Во имя порядка: у истоков Союза

– Вот и всё, – отступил Джаэль, осматривая поле боя и поглядывая с спины отступающим, великое облегчение успокоило его сердце.

Парень помог подняться Элии и держа за руку повёл девушку в безопасное и тихое место, где не видно было бы плодов битвы – кучи изуродованных трупов, раненных и запахов жаренной и варёной плоти. Дама еле как шевелила ногами, по её выбеленным обескровленным щекам текли горячие слёзы, а в глазах промелькнула боль, отражение того ужаса, который она познала в битве за Арк.

– Всё закончилось, – ласково и успокаивающе приговаривал Джаэль. – Мы выиграли, враг отступил. Теперь больше не будет… смерти.

Элия ничего не могла ответить, её мысли смешались – она только что убивала, выжигала людей десятками, а враг достигал чьих-то мужей и братьев, сыновей и отцов, оставляя их вечно лежать в земле. Она ничего не могла сделать и напоминание о бессилии перед неизбежным дёрнуло её душу, напомнило о реках крови в Арке, навеяло память о сестре, которую она не смогла сберечь.

Перед Джаэлем и Элией встала чуть выше среднего роста девушка, её нагрудник заляпан чёрной и алой кровью, полуторный меч сияет противным липким багрянцем, а смугловатое лицо омрачено волнением… парень заметил, что вена на её шее странно выразительно пульсирует, а в глазах пылает инфернальный огонёк.

– Калия Закареш, – холодно встретил инквизитор представительницу Святого ордена. – Истинно, вас сюда привёл Создатель, внушил благую мысль, чтобы вы пришли к нам на помощь.

Слова представителя Церкви одёрнули Калию и она, обернувшись, заговорила спокойно и тихо, в свойственной ей манере:

– Сигизмунд… я тоже рада вас видеть, но может вы поблагодарите и ещё и наших магов-провидцев, которые убедили нас не разбивать лагерь вчера вечером. Они рассказали о раскладе половина на половину, но мы решили действовать, идя всю ночь.

– Несомненно. А вы не видели вражескую артиллерию?

– Мы уничтожили их камнемёты, – холодно ответила Калия и достала из кисета несколько скомканных бумажек. – Я нашла кое-что для Вилдаса. Он оставлял запрос по старинным архивам, вот результаты.

– Хорошо, – взял листы Сигизмунд. – Я передам им их.

В разговор вмешался ещё один человек – убийца с Миле подкрался незаметно, встав рядом с говорящими и сам излил устрашающе-холодную речь:

– Интересен ваш Эндерал, после падения Святого ордена. Гражданская война. Опасный культ выходит из тени, Железное Королевство начинает войну. Дальше что, возвращение Киланы и первого мятежника?

– В ваших словах ни иронии, ни шутки… ничего, – удивилась Калия. – Я слышала, что «окаменелые» лишаются эмоций в ходе тренировок, но не думала будто это правда.

– Скажите, Закареш, – оглядел ледяным взором ассасин девушку, – что вы забыли в Речном? Вы не выставили стражу в Арке, но ваши войска тут. Это странно.

– Мы должны были составить штурмовую группу, которая отвлекла бы врага, давая легиону Союзу преимущество, – тут же Закареш с упрёком спросила. – А вот что вы забыли в нашей войне?

– Я же уже говорил – мой клинок на службе Эндерала, ибо враг покусился на моих господ и должен оплатить свою глупость кровью.

– Что мы будем делать дальше? – вопросил Сигизмунд.

– Нужно изучить новые данные. По-видимому, ячейки Либры спрятаны во всех больших городах и готовиться к атакам. Уничтожение нашего командования, подрывные действия, атака на инфраструктуру. Наша задача – их уничтожить прежде чем они нанесут удар, – Мирро вынул из-за пазухи небольшой щиток и швырнул его под ноги собравшимся, солнце высветило символ – луна и вороньи крылья. – И этот знак.

– Хорошо.

– Будем действовать дальше, – холодно обозначил Мирро. – Либра считает, что это она прирождённые убийцы и диверсанты, но мои «окаменелые» их неприятно удивят. Ассасины найдут врага и уничтожат Либру в её же логове.

– Для начала, – вышла из ступора Элия. – Нужно отдохнуть.

Спустя пять дней.

Сердцеземье. Из самого древнего названия этой части Эндерала следует положение и значение для страны этой территории. Зелёные плодородные пастбища перемежаются с густыми лесами на окраине, рассекаются лазурными реками и озёрами, а на севере возвышается недолгий горный хребет, в котором под кирку так и просятся серебро и медь. Солнце щедро поливает эту землю, делая её плодородным лакомым куском. Но как бы не была обманчива идиллия сего места, оно отравлено порчей, а в его глубине точит клинки смертоносный враг.

С юга стягивается армия – следуя выверенным строем и разворачивая порядки в шеренги, войско, пестрящее пурпурными знамёнами с золотым двуглавым орлом, медленно наступает к ветхим укреплениям – башням и стенам, пред которыми вал с деревянными кольями. Старая пограничная крепость, ранее – оплот Святого ордена, стала сосредоточением войск нового царства, которое его недавно захватило, прорвав месячную оборону. Ещё пару дней назад фронт был в километрах отсюда, но наступление арпов отбросило доблестных защитников на юг… теперь же Союз несёт справедливое воздаяние на остриях клинков.

Разрозненные отчёты новой разведки рассказывали, что центр Эндерала прогнил, власть Железного Царства удушливой хваткой держит его, выгребая всё, что можно. И легион был отправлен, чтобы раз и навсегда освободить страну от какого-либо зла.

Стяги Королевства свисают с крепостных стен, развиваются на флагштоках, давая знать, что врагу придётся встретиться не просто со сбродом, а воинами своей державы. Железная пятизубчатая корона украшает тёмно-синее полотнище с серебряной окантовкой. Один её вид вселяет в защитников уверенность и храбрость, взгляды сотен людей и арпов на своих командиров и знамёна, их сердца – выточенные из камня и металла вместилища стойкости и храбрости. Лучники, рассеянные по стенам готовы обрушить на врага ливень стрел, а воины с длинными клинками и копьями в чёрной броне готовы остановить любое наступление.

Легионеры замерли по приказу своих командиров и подняли щиты, готовясь к штурму. Чешуйчатая броня и широкие щиты обеспечивали отличную защиту, а длинные одноручные мечи сияли начищенностью и грозили убийственной остротой. Лучники и баллистарии строятся во второй шеренге, готовя стрелы и болты к стремительному полёту. Вперёд строя, взбираясь по небольшому возвышению, где раскинулась крепость, вышел всадник, красующийся лиловым гребнем и широким плащом такого же цвета.

– Именем Эндеральского Союза! – громко провозгласил предводитель войск. – Сдавайтесь! И вам будет дарована пощада и прощение! Если не сложите оружие, мы сравняем крепость с землёй, а вас предадим мечу!

– Во имя Железного Царства! – был дан ответ. – Проваливайте с нашей земли, предатели! Нет мира с теми, кто раздробил единую эндеральскую землю!

Всадник одёрнул коня и быстро скрылся за рядами легионеров, громко отдав единственный приказ:

– В атаку!

В бой двинулись отложенным строем первые шеренги солдат. Каждый из них ожидал встретиться с отрепьем – полудикарями из рода арпов, бандитами и прочей шушерой. Горны прозвучали и сию секунду на головы нападающих излился свистящий дождь стали, увязший в доспехах и щитах. Кто-то рухнул на зелёную траву, но ещё сотни продолжили наступление. В ответ лучники Союза засыпали стены и башни тучами стрел и болтов, а камнемёты обдали башни, выбивая защитников.

– Стену щитов! – приказал эндералец, и легионеры сформировали коробчатые построения, тут же ставшие мишенями для кучного огня.

Ахнули пару пушек, окончательно разбившие образ прекрасного края. Стены содрогнулись, кладка посыпалась, работа камнемётов по воротам превратила деревянные преграды в кучи щепок, мусора, открывая проход.

В пролом ринулась группа воинов численностью около сотни и тут же встретилась с воинами в чёрном. Рычащие арпы осыпали наступающих градом кривых стрел, эндеральцы же противостояли копейному бою, который им противопоставили отчаянные солдаты Железного Королевства.

Тем временем раздался хруст и треск, стены пошли трещинами и вскоре стали осыпаться по камешкам, возвещая о скором развале. А затем ядра пушек разбили основание, камнемёты смели целые участки стен и в проломы хлынули оставшиеся легионеры, столкнувшись с топорами и двуручниками воинов.

– В бой легион! – приказал эндеральский командир и направил все силы на штурм, и клинком указал на башни. – Сокрушите их.

Пушки дали залпы по деревянным лесам, мешкам и каменным надстройкам, красующихся на месте полуразрушенных бастионов. Громоподобные залпы и в салют щепок разлетаются леса досок, крошатся камни и обрушиваются целые конструкции, забирая с собой множество лучников.

Стрелки Легиона без устали вели обстрел, не давая высовываться врагам. Пехота у стен утопала в крови, клинки сверкали в алом, щиты к щиту бойцы схлестнулись в жестоком противостоянии. Под чистым небом вознеслись сотни криков боли и агонии, приказы и боевые кличи перемешались, создавая ореол неистового побоища.

Камнемёты выбрали единственный участок у башни, а вскоре и пушки перенесли туда огонь. Через полчаса беспрестанной работы камни были сметены, образовав достаточный проём, в который уже направились воины Королевства.

– Вперёд! – приказал всадник и направил коня, а вместе с ним на штурм отправились и бронированные всадники; сверкая серебристым чешуйчатым доспехам, развеивая лиловые хвосты на конусных шлемах, кавалерия ринулась в пролом.

Только подобравшиеся воины Королевства встретились с сумасшедшим натиском всадников, их меховые и кожаные доспехи не выдержали хлёстких ударов топоров, булав и копий. Хлюпанье, стенание и крики возвестили о полной беспомощности воинов Королевства, всадники разметали обороняющихся клином прорвавшись во внутренний двор; на острие наступления идёт молодой полководец, направо и налево размахивающий длинным клинком и даруя смерть сторонникам чёрной воли.

Легионеры усилили давление и сломили оставшееся сопротивление, ворвавшись вовнутрь. Началась бойня – войска Союза шаг за шагом сдавливали круг обороняющих, стегая его десятками выпадов и ударов. Поражение для нового царства неминуемо.

Вскоре вся трава и дорожка внутри заблестели бардовым под полуденным солнцем, практически всё внутри завалено ковром тел, на стенах и башнях стелется серый покров тел арпов. Перед командующим распахнулись врата главного бастиона, откуда ещё доносятся звуки отчаянной битвы… двух часов хватило, чтобы двухтысячному легиону удалось сокрушить полтысячи защитников.

– Хорошее начало, – сказал один из всадников возле эндеральского командира. – Всего десятоу наших положили. Недавно пришло письмецо, что войска Республики при поддержке наёмников Ост-Эндеральской тоже начинают наступление.

– Это одна крепость из десятка, – монотонно произнёс командир. – Из десятка…

– Господин, – прозвучало воззвание и перед всадником оказался паренёк-посыльный. – Противник. Не менее тысячи!

– Что ж, эта война быстро не завершится, – всадник махнул клинком, зазывая войско – Легион, к бою!

Глава 12. Чувства, история, вера

Спустя неделю. Княжество Речное. Предлесское.

Чудесное вечернее небо пленило взгляды двух душ, которые уставились на картину того, как в огне и пламене уходит солнце. На ярко-жёлтом, алом и высветлено-багряном небе расплескался огонь, исходящий от пламенного диска, что ещё немного и уйдёт за лесистый горизонт. Золото света отсвечивает и органично сочетается со златом осенних деревьев. Над головами простирается бескрайне-широкое полотнище неба, в котором перемешались цвета насыщенной фиалки, темного царственного пурпура и сапфировой ночи, кое-где уже начинают загораться первые звёзды и вскоре они засеют серебром все небеса.

– Красиво, – вымолвила девушка в кожаной куртке и из такого же материала брюках, подчеркнувших её бёдра, – на душе становится спокойнее.

– Это так… после пережитого самое то, чтобы успокоиться, – говорит ей парень, на котором лёгкие тканевые брюки под высокий красный сапог и белая рубаха с узорами по кантовке. – Эли, ты рада, что мы покинули столицу Княжества?

– Там тоже было спокойно, но здесь всё тише… словно мы убежали от всех волнений мира.

Дама провернулась и посмотрела в сторону поселения. Выполненное в таком же мягко-плавном стиле, с разукрашенными домами и царственным деревянным теремом, городище стало приютом для многих людей. Бежавшие от воин, от голода и болезней с севера после войн с Неримом нашли тут покой, и вскоре под властью князя тут выросло портовое селение.

Пара, выйдя за пределы частокола, спокойно прогуливается по сельской дороге. Небольшие хутора, построенные у Предлесского, отлично охраняются дружинниками и наблюдая за мужиками в кольчугах, Джаэль не беспокоится, что внезапно выскочивший бандит или монстр оборвёт им жизнь. Крестьяне, приводившие поля в порядок, не обращали внимания на пару, увлечённые работой.

– Джа, я не заметила в твоих словах больше ненависти к Княжеству, – подметила девушка. – Что изменилось?

– Знаешь, я посмотрел на жизнь обычных людей и аэтерна и вспомнил то, что было. И я понял одну вещь – нельзя вечно жить прошлым. Эли, я гневался о том, что потерял. Вот и всё.

Джаэль взглянул на хутора – стойкие, крепкие и свежевыстроенные терема стали отличным жильём для людей, убранные поля и амбары, наполненные урожаем – вот доказательство процветания края. Парень вспомнил, что на узких улочках Предлесского видел торговые лавки с товарами из самой Киры и понял, что большинство изменений к лучшему. До сих пор его продолжает гложить чувство ушедшего прекрасного, а кольцо лейтенанта напоминает о присяге и долге Святому ордену, но ощущение благих перемен и видение лучшей жизни поколебали мнение. Святой орден, цеплявшийся за торговую блокаду, как утопающий, вогнал страну во гроб, а Эндеральский Союз сменил политику, чья «вишенка» – это колоссальные займы и кредиты у банков. Джаэль, вспомнив, что ему рассказывал ему торговый эмиссар из Ост-Эндеральской по дороге в Предлесское, усмехнулся. Страна, выбираясь из кризиса и нехватки денег попала в мешок банкиров и займодавцев и теперь Джаэль мог только надеяться, что Велисарий найдёт выход из этой проблемы.

– А ты бы пошёл на службу князю?

– Нет я никогда не пойду на службу мятежникам, пусть они и превратили мой дом из задворок в столицу целого государства, – резко отрезал парень.

– Да, в чём-то ты вечно остаёшься неизменным, – дама чуть остановилась, поправила одежду и собравшись, спросила. – Джа, ты долго не вспоминал о дочери. Оливия… всё в порядке?

– Оливия…, – прошептал Джаэль, вспоминая, что во всю эту компанию он ввязался только по тому, что есть эфемерная надежда, нить, за которую он хватается… ведь Союз её защитит, Союз окормит и даст кров; только из-за покровительства Сената он как проклятый готов работать на новое государство.

– Что… Джа, прошу тебя, не томи.

– Она сейчас в безопасности, если верить позавчерашнему отчёту Магистра.

– Почему ты мне не рассказал об этом?! Почему ты скрыл его!?

– А разве тебе это интересно?

– Конечно! – возбуждённо ответила Элия и заглянув в её кристально-синие очи парень увидел незыблемый интерес, страсть и желание, снедающие её.

Джаэль улыбнулся. Он удивился тому, что у него не появилась мысль огненного противления, сопротивления его интереса к Элии. Доспех пламенной веры в огонь остался в селении, а вместе с ним и ниспало зачарование, которое воспаляло в душе высокие принципы жаркой праведности.

– Всё в порядке, отчёт был настолько сухой, что я не стал его тебе читать. Просто принял, что с ней всё хорошо.

– Джаэль, это на тебя совсем не похоже…

– Эли, ты не подумай, я каждый день думаю о ней, каждый вечер молюсь незнамо кому, чтобы с ней всё было хорошо, – он печально опустил голову, – Оливия сейчас в лучших руках, я знаю это… это – всё, чем я могу успокоится, – парень взглянул на девушку и чуть улыбнулся. – Зачем тебе это?

– Джаэль, мы столько вместе прошли, столько пережили и ты ещё не понял, что мне не безразлично, что с тобой произойдёт.

– Почему?

Она ничего не смогла ответить. Смешанные чувства – от влечения до долга заполнили её нежную трепещущую душу. Она пошла за Джаэлем, чтобы нести благую волю Святого ордена, а присоединилась, дабы помочь в поисках дочери. Элия коснулась груди, в районе сердца нечто кольнуло при одном воспоминании, что значит потерять близкого родственника. Ещё сильнее ей хотелось находиться рядом с Джаэлем оттого, что к этому взывало женское сердце.

Джаэль, понимая нити какого чувства начинают их связывать, чувствуя, что он сам нуждается в её присутствии не только как соратника, а некто большего, погладил её по щеке.

– У тебя пыль была.

– Спасибо…, – на щеках дамы показался румянец.

– Пойдём, – парень аккуратно толкнул её чуть ниже плеч. – Посмотрим на вечерний закат.

Прекрасная пара прошла дальше по сельской дороге, подбираясь к хутору. Тут их встретили крестьяне – не недоброжелательными взглядами и подозрительностью, а добрыми взорами и тенью улыбки. Крестьянские дети шумящей весёлой гурьбой окружили их. Джаэль сначала пошатнулся – столь неожиданно для него это стало, за месяцы поисков он попросту отвык от голосов детской радости. Элия же отрадно встретила мальчишек и девчонок, потрепав чьё-то дитя по голове, а второму подарив деревянную побрякушку.

– Дети! – закричала женщина, выходя из одной из приземистых изб. – Хватит! Отстаньте от путников!

Шумная ватага её послушала и быстро убежала, окружив светловолосую мать, что стоит в светлой до пят рубахе. Вскоре на пороге появился и муж женщины в подпоясанной бежевой льняной рубахе. Его большая борода, крупное лицо, широкая борода и высокая стать создавали образ богатыря.

– Не серчайте на них, – сказал мужчина. – Ещё малые.

– Я понимаю, что так. Ничего страшного, это даже как-то отрадно почувствовать, что в Княжестве кипит жизнь, – внутри Джаэля всё зазвенело, так давно он не видел, чтобы вне укреплённых городских стен люди себя чувствовали так свободно и вольно, а дети мирно играли и веселились; но память об этом ужалила и болью и усладила – ибо раньше так же играла Оливия и сможет также, если он её найдёт.

– А ты чай не местный? Может я видел тебя мельком?

– Да, я бывший лейтенант местной стражи, при власти Ордена.

– Доброе. Куда грядеши?

– Ищем место… покоя, – тяжело выдохнул парень.

– Скажите, у вас есть живописные места? – спросила Элия. – Нам бы отдохнуть от того, что было в Речном.

– А, мы уже наслышаны о том страшном побоище и помоги вам Бог перенести пережитое, – заботливо произнесла жена. – Идите на звонницу часовни. Оттуда открывается чудесный вид. А потом к нам. Неча вам делать в городе, когда можно передохнуть на хуторке.

– Спасибо, но это слишком, – слегка покачал головой Джаэль. – Просто так предлагать кров.

– Давайте, нам даже будет приятно. Я пока пойду баню приготовлю, а жена печь растопит.

– Спасибо, – чуть поклонилась Элия и отстранилась от крестьян.

Двое пошли в сторону высокого здания на небольшом возвышении. Луковичный купол из дерева покрывает устремляющееся ввысь неширокое здание. Возле часовни разбит сад, усеянный «цветами Мальфаса». Благоуханный дух распространялся всюду от него, а возле строения, на лавочке расселся мужчина. В его одежде Джаэль узнал символику Святого ордена – это тёмно-бардовые поддоспешные одежды старого типа, только на нём нет привычного доспеха. По-видимому, это бы один из хранителей, посланных на задание и решивший остановиться для момента молитвы. Пройдя мимо него, Джаэль и Элия оказались у ступеней часовни, по которым стремительно взбежал и со скрипом приоткрыл дверь.

Джаэль переступил её порог и немного обомлел. В строгом деревянном стиле выполненная часовня украшена помимо фресок, рисунков и красиво написанных цитат из Предания отточенным и гранёным символом Эндерала. Конусный тёмный камень, от которого исходит светло-жёлтое сияние закреплён у основания небольшого алтарика. Элия восхитилась скромным, но весьма чудесным убранством, само присутствие здесь её душу пространно взволновывает.

Они поднялись по витиеватой лестнице, под самый колокол, откуда открылась чудесная картина. Всё залито золотом, возле простирается Предлесское и уходящее в песчаный берег, где простёрлись верфи, заполненные ладьями. Стяг Княжества высокого вздет на тереме местника24 и городском баяррском собрании25, между постройками и на главной площади разбиты увядающие сады. С моря же дует волшебный ветер, слегка обдувающий лик, даруя свежесть и умиротворение. Взгляд в сторону морского горизонта открывает грозную картину надвигающейся бури – тёмно-синие облака плотной несокрушимой стеной наступают, штормовой вал устрашающе наступает с юга, предвозвещая неладное.

– Красиво, – вдохновлённо с трепетом сказала Элия, опершись на перегородку. – Джа, ты посмотри какой изумительный вид отсюда отрывается. Почему Железное Королевство хочет всё это разрушить и подчинить себе? Разве оно не видит красоты этого?

– Потому что зло не может ничего создать своего, – Джаэль встал рядом с Элией, плечом коснувшись плеча. – Оно только способно разрушать или порабощать. Оно эгоистично и не видит ничьих интересов, кроме своих. Ему плевать и на чужие жизни.

– Они себя злом не считают.

– Никакое зло себя таковым не считает… Эли, давай лучше поговорим о чём-нибудь другом? Мне это всё уже надоело.

– Ты прав… расскажи, что ты будешь делать, когда всё кончится? Когда ты найдёшь Оливию?

– Я отправлюсь куда-нибудь в тихое спокойное место, далёкое от треволнений всего мира. Мне уже претили все эти войны.

– Ты хочешь отправиться туда один? Ты не думаешь, взять кого-нибудь?

– Эли, – он повернулся к ней и глубокий взгляд его глаз заставил её продрогнуть, в нём она увидела тьму боли и слабый свет надежды. – Так и скажи, что ты хочешь отправиться со мной.

– Я не знаю, как об этом сказать, – засмущалась Элия. – Прости, даже слова… у меня никогда не было подобного, Джа. Я всю жизнь провела в тренировках, молитвах Мальфасу и ментальной самообороне… мне не чуждо чувство, но я не могу его выразить. Святой орден не дал мне иного, кроме долга.

– У меня тоже есть проблема, – Джаэль взглянул на наступающий штормовой шквал, найдя удивительное сходство этого с тем, что творится у него в душе… и в душе Элии, ибо в ней тоже творится полная неразбериха.

– Понимаю.

– Эсса, Оливия… у меня шрам не на теле, а куда глубже, – мужчина глубоко вдохнул и выдохнул. – У меня такое ощущение, что я предам Эссу.

– Я понимаю тебя, Джаэль, поэтому не стану давить, – она соглашается с неопределённостью и действительно готова ждать того момента, когда он сможет отпустить прошлое.

Элия мягко погладила его по руке и чуть сильнее прижалась к его плечу, мягко сказав:

– Надеюсь, наши друзья найдут что-нибудь ценное.

Если бы Вилдас лицезрел эту картину умиротворения, как становится союз двух душ, то непременно обрадовался за то, что моральные раны Джаэля медленно затягиваются. Но сейчас его и Мирро заботит совершенно другое дело. Использовав подарок от князя – свитки телепортации, оба переместили себя к древним библиотекам Арка, в которых хранятся частицы истории Эндерала. Вместилища знаний Святого ордена подчищены, оттуда убрано неисчислимое количество «неудобных» текстов, а поэтому оба обратили взор на пыльные полки Подгорода.

В сгущающейся полутьме, между сырыми шкафами, источающими запах влажной древесины и мокрого пергамента, у стола, забитого книгами копошатся двое. Источниками света стали лишь два факела да лампа, чьих сил недостаточно, чтобы развеять сумрак.

– Интересно, что тут пишет их Писание, – раскрыл толстенную книгу Мирро, поднеся масляный фонарь. – Она рассказывает, что после воинствующего царя был новый. Шалмонэ. Он был настолько мудр и умён, что сделал своё царство самым богатым и сильным. И он же построил великий храм Творца, в котором хранились сильнейшие святыми той веры. И алтарь света, и меч, повергающий существ из иного плана, и кинжал с венцом и многое другое.

– Почему ты об этом заговорил? – удивился Вилдас.

– Потому что, согласно этой книге, – указательный палец Мирро провёл по пожелтевшему листу, – говорится о том, как царство долго процветало и было в благоденствии. Там хранились вещи, которые могли отгонять существ, противостоять «высшим». Но мудрейшего Шалмонэ тоже нашли способ отвратить от пути его веры. Самое интересное, то, что именно в той земле было единственное место поклонение единому Богу, и то, что очень долго их обходил общий хаос и безумие. До времён отступничества и вторжения аэтерн. Ладно, что тебе прислали?

– Вот, то, что передала Калия Закареш, – Вилдас осторожно развернул свиток. – Тут на древнеинальском, но думаю, я разберусь.

– Хорошо, а вот здесь то, что мне удалось обнаружить, – Мирро положил пару древних фолиантов в зелёной обложке.

Проповедник, нацепивший свободную серую мантию, стал всматриваться в буквы и переводить содержание строк: