Ветер Севера в Академии Морте

–– Разумеется, не каждый ваш сон – путешествие в Хаос. – Скривился лектор на чей-то глупый, по его мнению, вопрос о снах. – Но то, что, обладая нужными навыками и силой, можно переместиться на один из слоёв Хаоса прямо во сне, факт. Да, для этого не нужно умирать, и всё же я бы на вашем месте осваивать эту лазейку не спешил.

–– Там небезопасно? – с придыханием спросил блондин в круглых синих очках за первой партой.

–– Забудьте это слово. – Бросил ему некромант свысока. – На Втором слое Хаоса это непозволительная роскошь.

–– Безопасность? – с азартом уточнил ещё один парень.

–– Память. – Отрезал профессор. – Если не замечали – с ней во сне перебои.

И он впервые за всю лекцию усмехнулся. А двухвостая мартышкокошка оскалилась.

–– Реальность на Втором Слое зыбкая, ненадёжная. Пластичная, но… неподготовленным умам там может… мягко говоря, не понравиться.

–– Умам? – вырвалось у меня.

–– А вы как думали, нейтири Дракон? – ехидно поинтересовался препод и все головы в аудитории обернулись на нас с Ломтиком. – Вообразите себе свой самый страшный кошмар… Ведь вы чего-то боитесь, нейтири?

–– Все чего-то боятся. – Сглотнула я.

–– Именно. – Осклабился некромант. – Чего же боитесь вы, нейтири?

–– Привидений!!! – басом подсказал прямо на ухо Бонсайми и я подпрыгнула, а вся аудитория так и покатилась с хохоту.

Вот только препода было не так просто сбить с мысли.

–– Все боятся за близких, нейтири Дракон. – Выразительный взгляд на Ломтика. – Все боятся боли… Так вот – чего бы вы ни боялись, оно покажется вам лёгкой прогулкой по сравнению со Вторым Слоем Хаоса.

–– Но ведь я могу уйти на Третий Слой? – не выдержала я. – Или на худой конец, вернуться на Первый…

Профессор пожал плечами со скучающим видом.

–– Можете, кто спорит, вот только… вы просто не вспомните об этой замечательной возможности! Не вспомните, что именно вы управляете сном. Потому и не выберетесь из него. Никогда.

Я снова сглотнула, но профессор уже утратил ко мне интерес. Развернувшись спиной, он продолжил вышагивать между рядов.

–– Я слышала, что в Немой башне спят. Адепты. – Шепнула на ухо соседка, успевшая снова порыжеть. – Узники Хаоса, узники Грёз… Здесь они по-прежнему спят, представляешь? Вечным сном.

Прозвучало жутко. И – руку готова дать на отсечение – препод её услышал. Однако комментировать не стал. Ни подтверждать, ни опровергать. Просто… продолжил лекцию.

–– То ли дело Третий Уровень. Он называется Мыслеформы. Или Реальность. И в какой-то степени он похож, да… На Трёхмерную реальность.

Тут же выяснилось, что рядовые некроманты, как правило, наёмники – о них профессор вещал с лёгким оттенком презрения (не с таким, как о нас, но всё же) – как правило, выпускники Третьего курса Морте. Существует даже программа лояльности для неимущих магов. Научившись уплотняться в Хаосе и становиться недосягаемым для низшей нечисти Первого-Второго Слоя, некроманты обучаются эту самую нечисть упокаивать – а что ещё нужно наёмникам?

Так что после освоения Третьего Слоя у адептов Морте появляется возможность зарабатывать, и зарабатывать хорошо. Часто сами дальше не идут, насколько я поняла.

Я невольно покосилась под парту.

–– Интересно, с какого Слоя пришёл ты, Дедушка? – шепнула я.

–– Пых, – шепнули в ответ.

–– Большой вопрос. – Ухмыльнулась рыженькая, тоже бросая взгляд под парту.

О Высших Слоях профессор вещал неохотно.

Четвёртого, Энергии или Силы коснулся лишь вскользь, отмахнувшись от возмущённых нас и заявив, что мы всё равно не поймём. Пока в себе не откроем…

–– Пятый –Творчество. Или Воплощение…

– Лабиринт! – вырвалось у меня. – Его создали адепты, дошедшие до Пятого курса!

–– Лабирии-инт!!! – подхватили Привратники и, сделав волчьи морды, дружно завыли на заплясавшие в воздухе импровизированные луны.

А нас с Ломтиком тут же «премировали» общественной нагрузкой, наказав вымыть склянки после лабораторной. Которая, к слову, через минуту…

–– Как это – лабораторная?! – тут же возмутились адепты.

–– Нас не предупреждали!

–– А ещё о Высших Уровнях рассказать?

–– Так нечестно!..

Профессор обвёл аудиторию взглядом – и угомонились все, включая Привратников.

–– Очень советую сперва дожить до Высших уровней. – Отрезал он. – Дети.

Мартышкокошка уже скакала по партам, расставляя перед адептами закупоренные склянки с густой розовой жидкостью.

–– Ух ты! Высшая алхимия! – обрадовалась соседка по парте.

–– Мечтайте, нейтири. – Меланхолично пожал плечами профессор.

–– Нет, серьёзно, ну скажите хотя бы на каком Курсе учат оживлять приборы с помощью добытых в Хаосе Зелий?

Вопрос блондина в синих очках препод проигнорировал. Как и все вопросы, что последовали за ним.

–– А на каком создают существ?

–– А правда, что на Двенадцатом Уровне умирать для того, чтобы ходить в Хаос, необязательно?

–– Это же бессмертие, ну скажите?

– Маги потому и живут так долго, они ведь одной ногой в Хаосе?..

Наступившая тишина была такой внезапной, что оглушила.

Все задававшие вопросы продолжали открывать и закрывать рты, вот только не раздавалось больше ни звука.

–– Посмотрим, как вы спровоцируете Хаос с помощью эмоций, лишённые возможности болтать попусту. – Съехидничал препод, разжигая очередной приступ призрачного веселья. – Итак, ваша задача, нейтири и нуори – открыть склянку без помощи рук. И соулов. Время!

И он перевернул неизвестно откуда взявшиеся и зависшие прямо в воздухе песочные часы.

Напряжённое молчание длилось пару секунд, не дольше.

Затем «нулевая» аудитория взорвалась суетой и нестройным хором.

–– Эй!

– 

Тук-тук!

– 

Есть кто живой?

–– Выходи!

–– Выбирайся!

–– Давай, выбирайся, розовый ублюдок! – неслось со всех сторон.

–– Выходи, поговорим! – запальчиво восклицали адепты и жижа лениво булькала в ответ. Вот только выбираться из склянок не спешила.

–– Ах ты, мой хороший! – пискнули за моей спиной и я обернулась. У розовощёкой блондинки начало получаться: жижа пустила «росток» с бутоном, который медленно, но уверенно устремился к крышке.

Хмыкнув, будто что-то поняла, моя соседка склонилась над своей склянкой. Что она нашёптывала, мне не было слышно, но спустя минуту по стеклу перед ней потянулись розовые завитки…

А спустя ещё десять выяснилось, что у меня начисто отсутствует способность к управлению Хаосом.

К этому времени жижа забулькала даже у «молчунов», правда, никому из них ещё не удалось спровоцировать Хаос настолько, чтобы выбить пробку… Вот только в нашей с Ломтиком склянке царил полный штиль и безмятежность. Дракоша помогал как мог: прыгал вокруг, по-куриному хлопая крыльями, фыркал гарью и возмущённо пищал. Я успела перебрать все методы – от похвалы до ругательств, вот только на меня Хаос не реагировал.

Игнорил жёстко!

Препод кривился, адепты хихикали, Привратники откровенно ржали. Что касается Дедушки – он начисто отказался во всём этом участвовать.

–– Вот вам и дракон. – Подытожил довольный профессор. – Уровень, который вы продемонстрировали в моменты крайнего стресса – ничто, пшик, нейтири Севѐри. Способность к управлению Хаосом проявляется лишь тогда, когда свои собственные эмоции вы держите под контролем. И это по силам лишь избранным.

–– Есть! – раздалось над ухом. – Ю-хуу!

Соседка по парте с гордостью продемонстрировала приоткрытую крышку. Хаос в её банке пенился и переливался через край.

–– Неплохо. – Кивнул препод, нахмурившись. Мне показалось, что в его интонациях послышались удивлённые нотки. – Можете быть свободны, нейтири.

Подхватив розовую белку, некромантка унеслась.

Я машинально обернулась на открывшуюся дверь и вздрогнула: в проёме застыл Тиму Петтери. Самоуверенный, наглый, выглаженный и причёсанный и… блистательный, чтоб его.

–– Мне бы новенькую украсть. – Сообщил он, поздоровавшись. – Ненадолго. На полчасика всего. Потом верну, честно-честно.

Раздалось слаженное «ах!» и препод, выкрикнув слово на неизвестном языке, выбросил в мою сторону руку.

Я часто заморгала: в воздухе вокруг меня кружили осколки банки. Хаос же вился позёмкой, стелился по парте розовым снегом.

Профессор, нахмурившись, перевёл взгляд с Петтери на меня, затем опять на пятикурсника, и опять на меня. Кивнул каким-то своим мыслям и дал добро.

–– Забирайте, Петтери. Только вернуть не забудьте – ей ещё аудиторию мыть.

–– Вы сказали, только склянки. – Решила я проявить характер.

–– Это было до того, как вы начали их бить. – Парировал профессор.

Глава 9

Тиму Петтери

Снорхи его дёрнули целовать новенькую!

Так что сам виноват. Сам…

Сам подставился. Оплошал. Влип.

Жалел ли он? Вот уж вопрос вопросов…

…Рядом с Туули очень легко дышалось. Будто некий неуловимый, но осязаемый морозец окутывал его незримым коконом. А когда новенькая двигалась – этот морозец стелился позади легчайшим шлейфом, вился и колыхался, откликаясь на малейшее её движение: шаги, биение сердца, дыхание… Оно у новенькой тоже было лёгким.

Пожалуй, даже слишком лёгким и свежим, как северный ветер.

Светлая природа её магии почему-то особенно ощущалась во время этих оглушающих внутренним звоном поцелуев, щедро и беззастенчиво наполняя его какой-то очень чистой, почти детской радостью и желанием свершений.

Ну это Тиму себе так объяснял, что свершений.

Потому что рядом со светошей желания его просто переполняли. Самые разнообразные и далеко не все приличные. Особенно одно… Оно, как ни сопротивлялся ему Тиму, лишь росло и крепло.

Ну, где такое видано, а?

Это ведь светлячки должны лететь на тёмное пламя!

Это светоши обязаны сходить с ума, терять контроль и вообще всячески изнемогать в присутствии хозяев Хаоса. Тёмных. Тем более в такой непосредственной близи от тёмного источника…

И всё же чем больше Тиму вглядывался в её черты, да что там вглядывался, девчонка с белыми, как снег волосами категорически отказывалась выходить у него из головы, дразня и растравливая мыслевзор, тем сильнее и крепче становилось это желание.

Ту-у-ли… Ветер…

Туули Севѐри – Ветер Севера.

Имя ей подходило чрезвычайно.

Пожалуй, она и была самим воплощением северного ветра… Думая так, Тиму кривился и посмеивался – мог ли он прежде заподозрить в циничном и недоверчивом себе подобную поэзию…

Видит Хаос, он сопротивлялся этому новому… Проклятье Привратников!.. он ведь даже не мог дать годной дефиниции происходящему с ним…

Чувство? Эмоции? Желание? Навязчивые мысли?

Целый несуразный скоп какого-то неправильного мироощущения, не желающий реагировать на приказы, угрозы и уговоры хозяина – не смотреть на Ветер Севера, перестать думать об этой мелкой прыгучей занозе!

Да что ж в ней такого этакого, кроме разве что дракона-соула?.. да этой неуловимой… покусывающей за щёки и губы свежести…

Ведь обычная девчонка. Ну решительно ничего выдающегося. Ну, глаза… широко распахнутые, по-кошачьи зелёные, очень светлые… Ну, улыбка… озорная и лучистая… и смех… ох уж этот её смех.

…Его память хранила не так много детских воспоминаний. Лишь самые яркие, самые острые. Самые запоминающиеся.

Как, например, та картина, проступившая некогда в полумраке отцовской библиотеки…

Маленький Тиму ловил сверчка, в которого обернулась капризная Йолка. Замешкавшись под массивом чёрного дуба, он сперва услышал приглушённые голоса, а затем, выглянув, увидел их: отца и какую-то постороннюю женщину.

Всегда собранный, чопорный герцог был непривычно раскрасневшимся, растрёпанным и… каким-то растерянным. Это поразило маленького Тиму даже больше того невозможного обстоятельства, как то, что отец сжимал незнакомку в объятиях и… целовал, целовал, целовал без передышки.

–– Твои губы – мой горький источник. – Шептал герцог в перерывах. – Чем больше пью из него, тем больше жажду…

Вскоре после того случая мама ушла…

Маленький Тиму связал оба этих события воедино и твёрдо решил, что никогда не простит отца. Никогда и ни за что.

Повзрослев, он решил, что понял… настолько, насколько вообще возможно было понять такое… Он никогда и никому в этом не признавался, даже самому себе, но так и не смог отпустить детскую обиду.

К тому же проклятая фраза о горьком источнике намертво въелась в память и, как Тиму ни пытался изгнать её, убираться ну никак не желала.

Что удивительно – сейчас Тиму по-настоящему понял. Не герцога, нет. Ту фразу. Метафору… Некромант осознал её. Прочувствовал нутром. Ощутил собственными губами и кончиками пальцев…

Ощутил вместе с нежным и свежим привкусом её мягких, податливых губ. Вот только поцелуи Туули горькими не были. Наоборот.

Они были какими-то неуловимо тонкими, прозрачными, трогательно кроткими и завлекающими в свою морозную свежесть всё дальше, всё сильнее… Всё основательнее.

Они были нежными, податливыми… Притягательными.

А ещё целуя светленькую, Тиму Петтери чувствовал себя всесильным.

И это было совершенно необъяснимо.

И ни на что, решительно ни на что не похоже.

…Вся эта рефлексивная чушь единым потоком неслась в голове Тиму Петтери, когда он шёл к аудитории, где вёл вводную лекцию для «нулевых» профессор Онни.

Будучи прекрасно осведомлённым о том, что истинная провокация Хаоса ведётся в данный момент на Пятом уровне Лабиринта, Магистр не отказал себе в удовольствии всласть поиздеваться над новенькими: конечно же, розовая субстанция в склянках была лишь ширмой. На самом же деле Хаос таился в самом стекле. Наевшийся досыта предельными эмоциями старшекурсников он практически не реагировал на наивные поползновения новичков.

Тиму не осуждал Магистра Онни. В конце концов, каждый имеет право на слабость.

Вот только того, что у светленькой получится, не ожидали оба.

По лицу Магистра Онни Тиму сразу понял: тот списал крохотную победу Севѐри на появление её тёмного напарника и, что логично и предсказуемо, решил понаблюдать за ними. Ох уж эти наблюдатели. Всегда-то они невовремя.

Сам же Тиму отчётливо уловил злость светоши.

А ещё – раздражение, досаду, обиду и… стыд.

Одним словом, взрывоопасный – в самом прямом смысле – коктейль эмоций.

И злости в этом во всём было больше всего.

Чудна̀ человеческая природа – он ведь шёл сюда с мыслью, что нужно быть помягче с новенькой. А встретив подобный приём, осатанел.

То, что светоч продемонстрировал им с Магистром (нулевые, конечно, не в счёт, но всё равно обидно) было совсем не тем, что именно он, он, Тиму Петтери желал ощущать от новенькой.

Полыхающие голубыми зарницами сполохи в её ауре были до того острыми и колючими, что их можно было запросто принять за мириаду ледяных игл.

Да что ей ещё нужно, в конце-то концов?!

Он, тёмный, адепт Пятого уровня, можно сказать, состоявшийся некромант – сила и доблесть всея Ракастава’Аите – носится со светошей, как типладок с яйцом, всячески выказывает ей своё расположение, знаки внимания, опять же… Да он лично пришёл за ней, а ведь мог приказать явиться! И шиш бы ослушалась: ведущий в их связке – он, как ни крути.

А эта пигалица северная ещё нос воротит… Вот уж правда, пришла метель откуда не ждали.

–– Куда мы идём? – чуть ли не сквозь зубы поинтересовалась Севѐри.

Она вышагивала рядом с гордо задранным подбородком и нервно поглаживала дракона. Следом, пыхтя и подпрыгивая, то и дело пуская по мозаичной плитке позёмку, семенил загадочный «ледяной гном». Только бы не назвать его так в присутствии настоящих гномов… Вот где она его взяла, а? И чем умудрилась так очаровать высшую нечисть, что та встала на её защиту?

…Сгрести бы её в охапку, впиться хозяйским поцелуем в губы, что так старательно и демонстративно кривит… Уж он-то точно знает цену этому её напускному сопротивлению.

Как, впрочем, знает и то, что надолго его не хватит.

–– Тебе понравится. – Нарочито резко ответил Тиму и подтолкнул новенькую ко внезапно открывшемуся в стене коридору.

Туули Севери

Если Петтери думал напугать меня распахнувшейся пастью портала – он крупно просчитался. Так что пусть выкусит.

Потому что портал у него получился классным! Ломтик тоже был в восторге от концентрированной, потрескивающей огненными прожилками магии. Довольно попискивая, дракошка лизнул меня в подбородок. И Тима тоже собирался лизнуть в знак крайней признательности, но я, понятно, не позволила. Зато из рукава некроманта вдруг высунула голову причёсанная на прямой пробор змейка и с изумлением захлопала глазками.

Вышли мы уже совсем в другом месте. Это тоже был коридор, только в отличие от прошлого, «зелёного», стены здесь были тёмно-синими, усыпанные звёздами и объёмными шариками планет и спутников. А ещё здесь были статуи. Большинство скульптур прикладывало указательные пальцы к губам, будто уговаривая прохожих быть потише. Остальные зевали, прикрывая мраморные рты ладонями, а кто-то и вовсе дремал, прислонившись к стене или даже свернулся клубочком на постаменте.

–– Мы где это? – не выдержала я, с любопытством крутя головой.

Демонстрировать некроманту интерес не хотелось. Но пойди ты, захлопни варежку, когда одна из статуй вдруг оторвала заспанное лицо от сложенных ладоней и заругалась на нас свистящим шёпотом.

Тиму на её ругань никак не отреагировал. И мне не ответил.

–– Вот. – Протянул он бланк с круглой печатью Магистру, c плеча которого свешивалась сонная голубая куница.

Магистр покачивался в кресле-качалке за длинным столом с золочёной табличкой:

«Профессор Дримлин, заслуженный Сонолог высшей степени»

Профессор Дримлин принял бланк из рук Петтери и тот вдруг сам собой занялся синим пламенем, которое, впрочем, вреда пальцам Магистра не причинило. По мере горения бумага таяла в воздухе.

Я же ошалело вертела головой, мысленно умоляя свой рот закрыться и перестать изображать букву «о».

Вот только ох как непросто это мне далось!..

Начиная с того, что в наполненной таинственным полумраком аудитории вместо парт стояли кровати и заканчивая тем, что в этих кроватях – спали. Прямо сейчас, днём, спали. Адепты. И кто-то даже вывозил звучные рулады носом.

Я уж решила, что Петтери притащил меня в пресловутую Немую башню, которой давеча пугала соседка, в конце концов, с этого ненормального сталось бы, но тут препод закончил читать благополучно догоревший бланк и снова обратил внимание на нас.

–– У вашей напарницы недопуск к Хаосу, Петтери. – строго проговорил он шёпотом.

–– Вы не так поняли. – Покачал головой некромант. – Севѐри к вам на занятие притопала, все уши мне о Грёзах прожужжала, покажи да покажи. А в Хаос иду я.

–– Ах, вон оно что. – Тут же расслабился Магистр и улыбнулся ничего не понимающей и уж точно не помышляющей о жужжании или о чём-то подобном мне. – Значит, Грёзами интересуетесь, нейтири Севѐри? Добро пожаловать, в таком случае. С краткой инструкцией по погружению можно ознакомиться…

–– Да ознакомились уже. – Радушно заверил его Тиму, пожимая руку. Я даже не думала, что у некроманта может случиться такое благодушное выражение лица и такой голос. – Самым подробным образом!

–– Ну-ну. – Неодобрительно покачал головой профессор Дримлин и указал на две свободные кровати у стены. – В таком случае… прошу. И всё же я бы на вашем месте не спешил.

–– Хотела убить меня, сладкая? – подмигнув, шепнул Тиму, по-хозяйски разваливаясь по центру своей кровати и натягивая одеяло. – Ну так убей. Только быстро. Время сейчас дорого.

***

Спящий человек всегда выглядит трогательным и беззащитным. И, независимо от возраста, становится похож на ребёнка.

Петтери не стал исключением – даже в силу вредного, да что там вредного, откровенно мерзкого характера. Лоб его разгладился, губы смягчились, глаза пустились в пляс под веками – и это пока я, всё ещё не веря в происходящее, хлопала ресницами. Не стоит судить меня строго. Одно дело – рассказ Магистра Онни, придём довольно поверхностный и совсем другое – наблюдать всю эту сонную вакханалию воочию. Больно уж сюрреалистично выглядела «сонная» аудитория… А некромант уже вовсю смотрел сон…

–– Ай-ай, так и знал, что насчёт вводного инструктажа соврали. – Прошептали над ухом, и я нервно оглянулась на стоящего за спиной препода.

–– Ложитесь уже, нейтири. – Продолжал он нетерпеливо. – Не задерживайте.

Я поспешно уселась на соседнюю с Петтери койку. Ломтик тут же соскочил с рук и завозился на подушке, сворачиваясь калачиком. Счастливый и довольный, дракошка устраивался поудобнее. Пых, кряхтя, тоже забрался на кровать, но укладываться не стал. Замотавшись в край простыни, он, скрестил короткие ножки перед собой и застыл в этой суровой, но в его случае – непривычной и потому комичной позе нахохленным воробьём.

–– Простите. – Шепнула я преподу на всякий случай.

Кто знает, как Главный Соня отреагирует на такое поведение «высшей нечисти», как тут модно ругать Дедушку…

–– Мне то что. – Зевнул, прикрыв рот ладонью, препод. – Ваша нечисть. Если вас всё устраивает…

–– Устраивает, – поспешно закивала я. – Только…

–– Ну? Смелее, Севѐри. Не мямлите. Вы срываете мне лекцию.

В этот раз у меня даже «простите» вымолвить не получилось. Вместо этого просто часто заморгала с открытым ртом. Но спустя секунду взяла себя в руки. Не мямлите! Нет, ну каков, а? Хорошо им тут: то спят на лекциях, то на розовую жижу орут, а то вовсе помирают и по Хаосу скачут кузнечиками. Обычные дела, ничего особенного!

–– Боюсь, у меня так быстро, – я поспешно кивнула в сторону посапывающего Тиму, – уснуть не получится.

Препод попытался изобразить строгость, но не выдержал, хихикнул самым непедагогичным (по меркам моего родного мира!) образом. Сам же себе закрыл рот ладонью и прошептал, отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи:

–– Не дурите мне голову, нейтири. Просто ложитесь.

После чего устроился в кресле-качалке, позёвывая.

Пожав плечами, я нырнула ногами под одеяло, лёгкое и очень пушистое, упёрлась стопами в мягкий тёплый бок Пыха… Вот же чудо-юдо на мою голову! Снежный, а как будто горячий. И мягкий… Интересно, почему так? Вот только додумать эту несомненно важную мысль не успела: стоило голове соприкоснуться с подушкой, как веки налились свинцом, и я провалилась в сон.

Глава 10

Очнулась я в залитой мягким, чуть подвижным и бликующим светом аудитории. Обнаружив себя за партой, сообразила, что вижу сон. А затем заметила розовое, всё в радужных облаках небо за высоченными арочными окнами и окончательно убедилась в зыбкой природе своей новой реальности.

–– Пиу. – Тихонько пискнул Ломтик, который был почему-то розовым и покрытым мягкими пёрышками.

–– Пиу, – пискнула в ответ малышу и с нежностью чмокнула его в мордочку. – Как же прикольно!

Совсем рядом фыркнули. Оказалось, что Петтери тоже был здесь – некромант сидел рядом и прилежно выводил какие-то закорючки в блокноте.

–– А вот и вы, нейтири. – Обернулся профессор от висящего в воздухе куба, на прозрачной поверхности которого размашисто писал какие-то незнакомые символы и фигуры. – Не прошло и полгода.

–– А Магистр Онни говорил, в Грёзах начисто отшибает память. – Наябедничала я, решив пропустить мимо ушей пассаж про полгода. – А я себя помню. Ух! То есть осознаю, я хотела сказать.

–– Это учебная территория, – рассеянно кивнул профессор Дримлин. – Управление Грёзами – серьёзный этап освоения Хаоса, не советую им пренебрегать.

Я закивала с таким жаром, что Магистр оттаял.

–– Просто попытайтесь открыть книгу перед вами, Туули. – Предупредил он мой уже соскальзывающий с кончика языка вопрос. – В лекцию вам вникать пока рано, поэтому сильно не напрягайте мозг. А если сможете что-то написать в тетрадь, хоть снорха лысого там нарисуйте – с меня кружка чокко и любой десерт на ваш выбор.

Что удивило – адепты практически не отреагировали на наше с Ломтиком появление, не оборачивались и не пялились. И хихикать в ответ на шутку препода не спешили. Каждый старательно писал в свою тетрадь, причём некоторые аж языки от усердия высунули. Приглядевшись, я заметила, что двигаются они, в отличие от Магистра Дримлина, немного замедленно, будто под водой, силясь преодолеть некое сопротивление.

Спустя секунду мне стало понятно это всеобщее усердие. Книгу открыть, говорите? В тетрадь запись сделать? Рука просто прошла сквозь стопку брошюр передо мной! О том же, чтобы поднять ручку, не говоря уж о том, чтобы удержать её в непослушных пальцах, не могло идти и речи!

Я так увлекалась попытками подцепить со стола злосчастную письменную принадлежность, что на какое-то время забыла, по чьей милости здесь нахожусь. И когда меня потрогали под столом за колено, ойкнула, подпрыгнув на месте, как ужаленная.