Во имя порядка. Кузница судеб

Полководец снова смотрит вперёд, там, где оплот врага – Вестгард. Ведь туда стекались все остатки порождений зла… не осталось под знамёнами Королевства ни людей, ни арпаов, ни монстров, лишь нежить готова встать последней стеной. При приближении к Тёмной долине конные разъезды и авангарды столкнулись с первыми отрядами скелетов и заблудших, но те даже не вступили в атаку, а сразу ринулись к оплоту. Велисарий не знает, что за зло связало всю нежить, что держит их в повиновении, но ясно одно – придётся его уничтожить. Следопыты рассказывали о сотнях и тысячах мертвецов, но пока что никого не видно.

Военачальник оглянулся. Позади него тянется кавалерийский эскадрон, контарии, чьё стремительное наступление должно опрокинуть передовые ряды нежити. Их высокие пики высоко вздымались к небу – три метра дерева, на конце которого длинная сталь, готовая пронзить несколько рядов врага. Позади них шагает «Палатина Гвард», чьими мечами нежить будет рассеяна. А за ними огромное количество простой пехоты – комитаты, лучники, аркебузиры Легиона и арбалетчики, вместе с военными инженерами и частями поддержки.

«Аркебузиры», – прокатил слово на языке Велисарий, радуясь тому, что его друг Гаспар, вставший во главе Совета Магистрариума по техническому развитию, смог вывести мысль с огневицами на новый уровень. Теперь стрелки Эндерала стали ещё сильнее. – «И название интересное дал. Вот нужно было догадаться место производства и выпивку, после которой ты придумал это». – Флав вспомнил, что Гаспар совместил слова Арк и буза, но тут же его радость сменилась омрачённостью.

У них нет артиллерии и Велисарий опечален из-за этого. Большинство пушек ушли на укрепление столиц, а также вошли в состав Второго легиона, ставшего оборонительной армией. На юге и западе теперь побережья украсились валами и редутами, среди которых аркебузиры и пушки легиона, способные дать достойный отпор пиратам и повстанцам-кирийцам.

Велисарий помнит, что и без артиллерии у них есть поддержка, что заставило уголки его губ приподняться в скупой радости. С юга и старого канала занимают позиции Третья сводная армия37. Магическая пехота Лиги и доспешные отряды Королевства, аркебузы Компании и арбалетчики Арка, рыцари Маркизата и ополчение Баронства, конные лучники Каганата и «Бессмертные» Дюнного вставали позиции на востоке, чтобы завершить охват вражеской группировке и не дать никому уйти. Они станут заградительными отрядами и наковальней, о которую разобьётся нежить, лишённая контроля после ударного наступления. Они не станут принимать участие в наступлении, их задача только удержать юг в случае попытки прорыва, и зачистить местность после битвы.

Мужчина долго мог рассуждать о войне, битвах и положении на родине, но его больше волнует другой вопрос. Его лицо, на котором образ усталости и бесстрастия, обратилось к девушке справа, восседающей на белоснежном коне:

– Калия Закареш, как ваши тренировки и упражнения? Вы готовы вступить в битву? Мы можем надеяться на вас?

– Да, – донёсся тихий шероховатый голос от дамы, чьё тело защищено панцирем под которым кроваво-красный акетон, ноги стальными поножами, а шея обтянута тёмно-синей повязкой.

– Я не слышу в вашем голосе… рвения.

– Просто хочу остаться наедине со своими мыслями перед битвой.

Велисарий посмотрел чуть дальше, смирно радуясь тому, что им поддержку окажут две сотни хранителей пути огня. Калия решила лично повести их бой, чтобы проверить, насколько советы О’Брайенна были ценны и действенные. А вместе с ней в бой рвутся и хранители, собранные и подготовленные для таких операций. Теперь Святой орден мог выставить на поле боя добротную малую армию, из тяжёлой пехоты, мечников, арбалетчиков и послушников, теперь все фракции внутри Ордена самодостаточны. Из кавалерии только отряды разведки, не более того. Святой орден смог пережить кризис, и из объединения кучки воинов он превратился в защитников эндеральской земли.

– Я рад, что вы с нами, Калия Закареш. Ваше присутствие нам поможет, – Велисарий решил поддержать даму. – Вы достигли знаменательных успехов в деле управления Святого ордена.

– Я не великий магистр. Просто направляю волю Совета в правильное русло.

– Однако при вашей поддержке Орден возрос. Теперь вы помогаете людям и аэтерна по всему континенту.

– Сначала было трудно, – речь Калии сделалась мрачнее. – Вы не представляете, как нас ненавидели. «Изуверы», «фанатики», «умалишённые», вы не знаете, какими нас считали. А Святой орден всего лишь правил, пытался удержать порядок в Эндерале всеми возможными способами.

– Но вы ведь восстановили репутацию.

– Участвуя в сражениях по всей стране, – Калия коснулась меча. – И уничтожая чудовищ и монстров Королевства. Теперь на нас хотя бы смотрят не как на преступников.

Полминуты молчания позволили вспомнить Калии вопрос, который она от начала похода хотела задать:

– А где Фриджидиэн? И Лишари. Он хороший воин, а она чародейка. Без них нам туго придётся.

– Им здесь не место, – с отяжелённым словом ответил полководец; ему бы хотелось, чтобы старый друг встал рядом с ним и пошёл в этот бой, но у него теперь иная жизнь – семейная.

– И где он сейчас?

– Он с Лишари поселился в Речном. Теперь у них есть нечто большее, ради чего стоит жить вместе. Они теперь семья. Что ж, коли же им так угодно, то пусть будет так.

– Кстати, о чём вас попросила сама Альма? Она пришла с помощью для Аркта, но предала его. Почему?

– А вы уже наслышаны о том, что произошло под Фогвиллем?

– Эта весть пронеслась по всей стране со скоростью света.

– Она пришла на помощь, чтобы мы смогли завершить эту войну и настал мир. Но только для того, чтобы мы смогли помочь Нериму в будущем, помочь её раздробленному народу защититься от новой угрозы.

– Вы говорите загадками.

– Калия… ты всё скоро узнаешь.

Велисарий переменил вектор разговора на левый бок. Там, рядом с серафимами идёт воин, чьё тело покрывает лёгкая кожаная броня, цвета аметистовой пыли. По бокам покоятся два клинка, а на голове заметна короткая поросль волос. Полководец пригнулся к нему, тихо говоря:

– Тараэль, ты действительно хочешь принять бой? Каддлер ведь тебе купил целый кусок земли с домом в Дальнем Вилле, чтобы ты мог жить спокойно жить с Сюзет.

– Это мой выбор, Велисарий. Я не смог убить «отца», так хоть приложу руку к гибели подонков и ублюдков, которые его вдохновили, – Тараэль погладил рукояти мечей. – Этим я хоть как-то… восполню месть. «Весы» дали ему пищу для размышления, «Весы» его науськивали, и я с особой отрадой поучаствую в гибели их последнего оплота.

– Хорошо… ты только выйди отсюда живым, чтобы мне не пришлось подписывать похоронку на имя Сюзет…

После этого, он продолжил ехать в полном молчании, чувствуя растущее напряжение, что тенью отдаёт на его лице. Его свита – серафимы и Тараэль, вместе с Калией и Фениксами Ордена38, особым отрядом хранителей пути огня, которые должны пробиться в центр, прорваться через вражеские укрепления и уничтожить центр зла. И те, кто его защищают, уже построены для решающей битвы.

Отряды легионеров остановились, завидев, как окрестности монастыря «преобразились». Стены окопаны, вставлены колья, тут и там появились навалы, баррикады и насыпи, среди которых расставлены отряды стрелков. Вперёд выведены передовые войска – скелеты и неудачливые искатели приключений, поднятые из мертвых. Смрад и вонь разложения донеслись до рядов легиона. Велисарий присмотрелся чуть дальше, с неприязнью созерцая, что на обшарпанные порушенные стены поставлены отряды застрельщиков – полуиссохшие тела, в чьих глазах пляшет синий огонь, а утянутые пальцы сжимают метательные копья. Вся вражеская рать густой стеной мертвечины заняли позиции у Вестгарда, перекрыв путь внутрь.

Этот бой не будет лёгким. У него в распоряжении еле-еле две тысячи воинов, а нежити, собранной в Долине, судя по всему в четыре раза больше. И это ещё не считая тварей, что роятся за стенами и тех сил, что подняли их. Но это не повод страшиться.

Послышался звон вынимаемого клинка, Флав обнажил острозаточенный длинный меч, став командовать:

– Готовиться к бою! Комитаты, стройся в мобильную черепаху, – Велисарий махнул клинком. – Лучники, арбалетчики и аркебузиры, вставайте перед общим рядом, – Флав повернулся. – Калия…

– Я знаю, – тихо ответила девушка, став готовить свой отряд для фронтального удара. – Хранители, построение клином!

– Кавалерия! Строиться! Готовимся к стремительной атаке!

Отряды всадников, потрясывая длинными пиками, разошлись, формируя продолжительный, но неглубокий ряд.

– Аркебузиры давай!

Вперёд вышли солдаты одного выстрела. Воины в цветастых красно-фиолетовых одеждах прошагали сквозь кавалерию и положили длинные древка на руки, направив смертоносный заряд против «рождённых из могил». Сражение предстояло открыть именно им.

Без вдохновляющей речи, ибо все слова давно были сказаны, без напутствия или символического жеста, Велисарий начинает бой, опустив меч и отдав простой приказ:

– Огонь!

Концы аркебуз засияли всполохом яркого дыма, их окутали клубы дыма, а из дул вырвались металлические шарики, обуянные магическим огнём зачарования. Первые ряды нежити заскулили и легли в землю, когда их груди отдали фонтан иск и пламени, а остатки одежды и кожи почернели. За ними в бой вступили лучники и арбалетчики – выпустив дождь стрел и болтов, они осыпали освящённой сталью возвышения и насыпи. Вражеские стрелки и застрельщики, приняв телами огонь магии света, вкраплённую в металл, не выдержали и стали падать один за другим. Видя, что сражение пошло немного не в пользу тьмы, вражеский командир – высокая фигура в тёмно-зелёной рясе с капюшоном, вздев руки, окутанные мертвенно-зелёным дымом, приказала выдвигаться отрядам мертвяков.

– Атаковать! – приказал Велисарий, опустив меч, и кавалерия ринулась.

Выйдя из леса и оказавшись на просторном месте, отряд всадников поскакал, что было сил. Флав рвётся в бой, чтобы сокрушить остатки последнего тёмного сопротивления. Его меч сияет наполненным внутренним светом, ухо ловит звучание боевой трубы, что отдаётся радостью на сердце. Контарии несутся, земля дрожит под лошадиным напором, и любой пехотинец бы дрогнул от приближения стены пик, но не нежить. Их стрелки, стягивая старые луки, отправили ливень ржавой стали в наступающих. Пару всадников свалило, пехота же закрылась щитами и стрелы только воткнулись в них.

Контарии ударили. Первые три ряда нежити перестали существовать. Лучники, мечники, тяжёлые воины – всех снесло массивным ударом кавалеристов. Пики прошибали по два три тела, треща и ломаясь. Сталь пронзала одну тварь за другим, на бешенной скорости вмарывая врага в землю. Велисарий ворвался во вражеские ряды, расписав их выверенными ударами освящённого клинка. Его щит принял на себя целую дюжину ударов, меч отсекал мертвую плоть, заставляя тварей голосить и падать. Нежить стала обходить его, чёрным духом интуитивно чувствуя, что от него им сулит опасность. Силы восставших мертвецов пошатнулись, первые сотни мертвяков снова обрели покой, но каким бы не был удар, это только начало.

Мечники и копейщики нежити пробивались к всадникам, стаскивая их с коней и забивая. Тут и там Велисарий видит, как его соратники уходят в зловонно-мёртвое море, где над ними поднимаются острия клинков. На каждого всадника оказалось по десять-двадцать монстров. К тому же на глаза Флава попался образ клубов пыли и дыма, что поднимает вражеская подмога с юга.

– Кавалерия! Отход! – приказал Велисарий, сам попытавшись отойти, но для него не судьба; на месте, где раньше была арка перед монастырём, а сейчас перекопанные, устланные насыпями и надолбами, поля, его нашло существо куда более опасное, чем мертвецы.

Только направив коня назад, перед ним выпрыгнул монстр, сверкнув острозаточенными длинными когтями. Контарий перед ним был разорван на куски, оросив всё кровью, но на багрово-красной коже твари кровь не видна. Собачья морда оскалила белоснежные клыки и прорычал с такой силой, что боль в ушах едва не сбросила Флава с коня. Полководец направил лошадь на порождение зла, по пути взяв пику у другого всадника. На полном скаку он прошиб плечо твари, погрузив древко на метр, но оно с лёгкостью переломало его, а второй лапой сбило Велисарий с коня.

Гул в ушах не дал Велисарию уйти в себя, он всё ещё чувствует тело, хоть то от боли и ломит. В темнеющем взгляде он видит, как его конь ускакивает вдаль, а тучная туша врага громоздится перед ним, готовясь вонзить когти и разорвать зубами. Велисарий ищет меч, судорожно водя по земле немеющей рукой, но тварь ждать не будет. Порождение тьмы бросилось на него в предвкушении крови на языке, как его сбивает всадник. Кавалерист врезался в него, пронзив грудь пикой и откинув ворога.

Велисарий смог подняться. Секунды оглядки хватило, чтобы увидеть положение. С севера реют знамёна наступающих, среди насыпей и надстроек горит огонь подожжённых стрел и мечется нежить, с юга наступают плотные ряды мертвяков. Всё вокруг ревёт, рокочет и звенит, создавая невыносимую обстановку боя.

Всадник успел уйти, но вот тварь всё ещё бьётся. Она напрыгивает на Велисария, но тот скрылся за щитом и когти прорезали сталь и дерево, как бумагу, едва не разрезав руку. Флав же улучив момент вонзает меч в бочину монстра, а потом снова и снова, с каждым разом погружая клинок всё глубже и превращая боке в одно месиво. Сталь, получившая благословение, жжёт и палит. Собачья морда рявкает, пытаясь укусить Велисария. Молниеносно одёрнув лапу, тварь и разорвала в клочья щит и теперь это просто кусок мусора, который упал на землю.

Скуля и хромая, монстр отступил. На землю потекла кровь – чёрный ручей вскоре образует лужу, и оно умрёт от потери драгоценной жидкости. Понимая это, оно делает последнюю попытку убить Велисария и бросается со всей силы. В последнюю секунду Флав понял, что его ждёт и отпрыгнул, так что враг заключил в объятиях пустое место. А затем оно почувствовало тепло благословения на клинке, когда тот вошёл в сердце монстра. Жизнь, вместе с тёмным духом испарилась, и тело, обмякшее, осталось лежать на сером песке.

Велисарий отошёл пару шагов. Кавалерия отступила, её место медленно занимает пехота, клинками и щитами оттесняя нежить к монастырю, но полководец всё ещё на самом острие. Его окружают орды нежити, стягивая разношёрстные ряды мертвяков. Подняв какой-то широкоовальный щит с символикой Союза, Флав приготовился биться.

Как раз подоспели серафимы и Тараэль, вместе с хранителями Калии. Бывшая гвардия Рождённых светом окружила серебряным кольцом Велисария, и они начали движение. Их ослепительные клинки въелись в ряды нежити, обращая её в пылающие факелы. Справа Калия ведёт отряд Фениксов, расписавших полотно битвы «мазками огня». Меч Закареш исторгает пучки зарядов электричества, грозовой огонь проникает в мёртвые тела, черня их, опаляя и отбрасывая. Сама она умело орудует тяжёлым мечом, поднимает и опускает, уходит от выпадов и прикрывается, не давая себя задеть. Взгляд влево и можно увидеть Тараэля. Этот боец сражается за призрачный шанс хоть как-то облегчить ярмо возмездия и обезопасить свою подругу или быть может освободиться от гнёта прошлого. Что бы то это ни было, но внутренняя сила направляет его мечи в цель – головы летят одна за другой, отсечённые руки разлетаются в стороны, а торсы прошиваются быстрыми выпадами.

Авангард наступления составил самый сильный отряд, за которым наступают основные силы. Позади них ровными рядами идут легионеры, занимающие одну позицию за другой, обступающие одну насыпь за другой. Под их мечами ложатся заблудшие, рассыпаются скелеты, но они неумолимой лиловой стеной наступают, рея знамёнами двуглавого орла. Впрочем, нежить решила парировать этот выпад, введя своим основные силы, лишь бы удержать опрокинутый север.

– Какая наша цель? – тихо спросил Тараэль, высекая полдесятка порезов на заблудшем.

– Нужно пробиться к монастырю! – кричит Консул сквозь шум боя. – Калия, твои хранители нас прикроют с флангов. Вперёд!

Под ливнем стрел над головой авангардный ударный отряд двинулся вперёд. Флав закрылся щитом, принимая удар, но не успел даже уколоть, как нежить была рассеяна ударами серафимов. Тараэль отрезал левую сторону нападающих. Велисарий только и успевает замечать, как его мечи пляшут среди мертвенно-бледной кожи, разрезая её и отбрасывая в сторону. Справа и слева хранители держат наплыв орды мертвецов. Их двуручные мечи прошибают лёгкие доспехи, хрустят костями и рассекают плоть, лишённую жизни.

Флав вырвался вперёд на самое острие атаки. Его меч то колет, то рубит. Враг не выдерживает благодати клинка. Он видит, что каждое прикосновение меча дымом отдаётся на телах, усопших. Серафимы его закрывают, атакуя, защищаясь и сменяя друг друга. Такой выучки и дисциплины он не видел давно.

Сзади всё же их стали окружать. Быстрые скелеты хлынули потоком, протиснувшись между ними и широким фронтом пехоты, стремительно напав с тыла. Велисарий развернулся и поднял щит, по которому забарабанили мечи. Хранители ответили атакой, которая пришлась в сотню бесплотных, но им пришлось отойти, ибо шторм стольких ржавых мечей трудно удержать.

– Проклятье! – кричит Калия. – Нас обошли.

Серафимы попытались пройти вперёд, но вопящая орда монстров ответила тысячной контратакой, впереди которой идут бывшие хранители из Святого ордена, только теперь телами служащие тьме, поднятые из могил. Сияющие воины сцепились с ними, остановив наступление.

– Зараза, – рычит Консул, чествуя, что их зажали.

В этот самый момент ряды скелетов захлебнулись огнём. Кости почернели, магические связи рассыпались и с грохотом враг повалился на землю. Велисарий увидел фигуру в чёрном одеянии с нагрудником. Свет от магического фонаря заставил нежить в страхе отходить, а огонь, исторгаемый им, рекой святого жуткого пламени топит нежить. Исаил пришёл, а вместе с ним и отборные части легиона. Посреди скелетов замерцали золотые доспехи, прекрасные гребни и огромные щиты. Точные выпады этих бойцов сражали любого врага. От прикосновения продолговатых мечей кости сыпались, эгиды дробили обнажённые хрящи и черепа. Воины «Палатина Гвард» прорезали путь к своему командиру, разбив кольцо и поддержали наступление.

– Сколько же их там, – поникше говорит Калия, вынимая окутанный сиянием меч из тела заблудшего.

Впереди им путь прикрывают тысячи и тысячи мертвецов. Первый удар практически опрокинул север, но какая-то сила вывела на поле боя резервы и теперь единственная дорога кишит от края до края смердящими телами. Они, шурша кожей и скрепя костями, лязгая доспехами и оружием, идут страшным наплывом и вскоре смоют авангард, вытолкают его обратно.

– Ничего! – поднимает дух Велисарий. – Мы – воины Союза, воины Эндерала и нас не победить! Сегодня мы положим конец торжеству тьмы в наших краях!

Слова Флава нашли грозное подкрепление. Сначала раздался громоподобный гул с севера, а затем горизонт осветился багровыми вспышками. Не прошло и пяти секунд, как ряды нежити расцвели губительными цветками, огненные бутоны охватили мертвецов, раскидывая и опаляя их. Затем на головы опустились массивные болты от баллист. Переполненные заклятьями, они взорвались, выпуская всю магическую энергию. Синее слепящее пламя обратило в пыль центр контрнаступления, а потоки тока бросили в дрожь не менее сотни существ. Затем последовал ещё один залп и снаряды легли аккурат по линии направления главного удара, раскидав и разорвав нежить, обнажая ступени ко двору монастыря.

Велисарий посмотрел далеко на север и узрел, как у склонов гор и наверху, построена целая батарея. Пушки и баллисты из Лиги Ковенов встали единым строем, сметая вместе с нежитью и часть баррикад. В это же время лучники и арбалетчики усилили огонь, превращая в костры крайние ряды мертвецов.

Поднявшийся вой и тошнотворный запах не смутил Велисария. Он увидел шанс, возможность атаковать, пока враг не парировал их выпад. Обрадовавшись неожиданной помощи он указал на монастырь и громко приказал:

– Вперёд!

И они снова двинулись. На этот раз и конница их поддержала. Всадники развернулись, проскакали мимо пехоты и ещё раз стеной пик врезались в мертвецов. Велисарий только увидел сверкание стали и пронёсшихся конников, а затем как целая линия прошибла четыре ряда и скелеты, да заблудшие, упокоились. Прямая дорога к монастырю была очищена – её открыл неожиданный кавалерийский удар, полностью открыв серо-бежевые плиты, ведущие ко главному двору.

Велисарий и его отряд беспрепятственно ринулись вперёд. В тылу Исаил с «Палатина Гвард», впереди серафимы расчищают путь от одиночных тварей, а сердце составили хранители. Через пару минут они оказались под хорошим ударом и луки нежити мгновенное вделись к небу. Исаил же парировал этот выпад мощным заклятьем света – над отрядом замерцал барьер света и стрелы рассеялись о него.

– Господь хранит нас! – запел Исаил, вдохновляя отряд. – Коли будем Ему верны, на зло нас не пожрёт, и дома наши не колыхнутся, Светам Своим даст заповедь охранять нас на всех дорогах. Наступим на змею и раздавим, попрём льва и дракона!

Нежить, до которой донеслись сии слова, колыхнулась и встала как околдованная, что дало возможность порешить её без труда. Тем временем арбалетчики и лучники стали осыпать стрелами и болтами монастырь. Звеняще-свистящий дождь обрушился на ряды нежити. Аркебузиры занимают позиции на возвышениях, выцеливая и стреляя по прямой траектории по тем врагам, которые всё ещё снуют в тылу, подымая гром. Батареи пушек и баллист снова дали залп, оборвав контратаку с северо-востока, утопив её в свинце, огне и магии.

Велисарий бежит, что есть сил, как и весь отряд. Они должны успеть до того, как конница отступит, до того, как пружина контрнаступления её отбросит. Вот он уже запрашивает на первую ступень, как приходится закрыться. Копья застрельщиков ударили по щиту, силы хватило, что бы руку сковала боль, но не останавливается. Его поддержали серафимы. Воины, доселе магическим образом, скрывшие крылья, распахнули их, мелькнув белыми перистыми материями света. Секунда и они уже в воздухе, в недосягаемости для лучников или застрельщиков. В это же время Велисарий повёл вперёд отряд, рубя налево и право. Его меч сверкает и звенит, сечёт мертвенно-бледную кожу, и разбивает ржавые доспехи. Враг пытается дотянуться до него когтями, кольями и щитами. В это же время серафимы спикировали на стрелков, обрушив на них освящённую сталь. Завязался бой на перекрытиях, парапетах, баррикадах и верхах колонн. Блистательные мечи разрубили заблудших, разбивали скелетов, заставляя мертвецов вновь обрести покой. Широкими мазками они оставляли сияющими след и казалось, что над монастырём повис светло-голубой ореол.

В это же время кавалерия отступила. Всадники отошли и нежить устремилась вперёд, желая заключить отряд в окружение, прижать к монастырю и перебить его. Но пехота сменила конницу и комитаты перегородили путь тварям прям на линии подъёма в монастырь. Завязалась бойня. Велисарий видел, как задняя часть отрядов нежити стала отходить на юг и это выдавило на его почерневшем лице сдержанную улыбку радости. Ему всё равно, отступают ли они, или же пошли на обходной маневр… там их встретят союзные войска и разобьют в клочья.

Оказавшись во дворе, хранители вместе с Калией рванули вперёд, встретив сопротивление клинками и яростью битвы. Справа и слева от них маленькие колонны, под ногами серо-бежеватые плиты, а также полуразрушенные комнаты. Оттуда хлынул поток мертвецов, но они встретились с Калией, которая широкими взмахами двуручного меча отгоняла их, словно рой насекомых. Кто же попадался под лезвие, награждался убийственным разрядом. Слева Тараэль отбивается от выпадов ревущих и орущих толп. Только они к нему протянут лапы, как лишаются кистей, а мгновением позже уже лежат на камне.

Впереди уже видна дверь, заветный проход в монастырь, который перегородила дюжина высоких, закованных в латы, заблудших. Каждый из них держит массивный клинок, секиру или молот, потрясывая ими. Но недолго они были преградой. Пламя из фонаря Исаила шипящей змеёй ударило по ним, отогнало и стало испепелять одного за другим. Их кожа истлела, броня покраснела, одежда уходит вверх обугленными лоскутами. Кто мгновенно упал, а некоторые попали под удары серафимов.

Велисарий, подбежав к двери, оглянулся. Его сердце поразило от виденного – поле, заваленное телами, внутренний двор монастыря, так же прокрытый ковром мертвецов. Две линии схлестнулись в жаркой рукопашной, а небо украшено чернотой и огнём стрел.

– Серафимы, – Велисарий поднял щит, – вы вместе с Исаилом и «Палатина Гвард» держит двор и не пускаете никого к нам. Мы же закончим начатое.

– Ваше слово – закон, господин, – ответили серафимы, вставая плотной стеной с элитой легиона.

Консул, кивнув в сторону Калии, со всей силы ударил ногой трухлявую дверь, встав в боевую позу. Из тьмы монастыря вылетел дождь стрел, но все они увязли в щиту. Флав разбежался и на полном ходу врезался в толпу пыльных скелетов, орудуя мечом слева направо. Острие осекало кости, отбивало выпады. Отчаянная атака заставила скелетов колыхнуться в секундным замешательством воспользовались хранители. Рекой они прорвались внутрь и снесли передовой отряд. Дальше последовал жаркий бой. Калия вышла вперёд, одаривая шоковой волной заблудших и поднятых зомби. Хранители её поддержали и штормом клинков оттеснили вопящего врага назад, скидывая его вниз. Сражение кипит на узкой террасе, где с одной стороны колонны, а с другой серая кладка.