скачать книгу бесплатно
10. (Вопрос общего характера) Почему Гвен ушла раньше меня, почему она пришла сюда, а не к себе, и как она сюда попала?
– Будем рассматривать по порядку? – спросила Гвен. – Номер десятый – единственный, на который я могу ответить.
– Я добавил его только что, – сказал я. – Что касается первых девяти – если я сумею найти ответы на любые три из них, то смогу путем умозаключений ответить и на остальные.
Я продолжил набирать текст на экране:
ВОЗМОЖНЫЕ ДЕЙСТВИЯ
Если опасность или тупик -
бегай кругами, погромче крик
– И что, помогает? – спросила Гвен.
– Каждый раз! Спроси любого старого вояку. А теперь – вопросы по порядку.
В. 1 – Позвонить каждому Тальяферро в справочнике. Узнать желаемое произношение фамилии. Вычеркнуть всех, кто произносит в ней каждую букву.
В. 2 – Откопать информацию обо всех оставшихся. Начать с архивов «Вестника».
В. 3 – Занимаясь вопросом номер 2, не упускать из виду любых событий, ожидающихся в воскресный полдень или запланированных на это время.
В. 4 – Если ты прибываешь на орбитальную станцию «Золотое правило» и хочешь скрыть свою личность, но должен иметь доступ к паспорту и другим документам, чтобы улететь отсюда, – где ты их спрячешь? Намек: выяснить, когда будущий покойный прибыл на «Золотое правило». Затем проверить отели, камеры хранения, депозитные ячейки, почту до востребования и т. д.
В. 5 – отложить.
В. 6 – отложить.
В. 7 – Постараться позвонить каждому, кто связан «Клятвой Уокера Эванса». Продолжать, пока один из них не проговорится. Примечание: возможно, кто-то со студнем вместо мозгов слишком много болтал, сам о том не догадываясь.
В. 8 – Моррис, или метрдотель, или помощник официанта, или все они, или кто-то двое из них знают, кто убил Шульца. Кто-то из них явно этого ожидал. Так что поищем ключик к каждому из них – выпивку, наркотики, деньги, секс (comme ci ou comme ?a[7 - Или так, или этак (фр.).]), – и еще, как тебя звали на шарике, дружок? Уж не разыскивают ли тебя? Найти слабое место и надавить. Проделать это со всеми троими, а потом посмотреть, сходятся ли их рассказы. В каждом шкафу есть свой скелет. Таков закон природы – и поэтому надо найти все эти скелеты.
В. 9 – Деньги (вполне убедительное предположение, пока не доказано обратное).
(Вопрос: во что мне все это обойдется? Смогу ли я это себе позволить? Контрвопрос: могу ли я позволить себе не заниматься этим?)
– Вот что интересно, – задумчиво проговорила Гвен. – Когда я сунула нос в твои дела, я думала, у тебя серьезные проблемы. Но, похоже, у тебя все в порядке. Зачем тебе вообще что-то делать, муженек?
– Я должен его убить.
– Что?! Но ты же не знаешь, о каком Толливере идет речь! И о том, почему он должен умереть. Если вообще должен.
– Нет-нет, я не о Толливере. Хотя в итоге может оказаться, что Толливер все-таки должен умереть. Нет, дорогая, я о том, кто убил Шульца. Я должен найти его и убить.
– О, я, конечно, понимаю, что убийца заслуживает смерти. Но почему этим должен заниматься ты? Ты не знаком ни с тем, ни с другим – ни с убитым, ни с тем, кто его убил. Собственно, это никак тебя не касается. Разве нет?
– Еще как касается! Шульца, или как его там, убили после того, как я пригласил его за свой столик. Такого оскорбления я не потерплю. Гвен, любовь моя, если вы терпите дурные манеры, они становятся только хуже. Наша приятная во всех отношениях станция может превратиться в трущобы наподобие «Эль-пять»: толкотня, хамство, шум и сквернословие. Я должен найти того, кто это сделал, объяснить ему, в чем он виноват, дать возможность принести извинения, а затем убить его.
3
Мы должны прощать наших врагов, но не раньше, чем их повесят.
Генрих Гейне (1797–1856)
Моя прекрасная супруга уставилась на меня.
– Ты способен убить человека за дурные манеры?
– А ты знаешь повод получше? Хочешь, чтобы я мирился с хамством?
– Нет, но… я могу понять, когда казнят за убийство – я вовсе не противница смертной казни. Но разве это не дело прокторов и здешнего руководства? Зачем тебе брать закон в свои руки?
– Гвен, я выразился неточно. Моя цель – не наказывать, а выпалывать сорняки… и еще получать эстетическое наслаждение от воздаяния за хамское поведение. Возможно, у неизвестного убийцы имелись веские причины прикончить того, кто называл себя Шульцем… но убийство в присутствии людей, занятых едой, так же оскорбительно, как публичная ссора между супругами. Проступок усугубляется тем, что убитый был моим гостем… поэтому воздаяние – не только мое право, но и обязанность. Меня не волнует тот факт, что убийство само по себе может считаться преступлением. Но раз уж речь зашла о том, что это дело прокторов и руководства, – тебе известен хоть один местный закон, запрещающий убийство?
– Что? Ричард, он наверняка существует.
– Никогда не слышал ни о чем подобном. Полагаю, Управляющий может счесть убийство нарушением Золотого правила…
– Да я в этом почти уверена!
– Правда? Лично я никогда не уверен в том, что может подумать Управляющий. Но, дорогая моя Гвен, убийство – не всегда преступление. Чаще всего оно не является таковым. Если Управляющий и обратит внимание на эту расправу, он может счесть ее вполне оправданной – преступлением против нравов, но не против морали. Но, – продолжил я, снова повернувшись к терминалу, – возможно, Управляющий уже решил данную проблему. Посмотрим, что пишут в «Вестнике».
Я вновь вызвал газету, перешел к свежему номеру и выбрал раздел с информацией о рождениях, браках, разводах и смертях.
Первым стояло объявление о бракосочетании Эймса и Новак. Я остановил прокрутку, увеличил текст, отправил на печать, оторвал листок и протянул супруге.
– Отправь своим внукам – пусть знают, что их бабуля больше не живет во грехе.
– Спасибо, дорогой. Ты так любезен… или мне только кажется?
– А еще я умею готовить.
Я прокрутил газету дальше, до некрологов. Обычно я читаю их первыми – всегда есть шанс на то, что какой-нибудь порадует меня.
Увы – только не сегодня. Ни одной знакомой фамилии, не говоря уже о Шульце. Никаких неопознанных тел. Никаких смертей «в популярном ресторане». Ничего, кроме обычного печального перечня незнакомцев, скончавшихся естественным образом, и одной жертвы несчастного случая. Перейдя к общим новостям станции, я начал просматривать строки, плывущие по экрану.
Ничего, кроме бесчисленных рутинных событий, от прибытия и отправления кораблей до главной новости: последнее дополнение станции, кольца 130–140, приведены во вращение, и если все пойдет по плану, их доставят на место, а с восьми ноль-ноль шестого числа начнут приваривать к основному цилиндру.
И здесь не было ничего о Шульце, никаких упоминаний о Толливере или Тальяферро и никаких неопознанных трупов. Вновь вернувшись к содержанию, я вызвал перечень событий на ближайшее воскресенье. Оказалось, что на полдень запланировано единственное мероприятие – проходящий по головидению круглый стол с участием представителей Гааги, Токио, Луна-Сити, «Эль-четыре», «Золотого правила», Тель-Авива и Агры на тему: «Кризис веры: современный мир на перепутье». Вести его будут председатель Гуманистического общества и далай-лама. Я пожелал им удачи.
– Пока что полный ноль. Гвен, как вежливо поинтересоваться у незнакомого человека насчет произношения его фамилии?
– Дай-ка попробую, дорогой. Я бы сказала: «Миз Толливух, это Глория Мид Кэлхун с Саванна. У вас есть в Чальстоне кузина Стэйси Мэй?» Если она поправит мое произношение, я извинюсь и отключусь. Но если она – или он – не станет возражать против упрощенной формы и при этом скажет, что не знает ни о какой Стэйси Мэй, я отвечу: «Вот я и сомневалась. Собственно, она говорила „Тальяферро“… но я знала, что это неправильно». И что тогда, Ричард? Договориться о встрече или «случайно» отключиться?
– Договориться, если возможно.
– О встрече с тобой? Или со мной?
– С тобой. Я пойду тоже. Но сначала мне придется купить шляпу.
– Шляпу?
– Такую смешную штуку, которую носят на верхней части головы. По крайней мере, так делают на шарике.
– Я знаю, что такое шляпа! Я тоже родилась на шарике, как и ты. Но сомневаюсь, что за пределами Земли хоть один человек видел шляпу. И где ты ее найдешь?
– Не знаю, дорогая, но могу тебе сказать, где она понадобится. Я вежливо приподниму ее при встрече и скажу: «Сэр или мадам, умоляю, расскажите мне, почему кто-то желает вашей смерти к полудню воскресенья». Гвен, меня беспокоит вопрос, с чего начать такую беседу. Общепринятые формы вежливости существуют почти для всех случаев – от предложения верной жене совершить адюльтер до вымогательства взятки. Но с чего начать разговор на эту тему?
– Разве нельзя просто сказать: «Не удивляйтесь, но вас хотят убить»?
– Нет, это будет неправильно. Я ведь не собираюсь предупреждать этого парня, что кто-то хочет его пристрелить. Я пытаюсь выяснить, зачем это кому-то понадобилось. А когда выясню, то возможно, всем сердцем поддержу эту идею и не стану ничего предпринимать… или даже могу настолько ею вдохновиться, что сам исполню намерение покойного господина Шульца, оказав услугу всему человечеству.
С другой стороны, мне это может настолько не понравиться, что я вмешаюсь и добровольно отдам все силы и саму жизнь предотвращению этого убийства. Если, конечно, цель – не Рон Толливер. Но сейчас рано решать, на чью сторону становиться, – нужно понять, что происходит. Гвен, любовь моя, профессиональный убийца не имеет права сперва убивать, а потом задавать вопросы. Людей это раздражает. – Я снова повернулся к терминалу и уставился на него, не дотрагиваясь до клавиш. – Гвен, прежде чем мы займемся местными звонками, надо бы заказать шесть звонков с временной задержкой, чтобы поговорить с каждым из «друзей Уокера Эванса». В любом случае, главная улика для меня – тот факт, что Шульц упомянул эту фамилию. Ее сообщил кто-то из шестерых… и он должен знать, почему Шульц так трясся от страха.
– С временной задержкой? Они все далеко?
– Не знаю. Один, вероятно, на Марсе, еще двое могут находиться в Поясе астероидов. Кто-то может даже пребывать на шарике, но под фальшивым именем, как и я. Гвен, поражение, которое вынудило меня оставить веселую профессию военного и сделало этих шестерых моими братьями по крови… скажем так, пахло весьма дурно, с точки зрения публики. Я мог бы сказать, что репортеры, не присутствовавшие при этом, вряд ли поняли, почему так случилось. Я мог бы честно сказать, что то, что мы сделали, было моральным поступком – в том месте, в то время и с учетом тех обстоятельств. Я мог бы… не важно, дорогая. Скажу лишь, что моим братьям приходится скрываться. Разыскать всех – долгий и тяжкий труд.
– Но ты ведь хочешь поговорить только с одним? С тем, кто общался с Шульцем?
– Да, но я не знаю, кто это.
– Ричард, не проще ли отыскать его, идя по следу Шульца, чем заниматься поисками шестерых, которые скрываются под вымышленными именами и раскиданы по всей Солнечной системе? Или даже находятся за ее пределами?
Я обдумал это.
– Возможно. Но как мне найти след Шульца? Есть идеи, любовь моя?
– Ни одной. Но помню, что, когда я прибыла на станцию, в центральном модуле меня не только спросили, где я живу, и проверили данные по паспорту, но и стали выяснять, откуда я прилетела, и смотреть визовые штампы. Их интересовало не только то, что я прибыла с Луны – почти все прилетают сюда с Луны, – но и то, как я на Луне оказалась. Тебя об этом не спрашивали?
– Нет. Но у меня был паспорт Свободной Луны, где говорилось, что я являюсь ее уроженцем.
– Я думала, ты родился на Земле.
– Гвен, на шарике родился Колин Кэмпбелл. Ричард Эймс родился в Гонконге-Лунном – так тут написано.
– Ах вот как…
– Но пожалуй, действительно стоит поискать следы Шульца, прежде чем пытаться найти всех шестерых. Если бы я знал, что Шульц никогда не бывал дальше земной орбиты, я бы в первую очередь порылся вблизи – на Луне, шарике и всех орбитальных станциях в окрестностях Терры или Луны. Но не в Поясе астероидов, даже не на Марсе.
– Ричард? Что, если… Нет, это глупо.
– Что глупо, дорогая? Может, все-таки расскажешь?
– Ну предположим, что этот заговор, или как его назвать, направлен не против Рона Толливера или какого-нибудь другого Толливера, а против тебя и шестерых «друзей Уокера Эванса». Может, кто-то хочет, чтобы ты приложил все усилия для установления связи с остальными? Тогда заговорщики, кем бы они ни были, смогли бы добраться до всех семерых. Что, если это вендетта? Вдруг кто-то устроил вендетту против всех вас?
У меня засосало под ложечкой.
– Да, вполне возможно. Хотя нет, вряд ли. В этом случае непонятно, зачем убили Шульца.
– Я и говорю, что это глупо.
– Погоди… а его в самом деле убили?
– Мы же оба видели это, Ричард.
– Точно? Да, мне так показалось. Но надо признать, что это могло быть инсценировкой. То, что я видел, очень похоже на смерть от разрывной иглы. Но… Гвен, достаточно лишь двух простых приспособлений. Одно – для того, чтобы на рубашке Шульца появилось темное пятнышко. Второе – небольшой резиновый пузырь с фальшивой кровью, спрятанный за щекой. Он прокусывает пузырь в нужный момент, и изо рта течет «кровь». Дальше начинается спектакль… включая странное поведение Морриса и остального персонала. «Мертвеца» быстро уносят… за дверь с надписью «Только для персонала»… дают ему чистую рубашку и поспешно выпускают через служебный выход.
– Думаешь, все так и было?
– Гм… нет, черт побери! Гвен, я видел множество смертей, и он был от меня так близко, как ты сейчас. Вряд ли это была инсценировка. Думаю, я видел настоящую смерть.
Я злился на себя самого – неужели я мог так ошибиться? Конечно мог! Я вовсе не супергений, наделенный пси-способностями, и в качестве очевидца вполне мог ошибиться так же легко, как и Гвен.
– Гвен, – вздохнул я, – действительно я ничего не знаю. Для меня это выглядело как смерть от разрывной иглы… но если бы они хотели устроить спектакль и хорошо его подготовили, тогда, разумеется, все выглядело бы точно так же. По крайней мере, тогда понятно, почему персонал «Конца радуги» быстро убрал все следы. Иначе такое поведение выглядит невероятным. – Я снова задумался. – Любовь моя, я ни в чем не уверен. Может, кто-то пытается свести меня с ума?
Гвен восприняла мой вопрос как риторический, каким он и был – надеюсь, что был.
– Итак, что же мы будем делать?
– Гм… попробуем выяснить хоть что-то о Шульце. Насчет дальнейшего пока не беспокойся.
– И как же?
– Путем подкупа, любовь моя. С помощью лжи и денег. На первом можно не экономить, в отличие от второго – если только ты не богата. Мне как-то не пришло в голову спросить об этом до того, как я на тебе женился.
– Ты на мне женился? – Гвен широко раскрыла глаза. – Ричард, это я вышла за тебя замуж, ради твоих денег.
– Что, правда? Значит, тебя обманули. Хочешь встретиться с адвокатом?
– Пожалуй, да. Есть тут такое понятие, как «изнасилование по статутному праву»?[8 - Изнасилованием по статутному праву считается связь с несовершеннолетним лицом. – Примеч. С. В. Голд.]
– Нет, «статутное изнасилование» – это соитие со статуей… вообще-то, никогда не понимал, почему это должно кого-то волновать? Не думаю, что здесь это противозаконно. – Я снова повернулся к терминалу. – Так тебе нужен адвокат? Или поищем Шульца?
– Э-э-э… Ричард, у нас с тобой очень странный медовый месяц. Давай вернемся в постель.
– Постель может подождать. Но никто не мешает тебе съесть еще вафлю, пока я пытаюсь найти Шульца.
Снова вызвав справочник, я прокрутил его до фамилии «Шульц». Нашлось девятнадцать упоминаний, но ни одного Энрико Шульца, что, впрочем, не было удивительно. Однако обнаружился один Хендрик Шульц, и я нажал на клавишу, чтобы раскрыть детали:
«Преподобный доктор Хендрик Хадсон Шульц, BS, MA, DD, DHL, KGB[9 - BS – бакалавр естественных наук, MA – магистр гуманитарных наук, DD – доктор богословия, DHL – популярная служба доставки, KGB – не менее известный Комитет государственной безопасности. – Примеч. С. В. Голд.], бывший великий магистр Королевского астрологического общества. Научные гороскопы по умеренным ценам. Торжественные бракосочетания. Консультации по семейным вопросам. Эклектическая и холистическая терапия. Консультации по вложению капиталов. Прием ставок на выгодных условиях в любое время. Петтикоут-лейн, кольцо 95, возле „Мадам Помпадур“». Сверху красовалось его голографическое изображение. Доктор с улыбкой повторял: «Я – отец Шульц, готов всегда прийти на помощь. Для меня нет ни слишком больших, ни слишком мелких проблем. Полная гарантия».
Гарантия чего? Хендрик Шульц походил на Санта-Клауса без бороды и нисколько не походил на моего приятеля Энрико, так что я стер его с экрана, хоть и с неохотой, поскольку ощутил некоторое родство душ с преподобным доктором.
– Гвен, его нет в справочнике – по крайней мере, под именем, которое стоит в удостоверении «Золотого правила». Значит ли это, что его никогда там не было? Или его имя удалили прошлой ночью, еще до того, как труп остыл?
– Ждешь ответа? Или просто размышляешь вслух?