Излечи мою душу

Я не была знакома с ним лично, но знала, что он переехал в Корваллис прошлым летом. Он тоже второкурсник и играет в одной баскетбольной команде с Трэвисом. Несколько раз видела Томаса на тренировках и играх. Должна признать: он талантлив, вот только по коридорам университета ходит так, словно он здесь хозяин. Парни его уважают, а девчонки тают от его обаяния. Томас, разумеется, этим пользуется.

С моим парнем он не в ладах. Трэвис считает Томаса мудаком, и, как бы парадоксально это ни звучало, в прошлом году он даже предостерегал меня от общения с Коллинзом из-за его репутации.

Но мне ни к чему подобные советы: я в университете, чтобы учиться. Лишнего внимания стараюсь не привлекать, от ухажеров меня защищает статус девушки капитана баскетбольной команды, а от высокомерных и тщеславных парней я всегда держалась подальше.

Сегодняшний день, похоже, будет исключением. Но это не моя вина. Просто из всех свободных мест Томас почему-то выбрал именно то, что рядом со мной. Странно: в прошлом году он даже не здоровался, да и на студента, любящего сидеть в первом ряду, не очень похож.

На мгновение я задумалась, не пересесть ли, но отмахнулась от этой идеи: не променяю ни на что такое удобное место.

С присущим ему раздражением Томас бросил блокнот с карандашом на стол и сел, вернее, раскинулся на стуле, привлекая внимание проходящих мимо девушек. Они подмигнули, Томас ответил им взаимностью по-своему: исподлобья посмотрел на зад одной из них.

Надо же, какой джентльмен…

Не в силах побороть любопытство, я стала разглядывать соседа, пока он отвлекся. Взлохмаченные черные локоны падают на лоб, по бокам и на затылке волосы короче, почти сбриты. Прямой нос и точеная линия подбородка придают лицу жесткости. Мускулы и широкие плечи спортсмена прикрыты кожаной курткой. В языке пирсинг. Татуировки на руках, шее и затылке – Томас весь покрыт ими. Я видела эти рисунки во время тренировок.

Кто-то мог бы сказать, что его неотразимый образ дополняли изумрудно-зеленые глаза с маленькими янтарными прожилками. Но этот кто-то… точно не я.

Я отвернулась прежде, чем Томас понял, что я на него пялюсь. Краем глаза я заметила, как он достал из кармана темных джинсов мобильный телефон и подключил к нему наушники.

Возмутительно! Он что, правда собирается слушать музыку во время лекции? Нет ничего хуже, чем спортсмены, которые почивают на лаврах за счет успехов в спорте.

Словно прочитав мои мысли, Томас вдруг повернулся и, чавкая жвачкой, окинул меня оценивающим взглядом. Я сощурилась, давая понять, что жалкая тактика плейбоя на мне не сработает, и ядовито добавила, надеясь хоть немного уязвить его самолюбие:

– Разве тебя не учили, что жевать с открытым ртом в присутствии людей невежливо? Так же, как и слушать музыку во время лекции.

Томас надменно вскинул бровь.

– Что я груб, мне говорили много раз, – он демонстративно покрутил провод от наушника.

Я поймала себя на мысли, что впервые слышу его голос – низкий и колючий. Голос, который многие считают сексуальным.

– Дело в том, что… – Томас буквально впился в меня взглядом, – мне плевать.

Да, Трэвис был прав: Томас мудак.

– Ты классический тупица: только мускулы и никаких мозгов. Словно гигантский воздушный шар, внутри которого пустота, – я поддалась неконтролируемой ярости, надеясь его задеть.

Но, судя по довольной ухмылке на лице Коллинза, я просчиталась.

– Ну почему же, не все у меня такое уж пустое. Да и кое-чем гигантским могу тебя удивить, – он указал взглядом на свою ширинку. – Проверь сама, если хочешь, – добавил он, довольный собой.

Мои щеки вспыхнули, и Томас прикусил губу, сдерживая смех: он своего добился – смутил меня. Я в ужасе зависла на несколько секунд.

– Ты отвратителен.

– Мне это говорили не раз, – признался он.

Ошарашенная таким ответом, я задумалась, как бы еще его осадить, но потом решила не ввязываться в эту сомнительную игру. Хватит. Он и так прилично попил моей крови. Лучше сосредоточиться на более важных вещах.

Я достала из сумки все необходимое для занятий и стала с энтузиазмом обустраивать учебное место: открыла ноутбук, рядом положила новый блокнот для записей и черную ручку, слева поместила пачку салфеток, справа поставила бутылку с водой. Навязчивую любовь к порядку я унаследовала от матери.

Томас, который все это время делал какие-то наброски, оторвал карандаш от бумаги и уставился на меня. Я с трудом сдержалась, чтобы не пихнуть его, понимая, что он сильнее меня, а вот промолчать не смогла.

– Чего уставился? – резко бросила я, не отрывая взгляда от аккуратно разложенных на столе вещей.

– В университете есть психолог, ты ведь знаешь?

У меня вновь сбилось дыхание.

– Прости? – меня не покидало ощущение, что я ослышалась.

Томас кивнул на расставленные мной предметы.

– Просто я аккуратна, в этом нет ничего плохого, – я поморгала, пытаясь сохранить самообладание.

– Это не аккуратность, а патология, – Томас поднял руки. – Я не осуждаю, просто хочу помочь: первый шаг – нужно признать проблему, а дальше само пойдет. Поверь тому, кто знает это по личному опыту.

Ладно, хватит. Какие бы там ни были проблемы у этого парня, я должна его остановить.

– Боже мой, ты слышишь себя? Ты невероятен! Нет, постой, ты еще хуже… Ты… ты… – я пыталась подобрать идеальное оскорбление, чтобы заткнуть Томаса навсегда, но такого слова, похоже, не существовало.

– Я что? – стал провоцировать он с издевательской улыбкой.

– Дурак! – выплюнула я, считая себя идиоткой.

Томас чуть не лопнул от смеха. День превращался в настоящий кошмар.

– Меня называли и похуже, – он забавно покачал головой.

Ох, в это нетрудно поверить.

– Позволь мне кое-что сказать. Я не знаю тебя, не знаю, какие проблемы тебя беспокоят. Не понимаю, почему ты решил сесть рядом со мной, хотя, очевидно, ты это сделал с единственной целью – досадить мне. Но вот-вот начнется мой любимый курс, я с нетерпением ждала его все лето, и если ты посмеешь…

– Погоди, погоди, – перебил он, распахнув глаза. – Что ты сказала?

Я непонимающе на него посмотрела, гадая, слышал ли он хоть одно мое слово.

– Что скоро начнется мое любимое занятие.

– Нет, потом.

– Что если ты посмеешь его испортить…

– Нет, раньше.

– Что я все лето ждала начала занятий?

Вот оно! Опять этот дикий взгляд!

– Черт, ты серьезно? Ты все лето ждала… – Томас в недоумении оглянулся. – Это?

Я вскинула подбородок: не позволю этому высокомерному гомункулу высмеивать мою тягу к знаниям.

– Думай что хочешь. Меня волнует только возможность спокойно посещать занятия, – отрезала я.

В аудиторию вошел профессор философии. Он заметил Томаса и закатил глаза. Как же я вас понимаю, профессор. Очень понимаю!

– Мистер Коллинз, какой неприятный сюрприз! – в голосе профессора Скотта слышалась ирония. – Знаю о вас от других преподавателей. Каким ветром вас занесло к нам?

– Никаким. Я вынужден ходить хотя бы на один курс, если хочу сохранить место в команде, – с издевкой ответил Томас, постукивая карандашом по столу. – Хотя, если честно, девушки, которые посещают ваши занятия, тоже хороший стимул.

Когда я повернулась, чтобы с презрением посмотреть на Томаса, то столкнулась с устремленным на меня взглядом. Почувствовала, что краснею, и поняла: он просто решил унизить меня на глазах у всех. Из глубины класса донеслись смешки, подтверждая мою догадку.

Но почему Томас придрался именно ко мне? Я не сделала ему ничего плохого!

Профессор Скотт не выглядел расстроенным, видимо, смирился.

– Найдите себе занятие, Коллинз, и не мешайте остальным, – просто сказал он.

Томас как ни в чем не бывало наклонился, вторгаясь в мое личное пространство. Меня окутал свежий аромат ветивера, сопровождаемый резкими нотками табака.

– Осторожно, ты покраснела слишком сильно. Люди могут подумать, что ты считаешь меня неотразимым, – прошептал он.

Какая самонадеянность!

– У тебя неотразимая способность сразу демонстрировать, какой ты на самом деле.

– И какой же я? – в глазах Томаса загорелось любопытство.

– Эгоистичный мудак, – сухо ответила я.

Оскорбление, похоже, застало его врасплох – он дерзко ухмыльнулся. Я не привыкла так выражаться, но, черт подери, он это заслужил!

Профессор покашлял, призывая нас к тишине.

– В прошлом году вам удалось избежать экзаменов. Не могу знать, по какой божественной милости. Но в этом году, мистер Коллинз, на моем курсе вам придется потрудиться.

Томас ничего не ответил, только кивнул.

– Для всех тех, кто серьезно относится к занятиям и намерен расширить свой кругозор, с радостью сообщаю, что сегодня мы поговорим о Канте.

Мои глаза загорелись от одного только упоминания фамилии выдающегося философа, а Томас закрыл лицо рукой и пробормотал что-то про огромную занозу в заднице.

Следующие двадцать минут мой сосед преспокойно слушал музыку, будто ничего не произошло. И я была бы рада не обращать на него внимания, но, к сожалению, из его наушников доносился такой ужасающий гул, что у меня не получалось нормально следить за ходом лекции. В конце концов я не выдержала и постучала Томаса по плечу.

– Было бы неплохо убрать это, ты так не считаешь? – взглядом я указала на телефон у него на бедре.

Томас посмотрел на меня так, будто я только что сказала, что мы не в аудитории, а на космическом корабле и летим на Марс. Затем он снял левый наушник и спросил:

– Почему?

– Потому что я слушаю лекцию, а ты мешаешь, – я старалась сохранять спокойствие, чтобы не ввязаться в очередную словесную перепалку.

Мне просто хочется сосредоточиться на теме занятия. Разве я так много прошу?

Томас вернул в ухо наушник и сделал музыку еще громче, игнорируя мою просьбу. Вдобавок он принялся надувать пузыри из жевательной резинки и лопать их зубами.

Вот бы засунуть ее ему в волосы!

Я одарила Томаса одним из своих самых страшных взглядов, которые обычно бросала на маму, когда та доедала последнюю упаковку печенья и забывала об этом предупредить, или на Трэвиса, когда понимала, что он пропустил мимо ушей мои слова.

– У тебя проблемы? – раздраженно спросил Коллинз.

– У меня? Серьезно? Да! С тех пор, как ты усадил свою задницу рядом со мной. Я не могу слушать лекцию!

– Так слушай, кто мешает?

– Ты! – выкрикнула я с широко открытыми глазами.

– Этим? – Томас указал на наушники. – Детка, ты преувеличиваешь.

– Знаешь что?! Забудь!

До конца урока я смотрела только на слайды презентации и с нетерпением ждала, когда все закончится.

– Ну что ж, ребята, на сегодня все. Увидимся в пятницу! – наконец сообщил профессор.

Впервые в жизни я была рада услышать эти слова. И все из-за придурка рядом со мной!

Томас тем временем намотал наушники на телефон, сунул его в задний карман джинсов, взял карандаш и блокнот, в котором весь урок что-то писал, и ушел, ничего не сказав.

Чтобы успокоить нервы, мне был срочно нужен кофе. Я дошла до кофейни и встала в очередь. Дождь за окном усилился. Мы с дождем всегда на одной волне – он знает, когда я в нем нуждаюсь. Я сделала очередной шаг вперед, и тут меня кто-то схватил.

Это был Алекс. Он обнял меня, а я уткнулась в его толстовку и вдохнула цитрусовый аромат. Мне так его не хватало этим летом: без него дни были чертовски скучными. Вечно занятой Трэвис часто оставлял меня дома одну, и я могла рассчитывать только на компанию Тиффани. Но у подруги тоже насыщенная и интересная жизнь, не то что у меня – учеба, чтение и сериалы.

– Прости, что не нашел тебя раньше, – одной рукой он взъерошил мои волосы, другой поправил фотоаппарат у себя на шее. Алекс с ним не расстается, и снимки у него всегда получаются неповторимыми.

– Можно вопрос на засыпку? – он скривил губы в гримасе. – Опять Трэвис что-то натворил?

Ох, на этот раз не только Трэвис! Сегодняшний список неприятностей был длинным: тысяча поручений от мамы, утренняя встреча с Трэвисом, наглость Томаса, которого, похоже, придется терпеть весь семестр… А вдруг мне повезет и он решит сменить предмет? Или случится чудо: он вылетит, и я его больше никогда не увижу…

– Ничего, просто день не задался, – я не хотела обременять Алекса глупыми драмами.

Скорее всего, он до сих пор не знает ни о моей ссоре с Трэвисом, ни о том видео.

– Лучше расскажи, как у тебя дела. Как проходит первый день? – поинтересовалась я. – Не представляешь, как мне жаль, что на занятиях по философии тебя больше не будет рядом.

С Алексом мне бы точно легче далось соседство с татуированным увальнем.

– Мне тоже жаль, но я переключился на изучение художественных дисциплин. А еще записался на курсы фотографии, – в голосе друга слышался энтузиазм.

Он все лето фотографировал Санта-Барбару, куда ездит каждый год на каникулы вместе с семьей. Пляжные клубы, прогулки на яхте, костры на берегу моря – Алекс в отличие от меня веселился на всю катушку. Мне было нечего ему рассказать: все лето я провела, скучая на тренировках Трэвиса, от которых не могла отказаться, и в изнурительных ссорах с мамой, пытаясь доказать, что я больше не ребенок, который должен подчиняться ее абсурдным правилам.

– Молодец, Алекс! – сказала я, возвращаясь в реальность.

– Знаешь, мне кажется, я нашел свой путь.

Подошла наша очередь. Я заказала латте без сахара для себя и двойной капучино для него.

– Уверена, что так и есть. Твои снимки замечательные, у тебя художественное чутье, которому я завидую.

Расплатившись и взяв горячие напитки, я повернулась к Алексу и оцепенела от вспышки фотоаппарата.

– Алекс! Никогда так больше не делай! Ты же знаешь, что я ненавижу фотографироваться.

Вспышка меня ослепила, я стала нервно моргать.

– Извини, – хихикнул он. – Не смог удержаться. Ты очень фотогенична.

Алекс с гордостью посмотрел на мой портрет на экране. На снимке волосы распушились от влажности, а под глазами пролегли два темных круга, которым мог позавидовать даже дядюшка Фестер[2]. Не знаю, что Алекс подразумевает под фотогеничностью, но ее параметры мы точно понимаем по-разному.

– Хочешь рассмотреть получше? – он все еще смотрел на экран и улыбался.

– О нет, спасибо, обойдусь.

Потягивая кофе, мы направились в класс, где у нас было общее занятие.

– Кстати, как у тебя со Стеллой?

Алекс встретил Стеллу летом в Санта-Барбаре. Он много рассказывал о ней, а потом даже познакомил нас через FaceTime. Мне она показалась симпатичной: светлые волосы, милые черты лица. Кроме того, Стелла идеально подходила Алексу. Жаль, что она из Ванкувера и теперь у них отношения на расстоянии.

– Нам это все в новинку, думаем, как будем справляться со всеми трудностями и неудобствами, но уже договорились провести выходные вместе здесь.

Я рассеянно кивнула, заметив уединившуюся парочку в конце коридора. Сразу узнала идиота Томаса и Шану Кеннест: огненно-рыжие волосы, бирюзовые глаза; ее тело было стройным, но при этом с умопомрачительными формами. Рядом с ней девчонки чувствовали себя гадкими утятами. Ребята из баскетбольной команды знали Шану хорошо, слишком хорошо, и, кажется, она этим гордилась. Но выбрала Томаса. Он тоже предпочитал ее компанию любой другой девушке, хотя, по слухам, был против отношений.

Томас прижал Шану к стене, и я невольно задержала взгляд на его татуированных руках. Шана высокая, но Томас был выше настолько, что ей пришлось приподнять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он наклонился, и их губы почти соприкоснулись, они стали о чем-то болтать, будто находились в коридоре совсем одни.

Меня удивило, что сейчас Томас выглядел совсем иначе, нежели на уроке философии. Пожалуй, его можно было бы назвать даже приветливым.

Шана тем временем засунула руку в задний карман его джинсов и достала оттуда пачку сигарет. Она зажала одну сигарету между зубами, но Томас вытащил ее, поднес к своим губам, а затем приобнял Шану и направился вместе с ней к лестнице в сад. На долю секунды наши взгляды пересеклись. От смущения у меня перехватило дыхание – меня застали за подглядыванием. Коллинз нахально улыбнулся и подмигнул мне.

– Эй, ты меня слушаешь? На кого ты смотришь? – с подозрением спросил Алекс.

Я поспешно отвернулась от удаляющейся парочки и посмотрела на лучшего друга, пока он ни о чем не догадался.

– Ни на кого, извини. О чем ты говорил? – я прикусила картонный ободок кофейного стаканчика.

Алекс огляделся, но, к счастью, Шана с Томасом уже исчезли.

– Стелла приезжает на выходные, и я подумал, что мы могли бы поужинать вместе. Что скажешь?

– Конечно, – я улыбнулась. – Все лето ждала возможности встретиться с ней.

– Супер! Она будет в восторге.

Пока мы шли к аудитории, где вот-вот должно было начаться занятие по кинематографии, я пыталась избавиться от раздражения, вызванного ухмылкой Томаса.

Глава 4

Вскоре мое настроение улучшилось: общение с Алексом всегда повышает серотонин. Студенты заполонили коридоры, я пробралась сквозь них к аудитории, где меня ждала следующая лекция. За спиной я услышала знакомый голос.

– Кэрол устраивает мегавечеринку у себя дома в пятницу после игры, чтобы отпраздновать начало нового семестра. Мы должны там быть, – проворковала Тиффани.

– Точно? – скептически спросила я, пытаясь вспомнить, кто такая Кэрол.

– Определенно! – подруга пальцем указала на меня и себя. – Мы должны!

Я попыталась сделать такой взгляд, чтобы она поняла, что мне это неинтересно, но Тиффани было не остановить.

– Несси, тебе нужно немного развлечься.

Я фыркнула.

– Мы по-разному понимаем слово «веселье». К тому же я не знаю, кто такая Кэрол.

Тиффани нахмурилась и скрестила руки на груди.

– Ты разве ее не помнишь? Она учится со мной. В прошлом году часто посещала вечеринки Мэтта. Высокая, светловолосая, всегда эксцентрично одетая.

Высокая блондинка… Хм, нет. Точно не помню. Может, потому, что была на этих вечеринках всего три раза.

– Тифф, я не думаю, что знаю Кэрол.

Мы вошли в аудиторию социологии – это был один из немногих наших общих предметов. Поднимаясь по ступенькам, приходилось уворачиваться от других студентов, снующих вверх и вниз по лестнице.

– Пора это исправить!

– Не могу же я сама себя пригласить в чужой дом, – заметила я.

Мы наконец-то увидели свободные места в третьем ряду и поспешили их занять.

– Во-первых, ты никуда себя не приглашаешь, а идешь туда со мной, – Тиффани изящно поправила волосы и откинула их за плечи. – Во-вторых, какая разница? Неужели ты думаешь, что я знаю всех, кто пойдет на эту вечеринку?

Я стала чертить на столе пальцем маленькие круги, обдумывая ее слова.

– Не знаю, Тифф, учеба только началась, не хочу рисковать и отставать от графика.

– Вот именно, Ванесса, семестр начался сегодня, материала пока мало, так что риск отстать минимален.

– Но к пятнице нас загрузят, а в субботу утром у меня первая встреча в книжном клубе, не хочу ее пропустить.

– Да брось! Уверена, что к пятнице ты, как всегда, продвинешься по программе дальше всех и в клуб свой попадешь обязательно. Мы же не будем тусить до рассвета. Идем, будет весело! – Тиффани заерзала на стуле и сложила руки в умоляющем жесте.

Ну а что? В конце концов, девушки моего возраста так и поступают, верно? Ходят на вечеринки и веселятся, а не сидят в комнатах, тратя время на учебу, чтение и Netflix.

– Ладно, уговорила, – я сморщила нос, сомневаясь, что поступаю правильно.

– Ура! – подруга захлопала в ладоши.

Как сделать Тиффани Бейкер счастливой? Секрет прост: потакай ее просьбам.

Остаток дня пролетел между занятиями по творческому письму и французской литературе.

В обеденный перерыв я отправилась в комнату отдыха, чтобы почитать. Не хотелось пересекаться с Трэвисом в кафетерии – с ним мы все равно увидимся позже на тренировке.

Я посмотрела на часы – 15:45. Что еще можно успеть сделать за час до спортзала? В голову пришла идея отправиться в небольшой книжный магазин в десяти минутах ходьбы от кампуса. Там продавались новые и подержанные книги. Я решила написать Тиффани и Алексу.

С Тиффани мы встретились перед книжным. Алекс написал, что занят в фотоклубе. Подруга сразу же бросилась в отдел триллеров, я же доверилась инстинкту: медленно пошла между стеллажами, блуждая взглядом по полкам. Проводила пальцами по корешкам книг и искала с ними связь. Мне всегда нравились книжные магазины: запах бумажных страниц, тишина, витающая в воздухе. Это земной рай.

Я полистала несколько книг в жанре фэнтези, и одна из них меня заинтересовала. Она была о неуклюжей девочке, которая обладала даром проходить сквозь зеркала. По сюжету ее выдали замуж за аристократа с далекой планеты. Не будь у меня проблем с деньгами, я бы ее купила.

Что, если поискать подработку? Распечатаю резюме, расклею его везде, может, и в кампусе получится найти что-нибудь подходящее.

После книжного магазина мы с Тиффани отправились к центру отдыха «Диксон». До тренировки еще оставалось время, поэтому мы сели в кафе, чтобы перекусить. Тиффани взяла йогуртовое мороженое, а я свое любимое – фисташковое со сливками и шоколадным сиропом.

Мы ели и сплетничали. Я рассказала подруге о том, как Томас Коллинз испортил мой первый урок в этом году. Тиффани, кажется, не удивилась.

Время пролетело незаметно. Когда часы показали пять, я вздохнула. Пора. С надеждой спросила у Тиффани, не хочет ли она пойти со мной, но подруга отказалась. Тогда мы попрощались, и я призналась, что мы с Трэвисом помирились. На ее лице тут же отразилось разочарование.

– Не понимаю, как ты можешь так легко его прощать.

– Это сложно объяснить.

Какая-то часть меня еще надеялась, что Трэвис осознал свою ошибку и теперь снова станет похож на парня, в которого я когда-то влюбилась.

– Несси, он мой брат, но это не значит, что я буду закрывать глаза на его поступки. Ты должна заставить его понять, что заслуживаешь уважения и что он не может продолжать вести себя так.

– Я дала ему последний шанс, чтобы он доказал, что меня заслуживает. Знаю, Трэвис не верит, но шанс действительно последний.

Больше не хочу, чтобы ко мне относились как к пустому месту. Даже спортивные трофеи на полках у Трэвиса получали от него больше внимания, чем я. Какого черта!

– Обещаешь? – Тиффани протянула мизинец левой руки, чтобы переплести его с моим.

– Обещаю.

– Хорошо, но прежде чем ты уйдешь… – подруга порылась в сумке. – У меня есть небольшой подарок, – и она протянула мне ту самую книгу. – Я видела, как ты на нее смотрела.

– Спасибо, Тифф, но не стоило.

Меня тронул ее жест, хотя немного неприятно было осознавать, что сама себе я не могу позволить даже такую мелочь.

– Да ладно, пустяки, – Тиффани пожала плечами. – Я побежала. До завтра, красавица.

Она тепло обняла меня, и я ответила ей взаимностью, прижавшись к ней даже крепче, чем обычно.

В спортзале пока было пусто, только недалеко в углу на полу, прислонившись к стене, сидела девушка. У нее на коленях лежал небольшой дневник, в котором она что-то сосредоточенно писала. Я села рядом: кто знает, может, удастся поболтать, а то я обычно здесь одна. Заметив меня, незнакомка оторвала взгляд от дневника и робко поздоровалась.

– Думаешь, нам дадут в конце года медаль за посещаемость? Мы ее заслужили, – пошутила я.

– Сомневаюсь, – девушка почесала ручкой затылок.

– Эх, а я так надеялась.

Она засмеялась, прикрыв лицо руками, а я попыталась ее получше рассмотреть. Пальцы унизаны тонкими стальными кольцами. Смех мягкий, приятный. Черные волосы до плеч, пухлые губы с фиолетовой помадой, в ушах сережки в форме ромбиков. Магнетические зеленые глаза. Клянусь, я уже где-то их видела!

– Я Ванесса, но все зовут меня Несси, – я протянула руку.

– Лейла, приятно познакомиться!

– Ты новенькая? Не видела тебя раньше в кампусе.

– Да, я сегодня в университете первый день. Поступила на факультет искусства и литературы, – ответила она, немного смущаясь.

– О, первокурсница! Мы с тобой на одном факультете. Как тебе учеба?

– Неплохо для первого дня.

– Уверена, что ты быстро освоишься. Главное, успеть познакомиться с нужными людьми, и, к счастью для тебя, один из них сейчас здесь, – я указала на себя и рассмеялась.

– А я приготовилась к социальной изоляции, во всяком случае, в период первого семестра. Совсем не разбираюсь в человеческих отношениях.

– Добро пожаловать в клуб, сестра! Кстати, о клубе: ты уже записалась на какие-нибудь внеклассные занятия? Это помогает общению.

– Да, присматриваюсь к французскому клубу и редакции газеты.

– Газета самая популярная после театра и хора. Совет: если хочешь попасть туда, не теряй времени – места ограничены. Я тоже планировала, но сейчас у меня столько предметов, что не успеваю, но думаю, во втором семестре присоединюсь.