Во имя порядка: на заре новой эры

Несмотря ни на что – мы проигрываем. Нас – двадцать девять тысяч, силы противника, с учётом подкреплений, практически не изменились. Рекрутские резервы из Подгорода пока ещё рано бросать в бой, и они висят только бездеятельным грузом.

– Судя по данным разведки, – опасливо начал Велисарий, – противник начал собирать силы для решающего удара. Группировка с севера, вместе с южным корпусом решительным ударом рассекут нашу оборону в Сердцеземье, и замкнуть кольцо вокруг Арка. Мы можем остаться в окружении, господа, – подвёл печальный итог Велисарий.

Я увидел, что в зале теперь всем правит не просто возмущение и лёгкий страх, а самый настоящий ужас. Пришествие двадцати пяти тысяч неримлян, среди которых не только мечники, но и жуткие топорники, и рыцари народа, кардинально переменили ситуацию. Советникам остаётся только надеяться на военное чудо и причитать:

– А в чём успех «Баррикады»?

– Операция «Баррикада» заставила врага отказаться от четырёхстороннего удара. И восстанавливать постепенно города, – указкой Велисарий показал на ряд точек карты. – Фоамвилль, Пенвилль, Добростраж, Дозор Трёх Рек и многие другие теперь стали заселёнными и поставляют в армии местные ресурсы.

– Господин, что вы хотите предложить, чтобы мы вышли из этой из этой… не слишком приятной ситуации? – спросил представитель аристократии.

– Я бы изначально хотел услышать ваши предложения, господа, – мой командир убрал указку, полностью обратив лицо к Совету, и словно требуя – «давайте».

– Нам нужно не дать врагу замкнуть кольцо, – начал лорд из Фермерства. – Противник попытается прорваться через наши земли, и главное сейчас остановить его ударные отряды. Не дать им объединиться с южными контингентами.

– И как вы собираетесь это сделать? – скептически спросил дюнниец.

– Что с Единой армией? – спросил лорд.

– От неё осталось не более половины состава. Теперь вся надежда на ваши армии, – ответил Велисарий, подводя видимо к своей идее.

– Тогда мы выстроим оборону на южной границе Фермерского берега, у самых позиций пушечной артиллерии. Там мы объединимся с оставшимися подразделениями Единой армии.

– Тогда можно будет подогнать подкрепление из пустынь и степей, – предложение прозвучало от мужика в кафтане. – Всадников прогнать через Последний дозор Арка, и вывести их во фланг неримской армии.

– А может сразу в тыл? – предложил аристократ. – Собрать конную армию и прорвавшись через Золотой лес, сразу вывести её в тыл? На пляже и кавалерия сможет получить простор для манёвров.

– Нет, – отрезал Велисарий. – В Золотом лесу полно всякой нечисти, а ворота в него на севере, охраняются отрядами копейщиков. Мы не сможем застать врага врасплох, а пока наша конница проскачет несколько десятков километров по пляжу, неримляне уже развернут порядки.

– Милостивые судари, – обратился аристократ к держателям востока. – Сколько у вас в распоряжении конных отрядов?

– Тысяча всадников лёгкой кавалерии и ещё три сотни тяжелобронированных, – ответил визирь-посланник из Дюнного.

– Две тысячи конных лучников готовы к марш-броску, – ответил кочевник в бежевом халате.

– Чтобы переправить три тысячи всадников через Последний дозор Арка, понадобится не меньше недели, – стал рассуждать Велисарий. – Но это ладно, что делать с мелкими отрядами? Небольшие подразделения разорения действуют во Фростклифф и Золотом берегу?

– Ими могут заняться мои люди, – твёрдо заявил вождь. – Горцы готовы сбросить неримских щенков в море и утопить их там.

– С неримскими ублюдками на своей территории я разберусь лично! – рычанием поддержал Корван.

– Хорошо, – тяжело выдохнул Велисарий. – Пятнадцать тысяч на Фермерском берегу против восьми тысяч Союзной армии. Нехорошо. А пушек мало будет.

– Я могу послать не менее тысячи пикенеров и ещё трёх сотен секирщиков, – предложил помощь Конан.

– Мои отряды могут встать во главе западного полка, – сказал воин из Речного. – Полторы тысячи дружинников выступят единым фронтом.

– Сотня лучших магов готова выступить с севера и вычистить землю от неримских захватчиков, – на этот раз говорит Корван.

Союзная решимость выступить всем вместе против Неримлян и выручить товарищей, не может не радовать. Губы слегка дёрнулись в улыбке, в душе стала реять надежда на то, что мы ещё можем вырвать уходящую победу.

– Да! – крикнул Конан. – Мы здесь стоим, чтобы лютовать супротив Нерима! Вместе! Плечом к плечу. Так дадим им решительный бой, и двинем все силы!

– В этом есть смысл, – стал рассуждать дюнниец. – Мы можем взять их самих в кольцо. Выставив все силы, мы можем получить преимущество.

– Тогда, давайте подготовим план последней битвы!

– Нет, – развеивает всеобщую радость, понимая тактическую необходимость настаивает Велисарий. – В случае поражения в битве за Арк, необходимо оставить обороноспособные центры сопротивления, – Велисарий вновь взялся за указку и стал водить по карте. – Я планирую их создать в Дюнном, Речном, Златоброде и здесь.

– Огласи свой план, Велисарий! – недовольно фыркнул речник. – Раз тебе наш не нравится!

– Во-первых, враг имеет численное преимущество, – Велисарий стал водить у Арка. – Во-вторых, мы не можем изначально взять противника в кольцо. Армии запада и востока рассекаются заливом и нас разобьют по одному. Ничем потом будет воевать.

– Что мы выставим против двадцати пяти тысяч у стен Арка? – спрашивают из зала.

– Мой план таков, – мой командир отвернулся от карты к залу. – Принять ранее высказанные предложения, только с поправками, что мы будем атаковать противника малыми группами, не давая ему отдыха или возможности пополнить припасы.

Внимательно выслушав, аристократ, посмотрев направо и лево, получив одобрительные кивки, озвучил даже не предложение, а самый настоящий приказ:

– И всё же, Велисарий, Совет настаивает на том, чтобы вы разработали операцию по окружению неримских войск.

Мой командир горестным вздохом обозначил шаткость своего положения и что судьба страны может зависеть от сиюминутной слабости – пламенного стремления разбить поскорее врага. Согласно прежним соглашениям, он не имел права им перечить. И всё же, он находит выход:

– Медленно, не привлекая внимания в Речном должна собраться совместная армия из воинов Свяослава, Конана и тамошнего полковника. Вместе с артиллерией Гаспара они составят костят западной группировки.

– А мы? – поднял голову кочевник.

– На востоке, у Последнего дозора Арка, должны собраться вместе кавалерийские отряды из Дюнного и кочевых племён. Мне нужно не меньше пяти тысячи всадников, которые по приказу способны оказаться у северных ворот Арка за неделю максимум.

– Что ж, начинаем тогда операцию «Союзная решимость», – вместе с названием обозначил Конан. – И вместе сокрушим противника!

– Есть ещё одно, – Велисарий отложил указку. – Сегодня, мы заключим новый договор. Златобродские соглашения слишком слабы, чтобы дать нам все оперативные возможности нашей армии. В договоре отразим и наши совместные действия, оговоренные сейчас, и закрепим принципы сотрудничества на долгие года.

– О чём ты говоришь, Велисарий? – спросил Корван. – Подробнее.

– В состав Оборонного совета войдёт Корпоративный совет. Консул получит право отдавать приказы и Союзной армии, с получением разрешения нового Совета, – Велисарий показал на небольшую стопку листов на столе, ранее не привлекавшую ничьего внимания. – Вот все предлагаемые правки. Здесь всё, что нам нужно – от беспошлинной торговли между нами, до создания отдельных единых судов, которые бы рассуждали о том, кто прав, кто неправ в отношениях между нами, минуя Святой орден. К тому же, большую часть там займут положения взаимопомощи, которую мы обсудили сейчас.

– Велисарий, не проще ли всё это провести приказом? – спросил Корван. – Слишком много мороки – подписи, печати и согласования.

– Я хочу расширить полномочия Совета, ввести в Договор новых лиц и то, что выходит за рамки Златобродских соглашений, – Велисарий на секунду остановился, давая понять, что дальше будет фраза важная. – В конце концов, когда война закончится, мы останемся один на один со Святым орденом, и он явно не будет рад нашим возможностям.

Велисарий долго подводил к этому – я знаю. Скрепив всех не просто узами сотрудничества, но серебром и кровью, он создал альянс, который не умещается в рамки прошлых оборонительных соглашений. Всё больше на земле эндеральской чувствуется власть тех, кто начинал, либо как развращённая верхушка, либо как изгои и преступники, и всё слабее рука тех, кто правил раньше, кто должен сиять славой и блеском силы. Влияние слуг Арантеаля расползается лишь на Арк и его окрестности, а также на башни мирадов, которые удерживает стремительно сокращающийся полк. Время Святого ордена уходит – я чувствую это… но кто займёт его место?

– Даль’Галарский договор, значит, – Корван взял первый лист и поднёс его на свет, став читать преамбулу. – «Мужи эндеральские, для защиты от угроз внешних и внутренних, для освобождения родины и сохранения вольностей достигнутых, намерение имеют создать Союз крепкий, нерушимый».

Я и дальше продолжил смотреть на то, как читая по очереди, советники внимательно разбирают договор. Всё началось именно с того, о чём и была суть доклада Велисария – стороны, входящие в Совет, обязаны отвечать помощью и совместными оборонительными действиями для защиты участника договора. Также указывается, что нападение на одного участника, означает объявление войны и другим. А потом пошли вопросы материальные – торговля между участниками, лишённая процентов и пошлин, защищённость торговых сторон, взаимопомощь финансов, почти нулевые проценты у банка и многое другое.

– Что ж, господа, – обратился ко всем Корван, – сдаётся мне, что сегодня мы сделаем долгоиграющий шаг.

– Именно так, – подтвердил Велисарий. – Многое сделано, но ещё большее – впереди.

На крыльях молнии

Полдень следующих суток.

Под хмурыми небесами я иду по широкой дороге, вымощенной камнем, справа и слева от меня пышут зеленью деревья и трава, лёгкий холодный ветер обдувает лицо, но меня это не беспокоит. Даже небольшие охранения солдат Фермерского брега и барона тут и там не привлекают моего внимания, ибо полностью ушёл в размышления о том, что происходит с моей родиной. Святой орден тысячелетия поддерживал мир, он правил железной рукой, а теперь его мятежный сын решил покончить с этим. Старая система, ветхий мир сгорят в огне обновления? Да и кто будет противиться этому, если большинство тех, кто встал под знамя Велисария – прошлые бандиты, дикие маги и кочевники-мародёры? Он хотел привлечь ещё скараггских воинов, но те были кем-то методично уничтожены, так что его инициатива отпала. В глубине души я понимаю, что Святой орден изжил себя, что он больше не может править страной, которую превратил в воплощение ночных кошмаров, но всё же, какая-то спёртость и страх перед неизвестностью не даёт мне до конца согласиться с его мыслями. И теперь на Фермерском берегу правление постепенно берёт лендлорд, заручившийся такой сильной поддержкой и армиями, что стал величать себя бароном обширных земель. Что ж, как я говорил ранее – «если стране от этого станет лучше, то пусть, так и будет».

Арантеаль не шибко посвящал его в свои планы по обороне и поэтому Велисарий разработал свою операцию «Союзная решимость», которая должна измотать противника. Десятки малых вар-групп обязаны вступить в небольшие сражения с неримской армией, обескровливая её и замедляя продвижение, пока Нерим не совершит главную ошибку в своей жизни. Я тоже получил свою роль во всём этом и первой моей задачей было разведать обстановку на Фермерском берегу.

Я вышел на пространное подворье, где гуляют куры, крестьянские мужики в грязных робах идут на поля, а так же громоздятся свежепостроенные амбары и усадьба. Хороший вид, только его портят палатки солдат, расставленные тут и там, баррикады, собранные из кусков дерева и арбалетчики, патрулирующие тропы, окопы и траншеи. Особо не разглядывая условия, прохожу чуть дальше, где меня уже ждут – трое воинов в невзрачных кожаных доспехах с голубыми табардами поверху, держащих железные мечи наголо. На мне самом только бордовая рубаха, покрытая стальным панцирем, поножи на штанах и сапоги. Я иду без щита – левая рука хоть и восстанавливается, но всё ещё слаба для него. Быстро сблизившись с ними я потребовал:

– Солдат… Фермерского баронства, рапортуй.

– Мессир Фриджидиэн, в последние три дня участились случаи налётов на фермы, но держим этих паскуд подальше, но они попались резкие, – воин упёр руки в бока. – Основные силы держатся подальше. Но мелкие. Они откуда-то всё равно норовятся залезть. Пытаются грабить караваны, но мы отбиваемся. Крестьянское ополчение так себе – мужики крепкие, но только тяпкой махать могут. Мы их гоняем, учим ратному делу, ниче, скоро они будут бить этих тварей.

– Есть ещё что-то? От города Велисарию поступила жалоба, что в округе закрепилась шайка, которая методично обрывает поставки продовольствия в город.

– Да, мы тут пленного взяли. Он ещё живой.

Я прошёл за воином, увидев, как на ящиках с продуктами заваленный корзинами и пустыми мешками, лежит связанный человек. Убрав с него весь хлам, наёмники мне показали воина, который обвязан верёвками по рукам и ногам, лицо его покрыто ссадинами, кровоподтёками и ранами, а на теле он носит цвета Нерима. Склонившись над ним я строго требую:

– Ты скажешь, где у вас есть тайное укрытие, откуда вы совершаете набеги?

– Катись в Мальфасу! Катись к своему мёртвому богу, эндералец! – после этих слов он поднатужился и плюнул в меня кровью, растекшейся по панцирю, но я не стал дальше его просить; вместо этого достал небольшой кинжал и пронзил им ладонь неримца, став проковыриваться к костям.

– У меня сегодня плохое настроение, – с чувством подступившей тошноты и отвращения от своих же действий, под его оглушительно-пронзительные вопли, продолжил я. – Если ты всё мне расскажешь, то тебя ждёт конец мучений. А если нет, то эти добрые господа, – я показал на солдат, – вынут из тебя косточку за косточкой.

– К югу! На побережье у устья реки! Там… сокрыт… пещера! – взвыл враг, по его израненному лицу побежали слёзы, отчего мне стало ещё противнее.

– Вот и хорошо, – я вытер кровь об одежду пленника, обрадовавшись тому, что больше его пытать не придётся и подошёл к воинам, с требованием обратившись. – Собирайте мужиков и солдат.

– Вы собираетесь атаковать врага, засевшего в пещере? Без разведки?

– Да, – грубо ответил я. – Если не прервать их налётов, то группировка, которая там засела продолжить попытку грабить фермы и разорвёт наши линии снабжения в Арк. Вы хотите, чтобы люди и армия в городе голодали? – после упрёка я перешёл к размышлению. – Но вы правы… скажите мужикам, пусть берут поленья, солому, много соломы, тряпьё и масло. Запасайтесь луками и стрелами. Мы выдвигаемся.

Всё было выполнено в предельно короткие сроки и скоро мой командир не будет беспокоится о том, почему так много караванов атаковываются, а на фермы совершаются нападения. Я вспомнил, что в это же самое время, группа наёмников проделывает то же самое, начав штурм небольшого заброшенного форта на Солнечном берегу, откуда закрепившийся неримский гарнизон совершает налёты на только выстроенные фермы. Эти сволочи попытались рассеять наши силы, и мы ответили интенсивными контратаками. Я задумался, насколько хватит этой акции, когда двадцать тысяч стоят под Арком? Возможно на место мелких неримских групп придут другие супостаты, но это потом, а сейчас мы должны заняться делом.

Издали распознав в какой-то скальном образовании на юге прикрытую кустами и высокой травой пещерку, мы, не скрываясь стали идти к ней по открытой местности, заполненной пышущей растительностью и прекрасной освещаемой солнцем. Мой глаз заприметил, как что-то колыхнулось посреди осоки и верхи растений стали шевелиться. Вздев руку остановил группу и выхватив у солдата арбалет пустил болт в заросли. Ощутив боль в плече, я с торможением выхватил клинок, когда раздался визг воина.

– Воины барона! – командую я. – Прикрыть крестьян, – солдаты рассредоточились и рассеянной группой подошли к неприметной пещере, утопая в зелени.

Я, рассекая траву, обнаружил бойца в неримской униформе, который держится за пробитое болтом колено и рыдает.

– В плен его взять, – я продолжаю командовать. – Крестьяне, обложить проход. Выкурим их.

– Есть, – бодро ответили солдаты.

Противника увели прочь, команда мужиков сработала быстро – у прохода появилась целая куча соломы, политой прогорклым маслом от одного запаха которого на языке чувствуется горький привкус, и закидали всё поленьями с тряпьём. Я, сдерживающий эмоции ярости о враге и человеческого сожаления об его участи, отдаю приказ:

– Поджигай!

Крестьянские мужики, наспех обученные колоть копьями и десяток наёмников с луками образовали замкнутый полукруг. Вот уже факел подпаливает солому и всепожирающее пламя быстро охватило всю кучу, от неё нас обдало жаром, внутрь просочился дым, едкий поток, который вскоре охватит все внутреннее пространство.

Нескольких минут хватило, что бы сено и солома выпустили колоссальное количество дыма, который заполонил пещеру доверху. Крики раздались откуда-то из глубины пещеры, а затем сквозь пелену огня и дыма на нас вырывался опалённый неримец, которого быстро искололи копьями, оставив лежать на земле кучей горящей плоти.

– Ещё соломы! – кричит какой-то крестьянин, а мне становится противно от побоища – вообще все войны – это дело мерзкое, если ты не сражаешься за свою родину против агрессора, и неримляне, пойдя за Коареком на бойню, наверное, заслужили такого, но тем не менее это не убавляет ужаса войны.

Снова из пещеры вырываются воины, и на этот раз солдаты положили их групповым выстрелом – неримляне, словно загнанные в угол крысы, чтобы не помереть от удушья должны выбегать из пещеры, где их ждёт смерть или тяжёлое ранение. Затем ещё прозвучало три напева тетивы – луки и арбалет исполняют последнюю свистящую симфонию для засевших здесь врагов.

Я вижу, как мерцают летящие наконечники копий, слышу, как «поют» тетивы и оперения стрел. Оружие втыкается в каждого неримца, оставляя его валяться на земле, в горящей соломе и дровах, которые кидают прямо на них. Сталь проникает сквозь кольчуги и вскоре у входа в пещеру образовалась куча обгорелых тел, от которых потянула такая вонь, что стало непосильно здесь стоять, и я отвернулся зашагав прочь.

– Приказы?! – крикнул мне воин.

– Когда перестреляете и переколете всех выбегающих, проверьте и зачистите пещеру, а потом возвращайтесь на посты. Постарайтесь взять как можно больше пленников.

Я же достал один из свитков телепортации. Теперь меня ждёт битва на совсем другом участке континента. Меня в воздух подняли завитки энергии, и я пропал в магическом потоке.

***

Спустя два часа.

Мороз. На землю падают хлопья белого снега, который мягким покровом настилает высокие скалы, дорогу, лес без листьев и наше укрытие. За камнями укреплений – башни на отвесном склоне и платформа, откуда мы смотрим на тракт, по которому скоро пойдут вражеские воины. На севере оказалась группировка в три сотни воинов, которые несут с собой припасы для тех, кто высадился на юге и если мы остановим эту группу, то подорвём деятельность неримлян на севере.

В это же самое время Исаил возглавил отряд дюннийцев и кочевников в Пороховой пустыне, чтобы выбить закрепившихся на берегу Неримлян. Там, в ответ на наши действия, противник решил поставить укрепления, но с магией моего знакомого и оружием, созданным Гаспаром, которым вооружат отряд пустыни, берег станет огненным и вскоре неримцы сами прыгнут на корабли, лишь бы не быть убитыми в страшной жаркой битве.

В лесу, за стенами башни и в кустах свой удар готовит засада – делатели магии и зелий, бежавшие от ока Святого ордена, готовые отморозить врагов до смерти, а совсем недавно ставшие признанной властью всего севера. В накидках оливкового цвета, тёплых плащах и рубахах они ждут, но я не могу приметить никого в лесу и это хорошо. Если бы мог разглядеть, то засада оказалась провальной.

– Ты думаешь, что все эти победы, все наши потуги хоть как-то заставят изменить мнение жителей Арка? – возле меня шепчет мужчина, с бледным лицом, окаймлённым длинным чёрным волосом. – Мы же для них «дикие» – те, кто отбросил свет Мальфаса, ради свободы.

– Не знаю, Корван, – ответил я, сжимая в руке «громыхатель», – давай лучше подумаем об операции. Да и ты сам видел, что аркчане уже готовы едва ли не целовать вас.

– Не верю я им…

– И всё же… нас ждёт операция.

– Пока есть время поговорить, – настаивает тот, кто был выбран ковенами диких магов для руководства ими. – Когда Велисарий к нас отправил своих послов, я думал, что пошлю его куда подальше, но его речи о мире будущего, где не будет притеснений… это заставило нас задуматься.

– Ты сражаешься не за медяки? – спросил я, скрываясь за стеной башни у самого выхода из неё.

– Нет. Меня интересует только мой народ… его благо. Знаешь, я думаю Велисарий многих купил россказнями свободе для всех, но что будет после Нерима? Когда люди Арка и Речного вынуждены будут посмотреть на реальность, где они уже не пупы земли, где рядом с ними, такими важными и напыщенными ходят люди, которые отказались от их идеального мира?

– Корван, вспомни, что вы грабили караваны и поселения, что вы нападали на путников, разоряли фермы. Люди вас не любят больше за это.

– Мы делали это, чтобы выжить. Или ты хочешь, чтобы мы камнями питались? Во всяком случае, моя борьба только за права моих людей – тех, кто хочет жить вольно от всяких постановлений святош из Ордена.

– Понимаю. – Соглашаюсь я и моментально сменяю тему. – Интересно, чем сейчас заняты горцы? Хотел бы я с ними сражаться бок о бок.

– Они топят в крови и море врага. Три огромных воинства насмерть сцепились с наступательными отрядами, – Корван потёр пальцы, а затем стряхнул снег с полевой формы. – Поверь, они заняты делом. Операция «Союзная решимость» смогла даже их мобилизовать и теперь они прикончат северное наступление противника.

– Что ж, тогда будем надеяться, что мы сможем выиграть эту часть войны.

– Тише, враг идёт.

Мы утихли и спустя какое-то время послышались шаги и звуки громких приказаний. Сначала отдалённо, а затем всё ближе и ближе, пока мы не увидели, как в дорогу втягивается большая колонна солдат. Кто-то из воинов сжимает стяг Нерима – чёрного геральдического орла на жёлтом фоне, только окружённого змеёй.

– Тринадцатая отдельная штурмовая рота «Гадюка», – узнаю я символику, которую ранее видел в книгах.

– Ждать, – тихо шепчет мне Корван, – пусть втянутся подальше.

Я на один миг задумался о войне. Ведь там идут обычные люди, только с промытым сознанием. Крестьяне и горожане перемешаны с бывшими пехотинцами и тяжёлыми воинами, войдя в штурмовой корпус Коарека. У какой-то части из них наверняка есть жёны, дети, но все они пошли за безумцем, который приказывает сжигать храмы и убивать верующих. «И что же отличает свободного человека от раба?» – подумал. Они считают, что вера делает из человека слугу предрассудков, но сами они не стали ли рабами иллюзий Коарека? Все они оказались жестоко обмануты и позваны на бойню, но если им сказать или доказать, что их идеи ошибочны – покинут ли они Коарека или как покорные и слепые невольники продолжат за ним влачиться?

– В атаку! – звучит призыв и я выхожу вместе с Корваном.

Маги, два десятка чародеев покинули укрытия и обдали противника потоком ледяного ветра, огненного шторма и множеством разрядов молний. Предо мной предстала страшная картина того, как часть неримцев стала пеплом, осевшим на землю, а другую впечатало в скалу штормом изо льда.

Я же прицеливаюсь и стреляю – пуля скосила какого-то врага, и убрав «громыхатель», лезу за новым, чтобы поразить другую цель. На поле боя быстро стало жарко – выжившие неримцы бросились на нас, но попали во вторую ловушку. Прикрытые снегом и сухой листвой пылевые кристаллы с Киры, которые Корван давненько нашёл у одного из ограбленных торговцев, сработали. Неримляне ступили ногами на территорию активации и раздалась чреда ослепительных взрывов. Открыв глаза я увидел, что наступающие ряды врагов исчезли, а вместо них кроваво-красный снег и разбросанные куски тел.

Ковенские маги усилили напор – они образовали шторм из огня, льда и электричества, прижав неримлян к скале. Я же, обнажив клинок, ринулся вперёд, чтобы отбросить тех, кто решился попытать удачу. Первым мой клинок рассёк руку неримца, затем я подхватил его и защитился им как щитом от стрел, которые пробили его плечи. Откинув раненного я продолжил путь, обрушив град ударов на воина с щитом, но оружие только проскользило по его защите, не причиняя вреда и мне пришлось выпустить пулю из «громыхателя», чтобы его успокоить.