скачать книгу бесплатно
P. S. Я люблю вас, профессор
Юлия Сергеевна Ханевская
Как я могла в такое вляпаться?! Мало того, что загремела на пожизненные отработки к самому злобному профессору, так еще и влюбилась в него! Не по-настоящему, а с лёгкой руки горе-зельевара Лёльки, тайно вздыхавшей по нему еще с первого курса. Ее боги способностями обделили, а страдаю я! Ведь снять бракованный приворот не так-то просто… А рассказать графу Котовскому о случившемся еще сложнее. У меня впереди выпускные экзамены и помолвка, а я должна глупостями заниматься, пытаясь исправить чужую ошибку. И ведь сухой выйти из воды уже точно не получится!
Юлия Ханевская
P. S. Я люблю вас, профессор
Все несчастья от блондинок!
– Как это у тебя вышло, Лёлька?! – я взмахнула на эмоциях руками, случайно вызвав маленький смерч. Он прошелся по аудитории зельеварения, взвивая в воздух листы пергамента и хлопая форточками. С улицы потянуло осенней сыростью и запахом дождя. – Вот сколько тебя знаю, по-всякому ты косячила, но так грандиозно – ни разу!
– Прости… – подруга убрала за уши длинные блондинистые локоны и тяжко вздохнула.
И всё?! Небесно-синие глазки в пол, виновато опущенные плечи и «прости»? Да она же… Да я… Даже мысленно приличных слов не находилось! Благодаря этой горе-зельеварке, я в такую передрягу загремела, мама не горюй!
– Ну уж нет, в этот раз не прощу! Не прощу, пока не найдешь способ все исправить.
– Вообще-то, ты сама виновата! – вдруг вскинулась Лёлька, поднимаясь из-за парты и захлопывая внушительный том старого сборника зелий. В воздух поднялось облачко пыли, тут же развеянное сквозняком.
– Я-я-я?
– Именно!
– Да неужели!
– Нечего было хлебать медовуху с профессорского стола, – блондинка чуть поубавила тон, скрестив руки на пышной груди. Пуговки-бусины жалобно скрипнули, голубая ткань форменной блузки натянулась до предела.
– Кто ж знал, что у тебя мозгов хватит средь бела дня подкладывать Котовскому своё адское пойло! И медовухой там даже не пахло!
– А что ты вообще делала в его кабинете?
– Отработки у меня, сколько раз повторять?!
Вообще, дело было так: разобрав по категориям оставленные для меня кипы исписанных рецептами и лекциями бумаг, я сидела за партой, послушно ожидая возвращения своего надзирателя. Чтобы он отметил отработанный день и отпустил меня на все четыре стороны. За полтора часа работы я так заморилась, что неимоверно хотела пить, а профессор все не появлялся. Заметив на его столе початую бутылку без каких-либо этикеток, откупорила ее, понюхала содержимое и, не учуяв алкоголя, сделала пару внушительных глотков. Напиток оказался чем-то вроде лимонада со странным горьковатым привкусом. Заподозрив неладное, отставила бутыль в сторону, решив на всякий случай поинтересоваться у препода, с какого года он хранит напитки.
Собственно, об этом я и хотела спросить, поворачиваясь на едва слышный звук шагов.
Но один лишь взгляд на неторопливо идущего в мою сторону мужчину, и сердце замерло! Я забыла, как дышать, жадно впитывая его всего, от бархатных темно-синих глаз в окантовке темных ресниц, до сжатых тонких губ. Каждое его движение словно толкало в грудь, сбивая пульс и учащая дыхание.
– Что с вами, Агния?
Мое имя непривычно и так мягко прозвучало с его уст, словно обращался он не к студентке-занозе, а к возлюбленной! Как только сил тогда хватило не броситься на него с объятиями!
– Я… я… – только и могла сипло мямлить, пялясь ему в глаза, облизывая аристократические черты осоловевшим взглядом.
А в мыслях истерикой билось признание: «Я люблю вас, профессор! Невыносимо люблю. С самого своего рождения».
– Вам плохо? – он обеспокоенно нахмурился, шагнул ближе, окутывая запахом свежести с нотками горьких степных трав. Как же нравился мне тот запах! Хотелось ткнуться носом в него, утонуть и замереть на целую вечность.
Но тут, слава великим богам, где-то на подкорке мозга лениво зашевелился одурманенный разум. И единственное, что я смогла сделать, это сдавленно извиниться и выбежать прочь из кабинета Темных Искусств.
Едва придя в себя, я наткнулась на Лёльку. Она-то и пролила свет в это царство безумия. Схватив ее за рукав красивой голубой блузки, затащила в первый попавшийся кабинет. Пошел уже второй час, как мы тут заседаем, а решения проблемы все не было. Да куда там! Первые тридцать минут меня так трусило от осознания произошедшего, что даже гнев на Лёльку толком сформироваться не мог. Потом он наконец поспел и последующие пол часа я, совершенно не стесняясь в выражениях, высказывала однокурснице все, что о ней думаю. Нахождению решения проблемы это естественно никак не поспособствовало.
И все-таки, как выбраться из этой ямы? Наверное, стоит всё рассказать Еве, лучшая ученица Темномагического факультета уж точно найдет способ мне помочь.
Ева – это еще одна моя подруга, только в отличие от Лёли, с ней мы дружим чуть ли не с пеленок. Наши родители очень тесно знакомы, несколько лет они даже шутили, что засватают меня за Адама – Евиного брата-близнеца. Но это осталось только шуткой, папочка подобрал более подходящую кандидатуру на роль жениха своей единственной дочке. Но об этом потом. Надо подумать, как всё это преподнести подруге, не стравив ее с Лёлькой. Они и так не шибко друг друга любят.
Я слишком мало знала о любовных зельях, но даже этого хватало, чтобы понять всю плачевность моего положения. Стоило прикрыть глаза, и тут же всплывал образ профессора Темных Искусств. Чуть расслабить напряженное сознание, и предательское воображение вырисовывало картинки, от которых хотелось в ужасе сбежать из страны. Такое нельзя представлять засватанной за совершенно другого мужчину девушке.
Мотнув головой, попыталась избавиться от мыслей и дрожи, мгновенно облепившей тело. Очередной порыв ветра со стороны форточек и вовсе заковал меня в «гусиную кожу». Раздраженно взметнув ладонью, наглухо запечатала окна. Поток холодного воздуха резко оборвался, но в аудитории так и осталась промозглая свежесть. Подхватив со спинки стула мантию, накинула ее на плечи.
Лёлька вздохнула, опускаясь на стул. Закусила пухлую губу и подперла щеку кулаком. Она не могла долго ссориться. Даже если не была виновата, редко отстаивала свое мнение. А в этот раз прекрасно осознавала, что натворила дел.
– Прости, – повторила немного печально, – Я в корне неправильно подобрала зелье. Надо было настраивать его именно на профессора. А мне на ум пришло сварить самый стандартный. Он должен был выпить его и полюбить первого, кого увидит. А увидел бы меня. Я специально караулила у кабинета…
Вздохнув в ответ, я на мгновение прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Затем уселась рядом с подругой.
Таких, как Лёлька, среди ведьмовского рода днем с огнем не сыщешь. Белокурая, с глазами голубки, доверчиво и открыто заглядывающими в самую душу. Фигура – мечта, характер – покладистый. Полная противоположность зеленоглазой рыжей ведьме, вечно влипающей в неприятности. То бишь мне! За ней парни косяком ходят, а ко мне благоразумно стараются не приближаться, коли я того не позволю. Она вбила себе в голову недосягаемого профессора, а я… По столь мрачным индивидам чаще всего я и сохла, но данный экземпляр даже для меня оказался «слишком».
Ну, во-первых, – старый. Ему – черт знает сколько, лет триста, наверное, нам с Лёлей по девятнадцать. Во-вторых, – профессор. Чего тут плохого? Так скучно же! Где героизм? Учить студентов всякий может. Ну, и в-третьих, – граф Котовский из Тёмных колдунов. Поистине, Тёмных. Еще из тех, что прибыли с дальних Сапфировых островов более пятиста лет назад. Те земли давно канули в бездну океана из-за какого-то страшного стихийного бедствия. А может и не стихийного… Если почитать древние книги, много чего можно узнать о пристрастии тех магов к опасным экспериментам с колдовством.
В общем, граф Котовский – человек очень неординарный. Мнения о таких обычно складываются самые противоречивые. Его ненавидят, уважают или боятся. Конфликтов с ним стараются избегать. О чем похоже Лёлька напрочь забыла, первым шагом решив опоить опытного темного мага приворотным зельем. Ну ни дура? Ей повезло – зелье выпила я, и он ни о чем не узнал. В противном случае, возможно с Лёлькой бы мы сейчас не разговаривали. Злить Тёмных нельзя – это все знают. Последствия могут быть самые ужасные.
Ей то повезло, а вот мне – совсем наоборот. Оставить в неведении предмет Лёлькиного, а теперь и моего, обожания все равно не получится. Вот как теперь быть? Идти к нему и обо всем рассказать? Наверняка он знает способ снять действие зелья. Но тогда я очень сильно подставлю Лёльку. Ведь она устроила покушение на преподавателя! Как минимум ее могут отчислить. На последнем курсе ведьмовской академии не самая веселая прерогатива.
– Агния, а бутыль ты там оставила, да? – вдруг встрепенулась подруга, испуганно расширив васильковые глаза.
Я развела руки, раздраженно воскликнув:
– Ты знаешь, заметание следов – это последнее, о чем я в тот момент думала!
– Ой-ёй, как же теперь! – Лёля закрыла лицо руками, едва не плача, а я не могла понять, чего это с ней такое.
– Ну, заголосила! Успокойся, потом заберем. У меня на весь месяц отработки расписаны.
– Да ты не понимаешь!
– Так объясни!
Из жертвы обстоятельств я волшебным образом превратилась в виноватого. А от осуждения во взгляде нерадивой зельеварки в груди поднималась самая настоящая злость.
– Он же не дурак, бутылка без этикеток на рабочем столе уж точно вызовет подозрения. Достаточно одного заклинания, чтобы определить, кто ее раньше держал в руках. Всё! Я пропала!
Превеликие боги, ну как можно быть такой недальновидной?
– А раньше тебе эта мысль в голову не приходила? До того, как ставить подозрительную бутылку преподу на стол? И ты правда верила, он вот так возьмет и выпьет из нее?
– Не думала! Мысли совсем другим были заняты!
– Ладно, придумаем что-нибудь. Пошли к Евке! Она точно сможет помочь.
– Нет! Не говори ей ничего. У нее отец в правлении, ты же знаешь… Она наверняка ему проболтается.
Лёля всё сильнее повышала тон, в голосе уже без прикрытия звучали обвинительные нотки. Я поверить не могла в то, что слышу, слов приличных в ответ совершенно не находилось. Вновь вскочив, недоверчиво пялилась на нее, боясь даже представить, чего еще может выдать ее белокурая головушка, похоже напрочь лишенная мозгов.
– А теперь меня отчислят, потому что ты ее там оставила, – она всхлипнула и вдруг разрыдалась, растирая по щекам слезы.
Я часто заморгала, чувствуя себя совершенно растерянной. В груди защемило от обиды.
– Какая же ты эгоистка, Лёлька! Лишь о себе заботишься. Именно я последняя трогала бутыль.
Очень многие в академии знали закон подмены энергии. Достаточно тронуть предмет, чтобы твоя энергетика стала доминирующей. На факультативе магической криминалистики, что предлагалась на третьем курсе этот закон изучали с самых первых уроков и буквально вдалбливали студентам из лекции в лекцию. Чтобы ни в коем случае не прикасались к уликам голыми руками и не верили первым результатам экспертизы на все сто процентов. Я перестала посещать курсы еще в том году, но до сих пор помнила об этом.
Теперь, если Котовский вздумает узнать, чьей же является та бутыль, след приведет именно ко мне! А полный анализ, дабы проследить «цепочку рук» потребует больше трёх недель. Профессор конечно же выслушает меня и, возможно, не станет поднимать этот вопрос до получения всех результатов, но моя честь и репутация в его глазах уже будет подпорчена. Это только в том случае, что он пойдет мне на встречу, а если нет? Если сразу же заявит о случившемся ректору? От одной мысли становилось плохо!
– Точно… – протянула подруга, моментально успокаиваясь, – Пока он будет делать все необходимые процедуры, пройдет не мало времени. На меня тень не упадет, можно будет что-то сделать, дабы и не попала.
– Алевтина! Ты сама себя слышишь? Всерьез хочешь подставить меня и самой выйти сухой из воды? Из той каши, что сама заварила!
Я вновь заводилась, стихийная магия уже дрожала серебристыми всполохами на кончиках пальцев, готовясь высвободиться и натворить дел.
– Ладно тебе, успокойся. Мы придумаем что-нибудь. Пока ничего не доказано, найдем на кого перебросить.
– Так, стоп! – зажмурилась, отрицательно замотав головой, – Во-первых, я под действием любовного зелья. Твоего, между прочим. Во-вторых, это будет очень-очень сложно скрыть, а мне приходится почти каждый день находиться рядом с Котовским. И в-третьих, я никого подставлять не собираюсь.
Отвернувшись, стремительно направилась к выходу. Ни видеть, ни слышать открывшуюся передо мной совершенно с неожиданной стороны Лёльку я не хотела. Еще пара реплик с ее стороны, и я взорвусь, разворотив эту аудиторию к чертям собачьим.
– Стой, что ты надумала? – судя по звукам, подруга вскочила вслед за мной.
– Рассказать всю правду, – сухо буркнула в ответ и скрылась за дверью.
Я очень хотела помочь ей, даже согласна была выдержать несправедливо свалившиеся мне на голову испытания. Но раз со стороны Лёли пошли такие предложения, ввязываться еще глубже в это болото я не собираюсь.
Не связывайтесь с ведьмаками
За окнами сумерки, в коридорах тихо и безлюдно, а я прусь к профессору Котовскому с признанием. Благоразумность вопит остановиться и не делать глупости. Хотя бы не вечером. Дождаться утра, при свете дня поблизости будут свидетели – какая ни какая система морального сдерживания. Но ссора с Лёлькой меня так накрутила, что я твердо была уверена – справлюсь! Никакое приворотное зелье не заставит меня сейчас броситься к мужику с поцелуями. Тем более, если этот мужик – Котовский!
Мерцание парящих под потолком световых шаров освещали уходящую вперед зеленую дорожку и выстроившиеся вдоль стен рыцарские доспехи. Подруга вслед за мной не побежала, наверняка уверена, что смелости на такой финт ушами у меня не хватит. Похоже, она меня знает так же плохо, как и я ее.
– Огонёк! – позвали сзади, – Куда так торопишься?
Я вздрогнула от неожиданности. Погрузившись в тишину и собственные мысли, совершенно не подумала, что могу здесь кого-нибудь встретить. Обернулась. И почти застонала, закатив глаза к потолку:
– О нет, только не он…
Пошел третий месяц, как на меня позарился образец местной элиты бандитского разлива – Ёся Шмель. Вообще, он Йоран Шемелев, но настоящее имя так редко звучит на устах, что многие его благополучно забыли.
Я уже по-всякому ему давала понять, что здесь ловить нечего: женихом прикрывалась, папой угрожала и даже проклинала легкими болячками, типа чесоточной сыпи на ягодицах. Ни в какую! Вот пойди ты с ним на свидание и хоть убейся!
Внешние данные у парня что надо: высокий, подкачанный в нужных местах, сероглазый блондин. Загорелая кожа и наглая улыбочка в комплекте. Но дел иметь с ним добропорядочным девушкам вообще никаких не рекомендуется. А я даже просто дружески общаться отказывалась. И причин этому вагон с маленькой тележкой. Самое главное – репутация Шмеля шла далеко впереди него и вещала совсем нелицеприятные вещи. Бабник и бандит, держащийся на последнем курсе факультета Магического Права лишь семейными деньгами. Даже подумать страшно, какой с него в будущем адвокат или судья! Как бы сам до конца года за решетку не загремел. Я над ним свечки не держала, но люди в таком количестве брехню говорить не будут!
Был конечно же еще один важный аргумент моей неприступности – помолвка. Она состоялась в начале года и совсем без моего участия. Папа нашел выгодного жениха и составил брачный договор задолго до того, как посвятил меня в свои планы. В общем-то, для семьи своей я наотрез отказывалась выходить замуж за незнакомца, но для всех остальных пребывала в счастливом согласии. Очень помогало отшивать ухажеров. Помогало, до явления в мою жизнь Шмеля.
– Слушай, Ёсь, вот чего ты ко мне докопался? – устало начала я, – Ты там либо поспорил на меня с дружками? Не будет у нас свидания, я одной ногой в замуже! Переключись уже наконец на другую несчастную.
– Это всё мы уже слышали, придумала б что-нибудь новое, – он ухмыльнулся, в пару шагов оказываясь рядом, и подхватил мою руку, сжимая ладонь. – Пока на этом изящном пальчике не засверкает венчальное колечко, для меня нет серьезных преград чтобы не добиваться тебя.
Вот черт! Надо бы озаботиться этим вопросом. Папа что-то говорил про кольцо, но я наотрез отказалась его надевать. Женишок тоже хорош, вместо того, чтобы передавать украшение с папой, мог бы выказать желание увидеться со мной лично, дабы самостоятельно это кольцо надеть. Но похоже перевелись на этом свете настоящие мужчины. Остались трусы и вот такие, как Ёся – упрямые бараны.
Высвободив руку, вздернула подбородок.
– Мое несогласие тоже для тебя ничего не значит?
Он оказался еще ближе, чуть склонившись ко мне. Подцепил пальцем кудрявый локон у моей щеки и улыбнулся, заставив почувствовать себя неловко:
– Женская натура такая переменчивая… Сегодня не согласна, завтра передумаешь.
Говорю же, упрямый баран! Уверенно надавив ему на грудь, легко оттолкнула.
– Не передумаю, Шмель. Будь уверен.
Отвернулась, возобновляя путь, но просто так отделаться от назойливого парня не получилось. Он с легкостью поравнялся со мной и пошел рядом.
– Ты сегодня чуть более раздражительна, чем обычно, – перевел тему в другое русло, – Что-то случилось?
Так я тебе и рассказала, подробно, по пунктам! Подкидывать идею завоевания моей руки, сердца или чего он там хочет, посредством приворота, было бы верхом глупости. Кстати, странно, что Шмель до сих пор до этого самостоятельно не додумался. Лёлька докумекала, а он – нет… Подозрительно.
– Да просто устала, на отработках была. К тому же, тебя вот встретила.
Он рассмеялся, совершенно добродушно и заразительно, что я едва не растянула губы в улыбке вслед за ним. Усилием воли сдержалась, постаравшись додавить тему в серьезном русле:
– Согласись, но последнее время ты мне просто вдохнуть свободно не даешь.
– Наслаждайся моментами, Огонек, – качнувшись в мою сторону, вдруг приобнял за талию, прижимая к себе – Знаешь, сколько девиц мечтает о таком внимании?
– Да прекрати ты наконец меня лапать!..
Я уже собралась засадить коленкой куда надо, как замерла, вскинув голову вверх. На потолке что-то глухо стукнуло. Словно упало нечто тяжелое. Мы находились на предпоследнем, шестом этаже, наверху проходил такой же коридор, но без аудиторий. Заброшенные комнаты, кладовые и выход к восточной башне. Там определенно никто не должен находиться в такое время.
– Слышал? – почему-то прошептала, затаив дыхание.
За окнами окончательно стемнело, все нормальные люди уже давно разбрелись по своим комнатам или сидят за учебниками в библиотеке. Даже время отработок давно подошло к концу.
Ёся отошел на шаг, так же задирая голову, словно мог разглядеть что-то сквозь камень. Минуту царила абсолютная тишина. По спине прошелся холодок. Я напрочь забыла обо всём, что тревожило и что хотела сделать.
– Может полтергейст? – шепотом спросил Шмель, переведя на меня взгляд.
Я часто заморгала, обхватив себя за плечи.
