Баллада падшего рыцаря

– А почему у нашей семьи Тасо нет фамильного кинжала? Это все из-за того, что мы не первые короли? – барон услышал голос короля.

– Именно. Даже Гурвады не имели этот клинок. Тех, кто дал клятву, еще на заре нового культа осталось совсем немного, – с присущей серьезностью, которая характерна лишь ему одному, сказал Вогорт.

Впрочем, его тон оставался с долей миролюбия, как у терпеливого наставника, который объясняет нерадивому ученику простые истины. Когда же в комнату вошел барон, всякая мягкость во взгляде герцога исчезла. Вогорт положил руку на сидящего на стуле Бальфрита – короля Эмарака, хотя сам он предпочел стоять рядом. Сам же короля крутил в руках какую-то книгу, связанную с историей мира. Герцог напряженно молчал и мрачно смотрел Баэлату прямо в глаза. Бальфрит обернулся на дядю, потом на барона.

– Дядь, а что он тут делает? – задал несколько глупый вопрос король.

– Я пришел сюда по делу графа Тирбриса эар Фанбруца. Я смог освободить их владения от засевших рядом с ними бандитов, однако сам граф мертв. Его убили. Я найду этого убийцу. Дайте мне только время… – барон на миг смолк: он не знал, как найдет истинного убийцу, однако был полон решимости это сделать.

В этот миг в разговор вступил Вогорт:

– А вот я слышал, что графа убил именно ты. При этом запугав остальное его семейство.

– Что? Это чушь. Того, кто убил графа, расстреляла стража, однако у него был наниматель. Именно его я и намерен как-то найти.

Герцог опустил руку и убрал ее за спину. А после убрал за спину и вторую.

– Может и нет. Я помню, что стало с Банпо, – Вогорт отвернулся, обернувшись к своему племяннику.

– А кто их распространяет? Может, это выгодно истинному убийце?

– Об этом поговаривают много разных аристократов. Предлагаешь из-за слухов их осудить? Нет. Однако ты действительно убил Банпо. Так что в глазах других слухи о том, что и графа мог убить ты, вполне похожи на правду.

– Но вы сами-то в это верите, Вогорт?

Герцог промолчал. Это означало все самое худшее: похоже, он и правда в это может верить. Однако Вогорт все же сказал что-то более воодушевляющее:

– Я думаю. Правда это или нет, твой проступок сильно развязывает руки всем, кто желает тебе смерти. И надо заметить, в этом есть своя справедливость. Уже множество поколений у нас есть правило не вступать в военные конфликты между аристократами. Постоянными войнами между собой мы лишь ослабляем себя же, тогда как два соседних королевства не дремлют. Твой же проступок все осложняет. Впрочем, у меня есть для тебя новая задача. Валунды давно не отвечают на мои письма. Я подозреваю, что у них какие-то проблемы, и кто-то должен это выяснить. Тем более, что я не давал тебе приказ возвращаться. Меня сильно настораживает твое самовольство. К тому же тебе лучше лишний раз не появляться во дворце. Как и на глазах других аристократов. Пока я не выясню правду.

– Но я же вам все рассказал…

– Мое дело – беспристрастно найти виновного в сложившейся ситуации, – оборвал речь барона Вогорт. – Теперь можешь идти.

Баэлат немного помолчал, а после задал вопрос:

– Это срочно? Я могу доехать до своей крепости?

Герцог недолго раздумывал, а после сказал:

– Вполне можешь. Главное, выполни поставленную задачу, и, если требуется, помоги Валундам избавиться от неприятностей.

Барон поклонился, а после ушел. Возвращался он с настроением, что было мрачнее грозовой тучи. И казалось бы: хуже уже быть не может, как вдруг из-за поворота, барон почти столкнулся с достаточно молодым для своего титула графом. В синем дуплете, таких же синих штанах, одетый путь и с долей щегольства, однако с хоть каким-то вкусом. Почти сразу отшатнувшись на шаг назад, Долатай поправил темные относительно короткие волосы. Его еще называли Синим Корольком. За герб в виде синий птицы на золотом фоне.

– Только посмотрите, кого я повстречал в королевском дворце, – начал граф. – Убийцу. Почему ты до сих пор на свободе? Неужели королю было мало двух смертей?

– Осторожнее, уважаемый граф, – вмешался шут. – Если он и правда убийца, то вы для него лишь очередная мишень.

После этих слов паяц злобно засмеялся, а после почти сразу скрылся за очередным дверным проемом. Что же. Барон на короткий миг был благодарен его выходке – он не смсог бы поддеть графа лучше, чем этот шут.

– Долатай эар Эстагор, что вы тут забыли? – сказал барон.

– Я здесь по приказу короля. И желания герцога, в частности, – Долатай скрестил руки на груди. – Если вы еще не забыли, что у нас есть правящая власть, которая должна заботиться о своих подчиненных.

– Знаю, – сухо парировал Баэлат.

– А вот я сомневаюсь, что королю до нас есть дело. И то, что вы живы, лишь доказывает мое сомнение. Король готов казнить слуг, а вот верного пса, служащего короне даже после убийства оставили в живых. Какое совпадение…

Баэлат понимал, что ситуация паршивая и надо бы как-то выбираться из нее. Он действительно вспылил и убил барона Банпо, но Тирбиса он точно не убивал. Однако как это доказать теперь?

– Я уверен, что на все есть свои причины… – пытался уйти с неудобной темы барон.

– Да. Например, то, что король пожалел тебя лишь потому, что ты мятежников готов был убить и в храме нового культа. Ну ничего. Когда-нибудь мир изменится в лучшую сторону.

Граф поднял высоко голову и прошел мимо Баэлата. Похоже, на этом их разговор был окончен. И это хоть немного радовало: стоило уйти отсюда поскорее. Герцог был прав: прошлая оплошность сильно подкосила репутацию барона. Вот только кому выгодны слухи?

Спустя еще немного времени он стоял уже возле крупных ворот. К счастью, кроме Долатая, барон почти не встретил других аристократов. Он быстро покинул дворец, а после услышал голос своего друга. Пусть это не сказалось внешне, барон был рад, что посещение дворца закончилось, и теперь он может отправиться в путь. Притом, чем быстрее, тем лучше.

– Что сказал герцог?

Осмотревшись, точно кто-то станет подслушивать этот разговор, Баэлат стал спускаться по ступеням.

– Не рад, – кратко пояснил он. – Послал к Валундам. Однако сначала мы направимся к крепости на границе.

Барон остановился возле Кеоса. Он хотел было сказать, что им нужно направиться в путь сейчас, как вмешался старший из братьев:

– А зачем? Что мы забыли на границе?

– Там крепость барона, – беззлобно ответил вархад.

– Мы ограничены по времени? Может, задержимся тут ненадолго?

– Нет, – резко отрезал Баэлат: он не планировал тут оставался дольше. – Мы направляемся сейчас же. И вы двое идете с нами.

Баэлат направился в сторону конюшен. Ему было все равно на негодование старшего из братьев. Младший последовал за бароном, почти не издав ни звука. Когда они достигли нужного места, конюх отдал животных почти без слов. Кеос запряг свою лошадь в телегу, Баэлат сел на коня, закрепив на нем седло. И так они направились в путь.

В какой-то момент стал падать снег, из-за чего дорогу было почти не различить. Однако они все равно двигались вперед. Ближе к вечеру снег перестал падать, и тогда запел старший из братьев. Как понял барон – это была история про храброго воина, что сражался с врагами первых королей. Делать было нечего, и потому Баэлат внимательно слушал, однако когда снег снова стал падать, Трик замолчал. Впрочем, это молчание длилось не так уж и долго.

– Что было дальше? – сухо произнес барон.

– А, так ты все же слушал, – старший из братьев поднялся и сел. – Долгий бой закончился героической смертью великого воина, что прикрыл своих союзников, когда они отступали. Война все же была выиграна, но об этом помнили лишь живые. Достаточно старая песня. Ее знает практически каждый. Говорят, она повышает боевой дух воина, но я сомневаюсь, что чья-то смерть может повысить боевой дух.

– Это достаточно доблестно: погибнуть в бою и прославиться героем, – припомнил одну из доблестей рыцаря Баэлат. Хотя был спорный вопрос: нужна ли слава мертвому.

– Такая себе доблесть. Живым быть приятней. А мертвым ты ничего не сделаешь. Не послушаешь музыку, не насладишься выпивкой. Просто будешь лежать куском из костей и мяса, пока черви не сожрут.

Баэлат в этот момент усмехнулся: он-то помнил, с какой легкостью старший из братьев воспринимал смерть в темнице.

– Но ты не похож на того, кто бы боялся смерти, – заметил он.

Старший из братьев на короткий миг замолк и отвернулся. Барон уже было решил, что он откажется продолжать разговор, как тот вдруг сдавленно ответил:

– Все равно живым быть приятнее, чем мертвым, – юноша уперся рукой об ограждение повозки. – Так где остановимся? Скоро ночь.

На этом моменте Баэлат задумался, однако в какой-то миг сказал:

– В телеге переночуем. Мы не успеем добраться до поселения, если только будем двигаться еще и ночью.

– Да, лучше не рисковать, – подметил Кеос.

Когда же их настигла ночь, вархад остановил телегу, и они стали дежурить по очереди – барон и Кеос. Они наблюдали за братьями, однако те никак себя не проявляли. После полудня вархад разбудил Баэлата, тогда как сам укутался в шкуру и заснул. Вот только ночь оказалась не настолько уж и тихой: его отвлек один из братьев. Если точнее, то снова старший из них.

– А что планируешь с нами делать после того, как найдешь черного рыцаря?

– Для начала нам стоило бы его найти, – заметил барон, а после добавил: – Ваша жизнь все еще на волоске и зависит от того, не солгал ли ты мне.

На короткий миг нависло молчание, а после один из братьев ответил:

– Я говорил правду. Вроде как это обсудили.

– Да, но все же, что мешало тебе солгать, чтобы сохранить себе жизнь.

– Ничего, – согласился тот. – Вот только я тебе рассказал все как было.

На короткое мгновение повисла тишина, однако ее разрушил вопрос Баэлата:

– И насколько ты старше своего брата?

– Где-то года на три. Если не вдаваться в подробности.

– Так он еще подросток… Тогда почему сражается он, а не ты?

Юноша как-то уклончиво произнес:

– Так уж у нас завелось. Я разговариваю, он делает.

Барон отвернулся и больше не задавал других вопросов. Так настало утро. И снова они направились в путь. Даже и без того редкие деревья сменились чистой равниной. Белоснежной от выпавшего снега. Из него торчали только голые стебли кустов, но не более. Старший из братьев снова стал исполнять песни. В этот раз барон не узнавал их – они хоть и звучали на асирианском языке, однако в них не было ни рыцарей, ни аристократов, ни хоть чего-то привычного для человека с долины Баас. Так что когда Трик замолк, барон его спросил:

– Кто такой фаррид?

– Это воины, которые служат королю. Вообще-то они должны служить только королю, однако иногда они общаются с другими аристократами и сатра, – безмятежно ответил юноша. – Вот только они не относятся к знати. Да и своей земли у них нет. Не так, как у вас.

Барон кивнул: это верно, что Марохта не всегда ведут себя так, как Баас. Старший из братьев уже хотел было исполнить еще одну песню, как вдруг прервался и сказал:

– Мы не одни.

Старший из братьев стал оглядываться, однако тут же замер, когда услышал слова Кеоса:

– Они там. Похоже, застряли.

Вархад указал рукой куда-то вперед, и барон пришпорил коня, чтобы тот шел быстрее. Очень скоро он увидел мертвую лошадь и двух людей. Один из них был в доспехах, хоть и темных, но не шел в никакое сравнение с черным рыцарем. У их ног лежал крупный зверь, похожий на волка. Кругом была кровь – похоже, тут был бой.

– Как ты мог проглядеть нападение этого зверя? Эта лошадь стоит дороже тебя, – говорил тот, кто был в доспехах.

Асириан в темных доспехах замахнулся на своего подопечного. Тот сжался, но молчал. Однако до удара не дошло. Они увидели проезжающего мимо барона, а после телегу, и почти сразу обернулись.

– О, как мне повезло, – человек в доспехах преклонился. – Похоже, я повстречал товарища по ремеслу. Вы же рыцарь? Или же аристократ низкого звена?

Баэлат остановил лошадь:

– Аристократ. У вас какие-то проблемы?

Он услышал, что Кеос тоже остановил повозку.

– Я странствующий рыцарь, – пояснил асириан, что был в доспехах. – А это… – он схватил за шкирку юношу и заставил ее преклониться. – Мой нерадивый оруженосец. Подбросите нас до ближайшего города?

Баэлат задумался. В целом ему на ум пришла достаточно интересная мысль. Если братья так уж спешат от него избавиться, то сразу же скажут, что этот путник и есть черный рыцарь.

– Можем помочь, – произнес барон, а после обратился к старшему из братьев: – Это тот самый рыцарь?

Барон видел, как юноша задумался, оценивающе осмотрел незнакомца, а после уверенным голосом сказал:

– Нет. По голосу другой, да и тот был больше, шире в плечах и сложен лучше.

Баэлат немного подумал, а после кивнул. Выходит, что они и в самом деле могут искать одного и того же черного рыцаря. Барон еще раз припомнил того всадника, которого он видел. Тот в самом деле был больше и шире в плечах. Большим, почти как медведь, однако о большем Баэлат не спрашивал.

– Хорошо. Залезайте в повозку, – сказал барон незнакомым путникам.

– Вы так добры. Но… Вы кого-то ищете?

– Одного рыцаря в черных доспехах. Видел похожего?

Рыцарь в темных доспехах сложил руки на груди:

– Нет. Я ехал сюда со стороны замка Долатая эар Эстагора. Синего Королька. И не видел никаких рыцарей в черных доспехах. Только рыцаря Гостара и Ульгара.

– Понятно.

Барон хорошо знал этих двоих. Особенно он хорошо знал Ульгара – своего старшего брата. Он был удивлен услышать его имя, когда речь шла о тех, кто мог проходить через земли Долатая. Впрочем, хоть что-то было полезное в этих новостях: его брат чем-то занят, а это значит, у них меньше шансов столкнуться друг с другом.

Незнакомцы сели в телегу, так что братьям пришлось подвинуться, а после они двинулись в путь. Баэлат частенько поглядывал в сторону повозки. Похоже, лошади было тяжело, так что им нужно как-то решать этот вопрос. Он вспомнил карту, а после пытался представить путь до нужного места. Вообще, он хотел бы их оставить в ближайшей деревне, однако, похоже, придется сворачивать в хоть какой-то город.

Дальнейший путь казался несколько скучным. В этот миг барон припомнил, что старший из братьев умеет играть на инструментах, потому почти сразу предложил:

– Может, еще что-нибудь сыграешь?

Юноша лишь пожал плечами, однако в разговор вмешался рыцарь в темных доспехах:

– А это ваши слуги? Почему они напоминают бродячих артистов?

Барон на миг задумался. Он не знал, что сказать ему на это, однако в разговор вмешался старший из братьев:

– Может, потому что мы и есть бродячие артисты? А это наши спутники. Прямо как вы.

Рыцарь задумчиво хмыкнул, а барон, пусть не во всем был согласен, решил ничего не говорить, чтобы не испортить. Все же старший из братьев снова запел, и идти было куда лучше. Баэлат жестом указал Кеосу свернуть с главного тракта на узкую дорожку, что вела в ближайшую деревню.

Глава 9 – земли маркиза

В сопровождении песен, пусть и характерных для Марохта, они продолжали свой путь до самой ночи. К счастью, к этому моменту они уже достигли ближайшей деревни. К не меньшей удаче они нашли трактир. Барон на миг огляделся, он заметил в небольшой постройке несколько лошадей, он не был уверен, можно ли ими воспользоваться. Или выкупить. Хотя стоит ли оно того, чтобы раскошеливаться?

Баэлат очнулся от собственных мыслей, когда его друг похлопал его по плечу. Они распрягли лошадей и привязали их рядом с постройкой, оставив телегу снаружи. Потом Баэлат обернулся и заметил, что дверь в трактир была распахнута. Барон вошел во внутрь, а после расположился возле стола, тогда как вархад направился к трактирщику. Рядом сели братья, а после еще двое незнакомцев, прихвативших пару стульев с другого стола. Теперь их было шестеро. В целом Баэлата это не смущало, хотя он невольно замечал, что стол не был рассчитан для такой большой компании. Вскоре к ним приблизилась одна из дочерей трактирщика, принеся с собой еду.

– Как так вышло, что двое бродячих лицедеев оказались в компании аристократа? – неожиданно заговорил странствующий рыцарь. – Мне казалось это невозможным до сегодняшнего дня. И ладно, если бы вы были слугами. Но нет же. Насколько я понимаю.

Барон отвел взгляд. Только не эти расспросы. В умении врать и словесно извиваться Баэлат уступал даже своему младшему брату. А тот отнюдь не мастер слова. Однако, как и в прошлый раз, в разговор влез старший из братьев:

– Мы просто странствуем вместе. В этом есть что-то удивительное? Тем более, что нам дорогу перешел тот самый черный рыцарь. И это нас всех сильно огорчает.

Барон молча кивнул. Все равно не сказал бы лучше, а признаваться в том, что он ходит в компании преступников, не хотел. Так что эти слова пусть и не были правдой, но оказались немного близки к ней.

– Просто странная вы компания, – рыцарь откинулся на спинку стула. – И что-то мне подсказывает, что вы могли бы рассказать мне эту историю. Но почему-то не хотите, – он обернулся к трактирщику. – Хозяин, дайте нам вина. Я заплачу.

Заказанное вино быстро оказалось на столе. В таверну зашли еще двое местных горожан и заказали себе пива. Из комнат спустился бродячий музыкант и стал наигрывать мелодии. Старший из братьев почти сразу решил присоединиться к нему, встал из-за стола, о чем-то договорился с музыкантом. А после они заработали в паре: Трик на лютне, музыкант – на необычном инструменте, больше похожем на барабан, но со стальными миниатюрными тарелочками. Но тут музыкант запел. Голос у него был куда приятней, чем у высокого старшего брата-преступника. Однако они сработались так, что практически казалось, что несколько недель они тренировались для такого исполнения.

Барон даже не заметил, как пролетело время. Песня закончилась, и старший из братьев тут же потратил заработанную мелочь на пиво. Себе и своему брату. Баэлат же не протестовал – он и так знал, что братья понимали – деньги у них отберут при первой возможности. Да и местные явно не были богаты. Вскоре они разошлись по комнатам, где барон забылся тяжким сном. Утром он навестил братьев сам. Тех он застукал уже собранными к новому путешествию. Хотя в нем закралось подозрение, что они просто хотели сбежать, однако до самого побега дело не дошло. Он вышел во двор, где его уже ждал Кеос, а после они стали вместе запрягать лошадей. А немногим позже из трактира вышли и новые попутчики.

– Лошадь сильно устает. Кому-то придется пойти пешком, – произнес вчерашнее замечание Баэлат.

– Я даже знаю кому именно придется идти пешком, – рыцарь взглянул на оруженосца. – Ну что? Готовься к долгому путешествию.

– Мы могли бы согнать с повозки странствующих менестрелей, – заметил тот. – Они даже не благородных кровей.

– Я ни за что не променяю комфортное путешествие в повозке на пешую прогулку. – вмешался старший из братьев. – Так что как хотите.

Сразу же после этих слов он запрыгнул в телегу и демонстративно растянулся почти на всю длину повозки, убрав руки за спину. Молча в телегу сел и младший из братьев. Барон же почти безвольно наблюдал за этим. С одной стороны, в его власти было остановить этот балаган, но он не был уверен, насколько вообще братья-преступники стали бы его слушать. В этот миг вмешался Кеос:

– Я могу пойти пешком, если кто-то из вас поведет телегу.

– Не стоит, – резко оборвал барон: как раз таки вархад был единственным, кому он мог бы доверять из всей этой компании. – Пусть оруженосец пойдет пешком. Так уж и быть.

Юнец недовольно хмыкнул и скрестил руки на груди. Впрочем, даже если бы рыцарь не потерял коня, похоже, ему все равно бы пришлось идти пешком. Так они направились дальше в путь. Лошадь тянула повозку чуть бодрее, чем вчера, однако в целом они все так же двигались достаточно медленно. Баэлат понимал, что ближайший город располагался на землях маркиза.

Видеться с самим хозяином земель ему не хотелось, но путь через них был самый короткий до крепости на границе. Он не знал, как отреагирует сам маркиз, когда узнает, что в его владениях видели барона. Хотя в последний раз его состояние можно было назвать "дружелюбным". Они и до смерти старого короля не слишком-то любили общаться, а после того, как его дочь вышла за Баэлата, то и вовсе словно бы не замечал. Тогда средняя дочь маркиза буквально была готова отречься от отца… Словом, у маркиза было много причин не любить Баэлата. Хотя в то же время он пока не был настроен убить его. Даже несмотря на то, что его дочь разделила титул мужа и стала баронессой.

Из размышлений барона отвлекло ржание лошади, на которой он сидел. Баэлат почти сразу напрягся, готовый схватиться за меч. Кеос тоже что-то услышал и стал оглядываться по сторонам. Еще одна нежить или все же зверь? Барон почувствовал, как конь под ним стал пытаться встать на дыбы и убежать. Ему пришлось спешиться, и почти сразу Баэлат приказал оруженосцу:

– Держи лошадей.

Тот поспешно выполнил поручение, хотя дорога его явно вымотала. С телеги почти сразу спрыгнули вархад и странствующий рыцарь. Барон достал оружие. Так же поступили и его спутники. Вдруг Кеос неожиданно воскликнул:

– Там.

Барон и рыцарь обернулись. Нечто вздымало стены снега, а когда они расступились, барон увидел чудовище, которое имело волчью морду, но само тело напоминало скорее медведя. Спину существа покрывала чешуя, переходящая в темную шерсть, а конец – хвост ящерицы. Существо взвыло, и скакуны заржали так, что их истеричные крики не были похожи на то, что могла бы издать лошадь. Оруженосец едва удерживал их на месте. Барон отступил на шаг и наставил оружие на зверя. Темные глаза существа сначала оглядели всех троих: Баэлата, Кеоса и рыцаря, но в итоге они замерли именно на бароне. Зверь кинулся, одним прыжком преодолев почти все расстояние в несколько шагов. Баэлат пытался отступить в сторону, но не успел: чудовище повалило его в снег. Рядом мелькнуло копыто лошади – оруженосец едва успел отвести животное в сторону. Монстр попытался вцепился в лицо барону, но тот пронзил пасть зверя клинком, провернул, а после стал оттаскивать пасть зверя в сторону. Ему пришлось схватить меч с другой стороны, но сейчас он хоть мог опереться ладонью о тупую сторону лезвия.

Барон стал замечать, что рыцарь и вархад пытались ранить существо, но зверь упорно пытался вцепиться в лицо своей жертве, а раны он словно бы не замечал. В какой-то миг Баэлат почувствовал, что этот монстр – действительно опасный противник, который может его убить. Неожиданно чудище взревело и поднялось на ноги. Баэлат заметил, что меч Кеоса вонзился в бок твари почти по рукоять, немного ниже ребер. Зверь рванул, чуть не вырвав из рук барона оружие, а после внезапно ударил лапой. Вархад почти увернулся, но чудовище все же его задело. Баэлат не увидел, что именно произошло, лишь заметил, как его друг отлетел в сторону, упал в снег. Барон в этот миг рассвирепел и нанес резкий удар животному в шею. Монстр покачнулся, а после попытался замахнуться лапой. Баэлат вытащил меч, замахнулся и в пируэте разрубил лапу чудовища. Та повисла на лоскутах плоти, словно тряпка. Чудовище взвыло и встало на две задние ноги. Монстр замахнулся другой лапой. Барон выставил вперед клинок. Лезвие разрезало лапу, из-за чего зверь заревел и отступил назад, прижав раненую конечность к телу.

Внезапно зверь кинулся вперед. Барон почувствовал, что не успевает отойти в сторону, как тут мелькнул знакомый силуэт низкорослого брата. Своим коротким клинком он рубанул по суставу задней лапы монстра, и тот завалился на бок и промахнулся. Баэлат невольно ощетинился. Он же предупреждал, что тому не стоило вмешиваться в бой. Хотя сейчас и правда любой клинок был бы нужен. Зверь уже собирался развернуться и вцепиться клыками в одного из братьев, как барон сделал выпад. Он снова вонзил клинок в шею твари, а после резко потянул оружие в сторону. Снег залился алой кровью. Зверь взревел и попытался вывернуться и вцепиться уже в Баэлата, как вдруг младший из братьев сделал выпад. Он вонзил короткий меч в морду существа, если точнее, в глаз. Монстр закричал так громко, что барон едва поборол желание зажать уши. Чудовище покачнулось, и младший из братьев не удержал свое оружие. Барон же успел вытащить меч. Тут промелькнул рыцарь и почти отрубил заднюю лапу монстру. Чудовище повалилось на снег, но все еще извивалось, раскрывая пасть и пытаясь схватить людей.

Барон приблизился и с размаху вонзил меч в череп существа. Раздался хруст, и в этот миг монстр все же затих, а после остановился с открытой пастью. Баэлат обернулся к младшему из братьев:

– Я же говорил… – начал он, но тот быстро ответил:

– Вам требовались воины в этот раз. И неважно, какие. Вархад ранен и сражаться пока не может.

Барон обернулся в сторону друга. Рядом с ним сидел старший из братьев. Кеос и правда оказался раненым: поверх его одежды наложили бинты, и те стремительно краснели от крови. Рана оказалась на животе. Спорная травма: от нее можно и погибнуть, но остановить кровь было лучшим решением. Им нужен город или хотя бы кто-то, кто умеет лечить.