Сахар

Она вышла из спальни в одной рубашке. В полусне ступала босыми ногами по прохладным плитам пола. С террасы увидела оседланного коня под навесом. Где же Антонио? Жара и сон валили с ног, и она повернула назад в спальню. Проходя мимо кухни, услышала неясный шум. Вошла… и увидела их на мешках с кукурузой – Антонио и толстую повариху. Сначала ей показалось, что он ее душит. Но в то же мгновение она поняла, что на самом деле он с ней делает. Голые и мокрые, они бились в конвульсиях, и мешки под ними тоже промокли. Инес машинально подумала, что из этой кукурузы потом будут печь лепешки…

Когда Инес исполнилось двенадцать, отец, дон Матео, позвал ее к себе в кабинет и торжественно вручил серебряный медальон. Этот подарок прибыл к ней из-за океана, с волшебного карибского острова. Овальный медальон открывался, как маленькая шкатулка. Внутри таился крошечный портрет юноши, писанный лаковыми красками. «Это твой жених, – сказал отец. – Когда вырастешь, он станет твоим мужем». Инес засмущалась и убежала с медальоном в кулаке. В саду, под кустами жасмина, она долго разглядывала портрет. Юноша ей понравился. Он был изображен в зеленой треугольной шляпе с золотым шитьем, в белом парике с крупными буклями; на белом напудренном лице пламенел румянец. И все же он показался ей старым. Почему у нее такой старый жених? Ему ведь уже пятнадцать! Когда Инес спросила об этом мать, та только рассмеялась и обняла ее.

Взрослея, Инес часто думала об этом мальчике. Так странно – где-то за безбрежным океаном на другом конце света живет предназначенный ей человек. Живет себе и живет. Интересно, думает ли о ней? Он представлялся ей сказочным принцем во дворце среди тропического леса, повелевающим своими чернокожими подданными. Если не вдаваться в детали, так оно, в общем-то, и было. Детали почему-то всегда портят романтические картины.

По взаимному согласию отцов со свадьбой не торопились. Только когда Инес минуло восемнадцать – а это уже солидный возраст для девушки на выданье, – из Гаваны пришло письмо, возвестившее, что Антонио «намерен прибыть в Мадрид с божьей помощью и при попутном ветре через месяц». Затянутая в корсет Инес едва не упала в обморок.

Сначала они не понравились друг другу. Инес не узнала в Антонио того мальчика из медальона. И ничего в нем не было от сказочного принца – высокий, широкий, с толстой загорелой шеей, длинными руками и простоватым лицом крестьянина. Единственное его достоинство – зеленые глаза. Она же – хрупкий ангел: длинная шея, острые плечи, тонкие руки, кукольное личико в обрамлении напудренных буклей. Собственные темно-каштановые волосы (дома ей позволялось появляться перед гостями без парика) только больше оттеняли ее бледность и субтильность. Антонио предпочел бы больше плоти.

Но первая брачная ночь удалась. Медовый месяц в Мадриде растянулся на три. Их неизбежные размолвки и ссоры переживались ими не так остро благодаря дикой, разнузданной страсти их ночей. Он стаскивал с нее все юбки и рубашки, в которые она упорно облачалась, ложась в постель, и сам набрасывался на нее совершенно голый. И он не гасил свечу! В первый раз она пришла в ужас, но была так смущена, растеряна, лишена воли, что не могла противиться, а потом… ей понравилось.

Обедая с родителями и мужем, гуляя с ними в саду, объезжая с визитами знакомых, Инес думала с удивлением: это у всех так происходит? Так и должно быть? Неужели отец и мать зачали ее в таком же припадке? То, с каким бешенством и напором Антонио набрасывался на нее и с какой непристойной готовностью она ему отдавалась, беспокоило ее. Правильно ли так усердствовать в исполнении супружеского долга? Спросить было не у кого. Ни с матерью, ни тем более с отцом она не могла поговорить об этом. И на исповеди никогда не касалась этой темы. Успокоила она себя тем, что если Господь послал им такую страсть, соединив при этом в браке, то ничего предосудительного в этом быть не может.

Тестя же впечатлило, как ловко на охоте зять управляется со сворой собак, загоняет дикого кабана и вступает с ним в схватку с одним ножом в руке.

Вечером за ужином в охотничьем домике обсуждали дневные подвиги.

– А говорят, на Кубе нет крупной дичи, – сказал дон Матео.

– Это правда – ни дичи, ни крупных хищников, монсеньор, – подтвердил Антонио. – Разве что крокодилы.

– На кого же ты там охотишься?

– На самого страшного зверя – симаррона.

– На кого?

– Симаррон – беглый. Нет более опасной твари, чем раб, познавший вкус свободы.

Антонио рассказывал дону Матео и его гостям, как белые добровольцы из соседних гасиенд объединяются в отряды. Как выслеживают и загоняют в горах отдельных беглых или целые шайки. О жестоких схватках и даже сражениях, когда случается выследить паленке – деревню беглых. Симарроны бьются отчаянно и предпочитают погибнуть в бою, но не сдаться. А тех, кого захватывают живыми, развешивают на деревьях, привязывая за руки и за ноги, и они умирают медленно в назидание другим. Инес любовалась вдохновенным лицом Антонио и думала, что теперь все эти подвиги позади, – она не допустит участия мужа в этих опасных забавах, ведь у них будут дети, и отцу семейства непозволительно так рисковать.

После того непотребства с черной поварихой все странности жизни в этом доме соединились для Инес в общую чудовищную картину. Муж жил среди своих рабынь, как в гареме. Любая из сотен женщин была к его услугам, как только он пожелает. Он овладевал ими в роще, в полях, в амбаре, на конюшне, в кухне и даже в доме, когда Инес уезжала на прогулку. Об этом, конечно же, знали все – от управляющего и дворецкого до самого забитого раба-свинопаса. Инес едва могла в это поверить – ее муж делал с рабынями то же самое, что и с ней. Но они же черные! Черные!!! В понятиях воспитанной девушки из приличной мадридской семьи это было то же самое, что спариваться с домашним скотом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Са́фра (исп. safra, zafra) – на Кубе сезон уборки сахарного тростника. (Здесь и далее – примечания автора.)

2

Ка́нья (исп. caña) – тростник.

3

Санте́ро (исп. santero) – последователь афро-кубинского культа сантерии, синкретической религии, объединившей элементы верований народа йоруба и католицизма.

4

Пело́та (исп. pelota) – так называется бейсбол на Кубе.

5

Хэм, или Папа Хэм, – прозвище Эрнеста Хемингуэя.

6

Пятьдесят тысяч кубинских врачей, организованных в медицинские бригады, работают в шестидесяти странах мира, оказывая бесплатные медицинские услуги населению по договоренности с правительствами стран.

7

На Гаити, где царят безвластие, бандитизм, эпидемии и непрерывные природные катаклизмы, работа кубинских врачей особенно трудна.

8

Элегуа́ (исп. elegua) – божество сантерии, хранитель дорог, открыватель путей и возможностей и большой шутник.

9

Ориша́ (исп. orisha, oricha, orichа́, orixа́) – божество культа сантерии.

10

Бабала́о (исп. babalao) – жрец в сантерии.

11

Фи́нка (исп. finca) – ферма, поместье.

12

Капата́с (исп. capataz) – надсмотрщик.

13

Таня – распространенное имя на Кубе. Именно Таня, а не Татьяна.

14

«Гранма» (исп. Granma) – печатный орган компартии Кубы.

15

В испаноязычных странах салон – это гостиная, даже если это маленькая комнатка в тесной квартирке.

16

Се́йба – лиственное дерево семейства мальвовые; священное дерево на Кубе. Растет сотни лет и достигает гигантских размеров. Срубить сейбу – к несчастью.

17

Омие́ро (исп. omiero) – ритуальный травяной настой; своего рода святая вода в сантерии.

18

Ю́ма – США на кубинском сленге.

19

Мала́нга – тропический корнеплод темно-коричневого цвета с белой мякотью внутри.