Внутренний мир. Западня

Рудольф замолчал, опустив лоб на ладонь. Ему потребовалось время, чтобы совладать с нахлынувшими чувствами.

– Это был наш последний вечер вместе. Один из лучших вечеров. Мы играли в лото, его любимую игру, потом он обнял меня, поцеловал маму и пошёл спать… Утром он не проснулся.

– Она не смогла его спасти? – подавленным голосом спросил Герман.

– Нет, конечно! Но она подарила нам возможность провести несколько часов с человеком, которого мы любили, и запомнить его таким. Я каждый день вспоминаю Аннабель с благодарностью. Иногда я даже молюсь ей… хоть она не святая, и это грех. И знаешь, что я скажу тебе? Она услышала мои молитвы и послала мне своих внуков. Они наше спасение, парень!

Глава 14. Рождение надежды

Если бы Антон Костин слышал разговор Германа и Рудольфа, он бы очень позабавился. Но во время климатических опытов в искусственной реальности аудиосигнал пропал, и осталась только видеокартинка подопытного мира. Безусловно, починить датчики было возможно, но для этого пришлось бы посылать «внутрь» инженера. А Костин не терпел лишних людей на проекте. Единственный человек, который когда-то помогал создать и обустроить искусственную реальность, погиб при загадочных обстоятельствах много лет назад. Исключение составлял разве что его племянник.

Поколебавшись, Антон Тимофеевич всё же посвятил его в секреты искусственной реальности, рассказал о Рудольфе Алемском и новых подопытных. Учёный понимал, что в одиночку просто физически не сможет контролировать такое количество людей, скрытых в его лаборатории. И надо сказать, что Костин не ошибся в своём племяннике. Тот и не думал осудить учёного или увидеть в его поступках нечто преступное. Будучи его преданным и фанатичным поклонником, он ещё больше уверовал в гениальность своего дяди и возомнил себя чуть ли не его правой рукой.

Михаил Костин был худой, болезненный мужчина с воспалённой от экземы кожей и красными отёкшими глазами. С момента заточения в искусственную реальность новичков, он почти не вылезал из секретной лаборатории в подвале, где ему была выделена крошечная комнатушка, забитая техникой.

Перед Михаилом на большом столе стояло три компьютерных монитора, отображающих сложные графики и схемы, в которых он ничего не понимал. В стене было окно, увы, вело оно не на улицу, а в соседнее помещение. В окно была хорошо видна дверь в ту самую комнату с полукруглыми стенами, откуда так редко, но метко исчезали люди. На двери висел большой сенсорный экран, на котором высвечивались многочисленные данные. Всё, что требовалось от Михаила – следить за тем, чтобы восклицательный знак в верхнем левом углу горел зелёным цветом.

Работа была непыльная, но ужасно скучная. Михаил зевал и как раз думал, чем бы развлечь себя, когда вдалеке послышались шаги, и вскоре в кабинет вошёл Костин-старший.

– Антон Тимофеевич, нашли? – Михаил вскочил на ноги, уступая дяде своё место.

– Нашёл… – устало кивнул учёный и сел на предложенный стул. – Ты загружал видео?

– Да, постарался примерно подгадать время их сна.

– Показывай!

На экранах один за другим загорелось несколько десятков окошек, передающих видео с камер наблюдения, расставленных в искусственной реальности. Место это было так тщательно изолировано от остального мира, что никакой прямой связи установить с ним было невозможно. Лишь в момент частичного запуска связующего портала пространственно-временная завеса между мирами приоткрывалась, и Костин мог получить данные со своих приборов.

Вот и сейчас он изучал видео за последние четыре дня, а точнее, за последние сутки, если считать по времени искусственной реальности, которое текло в несколько раз медленней. Костин до сих пор не знал, какая именно ошибка в формулах при создании реальности привела к временно̒му сдвигу, иначе давно бы создал вселенную, где время, наоборот, течёт быстрее, чем «снаружи».

Как учёный и ожидал, за минувшие сутки его подопытные нашли Рудольфа Алемского.

– Когда же привезут новых? – в нетерпении спросил Михаил, глядя на Костина с благоговением.

– Обещали завтра ближе к ночи. Главное, чтобы посыльные лишних вопросов не задавали. Будь начеку! В противном случае… – Костин многозначно поднял бровь, – пойдём на крайние меры.

– Тоже сюда их? – довольно хмыкнул Михаил.

– Нет. Это какие-то эльфы-экстремисты, уверенные, что помогают мне искать лекарство для вампиров и оборотней.

– Я думал, вы разберётесь с ними за прошлую посылку! Из трёх, только один оказался вампиром, да ещё из такой публичной семьи! Нам и Рабвелей хватает.

– Ничего, – Костин усмехнулся, – мне это даже на руку. У нас нет неприкосновенных, перед естественным отбором все равны.

Михаил согласно закивал, вновь бросив на учёного восхищённый взгляд. Костин же вышел из его душного кабинета и заглянул в соседнюю дверь. Здесь находилась святая святых – точка «входа» в искусственную реальность.

Этот портал сильно отличался от тех, что переносили людей из Внешнего мира во Внутренний. Костин встроил в стены комнаты ядерный реактор, тот создавал определённый импульс и практически «вырезал» оказавшуюся внутри материю.

В телепортационную вела тяжёлая дверь с крошечным узким окошком. Костин, каждый раз оказываясь рядом, не мог удержаться и заглядывал внутрь. И хотя ничего, кроме металлического пола и вделанных в него стульев там не было, ему всё время казалось, что в следующий раз, за толстым стеклом мелькнёт «призрак» какого-нибудь его пленника.

Прямо на двери располагался главный компьютер и большой сенсорный экран. Здесь была карта искусственной реальности с красными точками, обозначающими местоположение того или иного подопытного, определённого с помощью датчиков, вживлённых в ухо. Костин выделил один из них, и на экране появилось имя «Севастьян Крошин», его физические показатели, пульс и температура.

– Здоров как бык, – пробубнил себе под нос Костин. – Я бы проверил на нём «КОД-17» ещё раз.

– Точнее, «КОД-18», – поправил его Михаил, – вы ведь доработали препарат.

Костин хмыкнул и стал проверять показатели остальных пленников, оставив без внимания маячащие мелкие точки, отвечающие за псов.

– Может, корову им отправим? – предложил Михаил.

– Чем я её буду кормить, тупица! Мне, итак, уже столько лет приходится держать у себя дома псов, чтобы ни у кого не возникало вопросов, зачем мне собачий корм.

– Никто не будет проверять вас!

– Всё может быть. Я всегда начеку.

Словно в ответ на его слова в кармане Костина зазвонил сотовый телефон, и секретарша доложила, что к нему явился господин Даниил Бриджер.

– Видишь! – развёл он руками. – Дядя Крошина уже тут. Думаешь, я не знаю, что меня подозревают? К сожалению, люди не такие тупые, как мне бы хотелось.

Костин поднялся в свой кабинет через скрытый ход и велел секретарше впустить Бриджера. Учёный уже разузнал, что дядя Крошина является владельцем небольшой химической лаборатории и, скорее всего, они даже были знакомы. Но если человек не представлял для Костина личного интереса, он не запоминал ни их имён, ни их лиц.

Однако Бриджера он сразу же узнал. Когда в дверях показался высокий рыжеволосый мужчина с узкой бородкой, Костин понял, что эту яркую фигуру он не раз видел на ежегодных медицинских форумах и конференциях.

– Господин Бриджер, – учёный пожал гостю руку. – Боюсь, я знаю, по какому поводу вы ко мне. Я слышал о пропаже вашего племянника после моей презентации, соболезную.

– Благодарю, – Бриджер, должно быть, опешил, что Костин заговорил сразу о деле, но быстро совладал с ситуацией. – Я не мог не прийти к вам, поймите меня правильно. Прошу прощения за беспокойство, знаю, полиция уже приходила к вам, и вы всё им рассказали. Но… у меня есть к вам два очень щепетильных вопроса, на которые, возможно, вы бы и не ответили следователю.

– Ну-ка, ну-ка! – Костин с воодушевлением сел в кресло за своим столом и предложил гостю стул напротив. – Я заинтригован. Можете начинать допрос!

Он улыбался, насмешливо глядя, как Бриджер волнуется и виновато стреляет глазами по сторонам. Чтобы ни сказал этот мужчина, он найдёт чем ему ответить, более того, Костин даже надеялся, что тот начнёт обвинять его в пропаже племянника, иначе их встреча грозит быть скучной.

– Ситуация такова, что Севастьян и его друг Герман пошли на вашу презентацию, взяв пригласительные, которые были присланы мне и моей жене. Не знаю, зачем им это было нужно, – он искренне пожал плечами, – но, когда я случайно узнал от своих коллег, что это я должен был быть в тот день на презентации, а не мой племянник, у меня возникло подозрение, что и пропажа, если так можно выразиться, также могла предназначаться для меня.

Когда до Костина дошёл смысл витиеватого рассказа Бриджера, он рассмеялся.

– Вы не ищете лёгких путей, Даниил. Если кто-то хотел похитить вас или убить, зачем ему зазывать вас на мою презентацию? Право, это звучит нелепо! Если только… – учёный опустил очки, заглядывая Бриджеру в глаза, – если только вы не решили, что это я захотел от вас избавиться.

Судя по тому, как лицо Даниила залилось краской, было очевидно, что он не исключал такой поворот событий.

– Уж не от сильного ли конкурента в мире фармакологии я пытаюсь избавиться? – не без иронии спросил он, снова рассмеявшись. – Это шутка, Даниил. Грубая шутка старого заносчивого кретина.

– В жизни всякое бывает, и если я кому-то перешёл дорогу, то я сам хочу за это ответить, – упрямо произнёс Бриджер, не глядя учёному в глаза. – Так что если вам хоть что-то известно об этом, то прошу вас, не молчите.

– Даю вам слово, ни о чём подобном мне неизвестно, и вас устранить я никогда не пытался, – уже без улыбки отозвался Костин, в сущности, говоря чистую правду. – Каков же ваш второй вопрос?

На этот раз Даниил не спешил говорить, боясь снова быть поднятым на смех.

– Это касается конфликта между вами и Кланом. Я постоянно читаю в газетах об угрозах и нападках с их стороны не только в ваш адрес, но уже и в адрес всех, кто хоть как-то связан с ограничениями врождённых, назовём их так, «особенностей» вампиров и оборотней.

– Теперь я не понимаю, при чём здесь ваш племянник, – удивился Костин. – Он ведь не вампир, насколько я понял?

– Конечно, нет! Но он не самый воспитанный юноша, уж поверьте мне. У вас ведь здесь была и пресса, и представители других видов. Он мог нагрубить кому-то, задеть больную тему, так сказать. С него станется…

– Ах, вот оно что! Насколько я знаю, никаких конфликтных ситуаций у нас не было, – Костин пожал плечами и сложил руки перед собой.

– Тогда у меня просто нет вариантов, – Даниил откинулся на спинке стула. – Кому он мог помешать?

– Мой жизненный опыт подсказывает, что здесь замешаны либо деньги, либо девушка. Ищите ответы на свои вопросы среди его друзей.

– Вы говорите как следователь, – нахмурился Даниил.

– Возможно, вам неприятно в этом признаваться, но, скорее всего, у вашего племянника и его друга были пагубные пристрастия. Родители часто закрывают глаза на такие вещи.

– Да-да, – Бриджер поднялся на ноги. В его голосе прозвучали нотки раздражения. – Простите, что отнял ваше время, господин Костин. Спасибо, что выслушали меня. Теперь я хотя бы знаю, что мои теории – сплошная чушь.

– Полно вам, Даниил, – Костин тоже встал со своего места и подошёл к мужчине. – Не расстраивайтесь так. Уверен, у следствия есть зацепки, и ваш племянник скоро вернётся.

– Ни одной! А прошло уже почти две недели!

Костин едва не расплылся в улыбке, вовремя взяв себя в руки. Он произнёс ещё парочку дежурных фраз, уместных в данной ситуации, и распрощался со своим незваным гостем.

Когда за Бриджером закрылась дверь, он вызвал к себе секретаршу:

– С этого дня никого не впускать в лабораторию без предварительной записи и моего личного одобрения!

***

Даниил Бриджер был подавлен исходом разговора. Погружённый в свои мысли, он даже не заметил, как прошёл через Портал в лаборатории Костина, и очутился на высоком холме, обдуваемом ноябрьскими ветрами со всех сторон. Как можно скорее он сел в ожидающее его такси и помчался в Догови̒рск.

Он уже заранее знал, что ответит Костин на его вопросы, и был расстроен не так самой сутью разговора, как осознанием того факта, как хитёр и влиятелен учёный. Если прежде он считал его сумасшедшим, но гениальным изобретателем, то после личного разговора увидел его ум, самообладание и расчётливость. Совсем не те качества, на которые он рассчитывал, собираясь на эту встречу.

Добравшись до вокзала с огромным стеклянным навесным мостом, по которому мчались скоростные магнитопланы, Даниил купил билет до Та̒ргана в купе № 8 и поспешил занять своё место. Однако здесь его поджидало двое мужчин. Один из них, стоящий у окна, одобрительно кивнул при его появлении, а второй лишь коротко оторвал взгляд от экрана ноутбука.

– Ну что, Трофим, сигнал есть? – Даниил присел возле него.

– Да, – отозвался тот, доставая из уха наушник, чтобы было удобнее общаться. – Пока все три жучка работают исправно. Будем надеяться, что по мере отдаления от лаборатории, сигнал не исказится.

Бриджер облегчённо вздохнул, откинувшись на спинку кресла.

– Вот видите, господин Гордон, из меня бы получился хороший актёр, – он с вызовом посмотрел на мужчину у окна.

– Когда у человека есть мотивация, из него вообще может получиться всё что угодно, – заметил Эдвард.

***

Родные пропавших молодых людей, вопреки здравому смыслу, поделились на два лагеря. Одни были уверены, что за исчезновением их ребёнка стоит Антон Костин, другие же, в том числе чета Рабвелей, считали, что учёный здесь ни при чём. Рафаэль категорически отказывался верить в то, что кто-то осознанно мог причинить его детям вред, объясняя пропажу результатом череды случайных событий или собственным решением двойняшек скрыться.

Киверы же и Алемские единогласно сошлись во мнении, что их дети пропали в точности как Рудольф, не оставив никаких следов. Что подтвердил и Эдвард Гордон, не сумевший выйти на их след.

Случился этот раскол в позициях после групповой сканировки, которую провёл Гордон в своём институте, по просьбе родственников пропавших.

– Ты мне главное скажи, Герман точно жив? – в который раз спросила Офелия Алемская.

– Стопроцентно, – кивнул Гордон. – Мертвецов я вижу сразу. Их даже легче «прощупать», чем живых людей. Я сделал сканировку на ребят и Рудольфа. Не знаю, находятся ли они в одном месте, но у всех шестерых абсолютно одинаковые энергетические шлейфы.

– Что? – переспросил Дмитрий Кивер.

– Следы, другими словами. Они тянутся за всеми нами, куда бы мы ни пошли. Отмершие клетки кожи, волосы, запах – всё это также формируется в энергетический шлейф. Именно по нему находят пропавших людей.

– Мне кажется, я слышу этот диагноз всю свою жизнь, – призналась Офелия и процитировала: – «У вашего сына прерванный энергетический шлейф, он что, космонавт?»

– Когда я работал с видениями Германа, у меня возникла мысль, что Рудольф не на земле, – неожиданно согласился Гордон. – Это бы многое объяснило, но я пока не вижу, каким образом это могло произойти.

– Их похитили инопланетяне, – с грустной ухмылкой произнесла Татьяна Лебедева.

– Инопланетяне, – рассмеялся Даниил Бриджер. – Тань, что за чушь, ты пугаешь меня.

– Несколько лет назад я не верила в существование вампиров и оборотней, – заметила та, пожав плечами. – Теперь я не удивлюсь, если узнаю, что существует ещё одна вселенная, параллельная параллельной, где живут зелёные человечки, крадущие людей или… крошечные феи размером с ладошку…

– Вообще-то, маленькие крылатые феи существуют, – Адель Рабвель холодно посмотрела на Татьяну. – В заповеднике Падании живёт последнее семейство этого редкого вида птиц, так похожих на людей.

Татьяна развела руками, как бы говоря: «Вот видите!».

– Объясните мне, почему следствие не проверяет Костина? – в свою очередь спросила Елена Кивер. – Я так поняла он даже вне подозрения.

– Против него нет никаких улик, – развёл руками Даниил. – Тот факт, что все пропавшие до этого находились на презентации его лекарства «Ново», следствие восприняло как совпадение. И я, честно говоря, тоже с трудом вижу связь между нашими детьми.

– Ничего себе, совпадение! – повысил голос Дмитрий.

Начался спор. Каждый пытался перекричать другого, доказывая свою точку зрения. Окутанные страхом и не имея никаких зацепок, все эти мужчины и женщины были слишком возбудимы, чтобы слышать друг друга. Единственное, что на самом деле волновало их: живы ли их дети, и увидят ли они их когда-нибудь ещё.

– Успокойтесь, – повысил голос Гордон, – я не желаю больше ничего слышать о том, что Костин здесь ни при чём!

– То, что несколько лет тому назад он оклеветал тебя, не значит, что он теперь виноват во всех других преступлениях! – воскликнул Рафаэль.

– То, что он нужен Эльфийскому Княжеству как инструмент давления на Коммуну не значит, что он безвинен, – в свою очередь заметил Эдвард. – Ты видишь, что хочешь видеть, Рафаэль, но ты заблуждаешься. Мои слова следствие не примет в расчёт, мне вообще запрещено по постановлению суда приближаться к Костину. Что уж говорить об очередных показаниях против него. Меня априори не станут слушать. Но ты другое дело, ты можешь повлиять на следствие.

– Почему вы не хотите помочь? – Офелия с укором посмотрела на Рабвеля. – Ваши дети тоже у него, хотя бы ради них!

– Нет у него наших детей, – медленно, как умалишённым, попытался втолковать Рафаэль. – Пока вы зациклены на этой идее, упускаете реальную возможность найти их.

Он поднялся на ноги, и его супруга последовала его примеру.

– Я очень благодарен тебе, Эдвард, за помощь. Но если ты так радикально настроен, то впредь я буду действовать сам.

Он коротко кивнул всем остальным, и они с Адель покинули кабинет Гордона.

Эдвард со злостью стиснул кулаки, глядя ему вслед, и перевёл взгляд на Даниила Бриджера, ожидая, что тот тоже уйдёт. Но мужчина, похоже, передумал защищать своего коллегу-учёного.

– А вы знаете, что три дня назад пропал без вести сын Крины Дакер? – сообщил он в ответ на испытывающий взгляд Гордона, и стал рыться в кармане пальто. – Сейчас, я газетную заметку сохранил.

«В ночь с десятого на одиннадцатое ноября в Ва̒ррасе из ночного клуба пропал Деррик Дакер – внук альтаира армии Клана и сын всем известной Крины Дакер – основательницы движения вампиров за свои права. Молодому человеку было двадцать два года, вместе с ним пропали его друзья Филипп Гориземский и Инна Михеева, обоим по двадцать пять лет.

Крина Дакер пообещала один миллион рублей тому, кто поможет найти её единственного сына. По словам женщины, Деррик никогда не был связан с криминальными или подозрительными группировками, не имел вредных привычек, а работал в газетном издательстве своего отца Марка Дакера. Крина признаётся, что ожидала требований о выкупе или какие-то другие условия возвращения сына, но пока обстоятельства исчезновения Деррика и его друзей остаются необъяснимы».

– Они вампиры, полагаю, – заметил Гордон, – Рабвели – эльфы, а остальные – люди. Не удивлюсь, если скоро пропадёт пара оборотней.

– На что ты намекаешь? – спросила Елена.

– Я могу ошибаться… Я надеюсь, что ошибаюсь, но, если всё же… – Эдвард замялся. Он хотел сказать, что Костин ставит какие-то опыты, похитив представителей разных видов. Но, увидев тревогу на лицах собравшихся, понял, что пугать их ещё больше не стоит.

– Он проводит какие-то исследования? – прошептала Татьяна, дрогнувшим голосом. – Вы это хотели сказать? Тестирует на них препараты?

– Что ты! – Даниил уверенно покачал головой. – В этом нет смысла! Для проверки новых лекарств собирается группа добровольцев, которые получают деньги за участие в эксперименте. Костин – выдающийся учёный, создающий препараты, облегчающие симптомы многих тяжёлых болезней. Да у него очереди из желающих попасть в такую подопытную группу, зачем ему кого-то похищать!

Взволнованные родители облегчённо вздохнули, услышав слова Бриджера.

– Эдвард, миленький, так что же нам делать? – спросила Офелия, с мольбой глядя эльфу в глаза.

– Я лечил как-то одного компьютерного гения из ФСБ, – произнёс Гордон, собравшись с мыслями. – Есть у меня один план.

Несколько дней спустя, сидя в купе №8 скоростного магнитоплана «Договирск—Тарган», Эдвард Гордон ещё не знал, сработает его план или нет. Это было похоже на дежавю: вот он снова замышляет какие-то махинации, дабы вывести Антона Костина на чистую воду, снова слежка, подосланные шпионы. Эдвард был уже не в том возрасте, чтобы получать от подобных шпионских игр удовольствие. Не тем человеком, чтобы спустя годы, всё ещё мечтать об отмщении. Гордона подстёгивало скорее то, что впервые за долгое время он столкнулся с неразрешимой задачей, с чем-то столь мистическим, что оставалось неподвластно даже такому опытному и одарённому алмариану, как он. Судьба бросила ему вызов, и Эдвард с наслаждением принял его, ощущая, как высока цена победы в этот раз. Как много жизней зависит от того, сможет ли он подобрать ключ к этой загадке или нет.

Глава 15. Черта

Анна Кивер всё ещё до конца не верила, что попала в западню. Опыты, искусственная реальность, похищение – казалось, это слова из истории про маньяка, к которой она никогда не будет иметь отношения. Теперь-то она поняла, как хорошо и беззаботно жила последние два года. Да что там, два, года, все свои семнадцать лет! Ничего страшнее провалившихся экзаменов и гриппа с ней не случалось.

Может, Вселенная что-то перепутала? Провела Аню по пути, уготованном не ей, а другой девушке? Или просто не стоило связываться с Рабвелем. А ведь мама ей говорила! Но разве послушаешь чей-то совет, когда влюблена? Аня чувствовала себя ужасно раздосадованной, как чувствует жертва несчастного случая, которая просто оказалась не в то время не в том месте.

Ах, если бы она отказалась от похода на презентацию, и они перенесли свидание на другой день!

Если бы вообще отшила ухаживания Габриэля!

Или хотя бы не пошла вслед за всеми выяснять отношения с Костиным, а осталась играть с белыми мышками. Она ведь хотела взять себе одну.

То мгновение было таким далёким, таким беззаботным, таким счастливым.

Но оно было потеряно навсегда.

Было утро их четвёртого дня в западне. Молодые люди завтракали, но больше плевались песком и комочками коктейля. Ане хотелось спать, голова болела, и белый свет каждый раз резал глаза, когда она выходила из пещеры.

Вчера вечером Севастьян и Филипп рассказали о встрече с Рудольфом. Аня не знала кто это, и в глубине души ей было немного всё равно. Зато ей было не всё равно на временно̒й сбой. Ей вдруг стало казаться, что Костин не только ограничивает её свободу, но и крадёт всю ещё жизнь, её юность.

– Я всё-таки не понимаю, как можно замедлить время? – спросила она, облизывая ложку с белковым коктейлем. Может, они сейчас поймут, что это невозможно, и Рудольф просто ошибся?

– Время на космических орбитальных станциях тоже идёт медленнее, чем на Земле, – напомнил Габриэль. – Отличия не столь разительны, как здесь, но это вполне научный феномен.

– Костин – гений, – произнёс вдруг Филипп. – Я ненавижу его, но снимаю шляпу перед его талантом.

– А я нет, – нахмурился эльф, – человек, который не способен направить свой дар на благо общества, не заслуживает восхищения. Костин преступник, а не гений.

– А мы что ж, просто подопытные крысы этого преступного гения? – Аня с хрустом сжала свой пластиковый стаканчик и швырнула его в пакет с мусором. Промахнулась. Габриэль подорвался и поднял его, опередив девушку.

Едва они покончили с завтраком, как на пороге пещеры появились Алемские. Они были одного роста и оба имели прямые чёрные волосы, но на этом сходство между отцом и сыном заканчивалось. Рудольф робко жался у входа, в волнении оглядывая ребят, а Герман снисходительно поманил его за собой и представил каждому по очереди. Особое внимание мужчины, конечно же, привлекли Рабвели.

– Я знал Аннабель! – сразу же радостно сообщил он, пожимая руку Габриэлю и кланяясь Ариэль. – Значит, вы дети Рафаэля и Адель. Подумать только, сколько лет прошло мимо меня…

Ане он не понравился. И чего только так радоваться? Если вспомнить всё, что она слышала об операции «Антон Костин», то все они здесь потому, что он крутил шашни с матерью Германа вместо того, чтобы скрупулёзно выполнять свои обязанности. Даже её учитель Гордон пострадал из-за него. Подумать только, отбыть ссылку в Сибири. Интересно, что он там делал? Работал на рудниках?

– Мы подумали, что нам всем лучше перебраться на другую сторону западни, – предложил Герман. – Собственно, за этим мы и пришли. Рудольф построил туалет и ванну, и там растут овощи. Что скажете?

Возражений не было, молодые люди довольно скоро собрали скудные пожитки и вышли на прохладный воздух.