Смерть романтики

Но потом я увидела кровь. Литры крови, черной, как чернила, которая растеклась по камням и пропитала землю.

Тогда-то я и закричала. И это был не миленький крик с лунным светом, отражавшимся от моих сисек. Он был ужасным, от него заболело горло, и он вырывался из моих легких подобно хриплому дребезжанию бензопилы. Я, пошатываясь, отступила назад, увлекая Тедди за собой. Мы упали на землю, и я стала отталкиваться ногами, чтобы оказаться подальше от канавы. Крик застыл у меня в горле, а грудь сдавило, но вдохнуть никак не получалось. Тедди обхватил меня рукой за плечи, дернул к себе, и мои легкие наконец расслабились.

– Звони 911!

– Точно.

Пока Тедди копался в карманах в поисках телефона и нажимал на кнопку экстренного вызова, я подползла к тому месту, где лежало тело – нет, человек. Потрясение быстро сменилось всепоглощающим ужасом. Но мне нужно было получше рассмотреть труп, чтобы передать информацию оператору службы спасения.

Я подняла телефон с включенным фонариком и заглянула в канаву вдоль дороги. Ярко-оранжевое временное ограждение, которое обычно не позволяло свалиться туда и удариться о камни внизу, упало, и осталась брешь. Внутри, свернувшись калачиком, лежал человек в джинсах и черной футболке, и мое сердце ухнуло, когда я наконец разглядела его лицо.

Проклятье, Тревор.

– Подождите, сейчас проверю. – Тедди оторвал телефон от уха. – Есть какие-нибудь видимые признаки повреждений?

– Секунду.

Приготовившись к тому, что могла увидеть, я осмотрела тело. Кровь, похоже, вытекла из глубокой раны на лбу, которую он, вероятно, получил, когда стукнулся головой о камень. Его одежда была темной, а свет – тусклым, но других очевидных повреждений я не заметила.

Я передала эту информацию Тедди, а тот, в свою очередь, оператору.

– Пульс, э, не знаю… Куинн, пульс есть?

– Эм…

Я осторожно спустилась в канаву и оттянула ворот футболки Тревора. Выглядело не очень обнадеживающе. Я сделала глубокий вдох и прижала два пальца к его сонной артерии. Ничего.

– Нет! – крикнула я Тедди. – Черт, нет, у него нет пульса.

– Пульса нет, – повторил он в трубку – судя по голосу, чувствуя дурноту.

Изучая тело Тревора в поисках того, что могло бы помочь службе первой помощи, я заметила, что на его запястье ничего нет – ни намека на браслет дружбы от племянницы, который, по его словам, он никогда не снимал. При мысли о том, что Тревор был тут, один и без своего любимого памятного подарка, мне стало невыносимо грустно.

Вскоре после того, как прибыли врачи скорой помощи и с мрачным видом вызвали судмедэксперта, с мигалками к обочине дороги подъехала и полиция. Из автомобиля вышли два офицера: низенький и полный мужчина, которому было лет за пятьдесят, и женщина, похожая на него, как сестра-близнец. Быстро перекинувшись парой слов с медиками, они неторопливо прошагали к тому месту, где стояли мы, и, подходя, мужчина направил свет своего карманного фонарика нам в лица.

– Это вы двое нашли тело?

Он жевал зубочистку, и на нем все еще были солнечные очки, хотя время давно перевалило за полночь.

Я еле сдержала ироничное замечание, что он видел бы лучше, если бы снял очки.

– Да, – сказала я, щурясь и подняв руку, чтобы прикрыть глаза от слепящего света. – Это мы.

– Ой, простите.

Он опустил фонарик и засунул его обратно в петлю на поясе.

– Ларри, честное слово… – Женщина, закатив глаза, покачала головой и повернулась к нам. – Ты можешь рассказать, что произошло, милочка?

Мы с Тедди описали все, что видели, помогая друг другу вспомнить детали. Тедди не заметил лужу крови, которая уже начала сворачиваться, когда мы обнаружили труп, тогда как я совершенно забыла упомянуть время, когда мы вышли из моего трейлера, но Тедди подсказал. Парочка копов, кивая, бегло записывала все, что мы рассказывали, чего, нужно признать, было не много.

– Видели ли вы кого-нибудь поблизости? – поинтересовалась женщина-коп.

Мы с Тедди переглянулись и согласно ответили:

– Нет. Никого.

– А где вы двое находились перед тем, как найти тело?

– Я была в своем трейлере, где-то с… – Я напрягла мозги, пытаясь вспомнить. – Семи, мне кажется.

Тедди кивнул.

– То же самое. В своем трейлере. С восьми.

– Ясно. – Женщина пожевала конец ручки. – Так, значит, вы двое были единственными в районе, где обнаружено тело. Любопытно.

– Из тех, кого мы видели! – уточнила я. – Мог же быть кто-то еще, о ком мы просто не знали. Мы вышли из моего трейлера всего минут за пять до того, как найти его.

– Я думала, вы находились в разных трейлерах?

– Я нанес ей поздний визит, – пояснил Тедди. – Знал, что она будет скучать по мне и не захочет ждать до завтра, чтобы увидеться.

В завершение лжи он самодовольно подмигнул.

Я еле сдержалась, чтобы не выругаться в присутствии копов. Этот чертов парень…

Кивнув, полицейская протянула мне блокнот и ручку.

– Ваши контактные данные, пожалуйста.

С пересохшим ртом я быстро записала свое имя и номер телефона, после чего Тедди сделал то же самое.

– Премного благодарны. – Мужчина чуть качнул нам головой. – Кажется, у нас есть все, что нужно. Слушай, Деб, как насчет того, чтобы оградить место преступления защитной лентой?

– Без проблем, Ларри.

Он открыл чистую страницу в блокноте.

– Итак, кто-нибудь из вас в курсе, как связаться с тем, кто тут в ответе за все это шоу?

Я хмуро кивнула и на одном дыхании перечислила контактные данные Наташи. К тому моменту, когда нам сказали, что мы можем идти, адреналин уже выветрился, и я чувствовала себя выжатой досуха.

Оставшуюся дорогу до автостоянки мы с Тедди прошли молча. По пути в душе у меня нарастали эмоции. Я была знакома с Тревором всего один день, но этого хватило, чтобы понять, что он не заслуживал умереть здесь в одиночестве. Никто этого не заслуживал, тем более такой милый человек, как Тревор. Если до этого день был паршивым, то теперь он превратился в полную катастрофу. И когда мы дошли до моей машины, я никак не могла отделаться от чувства, что во всем виноват Тедди.

– Спасибо, кстати, – выпалила я.

Конечно же, винить Тедди в том, что случилось с Тревором, было бессмысленно – совершенно, – но я не могла отрицать, что день пошел наперекосяк с того момента, как он объявился на площадке.

Тедди остановился и недоумевающе захлопал глазами.

– За что?

– За это!

Я резко махнула рукой в сторону поля за нами.

– Погоди. Ты же не можешь на полном серьезе обвинять меня в том, что произошло?

– Я как раз собиралась уходить, когда ты объявился в моем трейлере! Если бы ты не задержал меня, возможно, я смогла бы помочь ему!

У меня начало сжиматься горло, и я с силой сглотнула, отчаянно стараясь не расплакаться.

– Во-первых, мы уже выяснили, что, когда я пришел, ты как раз пялилась на мои соски по телику, так что в твоей истории неувязочка.

– Ну и что?

– Во-вторых, не похоже, что после удара головой он еще шевелился. Ты уже ничего не смогла бы сделать.

– Откуда ты знаешь? – Я рукой вытерла глаза, которые с пугающей скоростью наполнялись слезами. – Просто оставь меня, на фиг, в покое.

Я дернула дверцу автомобиля и залезла внутрь, сразу же заперев ее за собой, а потом повернула ключ в замке зажигания и включила радио: кабину наполнили бухающие звуки Talking Heads[14].

Psycho killer… Qu'est-ce que c'est?..[15]

Вдавив педаль газа, я умчалась с автостоянки, оставив Тедди одного в темноте.

Глава 5

На следующее утро, несмотря на три будильника, я все равно проспала и опоздала на площадку.

Ночка была непростая. Каждый раз, когда я начинала клевать носом, видение остекленевших глаз Тревора выдергивало меня из сна. Когда же я прогоняла этот образ из головы, на его место являлись замедленные кадры его падения и удара головой о камень. Мне удалось вздремнуть на несколько часов, и все равно, когда зазвенел будильник, я встала с чувством, будто всю ночь не спала.

Когда я выскочила из машины, мое лицо было все еще опухшим, а в глаза словно песка насыпали. Маре придется потрудиться сегодня. Я поморщилась, проходя мимо того места, где мы нашли Тревора. Все еще огороженное ярко-желтой полицейской лентой, оно пробуждало воспоминания о том, как мы сидели в темноте рядом с телом. Я потрясла головой, отчаянно желая, чтобы она прояснилась. Мне нужно больше кофеина. Немедленно.

Когда я петляла по базовому лагерю на пути к буфету, вокруг явно ощущалось отсутствие привычной суматохи. На меня не набегали ассистенты, отвлеченные своими наушниками. Нигде не было видно ни Наташи, ни ее помощницы, которая искала бы кого-нибудь в дикой панике. А еще я ожидала, что наткнусь как минимум на одного актера с похмельем, который с опозданием ввалился бы на площадку после праздничной вечеринки вчера ночью.

Но везде царила зловещая тишина. Неужели съемки приостановлены? И никто не подумал сообщить мне об этом?

В поле моего зрения возник стаканчик с кофе.

– Решил, тебе это может понадобиться.

Тедди зашагал рядом со мной, тоже в спортивных штанах и толстовке с капюшоном – в таком виде мы походили на двух соучастников преступления. Но если на мне лица не было, то Тедди выглядел возмутительно хорошо, как и всегда. Под глазами были заметны небольшие темные круги, и на лоб выбилась та упрямая завитушка, но в остальном он, казалось, мог бы хоть сейчас поучаствовать в модельной фотосъемке. Меня бесило, что после двух ссор и совместного обнаружения мертвого тела он все так же привлекал меня, как в тот вечер, когда мы познакомились.

– О боже, спасибо.

Я взяла стаканчик и, сделав большой глоток, с облегчением выдохнула. Вчера вечером я испытывала бы соблазн швырнуть этот кофе на землю, но сейчас не могла позволить себе разбазаривать драгоценный кофеин.

– Такое ощущение, что прошлой ночью я поспала минут семь.

– Я вижу.

Я вскинула бровь.

– Прошу прощения?

– Ты выглядишь уставшей.

– Большое спасибо.

– Я же не сказал, что ты выглядишь плохо.

Он склонил голову набок, изучающе глядя на меня.

– Ты выглядишь… изнуренной. – Он щелкнул пальцами. – Я знаю. Как Конструктор[16]. Из фильмов «Пила».

– Конструктор, – сухо повторила я. – Я выгляжу как смертельно больной семидесятилетний старик?

– Ага, такой вайб.

– Чудесно, – проворчала я.

Тедди рассмеялся, запрокинув голову, а его глаза сощурились от радости.

Я смотрела на него, пока мы шли дальше по базовому лагерю. Вчера я была так зла на него, так раздосадована тем, насколько эгоистично он повел себя, когда не подготовился и впустую потратил наше время… а также его высокомерием после той лажовой попытки извиниться. Но стоило признать: его помощь пригодилась в разговоре с копами, и он принес кофе. И мне действительно нравилось, как искрились его глаза, когда он смеялся, даже если он сравнил меня со злодеем из фильма ужасов.

Тряхнув головой, я заставила себя не думать об этом. Нет. Тедди просто умел очаровывать, чему свидетельствовал тот факт, что в данный момент он находился в отношениях с тремя разными моделями из соцсетей. Один раз этим летом я уже поддалась его очарованию, и это вышло мне боком.

Через несколько шагов мы завернули за трейлер, и я получила ответ на вопрос, почему здесь было так тихо. Все собрались в центре базового лагеря, где Наташа гулким голосом обращалась к собравшейся толпе.

– …не выжил, – мрачно произнесла она. – Его близких уже оповестили.

По толпе прокатились потрясенные вздохи и тихое бормотание. Дождавшись, когда все умолкнут, Наташа обратила свое внимание на нас.

– А вот, в общем-то, и те, кто его обнаружил.

Она вытянула руку, указывая туда, где у края толпы стояли мы с Тедди.

Все выгнули шеи, чтобы посмотреть на нас. Мой взгляд упал на двух крановщиков, которые перешептывались, прикрыв рты ладонями, тогда как группа осветителей просто пялилась на нас, раскрыв рты. От их пристального внимания мне стало неловко, и я поежилась. Я сделала еще один глоток кофе, пытаясь спрятаться за стаканчиком.

– Как я и говорила, – продолжила Наташа, – его отвезли в больницу, где врачи определили, что к тому времени, когда его нашли, он уже скончался. Полиция желает переговорить с каждым, кто располагает какой-либо информацией, однако, внимательно изучив место преступления, они в данный момент считают, что смерть наступила в результате несчастного случая.

В груди у меня кольнуло. Умом я понимала, что смерть Тревора была несчастным случаем, это ведь так логично. Но отчего-то, из-за какого-то тревожного звоночка в глубине души, я чувствовала, что случившееся накануне ночью носило более зловещий характер. Только не могла понять, что же это было.

– К счастью, – сказала Наташа, – найти ассистента несложно, так что скоро мы получим нового. – Она расправила плечи и хлопнула в ладоши. – А пока шоу должно продолжаться. Сегодня съемки возобновятся в соответствии с изначальным планом.

Прежде чем Наташа успела уйти, помощница положила руку ей на плечо и прошептала что-то на ухо.

– А, точно. Если кто-то чувствует себя «психологически травмированным», – Наташа заключила фразу в ироничные кавычки, изобразив их пальцами, и красноречиво посмотрела на меня с Тедди, – для вас открыта консультация психолога, если вам это так необходимо. А теперь снова за работу!

Я не прошла и нескольких метров, когда Мара догнала меня и остановила, схватив за руку.

– Ты в порядке? Почему ты не позвонила мне вчера ночью? – Она сильнее сжала мою руку, впившись ногтями мне в кожу. – О господи, Куинн, ты же нашла труп! Какой ужас!

Я поморщилась не только от боли, но и от чувства вины за то, что не рассказала ей об этом.

– Знаю, прости! Когда я вернулась, было уже так поздно.

– Да какая разница? Ты нашла труп.

– Прекрати повторять это! И, Мара, ты сама прекрасно знаешь, что каждый вечер к девяти часам ты уже в постели.

На прошлом фильме мне пришлось зайти за ней в трейлер, поскольку она заснула до того, что называла «съемками поздно ночью». Они начинались в полдесятого вечера.

– Чтобы ты знала, вчера я не спала до десяти. – Она наконец убрала свои когти и по-дружески взяла меня под руку. – А даже если бы и спала – ты же знаешь, что всегда можешь позвонить мне или побарабанить в мою дверь. Особенно если ты…

– Если я нашла труп. Знаю. И спасибо. – Я глотнула кофе из стаканчика. – Безумие какое-то, сейчас все кажется… сном или типа того.

– Скорее кошмаром. – Мара открыла дверь в трейлер гримеров. – Входи, я даже позволю тебе немного поспать в моем кресле.

Маре удалось наложить на мое лицо достаточно «штукатурки», чтобы я походила больше на розовощекую студентку колледжа, нежели на зомби из «Ночи живых мертвецов»[17], а вот найти силы, чтобы сосредоточиться на своих сценах, мне было сложнее. Я дважды пропускала свою метку и случайно произносила реплики других персонажей вместо них. Тедди помнил больше своего текста, чем вчера, но все равно принимал поистине нелепые решения в том, что касалось актерской игры. Например, я даже не представляла, с чего он решил, что будет уместно наделить своего героя южным акцентом посреди одной сцены.

Новость о Треворе, казалось, повлияла и на остальных актеров. Несмотря на всю его браваду крутого парня, Брент то и дело пропускал свои реплики. Одри то и дело задумывалась, выпадая из роли как раз в тот момент, когда наводили камеру на нее. И хотя характер Хлои был столь же задорным, как и ее кудряшки цвета шампанского, она то и дело останавливалась между дублями, чтобы вытереть слезы.

Когда мы наконец прервались на обед, я была настолько без сил, что чуть не пропустила его, чтобы вздремнуть. Зная, что начну чувствовать себя хуже, если не поем, я все-таки взяла блюдо, приготовленное рестораном, обслуживавшим выездные съемки, и дополнительно убедилась в том, что на крышке указано «Без арахиса». Родители, очевидно, узнали о моей аллергии на арахис, когда я в двухлетнем возрасте украла печенье с арахисовым маслом у Дрю Бэрримор[18] на премьере «Крика»[19]. Сначала все решили, что крики моей запаниковавшей мамы относятся к фильму, но потом кто-то наконец догадался, что мне нужна медицинская помощь, и нас умчали в лимузине.

Выбрав место под тентом, где можно было бы поесть в одиночестве, я бросила крышку контейнера на стол и приступила к еде. Мне с трудом удалось одолеть два или три кусочка, когда надо мной нависла тень.

– Не против, если я присяду здесь?

Это была Хлоя, с ясным взглядом и точно такой же тарелкой салата, как у меня.

Я, мешкая, дожевала помидорку черри, чтобы выиграть себе немного времени. Хлоя казалась милой, да только каждый раз, когда камеры на площадке выключались, она тратила немало времени на разговоры и расспросы. Я была в настроении покиснуть в одиночестве, а не выслушивать прорву пустой болтовни. Однако в ее лице было столько надежды, что я не могла не уступить. Я кивнула, и она с улыбкой облегчения опустилась на стул напротив меня.

– Спасибо. – Она вытащила свою одноразовую вилку из пластиковой упаковки. – Когда пытаюсь найти место в кафетерии, всегда чувствую себя новенькой в школе.

Я хотела заметить, что вокруг стояло несколько свободных столов для пикника, но это было бы грубо.

– Потом станет легче. Это ощущение всегда быстро проходит.

– Надеюсь. – Она наколола на вилку кусочек авокадо. – На самом деле я хотела подойти к тебе еще и по другой причине.

– Да?

– Надеюсь, ты не посчитаешь меня странной, я понимаю, что мы не особо хорошо знаем друг друга, но я хотела узнать, как ты. Пройдя через все это вчера ночью? – Она прижала руки к щекам. – Представить не могу.

Я напряглась.

– Очень мило с твоей стороны, но все в порядке.

– Наверное, это было ужасно.

– Приятного мало.

Я подтолкнула вилкой лист салата, и весь мой скудный аппетит испарился, когда в памяти всплыл вид Тревора с разбитым лбом.

– Что произошло? Наташа просто сказала, что это был несчастный случай.

– Если честно, я не особо настроена говорить об этом.

– Конечно. Нет, разумеется, не настроена. – Потупив взгляд, Хлоя положила вилку. – Прости, мне не стоило спрашивать.

Она с подавленным видом уставилась на свой салат. Судя по всему, нам обеим расхотелось есть.

Когда мы молча просидели несколько секунд, у меня в сердце кольнуло. Я понимала, что она не хотела ничего дурного – уверена, и всем остальным было любопытно узнать, что же произошло. К тому же она, очевидно, волновалась на площадке и всего лишь хотела подружиться, даже если это и выходило у нее несколько неуклюже.

– Тебе пока нравятся съемки? – спросила я, накалывая лист салата на вилку. – Это ведь твой первый фильм, да?

Чуть удивленно Хлоя кивнула.

– У меня было несколько крошечных эпизодов тут и там, а это моя первая крупная роль.

– Пока что у тебя все получается здорово.

– Тебе необязательно так говорить. Сегодня я испортила дубль, разрыдавшись.

– Я два раза подряд прошла мимо своей метки. Но то, как ты продолжала тянуться за ибупрофеном снова и снова, потому что у твоей героини похмелье? Гениально, так смешно.

Это был один из моих любимых моментов на съемках фильмов – те маленькие решения, которые принимали актеры, чтобы придать сцене убедительности.

– Правда?

– Правда.

Хлоя улыбнулась и впервые за весь день выглядела расслабленной.

– Спасибо, что сказала это. Все, чего я когда-либо хотела, – стать актрисой.

Я прикусила язык. Сегодня мне не нужно крушить чужие мечты.

– Но я немного нервничаю, – призналась она. – Из-за завтрашней съемки.

– Почему же?

– Сцена на балконе. Трюк не ахти какой, но я все равно волнуюсь, что запорю его. – Хлоя засмеялась. – Или что меня на самом деле столкнут и я сломаю шею.

Я представила себе сцену, которую нам предстояло снимать на следующий день, и мне стало дурно. Снова оно – неуловимое чувство, которое беспокоило меня, твердя, что смерть Тревора могла быть отнюдь не несчастным случаем.

– Мне пора.

Я встала, взяв свою тарелку с недоеденным салатом.

– Ты в порядке? – Хлоя озабоченно нахмурилась. – Что случилось?

– Что-то в этом салате мне не пошло. Может, авокадо? – Я прижала руку к животу, пытаясь придать фразе убедительности. – Прости, поболтаем попозже!

Оставив еду, я выбежала из-под тента. Нужно было вернуться к канаве, где мы обнаружили Тревора. Сейчас же.

Глава 6

Нужно очень постараться, чтобы потрясти меня.

Возможно, тот факт, что я росла на съемочных площадках фильмов ужасов, сделал меня менее восприимчивой. Вещи, происходившие в кино, просто не случались в реальной жизни – не было злого клоуна, который поджидал бы тебя, чтобы заманить в ближайший водосток. Как бы безумно ни вели себя твои маленькие племянники, пока ты присматривала за ними, они почти наверняка не были настоящим порождением Сатаны.

И за два десятка лет в Голливуде мне стало ясно, что с большей вероятностью боль тебе причинит кто-то близкий, нежели мужчина, преследующий тебя во снах. См. также: парень, который бросил меня, как только наши отношения прославили его настолько, что ему удалось урвать роль в новом супергеройском боевике, или «подруга», клявшаяся, что не будет прослушиваться на роль, которую мне особенно хотелось заполучить, а потом все равно пришедшая на прослушивание. И получившая эту роль.

Да я не раздумывая предпочла бы Фредди вместо подобной боли.

В общем, смысл в том, что я была не из тревожных. Но та сцена, которую предстояло снимать завтра и о которой мне напомнила Хлоя? Призрак ведьмы сталкивает ее героиню с балкона, но та выживает, отделавшись небольшим ударом головы, и все же эта сцена пугающе напоминала так называемый несчастный случай с Тревором. Может, даже слишком.

Убежав с обеда, я вернулась туда, где мы нашли Тревора. Как я и запомнила, в том месте, где он упал, участок ярко-оранжевого временного ограждения вдоль канавы отсутствовал. Но не был порван, как если бы Тревор случайно наткнулся на него, и не лежал в стороне, как если бы ветер сорвал его с места. Вместо этого ограждение было разрезано, аккуратно скатано и отодвинуто в сторону. Словно его специально убрали.

Несколько часов спустя, когда съемки на тот день были завершены, я вернулась в гостиницу и никак не могла перестать размышлять об этом.

– А ты что думаешь, Жак? – спросила я чучело ворона, злобно уставившееся на меня со стола в гостиничном номере.

Жак был реквизитом, который я забрала в качестве трофея после съемок в одном из своих фильмов, – настоящее чучело птицы, найденное одним из членов съемочной группы на блошином рынке. Одна из его ног выдвигалась, и выскакивал автоматический нож. Я всегда брала его с собой на новую площадку на удачу. Но в этот раз, похоже, магия не сработала.

– Неужели кто-то хотел причинить вред Тревору?

Не удивительно, но Жак не ответил.

И тем не менее вопрос оставался. Было вполне возможным, что парень умер в результате несчастного случая. За те несколько часов, что я его знала, Тревор показался мне милейшим пирожочком, но весьма неуклюжим. Хотя, полагаю, в этом-то и была загвоздка – на самом деле я ведь не знала Тревора. И все же казалось слишком уж странным совпадением, что он погиб в несчастном случае, жутко напоминавшем одну из первых сцен фильма, и что свалился в канаву именно в том месте, где отсутствовало ограждение.

Я присоединилась к Жаку за столом и открыла ноутбук. Настала пора для старой доброй слежки в Интернете.

«Фейсбук»[20] оказался тупиком. Тревор ограничил доступ к своей странице – единственное, что я там нашла, это фото двух человек, которые, судя по их виду, могли быть его родителями. В «Тиктоке» он не регистрировался, а в «Твиттере» у него хоть и был аккаунт, но в последний раз Тревор там что-то выкладывал аж три года назад – репостнул фразу Квентина Тарантино[21] о том, как тот жалеет, что не был сценаристом и режиссером фильма «Реальная любовь»[22]. При более внимательном рассмотрении аккаунт оказался пародийным.

Наконец я сорвала джекпот, когда открыла страницу Тревора в «Инстаграме»[23]. Вся лента была забита его снимками со знаменитостями и членами съемочной группы с предыдущих киноплощадок, при этом самый свежий появился вчера – селфи перед домом, где мы снимали. Камера была выставлена таким образом, чтобы в кадр влезла как можно большая часть особняка. Он выложил фотографию в 19:36, всего за несколько часов до того, как мы обнаружили его тело.

Я внимательнее изучила ее, отчаянно желая найти подсказку. Лицо Тревора не наводило ни на какую догадку: после долгого съемочного дня у него были уставшие глаза, и тем не менее он широко улыбался. На снимке он был один, в кадре больше ничего. И ни намека на то, что скоро все закончится ужасным образом. Но потом я обратила внимание на задний план – в кадр едва втиснулся самый конец трейлера реквизиторов.