скачать книгу бесплатно
– …Есть у него что-то о чём он не хочет говорить. – сказал Аллеев. И обернулся к Южину: – Ты обратил внимание, как он изменился в лице, когда мы были у него последний раз, и разговор зашёл о его учёбе в университете Сунь Ятсен?
– Заметил, – ответил Южин. – Но, насколько мне известно, там у него ничего такого не произошло… Разве что… В 1929 году он вместе с заместителем директора университета Павлом Мифом был откомандирован в Китай по решению исполкома Коминтерна. Тогда с ними поехали Бо Гу, Ван Цзясян и Чжоу Вэнь-тянь. Насколько я знаю, перед ними стояла задача организовать смену руководства КПК. Однако этому воспротивились Чжоу Энь-лай и Ли Лисань. И вскоре Ван Мин был арестован гоминдановцами, но ему удалось бежать из тюрьмы. Каким образом, никто не знает. Может, это его до сих пор тревожит?..
– Может, – вступил в разговор Владимиров. – Лично у меня о Ван Мине сложилось хорошее мнение. – И обратился к Орлову: – Андрей Яковлевич, а как у тебя дела? Ты что-то всё молчишь…
– Слушаю, – ответил тот. – Я тоже заметил, что кроме болезни у Ван Мина на душе какой-то тяжёлый камень. И ещё он как-то мне сказал, что смерти он не боится… Удивительно, но я заметил, что смерти меньше всего боятся люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность. А дела мои пока в рабочем режиме. Хождение по начальству. Вот если добьюсь от начальства построить отдельно хирургическое помещение, не в пещере, а рядом, чтобы и свет был, и воздух чистый, тогда скажу, что дела идут хорошо. – И добавил: – На меня ещё повесили и инфекционное, и гинекологическое отделения.
Долматов сначала охнул, потом рассмеялся.
– Да какой же ты, Андрей Яковлевич, гинеколог?!
– Говорят – больше никому, – невозмутимо ответил Орлов. – Практически уже половина женского руководства побывала у меня на приёме.
…Когда Орлов уехал и все стали расходиться по своим комнатам, Риммар вдруг спохватился, что пропал его нож.
– Никто моего ножа не видел? – спросил он.
– Он на подоконнике, под газетами, – ответил Южин и ушёл к себе.
Риммар взял свой нож с подоконника и пояснил:
– Друзья подарили перед отлётом сюда… Сами в мастерской сделали… Сталь отменная. Можно проволоку резать.
– Тогда не бросай его где попало! – посоветовал Владимиров. – Подарками друзей, Коля, надо дорожить.
3
Двадцать третьего июня с утра Владимиров с Алеевым решили съездить на рынок и самим купить свежую зелень. Однако, когда они уже выходили из дома, во дворе снова появился Сяо Ли и сообщил, что Владимирова просит немедленно приехать Кан Шэн.
– Вот видишь, Пётр Парфёнович, – сказал, усмехнувшись Аллеев, – с одной стороны просит, а с другой – требует…
– Да ладно тебе придираться к хорошему человеку, – усмехнулся в ответ Владимиров. – Поезжай на рынок с Чаном.
…Когда Владимиров вошёл в кабинет Кан Шэна, увидел: за столом у него сидел Чжу Дэ и какой-то незнакомый китаец.
Кан Шэн представил его Владимирову:
– Познакомьтесь, товарищ Сун Пин, – сказал он, – это товарищ Ван Цзя-син. Он отвечает за военную и политическую работу у нас.
Ван Цзя-син приподнялся из-за стола и пожал Владимирову руку.
После этого Кан Шэн снова обратился к Владимирову:
– Присаживайтесь, товарищ Сун Пин.
И указал на свободный стул рядом с Чжу Дэ.
– Мы обещали информировать вас о всех наиболее важных событиях. Так вот… – Кан Шэн бросил короткий взгляд на Ван Цзя-сина. – Нам стало доподлинно известно, что в Маньчжурии разрабатывается план по созданию нового государства «Сибирь-Го». И объявлена мобилизация в Маньчжурскую армию всех мужчин от восемнадцати до сорока лет. Для подготовки военных кадров, в частности унтер-офицеров при Синьцзянском и Хинганском военных училищах открыты краткосрочные курсы…
– В Хинганском училище дополнительно приступили к подготовке офицеров из монгол, – добавил Ван Цзя-син.
Кан Шэн молча кивнул головой в знак согласия.
Владимиров обратил внимание, что Чжу Дэ всё это время сидел, не проронив ни слова. Лицо его было мрачно-сосредоточенным и, казалось, его не интересует происходящий сейчас разговор.
– Я благодарю вас за информацию, – сказал Владимиров. – Я распоряжусь немедленно поставить об этом в известность своё руководство. Но коли я уже здесь, – продолжил он, – позвольте узнать ваше мнение по поводу концентрации японских войск на западе провинции Чэнцзян и в провинции Цзянси. Не рассматривается ли это как угроза для Особого района?
Кан Шэн слегка приподнял белёсые брови и повернул голову к Чжу Дэ.
– Как ты думаешь? – спросил он.
Чжу Дэ он в ответ слегка пожал плечами.
– Я полагаю, любое пребывание японских интервентов на территории Китая является для нас угрозой… – уклончиво ответил тот.
– Для Советского Союза, – заметил Ван Цзя-син.
Кан Шэн молча кивнул головой.
Владимиров вдруг почему-то вспомнил последний разговор с Димитровым в Исполкоме Коминтерна. Тогда Димитров рассказал о том, что за три дня до нападения Германии на СССР в Яньане знали об этом. Восемнадцатого июня Чжоу Эньлай, будучи в это время в Чунцине, телеграммой сообщил об этом Мао Цзэдуну. Знал и Чан Кайши. Ему сообщил о дате нападения на СССР гоминдановский посол в Берлине Чэн Цзя и военный атташе Вэй Юн-цин. Однако дальше Чунцина и Яньаня это информация не пошла.
…Вернувшись домой, Владимиров, к своему немалому удивлению, увидел в доме Су Фи с Риммаром. Больше никого в доме не было. Завидев Владимирова, Су Фи ничуть не смутилась. Кокетливо повела плечом и сказала:
– А я в гости к вам приехала… Все говорят, что вы живёте не как китайцы… Решила посмотреть…
– А где все остальные? – обратился Владимиров к Риммару.
– Долматов в радиоузле, а Алеев с Южиным уехали в город. У них там с кем-то деловая встреча, – ответил тот.
Пока Риммар говорил, Су Фи насмешливо и слегка вызывающе смотрела на Владимирова. Вся её фигура, с ног до головы, так и взывала: «Посмотри, какая я!..».
– Я пойду, Кол-л-я… – произнесла Су Фи нараспев, стараясь произнести имя Риммара по-русски. – До свидания…
И направилась к выходу.
Когда за Су Фи закрылась дверь, Владимиров недовольно спросил:
– Что она тут делала?
Риммар смущённо развёл руки.
– Ничего, Пётр Парфёнович… Приехала одна… Поговорили так не о чём…
– И всё?
– Кажется, всё…
– Коля, так кажется или всё?
– Ещё она на мужа жаловалась, – вспомнил Риммар. – Сказала, что совсем не уделяет ей внимания…
– Всё понятно, – прервал его Владимиров. – Смотри… Не попадись ей на удочку!..
…Утром он уже собрался выйти во двор, чтобы умыться, как услышал торопливый стук в дверь.
Владимиров вышел из дома и увидел на крыльце перепуганного до смерти повара.
– Что случилось? – спросил Владимиров, уже предчувствуя что-то недоброе.
Повар указал в сторону летней кухни.
– Там Чан!.. – с трудом выдавил из себя повар. – Он мёртвый!..
Владимиров с недоумением посмотрел на трясущегося от страха повара, с трудом осознавая сказанное им.
– Ты уверен, что он мёртвый? – наконец спросил он.
– Мёртвый! – повторил повар. – Я пришёл, а он лежит…
Владимиров бегом бросился к летней кухне, чтобы самому посмотреть, что там случилось. Но в это время во дворе появился Кан Шэн с двумя маузеристами и окликнул его.
– Товарищ Сун Пин! Что тут у вас произошло?.. Мне сказали убили кого-то!..
– Ещё не знаю, – машинально ответил тот. И вдруг холодеющая душу мысль пронзила всё его существо. «Откуда Кан Шэн знает об убийстве?!!».
Когда они вошли в помещение кухни, увидели на полу старика Чана. Он лежал лицом вниз, а в спине у него торчал складной нож. Владимиров сразу узнал его по рукояти. Это был нож Риммара.
Кан Шэн подошёл к старику Чану, и убедившись, что тот действительно мёртв, хладнокровно вытащил нож из спины несчастного. Покрутил его в руках, прочитал надпись и усмехнулся.
– Узнаёте, чей нож? – спросил он.
– Да… – ответил Владимиров. – Это нож нашего радиста Риммара. Но это ещё не значит, что он убил старика.
Кан Шэн хмыкнул, продолжая рассматривать нож.
– Мы разберёмся, товарищ Сун Пин, – ответил он. – А сейчас мне придётся задержать вашего радиста для выяснения обстоятельств убийства.
Убийство старика Чана, да ещё ножом Риммара, потрясло всех до глубины души.
– Это провокация!.. – сказал Долматов. – Провокация!.. И её организовал или сам Кан Шэн, или его подручные!..
Такого же мнения были и все остальные.
На следующий день с утра Владимиров был уже у Кан Шэна.
– А я ждал вас ещё вчера, товарищ Сун Пин, – просто по-будничному, как будто ничего не произошло, произнёс Кан Шэн. – Проходите и присаживайтесь. Я слушаю вас.
Однако Владимиров этот раз не стал садиться.
– Я постою, товарищ Кан Шэн… Так удобнее будет нам с вами говорить, – ответил Владимиров. – Да и наш разговор, я думаю, много времени не займёт.
Кан Шэн сначала сделал удивлённое лицо, затем заулыбался.
– Я слышал, русские говорят: в ногах правды нет… Это так? – и вдруг перестал улыбаться. – Вы пришли, убедить меня в том, что ваш радист не виноват в убийстве Чана?
– Именно для этого я и пришёл. И для того, чтобы сказать, кто убил старика. А, впрочем, вы прекрасно без меня знаете, кто это сделал!
На лице Кан Шэна появилась иезуитская улыбка.
– А как же нож?
– Нож был украден из нашего дома с целью убийства Чана. Он вам стал не нужен. Так? Так! А заодно и завести дело против нас. Так? Так! Мне назвать имя того, кто украл нож?
Кан Шэн замахал руками.
– Да погодите вы со своими догадками! – и на его лице появилась недовольная гримаса. – Что вы заладили одно и тоже!.. И не надо мне говорить, что вы всё знаете!.. Ну, хорошо… Однако факт остаётся фактом… Ну, допустим я вам поверю… А что скажут люди? Родственники убитого?..
Кан Шэн наслаждался своим положением судьи. От него теперь зависело всё. Дальше обвинять русского радиста, что не составляла ему особого труда, или начать торг.
– Ну, хорошо, – ещё раз повторил он примирительным голосом. – Если придерживаться здравого смысла, то зачем убийце оставлять свой нож на месте преступления, да ещё с дарственной надписью. Это с одной стороны. А с другой – между ними могла произойти ссора и ваш радист нанёс удар ножом в спину Чана, а потом, испугавшись, убежал…
Кан Шэн рассуждал и строил свои рассуждения в виде вопросов, давая тем самым Владимирову возможность для защиты Риммара.
– Я согласен с вами, – решил не упорствовать Владимиров. – Предположений может быть много. Но я вам уже сказал: я могу назвать имя того, кто украл нож… А убийцу вы сами найдёте…
Слова Владимирова и тон, в котором они были сказаны, пришлись Кан Шэну явно не по душе.
Некоторое время он молчал, затем проговорил:
– Давайте сделаем так. Пусть ваши радист ещё сутки посидит у нас, а завтра мы его отпустим. Скажем, что подозрения не оправдались. Я готов пойти вам навстречу, товарищ Сун Пин, но и вы должны иметь это в виду…
И Кан Шэн внимательно посмотрел на Владимирова. Словно, хотел убедиться, что они поняли друг друга.
– Договорились, – ответил Владимиров. – Завтра я за ним приеду…
4
Риммара действительно освободили на второй день. На вопрос Владимирова: «О чём тебя спрашивали?» Риммар ответил: «Со мной даже никто не говорил. И нож вернули…».
– Всё ясно, – сказал Южин. – Обмишурились каншеновские ребята и пошли на попятную…
– Да нет, Игорь Васильевич, – возразил Владимиров. – Кан Шэн не из таких людей, чтобы делать один ход. В общем, надо быть теперь всем предельно осторожными и внимательными…
– Особенно тебе, Коля! – заметил Долматов.
– А я при чём? – слабо возразил тот.
– Нож не надо бросать где попало! – поддержал Долматова молчаливый до этого Алеев. – И эту стерву больше в дом не пускать!..
