скачать книгу бесплатно
– До тех пор, пока не приходится представляться своим подружкам-ведьмам!
Она засмеялась.
– Дмитрий считает, что в мире, где существуют маги, тайный орден тоже обязан существовать, – пояснил я.
Полина изящно отправила в рот кусочек попкорна и задумчиво произнесла:
– То есть, он полагает, что есть и другие миры?
Я осекся, осознав, что сейчас повторил слова Димы, даже не задумавшись о смысле. А ведь в этом что-то есть…
– Я читал о теории, что магия пришла из иного мира. А раньше её не существовало. Ведь если подумать, то первые достоверные упоминания магического дара относятся к двадцатому веку. А нормально изучать её начали только после революции.
– Неправда. Магия была всегда, – возразила Полина. – Вспомни хотя бы сожжение ведьм в Средневековье. Просто раньше люди скрывали свой дар, а теперь нет.
– А тебе не кажется, что во времена Средневековья любой мало-мальски способный боевой маг мог бы захватить целую страну, и история пошла бы по иному пути? И я не думаю, что в преследовании пострадали настоящие ведьмы.
Но моя собеседница явно была приверженкой теории тайного заговора.
– Я уверена, что так и было: вся высшая знать владела магией и вела с её помощью междоусобные войны. Просто, когда начался расцвет Инквизиции, упоминания об этом убрали из записей. По какой-то причине волшебная сила стала запретной. Скорее всего, потому, что короли боялись конкуренции. Да что я тебе рассказываю! Никого же не удивляет, что во время ВОВ обе стороны активно использовали магию! И хотя в открытую об этом не говорят, многие считают, что дар внушения был очень силен у всех мировых диктаторов: Ленина, Гитлера, Сталина, Муссолини, Ким Чен Ира. Думаешь, они смогли бы обеспечить себе такой размах без хорошенького внушения?
Я мог бы с ней поспорить. Я не настолько верю в человечество. Эксперименты, вроде «Третьей волны»[5 - «Тре?тья волна?» (англ. The Third Wave) – психологический эксперимент, проведённый учителем истории Роном Джонсом над учащимися 10-го класса (то есть детям было примерно 16 лет) американской средней школы. В начале апреля 1967 года Джонс потратил неделю занятий одного из классов школы Пало-Альто на попытку осмыслить поведение немецкого народа при репрессивном национал-социализме. Учитель объявил детям, что они теперь участники молодёжного объединения «Третья волна». Убеждая их в избранности и силе по сравнению с учениками других классов, он установил жёсткие правила дисциплины, которые участники эксперимента строго соблюдали. Они придумали своё знамя и особое приветствие. К своему удивлению, учитель не встретил сопротивления ни учащихся, ни взрослых. На пятый день Джонс прекратил эксперимент, объяснив учащимся, как легко они поддались манипуляциям и что их послушное поведение в эти дни не отличается от поступков рядовых граждан нацистской Германии.], доказывают, что люди легко попадают под влияние хорошо поданной идеи без всякой магии.
Но чтобы не накалять обстановку, я спросил:
– А почему ты сама работаешь гадалкой? У тебя прекрасные способности, ты могла бы найти работу получше.
Полина тут же скрестила ноги и руки в защитной позе.
– Звучит классно, но по факту набор профессий очень ограничен. Идти в рекламу я не хотела. Все эти прогнозы продаж, составление рекламных кампаний, как по мне, забивание гвоздей микроскопом. Так ещё и стоит ошибиться – на тебя все шишки! Оборонка – ещё хуже! Запрут до конца жизни на каком-нибудь заводе. Бр-р-р…
Её передернуло.
– Можно, конечно, блог вести и там давать прогнозы за деньги, но я предпочитаю личное общение, – заключила она.
– Ну а как начет работы в полиции? Я знаю, что в некоторых отделах есть люди с даром.
Она заправила за ухо каштановую прядь.
– Нет, это не по мне. Когда ты видишь преступление, то словно сам всё это переживаешь. Изо дня в день такое не каждый выдержит. Кроме того, видения бывают неточными или бесполезными, как в случае со Светланой. Я не увидела, кто её убил! А ещё преступники используют «глушители», блокирующие магическую слежку.
– На самом деле преступления чаще совершают обычные люди без всякой подготовки, – возразил я, – профессионалы с «глушителями» – скорее исключение.
– Ну да, – пожала она плечами. – И мне неохота каждый день наблюдать, как какой-нибудь Вася в порыве пьяной ярости до смерти избивает свою жену. От такого с катушек можно съехать.
Она печально покачала головой и добавила:
– У меня всё проще. Изменил – не изменил, будут вместе – не будут.
И всё-таки я не уловил в её голосе энтузиазма. Она словно бесконечно устала от собственного дара.
– Паша, а почему ты ушёл из полиции? – неожиданно спросила Полина.
Я замешкался. Врать было как-то… неправильно. Мне не хотелось испортить атмосферу откровенности. К тому же, у меня было такое чувство, что Полина сразу распознает ложь. Но и лезть в эту неприятную историю момент был неподходящий, так что я выдал свой обычный полуправдивый ответ:
– Меня уволили за участие в несанкционированном митинге.
У Полины тут же стало сочувственное лицо.
– Это так несправедливо!
Но я лишь неопределенно дернул плечами и честно сказал:
– Я не хочу это обсуждать.
Она смотрела с таким пониманием, что я прямо видел, как у неё в голове проносятся заголовки новостей, вроде «Павла Кузнецова задержали на несанкционированном митинге», «Вопиющее нарушение прав человека: к Павлу Кузнецову не пускают адвоката», «Петербургский следователь вынужден уволиться из-за участия в митинге». Вот я уже и герой!
Но разубеждать её значило бы сильно упасть в её глазах. Не сейчас. Может быть, я расскажу ей позже.
Глянув на часы на стене, я стал подниматься.
– Мне уже пора, Полина. Номер телефона я тебе дал, если вспомнишь что-то ещё, позвони.
Внутри меня всё противилось уходу, не желая расставаться с теплом уютной квартиры и с её, тоже какой-то тёплой и уютной, хозяйкой.
Но надо работать. Надо поскорее закрыть это дело, снять все подозрения с Полины, и тогда я смогу позвонить ей просто так. Её номер у меня есть.
Она тоже встала, провожая меня в прихожую.
– Куда ты пойдешь?
Я заглянул в телефон.
– Петр прислал мне адреса родителей Светланы и её брата, Максима, который теперь в розыске. Нужно всех опросить.
– Значит, ты помогаешь полиции? – задумчиво протянула Полина, стоя в дверном проёме и глядя, как я завязываю шнурки на ботинках.
– Да, можно сказать и так. Ко мне обращаются, если преступление связано с магией.
– Разве в полиции нет своих специалистов?
– Очень мало. Зарплаты не те. Им дешевле привлекать консультантов вроде меня.
– Почему дешевле?
Я накинул куртку.
– Потому что мне приличные деньги платит Дима, а для полиции моя помощь ничего не стоит.
– Твой Дима благотворительностью занимается? – фыркнула Полина.
– Иногда да, но чаще – просит об ответной услуге.
– Нарушает закон?
– Разные мелочи, – объяснил я. – Например, удостоверение, которым я перед всеми щеголяю. Часто мы разыскиваем артефакты, и нужны пропуски на закрытую территорию, планы объектов или допуск к полицейским документам и уликам.
Полина молчала, а я уже застегнул молнию на куртке и приготовился к встрече с питерской сыростью.
– Можно мне пойти с тобой?
Я в удивлении поднял на неё взгляд.
– Зачем? Будет максимально скучно. Обычный сбор информации. Да и врач сказал, что тебе нужно отдыхать.
Что-то блеснуло в ведьминских глазах.
– Знаешь, Паша, в мире существует и другая магия. Тонкие связи между событиями и людьми. По какой-то причине я всё время оказываюсь на месте преступления. И теперь я словно связана невидимой нитью с этим делом. Я бы хотела помочь тебе разобраться.
Прежде чем ответить, я сделал вид, что проверяю что-то в телефоне. Её слова только подтвердили то, что чувствовал я сам. Но с точки зрения логики, это максимально глупо.
«А может, и нет», – шепнул внутренний голос. – «Если она в самом деле связана с преступником, то стоит быть к ней поближе. Так ты сможешь увидеть странности в её поведении или заметишь, если ей снова будет угрожать опасность».
– Хорошо, – кивнул я. – Но собирайся быстрее.
Глава 5. Вампир
Насчет скуки Паша оказался прав лишь наполовину. Мы долго и муторно добирались на другой конец города к родителям Светланы. С дуру поехали на такси и почти час простояли в пробке из-за какого-то ремонта. Зато мы успели обсудить тысячу вещей: от последней части «Матрицы», недавно вышедшей в кино, до обожаемой мною пиццы с ананасами.
– Ты серьёзно? Любишь квиддич? – поразилась я, даже брови недоверчиво поползли вверх.
Наша машина в это время плавно скользила по мосту Александра Невского.
Паша пожал плечами.
– А чем он хуже футбола?
– Спорт, перекочевавший из детской книжки? Где взрослые люди летают на метлах и рядятся непонятно во что? Я бы нашла лучшее применение для их магического дара.
– А я поклонник автора, – говорил Паша с таким видом, точно издевается надо мной. – Она создала целый мир, который даже вышел за пределы книг и стал частью реальности!
– Она создала куцый мир, где волшебники владеют одним обобщенным видом магии. Да ещё и в развитии ушли не дальше Средневековья.
По какой-то причине мне нравилось спорить с Пашей. При разговоре он чуть наклонялся ко мне и смешно морщил нос, выражая несогласие.
– А заклинания на латыни? – продолжала я.
– А что не так с заклинаниями?
– Магия – такая же часть тебя, как руки, ноги или уши! Ну ты же не приказываешь своему носу: «Нюхай!»! Да ещё и на другом языке!
Паша выпучил глаза от такого сравнения, а потом расхохотался. Смех у него был такой открытый и заразительный, что я тоже, не удержавшись, прыснула.
Но вскоре мы прибыли на место, и веселье закончилось.
Беседа с безутешными родителями вышла вялой и очень грустной. Светлана давно жила одна и мало с ними общалась. У неё был собственный бьюти-салон и перспективный парень Денис. О последних знакомствах ни отец, ни мать ничего не знали.
У Светланы были младшие брат и сестра. Про Максима чета Гольц говорила неохотно, и Паша выпытал у них, что с сыном они не особенно ладили. Он с отличием окончил университет, но вместо того, чтобы строить карьеру юриста, ударился в оккультные науки. Родители утверждали, что дара у него нет, но он увлекся артефактами и даже какими-то веществами. К нему приходили странные люди, а деньги он зарабатывал непонятными ритуалами. Это и стало основой конфликта. После очередного скандала он съехал на собственное жилье, и с тех пор родители его не видели. Но парень общался со Светланой, иногда она помогала ему деньгами. И он никогда, никогда не мог бы сделать ей ничего плохого. Всё это чудовищная ошибка!
В какой-то момент мне удалось ненавязчиво взять мать Светланы за руку, будто бы выражая поддержку. И я отчетливо увидела похороны и её, рыдающую над двумя свежими могилами…
Напоследок, они рассказали, что сестру Светланы зовут Катя, она студентка и учится на факультете компьютерной безопасности.
Когда мы вышли из длинной многоэтажки, уже стемнело. Судя по адресу Максима, нам предстояло ехать обратно в центр.
– Максим тоже погибнет или уже погиб, – сразу выдала я задумчивому Паше.
Он поглядел на меня, сжав губы. Я рассказала ему о том, что увидела в будущем Светиной матери.
– Что ты думаешь об этом?
– По-моему этот Максим перемудрил с веществами или артефактами, – процедил Паша.
– Но мы же имеем дело с магом, – возразила я. – А по утверждению родителей, Максим – не маг. Дар нельзя приобрести с помощью артефактов!
Он накинул капюшон, потому что с неба опять сыпались мелкие холодные капли.
– Зато с их помощью можно вляпаться в неприятности!
***
Артефакты – это предметы, наделённые магией. К примеру, Пашин ТИК – тоже артефакт, созданный инженерами-магами. А мой хрустальный шар – нет, потому что он использует природные свойства хрусталя придавать ясность мыслям.
Естественно, помещать в предметы чары могут только «внешники», а именно – артефакторы. Вообще возможности применения внешней магии куда шире, чем внутренней. Если внутреннюю можно развивать лишь в трех направлениях: лечение, провидение и внушение, то внешние проявления можно использовать практически в любой области.
Например, многие любители магических ударов и щитов (или компьютерных игр) становятся боевыми магами и служат в армии или охране.
Транспортники могут перемещать предметы и левитировать. Им цены нет на стройке или при погрузке.
Очистители отлично уничтожают мусор или преобразуют его во что-то полезное.
«Внешники» могут и филигранно подогнать детали механизма друг к другу, и устроить потрясающее цирковое шоу. Поэтому мне кажется, что их разделение весьма условно и больше зависит от образования, чем от врождённых способностей. Просто люди любят всё упрощать и классифицировать.
А с «внутряками» дело обстоит наоборот. Ещё в школе легко можно определить, какая грань дара у человека преобладает, остальные же так и остаются несущественным дополнением.
Магия артефактов ограничена, конечна и имеет выраженный металлический запах. Она может помочь мне исцелить человека, хотя в лечении я полный ноль, но ничто не сделает меня целителем.
Так же и никакой артефакт не сделал бы из Максима сильного внешнего мага…