Откровение невидимки

– Ясно. И где ближайшая точка встречи?

– Этажом ниже, – уверенно сказала Натали.

– Ладно, раз все так совпало, то поспешим, – распорядился Командующий, и они двинулись вниз по лестнице.

Лестничный пролет был окутан непроницаемым мраком, поэтому Натали, для которой освещение было не обязательным, пошла впереди. Следом за ней, ругая хлипкость осветительной системы, с некоторым отставанием плелся Стивен, а за ним и Элейн.

– Значит, ты знаешь Чарли? – негромко спросил Стив.

– Да, мы с Гансом нашли его раненного, а он, едва оклемавшись, спалил мне половину дома и сбежал, – с улыбкой вспоминая своё знакомство со Скаутом, ответила лучница.

Командующий тихонько усмехнулся.

– Да уж, это в его стиле.

– Он подумал, что мы Трейторы.

– А вы… – настороженно протянул Стив.

– Все Легионеры такие подозрительные? – усмехнулась Элейн.

Стивен в ответ слегка нахмурился.

– Да нет, не Трейторы мы, – заверила его девушка.

– Тогда кто же вы?

Лучница ненадолго засомневалась, а потом подумала, что Ра все равно на свободе, причем черт знает где, Одаренные убивают друг друга, и мир, похоже, катится в какое-то очень и очень далекое и горячее место. Так что, чего уж тут.

– Мы стражи Амун-Ра.

– Прости? – переспросил Стив.

– Не важно, – улыбнулась Элейн.

– Нет-нет, Амун-Ра? Тот, про которого родители рассказывают детишкам страшилки?

Кивок.

– А я думал это миф.

– Как видишь, – пожала плечами лучница.

Лестница продолжала уходить вниз.

Под ногой у Элейн что-то хрустнуло.

– Скорее всего Гестил, – прокомментировал Стив, – Так как вы попали сюда, Элейн?

– Гвардейцы подкинули.

– Вы и с Гвардией дело имели? – удивился Командующий, – И как же вы их уговорили?

– Нам помогла в этом твоя коллега.

Стивен удивленно приподнял бровь. И тут, в сердце его затеплилась надежда.

– Коллега? – с едва уловимым трепетом произнес он.

– Да, она тоже была Командующей, Дженнет Валкери.

«Жива» – мысленно выдохнул Стив.

Весть о том, что его сестра была жива и здорова, принесла ему некоторое облегчение.

Элейн вкратце пересказала события последнего дня.

– … а потом мы с Гансом очутились в каком-то помещении, где сразу же начался переполох. Ваши друзья – Саид и Натали, сцепились с каким-то здоровяком, эм… – запнулась в конце лучница, забыв имя, которое слышала в том кабинете, где медик, не решившийся с ними идти, латал Стивена.

– Кристофер? – печально подсказал Командующий.

– Да, точно! Рыжий такой, – автоматически махнула рукой Элейн возле головы.

Мимолетная расслабленность, тоненькой дымкой заполонившая мысли Стива после известия о Дженнет, выпала ледяным осадком в спинном мозге. Его лицо помрачнело, и он бросил серьезный взгляд на едва различимый силуэт девушки, шедшей впереди.

– Мы уже близко, – произнесла Натали, чуть приблизившись.

После этого Скайт снова оторвалась на несколько шагов вперед.

– Приготовься, – шепотом сказал Стивен Элейн, – Нас ведут на казнь.

– Что? – непонимающе прошептала лучница.

Командующий от захлестнувшей его злости неосознанно оскалился.

– Кристофер брил голову налысо. История Саида и Натали – пустышка.

* * *

Несколькими минутами ранее.

– Монетка на удачу? – поинтересовался Саид у идущего рядом Ганса.

– Скорее на неудачу, – без особого энтузиазма ответил оборотень.

– Как это?

– Забудь, – отрезал Ганс.

Саид оборотню крайне не нравился. Слишком много вопросов и слишком мало действий. Сначала он через чур воинственно рвался спасать сослуживцев, а теперь идет почти вразвалочку, не особо-то и переживая о чем-либо.

Ганс стиснул в потной ладони изумрудную монету. Этот крошечный зеленоватый блинчик идеальной формы был его планом «Б». Одаренные, работая в группе, так или иначе подстраивают свои способности друг под друга. Как минимум, чтобы не навредить, а как максимум, чтобы усилить их до предела. Дар Элейн, вернее предметы, что она воплощала, делали одновременно и то, и другое. При перевоплощении, Ганс впитывал в себя какой-нибудь твердый материал, чтобы выстроить из него свое звериное тело. Впитав дар Элейн через изумрудные предметы, он получал непостижимую силу, выносливость и реакцию. В таком состоянии он был непобедим, сворачивал горы и мог сражаться сутки напролет. Но везде есть свое «но». Последствия были ужасны. Ожоги, отравление и полное истощение организма. Он мог несколько недель пролежать почти без движения, оберегаемый лишь молитвами друзей.

Пройдя до конца слабо освещенного коридора, оборотень и Скайл приблизились к источнику шума. Когда они подошли, звуки почти прекратились. Только слабые ерзания и чье-то неразборчивое бормотание.

– Опоздали? – прошептал Ганс.

– Не знаю. В любом случае, надо проверить, может быть победили те, что в здравом уме.

Они подобрались ближе к дверному проёму, ведущему в спальный отсек. Вышибленная металлическая дверь валялась неподалеку. Она была искорежена и вогнута, словно её выбили изнутри.

Оборотень кинул вопросительный взгляд на своего напарника.

Саид жестами объяснил, что он идет первым и, если через десять секунд ничего не происходит, то следом заходит Ганс.

«Как мило, такая забота» – мрачно подумал Ганс.

Тем не менее, оборотень кивнул.

«Ладно, сейчас не время выпячивать грудь, потом как-нибудь отплачу»

Саид бесшумно скользнул внутрь.

«Раз, два, три, четыре, пять… Та к черту» – не стерпел Ганс и зашел в покалеченный дверной проем вслед за Скайл.

Оборотень даже не успел ощутить боль. Конусообразная упругая волна пихнула его в грудь и оторвала от пола. Мраморный пол расщепило в крошку и прогнуло, а дверная коробка разлетелась сотней крошечных и острых как бритва железных осколков.

Ганс, пролетев несколько метров по воздуху, с фатальным хрустом врезался в стену, чудом не разбившись в лепешку. Однако, чудо объяснилось очень просто – за пояс его обхватила мягкая золотисто-лимонная лента, состоящая из непонятной рыхлой субстанции. Не успев прийти в себя после удара об стену и ощутить боль от переломанных костей, Ганс вдохнул, и его дернуло в сторону, приложив об пол. Лента, извиваясь как сороконожка, потащила оборотня внутрь спального отсека.

– Ой, крошка, тебе не больно? – сквозь звон в голове расслышал Ганс.

Ганс безуспешно пытался сориентироваться в пространстве. В глазах мелькало, а тело раздирала слепящая боль.

Лента, скукоживаясь и распрямляясь, переползла ему на ногу и потянула вверх. Мраморный пол, который оборотень едва-едва почувствовал под собой, неспешно ускользнул.

Картинка в голове у Ганса на секунду выровнялась, и он увидел напавших. Саид, с руки которого срывалась лента, и болтавшая ножками на кровати Ригатта со своим угольным компаньоном. Оборотень не размышлял, не стал строить план. Ненависть, злость и боль смешались в гремучем коктейле и захлестнули его разум.

Второго шанса могло не быть.

Монета обожгла ладонь.

Ганс не запомнил как он превратился, не ощутил то странное чувство невесомости, которое появлялось, когда его тело впитывало материал. Его память устремилась куда-то очень далеко, а рассудок хрустнул раздавленным черепом. Ярость черным медвежьим капканом сомкнулась на его сердце.

Горячая и липкая кровь приятно согревала горло, а металлический вкус игристым вином щекотал язык.

«Вино» – мелькнула единственная осознанная мысль и тут же канула в небытие вместе со всем остальным.

Откупорив тело Саида острыми клыками-штопорами, Ганс упивался кровью как добравшийся до бутылки пьяница. Как только кровь переставала хлестать с прежней силой, он отрывал какой-нибудь кусок тела и припадал туда пастью, ощущая усиливавшийся поток алой жидкости. Ярость сменилась странной эйфорией, неспешно перетекавшей в безумное и неукротимое веселье. Оборотень, не сдерживаясь, захохотал, слегка поперхнувшись слабо сочащейся кровью. Но ему нужно было больше, гораздо больше. Он оторвал огрызок ноги. Ничего. Нанизанные на ребра куски мяса полетели в сторону. Ничего.

Веселье стало улетучиваться, испаряемое жаром распаляющегося гнева.

Взгляду предстала хохочущая женщина, которая, казалось, украла все его веселье. Руки сами собой устремились к её горлу, а пасть в первобытном оскале разверзлась нескончаемой рекой острых клыков.

Когти оборотня царапнули пустоту. Пасть щелкнула в сантиметре от подбородка девушки. Оборотень словно врезался в невидимую стену, вызвав у разодетой незнакомки очередной взрыв хохота.

Ригатта, плача от смеха, схватилась за живот и показушно рухнула на пол, катаясь как ошпаренная.

Ганс дернулся еще несколько раз и ощутил, как тело стало быстро неметь. Шею щекотнул укол. Оборотень дернулся в другую сторону, но едва повернув голову, упал навзничь, не в силах шевельнуться.

От скрюченного в параличе Ганса, неспешно пошаркивая, отошел Кинертон. В здоровой руке он держал небольшой кинжал, с острия которого стекали остатки какой-то черной слизи.

– Хватит клоунаду устраивать, – недовольно прикрикнул градоначальник на Ригатту.

Девушка перестала кататься, и пафосно скривившись, встала.

– Ой, больно надо, – мотнула она воображаемой челкой, – И совсем не для тебя старалась, старикашка однорукий.

– Надо доложить ему, что слияние прошло успешно, – проигнорировав колкость в свой адрес, сказал Кинертон, оглядывая оборотня.

– Наш друг, кажется мне, и так все знает, – коварно подмигнула в ответ Ригатта.

– Он нам не друг, а хозяин, ты, взбалмошная девка, – рассердился градоначальник.

Девушка аккуратно переступила Ганса и наклонилась к его окровавленному лицу.

Оборотень зарычал.

Ригатта хихикнула и лизнула его в нос.

– Слово «хозяин», мой милый трухлявый напарничек, наводит меня на такие мысли, для которых ты уже слишком стар, – съязвила девушка.

– Спускай его, – холодно произнес Кинертон и удалился.

Девушка подошла к Гансу и погладила по голове.

– Хороший пёсик… А теперь слушай команду!

Её лицо искривилось в гримасе веселья.

– Взять Элейн!

Глава 24. Треснувшая душа

На Сеинторию опустилась ночь, и плоский блинчик раскрасневшегося солнца, неохотно уступая трон, свергнутый, рухнул за горизонт, а власть на небосводе бесцеремонно захватила серебристая долька луны, победоносно разливая свой свет по земле и освещая продирающимся через заросли Одаренным путь.

Скаут гневно шипел, хватаясь то за колющую спину, то за голову, уклоняясь от летящих в лицо веток.

– Дезмонд, блин! Ну завязывай, тебе что, пять лет? – недовольно пробурчал невидимка, вильнув в сторону от очередной нацеленной ему в лоб усыпанной колючками ветки.

Дезмонд, шедший впереди, пожал плечами.

– Тебе мерещиться, – с показательным равнодушием ответил он, посильнее оттягивая шипастый кустарник.

Ярко зеленый плетеный сучок щелкнул Чарли по бедру.

– Эй! А вдруг оно ядовитое? – продолжил бушевать Скаут.

– Ну, ты все еще ноешь, так что думаю нет, – флегматично вздохнув ответил Дезмонд, – А если и ядовитое, то ты наконец заткнешься.

– Кто ж твою задницу тогда спасать будет, когда на тебя очередной Гринмер нападет, – проворчал Скайт.

Гвардеец пропустил его фразу мимо ушей и спокойно прошествовал дальше, все так же издевательски отгибая ветки.

– Тебе чертовски повезло, что ты уже был в этом лесу, – продолжал негодовать Чарли, – Иначе я бы сейчас шел впереди и хлестал тебя ветками.

– Ты как комар, все зудишь и зудишь, а толку от тебя нет, –раздраженно ответил Дезмонд, – Следопыт чертов, в лесу потерялся.

– Так мы же не по следу идем, вот и потерялся, – шепотом проворчал невидимка.

Одаренные шли больше часа, но особых результатов не достигли. Зеленый лабиринт словно перестраивался на ходу, изводя запертых в ловушке товарищей.

Отвернув очередную ветвь, тут же спружинившую в невидимку, Дезмонд остановился. Чарли поравнялся с ним и присвистнул.

– Что за… Я даже слова как-то подобрать не могу, – задумчиво почесал голову Скаут, окидывая взглядом угольно черный отрезок земли.

– Опустошение, – нахмурился Скайл.

– Да, пожалуй, это слово подойдет, – кивнул невидимка, не отрывая взгляда от безжизненного участка, на котором не росло ни травинки.

– Давай обойдем.

Вместо этого, Чарли подошел к опустошенной земле и занес ногу, чтобы переступить черту жизни и свободы леса и шагнуть в пустоту этого клочка земли. Немного задумавшись, он все же шагнул и замер.

– Вроде ничего, – повернулся к Дезмонду Скаут и пожал плечами.

Взгляд невидимки уперся в густую шарообразную грозовую тучу. Она зависла в полуметре от его лица, неспешно, но ритмично пульсируя. Внутри неё, ужом скользила серебряная молния.

"Чарли" – раздался шепот.

Невидимку словно парализовало. Мышцы окаменели, а кости покрылись корочкой льда.

"Чарли, это мы. Это же мы, Чарли"

Скаут вдруг понял, что никакого паралича нет и не было. Он просто не хотел двигаться. Не хотел никуда идти, не хотел никуда смотреть, кроме как на пульсирующее серебром грозовое сердце и тех, кто скрывается внутри.

"Ты нас забыл? Ты забыл, как нам было весело вместе?"

– Я не… – слабо протянул невидимка.

"Ты забыл, как мы спасли тебя? Забыл, как мы подарили тебе новую жизнь?"

Туча запульсировала быстрее.

"Ты забыл про нас, а он – нет"

– Кто?

"Он придет, Чарли, и второй раз мы тебя уже не спасем"

– Кто? Кто придет?! – Чарли протянул руку к отбивавшему барабанную дробь грозовому сердцу.

Звенящая тишина.

"Все. Лгут."

Туча с оглушительным хлопком взорвалась, располосовав небо серебристым клинком.

– Идиот! – ворвался в сознание невидимки голос Дезмонда.

За звуками в мир вернулись и все остальные чувства. Холодная и сыпучая, как песок земля шкребла его по спине, забираясь под одежду и в волосы.

Кто-то быстро, но с осторожностью тащил его за ногу по земле.

Чарли поднял голову.

Гвардеец, взволнованно глядел по сторонам, периодически вскидывая голову вверх.

– Очнулся?! – накинулся на Скаута Дезмонд, когда увидел, что тот пришел в себя.

– Что происходит? – оценив всю странность ситуации, спросил Чарли.

Гвардеец, бросив его ногу, гневно погрозил кулаком.

– Тебя учили, что со спичками лучше не играться?

– Чего? – недоумевая, протянул Скаут и сел.

Вместо ответа, Дезмонд ткнул пальцем куда-то за спину Чарли.

Невидимка обернулся, и брови его сами собой поползли вверх от удивления.

В центре опустошенного участка зиял дымящийся кратер.

– Эээ… – тупо протянул Скаут.

– В тебя молния ударила! – воскликнул Гвардеец.

Удивление невидимки сменилось недоверием.

– Что за чушь, на небе ни облачка. Да и выжить после такого не реаль… – взгляд Чарли случайно опустился на руку.

Черная сажа рваным полукругом изрисовала кожу на его ладони.

Скаут затаил дыхание и с ужасом коснулся ожога здоровой рукой. Взрыв боли, который ожидал невидимка, не последовал.

Чарли провел большим пальцем по коже, стирая сажу.

– Даже ожога нет, – ошеломленно произнес Дезмонд, зависнувший рядом.

– Молния, случайно, не была серебристого оттенка? – негромко спросил Скайт.

Дезмонд медленно кивнул.

Чарли, посидев еще пару минут, приходя в себя, не отрывая взгляда от ладони, встал.

– Все это чертовски подозрительно, – пробормотал гвардеец.

Скаут вздохнул и отнял наконец взгляд от руки.

– Даже возражать не стану.

Ненадолго стала слышна кипевшая в лесу ночная жизнь.

– Ладно, есть и хорошая новость, – разбил тишину Дезмонд, – Мы почти выбрались.

Чарли проследил взглядом за его рукой.

Вдалеке, выглядывая из-за деревьев, сверкала в лунном свете полуразрушенная стена Клименфора.

– А вот и дом.

* * *

"Что делать?" – жестами поинтересовалась лучница у идущего рядом Командующего.

Натали теперь держалась немного ближе к Стивену и Элейн, и им приходилось общаться без слов.

Стив быстро перебирал в уме различные варианты развития событий. С одной стороны их без сомнений вели в западню, но с другой, зная тщеславность Кинертона, Стивен полагал, что градоначальник захочет, если и не участвовать, то, по крайней мере, наблюдать за его казнью. Тем более, что в прошлый раз Стив не доставил ему такого удовольствия. Также не решенным оставался вопрос с Натали. Как с ней поступить? Она под воздействием чумы, и сейчас враг, но Стивен не хотел причинять ей вред.

– Мы почти пришли, – в полголоса сказала Скайт, когда они вышли на лестничную площадку, – Здесь в обход.

Они пошли по коридорам второго этажа и вскоре очутились в здоровенной угловой комнате, что раньше была продовольственным блоком. В стороны ответвлялись проходы в хозяйственные отсеки, а чуть впереди змейкой спускалась широкая лестница на первый этаж.

Натали вдруг остановилась как вкопанная. Элейн и Стивен синхронно замерли, готовясь к нападению.

Стив стиснул зубы. Ему нужно было срочно вывести Натали из боя, чтобы не пришлось сражаться еще и с ней. Стивен распределил дар по мускулам и одним молниеносным рывком сократил дистанцию. Здоровой рукой он аккуратно, но сильно обхватил девушку за холодную шею и сдавил, намереваясь вырубить её.

«Холодная шея?» – мелькнуло у него в голове.

Осознание фатальной ошибки пришло слишком поздно.

Раздался хруст. Не такой, что издают кости. Это был хруст тончайшего стекла.

Натали рассыпалась блеснувшими в свете гестила крохотными, размером с зернышко, ледяными осколками. Как дорогая искусная ваза, которую неаккуратным варварским взмахом руки сбили с её пьедестала. Остались лишь черепки на полу.

Стива парализовало ужасом. Окаменевшая рука, которой он должен был её слегка придушить, неподвижно висела в воздухе. Вдох застрял где-то на пути к легким, а в голове, раз за разом, звучал треск унесенной жизни.

Тишину разрезал неспешный стук каблуков о мраморный пол. Из тьмы, окутавшей лестницу, ведущую на первый этаж, возникла ухоженная ножка в дорогой туфле на небольшом каблуке и величаво опустилась на мраморную площадку. Разрез темного, цвета драгоценного сапфира, платья ровной линией открыл часть бедра, позволяя сделать хозяйке наиболее удобный шаг.

Стук каблука разнесся по охваченной безмолвием комнате.

Голубоватый свет гестила с почтением осветил появившуюся на площадке бледную женщину. Укороченный полушубок с вышитым драгоценными камнями фамильным гербом в виде лилии на спине слегка затрепетал от коснувшейся его волны морозного воздуха, исходившей от незнакомки. Иней и лед ползли перед ней, устилая путь своей королеве алебастровой дорожкой.

Взгляд васильковых глаз, и по спине Элейн пробежала волна мурашек, а изо рта вырвалось облачко пара.

Женщина перевела взгляд на Стива, ошеломленно смотревшего на оставшиеся от Натали ледяные осколки.

– Подумала, Командующий, как и полагает, пойдет первым, – равнодушно прозвучал её холодный голос.

Женщина плавно подняла руку. Иней, состязаясь со льдом, по её велению, похрустывая, побежал по мраморным плитам к Стивену.

Но еще до того, как морозная дорожка достигла Командующего, град арбалетных болтов накрыл женщину изумрудной тучей, взметнув пыль и мраморные щепки.

Стивен вздрогнул, придя, наконец, в себя.

Сотворенные даром стража Амун-Ра арбалетные болты вспышками изумрудной молнии сияли в свете раскачивающейся под потолком гестиловой лампы, изредка сливаясь в сплошной поток.

Элейн решила не экономить силы и вылить сразу все, что могла.

Болты летели широким конусом, вспарывая воздух, пол, стены и даже потолок, изничтожая все живое и не живое, захватывая все пространство и совершенно не оставляя шанса как-то от них увернуться.

Арбалеты перезаряжались так быстро, что человеческий глаз попросту не мог за ними уследить, и возникающие в воздухе болты, заскакивающие в пазы на оружии, сливались в одну искристую малахитовую реку.

Ответ последовал незамедлительно. Из пола, расщепляя и кроша мраморные плиты, с ледяным треском стали выдвигаться исполинские ледяные шипы, врезаясь в стены и в потолок.

Элейн спасло то, что она по привычке не осталась стоять на месте, пожертвовав точностью ради мобильности. Она огибала заслоненную стеной пыли женщину, шустро оббегая её по широкой дуге. Острые как бритва ледяные сталагмиты преследовали её по пятам, иногда ударяя на упреждение, заставляя Элейн двигаться зигзагом.

Миниатюрный вихрь, рожденный кротким движением руки, развеял пыль.

– Какая смелая, но жалкая попытка, безродная глупышка, – прозвучал обжигающий холодом голос.

Васильковые глаза тускло светились брезгливостью.

– Но меня, Мелони Фростфилд, дочь дома морозной лилии, известнейшего дома в Андрайсе, таким жалким приемчиком не взять.

Изумрудные болты с глухими хлопками врезались в незримую стену перед ней и разлетались ледяной крошкой.

Стивен, незаметно приблизившийся к Мелони, отскочил назад, отогнанный выросшим перед его носом ледяным шипом.

– Не мешайся, Командующий. Я разберусь с тобой чуть позже, как наиграюсь со своей игрушкой, – не оборачиваясь на Стива, произнесла леди Фростфилд.

Раздосадованный своей бесполезностью, Командующий стал делать единственное, чем он мог помочь Элейн – думать.

Шестеренки в голове лихорадочно зашевелились, глаза заскользили по залу.

«Я не могу подойти. Как же тогда атаковать?»

Тут у Стива появилась идея. Ему она не понравилась, но бездействовать было нельзя.

Командующий сделал рывок в сторону Мелони, вновь сократив дистанцию.

– Я же сказала, жди. Я остановлю любую твою попытку, – презрительно сказала женщина, продолжая загонять лучницу в угол.

Стив напряг ноги. Дар магмой перетек в мышцы. Командующий, что было сил, подпрыгнул.

Легион был построен с размахом, архитекторская мысль порезвилась на славу, одарив некоторые помещения восьмиметровыми потолками.

Дар Стивена опроверг очередную поговорку, в которой говорилось о том, что выше головы не прыгнешь. Холодный металл широкой, двухсоткилограммовой, гестиловой люстры обжег ладонь. Пламя силы Одаренного перетекло в руку. Слух Командующего обрадовал треск вырванной из потолка конструкции.

«Попробуй-ка остановить это» – злостно подумал в тот момент Стивен.

* * *

Минутой ранее.

Элейн, отбиваясь от ледяных шипов и слабо отстреливаясь с одного арбалета, сама не заметила, как её загнали в угол. Лучница уклонялась как могла, но все же несколько острых как бритва сталагмитов вскользь задели её, оставив кровоточащие алые дуги на теле, порвав любимую черную майку и продырявив в нескольких местах штаны.

Враг был неимоверно силен и мастерски управлял своим даром.

Элейн, тяжело дыша, уклонилась от очередного чиркнувшего по бедру ледяного копья и окончательно перестала вести огонь, создав и во второй руке небольшой изумрудный баклер. Но даже её щиты, выдержавшие чакрамы Кесседи, опасно трещали, когда синеватые сталагмиты врезались в них по касательной. Прямой удар Мелони страж Амун-Ра решила на своей защите не испытывать.

Лучница, не справляясь с заданным темпом, начала сдавать позиции, пропуская еще больше ударов, каждый из которых мог стать фатальным.

Глаз девушки зацепил маневр Стивена.

– Давай же, – натужно прошептала она, когда Стив допрыгнул до люстры.

И тут наконец-то раздался треск, который, как показалось Элейн, уже не раздастся никогда. Размашистая металлическая люстра, грузно скрипнув, сорвалась вниз и настигла свою цель так быстро, что Мелони даже не успела поднять взгляд. Массивная конструкция, ускоренная могучим рывком Командующего, с зубодробительным грохотом впечаталась в мраморный пол, так содрогнув стены корпуса, что Элейн показалось, что они вот-вот провалятся на первый этаж.

Секундой позже приземлился Стивен.

Командующий и лучница переглянулись, аккуратно обходя взметнувшуюся тучу мраморной крошки с двух сторон. Лишенное света помещение почти полностью погрязло во тьме, и лишь бледное сияние полной луны спасительно отодвигало мрак, пробиваясь через пару скромных по размеру окон, расположившихся почти под самым потолком.

Пыль осела, и лунный свет очертил гигантский силуэт в центре.

Поддерживая плечами искореженную металлическую люстру и прикрывая пригнувшуюся дочь Фростфилдов, посреди зала стояло нечто огромное и очень злое. Существо было выше Стивена почти на полтора метра. Покрытое густой темной шерстью тело зверя бугрилось мышцами. Разинутая в злобном оскале пасть, кровожадно сверкала двумя рядами клыков. Желтые глаза, наполненные яростью, впились в Элейн.

* * *

Часом ранее.

– Ну наконец-то! – взмахнул руками Чарли и тут же с шипением схватился за спину.

Одаренные, ведомые не то случаем, не то закономерностью, все же высвободились из цепких лап злополучного леса.