Эреш. Книга огня

– Повезло, – выдохнул Райденн и после секундной паузы все-таки ответил на мой повисший в воздухе вопрос: – Да, духи, Катажина. Во всяком случае, так говорят. Им можно задать любой вопрос, и, если ответ на него существует, духи непременно его отыщут. Вот только они всегда требуют плату. Поэтому связываться с ними не советую.

Едва он договорил, как потревоженный розовый бутон покачнулся и стал медленно, будто нехотя, раскрывать свои лепестки, являя нам крошечное забавное создание со сверкающими крылышками. Это было пушистое, с умильными глазищами и выдающимся брюшком существо. Его шерсть топорщилась во все стороны и походила на иголки.

– Это дух? – Я с трудом удержалась от смешка. Духов я представляла… даже не знаю. Никак я их себе не представляла. Ну, может быть, ожидала, что они будут на привидения похожи. В действительности же существо напоминало откормленного ежа с крылышками. Губы все-таки растянулись в улыбке.

– Это не духи. Это пакостники, – с тоской отозвалась Вив. Лис грубо выругался.

– Пакостники? – Я чуть не поперхнулась.

– Вообще их называют как-то иначе, но, кажется, никто уже и не помнит, как именно, – с тяжелым вздохом пояснил Райденн, даже не пытаясь скрыть своего недовольства.

– А почему их?.. – Договорить я не успела. Мелкое существо подлетело почти вплотную к моему лицу, заставив отшатнуться, и противно захихикало. От смеха его брюшко заходило ходуном, а тонкие крылышки затрепетали с удвоенной силой. Казалось, они с трудом выдерживали вес своего хозяина.

– Яс-с-сно, – протянула я, – поняла, что они не самые приятные создания, но разве они способны… – Вивиан вдруг отчаянно замахала руками, будто приветствуя кого-то, и я обернулась, чтобы посмотреть, не стоит ли кто-то за моей спиной. Не обнаружив там ничего особенного, я с недоумением закончила предложение: – …всерьез навредить?

– Ка-а-ася-я-я, – Вивиан со стоном прикрыла лицо ладонью.

– Она же не знала, – устало произнес Райденн. Эмбер только пожала плечами.

– Да в чем вообще де… – Я так и не договорила. Слова застряли в горле. Розовые цветы один за другим раскрывались, выпуская на волю мелких жирненьких созданий. Они отличались друг от друга разве что цветом шерсти: она варьировалась от оранжевого до насыщенного синего, но в остальном пакостники походили друг на друга как две капли воды. И сейчас ко мне устремилась целая стайка перекормленных летающих ежей. «Устремились» – слово довольно громкое для их так называемого полета. Летали пакостники, прямо скажем, не особенно грациозно. Со стороны казалось, будто они то и дело проваливались в воздушные ямы, а потом выбирались из них, быстро-быстро размахивая чересчур тоненькими для своих габаритов крылышками. «Ежики» кружили вокруг, будто стая назойливых мух, пронзая меня враждебными взглядами. Им явно не нравилось мое сомнение в их способности усложнить нам жизнь.

Ситуация показалась настолько абсурдной, что я не выдержала и расхохоталась. Я смеялась так громко, так отчаянно, что из глаз покатились слезы. Ко мне вдруг присоединилась Вивиан, потом Райденн, Лис и, чего уж я совсем не ожидала, Эмбер. Я только что попала в другой мир, мой друг при смерти, несколько часов назад меня чуть не утащили под землю. Для полноты картины только злобных толстых летающих ежей не хватало! Кажется, мои друзья мыслили примерно в том же направлении, потому что мы смеялись все громче и громче, тем самым лишь раззадоривая друг друга и избавляясь от напряжения, которого у всех нас накопилось с лихвой.

Такое вопиющее непочтение с нашей стороны оказалось выше всяческих пакостнических сил. Противный смех созданий сменился злобным шушуканьем, а в следующий миг воздух пропитался такой невыносимой вонью, что у меня защипало в глазах. Я зажала нос пальцами, Вивиан принялась размахивать руками в бесплодных попытках отогнать от себя зловоние, Райденн, как настоящий аристократ, достал платок и прикрыл им лицо, а Лис, скривившись, пробормотал:

– Эмбер, я же говорил тебе, не стоит есть те коренья…

Выражение лица Эмбер не забуду никогда. Я понимала, что рискую задохнуться, но сдержать рвущийся наружу хохот просто не могла. Не берусь утверждать, но полагаю, что лесу дэйви еще не доводилось слышать такого гогота. Закончилось все тем, чего мы все давно ждали: ведьма с янтарными глазами таки отвесила Лису затрещину. Точнее, попыталась, но он уклонился и с видом нашкодившего кота рванул вперед. Прочь от разъяренной Эмбер, противного смеха пакостников и невыносимого зловония. Мы последовали его примеру. В этой битве лично я ставила на ведьму из Пустоши.

* * *

От пакостников мы отделались с большим трудом – я долго отплевывалась и отряхивалась от перьев, которыми эти вредители меня обсыпали. Сделали они это сразу после того, как опрокинули мне на голову нечто, по консистенции сильно напоминавшее мед. Лис заверил меня, что мед с этой субстанцией не имел ничего общего, а я сочла за благо не уточнять, что именно впитали мои многострадальные волосы. Некоторых вещей лучше просто не знать. Сжалившись, контрабандист направил на меня очищающее заклинание.

– Эмбер, прости, тебя просто рикошетом зацепило. И я запомнил, что ты не любишь лаванду. В этот раз остановился на благоухающей лилии. – Лис, которому, очевидно, не хватило уже полученных тумаков, выставил руки в защитном жесте, но ведьма даже бровью не повела. Казалось, она попросту не заметила выходки контрабандиста.

Уже позже я поняла, что именно Эмбер услышала мелодию первой. Сначала она угадывалась как нечто едва уловимое, несмелое, подобное первым рассветным лучам на поверхности воды. Но чем больше мы углублялись в лес, тем отчетливее она звучала. Неважно, меняли ли мы направление, поворачивали ли назад или стояли на месте (мы перепробовали все варианты) – музыка звучала все громче. И громче. И громче. И вскоре обрела полную силу.

Диковинная партия леса проникала в душу, захватывала разум и повелевала телом. По коже бежали мурашки, в груди отчаянно ныло, а тревога растекалась по венам и топила сознание. Казалось, я больше не принадлежала себе. Этот чертов лес снова играл с нами!

Памятуя о прошлых ошибках, я не сходила с тропы. Следовала за Эмбер, гнала прочь спутанные мысли, не позволяя им обрести форму. Где-то на краю моего измученного разума шептались мрачные тени, но я не давала им слова. Не пускала в свое сердце. В свое нутро. Кто знает, сколько еще я смогу держаться? Но до тех пор… Шаг. Еще шаг. Нужно просто идти. Переставлять ноги, повелевая непослушными мышцами. Взгляд устремлен в упрямо выпрямленную спину Эмбер. Казалось, ничто в этом мире не способно ни сломить, ни испугать темнокожую ведьму со странными янтарными глазами. Она шагала вперед, не ведая страха. А я просто шла следом.

– Так, ладно, хватит. Как долго мы будем делать вид, что музыки нет, а нас всех настигла внезапная избирательная глухота? – подала голос Вивиан и остановилась, уперев руки в бока.

– Музыка есть. Мы ее слышим. Это что-то меняет? С музыкой или без, но нам нужно выйти из этого леса. Чем дольше мы здесь пробудем, тем меньше шансов на то, что нам удастся отыскать выход, – не останавливаясь, ответила Эмбер.

– Смотрю, ты очень оптимистична, – хмыкнула подруга.

Эмбер не ответила, только обернулась и наградила Вив мрачным взглядом. От меня не укрылось, что на лбу ведьмы из Пустоши выступила испарина, несмотря на холод. Кажется, мелодия действовала на нее сильнее, чем на остальных.

– По мне, так с музыкой веселее. Даже с такой своеобразной, – вклинился контрабандист.

– Вижу, ты у нас еще и меломан, – хмыкнул Райденн.

– А еще ценитель искусства, антиквариата, коллекционер, фальшивомонетчик… – подхватил Лис.

– И просто красавчик, – закончила Вивиан под недовольным взглядом претендентки.

– Как я и сказала, с музыкой или без, но нам пора двигаться дальше. Будьте начеку, не сворачивайте с тропы и не позволяйте мелодии захватить ваш разум.

– А кто тебя назначил главной? – не унималась подруга, но ведьма снова ее проигнорировала и скрылась за лапами ельника.

– Пойдем, – Райденн хлопнул Вивиан по плечу.

Шаг за шагом мы погружались в голубоватое сияние леса. Тоскливая, меланхоличная мелодия разливалась в воздухе. Странные изогнутые деревья двигались ей в такт. Сотни светлячков или созданий им подобных стремились куда-то ввысь. Так, словно торопились разузнать секреты, хранимые загадочным лесным оркестром. «Как мотыльки на свет», – отчего-то подумалось мне. Я была рада, что мы не стали останавливаться. В движении мне было легче справляться с проникавшей в душу мелодией. Я не хотела тратить время на ненужные споры и борьбу друг с другом. Что-то подсказывало: вскоре нам потребуются все наши силы.

Где-то высоко, среди верхушек деревьев, зашумели крылья птиц. По округе разнеслись их надсадные пронзительные крики.

Пошел снег. Он валил с неба крупными хлопьями, как порою бывает в романтичных рождественских фильмах. Повинуясь внезапному безотчетному порыву, я запрокинула голову и позволила снежинкам коснуться моего лица, ресниц, волос. Казалось, их ледяные касания обладали целительной силой, приносили с собой успокоение. Так продолжалось ровно до тех пор, пока я не осознала: снег не таял. Снег. Не. Таял. Тепло на него не действовало. Он летел в лицо, забивался в уши, застилал глаза, казалось, стремился похоронить заживо под белоснежным покрывалом и даже не думал таять.

Поднялась самая настоящая метель. Сугробы росли слишком быстро, ветер сбивал с ног, затруднял каждый шаг. Так, словно к моим ногам были привязаны гири. А проклятая мелодия звучала все тревожнее, все печальнее. Резкие драматические аккорды не предвещали ничего хорошего и лишь усиливали панику, что бесновалась у меня внутри. Я с трудом могла разобрать силуэты шагавших впереди Эмбер и Лиса. Вивиан шла чуть позади, а Райденн и вовсе куда-то исчез. Яростно смахивая налипший снег с бровей и ресниц, я предприняла нелепую попытку оглядеться и отыскать Лунного. Я практически отчаялась, когда чья-то теплая рука вдруг нащупала мою ладонь. Я не увидела – почувствовала. Райденн.

Я больше не видела ни Лиса, ни Вивиан, ни Эмбер. Только ощущала, как крепко и уверенно принц сжимал мою ладонь. Так, словно никогда не отпустит. Не позволит сгинуть в удушливых белоснежных объятиях. Не отдаст распахнувшему свою алчущую пасть безумию. Рука принца стала моим маяком в бесконечном бушующем море. Моей надеждой. И я поверила. Поверила и сжала его руку в ответ.

– Бежим! – рявкнула Эмбер, и я каким-то непостижимым образом услышала ее взволнованный голос. Магия, должно быть. Потому что кроме диких завываний колючего ветра, что служили аккомпанементом чудовищной песне леса, я не различала ничего.

Но бежать мы не могли. Идти и то удавалось с трудом, мы словно брели по снежному морю. Шаг. Еще шаг. Мне нечем дышать. Проклятый снег. Смахнуть его, и снова шаг. Моя рука в его руке. Шаг. Еще шаг.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем метель расступилась. Нет, не исчезла, не унялась, а именно расступилась перед чем-то невиданным. Так, словно чья-то невидимая рука раздвинула тяжелые белоснежные шторы и позволила нам наконец разглядеть сокрытый за ними секрет. Шагах в тридцати от нас я увидела заснеженное озеро. Кое-где его сковала тонкая паутинка льда, но большая часть темной, пугающей глади оставалась свободна. Я могла рассмотреть водоем в мельчайших деталях, будто вновь испробовала те колдовские капли, которыми со мной поделился Райденн у Морского ока. То была магия леса. Лес, словно своенравный колдун, расточал свои заклятия, чтобы заставить нас неотрывно следить за разворачивавшимся прямо на наших глазах ужасом. Не позволял упустить ни единой детали. Я все чаще вспоминала слова Лиса о таившемся здесь божестве и все реже в них сомневалась…

Полная луна скользнула из-за облаков – обратно к томившимся по ней звездам. Воцарилась на небесах. Одарила своим тусклым призрачным светом небольшой, поросший скорбными елями островок, что ютился посреди озера. Там, под одной из отяжелевших от снега игольчатых лап, сидела бледная темноволосая девушка. Острые колени прижаты к груди, взгляд направлен прямо перед собой. Глаза на ее угловатом птичьем лице зияли бездонными черными колодцами и смотрели мне прямо в душу. Я сглотнула. Позвоночник будто инеем сковало. Райденн крепче сжал мою руку. А бездонные глаза все смотрели. Смотрели. Смотрели прямо на меня.

– Эмбер, какого черта! – заорал Лис. Я вздрогнула и успела заметить ведьму, которая уже сорвалась с места и изо всех сил неслась к озеру. Я хотела побежать следом, но ноги будто одеревенели. Все, что мне удавалось, – это медленные, неуверенные шаги. Та же участь постигла и моих спутников. Никто из нас не смог даже приблизиться к Эмбер.

– Стой, стой же! – кричали мы, но ведьма не реагировала. Она застыла, лишь оказавшись у самой кромки воды, глядя как завороженная на сизую гладь и на странную девушку.

Заметив Эмбер, брюнетка поднялась с земли и взмахнула руками, призывая круживших в небе воронов. Птицы устремились к ней с отчаянными криками и буквально вонзились ей в грудь, оставляя уродливые багряные пятна на белоснежной рубашке с пышным воротником. Вороны не падали замертво. Нет. Они разрывали плоть и исчезали прямо в груди незнакомки. Словно та была их обителью, где они наконец обретали покой. Один за другим вороны пронзали ее тело до тех пор, пока рубашка не стала полностью алой. До тех пор, пока не исчезла последняя птица. Губы девушки растянулись в кровавой улыбке. Мелодия на мгновение смолкла, а в руках незнакомки появилась дирижерская палочка.

Едва уловимое движение – и по озеру пошла рябь, а следом тронулся лед. Я слышала, как он с хрустом пожирает водную гладь, и в этом мне слышались отголоски собственной неминуемой гибели. Ледяная дорожка простиралась от пятачка, на котором стояла странная повелительница птиц, до берега, где замерла Эмбер.

– Иди ко мне. – Пространство заполнил настойчивый обволакивающий шепот. – Иди ко мне. Иди же…

Мы пытались звать ведьму, но все наши попытки не приносили результата. К счастью, и к мольбам окровавленной девушки Эмбер оставалась безучастной. Она не двигалась с места и, словно загипнотизированная, таращилась куда-то за спину незнакомки. Так, словно видела там нечто, сокрытое от наших глаз.

Мы с Райденном все еще пытались преодолеть расстояние до озера. К несчастью, недостаточно быстро. Каждый шаг по-прежнему давался с огромным трудом. Поглощенная переживаниями за Эмбер, я не сразу поняла, что больше не вижу Лиса, и принялась озираться.

– Вивиан, стой!

Это кричал Райденн. Мы не заметили, как Вивиан умудрилась обогнуть нас и добралась до ледяной дорожки. Оттолкнув Эмбер в сторону, подруга заняла ее место у ледяной тропы. Плечи ее ходили ходуном, тело сотрясали рыдания.

Взмах дирижерской палочки – и из елового сумрака выступила одинокая фигура в длинном алом платье. Туман следовал за ней по пятам бесконечным шлейфом. В руках она несла металлический сундучок, украшенный красными камнями. В каждом ее шаге угадывалась магия танца.

Скользнув на ледяную тропу, танцовщица пошла медленнее. Ее плавные, неторопливые движения очаровывали и манили. Влекли на тропу. Даже меня, стоявшую так далеко. Что и говорить о Вивиан…

Ветер гнал волны к ледяной дорожке – соприкасаясь с ней, они шипели. Возмущенно. Требовательно. Предвкушающе. Так, словно им надоело ждать. Вивиан не смела их расстроить.

Когда подруга сделала первый шаг навстречу танцовщице, я будто окунулась в студеную воду. Вместо кислорода легкие без остатка заполнил ужас. Тело парализовало. Никогда прежде мне не было так страшно. Я боялась за Вивиан.

Когда я решила, что хуже уже быть не может, по озерной глади заскользили гондолы…

На борту той, что шла впереди, горделиво стояла женская фигура, облаченная в длинное блестящее платье с огромным разрезом. Я видела черные дорожки вен, разбегающихся по ее выставленной напоказ белоснежной ноге. Лицо и голову женщины скрывал устрашающе огромный шлем в форме ромба, а в руках она сжимала треугольник и металлическую палочку. Удар по музыкальному инструменту – и мой мир подернулся рябью. Перед глазами все поплыло, я оступилась, но не упала. Райденн держал крепко.

Следом из густого тумана, словно пара призрачных близнецов, выступили еще две серебристые гондолы. Они везли на борту скрипачек. Лица девушек скрывали вуали, сотканные из мрачных кружев. Черные глухие платья служили им доспехами. Смычки, сжатые в тонких пальцах, так и летали над скрипками, извлекая из инструментов тревожную, пронзительную мелодию, которая заставляла поверить, что надежды в этом мире не осталось.

Внутренности скрутило тугим узлом. Я с трудом справлялась с охватившей меня дурнотой. И все труднее становилось отыскать хоть одну причину, чтобы продолжить справляться. Куда проще сдаться на милость беспощадного оркестра, погрузиться в сладостную дрему, забыться сном, что так похож на смерть…

Райденн выпустил мою руку. Застыл изваянием, вперившись безучастным взглядом куда-то за спину певицы, окровавленной повелительницы птиц, за спины треклятого оркестра. Так, словно наконец увидел то, что так привлекло Эмбер.

Гондолы продолжали скользить по озерной глади. С каждой минутой их становилось все больше. Контрабас, виолончель, саксофон, кларнет, труба… Оркестр смерти. Оркестр тьмы. Они пришли за нами… Солнце в моей душе давно уже село – внутри царила ночь.

– Райденн, очнись, пожалуйста, очнись! – Я трясла его, дергала за руки, даже несколько раз ударила в грудь. Кричала. Орала. Все без толку. Меня в его мире больше не существовало.

Принц отодвинул меня в сторону, словно досадную преграду, и направился к озеру. Я прыгнула ему на плечи, пытаясь удержать. Это его не остановило. Лунный продолжал упрямо двигаться к своей цели. Я могла отпустить его. Сбежать. Спрятаться. Но я не собиралась сдаваться. Не собиралась отдавать Райденна дьявольскому лесу. Он и так забрал уже слишком много.

Вновь поднялась метель. Проклятый снег пытался меня ослепить. Порывы ледяного ветра ударяли в лицо. Холод вдруг стал ощущаться вполне реально. Пальцы замерзли, я их практически не чувствовала. Из последних сил держалась за принца, шагавшего к смертоносному озеру так легко, так быстро, словно и не было бури. Словно никаких преград не существовало вовсе. Лес пропускал его. Его. Но не меня. Райденн вдруг резко дернул корпусом, и я упала на снег, больно ударившись плечом.

Я поднялась с земли и попыталась последовать за Лунным, но ноги вязли в снегу. С остервенением я растирала окоченевшие пальцы, изо рта вылетали облачка пара. Принц даже не обернулся.

«Если ты чего-то не чувствуешь или не видишь, это не значит, что этого нет», – вспомнились слова Эмбер, которая пару часов назад не позволила мне снять свитер, когда мне стало жарко. Сама она упрямо шагала в кожаном, отороченном мехом плаще. Какое счастье, что я ее послушала. Если бы не ее совет, меня бы уже давно прикончил холод.

Я упрямо переставляла одеревеневшие ноги, зубами выгрызая каждый сантиметр у взбесившейся стихии. Райденн поравнялся с Эмбер. Как пара безумцев, они безучастно смотрели в туман, так и не решаясь сделать последний шаг навстречу собственной погибели. Я звала их так громко, что сорвала голос. Бесполезно.

Когда до озера мне оставалась какая-то пара несчастных шагов, танцовщица вдруг замерла, распахнула сундучок и извлекла оттуда… Боже! Я с трудом подавила рвотный позыв. Она держала в руках сердце. Окровавленное бьющееся сердце! Крик ужаса умер у меня в груди, так и не вырвавшись на свободу. Остекленевшими глазами я наблюдала за тем, как она вытянула руку с сердцем над озерной гладью. Несколько капель крови упали в воду. Вода, еще секунду назад выглядевшая такой обманчиво спокойной, забурлила от сотен показавшихся из нее костлявых, обмороженных, покрытых инеем рук. Кровь пробудила утопленников, что таились в глубинах, и сейчас они готовы были растерзать друг друга, лишь бы заполучить столь желанную ими живую плоть. Танцовщица швырнула сердце в озеро. Руки дирижера взметнулись вверх, а вместе с ними и мелодия страшного оркестра. Мир сошел с ума.

– Крис! Крис! Я иду к тебе! – вдруг закричала Вивиан, которая до сих пор двигалась по тропе невероятно медленно. Казалось, она боролась с собой за каждый шаг, не желая отдавать свою жизнь во власть безумной танцовщицы. Но все изменилось. Она приняла решение.

В этот момент я отчетливо осознала: она погибнет. Дерзкая, яркая и такая храбрая Вивиан погибнет в этом чертовом лесу. Она шагала по узкой ледяной дорожке, руки утопленников тянулись к ее ногам, но она не замечала никого вокруг. Ее взгляд был устремлен за спину певицы. Должно быть, именно там подругу ждал тот самый Крис. Крис, которого я не видела. Меня пронзила страшная догадка, а отчаяние и ужас придали мне сил. Нет! Этого не будет! Я не позволю!

Сцепив зубы, я преодолела последние метры. Рванула к Райденну и изо всех сил дернула его за руку. Нужно привести его в чувство, а затем и Эмбер, чтобы мы смогли спасти Вивиан, смогли найти Лиса. Принц отшвырнул меня, словно ненужную вещь. Так, словно я ничего не весила. Так, словно я была никем.

Я отлетела в сторону озера, и моя ладонь погрузилась в ледяную воду. Я отдернула руку, но уцепилась взглядом за свое отражение. В озерной глади моя кожа казалась белоснежной. Белой. Как молоко, как мел, как снег. И внезапно эта бледная фарфоровая кожа вдруг пошла трещинами, стала разваливаться на куски, словно полая шахматная фигура. В немом ужасе я лицезрела зиявшую внутри меня пустоту. Она влекла в свои черные объятия, вынуждая склоняться все ниже и ниже, все ближе к поверхности проклятого озера. Я знала, что должна отвести взгляд. Должна разрушить колдовское очарование. Должна, но это было выше моих сил.

Безумие рвало меня на части, словно тревожные барабаны, отголоски которых я слышала где-то вдали. Я подняла глаза и столкнулась взглядом с темнокожим мужчиной во фраке. Зрачков не было, белесая пелена подернула его взор. С хищной улыбкой он бил в свои барабаны, каждым ударом подстегивая творящееся вокруг безумие.

Кулон на моей шее, тот самый, что мне вручила Вивиан, вдруг нагрелся и обжег кожу. Я все-таки смогла отвести взгляд от барабанщика и подняться на ноги. Это все мираж. Магия. Наваждение. Я должна что-то сделать. Должна спасти их!

Вивиан все ближе подходила к танцовщице…

Я как никогда остро чувствовала собственное бессилие. Я, единственная, кому удалось сохранить относительно здравый рассудок, ничего не могла поделать. Оказалась бесполезной.

И вдруг вспомнила, что, по словам Лиса, здесь обитает божество. Да я и сама ни капли не сомневалась в том, что у этого поганого леса есть сознание. Все, что я знала о божествах, это то, что они ждут поклонения. Интуиция, предчувствие, дар – неважно, как это назвать, – подначивали меня попросить о помощи. И я прислушалась. Упала на колени, глядя в бесконечную туманную даль, и взмолилась к колдовскому лесу:

– Лес, прошу помоги нам, пошли нам спасение. Великий дух-хранитель, великий дух справедливости, прошу, даруй нам шанс! Я пришла из другого мира, мне неведомы ваши законы, я даже магией не владею, но я готова на все, чтобы вытащить моих друзей из плена смерти. Мне предначертано спасти Эреш. Прошу, молю тебя, подари мне шанс! Или раскрой мой дар, чтобы я могла спасти моих друзей. Помоги!

– Помоги, помоги, помоги, – шептала я, словно мантру. – Мы должны спасти Кевина. Спасти Эреш. Спасти друг друга. Помоги же нам!

Снег укутывал меня белоснежным коконом, но я больше не делала попыток высвободиться. Я наконец поняла, что так влекло на загадочный остров остальных… Там, за спиной окровавленной девушки-дирижера, стояла моя покойная бабушка. Она смотрела на меня ласковым взглядом, и душа рвалась к ней. Видимо, куда бы мы ни отправились, пусть даже и в другой мир, одно остается неизменным: своих мертвых мы всегда носим с собой.

Я знала, что мне нельзя смотреть на бабушку. Нельзя, ведь иначе магия завладеет мной так же, как и моими друзьями. И тогда кулон Вивиан вряд ли выручит меня снова. Я больше не ощущала его тепла. Казалось, он отдал всю энергию, чтобы вырвать меня из власти барабанщика.

Я уставилась себе под ноги, склонилась носом к самой земле под тяжестью мокрого снега. И продолжала молить о шансе. Всего один шанс. Один только шанс. Я могла бы побежать следом за Вивиан, но что-то внутри меня подсказывало – это лишь сократит ее путь к неминуемой гибели. Из глаз лились слезы, мысли перекатывались медленно, холод проникал в самую душу. Должно быть, мне осталось недолго. Нам всем осталось недолго.

Внезапно я почувствовала, что снежный панцирь на спине растаял. Стало легче дышать. Моей щеки коснулся теплый шершавый язык. Я вздрогнула и окончательно пришла в себя: на меня пристально смотрели два желто-зеленых кошачьих глаза.

– Мяу, – требовательно позвала трехцветная кошка и подбежала к замершему у кромки озера Райденну. Очевидно, она ждала, что я последую за ней. Удивляться времени не было. Я сделала то, о чем меня просила кошка. На фоне всех произошедших событий следовать ее указаниям не казалось чем-то из ряда вон выходящим. Кошка бежала впереди, и там, где ее лапы касались земли, снег таял. Даже метель отступала перед этим чудны́м созданием.