыбнулся Кристофер, плеснув себе коньяку и сев напротив отца за стол. Мелани покорно встала рядом с мужем, скрестив на груди руки.

– Откуда такая уверенность? Может, я приехал все отнять у неуклюжего сына? Послал же Бог, такое счастье! – кисло ухмыльнувшись, мистер Мартин отхлебнул из своего стакана.

– Во-первых, у тебя итак много дел, а мы неплохие партнеры. А, во-вторых, ты же не бросишь своего сына на произвол судьбы? – спросил Крис, посмеявшись, выпив коньяк залпом. Алкоголь помогал ему стать храбрее.

– Да, то-то и оно, – кивнул Бенджамин. – Партнеры вы хорошие, но кое-кто перебежал нам дорогу. Надо наказать убийцу, верно? Пока он на свободе мы не можем продолжать бизнес. Вдруг он решит нанести нам еще больший урон?