Секрет для двоих: в поисках Шангри-ла

– Что?! – только и воскликнула девушка, отшатнувшись от мужчины, но он лишь сильнее сжал её руку.

– Мне эта идея тоже сначала не понравилась, ведь я был женат! И это невыносимо!

– Что?! Ты был женат?! – сопротивлялась Анна.

– Да. Но это еще не все, что ты должна знать обо мне, пока не стала моей женой,– продолжал улыбаться Джек. – Ещё я еврей, по национальности.

Глаза у девушки округлились, но она уже ни слова не могла промолвить. Просто стояла и часто моргала.

– Ну, молодой человек, все мы рано или поздно иудеи,– философски заметил Рерих, глядя на Джека.

– И еще король Джигме сказал, что я могу взять фамилию невесты. По их законам так тоже можно поступать,– добавил Джек и шум голосов национального хора Бутана, заполнил зал. Крики и возмущения Анны, остались неуслышанными. Но она не сбежала и осталась стоять рядом с Джеком.

Когда церемония, длившаяся не более пятнадцати минут закончилась, молодых провели из зала аплодисментами и бросая им под ноги цветы. Теперь по законам Королевства они официально стали мужем и женой.

В саду смеялись люди, и хотя был поздний вечер, праздник продолжался. Для жениха и невесты выделили новую просторную комнату с огромной кроватью и перенесли туда все их немногочисленные вещи. Анна уже больше часа не выходила оттуда, продолжая злиться на людей, так подло с ней поступившими. В особенности на Джека. Всем нормальным женщинам хотя бы предложение делают. И обручальное кольцо дарят. И вообще интересуются их желаниями!

Джек всё это время стоял под дверью, с твёрдым намерением войти, и доказать своё право, на обладание молодой женой. Но Анна заперлась на ключ изнутри.

– Открой дверь – это уже не смешно! – низкий голос мужчины заставил девушку прямо в одежде забраться под одеяло, как можно глубже.

– И не подумаю, мистер Уилсон! – стараясь вложить в ответ, как можно больше презрения, сказала невеста.

– Хватить дуться! Что ты ведешь себя, как ребёнок?! Дай мне войти. Выпьем вина и просто поговорим,– прислонившись к двери лбом, с надеждой в голосе промолвил недавний жених.

Анна уже собиралась что-то злобно ответить Джеку, как внезапное озарение, молнией вспыхнуло в её мыслях. Она вспомнила, как дулунка Канти тоненьким голоском говорила о детях из поселения, собиравших из бумаги разных животных, загибая листы между собой несколько раз.

– Дети…дети…– говорила себе под нос девушка, спрыгивая с кровати в поисках своих вещей.

– Что ты там шепчешь? – не унимался за дверью Джек.

Девушка нашла лист бумаги с изображением карты Бутана. Пергамент, который она вытащила из ящика в обсерватории Дворца Потала и перенесла туда свои линии. Да, вид у бумаги был потрепанный, но лишь потому, что её сворачивали несколько раз. И еще эти не понятные полоски и черточки, написанные чернилами по всему пергаменту. Теперь ей все стало ясно: достаточно лишь правильно сложить этот клочок бумаги, и из разбросанных обрывков может получиться фраза. Сворачивая лист «гармошкой» сначала по вертикали, а затем по горизонтали, чернильные кусочки соединились, и получилась фраза: «L'intera realita fisica si trova nello spazio e nel tempo – Вся физическая реальность расположена внутри пространства и времени». Это то, что когда-то давно повторял Анне отец! Он знал о Меркаба! Каким-то странным и непостижимым образом знал об этой древней энергии! И еще у него на плече красовалась татуировка с изображением дракона, о которой он отзывался лишь как об ошибке молодости. А на самом деле, он мог быть как-то связан с Королевством Бутан! У девушки подкосились ноги, от осознания подобного. Она нашла в вещах Джека криптекс, и стала прокручивать деревянную шкатулку-загадку, вводя нужные буквы из получившейся фразы на итальянском языке. Криптекс щелкнул и открылся, как только Анна нажала на последнюю букву. На её руке оказался сапфир с тремя точками посередине. Грани камня переливались в лучах масляных лампад.

Анна лишь на секунду задумалась о Джеке, сжимая в руке драгоценный камень, как внезапно, комната в которой она находилась, исчезла, а земля ушла из-под ног. Она куда-то перенеслась во времени.

Девушка брела по темному городу, не разбирая дороги. Как вдруг трамвайная трель, заставила её вздрогнуть. Она еле успела отскочить в сторону, поскольку оказалась на рельсах на пути у трамвая. Провожая взглядом уезжающий транспорт, Энн осознала, что находится в Одессе, недалеко от Александровского сада. Она бывала здесь раньше. И тут её взору открылась картина: трое хорошо одетых мальчишек, задирали другого, невзрачного, кареглазого мальчика, с дешевой кепи на голове.

– Жид вонючий! Чтоб больше мы тебя здесь никогда не видели! – кричали они и бросали в него камни.

Сердце девушки сжалось от горечи, за невинного ребенка. И тут, она, наконец, смогла его рассмотреть – это был Джек. Её Джек. Маленький одесский еврей, которого ненавидели дети богатых родителей, тогда еще Имперской России.

– Вы мне за всё ответите! – кричал он, им вслед, пытаясь подняться с мостовой и корчась от боли.

Она узнала его! Одиннадцать лет назад, когда ей пришлось бежать в Англию, она встретила его в украинской Одессе, возле памятника герцогу Ришелье, правда он был чуть постарше, однако все же это был именно он! Сомнений быть не могло. Его черные глаза надолго врезались ей в память. Джек был прав – всё, что с ними произошло не случайно. И возможно сама судьба свела их вместе за тысячу километров от их Родины.

Теряя терпение от молчания Анны, Джек одним ударом ноги выбил дверь, разделяющую его с молодой женой. С шумом ворвавшись в комнату, он увидел, что та, пуста, а на полу возле кровати валяется открытый и пустой криптекс. Взявшись за голову, и присев на край кровати, он погрузился в свои безрадостные мысли. Анна исчезла и оставила его одного. И тут он услышал шуршание её юбок. Можно даже сказать, он почувствовал её присутствие. Анна смотрела на него своими изумрудными глазами, в которых застыли непролитые слёзы. Недолго думая, девушка бросилась в его объятья и принялась неистово целовать, так, будто не виделась с ним целую вечность. Она смогла оторваться от него лишь на секунду и спросила:

– А что случилось с дверью?

Хотя ей это итак было ясно, что с ней случилось. Муж больше не мог томить себя в разлуке с молодой женой.

– Об этом потом,– ответил Джек, не веря своему счастью и не в силах оторваться от Анны. И они вдвоем оказались в плену у всепоглощающей страсти.

Глава 20.

Одной рукой он обнимал её всю, а второй пытался стянуть с себя шелковый халат. При этом его губы ни на миг не оставляли её. Так сильно он боялся, что наваждение пройдет, и как только они перестанут целоваться, Анна снова оттолкнёт его. Следующим испытанием для Джека стала попытка раздеть девушку, лишить её наряда, состоящего из нескольких метров ткани, тщательно обмотанных вокруг её тела. Ему пришлось тянуть за один конец, а ей – крутиться вокруг своей оси, лишая себя последней преграды на пути к единству тел и душ.

– Я так долго этого ждал,– хриплым голосом прошептал Джек, глядя на обнаженную Энн, – мне кажется, я хотел тебя всю свою жизнь.

И не успела она вынуть заколки из прически, как мужчина накрыл её своим мускулистым телом и повалил на кровать.

– А если кто-нибудь заглянет в комнату? – пыталась сопротивляться охватившему её желанию девушка.

– Все еще гуляют на празднике, и к тому же теперь – мы муж и жена, и это вполне нормально. У нас первая брачная ночь. Занятие любовью подразумевается само собой,– ответил Джек, лаская своей рукой её обнаженное тело.

Боль от вожделения становилась все сильнее, голодный зверь внутри него жаждал и требовал её. Одним резким движением он, наконец, проник внутрь женщины, не переставая жадно целовать её. Там его пульсирующий орган наткнулся на преграду, заставляя Анну застонать и от боли и от наслаждения одновременно.

– Для тебя – это что, действительно «первая брачная ночь»? – не в силах сдержать удивление от того, что его невеста оказалась девственницей, прошептал Джек. – Сколько тебе лет?

– Двадцать семь,– робко ответила Анна, боясь взглянуть на него.

Мужчина взял её за подбородок и посмотрел ей в глаза. Страсть, удивление, гордость – все смешалось в его взгляде.

– Назад пути не будет, Анна,– произнес он хрипло, и её тело начало подниматься ему навстречу.

Потом уже не было слов, не осталось мыслей, лишь стук двух сердец и головокружение. Он вошел в неё, заполнив её всю, и ей показалось, будто она сейчас умрет… Но она не умерла, а наоборот, наконец узнала всю полноту и радость жизни. Каждый нерв пробудился, каждая мышца отвечала на его призыв, и вместе они оказались в плену экстаза.

– Я люблю тебя, – нашептывал ей Джек, не выпуская из своих объятий, когда все закончилось. Девушка ничего не ответила, она все еще прибывала в блаженной истоме. – Как ты смотришь на то, чтобы повторить всё сначала?

Она, улыбнувшись, утвердительно кивнула.

Небо оживало, становилось светлее, индиго превращался в серо-голубой. Но ей казалось, что солнце взошло уже давно, так как её мерцающим жаром окружало тепло Джека. Всю жизнь бы вот так лежать! Этой ночью им удалось поспать совсем немного. И вот он лежал, одной рукой обнимая её голую грудь, а второй, наматывая на палец её медные локоны, струившиеся по обнаженным плечам.

– Тебе было больно? – спросил он.

– Только совсем чуть-чуть,– честно призналась она.

– Посмотри на себя! Как ты прекрасна! Я до сих пор не верю, что мне так повезло! Мне досталась самая красивая и страстная женщина в мире!

Её глаза, вздернутый носик, высокие скулы, полные груди и узкая талия – он смотрел на неё и не мог найти ни одного недостатка.

– Прекрати, Джек, – рассмеялась Анна. – Я и так чувствую себя неловко. Еще нужно обсудить, что же нам делать дальше. Кстати, я до сих пор не имею представления о том, сколько тебе лет.

– Мне двадцать девять,– ответил он.

– И сколько тебе было, когда ты в первый раз женился? Кем была твоя жена?

– Двадцать лет. Я был молод и глуп. Мы не прожили и года и довели себя бесконечными ссорами до развода.

– Похоже, что твоя судьба повторяется,– засмеялась девушка, имея в виду, и их бесконечные размолвки. – Ну а жена. Какая она была?

– Красивая, высокая. Дочь советского литератора. В ней чувствовалась стать и порода.

И зачем Анна о ней спросила? О чем она только думала? Теперь она чувствовала не удовлетворение, а лишь уколы ревности. Джек лишь покрепче притянул её к себе и пробежался языком по холмику её груди.

– Но ты, несомненно, лучшее творения Бога, любовь моя,– наконец оторвавшись от неё, добавил он.

– Веришь в Бога? Так ты еврей, большевик, русский, кто ты? – удивилась девушка. – Я хочу знать о тебе всё – о твоем детстве, юности, работе, раз уж я впускаю тебя в свою жизнь.

– Если ты этого хочешь, я тебе все расскажу! Но и от тебя я хочу того же, – ответил он. – Между прочим, я до сих пор не в курсе, как тебе удалось открыть криптекс.

– О! – воскликнула Анна. – Я просто вспомнила, как дети, из поселения дулунов складывали фигурки из бумаги, а потом проделала похожий эксперимент со своей картой. Ты, кстати зря смеялся над её потертым видом – это от того, что её нужно было правильно сворачивать «гармошкой». Я всего лишь взяла первый попавшийся пергамент этого тосканца Дезидери, а оказалось, что на нем была зашифрована фраза о пространстве и времени, связанная с энергией Меркаба. Вот так и сложилось все воедино. А камень, даже перенес меня в прошлое, где я прогулялась несколько минут!

– И как тебе это удалось?! – взволнованно спросил Джек, приподнимаясь на локтях и оглядываясь по сторонам в поисках камня. Но в комнате помимо двери, на полу были разбросаны остатки, еще вчера бывшие их с Анной одеждой, бокалы, бутылка вина и еще куча всяких вещей, включая лепестки увядающих цветов.

– Я просто держала камень в руке и подумала о тебе. И он перенес меня в Одессу, где я увидела тебя маленького, окруженного злыми мальчишками. А потом вернулась назад, и уже стала смотреть на тебя по-другому.

– Так вот чему я обязан переменами в тебе: жалости и камню, – грустно заметил мужчина.

– Так этот инцидент был на самом деле? – поинтересовалась девушка, и добавила: – И если не хочешь, никогда не стану тебя впредь жалеть!

– Да,– вздохнул Джек. – Я родился в Одессе, в семье бедного еврейского эмигранта. Рано осиротел и учился в синагоге-интернате для мальчиков. Имя Джек – так и приклеилось ко мне с тех пор. Но во время революции, когда я решил, хоть что-то поменять в своем нищенском существовании, я вступил в ряды Красной армии и добился неплохих высот. Меня заметил господин Троцкий. Так, уже под именем Максим Сафирин, я сначала был зачислен в ряды студентов института международных дел, а затем меня завербовали в чекисты. По долгу службы в ЧК я интересовался оккультными кружками и собраниями мистиков, попутно выполняя заграничные вылазки для Троцкого и Советского Союза. Пока не понял, что меня просто используют. А еще я возненавидел новый сталинский режим, и решил бежать, прихватив с собой кое-что из российских артефактов, с намерением продать их на чёрном рынке. И чуть не попался. Но Лев Троцкий спас меня от расстрела, поручив последнее задание – в качестве буддийского ламы развалить для Советского Союза тибетскую монархию Далай-ламы. Дальнейшее ты уже знаешь,– улыбнулся Джек. – В общем, я считаю себя гражданином Мира, и больше не хочу ни на кого работать. Ну а ты? Какова твоя история?

Анна, тем временем, расхаживая по комнате в обнаженном виде, в поисках карты и камня, собиралась немного рассказать о себе. В частности о том, что когда-то давно они с Джеком уже встречались. И еще она пыталась прикрыться своим свадебным нарядом, но без посторонней помощи завернуть себя в многометровый отрез ткани не представлялось возможным.

– Я ведь тоже однажды увлеклась мистикой, благодаря господину Сабатини, и это стало ключевым в моем назначении на внедрение в стан к немцам, разыскивающих путь в Шангри-ла.

В этот момент на пороге их комнаты возникла старшая дочь короля-дракона – Вивьен. Ей было одиннадцать. Её мать училась в Париже, и любила Францию. Отсюда и имя девочки. Вивьен, как и её отец, видела лей-линии, а также просто могла перемещаться в пространстве, точно как Джигме, ведь они были носителями знаний о древней энергии.

– Чем это вы здесь занимаетесь? – простодушно спросила девочка.

Вивьен была светлокожей, в отличие от дракпаса отца, со слегка раскосыми глазами синего цвета и очень кучерявыми чёрными волосами. Милейшее создание, и если бы не миндалевидные глаза, то можно было бы подумать, что она действительно француженка. А еще и характером она была, словно мальчишка-сорванец, издевалась над слугами, постоянно исчезала и появлялась в самых неожиданных местах.

Девочка, заставшая молодоженов врасплох, уставилась на дверь, валявшуюся на полу, и даже не заметила, как Анна, в один прыжок преодолела расстояние до кровати, и спрятала себя и Джека под одеяло.

– А ты что здесь делаешь в такую рань? – спросила девушка, высовывая наружу лишь кончик носа.

– Я выспалась, мне скучно,– ответила та. И тут появились слуги, которые принялись вычитывать балованного ребенка. Девочку забрали, а на пороге один за другим стали появляться люди, кивающие и с пониманием глазеющие на молодого мужа и жену. Сновали туда-сюда работники и слуги. Одни из них принесли набор домашних халатов и тапочек для молодых людей. Другие стали заниматься уборкой и починкой двери. Рассказ о себе Анна отложила для более подходящего времени.

После завтрака, Анна решила полакомиться чашечкой ароматного кофе, стоя на балкончике своей спальни. Джек не отставал от неё ни на шаг. Он уже рассказал королю и Рериху о камне, но они только и делали, что улыбаясь, посматривали на него и на девушку. Дескать, у вас есть время насладиться друг другом, мы ведь приложили такие усилия, чтобы вы перестали ругаться, а вы думаете о сапфире и криптексе!

– Что будем делать с тобой дальше? – спросила Анна, делая глоток из чашки.

– Для начала доставим камни в Паро' и «Логово тигрицы». Ты ведь хочешь, чтобы энергия Меркаба открылась нам?– он обнял жену за талию и притянул к себе поближе.

– Да,– ответила девушка, вглядываясь в просторы Бутана. Утро наполняло свежестью её легкие. Дымка тумана, закрывающая зеленые холмы, постепенно исчезала. Пение птиц наполняло предстоящий день радостью. – Но я имею в виду нашу дальнейшую совместную жизнь. Ты поедешь со мной в Англию?

– Ни за что, любовь моя! – возмутился Джек. – Не хочу в этот чванливый мир. В эту прогнившую Европу с её бесконечными войнами. Я остаюсь здесь, в Королевстве Дракона. И ты вместе со мной, ты же теперь моя жена. Подыщу себе работу, вместе построим дом. Детишек мне нарожаешь.

– Вот ещё. А как же моя работа?! – воскликнула Анна, пытаясь отстраниться и чуть не разлив кофе. Но мужчина крепко держал её своей стальной хваткой.

– Твоя шпионская карьера – совсем не для такой женщины, как ты,– попытался объяснить ей Джек. – Ты добрая и мягкая… – начал он, но увидев её взгляд, добавил: – в душе. И твои ругательства сводят меня с ума. Я таких слов не слышал еще не от одной леди! Ты для меня сплошное противоречие. Но ты моя жена, и я хочу окружить тебя теплом, заботой и спокойствием. А не переживать за твою жизнь!

– Да тебе самому станет скучно, если в твоей жизни не будет приключений! – возмущалась девушка, громко топая ногой.

Внизу, по саду прогуливался король Джигме и Рерих. Они услышали крики и топот, доносящиеся с балкона на втором этаже:

– Кажется, бракосочетание не помогло,– заметил западный лама.

– Пора отправлять вас в долину Паро', пока эти двое не разгромили мой Дворец,– ответил король-дракон.

Пока молодожены кричали друг на друга и ругались, не зная, где им проводить всю оставшуюся совместную жизнь, туман рассеялся, открывая чудесный вид на холмы и горы.

Анна резко замолчала, вглядываясь в зелено-голубую даль, разглядев это: золотые линии, окутывали, словно паутина, все пространство вокруг. С ней произошло нечто волшебное – она смогла увидеть «звездную дорогу» – линии-лей.

– Тише, Джек,– она приложила палец к его губам. – Я их вижу! – воскликнула она.

– Что видишь? – переспросил Джек, пытаясь проследить за взглядом жены. Но кроме гор, обрамляющих всё вокруг, словно огромный дракон, разлегшийся на солнце, он ничего не заметил.

– Лей-линии! И они прекрасны, они повсюду. Отсюда и до верхушек скал!

– Это прекрасно! – порадовался он за Анну и подхватил её на руки. Кофе выплеснулось из чашки и безнадежно разлилось по полу. – Предлагаю сначала отметить это дело, а затем спуститься и рассказать об этом королю.

– Как мы станем отмечать? – озорной взгляд девушки устремился в сторону огромной кровати.

– Ты уже глазами ответила на свой вопрос,– сказал Джек, неся её в комнату на руках, словно она была невесомой, как пёрышко. Попутно он еще умудрился одним ловким движением скинуть с неё халат.

***

Во время аудиенции с Джигме, было принято решение отправиться в Паро' на следующий день. И поскольку Анна теперь видела «звездную дорогу», то могла в считанные минуты доставить туда Джека и профессора. Король лишь решил показать ей в какую сторону двигаться, и как правильно это сделать. Он взял её за руку, и они, сделав несколько шагов из сада, в направлении самой высокой горы, исчезли из вида.

– Я рад за миссис Уилсон,– улыбнулся Николай Константинович Джеку, когда они остались наедине. – И за вас, молодой человек. Берегите её, и пусть вам помогает Господь во всех ваших начинаниях!

– Спасибо, профессор,– улыбнулся Джек. – Я буду её беречь, потому что она для меня самое ценное, что я когда-либо имел в своей жизни.

– Как вы думаете, мне стоит попросить у короля-дракона камень пространства, пока мы здесь, чтобы навестить мою супругу в Наггаре и справиться о её состоянии? – вкрадчиво спросил западный лама.

– Я думаю, вы обязаны это сделать, господин профессор! – воскликнул Джек, и добавил, немного подумав: – И еще передайте агенту Кендриксону, уже наверняка полным ходом, эксплуатирующим ваш автомобиль, чтобы не ждал миссис Уилсон и возвращался в Англию один!

Глава 21.

За ужином гости собрались в малом зале с камином. Король Джигме снова сидел во главе стола, окруженный красавицами-женами.

– Миссис Уилсон – хорошая ученица,– похвалил он девушку. – Она быстро поняла, как по «звездной дороге» попасть в Паро'.

Джек улыбнулся жене и поцеловал её руку. Рериха еще не было. Воспользовавшись уникальной возможностью перенестись с помощью камня, куда угодно, он видимо не мог не провести, как можно больше времени с семьей в своем поместье в Индии.

– Ваше Величество, пока вас не было, я много размышлял, и пришел к выводу, что за нами скоро могут прийти плохие люди. Они очень опасны. И я переживаю за Анну,– заговорил Джек. – Может быть, мне стоит одному отправиться в долину Паро', не важно, каким способом: с камнем или пешком, но оставить мою жену под вашей защитой.

Джек искоса взглянул на Энн, боясь её гневного взгляда. Он уже довольно хорошо знал девушку, и понимал, что ей тяжело будет усидеть на одном месте. А особенно скучно ей будет без него.

– Джек – ты же еврей в пустыне! Я боюсь, что когда ты окажешься в долине один, ты будешь блуждать по ней сорок лет! – взорвалась негодованием Анна.

– Да уж, моя жена остра на словцо, – засмеялся мужчина. – С этими её замечаниями даже не хочется расставаться ни на секунду.

– Вам и не придется,– заметил король. – Нас со всех сторон окружают горы. Вашим врагам будет тяжело сюда проникнуть. По легенде, нас защищает Громовой Дракон, отсюда и название королевства. Но даже, если они и доберутся, то поверьте, мои люди доставят их прямиком ко мне для переговоров. Дуары тоже хорошо защищены военными. Кстати, если пожелаете остаться здесь жить, могу предложить вам службу в моей армии.

Предложение мужчину явно заинтересовало.

– Так что, Джек,– радостно подытожила Энн. – Мы отправляемся в путь вместе.

– Кстати, у меня для тебя есть небольшой подарок, – заметил Джек, вглядываясь в лицо жены и попутно, ощупывая свой карман. Затем он достал небольшую коробочку и протянул её Анне. Девушка робко взяла её из рук мужа, и открыла. Перед ней лежала морская жемчужина. – Можем в будущем вставить это творение природы в твоё обручальное кольцо, которого я тебя лишил.

Энн не верилось, что он все же думал о подарке для неё. Но вслух она заметила:

– Ты, все же, проходимец, каких свет не видывал! Откуда ты это выкрал?! Она назидательно смотрела на мужа, и, спрятав коробочку в свой карман, спокойно добавила:

– Я лучше поменяю жемчужину на бутанские монеты. Они нам пригодятся.

– О! – вдруг воскликнул Джигме, наблюдая за семейной четой, и подозвал к себе одного из слуг, скучающего где-то позади него. – Я совсем забыл про свой подарок к вашей свадьбе!

Человек в белой рубашке удалился, и, вернувшись через пару минут, передал картонную коробку величиной, с небольшой дипломат, Джеку в руки.

– Когда я гостил у своего университетского друга – махараджи из Индии, тот преподнес мне эту вещицу. Мне она оказалась без надобности, может вам пригодиться,– сказал король-дракон гостям, и принялся за еду.

– Спасибо, но не стоило, честное слово…– ответил Джек, робко принимая подарок из рук слуги.

– А что это?! – перебила мужа, и, пытаясь заглянуть в коробку, спросила Энн.

– Это называется «Поцелуй Махакали»,– сказала одна из жен короля.

– Как красиво звучит « Поцелуй Махакали» …– протянула нараспев Анна.

– Это только звучит красиво,– ответил, посмеиваясь Джигме. – Откройте коробку,– сказал он Джеку.

Та, хоть была и небольшой, но все же увесистой. Внутри лежало устройство, похожее на кобуру для пистолета, какую носят полицаи. Только выполнена она была не из кожи, а из какого-то твердого темно-серого материала и держала форму. Рядом, в деревянной коробочке, с никелированным покрытием, лежал кинжал с резной металлической рукоятью, выполненный в виде головы индийской богини.

Джек и Анна удивленно смотрели на содержимое их подарка, явно не в силах понять для чего он вообще нужен.

– Это магнитный жилет, который застегивается в один щелчок и его невозможно снять, если не ввести код из трех цифр, внизу на маленькой панели. Как вы можете увидеть, вокруг места, где должно находиться сердце человека, после того, как жилет застегнут, магнит усилен. Это нужно для того, чтобы металлический кинжал, находясь на расстоянии не более ста метров, смог притянутся сильно намагниченным жилетом. Таким образом, человеку, на которого надели это произведение искусства, не позавидуешь. Его « поцелует в самое сердце мать индийской богини Кали, богини тьмы».

– Спасибо за …. – пытаясь подобрать нужное слово, чтобы не обидеть короля промямлил Джек, – прекрасный подарок,– в конечном счете, выдавил он. Муж с женой удивленно переглянулись, стараясь скрыть свое изумление от королевской семьи. Они отложили коробку подальше от себя и молча принялись за ужин.