Качели времени. Ноша

Глава восьмая. Оникс выходит на охоту

Где-то в другой галактике

В последние годы Оникс все больше убеждался в том, что самым страшным созданием во Вселенной является человек. Регинка бы с ним согласилась, если бы была в хорошем настроении. А если бы пребывала в плохом – заявила бы, что по себе других не судят. Что же, в обоих случаях она оказалась бы права.

Постаравшись переключиться на какой-то иной предмет размышлений, Оникс скользнул в бар, где темных личностей и мерзавцев было, кажется, даже больше, чем наименований спиртного. На черном рынке он уже побывал, приобрел все, что ему нужно. А сейчас, положив под язык капсулу белого цвета, направился в злачное местечко, чтобы разнюхать что-то полезное.

Ощущая, как растворяется капсула, парень подумал: а хорошо все-таки состоять в родстве с Хроносами. Это не льстило его самолюбию, Оникс всегда считал, что если хочется чем-то гордиться, нужно создавать для этого собственные поводы. А не кичиться заслугами и успехами деда и бабки, тем более двоюродных. Максимум, что можно сделать в отношении их положения – порадоваться за родных. А иногда и посочувствовать.

Однако близкие родственные связи с исполняющими обязанности высших сил имели другие плюсы. Но и минусы тоже. Не были бы Саша с Алексом всемогущими – не смогли бы наложить на внука такую мощную защиту. И он гораздо быстрее добился бы желаемого, а не гонялся бы за пиратами уже третий год. Но просить снять эту защиту бесполезно.

Зато технические и прочие возможности Хроносов – это один сплошной плюс. Взять хотя бы мордопринтер. Так Оникс ласково именует устройство, которое помогает ему скрывать свой истинный облик от пиратов. Новейшее оружие, звездолет и прочие крутые штучки ему тоже пригождаются с завидной периодичностью.

Как и капсула, которая уже практически растворилась, оставив после себя приятное цитрусовое послевкусие. Теперь Оникс может хоть ведро алкоголя выпить и все равно останется самым трезвым парнем на этой планете. Да еще и счастливо избежит похмелья и прочих негативных реакций организма на спиртное. Бонусом идет сохранение привкуса апельсина. Это куда как приятнее, чем вкус водки из туманности Андромеды, которую он тут всегда заказывает. А не пить нельзя. Тут все пьют. И выделяться, обращать на себя особое внимание Ониксу ни к чему.

Он зашел в бар, кивнул охраннику. Потом вытащил бластер, поднял руку вверх и разжал пальцы. Оружие тут же прилипло к магнитной пластине, которая находилась в пяти метрах от пола. Там чего только не было – и автоматы, и пистолеты, и даже ножи с заточками. В баре зона без оружия во избежание серьезных потасовок.

Конечно, правило это соблюдали только легковерные простачки, коих тут было немного – попросту не выживали в преступном мире такие. И у каждого, кто честно сдал оружие при входе, обязательно пряталось что-то под полой. Что-то, что обманывало детекторы. У Оникса, например, и специальный «невидимый» пистолет имелся. Саша изобрела и сделала его неуязвимым для всех детекторов. А еще чудо-нож, купленный по случаю здесь же, на черном рынке. В него парень сам вставил пару полезных излучателей, из-за чего детекторы его не обнаруживали.

Борец с межгалактической преступностью прошел в задымленный зал, где на нем с двух сторон тут же повисли дамочки легкого поведения не первой свежести.

– Привет, пупсик! – прощебетали они в унисон. – Может, подаришь нам несколько минуток твоего внимания?

– На минутки не рассчитывайте, меньше, чем парой часиков, не отделаетесь. – фыркнул он и шлепнул их пониже спин. – Но не сегодня, девчат. Устал, как-нибудь потом.

– Ой, да ты только обещаешь. – парировали они, но послушно отправились охотиться на других завсегдатаев.

А Оникс незаметно протер ладони антисептической салфеткой. Пятые точки местных прелестниц он бы с превеликим удовольствием не трогал. Не в его вкусе, не в той форме. Да и вообще, единственная вредная задница, которая его интересует, имеет прописку на лебединой планете. Но чураться женского общества тут тоже не принято.

Юноша сел за стойку, перекинулся парой слов с барменом и получил свой стакан. Стал цедить пойло и одновременно с этим прислушиваться к разговорам в зале. В его ухе находился неприметный микронаушник – тоже изобретение бабули. И это позволяло юноше оставаться в курсе того, что происходит в радиусе километра.

Но пока ничего интересного не обнаруживалось. Оникс провел в баре уже около часа и еще дважды отклонил заигрывания местных путан. А заодно подумал, что надо было более отталкивающую личину выбирать. Он и сейчас не красавец, внешность совершенно заурядная и на звание мачо года не тянет. Но если бы его харя выглядела бы более противно, эти курвы вряд ли бы так часто его атаковали. Им хватает и тех уродов, которые сами ищут женского общества. Но вот беда! Отталкивающая морда лучше запоминается.

И вызывает больше подозрений. Вот, в углу помещения сидит тип с очень неприятной внешностью. С такой рожей, на которую и смотреть-то не хочется, но сложно взгляд отвести. Легко подумать, глядя на него, что это какой-то опасный бандит, к которому лучше не поворачиваться спиной.

Но Оникс, как и все присутствующие, знает – это безобидный перекупщик, который зашел пропустить стаканчик после очередного тяжелого дня на рынке. Сейчас он допьет свое пиво и отправится домой. Несмотря на откровенно страшную физиономию, его там ждут с нетерпением жена и сынок, которых он просто обожает.

А вот, через два места от искателя приключений, приземлился на барный табурет обычный, вроде бы, мужик. Даже симпатичный. Как и Оникс, он отказался составить компанию одной из барных шлюх – вторая уже куда-то делась. Наверное, ей повезло больше и сейчас дамочка усердно трудится, в надежде на щедрые чаевые.

А заинтересовавший внука Хроносов мужчина тоже шлепнул лярву пониже спины и, не выбирая выражений, отправил ее гулять. Потом что-то заказал и приготовился душевно скоротать время. И, невзирая на его простую и достаточно приятную внешность, Оникс с одного быстрого взгляда понял: перед ним тот, за кем он сюда и пришел.

Человек и правда самое страшное создание, хотя бы потому, что под вполне благоприятной личиной может скрываться настоящее чудовище. Перекупщик вот не красавец. А этот симпатяга куда страшнее его, пусть внешне это и не видно. Но Оникс, ежедневно читающий сводки межгалактических патрулей, особое внимание уделял разделу, где печатались портреты и краткий перечень «достижений» особо опасных преступников. Поэтому знал, что рядом с ним сейчас находится матерый работорговец.

Когда-то эта тварь даже собственных родителей в рабство продала. И с тех пор регулярно торгует гуманоидами. Иногда ему их продают другие космические пираты, которые промышляют захватом пассажирских суден. Не все из них следуют кошмарному правилу о балласте, который принято выбрасывать за борт. Некоторые понимают, что живые пленники для них выгоднее мертвых. Ведь их можно продать и получить за это кругленькую сумму. О том, что участь тех, кого они продают, будет хуже смерти, они не думают, конечно же. Как и о том, что вообще нельзя торговать живыми существами!

Однако космические пираты – не единственные поставщики живого товара. Оникс поморщился от того, как мерзко звучит характеристика. Но разбойники используют именно такой лексикон и им чувствительность чужда, зато циничность присутствует в полной мере. Какие же они отвратительные ублюдки…

А вот этот конкретный ублюдок иногда и сам добывает будущих рабов, похищает людей на заказ. Стоит это очень дорого, свои усилия мерзавец ценит высоко. Как раз недавно он украл у родной матери ребенка, которого суд оставил с ней после развода и передал заказчику – отцу мальца. А уж сколько девчонок он похищал для разных уродов, которые не считаются с чужими желаниями и принимают женщин за вещи, которые просто можно оплатить и пользоваться ими как вздумается…

Оникс не предполагал, что именно сегодня встретит работорговца, хотя давно мечтал прикрыть его бизнес. Обычно двоюродный внук Хроносов несколько дней ошивался в злачных местечках, чтобы наткнуться на свою будущую жертву или хотя бы подслушать, где можно найти очередных гадов. А тут такая удача! Жаль, нельзя прямо сейчас взять мерзавца на прицел: не хочется спалить эту личину. Парня тут уже принимают за своего и в некоторой степени доверяют. Не слишком он желает начинать все сначала. Да и численное преимущество не на его стороне. Другие темные личности обязательно захотят отбить собрата и поквитаться с тем, кто регулярно прореживает их мерзкое поголовье.

Поэтому сейчас Оникс просто встал и, покачиваясь, отправился в туалет. В районе работорговца его занесло, и он практически упал на свою будущую жертву. Тот, оценив внушительную комплекцию парня, не стал лезть в бутылку, просто рассмеялся и помог ему принять вертикальное положение. Оникс поблагодарил его, пожал руку и скрылся за дверью с рисунком писающего мальчика.

Там хитроумный охотник за головами закрылся в кабинке и снова протер ладони антисептической салфеткой, удаляя следы жидкого жучка. Тоже очень полезная вещица от бабули. Теперь парень без труда узнает, где именно обитает его очередная жертва и сможет поймать мерзавца в более тихом и спокойном местечке. А два стакана водки, которые он уже приговорил, стали отличным оправданием для «случайной» потери равновесия.

Вернувшись в зал, он заказал апельсиновый сок. Бармен не удивился: этот посетитель всегда придерживается определенного ритуала: парочка порций водки, потом сок – освежиться, прежде чем отправиться домой. Так что он налил требуемое и придвинул клиенту стакан с оранжевой жидкостью.

Работорговец тем временем расправился со своей выпивкой и покинул заведение. Но Оникс не взволновался. Теперь он может идти хоть к черту, от жучка мерзавцу не скрыться. И даже лучше, чтобы они ушли в разное время. Тогда никто не сможет связать последующее задержание преступника с его скромной персоной…

– Эй, старатель! – окликнули внука Хроноса.

Такая у него здесь кличка. И прикрытие. Нельзя годами безымянным шляться в темных местечках, надо хоть как-то идентифицироваться среди местных. Вот Оникс и придумал себе занятие: торговлю драгоценными и полудрагоценными камнями. Их он покупает у Оксинта, у того иногда бывает неликвид. А здесь сбывает с рук по средней цене, когда завсегдатаи решают сделать подарки своим подружкам. Еще один побочный заработок – но кто сказал, что это плохо?

Глава девятая. Болезни

Безымянная планета

На удивление, следующие несколько дней в лагере прошли абсолютно спокойно, если говорить о внезапных сюрпризах, которыми удивляла и пугала исследователей безымянная планета. Больше почва под ногами не тряслась, и других стихийных бедствий тоже не наблюдалось. Потому и призрак эвакуации уже не маячил над лагерем.

Люди даже поставили палатки обратно, проспав пару ночей под звездным небом. Сон на свежем воздухе – мероприятие полезное для здоровья и даже романтичное в некотором плане. Но на другой планете все же комфортнее иметь крышу над головой, пусть и палаточную, если условия позволяют.

С Нибиру прибыли сейсмологи, однако подтвердили то, что уже говорили ранее. Признаки сейсмической активности отсутствуют. И никто не понял, почему же пару дней подряд земля дрожала как осиновый лист. Сошлись во мнении, что исследователям просто не повезло застать редкое для небесного тела явление. А насколько оно редкое – покажет время. Планировалось, что активно изучать планету будут еще пару месяцев. Возможно, за это время земля снова несколько раз содрогнется от энтузиазма присутствующих. А может, и нет.

Тем не менее, повышенную бдительность никто не собирался утрачивать – хватило и одного раза. И, хоть планета стала такой же ласковой и тихой, все постоянно прислушивались к себе и окружающей природе. Мало ли, что взбредет в голову последней. Усиленные меры пожарной безопасности снимать тоже не стали, и охрана по-прежнему честно отрабатывала свой хлеб, пока все остальные продолжали исследовать, анализировать, рассматривать…

Однако близнецы и Лина столкнулись с новой напастью. Вдруг стали болеть животные и растения. Теперь ветеринару и ботаникам было не до изучения – они изо всех сил старались помочь своим подопечным, спасти их жизни и сохранить здоровье. Дочь Антея даже организовала на первой свободной полянке своеобразный лазарет, в котором проводила все дни, возясь с больными зверями.

Тому и Геку было немного сложнее. Каждый день они обходили весь лес, рыскали по полянам и лужкам, чтобы подлечить те растения, которые уже болеют. И отчаянно надеялись, что не обнаружат новых пациентов. Однако таким надеждам, увы, не всегда удалось сбываться.

И это просто счастье, что уже успели прибыть на планету Иксион и Елена! Мужчина помогал внукам, а женщина выхаживала животных вместе с золовкой. Их опыт позволял побеждать болезни, однако даже такие крутые специалисты лишь разводили руками, если их спрашивали, почему флора и фауна вообще начали болеть.

– Может, мы какую-то заразу занесли, которая для нас безвредна, но опасна для местных? – зашла с очевидных козырей Гигия.

– Сложно говорить, пока не проведены все исследования. – откликалась Елена. – Однако признаки вирусных инфекций отсутствуют. Да и другие животные и растения не заражаются, чувствуют себя хорошо.

– Что, впрочем, может просто свидетельствовать об их более крепком иммунитете. – добавлял Иксион. – Давайте подождем результатов анализов.

У исследователей, конечно, имелась своя полевая лаборатория. Но ее возможности были ограничены. И понять, какова истинная природа заболеваний, поразивших растения и зверей, с ее помощью не удалось. Поэтому результаты анализов уже отправили на Нибиру и со дня на день ждали ответ.

За это время Лина и Гек с Томом уже успели несколько раз победить болезнь, борясь пусть и не с причиной, но с симптоматикой. Это были хорошие дни: смотреть, как растение, измученное болезнью, вдруг снова расцветает во всех смыслах или зверь, который еще вчера представлял жалкое зрелище, сегодня жадно набрасывается на еду – это бесценно. И радостно. Улыбки ребят буквально уши подпирали в такие моменты!

Хотя изначально они и опасались, что нанесут больше вреда, чем пользы. Ведь это инопланетные организмы, которые могут иметь существенные отличия от земных, эдемских или нибирийских. Но уж лучше стараться помочь им, нежели смотреть, как бедняги медленно, но верно, умирают.

К счастью, ребятам еще не пришлось никого потерять. Те, кого до сих пор не удалось поставить на ноги или на корни, чувствовали себя не слишком хорошо, но и не сдавались – и ботаники, и ветеринар прилагали для этого все возможные усилия. Они иногда даже спать оставались возле своих подопечных. Настолько из сил выбивались, что и в лагерь не могли уползти. Или боялись оставлять тех, кто в них нуждается.

Иксион с Еленой старались переубедить внуков и сестру, донести до них, что это не дело. Ведь если не заботиться о себе, то ресурсы, которые требуются, чтобы помочь другим, очень быстро истощатся. Но упрямые потомки сообщали, что о себе подумают позже, а пока есть возможность действовать, надо действовать. И мудрому старшему поколению пришлось оставить уговоры и просто помогать младшим. А что еще им было делать?

В остальном же жизнь в лагере шла по-прежнему и это не могло не радовать. Все-таки работать спокойно гораздо лучше, чем сидеть и бояться новых сюрпризов. Астория с Лиамом каждый день докладывали на Нибиру об успехах миссии. Археологи продолжали копать и делать новые интересные открытия. Давно уже улетел в межгалактический исследовательский центр плюшевый зайка. Однако ничего интересного тем, кто его изучал, он сообщить не смог.

Астория уже почти забыла о странной игрушке с оторванным ухом. И про свой страшный сон – тоже. Новые события вытеснили эти мысли, а успокоившаяся планета, переставшая пугать исследователей, снова показалась мирной и тихой, красивой и гостеприимной. Это внушало обманчивое чувство безопасности. Но иногда властянке все же казалось, будто кто-то за ней наблюдает. Кто-то не слишком приветливый. Кто-то, кто не слишком рад тому, что все они здесь находятся.

Девушку в холодный пот бросало, когда накатывало это ощущение. Однако она держала его при себе. А зачем воду мутить? Это наверняка отголоски испуга, возникшего на почве внезапной сейсмической активности. Пройдет время и все наладится, а баламутить людей лишний раз не стоит. Они и так все только что успокоились.

Если бы Астория знала, что такие же ощущения испытывают и похожий сон видели все ее друзья, и даже собственный муж – она бы точно не стала молчать. Но каждый из них скрывал ощущения и странное сновидение по собственным мотивам. Лиам, например, считал точно так же как супруга. Нечего какими-то пустяками людей будоражить. Тем более они тут начальство и должны формировать у всех правильное настроение. А не плакаться окружающим в жилетку по поводу того, что ночью какой-то кошмар пригрезился.

Гигия и вовсе ничего не поняла, когда увидела странный сон. Ей было неприятно от того, что какое-то непонятное существо кричит с явно негативным оттенком – но что конкретно оно требует, женщина разобрать не смогла. И решила просто не обращать внимания на это. Мало ли что приснится после пары напряженных деньков! Все же она уже в очень солидном возрасте, наверное, психика расшаталась и подает такие странные сигналы. Так что женщина-врач сама себе прописала курс успокоительного, пропила его и радовалась тому, что непонятные сновидения ее более не тревожили.

А вот Оксинт насторожился. Он тоже уловил враждебность непонятного создания, которое требовало, чтобы он отправился туда, откуда прибыл. Но сеять панику мужчина не захотел и решил для начала понаблюдать за своими ночными видениями. Кто его знает: может, так на нем сказались перелет и телепортация. И когда обнаружил, что сон не повторяется, то благополучно про него забыл.

Иксиону и Елене ничто странное не снилось, ведь они прибыли позднее. И Труди с Налоном не застали момент, когда все Архимеди в лагере и прилегающие сочувствующие увидели смутно похожие сны. А вот близнецы и Лина тоже их созерцали, но, как и Гигия, не придали значения. Чего только не приснится с испугу. В последующие же дни им и вовсе откровенно было не до странных извратов подсознания.

Поэтому сон все дружно проигнорировали. Астория как-то вспомнила о нем с утра пораньше, но предпочла тут же забыть. Вместо этого она облачилась в спортивную форму и выскочила на пробежку. Лина ей в этот раз компанию не составляла: опять заснула в своем зверинце. А проснувшись, наскоро позавтракала тем, что принесла Гигия. Потом привела себя в порядок и занялась животными.

Зато к властянке присоединилась Труди, вчера вечером прибывшая на планету. Девушки совершили обычный променад по лесу к морю, окунулись и помчали обратно. А потом свернули в сторону от лагеря, решив проведать близнецов. Те в последние дни коротали время у огромного дуба – дерево было абсолютно таким же, как земные дубы.

Разве что угасало стремительно и безнадежно. Иксион еще пару суток назад печально покачал головой и сообщил внукам, что эту битву они, увы, проиграли. Однако упрямые ботаники решили не сдаваться. Каждый день они навещали и остальные растения, которые нуждались в их помощи. А потом возвращались к умирающему дубу и хоть как-то старались вырвать его из лап смерти.

Вот и сейчас, когда девчонки прибежали к ним, обнаружили ребят под деревом. Том и Гек прижались к его коре и, казалось, стремились хотя бы своей энергией вдохнуть в него жизнь, отдать ему силы для борьбы. Ведь невозможно видеть, как кто-то умирает и не стремиться ему помочь! И тут не слишком важно, растение это или животное, человек или насекомое. Любую жизнь хочется продлить, а болезнь – изгнать.

Но бесполезно. Даже не будучи ботаниками, Астория с Гертрудой поняли: несчастный дуб доживает буквально последние часы. Это же подтвердил и угрюмый Иксион, который принес внукам еду.

– Жаль дерево. – вздохнул он, и оглянулся на близнецов, которые и во время приема пищи не отлипали от дуба. – Но ему уже не помочь.

– Никогда не видела, как погибают деревья. – расстроенно произнесла властянка. – И с радостью бы избегала этого зрелища как можно дольше! Такой ведь красавец был до того, как заболел!

– Увы, я не знал его здоровым. Сейчас же, думается мне, лучше было бы, если бы уже отмучился несчастный. Да и ребята хоть немного отдохнут. А то они сами скоро зачахнут такими темпами.

Вздохнув, Иксион пошел к дубу, а ботаники отошли, чтобы слить друг другу воды, умыться. В этот самый момент почву тряхнуло так сильно, что никто не удержался на ногах, все попадали там, где стояли. И даже дерево вдруг сильно накренилось и едва не рухнуло на заслуженного ботаника межгалактического пространства. Точнее, обязательно бы рухнуло – но реакция у сына Антея до сих пор оставалась мгновенной.

Резво откатившись в сторону, Иксион сел и посмотрел на погибший дуб, корни которого торчали из земли, словно щупальца какого-нибудь космического монстра. А потом перевел взгляд на бросившихся к нему внуков.

– Можете считать меня параноиком, но кажется, это дерево пыталось прихватить меня с собой на тот свет! – удивленно воскликнул мужчина.

Глава десятая. Новая беда

– О нет, в паранойе лично я тебя обвинять не стану. – откликнулась Астория. – Потому что, кажется, ты прав.

Девушка в момент очередного подземного толчка как раз смотрела в сторону дуба, поэтому и Иксион тоже оказался в поле ее зрения. И, падая, она успела заметить, что дерево, сильно накренившееся совершенно в другую сторону, потом словно передумало и резко повалилось на главного ботаника. Словно услышало то, что он сказал девчонкам и захотело отомстить ему, даже ценой своей и так завершающейся жизни!

Близнецы вместе с Труди помогли деду встать, ощупали его и убедились, что землетрясение и дуб не нанесли вреда старшему родственнику. Потом перевели взгляд на почивший дуб и горестно вздохнули. Они и сами понимали, что дни могучего великана уже сочтены, но не хотели в это верить до самого последнего момента.

На поясе у Астории забормотала рация. Девушка подтвердила прием и успокоила встревоженного супруга, сообщив, что кроме дуба никто не пострадал. А потом еще раз успокоила, сказав, что сейчас все они вернутся в лагерь. И отдала распоряжение покинуть потенциально опасное место. Вокруг ведь были и другие деревья.

Небольшой отряд двинулся к лагерю, но по пути еще раз отвлекся, чтобы забрать Лину из ее импровизированного лазарета. Однако девушка уходить отказалась.

– Куда я сейчас пойду? – спросила она, показывая на перепуганных зверей. И продолжила их успокаивать.

Астория бдительно осмотрелась. Деревьев на полянке не было, так что подземные толчки Лину и ее подопечных могут разве что напугать. Поэтому не стала спорить. Все равно молодого ветеринара отсюда разве что силой можно вытащить. А где взять такую силу, чтобы совладать с дочерью Антея?

Поэтому в лагерь пока вернулись без нее и обнаружили снова сложившиеся палатки. Лиам, проклиная все на свете, снимал один из шатров с лабораторного оборудования, которое нужно было настраивать по новой.

– Может, просто навес тут поставить? – задумался он. – Покрепче опоры взять, вбить в землю понадежнее…

– Чтобы при следующем толчке они прибили оборудование с гарантией и оно не подлежало восстановлению? – сразу обрисовал перспективы Иксион.

– Это уже не экспедиция! Это черти что начинается. – поделился наболевшим властянин.

Все с ним согласились. А потом Иксион отправил младших ботаников спать. Ведь те не слишком продуктивно отдыхали, карауля свой дуб. Так пусть хотя бы сейчас накопят немного сил. Подавленные близнецы спорить не стали, нашли в сложившейся палатке спальники и отволокли их за кухню – там было самое тихое местечко. Вскоре они уже спали беспробудным сном. А Лиам, узнав о почившем дубе, глянул в их сторону и удивленно покачал головой.

– Так убиваться из-за дерева! – высказал он свое изумление. – Нет, я понимаю, из-за животного какого или…

– Лиам, а ведь растения тоже живые. – возразил Иксион. – Просто их жизнь не такая быстрая, потому и менее заметна. Но если постоянно проводишь с ними время, то видишь, что они тоже меняются, растут, развиваются. И потому тоже горько с ними прощаться, особенно если не в силах помочь им выжить. Для нас растения – ну то же самое, что для тебя, например, котенок. Любимые питомцы, за которые мы в ответе.

Властянин проникся. Кошек он любил, а котят и вовсе обожал и готов был днями напролет возиться с милыми пушистыми комочками. Оникс, с которым Лиам сильно сдружился за все время знакомства, и дочке которого недавно подарили маленького мурлыку, лишь хмыкал, когда видел, как трепетно парень относится к пищащему хвостику. А потом заявлял, что Лиаму уже пора своими детьми обзаводиться, чтобы было куда любовь к маленьким беспомощным существам выплескивать.