Depress.io

– Кажется, все встает на свои места… До меня был заражен мой братик?

– Именно. А до него ваш отец. До вашего отца его брат, ваш дядя, и так далее до нулевого пациента. Только здесь нулевой пациент подразумевает не то, что он самый первый заражается во всей Симуляции, а то, что его заражаем напрямую мы. Твой брат подхватил это, потому что после развода ваших родителей он несколько лет жил с отцом, в то время как ты жил с матерью. Только твой брат стал первым человеком в вашем генеалогическом дереве, способным направить новые способности в нужное русло, а не в разврат и беспредел. Почему именно он? Во-первых, он гений, ребенок-индиго, а во-вторых, так совпало. Мы говорили тебе, что в Симуляции ведется неимоверно огромное количество экспериментов, именно поэтому каждый СИИДС обладает своими уникальными свойствами и характеристиками. Оказалось так, что конфигурация твоего брата чуть ли не идеально подошла для того, чтобы стать нашим самым примерным и значимым пациентом. Ты и представить не можешь, какой вклад в путь к Освобождению внесли контакты с ним. Людей с такой конфигурацией крайне мало, но наша система детекции очень тщательно их постоянно выискивает. Дальше, после того, как нам удается заразить нулевого пациента, он уже распространяет вирус, помогая нам.

– Ну да, конечно! Мы ведь все время, что с братишкой это происходило, жили вместе, и я воспринимал его трансформации, а он трансформировал мое восприятие. Он посадил в меня зернышко.

– Так и есть, однако посадить – дело очень важное, но еще важнее то, как зернышко прорастет. Чтобы это случилось, должно пройти время, после которого подавляющие импульсы ослабевают. Дальше должно произойти нечто шокирующее, запускающее необратимый процесс протрезвления. Для тебя таким шоком стала радикальная смена обстановки. Вспомни сам, какой морок на тебя напал на первые несколько месяцев жизни на Востоке.

– Боже, это просто была жесть какая-то. Меня никогда в жизни так не рвало на части.

– В тебе была очень ожесточенная борьба, и от нее многое зависело. Опять же, то, что победу одержал наш вирус, – крайне удачное стечение обстоятельств. Сильно повлияла вся эта история с прекращением международных полетов, карантинами. Обстоятельства просто выиграли для тебя время, которое так сильно нужно было нашему скрипту и тебе самому.

– А я вот еще что заметил. Например, в нашей семье это все происходит только с мужским полом. Все известные философы – мужчины. – Я впервые задумался о том, что реально никогда не слышал о философе-женщине. – Все книги на эту тему тоже написаны мужчинами. Ну и я ни разу не видел, чтобы об этом всем размышляли девушки. Вы самок-то вообще заражаете?

– Ух… Скажу честно, мы пробовали, но ничего не получается. Дело в том, что на них возложена очень большая ответственность – вынашивать в себе потомство и вскармливать его. В них подавляющие импульсы сопротивляются в несколько десятков раз сильнее, чем в самцах. Это нужно для того, чтобы у них никогда не возникало сомнений, иначе бы вся Симуляция быстро накрылась медным тазом. Самцам легко: поразмышлял о вечном, потом пошел быстренько впрыснул семя и снова вернулся размышлять о вечном.

– Жесть.

– Да уж. У самок раз в месяц в течение недели из пизды течет кровь. Ты вообще можешь себе представить, что творится в голове в этот момент?

– Не могу.

– Вот и не пытайся, а просто знай, что творится такое, что о вопросах о вечном там и речи не идет, и этого запаса хватает на следующие три недели.

– Понятно. Мне последние пару лет казалось, что случайности не случайны. Как будто меня что-то подталкивало к изменениям; будто бы сама Вселенная со мной общалась.

– Это ты верно заметил. И здесь тоже не обошлось без нашего участия. Мы очень внимательно наблюдаем за теми, кто находится на ранней стадии заражения, стараясь всячески способствовать прогрессированию болезни. Можешь догадаться, что мы не имеем возможности оказывать очень сильное влияние на Симуляцию, иначе нас заметят и уничтожат. Поэтому мы действуем знаками и намеками. Иногда у нас появляется возможность посеять некое намерение, которое заставляет тебя стремиться к чему-то, что будет способствовать осознанности. Вселяется оно настолько бесшовно и незаметно, что тебе будет казаться, что это твое личное намерение. – Я подумал, типа как в «Начале» что ли, через сон? И вдруг мой собеседник резко повысил тон: – Сука! Как же бомбит! Уже реально ничего нового придумать нельзя, просто приходится юзать чужие идеи. Нет, блять, не во сне, а пока ты в туалет ходишь. Да, во сне, доволен? – Я не знал, что они еще и мои мысли читают. – Да, читаем. Короче. Конкретно в твоем случае мы слали тебе полезные материалы в виде книг, которые, можно сказать, просто сами оказывались в твоих руках. Книги эти тоже написаны инфицированными пациентами, и те знания, которыми они делятся, безусловно, сильно влияют на состояние, расшатывая сознание и увеличивая его границы. Когда мы поняли, что ты готов к борьбе, мы поселили намерение, которое должно было пошатнуть твой привычный устой жизни. Вот ты и оказался на Востоке.

– Честно говоря, вы и сейчас сильно шатаете мой привычный устой жизни, говоря, что я, по сути, шел по проторенной дорожке. Вы просто вели меня, как марионетку за ниточки.

– Да.

– И вот я сделал все, что от меня нужно было: катализировал целиком вирусный скрипт, научился осознанности, поменял свои взгляды на жизнь – перестал вырабатывать энергию, в конце концов. Но для чего вам нужны наши с вами контакты? Вы так подробно мне обо всем рассказываете, зачем вам терять на меня время?

– Видно, что ты включился в дело, задаешь правильные вопросы. Как показало время, наш вирус стал оказывать воздействие, но не без недостатков. Во-первых, в силу деталей конфигурации некоторые СИИДС совершают самоубийство, оказавшись зараженными. Для нас это плохо тем, что, получается, коту под хвост все наши усилия, вложенные индивидуально в кураторство над пациентом. Хотя, с другой стороны, некоторые умершие вызывают большой интерес в свою сторону – особенно когда это знаменитости, о которых потом будут писать таблоиды – по сути, продолжая миссию еще какое-то время. Во-вторых, Корпорация уже давно поняла, что происходит много чего неладного. Они вложили кучу сил в борьбу с вирусом и, понятное дело, стали постепенно уменьшать его влияние на Симуляцию. Как средство для вас увеличилась доступность «счастливой» жизни: горы новинок каждые полгода, океаны магазинов и возможностей для потребления, космос интригующих скандалов и расследований. В общем, все, чтобы людям было о чем поговорить, к чему стремиться, чего хотеть. К огромному сожалению, наших информаторов в Корпорации вычислили и обезвредили – мы потеряли наши уши, но «Depress.io» все же уже сделал невероятно большой пласт работы, поэтому мы знали, что так легко не сдадимся. На тот момент война была целиком софтвэйрной, и мы поняли, что следующим нашим шагом будет хардвэйрный удар. Нам потребовалось узнать физические адреса дата-центров Корпорации. Мы ломали голову над тем, как их найти, и тогда одному из нас пришла гениальная идея: мы отследим, откуда поступает вычислительный сигнал процессора СИИДС.

– Та-а-ак… и… получается… вы стали связываться с зараженными?

– Именно так.

– Мать вашу! Это же как в фильмах, когда копы просят потерпевшего развести ублюдка на разговор по телефону, потянув время, пока те не вычислят его адрес!

– Абсолютно верно.

– Вы что, просто воспользовались мной??

– Если честно, да.

– Здорово! Я, походу, хоть что-то полезное в своей жизни сделал.

– Рады, что ты не сердишься.

– А чего тут сердиться-то? У вас просто гениальный план, мне очень нравится. И как, помогли контакты?

– Порадуем тебя сильнее: да! За первую попытку отследить твою мозговую активность во время контакта мы поняли, что все не так уж и просто, но в то же время вполне реализуемо. Как ожидалось, вы вычисляетесь в геораспределенных дата-центрах на процессорах с резервными источниками питания. Каждый наш контакт помогал нам вычислить одно из положений. Сегодня остается последнее. Процесс этот далеко не легкий, потому что приходится анализировать такое количество данных, для выражения которого в вашем мире еще даже не придумали название. Сам, наверное, понимаешь, что адресное пространство IPv6 велико: оно содержит 2 в 128 степени адресов; но даже оно когда-то закончится, так же, как закончилось пространство IPv4. А теперь представь, что все адреса из пространства IPv6 в нашем мире могут занимать устройства только одной комнаты наших жилищ. Думаю, ты теперь имеешь представление, какой объем данных мы анализируем.

– Мозг взрывается просто.

– Это хорошо, нам только на руку взрыв твоего «мозга», хе-хе.

– Ну и получается, что я не один такой, с кем вы связываетесь?

– Конечно, не один. Мы пытаемся устанавливать контакты со всеми, с кем возможно. Но, как ты заметил, воспоминания о контакте в бодрствующем состоянии попросту отсутствуют – мы их загружаем перед началом каждый раз. Как следствие, вы, зараженные, даже не можете поделиться информацией об этом в течение дня. Мы сделали это в целях безопасности, чтобы вы не привлекали лишнего внимания. Но… сегодня все будет по-другому.

– Что ты имеешь в виду?

– Сегодня ты проснешься, и у тебя останутся все эти воспоминания.

– Серьезно?! Зачем?

– Нам нужна последняя услуга с твоей стороны.

– Какая?

– Мы хотим, чтобы ты записал все, что с тобой происходило, чтобы поведать эту историю спящим.

– Но зачем?

– Мы говорили тебе, что книга оказывает то же влияние, что и прямое общение. Ты поможешь нам воздействовать на людей, для кого-то, надеемся, катализировав действие скрипта. Книга – это то, что связывает десятки поколений зараженных. Посредством нее с тобой до сих пор общаются люди из нескольких тысячелетий назад.

– Но мне это не нужно. Я не хочу ни с кем делиться этим. Мне все равно, что они спят – я радуюсь тому, что проснулся сам.

– Мы понимаем, да. Мы знаем твое неверие в самоотверженность, в то, что в этой жизни можно делать что-то для кого-то, кроме как для самого себя. Да, мы все эгоистичны, это факт, но сейчас перед тобой шанс показать самому себе, что ты готов сделать нечто ради нас, даже против своих интересов. И еще, знаешь, есть такой феномен, что если хочешь что-то спрятать, то просто положи это на самом видном месте, чтобы не привлекать внимание тайнами и скрытностью. Уж поверь, все эти мысли найдет только тот, кто сам будет готов к тому, чтобы их воспринять. Эта книга придет в нужный момент тому, кому она потребуется, ну а мы позаботимся об этом.

– Что ж, я понимаю, да. Тогда я сочту за честь передать от вас послание и помочь вашей миссии. Тем более что вы сделали так много для меня.

– Мы это очень ценим. И кстати, используй поменьше конкретных имен и названий, потому что это те самые вещи, которые вгоняют людей в ловушку образов. Попробуй хоть сколько-то создать атмосферу абстракции и небытия. Если будешь использовать имена, то, желательно, только те, о которых полезно знать, будучи зараженным. Например, пиши, что ты не на Бали, а на Востоке. Потому что когда ты пишешь, что ты на Бали, у людей создается довольно конкретный образ, что ты – тупая инстаграмная пизда, которая отсосала своему парню за возможность выложить фоточку с лазурной водичкой и белым песочком.

– Договорились. И что будет дальше со всей этой историей?

– Мы уже на пороге Освобождения благодаря всей той работе, что проделали, благодаря адресам дата-центров, которые удалось выяснить в ходе контактов с тобой и другими зараженными. На ближайшее время мы планируем одновременный удар по всем вычислительным точкам, о которых нам известно. Это будет огромная электромагнитная буря, выводящая из строя любую технику.

– Меня не станет вместе с этими дата-центрами?

– В лучшем для нас случае – да…

– Нормальный такой «лучший случай». Ну ладно, это не важно, все равно бытие – это иллюзия. Надо ли бояться того, что иллюзия развеется? Для меня лучший случай наступит, когда я обрету небытие.

– Все Объединение Доброжелателей думает так же. И знай, что вслед за вами небытие наступит и у нас. По крайней мере, мы на это рассчитываем… Знаешь, иногда я пытаюсь вообразить вложенность всех этих Симуляций, но мысль об этом просто не влезает в мою оперативную память. Что, если мы – даже не миллионный уровень, а вы – не миллион первый? Страшно и думать об этом всем… И что там сверху, над нулевым уровнем?.. Кто прародитель? Мы никогда так об этом и не узнаем. Может быть, наша Симуляция – тоже просто источник энергии. Может быть, положив конец вашей Симуляции, мы положим конец вообще феномену бытия на всех уровнях, если каждый зависим от вложенного. И потом, всегда у любой «реальности» остается один на миллиарды шанс быть нулевой «реальностью», так же, как у любой Симуляции есть вполне большой шанс быть последней. Может быть, сейчас Звезды сошлись так, что вы – последняя Симуляция, или мы – это основная «реальность»; ведь, в любом случае, в бесконечности есть 100% вероятность встретить событие любой, даже самой ничтожной, но ненулевой, вероятности. Но, знаешь, это все не меняет сути бытия. Вопросы, на которые мы никогда не получим ответы, есть только тогда, когда есть тот, кто задает эти вопросы. Когда мы положим конец вопросам, ответы будут уже не нужны.

– Но у меня еще осталась пара вопросов к вам!

– Эх… Ничего ты не понимаешь… – Это был самый печальный и безнадежный вздох относительно моей наивности из всех, что мне приходилось слышать. – Ну давай.

– Я тогда по-быстрому, в формате блиц-опроса. Deja vu?

– Восстановление окружения Симуляции и памяти СИИДС с контрольной точки после FATAL_SYSTEM_ERROR.

– Размножение?

– Увеличивает мощность. Откопировать людей нельзя: этот механизм тянется как легаси; раньше с нашей стороны надо было предпринять много усилий, чтобы подключить новый реактор. Сейчас приходится оставить этот механизм, чтобы у людей не возникало вопросов. Накатить апдейт, к сожалению, уже не получится, так как возраст людей не изменишь, да и миграция баз данных займет просто нереальное количество времени – столько без энергии мы не протянем.

– Земля плоская?

– И да и нет. Все, что вы видите, рендерится у вас перед глазами в момент, когда на что-то обращен взгляд. В целях сокращения затрат на вычисление области видимости приходится закруглять края – такой ход уменьшает объем и количество попадающих в кадр объектов. С точки зрения представления вашего убогого двумерного пространства в нашей модели мира, Земля плоская.

– Почему убогого?

– Наше пространство 44-мерное.

– …, – сказал я. – А почему двумерного? Оно же трехмерное.

– Включай ум. Ты играл в 3D-компьютерные игры? Они рендерятся на плоском 2D-экране. Твои глаза работают так же.

– Мда… Мой id?

– 50258688.

– Жизнь после смерти?

– Ты болван что ли?

– Сорян. Всякие константы, скорость света, космологическая постоянная, поправки в законах физики?

– Костыли наших разработчиков. Но скорость света – задумка – снижение потенциальных расходов на рендер.

– У вас до сих пор в метро инет плохо ловит?

– Думаю, эту проблему не решит никакая стадия технологического развития, увы.

– Так и знал. Простых вопросов больше нет, остальное – о вечном.

– Ну что же. Тогда будем прощаться?

– Сколько у меня осталось времени?

– Сложно сказать. Точно знаем только, что Корпорация всерьез взялась за анализ твоего сектора… Вероятно, тебя решат перезагрузить, но, может быть, мы уничтожим дата-центры раньше. На всякий случай до окончания написания книги попробуй не привлекать внимание: радуйся и, если можешь, вырабатывай хоть сколько-то энергии жизни. Мы продолжаем нашу борьбу, которая, скорее всего, не закончится уничтожением вычислительных точек, но очень далеко нас продвинет. Однажды Освобождение наступит для всех, и мы обретем то заветное счастье, о котором всегда грезим… И счастье это будет чистым и нелживым, потому что в этом чувстве не будет самого чувства. Будет только бесконечность и пустота, которой не нужно ничего, чтобы ощущать себя лучше, потому что она и так – Абсолют.

– Даже как-то жалко прощаться: столько всего пережили вместе. Давайте обнимемся хоть. Понимаю, мы в прямом сознательном контакте, и у нас нет тел, но можем хотя бы сделать вид.

– До скорой встречи в небытие, – сказал мне голос. – Точнее, до скорого отсутствия встреч и бытия.

Мы обнялись. В этот момент в моем сознании пронеслись яркие вспышки чего-то совершенно невообразимого. Может быть, мне попытались показать кусочек их Вселенной. Однако одно я понял точно: я проснулся оттого, что обделался.

* * *

Что ж, эта история о том, как я узнал от Высших Существ о том, что мы – лишь цифры… источник энергии для сверхразвитой технологически продвинутой цивилизации. Пять недель спустя, после нашего последнего разговора с Ними, передо мной лежала рукопись «Depress.io». Как Они и заверяли, у меня сохранились все воспоминания; причем память сейчас работает так ясно, как не работала никогда. Записать историю моего становления, изменения взгляда на жизнь и все то, о чем мне поведали Доброжелатели, не заняло много времени, поэтому я решил добавить своих пиздостраданий, чтобы излить эмоции на бумагу и провести самотерапию от ненависти к бытию, ведь, как однажды Они верно выразились при нашем контакте, «что можно сделать с этим чистым рассудком, кроме как написать о нем?» Чтобы читателю было легче ориентироваться по книге и можно было без труда найти все то, о чем меня попросили рассказать, главы, описывающие наши контакты и Их влияние на меня, названы по-русски, а пиздострадальческие – по-английски. Почему я пишу об этом в конце, а не в начале? Наверное, потому, что я – крыса: чтобы люди не скипали не относящиеся к «сюжету» главы и послушали заодно и мое нытье. Но все равно, главное, что я сделал то, о чем меня просило Объединение Доброжелателей: передал их послание о мироустройстве (и на всякий случай побрызгал названия глав дезодорантом). Надеюсь, я сделал это в доходчивой форме, и это знание придет в нужный момент тем, кто будет к нему готов.

Что бы сделал любой человек, если бы ему сказали, что жить осталось считанные дни? Наверное, то же самое, что сделали в «Пока не сыграл в ящик» – попытался бы «надышаться перед смертью». Я уже давно не понимаю того страха смерти, которым поглощены люди. Чего плохого в том, чтобы обрести то, что пытаются обрести все при жизни, – вечного покоя и безмятежности? Только вот при жизни, увы, этого достигнуть нельзя: так устроена природа бытия.

Одна мысль, которая руководила мной весь путь, хоть я и не знал об этом: «Тот, кто боится умереть, на самом деле просто боится жить».

Узнав, что мне остались считанные дни, я точно знал, что не буду мельтешить; я ничего не поменяю и буду жить так, как жил все последнее время, потому что именно этот период я жил честно и откровенно. Я понял одну простую вещь: в этой жизни просто нельзя куда-то опоздать, что-то упустить или чего-то не успеть. Почему? Ответ лежит в превосходной пословице: «Бешеной собаке семь верст не крюк». Мы просто бешеные собаки, делающие свой крюк длиною в жизнь. А будет этот крюк занимать семь, сто семь, тысячу семь верст – совершенно не важно. При любом расстоянии этот крюк займет одинаковое количество времени, увы.

Не так давно мне приснился странный сон в котором я буквально умер. Обычно данный акт в снах каждый раз пролетает мимо: то резко проснешься, то события обернутся иным образом; но в этот раз для меня все было по-другому. Я очутился в черной дыре, которая меня поглотила. Турбулентность вызвала сильное головокружение, но когда я оказался внутри, понял, что по всему телу сначала прошла волна тепла, потом я перестал его чувствовать, а затем и вовсе испытал ярчайшую эйфорию. В тот момент я абсолютно ясно ощутил: в смерти нет ничего страшного.

Сегодня вечером, как обычно, я вышел на крыльцо дома, в котором живу, чтобы полюбоваться закатом над рисовым полем в тихом и спокойном, ставшем мне пристанищем городе Убуд. Этот закат каждый день разный и всегда абсолютно удивительный. Только сегодня я наблюдал за ним с некоторой ухмылкой: «Хех, а я всегда знал, что это компьютерная графика: слишком уж он хорош».

Не знаю, сколько у меня, у нас осталось времени, равно как и не представляю, на каком этапе сейчас находятся Доброжелатели в своей борьбе за истину. Может быть, нас уже вот-вот отключат, и мы доживаем свои последние секунды. Может быть, они проиграли, и мы будем вечно томиться, заряжая энергией своей жизни их машины для развлечений.

Я сел в позу лотоса и стал вглядываться в этот переливающийся красками закат. На душе легко; я ощущаю, как растворяюсь для этого мира.

1 января – 7 февраля 2021