Полная версия:
Мужем будешь? Настя против всех
– Соберись, тряпка! – Стукнула себя ладонью по щеке и приняла вызов: – Чем обязана, Станислав Сергеевич? Заявление подписали?
– Анастасия Викторовна, – голос босса звучал напряженно, – тут такое дело…
Он говорил медленно и так тщательно подбирал слова, что Стейш подумала: уж не стоит ли над ним Шведов с пистолетом.
– Я не могу вас уволить. Вы наш хоть и не главный, но заслуженный тренер. Вас очень уважают спортсмены и начальство, – закашлялся, – ценит. Мы подумали, всё обсудили и хотели бы сделать вам интересное предложение.
Умение говорить долго и ни о чем – талант, которого не было у Стейш, зато Малкину он достался в тройном размере. Бесило неимоверно, поэтому сдержать сарказм не удалось:
– А по телефону его сделать нельзя? Или оно незаконное и вы боитесь прослушки?
– Есть нюансы.
– Ну раз нюансы, тогда ладно.
Она с трудом сдержала смешок. Ох уж ей эти нюансы! Один только что вместе с ними в оливье нырнул, теперь новый самовыдвиженец.
Стейш уселась на подоконник и, вытащив из-под подушки блокнот с ручкой, педантично записала время встречи. Она и без звонка собиралась завтра съездить к Дворцу спорта – забрать машину и вещи из шкафчика. Почему бы не зайти на разговор?
Вряд ли Малкин сможет предложить ей что-то по-настоящему интересное или непристойное, как один небезызвестный «пингвин» ее подруге Саше[4]. Законный брак с боссом вместо продвижения по службе? Стейш бы клюв за такое отбила, а Сашка чуть замуж не вышла. Хорошо, что у подруги есть боевая дочь, которая отпугнет от матери кого хочешь, кроме своего педиатра. Неплохой, кстати, мужик. Стойкий и с чувством юмора, далеко пойдет, если Катюша позволит.
Кстати, о наболевшем. А наболевшим значился брат, который должен был отправить подруге результаты экспертизы одной интересной аудиозаписи. Благодаря ей Саша Зимина навсегда выбросит ненужного мужчину из своей жизни.
АнестейшаНеГрей: «Хэй, бро! Ты отправил Сашке письмо счастья?»
Vlad Endgame: «Обижаешь. Отправил, впечатлил по самые уши, получил тонну благодарностей. Дала Сашка маху, конечно…»
АнестейшаНеГрей: «Хорошо, что есть мы! (злодейский смайл)»
Vlad Endgame: «Ты как, систр?»
Влад работал сутками и временами выпадал из жизни на несколько недель, а потом возвращался и с удивлением обнаруживал, что куча всего случилась. Вот и сейчас Стейш пришлось кратко излагать ему все свои злоключения.
АнестейшаНеГрей: «Мама натравила на меня кавказцев. От них я убежала, с мамой поссорилась. Сегодня помирилась. Макнула очередного жениха мордой в салат, поцарапала дорогую тачку, и меня уволили с работы…»
Vlad Endgame: «Все идет своим чередом».
Брат коротко поставил диагноз и дописал свое любимое: «Помощь нужна?»
АнестейшаНеГрей: «Справлюсь. Я же Анастасия, мать моя чокнутая свекровь без зятя, Эндшпиль!»
Vlad Endgame: «Если что, звони. Маме привет! Сашке тоже. Катюхе купи от меня шоколадное мороженое. На удачу».
Стейш несколько минут смотрела на экран смартфона и кусала губы. Не сдержалась и написала в ответном сообщении: «А что передать Музе?» Оставалось лишь нажать «отправить», но в очередной раз не хватило духу.
АнестейшаНеГрей: «Будет сделано. Береги себя, лягушатник[5]!»
Придурок. Идиот. Кретин. Трудоголик. Обожаемый брат. Как это убиралось в одном Владике, она не знала, но кто-то все перечисленное в него затолкал и выгнал из родной страны в гостеприимную Францию. Кто выгнал, было хорошо известно, но лучшая подруга – это святое, на нее нельзя обижаться. А если твоя подруга – Муза Загорская, это еще и невозможно.
Последняя будто что-то почувствовала.
МузаТвоя: «Привет! Тебя сегодня ждать? Или с мамой помирилась?»
АнестейшаНеГрей: «Помирилась, кажется. Не жди».
МузаТвоя: «Что-то случилось?»
АнестейшаНеГрей: «Да. Слишком много всего. Выпьешь со мной кофе?»
МузаТвоя: «Прямо сейчас?»
АнестейшаНеГрей: «Завтра вечером. Часов в семь. Сможешь?»
МузаТвоя: «Конечно. Буду ждать дома!»
«У тебя дома…» – грустно подумала Стейш и поняла, что нет. В квартиру Музы она возвращаться не хочет.
АнестейшаНеГрей: «Нет, в кафе. Скину адрес».
Она сама не знала, зачем ей эта встреча и о чем говорить с Музой. Подруги ничего не знали про Шведова и о том, что случилось после. Но она чувствовала какое-то иррациональное желание поговорить хоть с кем-то близким. Просто о чем-нибудь. Возможно, чтобы забыться и снова почувствовать себя счастливой, а не замерзшей под весенним дождем.
* * *Мерзнуть под дождем пришлось и на следующее утро. Вспоминая незабвенное выражение «Весна покажет, кто где срал», Стейш могла дополнить его следующим: «А дождь к лету смоет!» Выйдя из подъезда, она тоскливо глянула на парковочное место, где сегодня не было ее жигуленка, зато стояла незнакомая красная машина. Или знакомая?
Серый, под цвет неба, зонт медленно опустился. Дождь тут же намочил собранные в конский хвост волосы и лицо, не нагруженное косметикой. А пара самых наглых капель уже скользнула за шиворот объемной толстовки. Да быть не может! Стейш ошарашенно смотрела на слишком знакомую ламборгини с царапиной во весь бок. Вряд ли в городе есть еще одна такая машина…
Оглянулась, но не заметила поблизости ее приметного хозяина.
– Буду думать, что у него здесь бабушка живет, – шепнула себе под нос и, сложив зонт, со всех ног рванула к метро.
Решать проблемы надо по мере их поступления. И быстро бегать, чтобы новые не догнали.
* * *По злосчастной лестнице, ведущей к кабинету Малкина, она поднималась промокшая насквозь, но довольная. Не попалась! Выжала хвостик в пустой приемной, протерла лицо рукавом серой толстовки и трижды постучала в дверь.
– Войдите!
Стоило ей переступить порог, как лицо Колобка просветлело, будто солнце из-за туч вышло. Круглое такое, чуть желтоватое и обрюзгшее, но все-таки солнышко!
– Анастасия Викторовна! Как я рад вас видеть. А вы чуть раньше, чем планировалось. Присаживайтесь. Чай? Кофе? Я сейчас сам сварю.
– Эм-м, – озадаченно протянула Стейш, – а что происходит?
– Ничего! Вы промокли, еще заболеете. Я берегу ценные кадры. Может, кофе с коньяком? Согреетесь.
Тут она растерялась окончательно. За почти семь лет руководства Дворцом спорта этот тип ей и присесть ни разу не предложил, чего уж говорить о кофе и тем более о коньяке? Неужели он так Шведовым дорожит, что готов ковриком ползать у ее ног, лишь бы осталась? Бред. Незаменимых, как водится, нет. Тогда что происходит?
– Кофе! С коньяком! – ответил за нее Малкин и выбежал из кабинета, тщательно прикрыв дверь, словно боялся, что она убежит.
Оставшись одна, Стейш осмотрелась в поисках то ли скрытой камеры, то ли Шведова с дробовиком в углу. Но ничего выдающегося не обнаружила. Кабинет как кабинет: большой заваленный бумагами стол, потертое кожаное кресло с высокой спинкой, шкаф с толстыми папками и пыльный монитор компьютера. Ничего нового. Тогда почему сегодня это место больше похоже не на логово канцелярской крысы, а на мышеловку? Впервые за много лет она заметила решетки на окнах.
К моменту, когда за спиной щелкнул замок и с едва слышным скрипом открылась дверь, Стейш уже потеряла терпение и, оборачиваясь, выпалила:
– Не хочу я ваш кофе! Объясните, что происходит, и я пой… ду.
Конец фразы застрял в горле. Перед внутренним взором промелькнули решетки на окнах и отсутствие запасного выхода из кабинета – бежать некуда, а очень надо. Мышеловка захлопнулась.
– Ну здравствуй, неуловимая незнакомка.
Вкрадчивый баритон щекотнул мочку уха и будто поцеловал кожу за ним, заставив голову закружиться, а колени дрогнуть. Улыбка незнакомца в строгом сером костюме должна была стать контрольным в голову, но Стейш незаметно ущипнула себя за руку и очнулась.
Так просто она не сдастся.
– А вы кто?
– Кто я? Сейчас напомню.
С трудом подавила желание ответить: «Нет, спасибо!» – и прорваться через Малкина на свободу. Она прекрасно помнила, кто это. Красавчик на красной ламборгини и большие неприятности в одном флаконе.
Глава 5
И тут в голове Стейш некстати заиграл саундтрек из популярного романтического фильма, когда герой, весь такой высокий, красивый и элегантный, с загадочной улыбкой подходит к героине, наклоняется и…
– Ознакомьтесь с документами! – потребовал незнакомец и сунул ей в руки увесистую папку.
– Что? С какими документами? Вы кто такой?! – Изображать дурочку, так до конца.
– Вопрос не в том, кто я такой. Вопрос в том, как ты будешь расплачиваться.
И вот тут она без шуток словила флешбэк[6] об одной из мыльных опер, которые так любит смотреть Муза. «Расплачиваться»… Что, неужели предложит натурой? Самой стало смешно. Кого там обычно берут? Невинных симпатичных девочек? Красоток с приличным бюстом? Ну, как минимум того, кто не может за такое сломать нос и спустить с лестницы. С почти двухметровым красавчиком будет сложновато и, как сказала бы Муза в этой ситуации, проще отдаться и получить удовольствие. Вот только Музе такое никто не предложил, да и ей тоже. Пока.
Тем временем мужчина самым наглым образом прошествовал к директорскому креслу, брезгливо провел кончиками пальцев по крупной трещине на обивке, но, видимо, расценив убогость как неизбежное зло, уселся. И кабинет сразу стал похож на элитный офис. Стейш даже показалось, что окна стали чище, а дверь сейчас откроется и войдет секретарша с неприлично длинными ногами и спросит…
– Вам сколько кубиков сахара? – раздался из-за двери голос хозяина кабинета.
– Нам десять минут тишины, пожалуйста. И дверь плотнее закройте! – потребовал нахальный гость.
– Конечно, Илья Васильевич, – пискнул Малкин так, будто только что прищемил дверью самое ценное.
В кабинете повисла тишина. Для Стейш – напряженная, а для загадочного Ильи Васильевича, развалившегося в директорском кресле, – вполне себе расслабляющая. Он смотрел на замершую с папкой в руках женщину так, будто прекрасно знал, что происходит в ее буйной голове. Чуть скривил красивые губы с едва заметными темными следами от кофе в трещинках.
Стоп. Не пялиться на его губы! Это, как говорит Саша Зимина, признак того, что ты хочешь вести личную беседу, а не деловую. Когда хотят говорить серьезно, смотрят куда-то между глаз. Стейш прицелилась, посмотрела и… зря.
Глаза мужчины в сером оказались не в тон костюму и даже не были карими, как описывают в романах и любят снимать в кино. Пронзительный зеленый, яркий весенний – такой цвет глаз подошел бы взлохмаченному мальчишке, карабкающемуся за яблоками в соседский сад, а не состоятельному бизнесмену или кто такой этот Илья Васильевич. Уж точно не местный грузчик.
– Открывай папку! – не выдержав тишины, скомандовал загадочный незнакомец.
Стейш прищурилась и еще раз смело встретилась с зеленым взглядом. Тут-то до нее и дошло. Он издевается. Нагло издевается, играя роль властного мудака, который запугал директора и теперь пытается запугать ее. Нет, ошибки быть не может. Прищур глаз, едва заметные морщинки в уголках. То, что на губах нет улыбки – ерунда. Важно, что зеленые глаза смеются.
Ореол киношного босса вмиг развеялся, как и повисшее в воздухе напряжение. Тряхнула стянутыми в конский хвост волосами и подошла к столу, небрежно швырнув на него папку.
– А словами объяснить – слабо?
– Там с картинками, – ответил мужчина. – Присаживайся.
Скрипнула зубами. Что за тип? Как можно быть таким раздражающим? Вот вроде бы ничего особенного не делает (пока), но бесит своей невозмутимостью и одновременно насмешливостью. Не удержалась и, послушно усаживаясь на стул для посетителей, огрызнулась:
– Я с тобой на «ты» не переходила.
– Переходила.
– Когда?
– Только что.
Перестрелка фразами вышла столь стремительной, что Стейш на мгновение растерялась. Впервые ей встретился мужчина, думающий в ее «ритме». Хорошо хоть не СУДАК, иначе за такую редкую рыбу пришлось бы замуж выходить. А с красавчиками она давно завязала: слишком лощеный, обласканный женским вниманием, самоуверенный. Нет. Отказать по всем фронтам. Таким лучше раз полюбоваться издалека, а потом уйти в нормальную, понятную жизнь.
– Глупо говорить «вы», когда тебе «тыкают». Мы не так близко знакомы, поэтому прошу вас, – сделала ударение на нужном слове, – соблюдать границы.
– Мы знакомы ближе, чем ты думаешь.
Постучал кончиком пальца по злосчастной папке. Последние слова заинтриговали. Что он несет? Близко знакомились их машины, а вот они точно никогда не пересекались, такой экземпляр она бы запомнила.
Сдалась и открыла папку. Разговаривать с ним невозможно, так пусть документы скажут, что этот тип хочет в обмен на ее права: ведь за побег с места ДТП их точно отберут. Открыла и зависла на первой же странице. И правда, с картинками.
Подробный отчет о повреждениях злосчастной машины, фото царапины и самой Стейш: вот она выглядывает, смотрит на царапину и сматывается. Всё в красках. Но это было не самым ужасным…
– Сколько?! За одну царапину?!
Она с ужасом смотрела на увесистую шестизначную сумму. Обиделся, что убежала с места ДТП? Допустим. Хотел найти, поиздеваться и отомстить? Получилось. Но зачем же вгонять в многолетний кредит скромную владелицу «жигулей»?! Это уже не смешно!
– Не за царапину, – скрупулезно уточнил зеленоглазый засранец и принялся перечислять, загибая пальцы: – Грунтовка, краска уникального цвета «кровь девственницы», которая производится на единственном в мире заводе в…
– Трансильвании? – Стейш не удержалась от шутки о родине графа Дракулы.
– На юге Румынии, – поправил Илья Васильевич, но уголки его губ дрогнули, а глаза вновь заискрились весельем.
Стейш кипела. Да он просто развлекается за ее счет! Притом, что бы она ни делала – ему весело! А если нос разбить? Тоже смеяться будет? Еще раз глянула на папку с очень круглой суммой и доказательствами своей вины. Нет уж, сейчас лучше не усугублять. Судя по ехидной роже, он еще не закончил.
– Дальше. Сложная покраска, полировка. Ну и, конечно, твои права. Ты же не хочешь, чтобы я обратился в полицию? Если хочешь, готов скинуть тысяч тридцать и поедем в суд. – Он выдержал небольшую паузу и добавил: – Но учти, что это не последняя страница.
– Да что там еще? – Стейш перевернула лист с веселыми картинками и увидела еще более веселые. – Мобильник? А при чем здесь…
– Там еще третья страница. – Сидящий напротив мужчина был безжалостен.
– Компенсация морального ущерба?!
– Думал вписать причинение вреда здоровью, – во все тридцать два улыбнулся Илья Васильевич и картинно стукнул пальцем по зубу, – но коронка не вылетела. Поэтому решил простить.
Хотела возмутиться, что этот гад решил повесить на нее вину за все свои злоключения, но в голове сложились два и два. Вот почему он показался ей смутно знакомым! Вот почему вспомнился звук падающего мобильника! Захотелось швырнуть папку мстительному негодяю в лицо и дать деру. Не потому, что денег нет, а потому что стыдно. Наброситься с поцелуями на первого попавшегося мужика… Чем она думала?
С надеждой глянула на выход, но за дверью маячила тень Малкина. Со всех сторон обложили. Даже не так: заманили в мышеловку и захлопнули дверцу, оставив мышку Анастасию один на один с кровожадным зеленоглазым котом.
– Нет там никакой коронки, – брякнула первое, что пришло в голову.
– А вот если бы была, точно бы вылетела!
– Признайте уже, что вы ненормальный. Какое отношение я имею к вашим зубам?!
«Главное – не признаваться!» – вспомнила любимую папину заповедь. Иногда это даже прокатывало. Но, кажется, не в этот раз. Ладно, выбить коронку, которой нет, она могла. Но за воображаемые травмы она готова платить только воображаемыми деньгами. Нарвать ему подорожника?
– Какое отношение вы имеете к моим зубам? Непосредственное. Вы вероломно на них напали и чуть не выбили. И можете не притворяться. По щекам вижу, что вы всё вспомнили.
– Что?!
Только сейчас она осознала, что щеки горят. Покраснела? Серьезно? Ну напала на проходящего мимо мужика, с кем не бывает. Правда? Сам встал посреди дороги, ни пройти ни проехать.
От дальнейшего позора спас телефонный звонок и стремительный переход собеседника от веселящегося засранца к засранцу властному.
– Да чтоб тебя, – ругнулся мужчина, принимая вызов. – Нет. Делайте, как я сказал. Нет, никто никуда не сольется. Либо поставка будет на наших условиях, либо ее не будет вообще. Да!
В трубке зашумел чей-то обеспокоенный голос.
– Нет. Троицкий может засунуть этот компромисс себе в задницу. Вот как только он встанет во главе холдинга, так сразу его и начнете слушать. А пока всем рулю я, делайте так, как я сказал. Вопросы? Заявление на увольнение? Вот и ладно. Чтобы через час у меня на почте был подписанный договор. Если нет – значит мы не договорились.
Отключил вызов и широко улыбнулся, разгоняя начальственный флер.
– Ну что, продолжим наши переговоры? Вижу, ты поняла, в какой ситуации оказалась. У нас есть три варианта. Первый: ты выплачиваешь мне всю сумму. Второй: мы встречаемся в суде, ты лишаешься прав, а после выплачиваешь мне и эти деньги, и судебные издержки. Третий, – он выдержал драматичную паузу, – три свидания.
Последнее – как обухом по голове. Три свидания? С ним? Ему что, так сложно найти девушку?! Еще раз окинула мужчину оценивающим взглядом. Черты лица как у модели на обложке журнала, пронзительный зеленый взгляд, широкие плечи и, без сомнения, спортивное тело. Сразу же додумала: куча денег, есть влияние и врожденное обаяние. Такому мужчине стоит поманить пальцем – любая согласится. Остается лишь один вопрос: она-то ему зачем?
– Хватит паясничать, – выдохнула устало. – Что тебе нужно? Вряд ли три свидания со мной компенсируют все затраты.
– Еще как компенсируют.
Улыбнулся, и впервые в жизни Стейш почувствовала, как это – когда раздевают взглядом. Не деликатно и соблазнительно, медленно стягивая по одной вещи, а рваными быстрыми движениями: вытряхивая из безразмерной толстовки, разрывая футболку и… лифчик под таким взглядом с тихим щелчком лопается сам, даже если он трикотажный спортивный топ.
Он что, и правда решил ее купить? Три свидания с продолжением?! Она что, похожа на элитную эскортницу, которая за приличную сумму разрешает все и даже больше?! Злость накрыла с головой, стирая остатки приличий. Да что он себе позволяет! Красивый, сильный и богатый, значит, все можно? Хрена с два! Анастасия Эндшпиль не продается!
– Знаешь что? Иди к черту! – рявкнула и, вскочив, сунула папку под мышку. – Дай мне месяц, я выплачу тебе все до копейки. И, – пылая от гнева, не удержалась: – делая такие предложения девушкам, ты унижаешь в первую очередь себя!
– Браво! – Он дважды хлопнул в ладоши и поднялся. – Ты идеально мне подходишь.
– Что?!
Стейш в сотый раз за разговор ощутила острое желание свалить куда подальше, потому что от общества загадочного Ильи Васильевича у нее начинал закипать мозг. Он то играл роль властного ублюдка и раздевал взглядом, то становился дельцом и рычал в мобильник, то казался затеявшим шалость мальчишкой – и все это за пятнадцать долбаных минут.
– Три свидания отменяются. Работай на меня. Два месяца – и долг списан.
– Кем? – Стейш растерялась окончательно.
– Телохранителем.
Он протянул ей стального цвета визитку с надписью «Илья Серов. Исполнительный директор холдинга Креспо».
«Как тесен мир!» – промелькнуло в голове Стейш.
Ее подруга Саша больше пяти лет успешно работала в одном из подразделений холдинга и даже чуть не вошла в топ-менеджмент. Если там все такие сумасшедшие, то подруге крупно повезло, что повышение сорвалось. Да и ей самой определенно стоит держаться подальше.
– Знаешь что, Илья Серов? Иди на хрен. Я лучше почку продам!
Развернулась и хотела картинно выйти из кабинета, громко хлопнув дверью, но со всей дури влетела в Малкина с двумя стаканчиками кофе. Горячий напиток мгновенно оказался на ее сжимающей папку руке, на толстовке и потертом коричневом костюме бывшего босса.
– Чтоб вас всех! – еще раз выругалась и, едва не сбив с ног директора Дворца спорта, рванула вниз по лестнице. Подальше от этого безумия.
– Стой, чокнутая! – со смехом донеслось в спину.
Двое сбежали, а директор так и остался обтекать, сжимая обожженными пальцами два бумажных стаканчика с последними каплями отвратительно пахнущего кофе.
– Эта молодежь сведет меня с ума! Уволюсь и уеду в Комарово, лещей ловить! – крикнул он в пустоту кабинета.
* * *– Подожди, ненормальная!
Серов догнал ее в самом конце лестницы и, с удивительной для такого массивного мужчины ловкостью перемахнув сразу три ступеньки, преградил путь.
– Ну прости. Неудачно пошутил. Мне и правда нужен телохранитель.
– Есть компании, которые подберут для тебя профессионала. Я этим не занимаюсь.
Шагнула в сторону, пытаясь обойти исполнительного директора холдинга Креспо, но он тут же повторил ее маневр. Да что за ерунда?!
– Ты мне подходишь.
– А ты мне нет, – зло огрызнулась она и метнулась в противоположную сторону. Опять не успела.
– Ошибаешься. Я идеальный вариант. Тебя не уволят с работы, избавишься от долгов, и если все пройдет хорошо, даже премию выпишу.
Не успела еще раз задуматься над таким выгодным предложением, как в коридоре открылась одна из дверей и оттуда дружной толпой высыпали ее любимые миньоны – они же будущие чемпионы – под предводительством вездесущего Антипова.
– Парни, давайте быстрее! Пока Малкин не уехал. Если все надавим, нам вернут нашу госпо…
Увидел и осекся. Перевел удивленный взгляд со Стейш на преграждающего ей путь мужчину.
– Анастасия Викторовна, у вас проблемы?! Помочь? – Голос парня звучал напряженно. Ого, кажется, кто-то в этом помещении в шаге от сломанного носа.
Стейш чуть не пустила слезу умиления, когда «мальчики» как по команде поспешили к дверям, намереваясь оторвать от нее нахала и (без сомнения) превратить его в фарш. Ее обидчик меж тем медленно обернулся и улыбнулся от уха до уха:
– Ого, Анастасия Викторовна, сколько у вас защитников. Интересно, почему тогда от назойливых женихов вас спасаю я, а не эти бравые парни?
Шесть пар глаз уставились на нее, будто впервые увидели. Ну Серов! Не хватало еще, чтобы все были в курсе ее личной жизни. Слухи про них со Шведовым уже всколыхнули болото Дворца спорта, не хватало еще отчитываться перед парнями по поводу каждого сумасшедшего, кто хочет взять ее замуж.
Хватит. Надоело. Пора прекращать этот цирк. Набрала в легкие побольше воздуха и рявкнула:
– А ну замолкли все!
Серов чуть не подпрыгнул, а опытные борцы тут же втянули головы в плечи и замерли, даже у прожженного Антипова дернулся правый глаз.
– Значит, так. Вы, – грозно зыркнула на «мальчиков», – отдыхать. Сегодня у вас выходной, и я решительно не понимаю, что вы здесь забыли. Завтра в семь утра тренировка! По домам! А ты, – нарочно подчеркнула обращение, – пришли мне номер своего счета. Работать на самовлюбленного засранца, который считает нормальным издеваться над людьми, я не стану! Ищи другую идиотку.
Воспользовавшись тем, что ранее преграждавший путь Серов отошел в сторону, гордо прошествовала мимо и устремилась к выходу. Спиной чувствовала колючие мужские взгляды. Знала, что в эту минуту у всех к ней куча вопросов. Отвечать? Пусть помучаются и для начала наделают глупостей. Иначе для чего в этом мире существуют мужчины?
Хмыкнула. Прижала к груди папку и, улыбнувшись своему помятому ситуацией отражению в зеркальной стене фойе, вышла из Дворца спорта. Только устроившись на потертом сиденье любимых «жигулей», она осознала, что у нее предательски дрожат руки, а сердце в груди бьется как сумасшедшее. Этому Серову удалось вывести ее из себя. Талантливый гад.
– Не буду я на тебя работать. Ни-ко-гда! – произнесла четко, отгоняя призрак не случившегося работодателя.
Кажется, успешно. Вот только, паркуя свою «ласточку» рядом с домом, Стейш не могла избавиться от мысли, что на нее по-прежнему пристально смотрят яркие зеленые глаза.
Всего через несколько часов она убедилась в том, что это не мания преследования. Это предчувствие!
Всё началось с телефонного звонка.
Глава 6
Илья СеровИлья Серов никогда не садился пьяным за руль, несмотря на то, что самый главный человек в ГИБДД лично обещал ему разрулить любую проблему. Особенно если в обмен на любезность Серов женится на его дочери. На любой. Из трех.
К несчастью для облеченного властью родителя, у Ильи уже были собственные три сестры. Такие, что нервов не напасешься, и он не горел желанием влезать в новые «сестринские отношения». Хватало своих.
