скачать книгу бесплатно
Вернувшись на своё место, я старалась успокоиться и снова сосредоточиться на своём дыхании. Но теперь я знала, что за стеной скрывается демон, и мои мысли были полны вопросов и предположений.
Время снова потекло медленно, однако отныне в моём сердце было не только ожидание, но и тревожное предчувствие.
Не знаю, сколько прошло времени, когда вдруг услышала еле слышное шипение и пыхтение. Звук был настолько странным и неожиданным, что я сначала подумала, будто мои уши решили развлечь меня галлюцинациями. Но нет, этот шум становился всё громче и отчётливее.
Постепенно я осознала, что это не просто шум, а чьё-то откровенное недовольство. Ах ты ж лепесток чарраев! Ла-гуа!
Разобрав его тихую ругань, я невольно улыбнулась. Всё лучше, чем полное одиночество.
Ла-гуа выполз, встрёпанный и примятый, из тёмного угла, пыхтя и ворча, как будто он только что преодолел самый сложный квест в своей жизни. Его лепестки слегка трепетали, и он явно был в не лучшем настроении.
– Это ж надо было попасть в такую переделку, а? – бурчал Ла-гуа, качаясь в воздухе передо мной. – И почему всегда на мою долю выпадает таскать новости через эти проклятые стены?
Я хмыкнула:
– Звучит, словно ты каждый месяц вытаскиваешь меня из тюрьмы.
– Не хватало ещё!
– Почему нет? Кстати, ты меня даже не вытащил. Поэтому не бухти и рассказывай.
Я прекрасно понимала, что раз у него отвратительное настроение, то ничего хорошего на так называемой большой земле нет. Но всё же стоит знать.
Неожиданно он извлёк из своих лепестков маленький пирожок и протянул его мне:
– На, стащил с кухни. А то тут рацион так себе.
– О-о-о! Ты лучший!
– Я знаю.
– Рассказывай, – повторила я, вцепившись в пирожок.
М-м-м, прекрасно. Даже если умру, то хотя бы счастливой. Оказывается, как мало надо человеку для счастья.
Ла-гуа тут же растерял всю свою напускную безбашенность. Вздохнул и опустился рядом на камень.
– Да тут, Сойлинг, особо порадовать нечем. Муруи пропал. Киет был ранен воинами Танхвы, но сумел скрыться – его ищут по всей Джатанхани. Мастер Шайя не подаёт никаких весточек, но, как я понял, Ма-покронг у него до сих пор. Танхва не идиот, он попытается с ней договориться.
Я приподняла бровь.
– Это как? Скажет, что посидит на троне её сына, пока тот в плену у демонов?
Драконья мать, конечно, то ещё солнышко, но сына она любит. Поэтому вряд ли согласится, что какой-то чужак будет вести себя как властелин Четырёх Сфер.
Властелин… Козёл он.
– Кто знает? Я могу только предполагать. – Ла-гуа тычинкой почесал лепесток так, как мог бы это сделать, будь у него затылок. – Пока что только руководствуюсь интуицией, знаешь ли.
Я фыркнула. Что-то новости вообще не радовали. Никак. Поэтому остаётся только сидеть тут. Но как долго?
– Про твою казнь никто ничего не говорит, – продолжил Ла-гуа. – То ли батюшку твоего переубедили, то ли ты ему ещё нужна.
– Подозреваю, что второе, – мрачно произнесла я. – До сих пор поражаюсь, как ему так шустро удалось всё тут устроить, пока нас не было.
– Значит, это было не шустро.
Звучало крайне разумно. Танхва, скорее всего, изначально рассчитывал занять трон. Сойлинг была всего лишь инструментом. Вероятнее всего, когда папенька навластвуется всласть, то передаст её Сойрату. Ну не глупышке же дочурке, правда? Хотя я понятия не имею, что в голове у Сойрата. Я никогда не видела братца, но теперь уже и не хочется. От семейки лотосов у меня что-то одни проблемы.
Ведь он мне в свой первый визит намекал, что я слишком резво взялась за политику. Тогда посчитала, что ему просто непривычно видеть это, ведь прежняя Сойлинг вела себя иначе. А тут вон как. Я ему просто мешала. И мешала основательно. Поэтому было над чем задуматься.
– Сойлинг, ты как-то резко погрустнела, – заметил Ла-гуа.
– Пирожок закончился, – вздохнула я.
Это и правда проблема. Можно было бы делать такой вкуснятины и побольше. Но даже так стало немного веселее. И мысли потекли бодрее. Другой вопрос, в правильном ли русле?
А русло сейчас было только одно – призраки. Нравится мне это или нет, но, кажется, они сейчас единственные, кто может помочь. Осталось понять, как связаться с Пхи Ксаатом. Ла-гуа всё же не птица. Он может выбраться и пролететь определённое расстояние, но далеко не всемогущ. Его тысячелетнее совершенствование – это не совсем то, что могло бы помочь при побеге. Тут бы пригодилась грубая мужская сила. Ею, к сожалению, не обладаю ни я, ни он.
В этот момент я вдруг поняла, что на меня кто-то смотрит. Медленно повернула голову и встретилась с пронзительным взглядом чьих-то глаз.
Глава 3
Демон был воплощением нечеловеческой красоты, словно сошедший с древних запрещённых свитков из дальней части императорской библиотеки. Настолько дальней, что туда пускают тех, кто достиг совершеннолетия.
Его кожа имела красноватый оттенок. Да, я это говорила. Но настолько впечатляет, что невозможно не повторить. Гладкая и без единого изъяна, она блестела в тусклом свете факела, подчёркивая рельеф его идеальных мускулов. Ужас какой, в голове сплошные красивости, но иначе описать не получается. Высокий и стройный, демон был жутко силён, но его движения были плавными и грациозными, как у танцора.
Его лицо казалось одновременно угрожающим и притягательным. Хотелось смотреть и смотреть. Густые иссиня-чёрные волосы, спускающиеся до плеч. Глаза – золотистые, с вертикальными зрачками, как у змеи – смотрели на меня со спокойным интересом. Узкие губы изогнулись в лёгкой улыбке, но эта улыбка не была дружелюбной – в ней читалась насмешливая ирония и скрытая угроза.
В правом ухе сверкала серьга из чистого золота, напоминая миниатюрную змею, обвивающую его ухо. Голова змеи, изогнутая и детально проработанная, завершалась маленьким рубином, сверкающим, как капля крови.
Тело змеи было покрыто мельчайшими чешуйками, искусно выгравированными на поверхности золота, что придавало ей удивительно реалистичный вид. Она обвивала ухо так, что её хвост свисал вниз, заканчиваясь маленьким изумрудом, который мягко покачивался при каждом движении.
Демоны явно хорошо относятся к змеям. Иначе он не стал бы это носить. А змеи – дальние родственники драконов. Поэтому, если вдруг демон решит, что драконы – это плохо, скажу, что я родственница змеи.
Его верхняя одежда чем-то напоминала китайское ханьфу, но с уникальными элементами. Красно-оранжевая ткань, из которой она была сделана, мерцала в тусклом свете факела, создавая впечатление, что одеяние соткано из самого заката. На плечах и груди вышиты сложные узоры, изображающие загадочных существ, которые, казалось, оживали при каждом движении. Вышивка была выполнена золотыми нитями, что придавало дополнительную роскошь.
На талии широкий пояс, украшенный крупными драгоценными камнями. Судя по всему, это не только статусное украшение, ремешки и петли показывали, что на нём можно крепить и оружие, и магические предметы.
Штаны из плотного материала, такого же цвета, что и верхнее одеяние. Они были свободными, но при этом подчёркивали его мускулистые ноги, позволяя легко двигаться. Сандалии, украшенные золотыми ремешками, которые плотно обхватывали его щиколотки. Значит, драться в них он тоже может спокойно.
На запястьях находились массивные браслеты, сделанные из драгоценных металлов и инкрустированные редкими камнями. Они издавали тихий мелодичный звон при каждом его движении. На шее ожерелье с крупным амулетом в центре.
Вообще я обычно не разглядываю кого-то так детально, но демон в первый раз стоит так близко. Поэтому следует подметить каждую деталь. Возможно, это потом спасёт жизнь. Или хотя бы в чём-то поможет.
Кроме того… Демон не производил впечатления дикаря. По разговорам людей кланов было сложно понять, что они собой представляют. Но всё время казалось, что демоны отсталые по сравнению с нами.
Я, конечно, не знаю, как там всё обстоит в демонском царстве-государстве, но одежда и украшения впечатляют.
Ла-гуа замер в воздухе, тоже разглядывая демона. Я, не делая резких движений, поднялась на ноги, не сводя глаз с незваного гостя.
– Какой нежный цветок, – произнёс демон на удивление приятным низким голосом, в котором звучало эхо храмового гонга. – Что ты тут делаешь?
– Сажаю рис, – невинно ответила я. – А что тут ещё можно делать?
Он лишь усмехнулся, золотистые глаза блеснули.
– Остроязыкая. Интересно. Хотя, наверное, за это тут и сидишь.
Не спрашивает – утверждает. Правда, взгляд стал помягче, да и интереса в нём теперь побольше. Кажется, хочет понять, что за дамочка перед ним. Одежду мою он тоже отметил, но мало ли… Всё же меня ухватили с дороги, поэтому особо разодеваться мне было ни к чему.
– Меня зовут Чомрат, – вдруг представился он. – И, похоже, нам с тобой предстоит выяснить, что каждый из нас делает в этом месте.
После чего протянул мне сжатый кулак. Но жест не выглядел, как угроза или попытка напугать. Скорее, как аналог рукопожатия.
Я не понимала, что именно делать, но стоять столбом – не выход.
Молчать? Глупо. Скрыть имя? Тоже полный бред. Ой, вы знаете, я не императрица, я тут так посидеть решила.
Ла-гуа тихо зашипел, его лепестки дрожали от напряжения. Я, не отводя взгляда от Чомрата, сделала глубокий вдох. Время, казалось, снова замедлилось. Пхланг текла по моему телу, подготавливая к любым неожиданностям.
Поэтому ничего не оставалось, как протянуть кулак в ответ и сказать:
– Меня зовут Сойлинг.
От прикосновения к руке демона по телу пронёсся жар. Меня коснулась сила, совсем не похожая на мою. Внутри будто вспыхнула молния.
– Ты не боишься меня, – заметил Чомрат. Его улыбка стала чуть шире, и в ней блеснуло что-то непонятное. – Это удивительно.
– Не то чтобы не боюсь, – ответила я, продолжая смотреть ему в глаза. – Скорее, не понимаю, почему ты здесь оказался. Да и думала, что за этой стеной ничего нет.
– Да, – заметил он. – Я тоже не подозревал, что тут такой… сюрприз.
Охо-хо, а взгляд-то какой. Откровенно похабный, но при этом не доходящий до грани оскорбительного. То есть показывает, что бы он со мной сделал, но не здесь и не сейчас.
Видимо, у демонов все инстинкты и желания написаны на лице куда ярче, чем у нас. Хотя, может быть, он просто ничего не скрывает. При этом Чомрат не выглядит враждебным, манера общения даже почти учтивая, пусть и с некими нюансами.
– Как ты здесь оказался? – спросила я.
Подозреваю, что правды никто не скажет, но заговорить сейчас о погоде – точно не вариант.
Он некоторое время смотрел на меня, потом хмыкнул.
– Что ж… Я оказался не в том месте и не в то время, – сказал он, слегка пожимая плечами. – Я путешествовал, изучая местную культуру. Но, к сожалению, мои пути пересеклись с кланом Золотых драконов.
Ишь, культуровед какой у нас тут. Ну-ну. Я вот тоже у призраков изучала танцы и кулинарию. В смысле, что меня похитили во время танца и потом даже дали поесть. Однако стоит подыграть. Кажется, Чомрат не признал во мне императрицу. В конце концов, мои портреты не висят на каждом углу.
– Золотые драконы? Клан, к которому относится императорская семья? Они известны своей ревностью к силе. Думаю, ты пересёк их границы или нарушил какой-то древний закон.
Господи, что я несу? Но мне нужно посмотреть его реакцию.
– Не совсем, – ответил Чомрат, чуть приподняв бровь. – Я просто прошёл через их территорию, не подозревая о запретах. Когда понял, что привлёк их внимание, было уже поздно. Они заключили меня в эту темницу, решив, что я представляю угрозу. Хотя, если честно, я просто исследователь, а не завоеватель.
Ага, а я мать Солнцеглаза. Кстати, у него есть мать? Как тут появляются боги?
– Значит, ты просто оказался не в том месте и не в то время, – невинно повторила я, усмехнувшись. – Классическая история невезения.
– Именно так, – подтвердил Чомрат, и в его голосе прозвучала доля самоиронии. – Теперь я здесь, в этой темнице, и у меня есть много времени для размышлений.
Итак, демон. Понятнее не становится.
– А ты, Сойлинг? Ты не выглядишь преступницей. Или же внешность обманчива?
Опять смеётся. Но ничего. Это не так страшно. Моя задача сейчас только наблюдать. И слушать, конечно.
– Конечно, я не преступница! Меня ложно обвинили в том, чего я не делала!
Формулировка жутко расплывчатая, но в чём-то верная. Самозванкой я не являюсь, ведь Танхва сам заключил договор с родителями Вонграта о нашей свадьбе. А то, что другая душа… Так это вопросы к богу нашему Солнцеглазу. Меня тоже не спрашивали, хочу ли я оказаться в Исан.
– И чего же ты не делала? – с живым интересом спросил Чомрат.
Ответить я не успела, потому что из коридора донёсся странный шум. Я резко умолкла и напрягла слух, пытаясь понять, что происходит. Вроде бы где-то близко.
Шум был приглушённым и неритмичным, словно кто-то пытался передвигать тяжёлые предметы по каменному полу. Временами к нему добавлялись глухие удары и странное шуршание, как будто по коридору скользило что-то большое и мягкое. Шум то усиливался, то стихал, вызывая тревогу и настороженность.
– Что это может быть? – тихо спросила я, бросив быстрый взгляд на Чомрата.
Он, казалось, тоже был удивлён и насторожен.
– Не знаю, – ответил, нахмурившись. – Но и близко не похоже на обычные шаги стражников или перемещение заключённых. Здесь что-то странное.
Согласна. При этом он ещё подобрал мягкую формулировку.
Мы оба подошли к решётке, пытаясь рассмотреть, что происходит в коридоре. Но тьма за пределами нашей камеры была почти непроглядной, и мы могли полагаться только на слух. Факелы не справлялись.
Шум продолжал усиливаться, становясь всё более хаотичным. Внезапно мы услышали высокий визг, напоминающий крик какого-то животного, и звуки борьбы. А затем тишина, настолько жуткая, что мы могли слышать собственное дыхание.
– Может быть, это какие-то звери? – предположила я, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
Пусть будут звери. Думать о пыточных не хотелось.
Чомрат покачал головой, его лицо было мрачным.
– В этой темнице возможно всё что угодно, – сказал он. – Стоит быть осторожнее. Шум может означать, что кто-то или что-то пытается выбраться или сюда кого-то привели. Снова.
Мы остались у решётки, прислушиваясь к каждому звуку. Время от времени до нас доносились слабые отголоски шагов и перешёптывания, но что именно происходило в коридоре, оставалось загадкой. Тишина, которая наступила после всего услышанного, была даже более тревожной, чем сам шум. Мы оба понимали, что в этих стенах скрывается много тайн, и эта была одной из них.
Пока мы стояли и слушали, я заметила, что даже Ла-гуа, обычно такой беспокойный, затих и внимательно прислушивался. Все наши чувства были обострены, каждый звук казался потенциальной угрозой.
